"СКИФИЙСКАЯ ИСТОРИЯ" - читать интересную книгу автора (ЛЫЗЛОВ АНДРЕЙ)

Части 3 глава 2

О обновлении Казани от царя Улумахмета, и о прочих царех по нем бывших в Казани, и о многократном покорении и отступлении от Московскаго государства

По сем того ж лета бысть в Болшой орде царь имянем Улумахмет, сын Зелед-Салтанов. В десять же лет после того царя Зелед-Салтана, а по || взятии Казанском от князя Юрья Дмитриевича в четыредесять лет, а в шестое лето княжения великаго князя Василья Васильевича, еже имать быти 6939-го, ибо той княжити начат 6933-го лета, прииде на того царя Улумахмета из-за Яика князь имянем Едигей, у него же бяше тридесять сынов, от девяти жен рожденных, от них же и менший имяше до десяти тысящ воинства, иже имяновалося от него малгиты силныя. И в подданстве у него быти не восхотеша, и Золотую Орду воевати дерзнули. И от них изгнан бысть царь, и с царства прииде кочевати в Белевския места. Отнюду же хотящи его изгнати, великий князь Василей Васильевич посла на него воинство, иже от него побеждено бысть, яко о том писася выше при описании царей Золотыя Орды.

Последи же тоя брани возможе злочестивый, и зело богатствы исполнися, и пошед от пределов Российских превезеся чрез реку Волгу, прииде ко граду Казани, яже тогда пуста бяше от пленения российскаго воинства. И начат собирати оставльшихся тамо татар, иже любезно приемше его и поддавшеся, молиша его, да будет им заступник и собиратель царства.

И тако царь постави себе древяный град крепок на ином месте, не далече от старой Казани. И начаша к нему збиратися мнози татарове от Золотыя орды, и от Астарахани, || и от Азова, и от Крыма. И от того времяни начат изнемогати великая Золотая Орда, укрепляти же ся вместо тоя новая Казанская Орда, запустевший Саинов юрт.

И прииде царская слава, и честь, и величество от престарелыя окаянныя матери Золотыя Орды на преокаянную дщерь Казанскую Орду, которая паки обновися злогубителным царством и растяше, напаяемо безпрестанным кипением кровей сынов царства Российскаго. Ибо той злочестивый царь Улумахмет велия воздвиже брани на землю Российскую, паче всех царей, бывших последи царя Саина в Казани, понеже злокознен и огнедыхателен яростию и дерзновением бяше, телом же велик и силен.{50}

И отъвсюду собрав воинственную силу, в третие лето по Белевской брани, иже имать быти 6947, устремися на пленение Российскаго царствия. Великий же князь не успе собратися с воинством, уклонися за Волгу, на Москве же остави воеводу князя Юрья Патрекеевича со множеством народа. Царь же пришед под Москву июня в 3 день и стояв десять дней, посады пожегши, возвратися в Казань.

По том лета 6953-го той же злодыхательный царь Улумахмет пришед внезапу седе в Новем Нижнем граде и потом иде к Мурому. Великий же князь слышав о нем, собрався с братиею и с воинством своим, поиде ко Владимиру граду и оттуду || хотяше на царя ити к Мурому. Он же слышав о воинстве российском побеже от Мурома. Обаче татар его множества тогда побиша тамо и во иных местех.

Потом того же лета той же нечестивый царь посла детей своих Момотека да Югупа ратию на великаго князя Василия Васильевича, с ними же бысть ему бой у града Суждаля в шестый день июня месяца, идеже побежден бысть великий князь, зане мало имяше воинства, и сам нечестивых руками ят бысть. Но обаче за обещание искупа отпустиша его нечестивии из града Курмыша октября в 1 день 6954-го лета; оттуду прииде к Москве. Сице Степенная являет *.

В неких же летописцах ²* обретается, яко великий князь и в Казань сведен бысть, идеже царь велми почиташе его, не яко пленника, ниже нужды какия творяше ему; и оттуду искуплен бысть.

И потом той огнедыхателный змей того же лета и с сыном своим меншим Эгупом зарезан бысть ножем от сына своего Момотека. Прочии же дети Улумахметевы, Касым да другой Эгуп, приидоша служити великому князю Василью Васильевичу к Москве.

И бысть той нечестивый Момотек царь в Казани, и сице от онаго змия лютая скорпиа произыде и от лва лютейший скимен изскочи, зане сей нечестивый многия беды || и пленения творяше Российскому царствию, паче же странам Нижнаго Новаграда и Мурома, иже прилежаху к Казани.

