"Немезида (пер. Ю.Соколов)" - читать интересную книгу автора (Азимов Айзек)

Глава шестнадцатая Гиперпространство

Аделия оказалась славным местечком, гораздо более славным, чем Ротор.

После Ротора Крайл Фишер успел побывать в шести поселениях, и все они были куда симпатичней.

Фишер мысленно перечислил их и вздохнул. Семь их было, не шесть. Ну вот, начинает сбиваться. Быть может, ему уже становится трудно работать?

Последняя в этом списке, Аделия оказалась самым симпатичным из всех поселений, которые посещал Фишер. Может быть, выражалось это не внешне. Ротор был чуть старше, там уже успели сложиться какие-то традиции. Там все было собранно, деловито, каждый человек знал свое место, был им доволен и честно исполнял свой долг.

Конечно же, на Аделии находилась и Тесса Анита Уэндел. Крайл еще не приступил к делу – быть может, потому, что сам Танаяма назвал его неотразимым для женщин и потрясение еще не прошло. И чего бы ни было больше в словах Танаямы – насмешки или сарказма, только Крайл вынужден был теперь проявлять осторожность. Второе фиаско, без сомнения, было бы сочтено решительным провалом, ведь Танаяма положился, пусть и не совсем искренне, на его умение обходиться с женщинами.

Фишеру удалось встретиться с Уэндел недели через две после того, как он прибыл в поселение. Его не переставало удивлять, как быстро можно было встретить нужного человека в любом поселении. Ведь он вырос не в крошечном мирке, с немногочисленным по земным меркам населением, где каждый знал не только всех из ближайшего окружения, но и всех за его пределами.

Когда он увидел Тессу Увидел, она сразу же произвела на него впечатление. Слова Танаямы, то легкое пренебрежение, с каким он говорил, что Тесса немолода и дважды разведена, оказали на Фишера определенное влияние – в его воображении успел сложиться образ женщины угрюмой и строгой, нервной, конечно, испытывающей по отношению к мужчинам либо озлобление, либо голодный цинизм.

В первый раз он увидел ее издалека и был приятно удивлен. Ростом она оказалась чуть пониже его самого – высокая брюнетка с гладкими волосами, энергичная и улыбчивая, – уж это он смог заметить. Наряд ее вдохновлял своей простотой – словно всякие излишества в одежде не шли ей. За собой Тесса явно следила, и стройная фигурка ее казалась почти девичьей.

Тут уже Фишер призадумался над причинами ее разводов. И предположил, что мужья ей надоедали, хотя здравый смысл говорил, что едва ли человек станет повторять одну и ту же ошибку дважды.

Теперь ему нужно было войти в здешнее общество и побывать там, где бывала Тесса. Земное происхождение Фишера несколько усложняло эту задачу. Однако в каждом поселении жили люди, которым Земля платила жалованье. Один из них и должен был обеспечить Фишеру успех в здешнем обществе – вывести его на орбиту, как это называлось среди поселенцев.

Так и случилось. Фишер и Уэндел оказались в одной компании, и она, задумчиво посмотрев на него, опустила ресницы, потом вновь взглянула на Крайла и вымолвила неизбежное:

– Я слыхала, вы прибыли к нам с Земли, мистер Фишер?

– Совершенно верно, доктор Уэндел. И весьма сожалею об этом – похоже, вас это смущает.

– Напротив. Ведь вы прошли карантин,

– И чуть не умер, если говорить честно.

– Почему же вы решили подвергнуться этому кошмарному процессу?

Глядя в сторону и в то же время стараясь видеть эффект, который произведут его слова, Фишер ответил:

– На Земле поговаривают, что на Аделии женщины невероятно красивы.

– Полагаю, теперь вы решили вернуться, чтобы опровергнуть эти слухи.

– Напротив, я нашел, что они подтвердились.

– Ну вы и ходок, – произнесла она.

Что означает на местном сленге «ходок», Фишер не знал, но Уэндел улыбалась, и Крайл решил, что для первого раза все прошло удовлетворительно.

Неужели он действительно неотразим? Крайл вдруг вспомнил, что, живя с Эугенией, он даже не пробовал быть неотразимым, а был озабочен только тем, чтобы стать допущенным в чопорное роторианское общество.

На Аделии, решил Фишер, общество явно попроще – и все-таки не стоит слишком полагаться на свою неотразимость.

