"Ликвидатор" - читать интересную книгу автора (Алишева Кристин)

Глава 7

«Почему-то захотелось крови…»

Я какое-то время тупо разглядывала финальную фразу книги, пытаясь осмыслить. Дурдом! Кто ж так книгу заканчивает?! Там на весь роман — один хиленький вампир, и к главному герою даже на два метра не приближался. Этот автор вообще про что думал? Логика где?

Я закрыла книжку и, отшвырнув ее на пол, перекатилась на спину и уставилась в потолок, закинув руки за голову. Ребра привычно застонали, но и только. Фантомные боли, мать их! Ребра зажили еще несколько месяцев назад, но напоминают о себе до сих пор. Дебильно, раньше они меня так не беспокоили. Организм все еще артачится. Впрочем, самовнушение — великая вещь.

В последнее время меня медленно, но верно начинала одолевать тоска. Накатывала апатия. Надоело… мне все надоело, но возвращаться на работу я не планировала. Не хочу! Может, на курорт какой поехать? На солнышке погреться? Хотя смысл? Как говорится, меня и тут неплохо кормят. И кормят, и греют…

Шорох…

Кубарем скатившись с кровати, я выдернула пистолет из-под подушки и направила на незваного гостя — у стены, расправив кожистые крылья, стоял Страж. Опять Вит сквозь стенку просочился! А если бы я не одета была? Все проверяет быстроту реакции. Зараза!

— Молодец, — он осклабился, сверкнули клыки. Да от таких клыков даже мамонт удавится от зависти! Про обычного вампира я скромно умолчу.

— Да иди ты, Вит, знаешь куда? — я плюхнулась обратно и бросила пистолет. — Чего надо?

— Проведать пришел, — он обхватил себя крыльями, и они растворились, оставив вместо мускулистой клыкастой громадины обычного мужчину. Чуть сутулый, одетый в потертые свитер и джинсы. Темные волосы спутаны. Серые глаза непроницаемы. С виду — ничего особенного.

Ну да! Если учесть, что это «ничего особенного» один из сильнейших Стражей этого мира, то связываться с ним — идиотов мало.

— Присаживайся, — вежливый жест в сторону кресла вышел аристократично плавным.

— Спасибо, Стас, — Виттор уселся и внимательно меня осмотрел. — Выглядишь отлично.

— В тепличных-то условиях… — по моим губам скользнула усмешка, и Вит, прекрасно понимая мое состояние, ее отразил. Его я знаю столько же, сколько и графа. Именно Виттор держал меня, сходящую с ума от боли, пока Дракула снимал заклятье, контролировавшее мой разум. Дело давно минувших дней, связавшее нас подобием дружбы. Именно тогда я впервые выпала в этот мир и узнала часть правды про его обитателей.

Вампиры.

Кровососы.

Здесь нет солнца.

Здесь не бывает обычного дневного света.

Здесь вечные сумерки.

Здесь нет чистокровных людей…

Но и эти клыкастенькие не бледные и уродливые. Они выглядят как обычные люди. Едят, спят, бодрствуют. В общем, живут. Разве что сон у первой касты слишком крепкий. В большинстве своем население этого мира имеет всего одну ипостась — человекоподобную. Опознать в них вампиров можно только по клыкам да красноватому оттенку глаз. Это считается первой кастой. Убить их можно, как и обычного — то есть общепринятого вампира, разве что солнца не боятся. Как, впрочем, и святой воды. Поливай-не-поливай толку не будет. Разве что разозлите их как следует.

Вторая каста — это воины. У них — три ипостаси — человеческая, туманная и боевая. В первых двух, думаю, ничего непонятного нет, а вот в боевой… Переходя в эту ипостась, они меняются полностью. Становятся выше ростом, шире в плечах, мускулатура увеличивается. Уши заостряются и удлиняются, и, как апофеоз, раскрываются большие кожистые крылья. В таком состоянии они стоят десятков обычных воинов. И лучшие из лучших становятся Стражами.

Страж — это почетно и очень ответственно. Отбор туда крайне жесток, но ставший Стражем получает практически неограниченные полномочия. Среди них нет тех, кто использует свои полномочия и способности не по делу. Отступники жестоко караются мучительной смертью… За всю историю было всего лишь три отступника. Их убили свои же. Для кого-то другого — убить Стража практически нереально. И Вит, как и Влад Дракула, один из старейших, сильнейших и мудрейших Стражей. И если граф правит этим миром и правит превосходно, то Вит руководит Стражами. В другие миры эти крылатые выходят чертовски редко. Они почти все время здесь. Встречают всех гостей и решают, что с ними делать — пропустить или вышвырнуть обратно. И что самое характерное — среди Стражей практически нет женщин…

При пробуждении эти ребята опаснее других. Спят хоть и в кроватях, но при побудке могут натворить дел. При насильственном пробуждении Стражи почти всегда злы и неоправданно жестоки. Размажут по стенке миллиметровым слоем и скажут, что так и было.

— Как ты себя чувствуешь? — Вит прервал молчание первым. С тех пор как я более-менее встала на ноги, он добровольно помогал мне возвращать прежнюю форму и сам же таскал меня на ночные прогулки. И дело даже не в моих крыльях.

Я не Страж и никогда им не стану. Я не была рождена вампиром.

Я не вампир и никогда кровь пить не буду. Меня уже не обратить.

Крылья мне даны другим трижды проклятым существом. Хотя форма крыльев и роднит с вампирами.

И все-таки нас связывает нечто большее, нежели просто определение «знакомы»…

— Хочешь рискнуть? — съязвила я.

— Неа. Я еще жить хочу, — добродушно улыбнулся Виттор. Он знал, что сильнее, но знал и то, что я его достану. Как бывший оперативник третьего отделения, как действующий чемпион — вот от этого мне никогда не отречься — я могу его достать. А вот насколько серьезно — вопрос десятый.

— Ой ли? — а то он не знает, что убивать Стражей мне пока не доводилось.

— У меня еще семьи нет, — и он сменил тему. — Край как-то странно тих. Что-то будет.

— Проверка?

— Вероятно.

— Я не хочу, чтоб меня еще раз так вывернуло, — памятные ощущения были не из приятных.

— Да вряд ли еще раз так будет, — Вит пожал плечами. — И в первый раз все было ясно.

— Скажи это Краю.

— И… — Страж вдруг вскочил на ноги, мгновенно обернулся туманом и испарился в воздухе.

Во дает!

Мне бы так.

Что его с места сорвало? Вызов? Интересно, зачем он приходил?

— Леди Анастасия, — дверь приоткрылась. А ясно… почему-то он не хочет, чтобы Мара видела его в моей комнате. При случае спрошу — почему.

— Что такое? — я повернулась в сторону вампирши. Хорошо хоть не надоедает. Чувствует, когда она нужна, а когда нет.

— Хозяин просит Вас почтить своим присутствием ужин, — она слегка поклонилась.

Я скривилась: — Не хочу. Сегодня я ужинаю здесь.

— Его Сиятельство настаивает — он хочет с вами серьезно поговорить.

— Так ли серьезно?

— Да.

— Ладно, — я встала и потянулась, — приму душ и спущусь.

— Позвольте помочь Вам одеться, — Мара направилась к шкафу.

— Не надо, знаю я вкус этого вампира! — в моем голосе едва не проскочил искренний ужас. Я очень не люблю платья, которые едва-едва прикрывают пятую точку, но именно такими была забита большая часть шкафа. Меньшую занимали брюки, джинсы, блузки и несколько платьев, стилизованных под средневековье.

— Леди Анастасия, — в ее голосе проскочил легкий укор, хотя глаза смеялись.

Пришлось идти к шкафу.

— Ну что? Давай без эротики, а?

— Думаете, его это остановит? — в голосе проскочило большое сомнение. Она знает, что граф… почти все ночи проводит у меня, и сделать с этим мне ничего пока не удается. От его прикосновений я теряю контроль над собой. И он этим вовсю пользуется.

— Нет, но зато мне удобно будет.

— Логично, — Мара осмотрела ряд вешалок и вытащила одно. — Как Вам?

Я внимательно рассмотрела платье — темно-зеленое приталенное платье, с неплотно пришнурованным узким рукавом. Длина платья достаточная и приличная — немногим выше колен. Разрезов нет. — Подойдет.

— Сейчас подберу Вам обувь и украшения, — кивнула она и легонько подтолкнула меня в сторону ванной комнаты. — Идите, леди Анастасия, не стоит опаздывать больше положенного.

