"Пять президентов" - читать интересную книгу автора (Багряк Павел)

2. НЕОБЫЧНЫЙ ДЕНЬ

До звонка оставалось ровно пять минут. Луиза успела еще раз взглянуть в зеркальце и улыбнуться своему отражению. Ей ответило улыбкой миловидное продолговатое лицо с маленьким прямым носиком, припухлыми губками и серо-зелеными, чуть навыкате глазами.

«Пусть попробует эта рыжая девчонка, когда ей стукнет двадцать восемь, выглядеть так же, – подумала она. – И что нашел в ней хорошего Питер? Странные вкусы у этих мужчин…»

Она торопливо спрятала зеркальце и помаду в сумочку, потом достала из ящика лабораторные журналы и стала раскладывать их на столе в раз и навсегда заведенном порядке.

Луиза спешила. Она знала, что еще не успеет отзвонить звонок, как дверь лаборатории резко распахнется и на пороге появится профессор Чвиз. Он стремительно подойдет прямо к ее столу и, вскинув бороду, в тысячный раз произнесет одну и ту же фразу: «Добрый день, Луиза. А где профессор Миллер?»

Третий год работает Луиза в лаборатории старика Чвиза и уже привыкла к тому, что здесь всегда все совершается по заведенному порядку, заведенному и педантично охраняемому профессором Чвизом. И эти журналы, и этот обязательный утренний вопрос о Миллере, и даже сама Луиза, безропотно и пунктуально выполняющая все многочисленные распоряжения своего придирчивого шефа.

В коридоре мелодично запел звонок. Открылась дверь. Появился профессор Чвиз. Подошел к столу. Запрокинул голову, так что борода встала торчком.

– Добрый день, Луиза. А где профессор Миллер?

– Добрый день, шеф, – автоматически ответила Луиза. – Профессор Миллер просил передать, что его сегодня не будет.

Чвиз что-то недовольно пробормотал, но, как всегда в таких случаях, молча прошел в соседнюю комнату. Луиза видела, как он подошел к умывальнику и, засучив рукава своей неизменной нейлоновой куртки, принялся мыть руки.

Каждое утро он проделывал эту операцию с особой тщательностью, словно врач перед осмотром больного. У Луизы никогда не хватало терпения смотреть, как он долго и упорно трет один за другим каждый палец.

Она подвинула к себе журнал и, листая страницы, стала искать последнюю запись.

«Слава Богу, с Миллером на сегодня покончено», – отметила она про себя.

Действительно, не было еще случая, чтобы на протяжении дня Чвиз поинтересовался Миллером вторично. «Сейчас он усядется в свое любимое кресло, – подумала Луиза, – и потребует, чтобы я читала вчерашние данные. Боже, как все это мне надоело!»

Могла ли она предполагать, что этот день, начавшийся точно так же, как все предыдущие, окончится необычайно?

Но пока все шло по традиционному расписанию. Чвиз опустился в кресло, несколько раз провел своей широкой ладонью по бороде и, устремив взгляд куда-то вверх, произнес:

– Ну что же, послушаем вчерашние данные.

Лабораторный журнал был уже раскрыт на нужной странице, и Луиза сразу начала читать ровным голосом:

– «Опыт номер 1421 – шестнадцать часов пятнадцать минут. Объект – три бутона роз, начальное напряжение – восемьсот вольт, пиковое – двенадцать тысяч».

Ее прервал телефонный звонок. Среди многочисленных странностей и чудачеств профессора Чвиза была и такая: он терпеть не мог телефона. Его просто в дрожь бросало от каждого звонка. А когда ему все же приходилось брать трубку, он держал ее двумя пальцами, точно взрывчатку, на почтительном расстоянии от уха.

– Алло? – сказала Луиза. – Это вас, шеф.

Она узнала голос Дорона.

– Слушаю, – недовольно произнес Чвиз. – Да, я внимательно слушаю.

Дорон говорил четко и громко, и даже Луиза поняла каждое его слово:

– Разрешение президента получено, профессор. Деньги есть. Поздравляю. Форсируйте опыты.

– Благодарю вас, генерал, – ответил Чвиз. – Приму к сведению.

И двумя пальцами – осторожно, как будто трубка могла взорваться, – положил ее на рычаг.

– Можно продолжать? – осведомилась Луиза и, поскольку Чвиз ничего не ответил, стала читать дальше: – «Сила тока в импульсе – три тысячи ампер…»

Но Чвиз остановил ее:

– Вы не знаете, когда придет профессор Миллер?

Луиза удивленно взглянула на шефа:

– Я уже говорила, что профессора Миллера сегодня не будет.

