"Королевство теней" - читать интересную книгу автора (Эрскин Барбара)

Глава десятая

– Я надеюсь, ваш муж был не против, что я пригласил вас, миссис Кассиди? – Рекс открыл перед Эммой дверь театра. – Случайно у меня оказался лишний билет на этот спектакль, и я не знал, кого пригласить. Мэри была расстроена, что не смогла пойти, и тут Дайана сказала мне, что вы очень хотели попасть на это представление до закрытия сезона. Все сложилось как нельзя лучше. – Он помог ей снять пальто и прошел с ней в ложу.

Его секретарше потребовалось целое утро, чтобы достать эти билеты, причем за безумную цену. Эмма оглядывалась по сторонам.

– Я все еще не могу поверить, что мне так повезло. – Она взглянула на своего спутника. Он был высоким, видным мужчиной, с загорелым моложавым лицом и густыми седыми волосами – очень привлекательный. Эмма решила, что хорошо проведет этот вечер.

К антракту она пришла к выводу, что посещать подобные представления было явно не в привычках Рекса Каммина.

– Вам смертельно скучно! – упрекнула она его, когда зажегся свет.

– Вовсе нет. – Он тайком подавил зевоту. – Наверное, я просто устал, вот и все.

– Я думала, американцы никогда не устают, – поддразнила она его.

– Вы правы, я должен пополнить свой запас витаминов. Хороший бифштекс приободрит меня.

– Бифштекс? – Эмма была возмущена.

– Эмма. – Он с непритворным отчаянием посмотрел на нее. – Только не говорите, что вы – вегетарианка!

– Нет, но бифштекс! Так поздно вечером! Он лишит вас энергии и отравит организм. – В ее голосе звучала насмешка.

– Боже! – Он удивленно посмотрел на нее. – Тогда куда же нам пойти?

– Я как раз думаю об этом. – Довольная, она села на свое место: вечер во всех отношениях доставлял ей удовольствие – и огромное.

В конце концов Рекс, как и планировал, повел ее во французский ресторан в Найтсбридже. Сидя напротив друг друга, они молча смотрели, как официант наливает вино. Когда он ушел, Рекс поднял бокал.

– За нас! Я надеюсь, мы еще повторим такой поход.

Эмма улыбнулась.

– Было очень весело. – Она вопросительно посмотрела на Рекса. – Скажите, вы давно знаете Дайану?

– С самого ее рождения. Моя жена и ее мать дружат с детства.

– Вы тоже занимаетесь финансами?

– Нет. – Он помедлил. – Нефтью.

– Нефтью? – Она была заинтригована, но пока это не вызвало у нее подозрений.

Рекс оценил ее реакцию.

– Я работаю в «Сигма Эксплорейшн». Вы, возможно, слышали об этой компании.

Эмма пожала плечами.

– Я вообще ничего не знаю о нефтяном бизнесе. Думаю, что Питер в курсе.

Рекс кивнул.

– Я в этом уверен. – Он спокойно посмотрел на Эмму. – И, конечно, ваш брат Пол должен был о нас слышать. Я, вероятно, встречусь с ним в ближайшие несколько дней. Скажите, он такой же милый, как вы? – Он постарался задать вопрос легко, как бы в шутку – не хотел показать ей, как напряглись его нервы в ожидании ответа.

Эмма засмеялась.

– Он не так красив, как я, разумеется, но он гораздо умнее меня, и говорят, очень хороший специалист в своей области. Хотя я не думаю, что кто-то мог бы назвать его милым.

Рекс был удивлен неожиданной горечью ее тона.

– Ну, скоро я сам все выясню. – Он быстро переменил тему разговора. Еще будет время расспросить ее о Поле и Клер Ройлендах. К этой теме можно вернуться позднее.

– Я думаю, мы могли бы пойти в ночной клуб, – предложил он, когда они выпили кофе. – Как вам эта идея?

Глаза Эммы радостно сверкнули.

– С удовольствием – сто лет не была в ночном клубе: Питер ненавидит такие развлечения.

Они переговорили обо всем на свете, кроме Ройлендов, даже о его любимой Шотландии и о его происхождении, которым он гордился, о восьмисотлетней связи его семьи с этой землей и о его тайной мечте, о которой не знает даже Мэри, когда-нибудь приобрести для себя участок земли в Шотландии. А Эмма рассказывала ему о Джулии и Питере и о своей галерее, доверяя ему все, будто была знакома с ним целую вечность.

Рекс понравился ей: в нем сочеталось несовместимое – зрелый, умудренный жизнью человек, немного необычный, много путешествовавший, впитавший лучшие черты разных культур, которые трансформировались в нем в редкое сочетание остроумия и интеллекта. И одновременно с этим в Рексе жил дух авантюризма, мальчишества и энтузиазм, который был очень привлекательным. Эмма почувствовала, как невольно поддается его обаянию.

В начале ужина у нее на мгновение мелькнула мысль, что он пригласил ее для того, чтобы просто узнать что-то о Поле: его интерес был слишком заметен, когда он упомянул имя ее брата, но Рекс не стал задавать других вопросов, и Эмма успокоилась.

Гораздо больше ее интересовало, что будет, когда они придут в ночной клуб: если он пригласит ее танцевать, то у нее было такое ощущение, что это доставит ей гораздо большее удовольствие, чем следовало бы.

