"Удержать мечту. Книга 1" - читать интересную книгу автора (Брэдфорд Барбара Тейлор)

Глава 14

В Шейне О'Ниле было что-то от актера. Этот талант он унаследовал от Блэки и всегда мог использовать свой артистизм, если ему это было удобно. Сейчас это было именно так.

Он открыл дверь коттеджа Холли Три, несколько раз глубоко вдохнул, надел на себя маску этакого развеселого, неунывающего парня и двинулся вперед.

Потом на мгновение задержался у входа в гостиную и шагнул через порог, чтобы предстать перед всеми таким, каким они хотели его видеть, – совершенно беззаботным молодым человеком, держащим в руках весь мир. Всем своим видом излучая радость и дружелюбие, он неторопливо приблизился к своим самым близким друзьям – Уинстону Харту, Александру Баркстоуну и Майклу Каллински. Элисон и ее приятельниц нигде не было видно, а эта троица стояла группкой у окна, рядом с длинным и узким обеденным столом, который на сегодняшний вечер превратился в бар.

По пути к ним Шейн с интересом оглядывался по сторонам. Его сразу поразила красота этой центральной комнаты коттеджа. Он вспомнил, что Элисон недавно закончила отделку этой комнаты, – и она поистине сотворила здесь чудо. Низкий потолок с выделяющимися на нем балками и широкий каменный очаг – и то, и другое в стиле тюдор – задавали тон в комнате, а яркая кретоновая обивка диванов и стульев, старинная сосновая мебель и романтические акварели Салли Харт на белых стенах оттеняли и усиливали ее неповторимое очарование. Это была простая комната деревенского дома, незатейливая и без претензий, но исключительно удобная и уютная – одним словом, в его вкусе. Он сразу же решил, как только увидит Элисон, поздравит ее с успехом.

Шейн остановился перед друзьями, и тотчас начались разные подкалывания и подшучивания в его адрес.

Они безжалостно издевались над ним за то, что он опоздал, и позволяли себе всяческие намеки на истинную причину опоздания. Он добродушно все выслушивал, весело смеялся вместе со всеми и сам выпустил по ним несколько стрел. Напряжение и усталость начали отпускать его, до боли напряженные мускулы расслабились, да и сам он наконец почувствовал себя раскованно и комфортно в компании трех своих друзей. Еще через несколько минут он уже совсем искренне, без игры, вписался в их теплую атмосферу взаимной симпатии, дружеского расположения, беззаботного настроения и веселья, которая царила здесь сегодня вечером.

В какой-то момент он взял сигарету, поднес к ней зажигалку и, когда он делал это, мимолетно вспомнил о тех обвинениях и обличениях по адресу их дружеской компании и всего их круга, которые он выслушал сегодня от Дороти. Да, в одном отношении она права – им в огромной степени свойственна клановость, это надо признать. Да, они держались вместе, и происходило это потому, что они вместе выросли, всегда были дружны и играли немалую роль в жизни друг друга. Об этом позаботились Эмма, Блэки и Дэвид Каллински, дед Майкла. Они в свое время прошли вместе через многие испытания на заре нового века, помогали друг другу в борьбе не на жизнь, а на смерть, делили невзгоды, а позднее – победы. Именно от них идут нерушимые узы этой дружбы. Это удивительное трио – основатели трех могучих йоркширских династий – было связано тесной дружбой и взаимной преданностью большую часть своей жизни – по сути дела, с того дня, как они встретились, – и до безвременной смерти Дэвида в начале шестидесятых. Поскольку их дети и внуки в силу жизненных обстоятельств оказывались вместе со дня своего рождения и в последующие годы, было совершенно естественно, что многие из них оставались непоколебимо преданы друг другу, были лучшими друзьями и часто встречались.

«Что за черт! – подумал Шейн, сердясь на самого себя. – Почему меня заботит ее мнение о нас? Мы таковы, мы так живем, более того, мы по-настоящему глубоко привязаны друг к другу. И мы всегда рядом, если у одного из нас беда или горе, – точно так же, как у наших дедов и бабушек задолго до нашего рождения». Уинстон по-своему истолковал внезапное молчание Шейна:

– Ну, ладно, ребята, давайте дадим ему небольшую передышку. Что будешь пить, Шейн? Виски?

– Просто содовой, пожалуйста.

– Да что с тобой сегодня? – спросил молодой Харт, наполняя стакан. – Попивать эту безобидную водичку – это так не похоже на ирландца.

