"Мысли и изречения" - читать интересную книгу автора (Балашов Лев Евдокимович)Право, закон, государствоЗакон ценен не потому, что он закон, а потому, что в нем заключена справедливость. Теория Монтескье о разделении власти основывается на признании того, что каждый человек, имеющий власть, склонен к тому, чтобы ею злоупотребить и для того, чтобы властью нельзя было злоупотреблять, нужно, чтобы власть ограничивала власть. Принцип разделения власти нигде в мире не был осуществлен неукоснительно, но имел большое и позитивное влияние на формирование современных государственных организаций и политическое мышление. Он создал идею и практику конституционности. А для судопроизводства создал принцип судебной независимости и организационные условия его осуществления. Ваше мнение мне глубоко враждебно, но за Ваше право его высказать я готов пожертвовать своей жизнью. Законы обязаны своей силой нравам. “Что говорят обо мне и моем правительстве?” – спросил один китайский император Конфуция. “Все молчат, – ответил философ, – все хранят угрюмое молчание”. “Вот это-то и желательно мне”, – сказал император. “А этого Вы и должны были бы бояться, – возразил философ. – Больной, которому льстят, погиб, его конец близок. Перед монархом следует вскрывать недостатки его духа, как и болезни его тела. Без этой свободы государство и государь погибают”. Этот ответ не понравился императору: он ждал похвалы. Каждый обязан подчиняться лишь такому закону, на который он сам дал согласие. Не нарушая чужих прав, ты охраняешь собственные. Обязанность без права есть рабство; право без обязанности – анархия. Достоинство государства зависит от достоинства образующих его личностей. Свобода есть право делать то, что дозволено законами. Всякая власть развращает, но абсолютная власть развращает абсолютно. Власть должна поощрять делающих добро и наказывать делающих зло. Справедливость отнюдь не создана законом; наоборот закон всегда есть лишь истолкование и воплощение справедливости. Строгий закон виновных творит. Равенство прав не в том, что все ими пользуются, а в том, что они всем предоставлены. Сущность права состоит в равновесии двух нравственных интересов: личной свободы и общего блага. Можно быть формально правым, но это не обязательно соответствует принципам демократии. Жизнь в энгельсовском народном государстве была бы правильной, ровной, как хорошо заведенные часы. Однако есть в этом понимании некоторые вещи, которые пробуждают серьезные сомнения. Прежде всего всемогущее государство легло бы страшной тяжестью на каждого отдельного человека. Собственная воля и собственная мысль каждого человека должны были бы исчезнуть, замереть, а то вдруг государство признает их враждебными, непотребными. Воспитание, имея в виду воспитание не свободных людей, а благопристойных членов государства, сделалось бы мертвящей духовной муштрой, казенщиной. Люди вырастали и жили бы в такой зависимости, под таким присмотром государства, о каком теперь в наиабсолютнейших полицейских государствах нет и речи. Народное государство стало бы огромнейшей народной тюрьмой. А кто же был бы ее сторожем? Кто держал бы в руках руль такого государства? Этого социал-демократы не говорят открыто, но во всяком случае эти люди имели бы в своих руках такую огромную власть над жизнью и судьбой миллионов своих товарищей, какую никогда не имели самые большие деспоты, и старая беда – неравенство, изгнанное в дверь, вернулось бы через окно: не было бы эксплуатации работников капиталистами, но было бы всевластие управляющих – все равно, прирожденных или выбранных – над миллионами членов народного государства. А имея в руках такую неограниченную власть хотя бы на короткое время, как легко могли бы управляющие захватить ее навсегда! И как легко при таких порядках подорвать среди людей корень всякого прогресса и развития и, доведя весь люд до полной степени всеобщего застоя, остановить его на этой ступени на долгие века, подавляя всякие такие силы в обществе, что толкают вперед… будят неудовлетворенность тем, что есть, и ищут чего-то нового. Нет, социал-демократическое “народное государство”, если бы было можно когда-то построить его, не создало бы рая на Земле, а было бы в лучшем случае великим препятствием для действительного прогресса. Вообще власть не портит людей. Когда у власти дураки, то они портят власть. * * * Строгий закон плодит виновных, а нестрогий – преступников. |
|
|