Он привел ее в «Трамп» и заказал шампанского. Пробираясь к своему столику, он по пути помахал рукой компании своих соотечественников, сидевшей в дальнем углу зала.

Эмма с волнением озиралась вокруг.

– Я неподходяще одета для этого заведения, – прошептала она.

– Ты выглядишь прекрасно, – заверил ее Рекс. – Просто очаровательно, – с обезоруживающей искренностью добавил он.

Эмма взглянула на него.

– Спасибо, – ее глаза сияли, – ты тоже. Пойдем танцевать. – Она встала, не силах усидеть на месте, и с наигранной неохотой Рекс тоже встал и позволил ей увлечь себя на танцевальную площадку.

Она была такой тонкой, живой и трепетной в его объятиях; ее взгляд блуждал по сторонам, разглядывая толпу, которая прижимала их все ближе друг к другу. Едва сознавая, что делает, Рекс потянулся губами к ней.

Она сразу же отстранилась.

– Нет. – Ее улыбка по-прежнему была дружелюбной, но он почувствовал, как между ними вдруг встала невидимая стена. Мысленно обругав себя старым дураком, он смущенно посмотрел на нее.

– Нельзя осуждать мужчину за попытку поцеловать женщину, которая ему нравится. – Он беспомощно развел руками. – Прости.

– Я состою в браке, Рекс, и ты тоже. – Эмма прямо смотрела ему в глаза. – Мы могли бы проводить время вместе, пока твоя жена отсутствует, а Питер в Сингапуре, но никакого секса, прости.

– Ты очень откровенная молодая леди.

Она усмехнулась.

– Так лучше, тебе не кажется – это избавляет от напрасной траты времени.

– Для меня это вовсе не напрасная трата времени, Эмма. Я чудесно провел вечер, чудесно, как никогда. – Внезапно Рекс понял, что говорит чистую правду; и только спустя много времени, после того, как он довез ее до Кью и поехал к себе на Итон-Сквер, он осознал, что больше так и не спросил ее о Поле.

– И ты знал, что она подвержена этим странным приступам, когда ты женился на ней? – Джеффри недоверчиво посмотрел на брата. – Почему ты никогда раньше не упоминал об этом?

Пол откинулся на спинку кресла.

– Я не видел в них ничего угрожающего.

– А как давно она начала намеренно вызывать у себя подобное состояние, пользуясь приемами медитации?

– Несколько месяцев назад, насколько я знаю. Первой это заметила экономка. Да, миссис Коллинз увидела в этом нечто пугающее.

– И она была права. Клер надо остановить, Пол. Я попросил тебя прийти, потому что пару дней назад я приезжал навестить ее – она тебе не говорила? – Джеффри сидел очень прямо, сложив руки на столе перед собой. – Нет. Я так и думал. Я говорил с ней довольно долго и понял, что она вступила на очень опасный путь. Конечно, она не восприняла мои вопросы серьезно; больше подшучивала и выдумывала разные вещи, чтобы посмотреть, не шокируют ли они меня... – Он помедлил, покачав головой. – Но за всем этим, я думаю, скрываются весьма серьезные занятия, и мне показалось, что она и сама теперь напугана.

– Что за занятия? – Пол пристально посмотрел на брата.

– Сатанинский культ? Современное колдовство? – Джеффри пожал плечами. – Я не могу сказать точно, но эти вещи ныне очень распространены. Даже так называемый простой спиритизм сейчас встречается повсюду: люди играют в общение с мертвыми, вызывают духов, слушают потусторонние голоса. – Он вздохнул. – В настоящий момент в духовной сфере западного мира существует огромной провал, который религия заполняет недостаточно быстро.

Нахмурившись, Пол обвел взглядом уютный кабинет брата: поблекшие ситцевые шторы были задернуты; в камине ярко горел огонь. Внизу на кухне Хлоя готовила ужин.

– Я уже думал о том, чтобы показать Клер психиатру, – медленно произнес он, – но Джон Станфорд считает, что это лишнее. Он думает, что она скоро свыкнется с мыслью о своем бесплодии и безболезненно переживет это разочарование, а если нет, тогда нам надо будет подумать об усыновлении. – Он пожал плечами, удивляясь, как легко он мог теперь говорить на эту тему – кажется, он сам начал верить, что это по вине Клер у них нет детей. – А пока он рекомендовал абсолютный покой.

Джеффри наблюдал за братом.

– Знаешь, мне эта рекомендация не кажется полезной: она слишком много времени проводит одна, Пол, и покой ей нужен меньше всего. Ей нужно занятие. По ее собственному признанию, она полностью предоставлена сама себе.

– Я и хочу решить эту проблему, отправив ее в путешествие, например. – Пол беспокойно поднялся и подошел к камину. – Я отправлю ее в круиз.

– Одну?

– Но я же не могу поехать. – Пол взял кочергу. – Все мои дни расписаны на шесть месяцев вперед. К тому же, я уверен, она с большим удовольствием поедет без меня.

– А ты не мог бы послать с ней кого-нибудь? – мягко поинтересовался Джеффри. – Эмму или, может быть, вашу миссис Коллинз?

– Сару Коллинз? – Пол засмеялся. – Ты думаешь, у меня есть деньги, чтобы отправить в круиз экономку?

Джеффри задумчиво поглаживал щеку, молча глядя на Пола.

