"Удержать мечту. Книга 1" - читать интересную книгу автора (Брэдфорд Барбара Тейлор)

Глава 2

– Ни один человек на всем белом свете, кроме Эммы Харт, не додумался бы сделать такое нелепое предложение! – воскликнул Себастьян Кросс с негодованием, сверкая глазами и багровея.

– Это не она сделала такое предложение, это я, – ответила Пола самым холодным тоном, на который была способна, спокойно и твердо встретив его разгневанный взгляд.

– Чушь! Это говорит ваша бабушка – не вы! Сидя напротив него, Пола почувствовала, как напрягается, но удержала слова протеста, готовые сорваться с губ. Во всех деловых отношениях необходим самоконтроль, а с этим отвратительным человеком особенно. Она не позволит ему запугать себя, не взорвется в ответ на утверждение, что переговорами на расстоянии руководит ее бабушка.

– Вы можете думать, что вам угодно, – сказала она после небольшой паузы, – но независимо от того, кто выдвинул это предложение, оно именно таково, как я его обрисовала. Вам остается только принять его или отказаться.

– Тогда мы отказываемся от него, премного вам благодарны, – выпалил Себастьян, которого переполняли злоба и ненависть к ней, к ее необычной и в то же время покоряющей красоте, к ее богатству и могуществу. – Никто здесь не нуждается ни в вас, ни в вашей бабушке, черт побери! – добавил он, глядя на нее темными горящими глазами.

– Послушай, Себастьян, давай не будем торопиться, – сказал Джон Кросс примирительно. – И, пожалуйста, успокойся. – Он предостерегающе посмотрел на сына и повернулся к Поле. Все его поведение было неожиданно дружелюбным. – Будьте снисходительны к моему сыну. Вполне вероятно, что он очень огорчен. Ведь ваше предложение совершенно неожиданно для него. Он очень близко принимает к сердцу дела «Эйр коммюникейшнс», как и я. Он не хочет расставаться с компанией. Я тоже. Короче говоря, мы хотели бы больше того, мы твердо намерены сохранить за собой те посты, которые мы сейчас занимаем в компании: я – председателя правления, Себастьян – главного управляющего. Компании «Харт Энтерпрайзиз» придется согласиться с этим.

– Я не думаю, что это возможно, господин Кросс, – сказала Пола.

– Брось, папа! – почти закричал Себастьян. – Мы найдем деньги в другом месте.

– Нигде вы их не найдете, – не удержавшись, ледяным тоном сказала Пола, протягивая руку к своей папке с бумагами, лежащей на столе. Встреча проходила в комнате для заседаний. Она встала и, как бы ставя точку, сказала: – Поскольку мы, судя по всему, зашли в тупик, очевидно, что нам нечего больше сказать друг другу. Я думаю, мне лучше уйти.

Джон Кросс вскочил со стула и взял ее за руку.

– Пожалуйста, сядьте, – сказал он спокойно. – Пожалуйста. Давайте еще немного поговорим об этом.

Пола в нерешительности посмотрела на него. На протяжении всей их относительно короткой встречи, в отличие от своего сына, который был груб и враждебен, Джон Кросс стоял на своем, не уступая ни в чем, всем своим спокойным видом показывая, что твердо решил добиться принятия своих условий, несмотря на их предварительную договоренность. И вот теперь она впервые заметила в нем признаки колебаний. Сознавал он это или нет, но последние месяцы, когда он жил в постоянном напряжении и тревоге, не прошли для него бесследно. Проблемы его компании, терпящей крах, явно отражались на его лице – усталом, с заострившимися чертами и покрасневшими глазами, в которых можно было увидеть тихое отчаяние и намек на не свойственное им раньше выражение панического страха. «Он знает, что я во всем права, – подумала она, еще раз мысленно оценивая этого человека. – Но ни за что не хочет в этом признаться. Глупец». Тут она мысленно одернула себя. Человек, стоящий перед ней, создал «Эйр коммюникейшнс» с нуля, поэтому его вряд ли можно считать глупцом. Заблуждающимся – да. И очень жаль, что он страдает весьма серьезным заболеванием – родительской слепотой. Он уже давно приписывает своему сыну такие качества, которых у Себастьяна никогда не было и вряд ли когда-нибудь будут. В этом-то и лежит главная причина его краха.