Через месяц Фишер и Уэндел были знакомы достаточно близко, чтобы вместе заниматься гимнастикой. Упражнения при пониженном тяготении могли бы, пожалуй, доставить Фишеру некоторое удовольствие, если бы не одно «но»: он так и не сумел приспособиться к подобного рода занятиям, и пониженная гравитация неизменно вызывала у него легкую дурноту, На Роторе такой физкультуре уделялось меньше внимания. К тому же Крайл мог не участвовать в них, поскольку не был природным роторианином. (Законом это не предусматривалось, однако обычай зачастую сильнее закона.)

Как-то раз, после очередной тренировки спускаясь на лифте вместе с Тессой, где ускорение силы тяжести было несколько больше, Фишер как всегда ощутил, как успокаивается его желудок. Одежды на обоих почти не было, и Крайл почувствовал, что его тело привлекает Уэндел и его самого тоже тянет к ней.

После душа – порознь – они оделись и направились перекусить,

– Для землянина вы неплохо справляетесь с пониженным тяготением, – заметила Уэндел. – Вам нравится на Аделии, Крайл?

– Тесса, вы знаете, как я себя здесь чувствую. Землянину никогда не привыкнуть к такому крошечному мирку, но ваше общество способно компенсировать любые неудобства.

– Вот-вот. Слова истинного ходока. Ну а как вам показалась Аделия в сравнении с Ротором?

– С Ротором?

– Если хотите, с любым поселением из тех, на которых вы побывали. Крайл, я могу их перечислить…

Немного ошарашенный, Фишер спросил:

– Что это? Неужели вы наводили обо мне справки?

– Конечно!

– Ну и как, интересно?

– Нетрудно заинтересоваться человеком, заинтересовавшимся мною в такой дали от родного дома. Я хочу знать причины вашего внимания ко мне. Конечно, я не исключаю и сексуального интереса. Даже не сомневаюсь.

– Так почему же я вами заинтересовался?

– А может, вы сами расскажете? Что вы делали на Роторе? Вы ведь пробыли там достаточно долго, обзавелись женой и ребенком и все-таки оставили поселение перед самым отлетом. Побоялись застрять на Роторе на всю оставшуюся жизнь? Значит, вам там не нравилось?

Некоторое смущение сменилось откровенным замешательством.

– По совести говоря, – пробормотал Фишер, – Ротор не нравился мне, но и нас, землян, там не любили. К тому же вы правы. Я не хотел остаться на всю жизнь гражданином второго сорта. В этом смысле в прочих поселениях законы помягче, на Аделии в том числе.

– А ведь у Ротора был свой секрет, и они старались скрыть его от Земли, – сказала Уэндел. Ее глаза взволнованно заблестели.

– Секрет? Вы, наверное, имеете в виду гиперпривод?

– Да, я именно это и хотела сказать. По-моему, на Роторе вы пытались проникнуть именно в этот секрет.

– Я?

– Конечно. Вам удалось его раскрыть? Зачем вам понадобилось жениться на этой ученой с Ротора? – Подперев подбородок ладонями и поставив локти на стол, она наклонилась вперед.

Покачав головой, Фишер осторожно произнес:

– Мы с ней о гиперприводе даже не разговаривали. Вы ошибаетесь.

Не обратив внимания на его слова, Уэндел спросила:

– Что вы собрались выведать у меня? И каким образом? Вы хотите жениться на мне?

– А тогда вы откроете мне свой секрет?

– Нет.

– Тогда о женитьбе не может быть и речи!

– А жаль, – улыбнулась Уэндел.

– Вас интересует все это как специалиста по гиперпространству? – спросил Фишер.

– А как вы узнали, кто я? Вам сказали на Земле, когда посылали сюда?

– Извините, ваша фамилия значится в Аделийском реестре.

– Значит, и вы наводили обо мне справки. Забавная подобралась парочка. Только вы не обратили внимания, что там я значусь физиком-теоретиком.

– Ваша фамилия стоит под рядом статей, в заголовках которых попадается слово «гиперпространственный». Сомнений нет.

– Конечно, но тем не менее я физик-теоретик и просто изучаю теоретические аспекты, связанные с гиперпространством. Я никогда не пыталась воплотить свои знания на практике.

– А на Роторе это сумели сделать. Это вас не волнует? Странно, ведь они вас обошли.

– Ну и что? Теория куда интереснее, чем прикладные вопросы. Если вы прочли в моих статьях что-нибудь кроме заголовков, то должны помнить – я писала, что гиперпривод не стоит затраченных на него усилий.