– Когда ты собираешься отправить ее? – наконец спросил он.

– Скоро.

– А она знает о том грандиозном путешествии, которое ей предстоит? – спросил Джеффри.

– Я уже сказал, что приготовил ей сюрприз.

– Вот уж точно сюрприз. – Джеффри встал и медленно обошел стол. – А что если это не сработает, Пол? Что если она будет продолжать свои занятия?

Пол закрыл глаза: к тому времени Данкерн будет продан, а после этого его уже не будет волновать, что станет с его женой.

– Тогда ее придется показать специалисту... психиатру... психотерапевту... я уж не знаю. – Он пожал плечами.

Джеффри покачал головой.

– Нет, Пол, ей нужно вовсе не это. Ей нужно общество, нужно, чтобы вокруг нее постоянно были люди и психологическая поддержка, в конце концов. Пол, неужели ты не видишь, что с ней происходит?

– Она увлечена прошлым...

– Нет, все гораздо сложнее. Эта женщина, Изабель, она использует Клер. Она вселяется в нее, Пол. Я уверен в этом.

Пол удивленно уставился на него.

– Ты шутишь? Ты хочешь сказать, что Клер одержима бесами?

– Ну если тебе так понятнее, то да. Она одержима. С помощью своей медитации и всяких других приемов она научилась открывать свою душу силам тьмы. – После разговора с Эммой и потом с самой Клер Джеффри много читал и беседовал об этом со своими коллегами, поэтому был очень обеспокоен. – Ты должен отнестись к этому очень серьезно, Пол.

– Ты считаешь Изабель злым духом? – Пол язвительно выделил последние слова.

– Я думаю, что она – дух, которому нет покоя. Она использует твою жену, как средство общения с миром.

– Это значит, что Клер – медиум...

– Дело не только в этом. Клер нужна помощь духовного лица!

– Ну, так окажи ей помощь! Когда она вернется, проведи изгнание бесов или как там это у вас называется. Не думаю, что эта Изабель последует за ней на Средиземное море... Джеффри вздохнул.

– Что ты будешь делать, если Клер откажется поехать на Средиземное море, Пол? – Он сел напротив брата.

Пол задумался.

– Не знаю. Она обязательно поедет – я уж об этом позабочусь. Она всегда делает то, что я ей велю.

Джеффри удивленно поднял брови.

– Странная женщина. – Он помедлил. – Не будь с ней суров, Пол. Она, очевидно, в последние несколько лет была очень несчастна, но даже ты мог не заметить ее страстного желания иметь ребенка, видя, что все вокруг имеют детей: Джиллиан вообще постоянно ходит беременная. Когда она узнала, что никогда не испытает радость материнства, ее шок мог быть гораздо сильнее, чем мы предполагаем! – Он замялся. – Сейчас ей нужна наша поддержка и сочувствие. Вполне объяснимо, почему она цепляется за свои видения – они стали спасательным кругом, Пол, и мы должны быть терпимы. Должны!

Когда они наконец спустились вниз, Хлоя стояла у плиты. Увидев мужчин, она подняла голову.

– Рада видеть тебя, Пол. Как Клер? – заинтересованно спросила она.

Джеффри достал бутылку хереса и начал ее открывать.

– Он собирается отправить ее в круиз.

– О, как замечательно! – Хлоя просияла. – Везет же Клер! Это поможет, как ты думаешь?

– Уверен, что поможет. – Но в голосе Джеффри не было уверенности.

Хлоя перевела взгляд на Пола, отметив, каким мрачным было лицо ее деверя. Со вздохом она вернулась к своему занятию.

– Боюсь, Эмма не сможет прийти сегодня. Я пригласила ее, потому что Питер опять уехал, но она ужинает сегодня с каким-то богатым американцем. – Она весело рассмеялась. – Не понимаю, что происходит с дамами семьи Ройленд! Кажется, они пустились во все тяжкие. В таком случае я – следующая на очереди!

На следующий вечер Питер вернулся в Англию. Эмма была в кухне, когда он вошел в дом. Пит поставил на стол бутылку с беспошлинным виски.

– Скучала по мне? – спросил он.

Эмма вытерла руки.

– Конечно. – Внезапно она почувствовала себя виноватой.

– Хочешь услышать плохие новости сразу? – Он равнодушно чмокнул ее в щеку.

Она попыталась улыбнуться.

– Это не ты, Питер. Ты все еще в Сингапуре.

– Почти. Мне придется вернуться туда 8 ноября.

– На какой срок?

– На три недели.

– Но ты же вернешься домой к Рождеству, Пит? – Она вдруг прижалась к нему. – Джулия обидится, если ты не приедешь.

– Перестань, Эм. – Питер отстранился, испытывая неловкость от такого, по его мнению, чрезмерного проявления чувств. – Конечно, вернусь: я еще ни разу не пропустил Рождество. – Он зевнул. – Послушай, дорогая, я хочу принять душ и поспать пару часиков. Полет был ужасно утомительным, а мне надо встать в три часа, чтобы позвонить в офис в Сингапуре.

– Конечно. Питер, – окликнула она, когда он направился к двери, – ты что-нибудь привез Джулии?

– На этот раз нет, Эм. Прости, у меня не было времени.