Лета же 6957-го той нечестивый посла князей своих со многою силою воевати российских градов. Великий же князь посла противо им сына своего великаго князя Иоанна Васильевича с воинствы. Нечестивии же страхом объяти бывше возвратишася. По сем умре той проклятый царь Момотек в Казани.

По нем же бысть царь в Казани сын Момотеков {51} Ибраим имянем. На него же великий князь Иоанн Васильевич московский лета 6976-го во отмщение проливаемыя от них крове христианския и пленения отца своего посла многая своя воинства, их же вручи царевичу служащему ему р, Касиму сыну Улумахметеву. С ним же и воевод посла, князя Ивана Юрьевича и князя Ивана Стригу, и двор свой со многою силою. Они же пришедше к Казани сотвориша брань с погаными, идеже множество их от оружия христианскаго паде. Христианское же воинство во всяком благополучии с победою возвратишася к Москве.

Лета же 6977-го паки великий князь Иоанн Васильевич посла на Казань конною ратию братий своих князя Юрья, да князя Андрея Васильевичев и иных воевод, инех же Волгою в судовой рати; воинство же со всеми ими многочисленное посла. И тако водное воинство || прииде к Казани маия в 21 день и не дождавшися коннаго воинства приидоша ко граду безвестно. И едва не взяша тогда Казани, и совершенно бы взят был, аще не бы воевода Иван Руно понаровил татаром.

Во вторый же день паки бысть бой российским воинством с татары, такожде и в прочия дни. Конное же воинство слышавше, яко ничто же успеша оное водное воинство, возвратишася, и тии ничто же успеше.

Еще потом великий князь Иоанн Васильевич лета 6978 множайшее собрав воинство посла на Казань братию свою князя Юрья да князя Андрея Васильевичев и воевод многих с конными и водными воинствы. И приидоша обое воинство во едино время под град. Татарове же изшедше учиниша с ними бой велик и потом побегоша во град. Христианское же воинство гнаша по них до стен градных и осадивше град крепко.

Царь же Ибраим, видев себе с сущими во граде в велицей беде суща, послав к братиам великаго князя и к воеводам, поддадеся под государеву с высокую руку по всей воли его. И тако все православное воинство с пресветлым одолением здраво возвратишася к Москве. А царь по том умре вскоре.

Историк же польский Александр Гвагнин* о сем царе Ибраиме инако пишет. Глаголет бо той во описании земель татарских о казанских царех сице. Царь казанский || имянем Халеалек, иже бысть в подданстве у великаго князя Василья Ивановича [имать быти Иоанн Васильевича]: сей оставя жену имянем Нур-Салтан умре бездетен, юже по повелению великаго князя взя {52} в жену себе некто татарин знаменитый имянем Ибраим и бысть царем казанским. У него же бяше сын от первыя жены ево имянем Алехам, а от сея Нур-Салтаны имяше детей Махмет-Аминя да Абдельатифа.

По смерти же Ибраимовой Алехам, яко первый сын его, царь бысть по Ибраиме. Лета 6980-го бысть царь казанский Алехам, у него же бяху братия Махмет-Аминь да Абделатиф, иже с братом си царем Алехамом некоторыя ради вины воздвигша вражду, отыдоша к Москве служити великому князю Иоанну Васильевичу. Их же великий князь радостно приим и удоволи:

Махмет-Аминю даде во обдержание град Коширу, другому мужу, брату его, иные грады. И тии, гнев имеюща на брата своего царя Алехама т, непрестанно советоваху великому князю, да пошлет воинство на Казань, дабы брат их не царствовал един и не ругался над ними. Великий же князь, послушав совета их, паче же помятуя о пленении и безчестии отца своего, лета 6995-го собрав воинства много зело и посла с ними воевод своих князя Данила Холмскаго, князя Александра Оболенскаго, || князя Семена Ряполовскаго, иже идоша в силе тяжце.

И недошедшим им до Казани, встрете их царь Алехам казанский со многими татары на реке Свияге. И бывшу велию сражению, идеже помощию Божиею побеждени быша от российскаго воинства нечестивии и царь их в той брани руками ят бысть. Прочии же бежаша во град и затворитися не успеша, ибо российское воинство вскоре по них прибегоша и, яко царя с собою в руках имуще, кроме многаго труда внидоша во град и оным обладаша. Идеже и матерь цареву, и жену его, и двух братов: Малендара имянем и другаго Кудайлука взяша. И тако покориша Казань под государеву руку.