— Да иду уже, — буркнула я, удаляясь. Ну, не любитель я долгих водных процедур! Не любитель! Мне десяти минут на все хватает. Даже Мара, при полном моем попустительстве, смогла растянуть процесс приведения меня в порядок не более чем на полчаса. И пришлось мне спускаться вниз. В малый обеденный зал…

Хорошо, что почти везде ковры. Стук каблуков не слышен…

Ванаг, дворецкий, при виде меня оживился и поклонился.

— Мое почтение, леди Анастасия.

— Вечер.

Улыбнувшись, он открыл дверь в зал и хорошо поставленным голосом объявил.

— Леди Анастасия!

Я вошла и невольно замедлила шаг — Влад был не один.

— Анастасия, — вампир поднялся мне навстречу. Гость повторил его движение, сделав один шаг к свободному стулу, словно приглашая.

Я не сразу признала в темноволосом и сероглазом мужчине, одетом в строгий костюм-тройку, Магистра Гильдии.

— Сантарион! — черт! Только тебя мне для полного счастья и не хватало!

— Анастасия, — он вежливо поклонился, — должен отметить, ты прекрасно выглядишь!

Джентльмен.

Враг, но всегда джентльмен.

Один из немногих магиков, которых этот мир принял, и которого я не жажду убить при первой же возможности. Не по причине вражды, а просто по правилу «кто бьет первым, тот остается в живых». Негласное правило негласной войны Агентства и Гильдии…

Я молча приблизилась к столу, пытаясь удержать себя от позорного бегства. Майка Сантарион, один из сильнейших Магистров Гильдии. Астральник. Он и враг, и друг. Нас связывает клятва крови, заключенная здесь, при графе Дракуле, казалось бы сотни лет назад.

Зачем Майка пришел?

У меня нет сейчас защиты от астральника.

— Сантарион, — я чуть склонила голову и присела на вежливо подставленный стул. — Не ожидала тебя увидеть здесь.

— Пути наши неисповедимы, — он едва заметно улыбнулся. — Решил навестить, тем более, что давно не виделись.

Я перевела взгляд на Влада.

— Интересно, кто сообщил, что я здесь?

Майка уселся на соседний стул.

— Ты и сама прекрасно знаешь ответ.

— Знаю. Только вопроса «почему» это не снимает. Влад?

— Сначала ужин, потом — серьезные беседы, — кровосос ушел от ответа.

Я смолчала, стараясь не встречаться с магиком взглядом. Не хочу беседовать. Не только вообще, но и в принципе. Именно поэтому я старательно избегала разговора, хотя Майка и Влад обменивались мнениями, обсуждая всякую ерунду вроде политики дальних окраин, и недавно принятых Альянсом законов. Побыстрей бы закончился ужин. Сбегу в свою комнату и никто меня оттуда не вытащит. Только от Дракулы в его замке надежной защиты нет…

И все же сбежать мне не удалось.

— Стас, — когда мы заканчивали с десертом, Магистр вновь обратился ко мне, — я могу рассчитывать на твое общество во время прогулки по парку?

Я исподлобья глянула на него:

— Когда?

— Сейчас.

— Не знаю…

— Я настаиваю. Это важно для меня.

— Ладно.

— Спасибо.

— Дать бы тебе по морде, — вздохнула я, вставая, — и сбежать подальше.

— А убегать-то зачем? — несколько не понял Сантарион, поднимаясь следом.

— А чтоб тебя не видеть.

Майка только головой покачал.

— Так составишь компанию?

— У меня есть выбор?

— Нет.

Больше ни слова не говоря, я направилась к выходу.

Магистр чуть задержался. — Спасибо за прекрасный ужин, граф.

Вампир серьезно кивнул.

— Не за что, Магистр. Только просьба… — дальнейшие слова я не услышала.

Сантарион нагнал меня практически возле самой двери: — Стас, подожди!

— Чего?

— Замерзнешь же! — он снял с вешалки плащ и набросил мне на плечи. — Не спорь. Простудишься — мне твой граф голову оторвет.

— Он не мой, — огрызнулась я, но скидывать плащ не стала. В парке всегда прохладно. Только руки в рукава сунула, да запахнулась поплотнее.

— Да какая, к черту, разница? — теперь уже огрызался магик, открывая передо мной дверь.

— Разная! — съязвила я, покидая холл. Мне в лицо ударил порыв ветра и тут же стих, словно признав. Темнота мягко обняла за плечи, принимая… У графа, мягко скажем, извращенное понятие о мирном парке. Зелень деревьев перемежается сухими стволами, растопырившими свои ветви-крюки. Узкая асфальтированная дорожка петляет как заяц, не проходя по прямой больше пяти метров. Сквозь сухие ветви просвечивают кресты и памятники. Настроение все это создает — пойти и повеситься, дабы покачаться в такт этому ветру и поразмыслить о вечной жизни. Ну, хоть дождя сейчас нет.

Каблуки стукнули по началу дорожки.

— Твой характер испортился, — заметил Магистр, примериваясь к моему неширокому и неторопливому шагу. Шел он бесшумно.

— Если только об этом пойдет речь, то я лучше вернусь в свою комнату.

— Речь пойдет о другом, сказанное прежде — всего лишь сухая констатация факта, — и без предупреждения он сразу сменил тему: — Ты не думала о будущем?

— Своем — нет. Да и вообще стараюсь не думать.

— Неужели практически легендарная, свободолюбивая Химера, женщина, которую не смогли сломать застенки Гильдии, вдруг сломалась?

Этот щекотливый вопрос не вызвал ни боли, ни злости. Только легкую горечь. Да, когда-то я была в плену у Гильдии, были эти чертовы застенки. Три недели пыток, избиений и допросов показались тогда годами, но я не сломалась. Даже умудрилась сбежать. Гильдия до сих пор уверена, что сама, и потому — рвет и мечет, пытаясь понять, откуда у меня вообще взялись силы на побег, но кое-кто знает правду. Я не могла сбежать сама! В том состоянии просто не могла! Это Майка, узнавший, что меня поймали и практически довели до смерти, дал наводку на камеру, а Иншеан просто пробил канал напрямую и меня вытащили. Полумертвой, но несломленной.

А сейчас…

— Тогда мне было ради чего жить, Майка, — горечь все же вылилась в интонацию. — А сейчас — нет.

Он только вздохнул.

— Кто бы мог подумать.

Я только плечами пожала:

— Я не железная, и ты это прекрасно знаешь. И знаешь, пожалуй, лучше всех гильдийцев вместе взятых. Я просто женщина, потерявшая мужа.

— Не поспоришь, — он ни капли не удивился сообщению о факте моего замужества. — Ты так его любила?

— Он был для меня всем.

Сантарион тихо вздохнул и не стал заострять внимание на этой теме: — Неужели тебя устраивает такая жизнь?

— Если честно, то мне все равно.

— А как же Гильдия?

— С вами и без меня разберутся.

— А у меня может быть мечта идиота, — нагло заявил Майка, в глазах которого мелькнула улыбка, — чтобы меня прибила именно ты.

— Да на кой ты мне сдался? — почти искренне изумилась я.

— Нахалка!

— И чего? — зря я обогнала его на пару шагов. Зря…

Лезвие сверкнуло в темноте, вспарывая ее, словно шелк. Тренировки сделали свое дело — реакция была на должном уровне. Ни перехватывать, ни еще чего-то я делать не стала, просто прянула в сторону. Черт! Недостаточно быстро! Платье украсилось длинным разрезом до бедра. Мой голос от возмущения едва не сорвался: — Ты что себе позволяешь?

— Защищайся, Химера, — спокойно отозвался Магистр, разворачивая… Это еще что за фигня? Изящный, прямой, одноручный меч, крестовина какая-то закрученная. Судя по внешнему виду — коллекционный.

Ценитель, твою мать!

А я это оружие вообще первый раз вижу!

Мне пришлось отступить назад: — Хотелось бы мне знать чем! — хороша же я сейчас. В платье, на каблуках и без оружия.

— Как тебе удобнее, — к моим ногам полетел второй. Словно брат-близнец того, что держал Майка.

Во мне всколыхнулась злость.

— Вы все сговорились?

Ответил мне ветер. Он рванул неподвижные кроны деревьев и закрутился вокруг нас.

— Черт вас всех!

Не дают тихо помереть, сволочи!

Меч влетел мне в руку, подброшенный мыском туфли. Острие хищно сверкнуло, отразив первый попавшийся свет. Еще секунда, чтобы скинуть и отбросить плащ. В этой драке он мне не помощник.

— Что я вижу… — Сантарион зло усмехнулся, вставая в стойку.

— Убью! — коротко и зло пообещала я, отшвыривая туфли в сторону и ощущая босыми пятками холод дорожки. Боже мой, что же я творю? Зачем я с ним собралась драться?

Зачем?