После того как он поднялся наверх, она еще долго сидела на кухне, глядя в пространство, потом потянулась к бутылке виски, которую он привез, открыла ее и пришла с бокалом в гостиную, затем она включила телевизор, но долго не могла на нем сосредоточиться.

Она расслышала шум душа, потом все стихло. Если бы Питер действительно скучал по ней, он позвал бы ее в постель, но он не сделал этого. Измученный бесконечными переговорами и шестнадцатичасовым перелетом, Питер заснул, как только его голова коснулась подушки.

Со вздохом Эмма выключила телевизор и, поддавшись порыву, потянулась к телефону.

Клер стояла в саду и смотрела на небо. Ночь была светлая и очень холодная. Клер сунула руки глубже в карманы пальто и поежилась, когда на край полной луны постепенно начала наползать темная тень. Дверь кухни за ее спиной открылась.

– Вам не холодно, миссис Ройленд? – Сара выглянула в темноту.

– Нет, спасибо. – Клер отвела взгляд от луны. – Не хочешь выйти и посмотреть? Полное затмение луны – очень интересное явление. Это своего рода чудо.

Сара поморщилась.

– Я потом погляжу, когда приготовлю ужин. – Она решительно закрыла дверь.

Клер грустно усмехнулась: еще один минус, еще один признак того, что она на пути к гибели.

Тень уже закрыла часть луны – странный, зловещий, растущий шрам на сверкающем серебре. Подняв повыше воротник, Клер спустилась с террасы и пошла по влажной траве. Стояла полная тишина – не было видно ни сов, ни летучих мышей, ни шороха, ни писка не доносилось и со стороны клумб. Может быть, вся природа замерла в благоговейном страхе перед явлением, происходившем на небе. Клер поежилась. Затмение навевало на нее странную печаль, ощущение безысходности. Оно продолжалось почти час. Когда луна окончательно скрылась, и небо стало совершенно черным, Клер уже всю трясло от холода, а на глазах у нее выступили слезы.

... В последний раз она очнулась после медитации, дрожа от холода, с затекшими руками и ногами. Свеча почти догорела. Задув ее, она встала. Еще не стемнело окончательно, и она постояла несколько минут у окна, глядя на серый сад. За живой изгородью на полях уже собирался туман. Она решительно задернула шторы и зажгла свет, потом посмотрела на себя в зеркало...

Она долго размышляла о насилии; о хладнокровном совокуплении мужчины с испуганной сопротивляющейся женщиной с единственной целью зачать ребенка. Отличалось ли испытание, которое переживала Изабель в руках лорда Бакана, от ее собственного, когда они с Полом усиленно занимались сексом только ради ребенка?

Может быть, эти драматические видения прошлого сказались на ее психике, помешали ей легче переносить собственные испытания? Не были ли ее безудержные фантазии своеобразной компенсацией своей неспособности иметь ребенка? Может быть, боль, ненависть и страх Изабель, которые она так живо представляла, на самом деле были отражением ее собственных эмоций?

Клер обнаружила, что совершенно спокойно думает о Поле. Он не спал с ней с того самого дня, как они узнали результаты анализов – все выглядело так, как будто теперь, когда исчезла возможность иметь ребенка, пропала необходимость в сексе. Пол потерял к ней интерес, и она впервые поняла, что он не любит ее, и вероятно, никогда не любил. А она все еще любит его? Клер не смогла ответить на этот вопрос; а если она не любит Пола, то почему до сих пор остается его женой?

Вздрогнув, она отвернулась от зеркала, охваченная грустью. В ее видениях Изабель отказывалась иметь ребенка. Означало ли это, что она, Клер, подсознательно пытается притвориться, что бездетность – ее собственный выбор? Не обманывается ли она, убеждая себя в своих фантазиях, что все же могла бы забеременеть, если бы захотела?

Значит, опасения Джеффри и Зака были напрасными. Изабель не существует, она – продукт ее разума, озабоченного гинекологическими проблемами. Вернувшись к окну, Клер раздвинула шторы и с грустной улыбкой посмотрела в сад. Ее мать сказала бы, что у нее грязные мысли.

Клер обернулась на звук открывающейся двери, и в комнату протиснулась Каста, виновато виляя хвостом и умоляюще глядя на хозяйку. Собака ткнулась носом в руку Клер и начала тихонько скулить, пока та не присела рядом с ней и не обняла ее за шею. Странно, что Каста исчезла, когда Клер начала медитировать – как будто она испугалась. Чего она боялась? И почему тетя Маргарет тоже видела Изабель, если это был сон Клер? Может быть, Изабель все же была духом, или памятью, передаваемой через годы по генетическому коду семьи? Было ли простым совпадением то, что ее тоже волновали проблемы рождения детей? Или это вообще свойственно всем женщинам: бремя, которое они все несут через тысячелетия, проклятие Евы. Клер уткнулась лицом в шерсть собаки и неожиданно для себя заплакала...

Почти сразу же начало светлеть. Чуть заметный серебряный ободок появился на дальней стороне лунного диска – затмение заканчивалось. Клер медленно вернулась к дому и открыла заднюю дверь. Она уже снимала туфли, когда раздался телефонный звонок и Сара подошла к аппарату.

– Это миссис Кассиди, – сказала она, передавая трубку Клер. В кухне было жарко и пахло тушеными овощами.