И оставиша воевод тамо, сами со пресветлою победою возвратишася к Москве, имуще с собою оных нарочитых пленников. Их же, зане не восхотеша креститися, посла великий князь в заточение: царя Алехама и с царицею во град Вологду, матерь же со двема царевичи на Белоозеро. Идеже в заточении том царь Алехам, и мать его, и царевич Малендар изомроша.

Менший же царевич Кудайлук остався, его же великий князь, взем ис темницы, повеле крестити в христианскую веру, и наречен бысть Петр. Ему же великий князь даде в супружество сестру свою великую княжну Евдокию. По лете же едином умре || и той царевич.{53}

В Казань же великий князь Иоанн Васильевич того же лета посла на царство коширского царя Махмет-Аминя, брата Алехамова, иже пребыв в Казани неколико лет начат князем и прочиим жителем казанским обиды и насилие чинити и женам их безчестие. Они же вознегодоваша нань, приведоша к себе некоего царя шибанскаго имянем Манука. Махмет-Аминь же, изгнан будущи, прибежа к Москве.

Великий же князь паки даде ему во обдержание городы: Коширу, Серпухов и Хотунь. Он же и тамо живяше невоздержно и многим насилие творяше. Князем же казанским и прочим людем и Манук неугоден бысть. Того ради от всея земли послаша Сеита к Москве молити великаго князя о винах своих и дабы изволил им иного царя послать, кроме Махмет-Аминя.

Великий же князь послушав моления их, посла к ним на царство брата Махмет-Аминева Абдельатифа; и пребысть тамо на царстве пять лет. Сей нечестивый многую свою силу неверность показа к великому князю. О чем великий князь доведовся, повеле его поимати и к себе привести. И тако приведен и послан бысть в заточение на Белоозеро, идеже и умре.

Лета 7010-го паки великий || князь посла в Казань на царство Махмет-Аминя, прежде бывшаго тамо. Сей царь Махмет-Аминь, испросив у великаго князя ис темницы жену брата своего Алехама царя, и оженися ею, и живяше с нею в Казани, служащи Московскому государю.

Сия окаянная начат во уши мужу своему шептати развращенныя глаголы, советующи, дабы отступил подданства московскаго и побивше народ российский тамо бывший тогда един самовластно владел царством. И аще, рече, сице сотвориши, то велию славу получишь и царством долго владеть имаши, аще же не сотвориши тако, то вскоре отпасти царство имаши, яко же и брат твой, а мой муж царь Алехам.

Той же нечестивый царь, забыв к себе благодеяние и милость великаго князя, прельщен будучи словесы жены своея, дерзну тако сотворити. Лета 7014-го июня в 24 день, в день рождества крестителя Господня святаго Иоанна Предтечи, в он же бываше по вся годы в Казани ярманка знаменитая и зело людная, идеже приежжаху купцы от разных многих стран, паче же от Московских, со многим имением и преизобилными богатствы, той же нечестивый царь в той день повеле народ и купцов российских, во граде бывших тогда, такожде и во областех казанских живущих, || всех побити со женами, {54} и з детьми, и со ссущими младенцы, неведущим им ничто же о сем, ниже спасения имевшым. Ибо во всякой надежде, яко же в домех своих живуще бяху. Богатства же их безчисленная разграбиша нечестивии.

И от того времяни царь Махмет-Аминь зело обогатися, и всякими доволствы преисполнися, и содела себе венцы златы, и всякую утварь царскую, такожде и сосудов сребреных; и к тому уже не ядше ис котлов и ис корыт, яко пес некий. Такожде и прочии князи и татарове исполнишася зело богатствы и уже престаша ходити в тулупах и козьих кожах, но зело в драгих преиспрещенных и цветных одеждах.

Но обаче и еще сим не удоволися проклятый, но собрав многое воинство, к тому же наят в помощь себе нагайских татар до двадесяти тысящ, и яростию дыша иде с ними на пролитие христианских кровей. И пришед под Новъград Нижний пожже посады окрест его и многое разорение сотвори христианом.

Во граде же тогда бысть воевода Иван Васильевич Хабар-Симской, иже ни мало убояся множества нечестивых, град мужески защищаше и татар многих побеждаше. Последи же князь нагайских татар, || иже бысть шурин царев, пришедый с татары нагайскими в помощь зятю своему, из града ис пушки убиен бысть. По его же смерти возмятошася нагайския татарове, и бысть с казанскими татары сеча многа, яко едва царь прибежав утоли сечу им.