Но получить ответ от самой себя времени не хватило — Магистр нанес пробный удар, и я ударила в ответ, отводя его меч. Прямой блок — это самоубийство. От столкновения клинков посыпались искры, но наносить предсказуемый удар я не стала. Обманный маневр, увод лезвия в сторону, и пока Майка реагирует на него, нанести удар в открывшийся бок.

Астральник крякнул, прижав локоть к ушибленному месту:

— Достала.

— Все и всегда предсказать не может никто.

— Посмотрим, — и на меня обрушилась серия быстрых ударов, один из которых я пропустила. Платье теперь только в стриптиз-бар — второй разрез появился слева. И следующего, ответного, скользнувшего по клинку и едва не выбившего ему запястья удара хватило, чтобы Майка мгновенно разозлился — атака была незнакомой. Мне оставалось только уйти от нее, не отвечая. Удар за ударом следовали с жуткой скоростью, заставляя вспоминать все тонкости фехтования с превосходящим по опыту и силе противником. Долго я не продержусь… Еще удар и развернуться, чтоб лезвие магика вспороло воздух впустую. Попытка достать его провалилась, он успел перенаправить удар ладонью. Мой клинок по инерции пошел вниз. Еще чуть-чуть и Сантарион меня ранит. И я выпустила оружие из рук, изогнулась, пропуская удар мимо, ударила по руке, выбивая меч, и отлетела в сторону. Оружие звякнуло по дорожке. Перегруппироваться и встать на ноги я успела. Неужели перейдет на рукопашную?

— Надо же! — Майка сощурился. — Что мы оказывается знаем!

— Не завидуй!

Два клинка одновременно взлетели в воздух, да там и остались.

— Довольно! — рявкнул чей-то знакомый голос.

— Не мешай! — два крика слились в один.

— Не позволю двум психованным убиться из-за собственной глупости, — отозвался Дракула.

Вечно он…

Мы обернулись — невдалеке от нас стоял граф. Полы черного плаща развевались, ветер трепал волосы, в темноте ярко светились красные глаза. При звуках его голоса даже деревья пожалели, что они не могут залезть под землю.

— Я думал они тут беседуют, а они драку устроили! — тьма вокруг вампира клубилась, выстреливая щупальцами в разные стороны. Она словно была живой. Жуткое зрелище. И это лишь малая толика его сил.

— Ну, устроили и что? — огрызнулась я. Майка молчал.

— Думать надо, вот чего! — в голосе Влада проскочила злость.

Ах, вот как?

Не я начала, а виновата?!

— Да иди ты к черту! — уйти! Сбежать подальше!

— Стас! — крик Майки очень легко было проигнорировать.

Расстояние до замка я преодолела за рекордное время. Взлетела по лестнице, едва не сбив с ног прислугу, ворвалась в свою комнату и, хлопнув дверью, с разбегу плюхнулась на кровать, зарывшись носом в подушку. Достали! Не заплачу… не дождетесь!

Несколько минут я старательно уговаривала себя не злиться на этих… слов цензурных уже не осталось, но вроде получилось… И плакать из-за этих идиотов совсем не стоит.

Не стоит!

Ладони сжали подушку.

— Леди Анастасия, — голос Мары раздался на редкость неожиданно, — что с Вами?

— Ничего!

И чего она забыла здесь? Или прошла, пока я старательно себя успокаивала?

— Леди…

— Отстань!

Несколько минут в комнате царила тишина, потом вампирша присела на кровать и осторожно сжала мое плечо.

— Не плачьте. Не нужно.

— Почему они все так жаждут, чтобы я вернулась? — голос мой звучал глухо и почти обиженно.

— Потому что Вы нужны им. Они искренне беспокоятся за Вас.

Я резко села на колени, прижимая к груди подушку.

— Ну почему я?

Мара помолчала.

— Знаете, мне кажется граф к вам… испытывает нечто большее, чем считает.

— И поэтому… — я прикусила губу, не договорив. — Ему гарема не хватает? Тринадцать самых красивых. Тринадцать!

— Они не вы, — вампирша улыбнулась. — Девочки боготворят его, выполняют любое желание. Голод тела утолить легко, а душа?

Вздох скомкался.

— Научно доказано, что у вампиров нет души. А у Влада ее в минус второй степени, и совести у него нет!

Мара негромко рассмеялась.

— У повелителя и не должно ее быть.

— Не согласна. Хоть пару грамм, но должно!

— Ой, леди Анастасия, ему при рождении не досталось, — она легонько потянула из рук подушку. — Идемте, вам ванну ароматную приготовили. Это приведет вас в порядок.

— Не думаю.

— Зря. Вода успокаивает. Если пожелаете, сделаю вам массаж.

— Ладно, — и я позволила утащить себя в ванную.

Мара, вероятно, в чем-то права. А может, и нет. Только время рассудит кто прав, а кто виноват. Сдается мне, что и этот бой я проиграла. Обидно. Неужели Химера стала настолько слабой?

Едва шевельнулась дверь моей спальни, возвещая о приходе графа. Только он входил ко мне без стука. А еще аристократ, так его… Двигаться не хотелось, посему я, сунув руки в карманы джинс, так и осталась стоять, смотря в сумерки за окном. По стеклу монотонно бил сильный дождь. Тяжелые капли оставляли за собой мокрый след, который тут же стирался следующей. Выйти бы на лоджию, промокнуть до ниточки! Смыть все наболевшее и произошедшее! И нельзя.

— Стася, — вампир остановился за моей спиной, — Сантарион хотел помочь.

Ответ был равнодушным: — Я знаю.

— А ты его так неласково.

Я чуть сгорбилась.

— Не я начала драку, Влад. Я всего лишь защищалась.

Его руки осторожно легли мне на плечи.

— Стася, ты ему ребро сломала.

— Ему же хуже.

— Стась! — но я не стала дожидаться продолжения. — Влад, почему ты хочешь, чтобы я вернулась?

Ответил он практически сразу. Наверное был готов к этому вопросу.

— Придет время, и ты поймешь. Без тебя нет будущего.

— У кого? — мои брови насмешливо изогнулись. Жаль, что вампиры не отражаются. Нельзя увидеть его глаза. А вот он мои в отражении прекрасно видит.

Какие же у него руки сейчас горячие.

— У многих. Тебе еще нужно получить все шестнадцать колец.

— Не хочу.

— Захочешь.

— Значит ли это, что все предопределено?

— Нет. Не все, — чуть помедлив, он все-таки уткнулся носом в мою макушку. — Все предопределить не дано никому. Даже Краю.

— Вот как, — я на мгновение прикрыла глаза. — Хорошо. Я возвращаюсь.

— Что?!

— Что слышал, Влад, — я повернулась к нему и, чуть прищурившись, посмотрела в глаза, — я возвращаюсь.

Он сжал мои плечи.

— Тебе будет тяжело.

Я чуть прикрыла глаза — уж очень хотелось расплакаться. — Знаю, но я справлюсь.

— Справишься. Ты очень сильная.

Какое-то время мы так и стояли молча. Странная апатия царила в душе, но я точно знала — чувствовала, что пора возвращаться. Пора… или я вернусь, или они меня сведут в гроб своими попытками заставить меня вспомнить о бурной жизни оперативника. Сантарион своим нападением напомнил мне о долге перед ним. Он спас мне жизнь, и сейчас требовал вернуть долг возвращением на службу. От этого так просто не откажешься.

— Я рад это слышать, — Граф отстранился и вытащил из внутреннего кармана пиджака двухцветную цепочку. На ней болтался какой-то талисман. Вампир осторожно повесил цепочку мне на шею. Я едва по стойке «смирно» не встала. Даже руки из карманов вытащила.

— Что это? — я подняла талисман к глазам — две Давидовы Звезды, сплетенные в одну. Тонкие ободки были исписаны древнейшими заклинаниями неизвестной мне принадлежности. И самое интересное — два металла двух видов сплетались в нем — золото, белое золото, светлое серебро и червленое. Впервые вижу такое.

— Удостоверение Истребителя Шестого уровня. Выше тебе не прыгнуть.

— Шестой уровень? Истребитель? — я удивленно посмотрела на Дракулу. — Но это же фактически пропуск вседозволенности.

— Именно поэтому его дают очень редко. Ты всего лишь шестая. Официально. По всем мирам. Ну, то, что таких ребят называют Ликвидаторами с большой буквы, ты и без меня знаешь. Восьмого уровня еще никто не достиг. Зато есть один тип седьмого, но он стар и редко во что-либо вмешивается.

Я щелкнула по кончику одной из звезд: — И за что такая честь? — никакого трепета моя душа не испытывала, да и не собиралась, если честно. — Ведь я не стремилась к этому, да и Истребитель из меня посредственный.