Шейн усмехнулся и взял стакан.

– Я уже перебрал сегодня немного по части шампанского. Но должен сказать, что ни на одном из вас сегодняшнее испытание как будто не отразилось, а вы все опрокидываете бокал за бокалом, как моряки, после долгого плавания получившие увольнение на берег. – Взглянув на Майкла, он продолжал: – Твои родители, должно быть, все еще в Гонконге, раз их не было вместе с тобой на крестинах?

– Они возвращаются через пару недель, и тогда я отправлюсь в Нью-Йорк. Надеюсь, мы сможем там встретиться, Шейн. Где ты собираешься остановиться?

– Пока не найду чего-нибудь подходящего, в квартире тети Эммы на Пятой авеню. И учти, что я на тебя смертельно обижусь, если ты не позвонишь мне.

Теперь Шейн стоял, глядя мимо Уинстона: из сада в комнату входила Вэлентайн Стоун, подружка Майкла, а следом за ней Маргарит Рэйндолс и еще какая-то светловолосая девушка. Он догадался, что это и есть американская подруга Элисон, в честь которой дается обед. Он помахал им рукой, потом взял Майкла за руку.

– Я, кажется, заметил кольцо на пальце у Вэлентайн. Я не ошибся?

– Да, кольцо есть. Но оно не на левой руке, а на правой,[8] дурила ты этакий. – Майкл Каллински усмехнулся. – Когда я решусь на этот ужасный шаг, я тебе первому скажу, Шейн.

Тут вмешался Александр:

– Вы только послушайте этого человека!.. Да все мы знаем, как она вертит тобой, Майкл.

– Кто бы говорил, – парировал Майкл. – Ты у Маргарит стоишь по стойке «смирно» и даже шевельнуться боишься.

Все рассмеялись. Александр покраснел:

– Ну, это как сказать… – Он на мгновение замолчал, а потом добавил: – Но в одном я действительно уверен на сто процентов: бабушке моей Мэгги нравится, она ее одобряет. Она считает, что я должен поспешить сделать ей предложение, пока какой-нибудь другой парень не увел ее у меня из-под носа. Вот какого высокого мнения Эмма Харт о своем внуке.

Александр покачал головой и по своему обыкновению ушел в себя. Но краем глаза он продолжал наблюдать за Мэгги. Она сегодня выглядела потрясающе в ярко-алом брючном костюме. Ее светло-каштановые волосы были зачесаны наверх и заколоты в старомодную прическу «а-ля помпадур». Возможно, ему действительно стоит последовать совету бабушки.

Шейн вздрогнул, услышав слова Александра, и сказал ему негромко:

– Смотри, не потеряй Мэгги. Тетя Эмма права – она просто находка, Сэнди. Такая славная девушка.

– А в этом мире так много хищных мужчин, – добавил Майкл. – Тебе стоит послушаться Эмму Харт, Александр, пока еще не поздно.

Шейн повернулся к Уинстону:

– А где скрывается твоя дама сердца?

– Ты о чем? – хмуро переспросил Уинстон, с трудом отвлекаясь от мыслей об Эмили.

– Об Элисон. Где она? – Шейн удивленно посмотрел на друга и продолжил: – Я еще не поздоровался с нашей хозяйкой.

– А, да, Элисон. Она умчалась на кухню незадолго до твоего прихода, – быстро сказал Уинстон, пытаясь загладить свой промах. – Вернется через секунду. Она пошла посмотреть, как справляются на кухне две ее помощницы, которых она наняла на этот вечер. А теперь пойдем, я представлю тебя почетной гостье, иначе Элисон меня просто четвертует. – Уинстон многозначительно подмигнул Шейну: – Подруга Элисон, живет в Нью-Йорке. Если ты будешь хорошо вести себя сегодня вечером, возможно, она даже согласится составлять тебе иногда компанию в Америке.

– Вряд ли у меня будет время для встреч с женщинами. Я буду по уши занят делами гостиницы. И вообще, Уинстон, прекрати свои попытки пристроить меня, – недовольно сказал Шейн, но, подумав, спросил: – Кстати, почему ты думаешь, что она меня заинтересует?

– Потому что она довольно славная, – ответил Уинстон.

Шейн промолчал и последовал за своим другом на другой конец длинной комнаты, к камину, где, разговаривая, остановились три молодые женщины.