– Привет, Эмма. Как дела? – Она постаралась придать голосу жизнерадостную интонацию.

– Я на пределе. – Эмма была необычно подавлена. – Мне просто надо было кому-нибудь позвонить.

– Что случилось? – Клер, держа трубку в одной руке, стянула с себя пальто. Она нахмурилась, пытаясь избавиться от собственного скверного настроения. Сара тактично вышла из кухни.

– Питер вернулся.

– Но ты должна этому радоваться.

– Да, должна. – Эмма фыркнула. – Но он опять уезжает, почти сразу же.

– О Эмма, как жаль. Это ужасно.

– Да. – Последовало молчание, потом Эмма заговорила уже более оживленно. – Хочешь услышать сплетни?

– Почему бы и нет? О ком мы будем говорить? – Клер постаралась проявить заинтересованность.

– Обо мне. – Эмма вдруг невесело усмехнулась. – Я, кажется, нашла себе другого мужчину. Если я его захочу. – Последнюю фразу она произнесла почти шепотом.

Клер, пораженная такой новостью, не нашла, что ответить.

– Ты в ужасе?

– В ужасе? Нет, я заинтригована. Кто он? Как он выглядит? Я его знаю?

– Это все секретная информация. Я могу тебе только сказать, что он – прелесть; он уже в возрасте – за пятьдесят, я бы сказала, и он – американец.

– Эмма, ты хитрая лиса! Как долго ты с ним знакома?

Последовала короткая пауза.

– «Целую вечность» звучит не слишком банально? – сказала она, наконец.

– Ужасно банально. – Клер рассмеялась. – Когда ты опять встречаешься с ним?

– Не знаю. Он уезжает в Шотландию на будущей неделе. Он сказал, что позвонит мне, когда вернется. Я не собиралась встречаться с ним, но Питера не будет... – Ее голос смолк. – За этот год он отсутствовал почти шесть месяцев, мне надоело, я устала от одиночества. Знаю, это не его вина, такая уж у него работа. Знаю, что должна смириться: у меня есть Джулия и я вполне счастлива. Но мне нужно что-то еще...

– Понимаю. – Голос Клер был каким-то безжизненным. – И для тебя это «что-то еще» и есть твой американец.

Как странно, что Эмма тоже страдает от одиночества. Две одинокие женщины с такими разными подходами к своему состоянию. Клер грустно улыбнулась. Наступило короткое молчание.

– Он особенный, Клер.

– Очевидно, если понравился тебе. – Клер улыбнулась.

– Ты продолжаешь заниматься своей медитацией? – Эмма вдруг заметила грустные нотки в голосе Клер и мысленно отругала себя за эгоистичность.

– Ты имеешь в виду медитацию, о которой ты рассказала Джеффри?

– О Боже, прости, у меня случайно сорвалось с языка. Он уже приставал к тебе? Скажи ему, пусть не суется не в свое дело. – В голосе Эммы исчезла жалость к себе. Она вдруг опять стала прежней энергичной женщиной.

– Я так и сделала. – Клер мрачно усмехнулась.

– Но ты все же занимаешься этим?

– Не суйся не в свое дело.

Эмма засмеялась.

Пол наблюдал за затмением с набережной. Медленно направляясь в сторону от Вестминстерского моста, ослепленный уличными фонарями и фарами машин, он случайно поднял голову и увидел, как луна постепенно исчезает. Он вспомнил о Клер. Он не одобрял себя за то, что собирался сделать, но в конце концов в бизнесе нет места сантиментам или чувству вины.

Он с минуту постоял в вестибюле ресторана, не спеша сняв плащ и отдав его гардеробщику. Окинув взглядом зал, он сразу же узнал Рекса. Опоздав на десять минут из-за своей прогулки по холодным улицам, он был уверен, что американец пришел раньше назначенного срока. Пол какое-то время изучал обращенное к нему в пол-оборота лицо, пытаясь понять характер этого человека, нащупать базу, из которой он мог бы извлечь выгоду, потом прошел вслед за метрдотелем к столику. Несколько мгновений двое мужчин пристально смотрели друг на друга, один сидя, другой стоя, молча оценивая друг друга. Пол помедлил, потом протянул руку.

– Мистер Каммин?

Рекс не встал.

– Надеюсь, вы не станете понапрасну тратить мое время, Ройленд. Поскольку вы не отменили нашу встречу, я понял, что ваша жена все же передумала, и что на этот раз вы действительно уполномочены вести переговоры от ее имени.

Пол нахмурился и сел за стол.

– Я писал вам в письме...

– Я разговаривал с вашей женой по телефону. Она сказала, что не собирается продавать землю, и что вы не имеете права действовать от ее имени. – Он отослал официанта, стоявшего у столика с меню в руке. – Если я не получу подтверждения, что она передумала...

– Моя жена больна...

– По ее словам, нет. – Рекс пристально посмотрел в глаза Полу.

– Душевно больна. – Пол отвел взгляд. – Могу я узнать, когда был разговор?

– В понедельник.

Пол задумался, потом наклонился вперед, поставив локти на стол.

– Я могу все объяснить. Почему бы нам не заказать аперитив и спокойно все не обсудить? Я думаю, мы с вами ждем одинаковых результатов от этой встречи.

Рекс помедлил.

– Хорошо. Давайте поговорим. – Он подозвал официанта. – Бурбон со льдом.