— Не тебе судить. Это за все… ты заслужила, выстояв, — улыбнулся граф.

— Какой ценой. Нет, вампир, я выстояла только благодаря твоим усилиям.

— Я друзей так просто не отпускаю, — Влад чуть приподнял мою голову за подбородок, — а ты — больше чем друг.

— Любовница, — как-то это слово горько прозвучало. С горечью и сожалением, что допустила такое.

— Увы, руку и сердце предложить не могу, даже если бы хотел. Я же полумертвый.

— Тухнущий суповой набор мне точно ни к чему, — невольная улыбка скользнула по губам. Он прав. Между нами не может быть других отношений, да и этих-то не должно было быть. Но сделанного не переделаешь. Эти ночи из моей памяти уже никогда не стереть.

— Вот именно, Стас, — вампир был серьезен, — сделанного не переделаешь. Шамрах только свой не забудь взять из библиотеки. Ты… когда ты уходишь?

Я только плечами пожала.

— Хотела сегодня, вещей-то как таковых у меня нет. Собирать нечего.

Граф помедлил. — Выполнишь просьбу?

— Какую? — инстинктивно я напряглась. Мало ли…

— Останься на ночь. По своей воле…

Какое-то время я смотрела в потухшие глаза красного цвета.

— Ты так этого хочешь?

— Да, — он стоял почти вплотную. Стоял и просто смотрел на меня сверху вниз. Тоскует… странно, тосковать по человеку, по женщине. Подчинять силой почти каждую ночь и все-таки ждать момента, когда она будет принадлежать ему по собственной воле…

Дурдом.

Форменный.

Или фирменный…

— Я… — выдох, — останусь, — и шаг вперед. Прижаться к вампиру всем телом и ощутить стук его полуживого сердца. Ощутить его страх, что пошлю к чертям собачьим, а то и пристрелить попытаюсь! Обвить руками шею, прочувствовав горячий поцелуй до конца, коснуться языком клыков. Ощутить его тело, прижавшее к постели… Впереди долгая ночь. Рассвета бояться не приходится — здесь этого попросту нет. Этот мир принадлежит Тьме и ночи. И эта ночь — его…

Тихо… в спальне тишина, только дождь с упорством дятла долбится в окно, словно просит впустить. Я осторожно привстала, осматривая спальню, и «прислушалась» — рассвета еще нет. Выскользнув из рук графа, я принялась собираться — время уходить. Пора…

— Теплее одевайся, там прохладно, всю ночь дождь шел, — сонно сообщил мне вампир и в темноте сверкнули красные глаза.

— Знаю, — натянув водолазку, я принялась за обувь.

— Отсюда?

— Нет. С окраины, — вытащив из шкафа полупальто, я на секунду задержалась возле постели. — Спасибо.

— За что?

— За все.

Он сел и осторожно коснулся моей руки.

— Это я должен… — он помолчал и попросил. — Уходи быстрее. Я могу не выдержать.

— И чего ты во мне нашел? — и, выходя из комнаты, я услышала. — Женщину, — и уже мысленно: «Шамрах захвати…»

Ах да, сабля, дарованная самим графом много лет назад. Куда ни плюнь — сплошные символы! Чтоб им!

«Захвачу…»

До библиотеки я практически добежала, очень уж хотелось уйти. Вырваться из этого мира вечных сумерек. Хватит. Я и так задержалась здесь. Засиделась в этой темноте… Дверь распахнулась передо мной, и я замерла на пороге, отыскивая взглядом клинок. Мой Шамрах, Трилистник, загнанный в ножны, просто лежал на столике возле стены.

— Вернули… — то ли выдох, то ли мысль.

В несколько шагов я преодолела расстояние, и рукоять привычно легла в руку. Ножны с шорохом соскользнули, и по лезвию молнией проскочил странный блик. Машинально я крутанула свою игрушку, подбросила и вновь поймала. Слушается. Надо же, вообще-то не должен. Он не служит существам, в чьих душах раскол. Хотела бы я сказать, что это супер-пупер легендарный клинок, да вот… Хотя, в какой-то мере сабелька на самом деле легендарная, тем, что никакой избранный не таскал ее на поясе или спине. Просто не успел… Во всяком случае, три листа какой-то растительности на клейме вовсе не обозначает руку автора. Этот символ просто порядковый номер клинка. Всего их восемь. Мой — третий. Потому и зовется Шамрахом. Само по себе оружие замечательное, удобное. Только гарда странная, трехлистная. И закручиваются эти «листья» к лезвию, словно собираясь оплести его… Шаги в коридоре заставили меня отвлечься от оружия.

— Вы уходите?

— Да, Мара, — резким движением загнав клинок в ножны, я сунула его в свой излюбленный пространственный карман. Только после этого я повернулась. Вампирша, как-то сжавшись, стояла на пороге.

— Мне пора возвращаться.

— Хорошо, что Вы возвращаетесь, — она сделала несколько шагов вперед и остановилась. — Вы… Вы ведь не забудете меня?

Поравнявшись с ней, я остановилась и легонько сжала ее плечо. — Как можно забыть того, кто поставил меня на ноги.

— Это все Граф. Я только ухаживала.

— Не только он. Спасибо тебе. И не плачь… я еще вернусь.

— Правда?

— А куда я денусь? — я улыбнулась и быстро вымелась из библиотеки.

Спустя пару минут я уже покидала этот дом. Замок замком, но все-таки дом.

Дом, ставший мне больницей.

Дом, ставший мне пристанищем.

И все-таки дом, бывший мне тюрьмой.

Уходя — уходи, и я ни разу не оглянулась.

Нет смысла…

А я ведь так и не прибила плакат к родовому склепу Дракулы. В следующий раз прибью. Не забыть бы…

Темнота улиц быстро приняла меня, спешащую покинуть этот мир. Мне нужно на окраину. Не хочу, чтобы Влад просек, куда я собралась. Не нужно ему это знание. Мысли упорно крутились вокруг… нет, не Мары, почему-то привязавшейся ко мне, а ответа Влада… Нашел во мне женщину… Смысл двоякий, но подтекст, надеюсь, я поняла правильно. Честный ли был ответ? Скорей всего честный. Во всяком случае, мне почему-то хочется думать, что правды в нем больше, чем лжи.

Передо мной неожиданно выросла тень Стража, заставив резко остановиться:

— Назовите себя! — рокот голоса утонул в сумраке домов.

— Вы чего? С дубов попадали?

— Шадрина? — тень удивилась и улыбнулась — в темноте сверкнули клыки. — Химера. С возвращением. Простите, не признал, — он слегка наклонил голову в знак извинения.

— Не поняла.

Страж вздохнул и пояснил: — От вас злостью веет и грустью.

— Никто не виноват, что ты такой чувствительный, — не удержалась я от издевки. — Пропустишь?

— Конечно. Удачной охоты, Химера, — и Страж растворился в темноте.

— И тебе тихой ночи, — слова улетели в пустоту, но вампир их точно слышал. И вновь вперед. Мокрый асфальт ровно ложился под подошвы ботинок. Я глубоко вдохнула этот промозглый воздух и побежала. Только так и никак иначе. На ходу открыла портал и с разбегу «врезалась» в него.

ЧПОК!

Шутки, конечно, дурные, но мне очень хотелось проверить, способна ли я на хоть какие-то прежние выкрутасы. Еще как способна, раз все сработало… Под ногой хрустнула веточка, и я огляделась — вокруг шумела осень.

Золотая.

Величественная.

Осень, которую любили мы оба. Еще теплую, но уже чуточку прохладную.

Осень светлая, полная грусти.

Я стояла посреди березовой рощи. Золотит как дома…

Красиво.

Неудивительно, мы все-таки из одного мира.

Пройдя сквозь рощу, я остановилась и сразу же нашла, что искала — невдалеке находился трехэтажный дом, возле которого шумели-копошились трое детей. Надо же. Интересно, сколько лет для него прошло? Вот сейчас и выясню. Непросто было сделать первый шаг. Между нами пропасть в сотни заданий, между нами время и люди…

Шаг за шагом я приближалась к дому. Как бы то ни было, как бы я себя не чувствовала, как бы не хорохорилась, но мне нужно выговориться. Кому-то все рассказать, иначе я с ума сойду, а Кредо — лучший из слушателей. Перед ним нечего стыдиться своей слабости, он меня еще с курсантских времен знает. Потому что мой наставник.

Высказавшись, я хоть что-то смогу понять. Или он подскажет.