Высокая стройная блондинка наблюдала за ними, пока они шли, стараясь, чтобы это было не очень заметно. Даже на этом расстоянии на нее сразу же произвела сильное впечатление незаурядная, бросающаяся в глаза внешность Шейна О'Нила и его манеры. Точнее сказать, она заметила его в ту самую минуту, как только вернулась в гостиную. Элисон рассказывала ей, кто он и чем занимается… Младший отпрыск известной йоркширской семьи, самая завидная партия из всех здешних холостяков – человек, который родился не просто в рубашке, а в рубашке из тончайшего шелка. У него столько денег, что если бы он захотел, то мог бы купить себе весь мир. Он обладает такой внешностью, что перед ним раскрываются все двери. «Не только двери, но и женские постели», – решила она. Элисон отнюдь не преувеличивала.

Шейн поцеловал Вэлентайн и Маргарит, а Уинстон сказал:

– Скай, разреши представить тебе Шейна О'Нила. Шейн, это Скай Смит из Нью-Йорка.

Они пожали друг другу руки и перебросились парой фраз.

– Мне сказали, вы впервые в Йоркшире. Как вам здесь нравится?

– Очень. Мне нравится здесь абсолютно все, здесь так чудесно… в долинах от красоты просто дух захватывает. Элисон всю последнюю неделю возила меня по окрестным городкам – я покупала антиквариат – так что я повидала немало. Природа здесь просто сказочная!

– Элисон знает толк в этих делах, я уверен, она помогла вам найти кое-что действительно стоящее. Уинстон сказал, вы с ней коллеги? – спросил Шейн.

– Да, у меня маленький антикварный магазинчик на Лексингтон авеню, в районе Шестидесятых улиц. И к счастью, у меня очень много хороших клиентов, которые с удовольствием покупают английский антиквариат и изделия из серебра. – Она шутливо рассмеялась: – Я скупила половину Йоркшира, и теперь меня беспокоит, как я сумею разместить в Нью-Йорке все, что я туда отправляю на следующей неделе. Мой магазинчик просто может лопнуть.

– Элисон говорила мне, что в Ричмонде вы нашли великолепные изделия из серебра Викторианской эпохи. Наверняка на них сразу же найдутся покупатели, – заметила Вэлентайн.

Скай согласилась с ней и стала подробно описывать приобретенные вещи. Уинстон извинился и отошел в сторону, а Шейн расслабленно прислонился к камину: ему надоело слушать о старинных произведениях искусства, и он лишь краем уха прислушивался к щебетанию женщин. Он рассматривал американку. Она была очень хороша собой, просто обворожительна. И, несомненно, очень умна. Но он сразу сказал себе, что она не в его вкусе. Холодные и бесстрастные блондинки, похожие на скандинавских ледяных девушек, никогда особенно не нравились ему. Он предпочитает смуглых и темноволосых женщин. Как Пола. Шейн тут же безжалостно приказал себе не думать о ней.

Когда правила приличия позволили ему покинуть их, не рискуя показаться невежливым, он сказал:

– Извините, я думаю, мне все-таки стоит разыскать Элисон. – Кивнув дамам, он направился на поиски по узкому коридору по направлению к кухне. Но, проходя мимо небольшой и очень уютной столовой, через открытую дверь он увидел хозяйку, придирчиво проверяющую сервировку стола.

– Так, вот вы где, мисс Ридли! – воскликнул он, входя в комнату, по-дружески привлекая ее к себе и крепко обнимая. – Поздравляю! Дом выглядит великолепно! А скажи-ка, почему это ты прячешься от меня? Я уже начал думать, что ты наказываешь меня за опоздание.

– Что ты, Шейн, дорогой! Тебе разрешается все – делай что хочешь, я просто не могу сердиться на тебя.

– Довольно опрометчивое заявление. А если Уинстон услышит твои слова? Он начнет ревновать.

Веселое выражение исчезло с лица Элисон, и она сказала неестественно напряженным голосом:

– Не уверена…

Шейн вопросительно посмотрел на нее:

– Что ты хочешь этим сказать?

Элисон пожала плечами, наклонилась над столом и передвинула одну маленькую серебряную птичку поближе к другой такой же, все время избегая взгляда Шейна.

Пока он ждал, когда же она кончит возиться с сервировкой стола и ответит на его вопрос, лицо О'Нила выражало явное недоумение. Увидев, что она не собирается этого делать, он ласково взял ее за руку и повернул лицом к себе.

Он сразу же почувствовал, что она чем-то огорчена.

– Эй, что случилось? – мягко спросил он, глядя сверху вниз в ее печальные глаза.