– Хорошо, – наконец ответила она, присаживаясь на самый краешек стула. – Я останусь еще на несколько минут, чтобы выслушать вас. Но, откровенно говоря, я действительно думаю, что мы зашли в тупик.

– На мой взгляд, это не совсем так, – ответил он, чуть улыбнувшись. Он взял сигарету и закурил, и в каждом движении чувствовалось почти не скрываемое облегчение от того, что она согласилась остаться. – Видите ли, ваше предложение действительно несколько нелепо. Нам нужны средства, источники финансирования. Мы не хотим, чтобы нас поглотила другая компания, а мы сами оказались выброшенными из своей же собственной компании. Совсем не на это мы рассчитывали, когда обратились к вам, – закончил он и несколько раз кивнул, как бы подкрепляя свои слова.

Пола смотрела на него с удивлением и любопытством.

– Вы точно определили суть проблемы. Не забывайте – это вы пришли к нам. Мы не навязывали вам себя. И вы, безусловно, достаточно хорошо знали, что такое «Харт Энтерпрайзиз», чтобы понять, что мы никогда не вкладываем деньги в компании, где дела идут плохо. Мы приобретаем их, реорганизуем и находим для них новых руководителей. Наших руководителей и управляющих. Другими словами, мы добиваемся того, чтобы эти компании работали ритмично и эффективно и приносили прибыль. Нас не привлекает финансирование компаний, принадлежащих другим людям и продолжающих катиться по наклонной плоскости. В этом нет смысла.

Джон Кросс поежился от этого явного выпада в его адрес, но не стал возражать, а сказал:

– Да-да, совершенно верно. Так. Но я думал… Может быть, мы могли бы прийти к какому-то компромиссу…

– Отец! Не смей! – гневно вскричал Себастьян. Его давно уже подмывало вмешаться.

Отец предостерегающе поднял руку и нахмурился:

– Выслушай меня до конца, Себастьян! Пола, как мне кажется, вот что мы могли бы сделать. Ваша компания, «Харт Энтерпрайзиз», могла бы приобрести пятьдесят два процента акций компании «Эйр коммюникейшнс». Вот вам и тот контроль, на котором вы настаиваете. Вы создаете новое руководство, реорганизуете компанию, как считаете нужным, но вы должны согласиться на то, чтобы мы остались в…

– Отец! Что ты такое говоришь? Ты в своем уме? – буквально проревел Себастьян, лицо его еще больше побагровело. – С чем же в результате останемся мы? Я тебе скажу – мы останемся с носом. Господи! Боже мой!

– Себастьян! Я тебя очень прошу, – вскипел Джон Кросс, от его прежней невозмутимости не осталось и следа. – Хоть раз в жизни дай мне закончить!

– Подождите минутку, мистер Кросс, – быстро вступила в разговор Пола, и по ее голосу было понятно, что она раздражена. – Прежде чем вы продолжите, я должна еще раз подчеркнуть, что мы в этом не заинтересованы. Речь может идти только о полном приобретении всей компании, всех ста процентов – или ничего. И я говорила вам об этом с самого…

– Это же опять говорит старое чудовище, отец, – саркастически прервал ее Себастьян, рот его некрасиво кривился. – Эмма Харт! Боже праведный! А ведь ее имя означает «сердце»! Да нет у нее никакого сердца в груди! Не имей с ними никакого дела, папа! Они обе хищницы. И эта – хорошая ученица своей бабушки. Это же ясно как божий день. Она хочет слопать нас точно так же, как ее бабушка слопала не одну компанию на протяжении многих лет. Я же говорил тебе: мы не нуждаемся в них.

Пола решила оставить без ответа этот грубый и мстительный выпад, сочтя это ниже своего достоинства. Она сосредоточила все свое внимание на Джоне Кроссе. Она была разгневана и потрясена его коварством, но, взяв себя в руки, сказала как можно спокойнее:

– Вы прервали меня. Я собиралась сказать, что отчетливо помню, как говорила вам, мистер Кросс, о приобретении всей вашей компании задолго до нашей сегодняшней встречи. Мне трудно поверить, что вы забыли о наших разговорах, когда мы подробно обсуждали именно это.