Заметив меня, дети окопались в куче листвы и носа не показывали. Шустрые какие. Я практически дошла до домика, когда на пороге появился Владис, Владис Фармэйн. Он же Кредо. Он же живая до сих пор легенда нашего отдела. Оперативник прежнего выпуска. Оперативник на пенсии.

Заметив меня, он прищурился и спокойно ждал, когда подойду совсем близко. А он не изменился, все такой же подтянутый. Разве что поседел еще больше, да морщин прибавилось.

— Настя.

— Дис.

Влад спустился с лестницы и крепко меня обнял: — Здравствуй, радость моя.

Уткнувшись носом в свитер, я ответила.

— Здравствуй, старший.

Он обернулся к дому и повысил голос.

— Эми, кофе завари, пожалуйста, Шадрина приехала.

— Настька?! — на порог моментально вылетела жена Владиса — Эмили. Статная русоволосая женщина. По светящимся глазам видно, что она счастлива. Радостно за нее, и завидно…

Вывернувшись из рук наставника, я шагнула к ней: — Привет.

— Бяка! Почему так редко в гости приходишь? — Эми, пользуясь присутствием мужа, а значит по шее я ей не дам, не успею просто, принялась меня отчитывать. — Обещала и на тебе!

Унылая мина, долженствующая означать, что мне очень стыдно, далась без труда.

— Работа, — настроение и без того паршивое.

— Отговорки!

— Эми… — тихо вмешался Владис, уловивший мой настрой, — про кофе не забудь. Мы на второй террасе посидим.

— Хорошо, — женщина мгновенно утихла и умчалась в дом, а напарник потянул меня в сторону. — Идем. Ты ведь не просто так пришла.

— Нет… выслушаешь?

— Выслушаю.

— Спасибо. Не знала, что у тебя трое, — я шла за ним. Позади дома была пристроена уютная веранда. Стекла открыты. Оконные проемы обвивал плющ. Вечно зеленое и вечно ядовитое растение.

— Один, — Кредо жестом пригласил меня присаживаться в любое кресло и негромко рассмеялся. — Насть, двое других — это внуки.

Я едва мимо кресла не села.

— То есть как? — и пришло понимание, как же мало я знаю теперь о собственном напарнике.

— Да вот так. Сын же вырос, женился. У него двойня родилась. Вот и нянчусь. Ну а мой… ну да, второй ребенок. Из меня же песок пока не сыплется. Эмили тоже не развалина. Да и временной континуум учитывай.

— Да не заметно, что сыплется, — с растерянностью ничего нельзя было сделать. — Как же я отстала.

Кредо всмотрелся в мои глаза:

— И глаза цвет поменяли. Сейчас больше желтизной отдает. Что случилось?

— Вот, — Эми поставила на стол поднос с кофе и печеньем и тактично испарилась.

— Что случилось, — я вздохнула. — Я теперь Истребитель аж шестого уровня.

Напарник покачал головой.

— Давай по порядку! Что случилось?

— Ты помнишь типа по имени Шон Эштон Дариан?

Кредо моментально вспомнил. Только уточнил: — Медвежатник и шулер по псевдониму Джейрос? Конечно. А что с ним?

— Он погиб, — и все… я рассказала все. И почему Шон оказался на обрыве, и почему я не успела. Как мне не дали покончить с собой, и как жестоко избили. Как вампир принялся меня возвращать… Абсолютно все!

Когда я закончила, то навалилось чувство опустошенности. Все. Сердце глухо молчало. Разум делал вид, что ушел по делам.

— Насть, — Влад после очень долгого молчания поднял на меня глаза. — Ты понимаешь, что с тобой сделали?

Я криво усмехнулась.

— Не понимаю, как он умудрился так притупить…

— Я не про Край. Я про Джейка.

— Понимаю, но не знаю, почему он решил от меня избавиться, — я запрокинула голову, рассматривая небо: — Хрен с ней, с постелью.

— Ему кто-то отдал приказ, — наставник помолчал, потом уверенно продолжил. — Кто-то, кого он не мог ослушаться… Насть, ты наверняка его хорошо знаешь.

— Вполне вероятно. Понимаешь, мне сейчас все равно. Я не очень хочу знать правду.

— Бедная моя, сколько же тебе пережить довелось.

— Да все нормально.

— Дай ладонь.

— Что?

— Ладонь левую покажи, — вновь повторил Кредо.

В ответ я молча протянула руку. Он долго изучал переплетение линий, потом нахмурился.

— Все очень непонятно, — Владис легонько коснулся одной из линии, — здесь не должно быть так, — он поднял голову, и в глазах мелькнула тревога, — эта линия у тебя шла раньше по-другому.

— Хочешь сказать, что кто-то изменил судьбу?

— Нет. Судьбу в принципе изменить невозможно. Самое странное — я не вижу здесь попытки самоубийства, — Наставник призадумался. — Будь осторожна, родная моя, в чьей-то игре ты — козырь. Причем, судя по происходящему — один из старших.

— Может, бросить все и уехать?

— А ты сможешь? — вопросом на вопрос. Так и надо, только так можно найти ответы в себе.

— Нет.

— Тогда держись. Рано или поздно все откроется. И лучше бы пораньше.

— Если в чьей-то игре я — козырь, то этот кто-то позаботится о том, чтобы я была во всеоружии. Если, конечно, не хочет проиграть изначально.

— Вопрос, — согласился Владис, и откинулся в кресле. — Сейчас тебе никто не даст на это ответ.

— В том-то и проблема, — чуть помедлив, я встала, так и не притронувшись к кофе. — Ладно, спасибо за все, но мне пора. Надо возвращаться, а то я так совсем раскисну.

— Не хочешь?

— Надо.

— Знакомо, — он поднялся вслед за мной. — Удачи, Настя. Если будет нужна помощь… — но я его перебила. — Нет, Владис, ты сам прекрасно знаешь.

— Знаю, но и ты просто знай.

— Знаю, — едва ощутимо коснулась губами его щеки. — Извинись перед Эми за меня.

— Конечно.

Вновь вихрь портала и знакомая лестничная клетка. Я… дома. Даже дыхание перехватило — я не была здесь очень и очень давно. Дом… горько. Не помню, закрывала я дверь или нет? Просто не помню… Да какая теперь уже разница? Воровать у оперативников третьего отдела — идиотов нет, а «гастролеров» свои же и пришибут за такие выходки… Ладонь мягко нажала на ручку, и дверь открылась. Все как обычно. Коридор, вешалка, полка для обуви. Моя квартира в чистоте и порядке. Только чувствуется, что здесь давно никто не живет.

— Арчи… — мой голос едва не сорвался, — Арчибальд, я вернулась. Выходи.

Тишина в ответ. Неужели ушел? Но куда?

— Хозяйка! — с воплем меня в грудь толкнуло что-то маленькое. Я отшатнулась, но на ногах удержалась. — Арчи!

— Хозяйка! — водолазка быстро намокла. Он плачет?!

— Ну что ты, — я осторожно обняла это маленькое существо и погладила по неприкрытой голове. — Не плачь.

— Ты вернулась! — он попытался меня обнять, но не получилось. Размеры не позволяют.

— Да, Арчи, вернулась, — хорошо хоть он не видит кривой улыбки.

Арчи действительно плакал. По маленьким щечкам стекали слезы. — Тебя же больше года не было!

— Знаю, — я двинулась на кухню. — Давай чаю попьем? Со сливками. Будешь?

Он только всхлипнул: — Буду…

Арчибальд действительно домовой. Потомственный. Безобидный, дружелюбный, иногда слабохарактерный, но очень недоверчивый. Он появился намного позже Дайкири. Арчи был найден мной на чердаке прежнего дома, где квартиру мою, через некоторое время, благополучно взорвали. Как посмеивался Иншеан: «всякую нечисть в дом тащишь». А чего? Арчи — домовой, а при такой работе случается так, что я неделями могу не появляться, и неделями появляться, только чтобы переночевать. Кто-то же должен присматривать за местом моего обитания и вещами. Да и уборку я не очень-то люблю. Никудышная из меня, в общем-то, хозяйка.

— Вот сейчас и попьем чаю, — сбросив пальто на кухонный уголок и усадив заплаканного домового на табуретку, я принялась заваривать один из своих любимых чаев. Чего там намешано — лучше не вспоминать — некоторые травы кое-кому ядом являются, но тонизирует он отменно. Шкаф открылся сам, и две чашки с блюдцами торжественно выплыли и опустились на стол. Туда же устремились ложки из ящика. Вот вам и помощь домового!

— Ты больше не уйдешь?

Обернувшись, я застала Арчи на краю стола. Он аккуратно вскрывал пачку печенья.

— Дом мертвый без тебя. Да и какой я домовой без хозяйки.