– Да, да… – как-то неопределенно протянул Чвиз. – Простите, Луиза, мне нужно подумать.

Он зашагал из угла в угол, почему-то держа руки перед грудью, как это делают хирурги перед началом операции. Левая щека его нервно подергивалась. Луиза удивленно наблюдала за шефом. Никогда еще она не видела Чвиза таким. Старик был явно выбит из колеи, хотя обычно поражал Луизу своей невозмутимостью и непоколебимым равновесием. Впрочем, Луизе и раньше иногда казалось, что вся эта пресловутая пунктуальность и педантичность Чвиза только щит, с помощью которого он пытается оградить себя от необходимости принимать какие-либо решения. Женское чутье подсказывало Луизе, что за подчеркнуто суховатым, а временами даже грозным внешним обликом Чвиза скрывается мягкий и слабохарактерный человек. Во всяком случае, такие мысли не раз приходили ей в голову.

Чвиз неожиданно остановился возле Луизы и сказал, глядя куда-то в сторону:

– Простите, Луиза, я хочу вас спросить… Для меня это очень важно. Вы, кажется, разошлись со своим мужем?

Щеки Луизы мгновенно вспыхнули.

– Да. – И почему-то торопливо добавила: – Но это было три года назад.

– Еще раз простите, – продолжал Чвиз. – Я, возможно, касаюсь событий, воспоминания о которых вам неприятны, но, повторяю, для меня это важно. Вы сами решили его оставить?

– О нет! – вырвалось у Луизы. – Питер ушел от меня к другой…

– Жаль, – перебив Луизу, сказал Чвиз и отошел от стола.

Луиза растерянно посмотрела ему вслед. Кажется, она сделала глупость. Ну конечно же, не следовало так говорить. У мужчин свой взгляд на вещи, и оставленная женщина, вероятно, не может вызвать их сочувствия.

– Это все равно должно было случиться, – торопливо заговорила Луиза, словно стараясь оправдаться перед Чвизом. – Я слишком идеализировала Питера. Такая уж я неисправимая фантазерка. А он был всего лишь обыкновенным, заурядным парнем, если прельстился этой…

Чвиз бросил на Луизу быстрый взгляд из-под своих густых бровей.

– Вы сейчас одиноки? То есть… – Он смутился. – Извините, я не знаю, как это лучше сформулировать.

Луиза на мгновение задумалась.

– У меня есть друг, – сказала она, стараясь придать своему голосу игривое выражение, хотя вовсе не была уверена в том, что это вообще следовало говорить.

– И, устроив свою жизнь, вы, вероятно, не прочь были бы оставить работу? Ну, я хочу сказать, вы не очень жалели бы, если бы вам пришлось покинуть эту лабораторию?

– Бэри хорошо обеспечен. И, мне кажется, он любит меня, – уже серьезно ответила Луиза.

– Мм-г… – протянул Чвиз не то разочарованно, не то удовлетворенно и медленно пошел в другую комнату.

Через открытую дверь Луиза видела, как он открыл сейф, достал с полки большой желтый портфель с серебряной монограммой, извлек из него пачку чертежей и, развернув их перед собой, углубился в какие-то подсчеты.

Чвиз сидел к Луизе вполоборота, и она могла видеть, как он то сосредоточенно что-то писал, то вдруг откладывал ручку и, наморщив лоб, устремлял свой взгляд куда-то в пространство.

«А что, если сбрить у него бороду? – вдруг мелькнула у Луизы озорная мысль. – Как бы он выглядел?»

Она попыталась представить себе Чвиза без бороды. Высокий рост, могучее телосложение, запоминающееся лицо, – с таким мужчиной приятно пройти по улице, ничего, что ему уже за шестьдесят. Но почему он задавал ей эти странные вопросы? О разрыве с мужем, о дальнейших планах? Что бы все это могло значить? И Луизе вдруг захотелось продолжить прерванную беседу. Удобно ли только отрывать его от работы? Но, в конце концов, он сам начал этот разговор.

Она поднялась из-за стола и, тихонько пройдя в другую комнату, осторожно присела на стул рядом с Чвизом.

– Скажите, профессор, – негромко спросила она, – вы всегда жили один?

– Что, что? – не сразу понял Чвиз, отрываясь от бумаг. – Ах вот вы о чем…

Он сунул ручку в карман своей блузы и откинулся на спинку кресла.

– Нет, дорогая Луиза. Но все это давно ушло. Все позади.

– Почему? – запротестовала Луиза. – Вы не должны так говорить!

Она неожиданно смутилась и замолчала.

– Что поделаешь, дорогая Луиза. Время, увы, необратимая функция, – грустно пошутил Чвиз.