– Ничего. В самом деле, ничего не… – начала она, но тут же осеклась. Спустя мгновение ее словно прорвало: – Нет, Шейн, тебе я не буду врать. Уинстон как-то непонятно ведет себя со мной, с того самого момента, как приехал сегодня вечером. Он не похож сам на себя. Какой-то отсутствующий, рассеянный. – Ее светло-серые глаза умоляюще смотрели на него. – Сегодня днем ничего не случилось? Ничего, что могло бы огорчить его?

– Я ничего такого не знаю, Элисон.

– Наверняка что-то произошло. Если нет, то тогда его странное поведение, должно быть, как-то связано со мной, с нами обоими. Возможно, у него пропал интерес ко мне.

– Я уверен, что ты ошибаешься.

– Нет, Шейн. Я знаю Уинстона почти так же хорошо, как и ты. Обычно он такой жизнерадостный, такой заботливый и внимательный. В последние месяцы у нас все было так хорошо. Настолько хорошо, что мне казалось, что он вот-вот сделает мне предложение. Все шло к этому… он сказал мне, что я очень нравлюсь его отцу и, что, пожалуй, гораздо важнее – Эмме Харт. А когда он сегодня приехал, я сразу заметила в нем какую-то перемену… он совсем другой… чем-то озабочен. Он немного опоздал, хотя обещал приехать пораньше, чем соберутся гости, и помочь мне передвинуть стол для бара и еще кое-что сделать. А ты же знаешь, он никогда не опаздывает. Хотя, конечно, мелочи. Но он был какой-то неласковый, даже резкий. И я, конечно, удивилась и растерялась Правда потом, после приезда Александра и Мэгги, когда мы чуть-чуть выпили, он стал немного помягче, но, честно говоря, он все равно какой-то отстраненный и чужой. И это на него совсем не похоже – я хочу сказать, он обычно не поддается дурному настроению.

Все это только еще больше сбило Шейна с толку. Он мысленно восстановил в памяти все события дня, пытаясь понять, не произошло ли что-то, что огорчило Уинстона. Но, насколько он знал, ничего неприятного не произошло, и Уинстон все время казался ему совершенно спокойным.

– Послушай, возможно, это все-таки связано с делами. На мой взгляд, это наиболее вероятное объяснение. Да, наверное, на работе какие-то проблемы. – Он ободряюще улыбнулся ей. – Я уверен, что его настроение никак не связано с вашими отношениями. И совершенно не может быть, чтобы он потерял интерес к тебе. Как тебе такое в голову могло прийти?

Она посмотрела на него долгим взглядом и печально улыбнулась.

– Женщины это чувствуют.

– Ты просто что-то неправильно поняла и вообразила себе самое худшее, – воскликнул Шейн. Он заставил ее взять себя под руку и повел к двери. – Давай пойдем назад, в гостиную, и я разрешаю тебе выпить чего-нибудь покрепче. Думаю, и мне это не повредит. – Он смотрел на нее ласково и заботливо. – Вот увидишь, Уинстон снова будет с тобой таким, как всегда.

– Хотелось бы поверить тебе, но что-то не получается, – мягко ответила она. Но тем не менее придала лицу беззаботное и даже веселое выражение и вернулась к гостям, крепко держась за Шейна. Она была благодарна ему за моральную поддержку.

Позднее, когда они ужинали, Шейн решил, что в одном отношении Элисон права – Уинстон сам на себя не похож.

Он сидел во главе стола и, хотя он был любезен и обаятелен и вполне успешно играл роль хорошего хозяина, Шейн заметил, что порой его взгляд становится отсутствующим, смех – нарочитым, а веселость – наигранной.

Чтобы отвлечь от Уинстона внимание остальных и дать ему прийти в себя, Шейн решил выступать в роли души общества. Он без умолку говорил, рассказывал занимательные истории, шутил и заражал своим весельем всех. Он был особенно внимателен к Элисон, которая сидела слева от него, и радовался, что она не осталась глуха к его стараниям и становилась все спокойнее и веселее.

Именно она в конце концов подняла всех из-за стола, предложив после десерта выпить кофе с ликером в гостиной.

– Замечательная мысль! – воскликнул Уинстон, впервые за этот вечер ласково улыбнувшись. Он поднялся первым, а следом за ним и женщины тоже потянулись из столовой. Шейн, Майкл и Александр замыкали шествие.

Уинстон сразу же направился к столу и принялся обслуживать женщин. Шейн подошел к нему и спросил:

– У тебя все в порядке?

