"Криптография и свобода" - читать интересную книгу автора (Масленников Михаил)

Freedom not free!

Глава 8. Тупик

Фельдъегерь долго удивлялся, когда вместо офиса увидел простую квартиру.

– Я, наверное, не туда попал? Здесь находится ООО «Альба-Софт»?

– Здесь, здесь, проходите.

– А Михаил Евгеньевич Масленников это кто?

– Это я.

– Вам пакет из Федерального Агентства Правительственной связи и информации. Получите и распишитесь.

Повеяло прежними запахами: таинственностью, важностью, Государственностью. Так и кажется, что сейчас снова призовут на службу Царю и Отечеству те, кто не поддался тлетворному влиянию капитализма и сохранил в неприкосновенности самые ценные социалистические идеалы: всем все запрещать. Только боюсь, что для такой службы я уже непригоден.

Оказалось, что я сам теперь стал объектом оперативной разработки (или, может быть, пока еще «профилактики») ФАПСИ. Высунулся на их взгляд чуть больше, чем положено.

Тест сего послания из прошлого привожу дословно, сохраняя его стиль и орфографию.

«Вчера котов душили, душили…»

Документальное подтверждение статуса «враг народа». А насчет отсутствия лицензии – не совсем все так, как расписал г-н Мартынов. Лицензия у меня была, только не от ФАПСИ, а от Гостехкомиссии. Что это за зверь такой? Это вроде как обидно стало Министерству Обороны, что его обошли в криптографическом Указе № 334. Как же так: при социализме жили вместе, КГБ и Генштаб МО имели свои шифровальные службы, а теперь, при рынке – все криптографические деньги отдать без боя КГБ? Ищите дураков в стране буратино! Быстренько бравые воины соорудили Гостехкомиссию и снабдили ее правами выдавать лицензии на деятельность, связанную с защитой от несанкционированного доступа (НСД), вопреки всяким Указам всегда трезвого Б.Н.Ельцина – попробуй докажи, что защита от НСД и криптография никак не связаны! Вот туда-то и решили податься мы с В.К.Тяпкиным за легализацией моей полулегальной криптографической деятельности в период расцвета взаимной любви с W-банком.

Алгоритм получения лицензии в Гостехкомиссии был прост, как правда: около $2000 черного нала и неделя беспробудного пьянства с отставными армейскими полковниками. Детали (Криптоцентр и TeleDoc) их абсолютно не интересовали, наливали до краев, потом лакировали пивком. Но в результате заветную бумажку с гербом и печатью я получил и в ней черным по белому было написано, что «Государственная техническая комиссия при Президенте Российской Федерации разрешает выполнять работы (оказывать услуги) по защите информации, указанные в пунктах 2.1 а, б; 3 г-ж настоящей Лицензии на всей территории Российской Федерации.», а в этих самых пунктах 2.1 а, б, которые сидели на трубе, и 3 г-ж (нецензурные ассоциации заменяем многоточием…), в частности, содержались «Разработка (3.1.), производство (3.2.), реализация (3.3.), установка (3.4.), монтаж (3.5.), наладка (3.6.), испытания (3.7.), ремонт (3.8.), сервисное обслуживание (3.9.) программных средств защиты от НСД, защищенных программных средств обработки информации от НСД, программных средств контроля защищенности информации от НСД, программных средств по требованиям безопасности». Нормальный человек, прочитав сей бюрократический шедевр, наверняка будет смеяться, а мне, спустя много лет после описываемых здесь событий, кажется невероятным, то, что сохранилось в этих файлах, как напоминание о том, что такое совок. Потом, уже в Корее, корейцы много раз приставали ко мне с идеями криптографического бизнеса в России. Я открывал им сайт, к примеру, Крипто-Про, показывал иконостас лицензий (что-то около 16) и популярно объяснял алгоритм их получения, обязательно добавляя, что у меня нет ни малейшего желания опять участвовать в этом многомесячном алкогольном заплыве. Русская водка – это не корейская 24% соджа, у корейцев просыпалось чувство самосохранения и вопрос о криптографическом бизнесе в России отпадал естественным путем.

Но все это потом, намного позже, а пока у меня не было ни малейшего желания вступать в теологический спор с ФАПСИ насчет того, является ли лицензия на «защиту от НСД» криптографической индульгенцией. Прав тот, у кого больше прав. Насчет «мер, предусмотренных российским гражданским и уголовным законодательством», все ясно – напустить на предприятие кучу проверок. Ребята из одного банка, в котором использовался «Криптоцентр», писали мне, что ФАПСИ напрямую не предъявляло им никаких претензий. Зато налоговая полиция моментально обвинила в укрывательстве от налогов «сверхдоходов», полученных банком от использования программ клиент-банк с «Криптоцентром», как средством осуществления электронной подписи. А вообще-то даже проверки (после мук перерегистрации) не стали меня сильно пугать. Проверяйте, штрафуйте, получить что-либо от ООО «Альба-Софт» – проблематично. Движимости или недвижимости нет, торговлей не занимаемся, товаров на складе и самого склада тоже нет, наедут – прикрою к чертовой матери эту лавочку и свалю за границу. Да если и не наедут (хотя это письмо – уже наезд) все равно постараюсь куда-нибудь свалить, куда подальше от всех этих ФАПСИшников, регистрационных палат, налоговых инспекций, Пенсионных фондов, ГАИшников, которые стали реальными хозяевами в стране. Это их страна и в ней надо жить по их законам: кланяться, толкаться в очередях, давать взятки, унижаться. И ко всему прочему еще и не работать по своей любимой профессии. Если страну (чиновников) переделать невозможно, остается ее поменять. Вот только сколько времени надо мной будет висеть это проклятие – невыездной? Через 10 лет после увольнения из КГБ я смогу в ОВИРовской анкете даже не указывать эти темные страницы из моей жизни. Но для этого надо ждать еще целых 3 года, как долго! А если попробовать пораньше, ведь по закону по рогам дают всего 5 лет? Закон законом, а в реальной жизни откажут без объяснения причин, занесут в «черный список» – специальную базу данных ФСБ, и потом из нее уже не выбраться до конца жизни. Повышенная секретность, особый участок – всего этого мне пришлось глотнуть с избытком. Да и для того, чтобы найти интересную работу за границей, нужно время, нужно иметь представление, какие специалисты там наиболее востребованы, нужны ли криптографы.