– Роториане отправили лабораторию к звездам и…

– Вы о Дальнем Зонде? Да, они измерили параллаксы нескольких относительно удаленных звезд – но разве это оправдало затраты? И как далеко залетел Дальний Зонд? Да всего лишь на несколько световых месяцев! Это же совсем рядом. Линия, соединяющая Зонд с Землей в крайнем его удалении, стягивается а точку в масштабах Галактики.

– Но ведь они не ограничились Дальним Зондом, – напомнил Фишер. – Они увели в космос целое поселение.

– Правильно. Это было в двадцать втором, с тех пор прошло шесть лет, и мы знаем только, что они оставили Солнечную систему.

– Разве этого мало?.

– Конечно. Куда они улетели? Живы ли они? Возможно ли вообще, чтобы они выжили? Людям еще не доводилось обитать в обособленном поселении. Рядом всегда была Земля, другие поселения. Способны ли выжить в космосе несколько десятков тысяч человек? Мы даже не знаем, возможно ли это просто психологически. Я полагаю, что нет.

– По-моему, они намеревались подыскать в космосе мир, пригодный для заселения. Они не останутся в поселении.

– Э, да какой там мир могут они отыскать? Они же улетели шесть лет назад. Значит, смогли добраться только до одной из двух звезд – ведь гиперпривод обеспечивает передвижение со средней скоростью, равной скорости света. Первая из них – альфа Центавра, тройная звезда, расположенная в 4,3 световых годах отсюда, одна из ее звезд – красный карлик. Другая – звезда Барнарда, одинокий красный карлик, до которого 5,9 световых лет. Значит, всего четыре звезды: две такие, как Солнце, еще две – красные карлики. Обе желтые звезды расположены неподалеку. Они образуют умеренно тесную двойную систему – едва ли возле них может обнаружиться подобная Земле планета, да еще на сколько-нибудь устойчивой орбите. Куда им лететь дальше? Некуда, Крайл! Мне не хочется расстраивать вас, я знаю, что там у вас остались жена и ребенок – но Ротор взялся за непосильное дело.

Фишер молчал. Уэндел не знала всего: он не рассказывал ей о существовании Звезды-Соседки, впрочем, и она была красным карликом.

– Значит, вы считаете, что межзвездные перелеты невозможны, – сказал он.

– С практической точки зрения, да, – если ограничиваться применением гиперпривода.

– У вас получается, Тесса, что одним гиперприводом дело может и не ограничиться?

– Конечно. Что тут такого? Совсем недавно мы и мечтать не могли о гиперприводе – почему бы теперь не пойти дальше? Почему не помечтать о настоящем гиперпространственном переходе, о сверхсветовых скоростях? Если мы овладеем ими, если научимся летать с этими скоростями столько, сколько потребуется, то вся Галактика, а быть может, и вся Вселенная станут для людей такими же крохотными, как Солнечная система, и человек будет владеть всем пространством.

– Неплохая мечта, но едва ли возможная.

– После отлета Ротора все поселения трижды собирались на конференции, посвященные этому вопросу.

– Поселения поселениями, а как насчет Земли?

– Наблюдатели были, но в наши дни на Земле хорошего физика не сыщешь.

– И чем же закончились эти конференции?

– Вы же не физик, – улыбнулась Уэндел.

– Исключите технические подробности. Просто интересно.

Она лишь улыбнулась в ответ.

Фишер сжал перед собой на столе кулак.

– Для начала давайте-ка забудем эту вашу гипотезу о том, что я тайный агент Земли, вынюхивающий разные тайны. У меня дочь где-то в космосе, Тесса. Вы утверждаете, что скорей всего ее нет в живых. Ну а если вы ошибаетесь? Могла ли она…

Улыбка исчезла с лица Уэндел.

– Извините, я забыла об этом, Давайте ограничимся практическими соображениями: нечего и надеяться отыскать поселение внутри объема, образуемого сферой радиусом в шесть световых лет, а со временем ее радиус будет расти, На поиски десятой планеты ушло более ста лет, а она ведь куда больше Ротора, и объем пространства намного меньше.

– Надежда вечна, – отозвался Фишер. – Ну так возможен ли этот ваш настоящий гиперпространственный перелет? Можете сказать только «да» или «нет».

– Если хотите знать правду – большинство специалистов отрицают такую возможность. Некоторые, правда, колеблются, но эти просто бормочут.