– Конечно. – Уинстон резко поднял голову. – А почему ты спрашиваешь?

– Такое впечатление, как будто ты сегодня вечером немного выбит из колеи.

– Сегодня был очень длинный и трудный день. Должно быть, я немного устал. Будь добр, не в службу, а в дружбу: сходи к Скай и спроси, не надумала ли она выпить чего-нибудь, а я пока обслужу остальных. Через минуту Элисон принесет кофе. – Уинстон взял поднос и, насвистывая, направился к остальным.

Шейн проводил его взглядом, задумчиво прищурившись. Уинстон сейчас вел себя почти как обычно. Может быть, он сказал правду, и все дело только в усталости? Шейн направился к Скай Смит, которая в полном одиночестве сидела у огромного камина.

– Вы ничего не пьете. Попробуйте это, – сказал он властно, подавая ей стакан.

Она взяла его, осторожно понюхала и вопросительно посмотрела на Шейна.

– Это «Красавец принц Чарли», – объяснил Шейн.

– А что это такое?

– Не бойтесь, – он рассмеялся, – сделайте глоток – не отравитесь.

Она послушно сделала глоток и одобрительно кивнула:

– У него необычный вкус. Мне нравится. Спасибо, Шейн. – Скай украдкой взглянула на него. «Да, он действительно красивый. Возможно, даже слишком». Мужчины вроде Шейна О'Нила пугали ее. Обычно им нельзя доверять… На их пути бывает слишком много соблазнов.

Шейн с минуту потягивал ликер, наслаждаясь его ароматом и вкусом, потом поставил бокал на камин и спросил:

– Вы не возражаете, если я выкурю сигару?

– Нет-нет, пожалуйста.

Они замолчали.

Скай Смит пыталась решить, не будет ли слишком навязчивым с ее стороны, если она предложит ему позвонить ей в Нью-Йорке. Он не интересовал ее как любовник. С другой стороны, во время обеда она почувствовала, что ее тянет к нему, почти против воли. Он не дает скучать, с ним интересно, он обаятельный мужчина, хотя, пожалуй, немного тщеславен, и слишком самоуверен. Но, возможно, они могли бы стать друзьями.

Шейн все еще размышлял об Уинстоне, незаметно наблюдая за ним. Тот развалился на диване на другом конце комнаты, не торопясь пил свой коньяк и выглядел совершенно спокойным. Если какая-то проблема и тревожила его в начале вечера, то либо она разрешилась, либо он выбросил ее из головы как не заслуживающую внимания. Он снова смеялся своим обычным смехом и поддразнивал Элисон. Шейн заметил, что ее лицо сияет. «Ну и слава Богу, – подумал он, – это была ложная тревога». Он почувствовал облегчение. Завтра он уезжает, единственное, что его тревожило, – он будет отсутствовать в то время, когда у его лучшего друга возникли проблемы.

В эту минуту наконец заговорила Скай, прервав размышления Шейна:

– Я надеюсь, вы не сочтете это нескромностью или чем-то вроде того, но если я могу быть полезна вам в Нью-Йорке, пожалуйста, звоните. – И тут же быстро добавила, стараясь, чтобы это прозвучало совсем по-деловому: – Мой магазинчик вы найдете в телефонной книге под названием «Антикварный магазин Брандт-Смит».

– Очень любезно с вашей стороны. Я воспользуюсь вашим разрешением, – сказал Шейн и сам удивился тому, что с такой готовностью согласился на ее предложение.

Он пару раз затянулся сигарой; потом, чувствуя, что надо как-то продолжить разговор и кое-что объяснить, сказал:

– Я мало кого знаю в Нью-Йорке – разве что нескольких юристов, с которыми имеет дело наша компания. Да, и еще у меня есть рекомендации к человеку по имени Росс Нельсон. Он банкир.

– О! – воскликнула она.

Шейн взглянул на нее и увидел в ее глазах удивление. Или это был испуг?

– Значит, вы знаете Росса? – спросил он, чувствуя, что в нем разгорается любопытство.

– Нет-нет, не знаю, – ответила она слишком поспешно. – Я слышала о нем, читала в газетах – и больше ничего.

Шейн кивнул и почему-то – он и сам не мог понять, в чем причина – сразу же переменил тему. Но, разговаривая со Скай Смит о других вещах, он догадался, что Скай гораздо лучше знакома с господином Нельсоном, у которого не самая безупречная репутация, чем она пытается это представить. И он спросил себя, почему же она решила солгать.