— Отличный домовой, Арчи. Уйти… Разве что по работе, — надеюсь, в этот раз улыбка у меня вышла не очень кривая: — Я возвращаюсь на работу.

Домовой внимательно смотрел на меня, пытаясь понять, шучу я или нет, потом заворчал, скрывая радость. — Опять начнутся сигареты, пиво, ранения и драки. Опять в больницу проникать придется! Да передачи тебе носить!

— Что поделать, — я аккуратно поставила чайник на стол, — сама выбирала. С другой стороны — если б не работа, я бы тебя не нашла.

— Да. Садись, — Арчи пододвинул ко мне чай.

Усевшись на стул, я еще раз оглядела кухню — так странно возвращаться туда, куда не планировал возвращаться вообще. Это слово «дом». Он здесь… Чай непривычно обжег горло. Я отвыкла от этого вкуса.

Черт! Надо отвлечься! Чем угодно, иначе расплачусь: — Что у нас вообще тут творится?

— Все тихо. Несколько раз заглядывал твой Босс.

— Антуан?

— Не, — Арчи схрумкал печенье и уточнил. — Иншеан.

— Чего это он?

— Не знаю, молоко приносил. И просил не уходить.

Сердце пропустило два удара:

— Что?

— Просил не уходить, пожить без тебя.

— Он… — вопрос дался с трудом, — не объяснял почему?

— Сказал, что рано или поздно ты вернешься, — Арчи подозрительно на меня уставился. — Он знал, где ты?

— Да он сам же меня туда и отправил, чтоб… — я осеклась на полуслове — если Босс просил не уходить и подождать, значит, он знал, что я вернусь. Мысли заметались с немыслимой скоростью — знал, что вернусь.

Знал! По логике — этого знать никому не было дано. Если бы не Дракула — я бы не вернулась. Сговор? Или четко спланированное действие? Может ли Инш быть тем неизвестным, кто рассчитывает сделать из меня козырь?

Вполне…

Я ведь до сих пор не знаю, кто он и откуда. Пределы его сил мне тоже неизвестны. Покажите мне в нашем дурдоме того, кто знает, и я вытрясу из него правду. Когда оклемаюсь и сдам все нормативы. А я их сдам!

Домовой встревожился: — Хозяйка, что с тобой?

— Все в порядке. Задумалась, — я встала. — Приберешь?

— Конечно. Ты на работу?

— Да, заберу удостоверение, покажусь на глаза Иншеану и вернусь, — нехорошие выводы, но… как там говорил Шэ Холмс? Отбросьте банальные версии, оставив самую невероятную, и именно она и окажется правдой. Так что буду иметь в виду. Стоит присмотреться к нашему БигБоссу повнимательнее. Желательно так, чтобы он не обратил на это внимания. Не хочу становиться участником еще одной необъявленной войны.

Немного замявшись в коридоре, я все-таки вошла в спальню и прошла к комоду. Взгляд замер на закрытой черным платком рамке с фотографией. Рука медленно, очень медленно поднялась и сбросила шелк платка с рамки. Под ней была единственная фотография… наша фотография. По некоторым причинам мы не фотографировались вместе. Зачем? Все лучшие воспоминания в памяти и сердце. Да и наша работа диктовала свои правила. Этот снимок — исключение. Ладонь дрогнула, когда рамка оказалась в руке — Шон был в одежде арабского шейха, с закрытым лицом, только синие глаза искрятся смехом. Я сидела рядом — в костюме наподобие арабских танцовщиц. Лицо полускрывала тонкая вуаль. Сзади нас сверкали струи фонтана дворца эмира…

То давнее дело было самым… не то чтобы позорным для меня, как для оперативника, но веселым точно. Ибо там был Шон. Этот шулер умудрился вклиниться в мою операцию и смешать все карты. В результате местный эмир похитил мою светлость с базара, где я пыталась разобраться в хитросплетениях рыночной, что называется, торговли, и торжественно подарил этому мерзавцу Джейросу, чем тот нагло и воспользовался. Впрочем, я и не сопротивлялась… Может, мне перестать откликаться на мисс? Как бы то ни было, я все-таки вдова. Но слово миссис вызовет ненужные вопросы и кривотолки. Сплетен я не боюсь — хуже быть не может, а вот вопросов не хочу. Обручальное колечко осталось в квартире Шона. Значит, пусть пока будет мисс. Еще раз взглянув на фото, я вытерла набежавшие слезы, опустила рамку стеклом вниз, и бросила сверху черный платок. Все, я буду помнить тебя и так…

Память…

Шон…

Прости…

Знаешь, там не страшно, просто там… просто там — смерть. Там ничего нет, там только темнота.

— Хозяйка, — Арчи проявился на краю комода.

— Что?

— Вот, — домовой аккуратно вложил в мою ладонь отглаженный платок яркого сапфирового цвета… Сердце в который уже раз замерло, забыв как биться, по щекам все же потекли слезы — этим платком Шон перетянул мое порезанное запястье в тот день. Этот цвет был постоянно с ним. Это цвет глаз моего шулера…

— Откуда он? — я вытерла набежавшие слезы. Первым делом закажу водостойкую тушь. От слез в ближайшее время мне никуда не деться.

— Твой Босс принес.

— Хоть что-то на память осталось, — резким движением платок был завязан на шлевке джинс. Яркое пятно в черной одежде. Выдохнув, я двинулась на кухню за пальто. — Все, Арчи. Я ушла.

— Машину возьмешь? — Арчи перепрыгнул из комнаты в комнату.

— Нет. Порталом. Сигарет еще надо купить. Я черти сколько не курила нормальных сигарет!

Домовой только тяжело вздохнул. Ну, не любил он сигаретный дым. Первое время пытался меня отучить от курения, но потом смирился — теперь только каждый раз проветривает квартиру и скрупулезно отмывает пепельницу.

Дверь захлопнулась за моей спиной. Вниз… По лестнице и никакого лифта. Тяжелая подъездная дверь распахнулась, мне в лицо ударил морозный ветер. Хорошо, что я тепло одета. От моей квартиры до офиса минут сорок неторопливой ходьбы. Выдержу? Нет. Слишком много людей.

Мгновенный вихрь стандартного рабочего портала, и я в парке перед офисом. Вот тут и прогуляюсь.

Снег заскрипел под толстыми подошвами ботинок. И тишина поглотила меня… спокойная, звенящая. Парк перед офисом недаром славится своей тишиной и покоем.

Здесь никогда не бывает привычного уличного шума.

Здесь никогда не бывает лишних людей.

Это место только для нас, работающих и служащих в Агентстве. Зима… Господи, а ведь здесь действительно больше года прошло. Тогда тоже начиналась зима. Сейчас вроде… а черт его знает, что сейчас за месяц! На календарь посмотреть я не удосужилась. Да и все равно! Я остановилась на дорожке и запрокинула голову, уставившись невидящим взглядом в тяжелую тучу над головой, щедрой рукою сыплющей вниз снежинки. Гипноз не удался — морозец игриво цапнул меня за щеки, и я мотнула головой, прогоняя непрошенные слезы. Расклеиваюсь.

Совсем расклеиваюсь.

Вытащив из внутреннего кармана очки, я скрыла глаза за в миг потемневшими стеклами. Хорошая штука.

Будь проклята эта война!

Шаг за шагом приближался главный вход в третье отделение. Пусто.

Никто не стоит на крыльце.

Никто не перешучивается.

Никто не курит…

Двери гостеприимно распахнулись, обдав теплом и заставив снежинки застыть капельками воды.

— Пропуск! — на входе моментально возник гаргул, наш охранник на проходной. Если по-честному, то только для вида. Просто так сюда все равно не войдешь. Охрана для тех, кто не имеет отношения к оперативной работе и кадетам. Гаргул — хороший охранник. Их здесь, на проходной, всего четверо. Они действительно каменеют на половину суток, но Босс где-то откопал существ с несовпадающим циклом окаменения. Так они и прижились. Чередуют смены и довольны по уши. Еще бы. Третье отделение — это вам не первое!

— Нету.

Охранник прищурился, сканируя меня, и почтительно отступил в сторону.

— Химера. Здравствуй. Давно не виделись.

— Здравствуй, Трэнт. Да, давно.

— А чё не через гараж? — самый разбитной из этих каменных, Игрэ, с ирокезом на голове, высунулся из-за стойки. Как он там помещался — неизвестно.

— Твою бдительность проверяю, — огрызнулась я, проходя сквозь «рамку». Трэнт помалкивал. Он вообще не очень разговорчивый на дежурстве.

— И как?

— Тухнешь, каменюка! Больше тренироваться надо.

— Не учи отброса, — вякнул он в ответ, и благоразумно заткнулся.