– Мне тоже, – поспешно заказал Пол. У него в груди все сжалось, тайком он вытер вспотевшие ладони о салфетку. – Позвольте мне раскрыть перед вами все карты. – Он глубоко вздохнул. – Как вы вероятно заметили, моя жена очень привязана к земле, которую вы хотите купить: она принадлежала ее семье сотни лет. Предложенная цена должна полностью компенсировать такую потерю.

– Мое нынешнее предложение уже является достаточной компенсацией. – Рекс взял поставленный перед ним бокал. – Рыночная цена гостиницы в два раза меньше того, что предлагаю я, к тому же я даю значительно больше и за каждый акр земли.

Пол почувствовал, что у него на лбу выступил пот.

– Но мы говорим о нефти, разве нет?

Рекс наклонил голову.

– Владение землей не предполагает владения ее природными ресурсами, как вам, очевидно, известно. – Он наклонился вперед. – У нас есть лицензия на бурение, и мы должны вам, как владельцу, заплатить лишь компенсацию за причиненные неудобства и арендную плату за участок, занятый нашими буровыми. А это составит крошечную часть по сравнению с тем, что я вам предлагаю.

– Тогда почему... – Пол внезапно стал подозрительным, – почему вы так хотите купить эту землю, если для разработки нефти вам не нужно быть ее владельцем?

Рекс улыбнулся.

– Буду с вами откровенен. Это даст нам дополнительные преимущества перед другими компаниями, если министерство экономики решит выставить на торги лицензирование разработок.

– Значит, эта земля ценна для вас.

Древний замок Коминов, жилище его предков, романтические развалины... Мечта... Рекс сжал руки в кулаки.

– Она стоит ровно столько, сколько я предлагаю, не больше. – Он осушил свой бокал, сердце его учащенно билось.

– А что если другая компания захочет приобрести эту землю?

– Не захочет. Никто другой не вел разведку в этом секторе. Я уверен, «Сигма» будет единственной.

– Но вы сказали...

– Я сказал, «если», мистер Ройленд. Я только хотел объяснить ситуацию. Мне нет необходимости покупать вашу недвижимость. Помяните мое слово, нефть будут там добывать в любом случае. А вот заработаете ли вы на этом, решать вам и вашей жене.

Пол помрачнел.

– Моя жена скоро уезжает. До своего отъезда она даст мне доверенность действовать от ее имени, но я буду заключать сделку лишь в том случае, если предложенная сумма будет достаточной компенсацией потерь, которые она понесет. Вы можете передать ваше предложение через меня, мистер Каммин. Я должен буду уехать в Цюрих на пять дней... – Пол хотел избежать этой поездки: отъезд из Англии сейчас, когда дело сдвинулось, мог обернуться катастрофой, но старик Битти был настойчив.

– Должен ехать ты, Пол, и никто другой, – сказал он. Пол взглянул на Каммина и увидел мелькнувшую в его глазах тревогу. Это придало ему уверенности. Может быть, поездка в Цюрих не так уж страшна... Он сдержанно улыбнулся.

– Я должен попросить вас не встречаться с моей женой в мое отсутствие. Если вы захотите со мной связаться, я буду в отеле «У озера».

Если бы он был игроком в покер... У Пола возникло ощущение, что Каммин им был. И Полу не понравилось, как этот человек внезапно улыбнулся. Он был очень привлекательным – богатый, уверенный в себе, вероятно, лет на двадцать старше его, но как американец, мог любому дать десять очков вперед. Пол взял со стола меню.

– Не пора ли сделать заказ?

В дальнем конце зала другие три посетителя тоже делали заказ. Они спокойно выбрали вино и блюда, а потом возобновили разговор. Время от времени Нейл поднимал голову и поглядывал в сторону Пола и Рекса. Он сидел слишком далеко, чтобы слышать, о чем они говорили, но в этом и не было необходимости: ход встречи было нетрудно проследить – сначала взаимная подозрительность, враждебность, осторожные обещания, потом заговорщическое дружелюбие... Вот подняли бокалы. Значит, сделка состоялась, и теперь «Стражи Земли» при поддержке прессы могут начать борьбу с «Сигмой» и нефтяным лобби; и в процессе этого они разорвут Клер Ройленд на части.

Лежа на кровати, Клер с удовольствием потянулась. Она по-прежнему любила утро субботнего дня. Это был единственный день, когда Саре позволялось приносить ей завтрак в постель вместе с газетами. Каста спала на полу после ранней прогулки с Сарой в деревню за почтой.

Теперь, когда Пол был в Цюрихе, Клер чувствовала себя гораздо спокойнее. Она могла свободно строить планы, и они были связаны только с ней; она проснулась с ощущением, что то, чего она давно опасалась, произошло. Время духовной близости с Полом кончилось, но ей не было страшно. У нее было такое чувство, что она освободилась от чего-то. Без Пола она была свободной: ей никуда не нужно идти, ничем не надо заниматься, не надо сидеть дома, ожидая звонка, приспосабливаться к его расписанию. Она освободилась из своей заколдованной тюрьмы, и за ее стенами лежал целый мир, манящий и зовущий...