Оставшаяся часть рабочего дня промелькнула для Луизы словно в каком-то сне. Она машинально переходила от прибора к прибору, автоматическими движениями смахивала пыль с многочисленных циферблатов и шкал, что-то поправляла, что-то записывала. Но мысли ее были о другом.

«Чвиз влюбился, – думала она, – это ясно как день. Но боится, что слишком стар для меня. Бэри, конечно, намного моложе Чвиза, но ему, пожалуй, все же далеко до него… Но что это я?» Луиза попыталась приостановить стремительный полет своего воображения, однако услужливая фантазия уже рисовала ей одну картину заманчивее другой. Вот они венчаются в церкви, вот отправляются в свадебное путешествие на борту белоснежного лайнера, вот они вдвоем стоят на палубе, и все пассажиры бросают на нее и Чвиза восхищенные взгляды…

К реальной жизни ее вернул звонок, возвестивший окончание рабочего дня. Чвиз тоже оторвался от своих бумаг и посмотрел на часы. Они показывали половину пятого.

– Луиза!

– Да, – встрепенулась Луиза, уже начавшая было собирать свои вещи.

– Могу ли я обратиться к вам с просьбой?

– Да, конечно.

– Вы сегодня никуда не торопитесь?

– Мы с Бэри собирались уехать к морю на субботу и воскресенье. Но если…

– Не могли бы вы немного задержаться? Я должен сделать контрольный опыт. Мне очень не хотелось бы откладывать его на понедельник.

И хотя это были совсем не те слова, которых ждала Луиза, она, не задумываясь, сняла телефонную трубку и набрала номер:

– Бэри? Это я. Мне придется немного задержаться. Не знаю, может быть, час, полтора. Ты будешь ждать меня? Хорошо. – Она положила трубку и посмотрела на Чвиза. – Что я должна делать?

– Прежде всего сходить в виварий и принести кролика.

Когда Луиза вернулась в лабораторию, неся в руках небольшую клетку с белым зверьком, Чвиз уже приготовил установку. Он взял у Луизы клетку и поставил ее в один из отсеков большого прозрачного колпака, к которому тянулось множество проводов. Потом он начал задраивать люк, но в это время в лаборатории появился Кербер. Он вежливо поздоровался с Луизой и почтительно поклонился Чвизу:

– Добрый день, шеф. Как идут дела?

– Работаем, как видите, – не слишком любезно пробурчал Чвиз.

Он вообще недолюбливал этого человека, который когда-то работал у Миллера и вместе с ним появился в лаборатории Чвиза. Профессор считал Кербера неважным физиком и старался по возможности обходиться без его помощи.

Кербер приблизил свою лысую, похожую на бильярдный шар, голову, на которую профессору Миллеру всегда хотелось поставить печать, к прозрачной стенке колпака и с интересом посмотрел на кролика.

– О, вот какой опыт вы собираетесь делать! Понимаю, понимаю. – Он внимательно посмотрел на Чвиза. – Выходит, мы уже у самого финиша?

– Возможно, – буркнул Чвиз, поглядывая на часы.

Как бы не замечая этого, Кербер несколько раз медленно прошелся по лаборатории.

– Ну, не буду вам мешать, – откланялся он наконец.

Когда дверь за ним закрылась, Чвиз еще раз проверил люк и подвел Луизу к главному пульту.

– Вы должны следить за тем, чтобы стрелки на этих двух вольтметрах показывали одинаковые напряжения. Правая должна дублировать левую. Если возникнет отклонение, вы будете вносить поправки этим верньером. Правда, в цепи стоит автоматический регулятор, но я не очень на него надеюсь. А теперь – самое главное, – продолжал Чвиз. – Как только стрелка на этом приборе дойдет до красной черты, – он указал на большой прямоугольный циферблат, вмонтированный в стену прямо над пультом, – вы должны нажать эти две кнопки. Только строго одновременно. И как раз тогда, когда стрелка достигнет черты. Ни раньше, ни позже. Обычно за этим следит профессор Миллер, но сегодня… Одним словом, я прошу вас быть очень внимательной. Вы все поняли?

Луиза кивнула.

– Тогда начнем.

Чвиз отошел ко второму пульту, установленному рядом с прозрачным боксом. Сухо щелкнули реле. Лабораторию наполнило равномерное гудение. Луиза увидела, как стрелка на левом вольтметре медленно поползла по шкале. Вслед за ней послушно двинулась и стрелка на правом приборе.

Гудение усилилось. Стрелки на вольтметрах дошли до середины шкалы и одновременно остановились.