Везде умники. Пройду я в гараж! Как же! Без активированного удостоверения я не могу туда проехать. Об этом знают немногие. Считается, что для оперативников сделаны исключения. Однако, это не так. Для нас некоторые меры безопасности превышены на пару порядков. Так, на всякий случай. Если даже кто-то сумеет взять кого-то из нас под контроль, то не сможет проникнуть на территорию Агентства. К понятию «враг» здесь можно отнести почти любого противника. Были уже прецеденты. Еле отплевались…

Холл был полутемным. Где-то дальше в темноте стен прошмыгнула парочка демонов-уборщиков. На лифте не поеду… К черту! Только лестница. И уже у входа на лестницу столкнулась с двумя оперативниками, копиями друг друга.

— Вы, красавица, к… — один из них осекся, признав меня. — Анастасия Алексеевна?!

— Ну? — я остановилась, рассматривая их. Вспоминая. На стеклах быстро мелькнула информация об этих двоих. Да и без компьютера я их вспомнила. Та-Алис и Шэ-Вэй. Братья-близнецы. Оперативники, не лучшие, но и не худшие. Выше семерки им не подняться, а на данный момент у них на двоих тринадцать колец.

— Ты… Ты вернулась? — Та-Алис был удивлен. Что интересно, обращаются по имени-отчеству, но на «ты». Особенность их мира. И принимать правила игры наших миров они не собираются.

— Да. Что-то не так? — глянув на него поверх очков, я усмехнулась.

Однако отозвался Шэ-Вэй:

— Ходили слухи, что ты в отставке. Мы, конечно, не очень-то им поверили, но тебя больше года не было. Сложное задание?

— Скорей, долгое и муторное, — так, а теперь быстро и логично сложить мозаику — про суицид знало минимум человек. Остальным впарили дезу о спецзадании и все. И только один человек периодически распускает слухи то о моей гибели, то о моей отставке! Причем с такой периодичностью, что аж зависть берет — как она не устает, эта глава аналитического отдела нашего отделения!

— Элен Геннадьевна, — это имя я процедила сквозь зубы. Выдохнула, успокаиваясь: — Когда-нибудь, я эту… старую стерву придушу собственными руками!

Мужчины заулыбались:

— Если позволите, мы постоим на шухере, — оба поклонились, и дальше продолжали говорить хором. — Мы рады тебя видеть. С возвращением.

— Спасибо. До встречи, — я все же прошла мимо них. Больно…

— До встречи, — прозвучало вслед и все стихло.

Только аналитиков мне сейчас не хватало. Да, Грымзятина — как мы прозвали Элен — гениальный аналитик, но как человек — оторвать и выбросить. Ко мне она пылала просто-таки зверской нелюбовью. И этому есть веские причины…

Пустынная лестница — и хорошо, что никто больше не попался, — закончилась достаточно быстро и я поняла, что, наверное, погорячилась, сразу сунувшись сюда. Тяжело. Коридор выглядел «нахохлившимся». Пусто. Помещение чувствует наш настрой. Хочется сбежать и не показываться еще неизвестно сколько…

Будут задания.

Будут приключения.

Будут все «радости жизни оперативника», включая выговоры, больницы и аресты полицией, но еще больше не будет…

Не будет телефонных звонков.

Не будет больше отпуска вместе с Ним.

Не будет букета лилий раз в неделю… Этого всего не будет!

Сколько будет и сколько не будет.

«За» и «Против».

Отступать не буду. Раз дошла сюда, то не сбегу! К Антуану не пойду, пусть Кириллош сообщает, что я вернулась. Пустой коридор привел меня к кабинету БигБосса. Странно, дверь в приемную Иншеана была открыта. Секретаря не было. Да и вообще вокруг подозрительно тихо. Что вообще случилось?

Именно этот вопрос прозвучал первым, едва я вошла в кабинет БигБосса, и все-таки сделав стекла очков чуть посветлее. Он все-таки БигБосс.

— Что вообще случилось?

— В смысле? — Иншеан едва книгу не уронил.

Я махнула рукой на дверь.

— В офисе почти никого.

— Вот ты о чем, — он поставил книгу на место и прошел за стол. — Так ведь Новый Год скоро. Вот и бегают, готовятся.

Иншеан редко удивляется, а сейчас — ощущение, что он меня ждал.

— Отстала я.

— Не то слово. Ничего, наверстаешь, — покопавшись в ящике, БигБосс выложил на стол мое удостоверение оперативника вместе с жетоном и улыбнулся. — С возвращением!

— Спасибо, — я повесила жетон на шею поверх водолазки, корочку сунула в задний карман джинс. Мне нравится, что не приходится объяснять «что и зачем». Отвратительное настроение Иншеан сам улавливает. И не задает глупых вопросов.

— Не за что, Стася, — начальник обошел стол и встал рядом, пристально изучая меня. — Все хорошо? Мне жаль…

Пожатие плеч вышло каким-то печальным: — Ничего не поделаешь. Я не понимаю многого, но пойму. Когда-нибудь.

— Поймешь. Давно вернулась?

— Час назад. Комиссию надо проходить?

Кириллош помрачнел.

— Не сейчас. С таким психическим состоянием тебя признают негодной к оперативной службе.

Жесткие, но правдивые слова. Правдивые, но от этого не менее болезненные.

— Тогда что?

— Ты осознаешь, что я не могу отпустить тебя одну?

— Что из этого следует — бумажная работа?

— Не в моих правилах списывать со счетов хорошего оперативника из-за такого. Просто поработаешь пока в паре с Тамерланом, — БигБосс сжал мое плечо.

Значит, старший напарник. И не кто-нибудь свободный, а именно Тамерлан. Тимур Бахтишвиле.

— Тим знает?

— Да.

— Почему он?

— Ответ тебе известен. Аннио, хоть и астральник, тут не помощник. А с Тимуром вас вроде как связывают более чем дружеские отношения, — голос шефа был ровным и спокойным. Только рука, сжимавшая мое плечо, выдавала напряжение.

Я только головой покачала:

— Все-то вы знаете.

— Милая моя, вы же оба были как в воду опущенные по возвращении, — Иншеан фыркнул, отпуская мое плечо. — Думаешь, я не помню ваших долгих разговоров? Обрывки ваших мыслей даже «экран» прошибали.

— Мы же сами разобрались.

— Молодцы! Именно поэтому тебе с ним сейчас будет намного проще. Да и он тебя поддержит.

— Я поняла, — Рада я этому или нет — не знаю. — И когда начинаем?

— После праздников.

— После каких?

— Стась, — голос начальника прозвучал очень мягко, — Новый Год на носу.

— А. Ну да, — склероз? Здравствуй еще одна неизлечимая болезнь. Третьей будешь?

— Привыкни вновь к Рауку. Мы пока приведем в порядок документы. А там — что подвернется. Как на магиков реагируешь?

— Как и прежде. Пальцы от спуска держать подальше не могу.

— Умница. А теперь давай, иди.

— Есть, — я не в форме, козырять не буду. Да и к непокрытой голове руку не прикладывают…

Покинув кабинет, я максимально тихо прикрыла за собой дверь, хотя хотелось грохнуть посильнее. Вот так вот ненавязчиво мне дали понять, что я не в форме. И ведь он на сто процентов прав! Прав и все тут… Проскочив приемную, я остановилась. Меня ждали… Тимур стоял напротив кабинета, прислонившись спиной к стене, опустив голову и закрыв глаза. Темные волосы, загорелая кожа, и в одежде ни одного светлого пятна. Он казался черной кляксой на светлой стене. Из-под распахнутой зимней куртки торчала рукоятка пистолета. Создавалось устойчивое впечатление, что парень просто задремал, но оно обманчиво. Коллегу очень трудно застать врасплох. При всей своей миролюбивости, этот парень (который старше меня фиг знает на сколько) очень опасный противник. Один из сильнейших оперативников. Зверь в человеческой шкуре. А среди нас людей-то и не осталось.

— Вернулась, — он не спрашивал, он утверждал. Просто поднял голову и внимательно посмотрел на меня. Карие глаза были серьезны.

— Да, Тим, вернулась.

Оперативник легко оттолкнулся от стенки и широко улыбнулся.

— Я очень этому рад.

За что я его люблю, так это за умение НЕ задавать вопросов.

— А я — не знаю, — честно призналась я.

— А куда мы денемся от нашей работы? — риторически спросил он в ответ и потянул меня к лестнице.

— Работа убивает в нас человека.

— Увы. Она — наркотик.

— Зависимость не лечится.

— А мы разве дадимся? — в голосе проскочило искреннее удивление. В ответ он получил скептический взгляд.