Великий же князь Иоанн Васильевич, слышав о таковых злых бывающих государству своему от того пренечестиваго царя, посла на свобождение христианское воевод многих к Мурому, с ними же воинства до ста тысящей бяше. Иже аще и ничто же благо сотвориша, но обаче царь убоявся побежа к Казани и облада тамо. Бысть же Казань от взятия под областию московскою седмьнадесять лет.

По сем лета 7014 октября в 26 день преставися великий князь Иоанн Васильевич московский, и того ради от того нечестиваго казанскаго царя наипаче бываше пленение и пустошение Российскому государству.

Великий же князь Василей Иоаннович, иже бысть преемник скиптра Российскаго царства по отце своем, восхоте отмстити измену ко отцу своему от казанскаго царя и Казань паки восприять. Посла брата своего князя Дмитриа Ивановича углицкаго, прозванием Жилку, да князя Ивана Федоровича Белскаго со многими воинствы сухим путем, иных же Волгою в судах. || Приидоша же к Казани маиа в 22 день лета 7016. {55} Тогда же нечестивый царь со всеми своими князи и мурзы и со многим поганским народом, не токмо живущими во граде, но и из далных мест пришедшими, изшед из града в поля, стояше в шатрах около града во время праздника своего поганскаго, нань же прихождаху народы татарския, и черемиския, и чувашския и пребываху ту пиюще и веселящеся многи дни, и куплю между собою деюще.

Воинство же российское в то самое время нападоша на поганых, идеже многих побиша и вся становища их плениша. Царь же со оставшими убеже во град и затворися. И бяше тамо теснота велия, яко мнози людие подавляхуся от тесноты великия. И аще бы российское воинство не ринулися на грабление богатств татарских и обступили бы град, то бы конечно могли тогда Казань взять.

Но воеводы и прочее воинство, вместо еже бы о толикой победе воздати благодарение Господеви и труды и подвиги наипаче приложити, но побравши многое богатство и доволство преисполненное брашен и питий ослабеша в подвизех и начаша ясти, и пити, и спати доволно, мняще поганых вконец побежденных.

Царь же видев от стрельниц градских, яко ничтоже промышляют, || страх и боязнь отложив, дерзновение восприят. В третий день по приходе воинства под Казань во вторый час дни, отворивши врата градныя, изыде со двадесятми тысящи конных татар и со тремядесятми тысящи пеших черемис и нападе на московския воинства, или да победит их, или себе свободный путь у в бегство обрящет.

И бысть тогда воинством российским, конником и пешцем, с татары презелная сеча, идеже в первом соступлении мнози татарове избиени быша и падоша от оружия христианскаго. Потом абие, Богу попустившу грех ради наших, укрепишася безбожнии. Ох, увы! И бысть победа и падение велие христианскому воинству от поганых: мнози быша от оружия избиени ф, инии же в водах потоплени, инии же живы яти быша.

Толико же тогда бысть падение православному воинству, яко река Волга, и озеро Кабан, и обе реки - Казань и Булак - исполнишася трупами избиенных и истопших, яко чрез сия две малыя реки вместо мостов по трупам мертвых ездяху погании, реки же на много время с кровию смешаны стояли.

Оставльшии же во своя побегоша никим гоними. {56} Даже потом погнаша за ними татарове, они же, воздержавшися, паки с татары брань составиша и множество || татар победивше приидоша к Москве.

Тогда воеводы избиени быша: три князя ярославские, князь Александр Пенков и князь Михаил Карамыш Курбской с братом своим с князем Романом, да Федор Киселев. Дмитрия же Шеина тогда жива яша, его же умучи царь в Казани лютыми муками. Воинства же от ста тысящей едва седмь тысящ остася. И бысть в России плач велик паче онаго, егда в Казани побиени быша московския народы. Понеже в сие время падоша княжеския и болярския многие роды и знаменитыя победоносцы, яко же и на Дону от безбожнаго Мамая.

Царя же казанскаго за толикое его клятвопреступление и пролитие христианския крове не попусти воля Божия во благих пребывати. Поражен бо бысть болезнию велиею, и бысть весь гноен кипя червми, и смрад велий от себе испущаше, яко не точию царица или князи и мурзы приступить к нему можаху, но и ниже оныя, им же повелено бяше дозирати и обмывати или нуждную пищу ему ‹давати› х, без заятия уст и носа приступити можаху к нему.

Пребысть же в таковой лютой болезни многа лета. И едва окаянный в таковой лютой болезни будучи прииде в чювство, и помянув свое клятвопреступление посла послы своя к великому князю со многими || дары и молением, дабы вины его отпустити ему изволил, сам же в той болезни изверже скверную свою душу лета 7027-го.