Луиза на мгновение оглянулась. Чвиз стоял к ней спиной, возле бокса, и сосредоточенно вращал какие-то ручки. Кролик в боксе сидел неподвижно, словно изваяние, плотно прижав длинные уши. Его окружало колеблющееся сиреневое сияние.

Луиза торопливо, как бы испугавшись того, что на мгновение перестала следить за вольтметрами, вновь наклонилась над пультом. И сразу же стрелки приборов, словно они только того и ждали, начали стремительный замысловатый танец.

Следить одновременно за двумя циферблатами, да еще все время поглядывать на верхний прибор, было мучительно трудно. Уже через несколько минут у нее заболели глаза. Между тем скачки напряжения становились все сильнее. Они следовали один за другим во все убыстряющемся темпе. Луиза не успевала переводить взгляд с одного циферблата на другой. Сияние за спиной становилось то ослепительно ярким, то спадало настолько, что сиреневые блики на стеклах прибора гасли и исчезали.

Гудение временами достигало угрожающей силы. За спиной Луизы что-то происходило, но она не решалась оторвать взгляда от приборов. От напряжения у нее потекли слезы. Перед глазами бежали желтые, зеленые, красные круги.

Луиза уже не видела ничего, кроме лихорадочного метания стрелок. Она едва успевала переносить взгляд с пульта на верхний циферблат и обратно. Весь мир сосредоточился для нее сейчас в двух маленьких белых кружках с черными делениями и красной чертой наверху.

Стрелки, гудение, вспышки, стрелки. Все перемешалось в нескончаемом водовороте. Луизе начало казаться, что все приборы застыли в неподвижности, а она сама вместе с лабораторией мечется из стороны в сторону.

Словно сквозь сон Луиза увидела, как черное острие на верхней шкале коснулось красной линии. Обеими руками она с силой нажала кнопки.

Оглушительный треск! Вспышка ослепительного света!

И все стихло.

Обессиленная, как после тяжелой работы, Луиза в изнеможении откинулась на спинку стула. Словно откуда-то из другого мира до нее донесся голос Чвиза:

– Благодарю вас, Луиза.

Она с трудом выбралась из-за пульта и, пошатываясь, подошла к боксу. Чвиз стоял, прижавшись к прозрачной стенке, и смотрел внутрь. В правом отсеке, который еще несколько минут назад был совершенно пустым, теперь стояла клетка с белым кроликом. Точно такая же, как и в левом отсеке.

Луиза понимала, что это значит. Она восторженно посмотрела на шефа, но, к своему удивлению, увидела, что лицо его мрачно.

Чвиз заметил ее взгляд и повторил устало:

– Благодарю вас, Луиза. Без вашей помощи я бы ничего не смог сделать. А теперь вы можете идти.

Очутившись в коридоре, Луиза прислонилась к стене. Голова все еще немного кружилась, а перед глазами плыли оранжевые пятна. Она взглянула на часы. Было двадцать пять минут шестого. «Пожалуй, пойду выпью чашку кофе». Держась за перила, Луиза медленно поднялась на четвертый этаж в бар, но в последний момент вспомнила, что оставила сумочку с деньгами в лаборатории. «А что, если Чвиз уже ушел?» – подумала она.

Однако лаборатория оказалась незапертой, хотя Чвиза в ней не было. Ключ торчал из замочной скважины с внутренней стороны двери. Луиза подошла к своему столу, чтобы достать сумку. На гладкой коричневой поверхности стола белел клочок бумаги, прижатый сверху большим ключом с замысловатыми бороздками – ключом от сейфа.

Холодея от смутного предчувствия, Луиза наклонилась над столом и прочла несколько слов, написанных знакомым косым почерком Чвиза:

«Я ухожу навсегда. Чвиз».

Еще не осознав как следует смысла записки, Луиза быстро прошла в аппаратную. Все как обычно. Но в аппаратной Чвиза не было.

Луиза беспомощно огляделась по сторонам. Увидела две клетки с кроликами. Они стояли в углу. Только тогда до нее вдруг дошел истинный смысл слов «ухожу» и «навсегда».

Ужасная догадка обожгла Луизу: Чвиз отослал ее, чтобы зачем-то проделать опыт на себе! Ну конечно же, он убрал клетки с кроликами и сам занял место в боксе. И что-то произошло. Какое-то несчастье. Зачем она только послушалась его и ушла?..

Стараясь побороть противную дрожь в ногах, Луиза добралась до телефона и набрала знакомый номер.

– Бэри? Случилось что-то ужасное. Исчез профессор Чвиз! Он оставил записку. Нет, я ничего не трогала. Да-да, я понимаю… Да-да, конечно.

Она медленно опустила трубку на рычаг.