Он прав. Как права и я. Среди шестерых оперативников первой категории в большей степени человек только Богомол. Но он изначально был воспитан в жестких спартанских условиях, так что ничего удивительного. Ну, еще Нир, то есть Аннио изначально демон. Самый старший из нас. Работал еще с предыдущими оперативниками в самом начале их карьеры. Наша работа меняет личность. Все эти стычки, драки, скачки по мирам — из магии в техно, из техно в изолированные — и так дальше в любом порядке давят на психику. Включите сюда разный временной календарь и получите изменяющуюся переменную. Все эти шуточки меняют психику необратимо. Сегодня ты человек, а завтра — зверь в человеческой шкуре. Оборотень, вампир, гаргул… да кто угодно! В мирах полно всякой дряни. И никто не даст гарантии, что твоя личность и память останутся с тобой.

— В кабинет зайдешь?

— Потом.

— Дайкири обидится.

— Не обидится, — я знаю своего помощника лучше кого бы то ни было. Еще один, скажем так, домовой. Кабинетный только. Появился намного раньше Арчи. Да и характер у него пожестче…

— Уверена?

Молчание — золото, не так ли? Я заговорила, только когда мы вышли в парк перед офисом:

— Вечером сам придет. Сейчас тяжело.

Тамерлан заговорил не сразу.

— Если тебе плохо, то…

Но мой жест остановил его:

— Тим, не надо. Иншеан прав. С тобой мне будет легче втянуться в работу… ты же… — я осеклась. Что он? Бывший любовник? Коллега? Друг? Соперник? Да все вместе взятое.

Тимур помолчал, потом обнял меня за плечи и притянул к себе.

— Могу я забрать часть твоей боли?

Ответ был тоскливым: — Оно тебе надо?

— Да, ты… ты мой друг, — и я уткнулась носом ему в плечо. — Спасибо.

Он улыбнулся.

— Ну, крылатая, не грусти. Мы справимся.

— А есть другой вариант?

Тимур молча перехватил мою руку. Секунду спустя ладони соприкоснулись. Я чувствовала, как Тамерлан поморщился и напрягся, от обрушившейся на него боли, но руку не отнял, оттягивая на себя боль. И мне стало чуточку легче. Тим понимал меня. Знал, что я сейчас чувствую… Через что-то похожее прошел и он. Только ее он убил сам.

Убил, зная, что иначе станет игрушкой.

Убил, потому что не было выхода…

И выжил!

— Мы же сильные сволочи! Сильные! — прошептал он, крепко меня обнимая второй рукой, словно ограждая от внешнего мира, стараясь оградить от боли.

— Потому нас и ломают не так как других, — эхом отозвалась я и замолчала. Так мы и стояли, не глядя друг на друга, не разнимая рук, и чувствуя, как снежинки медленно укутывают деревья в пушистые шали. Зима…

Просто зима…

«Слышишь, Тим?»

«Да…»

Оперативники слушали одним им слышимую «песню» и не чувствовали за собой наблюдения. А оно было: из окна кабинета за ними внимательно следили две пары глаз.

Дракула оперся ладонью о стекло. — Как считаешь, она оправится?

Иншеан покачал головой.

— Вряд ли до конца. У нее на сердце теперь еще один шрам. Это не лечится, и не регенерирует.

— Она стала жестче, — Влад чуть прищурился. — Химера. Этим все сказано. У нее впереди трудный путь.

— Знаю. Видел… — отозвался БигБосс. — Ты получил, что хотел?

Вампир отвернулся от окна, присел на подоконник и криво усмехнулся.

— И да, и нет. Я получил ночи, получил ее тело, ее страсть, ее нежность, но… — он мотнул головой, — знаешь, если б мог, то забрал ее к себе. Навсегда.

— Чем она тебя так зацепила? — заинтересовался Кириллош. — Если постелью, то неудивительно. Шон и был ее наставником в сем деле…

— Не постелью, — Вампир тяжело вздохнул. — Сердцем она меня зацепила. Сердцем. При всей своей силе, она до ужаса беззащитна. Если бы ты знал, какая она, когда… — кровосос резко оборвал себя, так и не выдав тайны.

— А чем ты раньше-то думал? — съязвил БигБосс.

— Кто ж знал-то!

— Тебе, как Высшему, положено это знать.

— Да иди ты! — огрызнулся клыкастый, но огрызнулся как-то вяло, скорей, по привычке. Он глянул через плечо в парк — Тамерлан и Химера по-прежнему стояли обнявшись посреди дорожки. Вокруг них танцевал снег, укутывая деревья. — Инш.

— А? — БигБосс оторвался от демонстративного изучения микроскопических трещин в стенке.

— Она может не выстоять…

— Что ты предлагаешь?

— Не знаю, но ее нельзя так оставлять! Тимур ее не удержит!

— Он сильнее, старше.

— Не спорю, но они нужны нам все шестеро. Если Тим будет сдерживать ее, то… одного из списка можешь вычеркивать — это раз. А два — она может не захотеть вернуться. Второй раз даже мы ее не вернем.

Иншеан обдумал сказанное.

— У нас тогда только один выход — попробовать отобрать то, что стихия забрала себе.

— А получится?

— Втроем-то?

Кровосос обреченно констатировал: — И Край впутываешь.

Иншеан только скривился от напоминания.

— Ты сам прекрасно понимаешь — впереди трудное время. Нам еще с Гильдией разбираться. Ты же видел каркас.

— Видел, — теперь уже морщился вампир. — Слишком много жертв.

— У нас не очень большой выбор. Рискнем разыграть то, что есть. Если мы не справимся, она не выстоит. А ее силы очень нужны. Очень!

— Хочешь сделать ее козырем?

— Да! У нее хватит сил, чтобы убить ЕГО.

— А если она узнает, кто отдал приказ Джейку о ее ликвидации?

— От тебя?

Они молча смотрели друг на друга.

— Она тогда нас обоих возненавидит, — тихо сообщил Кириллош, стараясь не нарушить тишины.

— Угу. Тебя — за то, что отдал. Меня — за то, что не предотвратил.

— Будем молчать?

— Будем…

Иншеан склонил голову на бок:

— Вопрос только в том, что она может сама докопаться до истины.

Вампира передернуло и он предпочел сменить тему.

— Ты нашел вторую?

— Да. Ядвига Хайштен. Второй отдел.

— Магик?

— И эмпат. Природный. Лучше кандидатуры не сыскать, — БигБосс усмехнулся.

— Проверяешь ее?

— Жду, когда сломается.

— Звери мы с тобой, Инш, звери, — Влад поднял взгляд в небо. — Души девчонкам калечим. Ну, что тебе стоило дать ей спасти Шона, а? Ты же мог…

БигБосс небрежным жестом взъерошил свою челку:

— Ты знаешь ответ, Влад. Знаешь. Мне и самому не по нраву эти методы, но по-другому нельзя. Настя стала слишком зависима от Джейроса. Каждые выходные к нему моталась. Он даже планы свои под нее подстраивать начал. А теперь пусть наладит жизнь без него.

— Она — сумеет, — вампир заулыбался, обнажив клыки. — И попомни мои слова — когда-нибудь врежет тебе, а ты не успеешь увернуться.

— Если это ей пойдет на пользу — и дергаться не буду.

— Слушай, ответь честно, ты специально ее с Джейросом столкнул много лет назад?

— Да. Та серая мышь, коей она пришла из Кадетской Школы, мне не нужна была. Девочке нужен был противник, чтобы она стремилась справиться, превзойти. Ей нужна была цель. Только я не думал, что этот игрок сам предпочтет ее другим. Думал, поиграет и бросит… как бывало. А тут такая подстава. В этом он меня переиграл.

— Понимаю, — Цепеш подумал и предположил. — Не ошибусь, если скажу, что именно ты сдал ее досье ему?

— Ты знаешь ответ, — повторил БигБосс, и в его глазах появилось жесткое выражение. — Не фиг по секретным материалам лазить. А этот шулер мог взломать практически любую защиту. Это тебе не хакеров Гильдии приструнивать. Он действительно гений математики…

Высшие переглянулись и вновь посмотрели в окно.

А снег все падал и падал, скрывая следы оперативников и создавая обманчивое впечатление покоя и безмятежности. Обманчивое, но как же Владу и Иншеану хотелось обмануться этим спокойствием. И именно этого они не могли себе позволить — буря была все ближе, и никто из них не знал, с какими потерями Агентство выйдет из нее. И выйдет ли вообще…

А два козыря Агентства смотрели на заснеженные деревья. Оперативники едва угадывались за стеной из снега, но Высшие видели их отчетливо. Видели и… боялись не успеть разыграть все задуманные карты…