Она холодно посмотрела на него, пытаясь понять, неужели он и вправду считает ее дурой.

Джон Кросс покраснел под ее пристальным изучающим взглядом. Он отлично помнил, что она говорила при самых первых их встречах. Но он надеялся заинтересовать «Харт Энтерпрайзиз» своей компанией, раздразнить аппетит Эммы Харт, а потом добиться такой сделки, которая отвечала бы его интересам. Когда он узнал, что переговоры будет вести Пола, у него словно крылья выросли. Он считал, что сможет вертеть ею, как захочет, и сможет повернуть ситуацию в свою пользу. Но его план почему-то дал осечку. Возможно, Себастьян прав. Да, Эмма Харт наверняка направляла весь ход переговоров из-за кулис, во всем этом чувствовалась ее рука, в этом нет сомнений. Он почувствовал, как в нем поднимается волна необъяснимого гнева и воскликнул запальчиво:

– Послушайте, вы несправедливы!

– Несправедлива? – повторила Пола. Она иронически улыбнулась и отчеканила: – Вопросы справедливости и несправедливости мы в данном случае рассматривать не будем. – Она, не отрываясь, смотрела на него своими невероятно синими глазами. – Я удивлена, что это слово произносите вы. В начале нашей сегодняшней встречи я сказала вам, что корпорация «Харт Энтерпрайзиз» готова выплатить за «Эйр коммюникейшнс» два миллиона фунтов стерлингов. Это более чем справедливо. Это даже щедро. Дела вашей компании запутаны до предела. Она может испустить дух в любой момент. – Она пожала плечами. – Впрочем, мистер Кросс, это ваша проблема – не моя. – Она потянулась за папкой с бумагами, взяла ее за ручку: – Думaю, нам больше нечего сказать друг другу.

– А если – я подчеркиваю – если мы все же решили бы принять ваше предложение, могли бы мы с сыном остаться работать в компании? – спросил Кросс-старший.

Она покачала головой.

Джон Кросс напряженно думал и, видимо, принял неприятное, но необходимое решение.

– Сам я готов уйти из компании. В конце концов, мой возраст приближается к пенсионному. – Он затушил сигарету и внимательно посмотрел на нее своими почти бесцветными глазами. – Однако, – продолжил он твердо, – вы должны пересмотреть решение относительно Себастьяна. Никто не знает эту компанию лучше моего сына. Ведь он же может оказать вам неоценимую помощь. И я буду настаивать на том, чтобы он вошел в новый совет директоров, чтобы с ним заключили контракт на пять лет, предоставив пост консультанта. Мне нужны будут ваши гарантии в этом отношении, причем в письменном виде, прежде чем мы сможем перейти к обсуждению всего остального.

– Нет. Если мы приобретаем «Эйр коммюникейшнс», в этой компании нет места для вашего сына.

Кросс-старший молчал.

Себастьян язвительно посмотрел на отца, лицо его выражало злобу и осуждение одновременно. Джон Кросс опустил глаза, не в силах выдержать этот обвиняющий взгляд, повертел в руках свою золотую ручку и ничего не сказал. Себастьян вскочил со стула, кипя от ярости, и пересек комнату, где обычно заседал совет директоров. Он остановился у окна и посмотрел на улицу. Вся его поза выражала напряжение, он мысленно проклинал Полу Фарли.

Пола следила взглядом за Себастьяном. Она чувствовала, что он взбешен до предела и буквально исходит злобой. Она интуитивно чувствовала, что это так, хотя и не могла видеть его лица. Оно было в тени, отбрасываемой окном и соседним зданием. Пола невольно вздрогнула и снова перевела взгляд на Кросса-старшего. Они смотрели друг на друга настороженно, ожидая, что другой сделает следующий шаг. Но этого не произошло.