Клер лениво листала страницы журнала мод, мимоходом разглядывая яркую рекламу, но ее мысли были далеко. Она строила планы, когда сможет поехать на север, в Шотландию. Ее ничто не может остановить! Если Пол захочет, чтобы она присутствовала на каком-то обеде, она всегда может прилететь самолетом, или вовсе отказаться. Возможность не повиноваться Полу вдруг стала реальностью. Она однажды уже не подчинилась ему, когда он требовал продать Данкерн. Теперь она уверена в своих силах...

Как будет чудесно поехать на север сейчас, пока погода еще не испортилась, пока золотые и красные листья на деревьях еще не опали. Она поудобнее устроилась на подушках и отбросила журналы. Ее депрессия прошла. Она почувствовала себя свободной и счастливой.

На ковре у окна заворочалась Каста. Она подняла голову и посмотрела в сторону кровати, жалобно поскуливая. Шерсть у нее на загривке встала дыбом. Клер не придала этому значения, но нахмурилась. В комнате вдруг стало холодно. Клер поежилась под легким покрывалом и взглянула на окно. Оно было закрыто, и все же она чувствовала холодное дуновение сквозняка на своем лице, и где-то вдали слышался шум моря.

Клер вскочила, от страха во рту у нее пересохло.

– Нет, – прошептала она. – Нет! Я не звала тебя!

«Санди Таймс» и «Обсервер» соскользнули с кровати на ковер. Каста вскочила и, поджав хвост, бросилась к двери. Клер отчаянно цеплялась за реальность:

– Нет! Не сейчас. Оставь меня в покое...

Она увидела туман, клубившийся в углу комнаты и огонь в камине замка Слейнс. Сразу стало жарко и душно, она почувствовала запах прелого вереска и заметила смутные очертания людей, двигающихся взад и вперед вдоль окон – окон ее спальни. В ужасе отпрянув, Клер упала на подушки, затрясла головой, стараясь прогнать эти видения, но они становились все четче. И тогда она увидела Изабель...

Ее глаза застилали слезы. Она смотрела на графа Бакана, стоявшего перед ней, отказываясь верить тому, что он ей сказал. Ее дядя Макдуф был мертв, ее соотечественники понесли большие потери при Фалкерке от английской кавалерии и лучников, и вся Шотландии была в смятении.

– Он был очень храбрым, дорогая. Нам будет не хватать его во главе клана Файф.

Изабель отвернулась, не желая, чтобы он заметил охватившее ее отчаяние, и пробормотала молитву за упокой души своего дяди, который был так добр к ней в эти трудные для нее годы. В комнате рядом с ней сидела Элис Комин за вышиванием, и Изабель вдруг почувствовала, что присутствие другой женщины успокаивает ее. За время прошедшее с того дня, когда у нее случился выкидыш, они подружились, и Изабель больше не смотрела на Элис как на шпионку своего мужа.

Она устало наблюдала за тем, как граф сбросил свой запыленный плащ, отцепил меч и положил его на стол возле нее, позвал пажа с водой и полотенцем и смыл дорожную пыль с лица. Потом он велел принести вина...

– Прабабушка будет в отчаянии, – грустно сказала Изабель. – Макдуф всегда был ее любимым сыном. А что теперь будет с Шотландией? – Она посмотрела, как пьет муж. – Мы все потеряли? Что предпримут англичане дальше?

– Эдуард не будет развивать свой успех, насколько я понимаю, – медленно произнес граф. – У англичан нет продовольствия; земля пострадала от пожаров, запасы давно кончились, как было и в прошлый раз, когда Эдуард был вынужден заплатить мне компенсацию за то, что он сделал с моими землями. – Он задумался. – Его генералы нервничают. Я думаю, они не пойдут дальше на север. Сейчас они двинулись к западу, преследуя Брюса и его людей, но я сомневаюсь, что они смогут нанести такой же удар, как здесь. Люди Каррика смогут остановить их.

Потрясенная и расстроенная известием о гибели Макдуфа, Изабель почувствовала, что ее пробирает дрожь.

– Но разве им никто не поможет? Вы оставляете лорда Каррика одного сражаться со всей английской армией? – Она заметила, что Элис бросила на нее предупреждающий взгляд, но предпочла проигнорировать его. – Почему никто не стал преследовать англичан? Почему вы вернулись сюда? Война еще не окончена! Неужели король Эдуард так испугал вас, что вы скрылись на север зализывать свои раны и предоставили другим изгонять английских завоевателей из страны?

Наступила напряженная тишина. Паж, вернувшийся с новым кувшином вина, замер на пороге. Элис медленно поднялась с места, ее вышивание соскользнуло на пол. Слуги и оруженосцы в зале, почувствовав что-то неладное, бросили свои занятия и посмотрели сначала на графа, потом на графиню, стоявшую перед ним с горящими от гнева глазами на бледном прекрасном лице.

– Так как же, милорд? – Не замечая обращенных на нее взглядов, она прошла мимо графа, взяла у пажа кувшин. – Позвольте мне наполнить ваш кубок. Вино, без сомнения, восстановит вашу храбрость...

Он взял у нее из рук кувшин и ударил Изабель с такой силой, что она отлетела в сторону. Его лицо исказил гнев; он залпом, не отрываясь, осушил кувшин и бросил его пажу, потом подошел к жене и схватил ее за руку.