Криптографы нужны, несомненно! Электронные расчеты, электронная торговля, банковские услуги – везде нужна криптография. Все нормальные страны постепенно снимают ограничения на использование криптографии, а фирмы, занимающиеся разработкой криптографических программ, стараются не упустить перспективные возможности, завоевать открывающиеся рынки сбыта. И только в России в компании с Северной Кореей и Ираком каждый криптографический чих сопровождается «мерами, предусмотренными российским гражданским и уголовным законодательством».

Но пока, в данный момент, мне еще сваливать некуда, а в месячный срок надо отвесить очередной поклон ФАПСИ в лице г-на В.Н. Мартынова.

Знать ничего не знаю ни про какую криптографию, а слова «шифрование» и «электронная подпись» произношу по привычке так же, как по привычке наше государство все еще называю советским. А сколько и в каких условиях заказчик будет «тестировать» MCS-модули – про это ни в каком законе ничего не сказано. Сколько надо, столько и будет. В ОПЕРУ ЦБ «Криптоцентр-АВИЗО» тестировали около 10 лет.

А вообще-то все чаще и чаще стало появляться ощущение тупика. Что дальше?

Отношения с W-банком после того, как оттуда ушел В.К.Тяпкин, изменились, в них появилась новая для меня черта: TeleDoc работает успешно, больше ничего не надо. Переходить в штаты этого банка и заниматься там текущими банковскими проблемами мне не хотелось: теряется самостоятельность, а самое главное – работа банковским клерком меня не прельщала. Найти новых заказчиков на мои программы в условиях криптографического геноцида было очень трудно, почти нереально, я убедился в этом за последние 2-3 года. Переквалифицироваться? В кого? В специалиста по 1С бухгалтерии? Спрос на эту программу действительно большой, ибо она – плод общения с чиновниками, попытка автоматизировать ту кипу бумаг, которые каждое предприятие должно готовить и сдавать во время квартальных и годовых отчетов. Но у меня эти бумаги вызывают отвращение, я сам заполнял и сдавал их с большой натугой, исключительно по необходимости. А здесь теперь надо разбираться со всеми этими формами и справками, их обновлениями и изменениями в соответствии с чиновничьими прихотями. Нет, на 1С бухгалтерию меня явно не тянет. Надо что-то другое, а что?

Вот в таких раздумьях проходил день за днем, а кушать-то хочется каждый день. Вместо бомбильни по вечерам я отчаянно пытался сделать этот источник существования чуть ли не основным, целыми днями разъезжая на своей видавшей виды пятерке по окрестным «охотничьим угодьям». Но таких бомбил тучи! А пятерка, прошедшая к тому времени около 300 тыс. км, разваливалась прямо на глазах. Двигатель дымил, грелся, чтобы мотор не заглох, приходилось жарким летом на полную открывать кран отопителя. Сцепление, коробку передач и прочие машинные части я уже менял на ней несколько раз, и все равно постоянно приходилось ждать каких-то подвохов. Один раз мне показалось, что что-то подозрительно гремит в левом переднем колесе. Потихоньку я доехал до гаража и когда уже встал перед воротами, чтобы въехать в него, отвалилась левая рулевая тяга. Это было как предупреждение: в следующий раз что-то может отвалиться прямо на ходу.

Хорош итог прожитой больше чем наполовину жизни: денег нет, работы нет, перспектив нет, так и кажется, что все прожито впустую. Торговать надо было идти, спекулировать чем-то или сесть на должность, сулящую взятки. Один парень, выпускник Высшей школы КГБ с нашего курса, устроился на работу в таможню.

– Серега, как тебе не стыдно! Ты же математик!

Так воскликнул, узнав об этом при встрече с ним, бывший командир его учебной группы.

– Понимаешь, Толян, там же невозможно не брать. Такая обстановка.

Легкие деньги, привыкание к ним – необратимый процесс. Приходится выбирать: или интересная работа, или таможня, совместно эти два понятия существовать не могут. А у меня все еще оставалась надежда найти когда-нибудь интересную и высокооплачиваемую работу по специальности. По крайней мере, хотелось хотя бы немного за нее побороться.

Но в России это практически невозможно.

Свалить, свалить из этой России к чертовой матери, свалить за границу, куда угодно, но только не оставаться больше в этой опостылевшей Москве без работы, без денег, без перспектив, сменить, срочно сменить всю окружающую обстановку, не видеть больше этих налоговых инспекций, Пенсионных фондов, наглых гаишников, считающих себя начальниками всех и вся, и потерявших даже самую малость стыда, не гнушающихся ездить за поборами со своих подчиненных на водиле-бомбиле.

Нет, еще три года высиживать в России у меня уже нет сил. Все, хватит, есть Internet, поисковые сервера, с их помощью – все силы, всю энергию я буду теперь тратить только на поиски работы за границей.