Пола видела перед собой худощавого седого мужчину, которому недавно перевалило за шестьдесят. Человека, который сам добился всего, что имеет, и сделал это без чьей-либо помощи. Человека, который научился держаться с достоинством и до некоторой степени приобрел светские манеры, хотя это и не затронуло его глубинной сущности. Но в то же время она видела перед собой испуганного человека. Его компания шла ко дну, как боевой корабль, прошитый торпедой, с зияющей дырой в корме. И тем не менее он, казалось, был готов оттолкнуть тот спасательный круг, который она ему бросала, – из-за любви к сыну. Тому самому сыну, который, будучи главным управляющим «Эйр коммюникейшнс», так запутал дела, что привел компанию на грань краха и банкротства. Она заметила, что на лице Кросса-старшего дергается мускул, и отвела глаза.

А Джон Кросс видел, что напротив него сидит элегантная молодая женщина, со вкусом одетая, с безупречными манерами. На ней был прекрасно сшитый темно-красный шерстяной костюм, наверняка обошедшийся ей в кругленькую сумму у какого-нибудь известного модельера – произведение haute couture.[2] Под жакетом была белая шелковая рубашка почти мужского покроя. На ней не было драгоценностей, кроме простых золотых часов и скромного обручального кольца.

Он знал, что Поле Макгилл Эмори Фарли всего лет двадцать пять, но она казалась гораздо старше из-за настороженной манеры держаться, свойственной ей от рождения, и из-за спокойной уверенности в себе, и властности сквозивших в каждом ее движении. Она напоминала ему свою знаменитую бабушку, хотя ее глаза и волосы были совсем другого цвета. Блестящие черные волосы, подстриженные каре, не доходили до плеч. У нее были синие глаза с фиолетовыми крапинками и кожа цвета слоновой кости. Нельзя было отрицать, что ее внешность производит неизгладимое впечатление. Но если удивительные золотисто-рыжие тона Эммы всегда словно содержали намек на, возможно, глубоко скрытую мягкость и обольстительную женственность, в красоте Полы есть что-то аскетичное – во всяком случае, на его вкус. Да и черты лица у Полы не столь совершенны, как когда-то у Эммы. И все же их роднило то, что обе они словно излучали внутреннюю силу, были рождены повелевать. Совершенно очевидно, Пола унаследовала от своей бабки, помимо необычного выступа волос, треугольником спускающихся на лоб и считающихся в народе приметой, предвещающей раннее вдовство, ее стальную хватку и этот умный, проницательный взгляд, который словно пронзает вас насквозь. Он пристально смотрел в это бледное и прекрасное, но в то же время непреклонное лицо, и сердце его защемило.

Нет, ему ни за что не удастся одержать верх над ней. Когда ему стало ясно, что это действительно так, как бы неприятно это ни было, он снова резко изменил тактику и принял другое решение – на этот раз окончательное. Он будет искать финансовой помощи в других местах. Он будет настаивать, чтобы в соглашении оговаривался пост для Себастьяна. Он должен сделать так, чтобы в компании нашлось хорошее место для его мальчика – ведь компания создавалась специально для него. Это единственное, что он теперь может сделать, единственное разумное и правильное решение. Да, он должен прежде всего защитить сына – иначе для чего он жил? Затянувшееся молчание нарушил Джон Кросс.

– Пола, мы в тупике. Я больше ничего не могу предложить. – Он поднял руки, жестом показывая свою беспомощность, и безвольно уронил их на стол перед собой. – Спасибо за то, что вы уделили нам время. И, пожалуйста, передайте бабушке, что ее условия слишком жесткие – к такой жесткой пище я не привык.

Пола негромко рассмеялась, вставая со стула одновременно с ним:

– Условия эти – мои, мистер Кросс, но не думаю, что есть смысл долго распространяться на эту тему. – Как и положено воспитанной женщине, младшей по возрасту, она протянула руку и подчеркнуто вежливо сказала: – Желаю, чтобы удача по-настоящему улыбнулась вам.

– Спасибо, – ответил он так же вежливо, но в его голосе не было ее твердости. – Я провожу вас до лифта.

Когда они проходили мимо окна, Пола сказала:

– До свидания, Себастьян.

Он резко повернулся, энергично кивнул, тряхнув темными волосами, и на лице его так ясно отразились холодное презрение и неприкрытая враждебность, что она была потрясена до глубины души и почти не услышала его невнятный ответ. Она поняла, что отныне он будет ее смертельным врагом.