– Никто, ни один человек никогда не называл меня трусом, – сказал он обманчиво спокойным голосом. – Я вернулся на север с другими лордами, чтобы обдумать наше будущее и выбрать новых временных правителей Шотландии. Лорд Каррик, – в его голосе послышались язвительные нотки, – будет, без сомнения, одним из них. Он доказал свою преданность, и ему не нужно ваше заступничество. Сэр Уильям Уоллес подвел всех и он не может оставаться правителем Шотландии, даже от имени Джона Бейлльола. Это пост для людей более высокого ранга. Простой дворянин, каким бы хорошим солдатом он ни был, не может править Шотландией. А твоя обязанность, жена, служить своему мужу и поддерживать его, а не обвинять его в трусости, – сквозь зубы процедил он.

– Я сказала это, не подумав, милорд, простите меня. – Как всегда, оказавшись лицом к лицу с ним, она чувствовала, что ее гнев сменяется страхом.

– Действительно, не подумав.

С каждым разом, когда он видел ее, ему все больше и больше нравилась эта странная дерзкая девочка, превратившаяся теперь в женщину. Волнения этой зимы принесли ей зрелость, физическую и духовную, и одновременно укрепили ее решимость противостоять мужу. Глядя на нее, он опять ощутил, как в нем просыпается желание и даже какое-то уважение к ней. Он знал, что она боится его – он был крупным, сильным мужчиной, и все же она отказывалась показывать свой страх; сейчас она это снова доказала. Она была храброй и умной женщиной; из нее бы вышла хорошая мать для его наследника. Он нахмурился. Прошло уже много месяцев с того дня, как она потеряла ребенка, но по-прежнему он не видел у нее никаких признаков беременности. Продолжая смотреть на нее, он внезапно перекрестился, не замечая, что взгляд каждого в зале замка Слейнс был прикован к нему, и каждый мог прочитать мысли, которые терзали его – его жена колдунья, которая использует против него свои чары.

Граф выбросил эти мысли из головы. Две ночи он мог провести в Слейнсе, прежде чем отправиться в Map, чтобы принести графине Элейн, среди всего прочего, известие о гибели ее сына Макдуфа. Две ночи, чтобы сделать жену беременной и разрушить все ее попытки избежать судьбы, которая уготована каждой замужней женщине.

В Слейнсе, как во многих других замках семьи Бакан, никогда не стихали звуки моря. В ту ночь разразился ужасный шторм. В темноте волны с шумом разбивались о скалы, поднимая в воздух брызги. Шторм бушевал вдоль всего северного побережья Шотландии. Молнии яркими вспышками освещали черное небо; раскаты грома следовали один за Другим. Часовые на башнях спрягались в укрытия, а люди в зале устроились у очага, где весело потрескивали дрова.

Изабель велела слуге не закрывать окна и стояла, глядя на грозу, не жмурясь от вспышек молний, освещавших бурлящее внизу море. В комнате графа не горели ни камин, ни факелы, и только свечи отбрасывали слабые отсветы на полог огромной кровати.

Комната была пуста – Изабель отослала прочь прислугу, как только началась гроза. Она медленно сняла с головы покрывало и начала прядь за прядью распускать волосы; ее взгляд был устремлен на море, она чувствовала, как ветер обдувает ей лицо и шевелит волосы. Наконец платье упало к ее ногам. Она осталась в одной рубашке, и ветер с моря охладил ее разгоряченное тело. Почти не отдавая отчета в своих поступках, она сняла и рубашку и теперь стояла обнаженная у окна, положив руки на каменный подоконник и глядя не мигая на вспышки молний на фоне серых скал.

На подоконнике, мокром от дождя, стоял небольшой кувшин. В нем было снадобье из меда, пчелиного воска и соли, трижды освященное светом луны, приготовленное Майри. Майри час назад принесла ей особую воду, в которую опускали раскаленное докрасна железо.

– Выпейте это, миледи. Можжевельник кончился, но это тоже не даст вам забеременеть, и при этом вы будете мучиться от рвоты, как от можжевельника, – шепотом сказала она, с опаской поглядывая по сторонам. Изабель не колебалась ни минуты: она выпила воду и вернула Майри кубок. Тогда служанка достала что-то из кармана фартука. – Прежде чем ваш господин придет, – прошептала она, – вы должны принять это снадобье. Он ни о чем не догадается, если вы сделаете это быстро, и если железо не поможет, оно защитит вас, дитя мое.

Распахнув дверь, лорд Бакан застыл на пороге при виде жены, стоящей в углублении окна. Несколько мгновений он пристально смотрел на нее, и когда сверкнула молния, ему показалось, как белая кожа Изабель засветилась голубым, неземным светом. Она не двигалась. Ее внимание было приковано к чему-то далекому за морем. Если она и слышала шаги мужа, то не подала вида. Пустой кувшин стоял на каменном подоконнике.

В слабом, мерцающем свете свечи граф Бакан посмотрел на плечи жены, ее прямую спину, округлые ягодицы, и, презирая себя за свой страх, перекрестился, быстро шагнул в комнату и захлопнул дверь. Изабель не пошевелилась. Только ее пальцы, сжимавшие каменный подоконник, слегка побелели.

На мгновение из-за туч показалась луна. Она была полной, висящей низко над вздымавшимися волнами. Изабель подняла лицо, чувствуя нежное прикосновение лунного света к своему телу, потом, когда тучи вновь сгустились, и темнота скрыла море, она повернулась к мужу.