– Ну а громко никто не высказывается?

– Есть и такие. Я, например.

– Значит, вы считаете, что это возможно? – Фишер был искренне удивлен. – И вы уже действительно можете во всеуслышание объявить об открытии или просто нашептываете себе под нос?

– У меня есть публикация на эту тему. Одна из тех статей, с заглавиями которых вы ознакомились. Пока еще никто не рискнул согласиться со мной. Конечно, мне случалось ошибаться, но на сей раз я уверена.

– А почему же другие физики считают, что вы ошибаетесь?

– Это трудно объяснить. Но я постараюсь. Роторианский гиперпривод, о котором болтают во всех поселениях, основывается на том, что произведение отношения скорости корабля к скорости света на время постоянно, причем отношение скорости корабля к скорости света равно единице.

– Что это значит?

– Это значит, что когда летишь быстрее света, то чем больше скорость, тем меньше времени удается ее поддерживать. И тем дольше приходится передвигаться с досветовой скоростью перед следующим импульсом. И в итоге средняя скорость перелета оказывается равна скорости света.

– Ну и?..

– Положение мое незыблемо, если здесь использован принцип неопределенности, а с ним, как известно, шутить не приходится. Но если допустить, что принцип неопределенности на самом деле здесь ни при чем, то гиперпространственный перелет окажется теоретически невозможным. Большинство физиков на этом и останавливается, меньшая часть колеблется. Сама я полагаю, что в данном случае мы имеем дело только с подобием принципа неопределенности, поэтому настоящий гиперпространственный перелет возможен без всяких ограничений.

– Ну а как понять, кто из вас прав?

– Не знаю. – Уэндел покачала головой. – Поселения не очень-то рвутся в просторы Галактики, даже с помощью гипердвигателя. Никто не желает следовать примеру Ротора, лететь годы и годы… на верную смерть. Кроме того, ни одно поселение не способно вложить в это предприятие немыслимые деньги, если к тому же подавляющее большинство экспертов считает его теоретически невозможным.

– И вам все равно? – Фишер подался вперед.

– Конечно, нет. Я – физик, мне интересно доказать, что верен именно мой взгляд на Вселенную. Однако приходится считаться с пределами возможного. Деньги нужны громадные, поселения ничего не дадут мне.

– Тесса, плюньте на поселения – эта работа нужна Земле, она готова платить, сколько потребуется,

– В самом деле? – удивилась Тесса и медленно протянула руку, чтобы коснуться волос Фишера. – Кажется, придется нам перебираться на Землю.

Взяв руку Уэндел, Фишер бережно отвел ее от своей головы.

– Если я вас правильно понял, вы действительно считаете возможным создание настоящего гиперпространственного звездолета?

– Абсолютно уверена.

– Тогда Земля ждет вас.

– Почему?

– Потому что Земле нужен гиперпространственный звездолет, а из всех крупных физиков только вы уверены, что его можно создать.

– Крайл, раз вы все знали, зачем потребовался этот допрос?

– Я ничего не знал – вы сами обо всем сейчас мне рассказали. Перед отлетом мне лишь объяснили, что вы самый блестящий физик из ныне живущих.

– Ну как же, как же, – усмехнулась Уэндел. – Значит, вам велели похитить меня?

– Уговорить.

– Уговорить? Чтобы я улетела на Землю? Жить среди этих толп, в грязи, бедности, среди вечной непогоды. Нечего сказать, заманчивая идея.

– Послушайте меня, Тесса. На Земле все бывает по-разному. Не исключено, что она и в самом деле обладает всеми этими недостатками, но даже они – часть прекрасного мира. Такой следует видеть Землю. Вы ведь ни разу там не были?

– Ни разу, я – аделийка по рождению и воспитанию. В других поселениях мне бывать случалось, но чтобы на Землю… благодарю вас.

– Значит, вы не знаете, что такое Земля? Не представляете себе, что такое настоящий мир. Она не похожа на вашу тесную конуру с несколькими квадратными километрами поверхности, с горсткой соседей. Это же пустяк, игрушка, здесь даже не на что посмотреть. Земля иная – только поверхность ее составляет больше шестисот миллионов квадратных километров. На ней живут восемь миллиардов людей. Она бесконечна, разнообразна. Да, на ней много плохого, но столько хорошего!

– Сплошная бедность… Науки у вас тоже нет.

– Потому что ученые вместе со своей наукой перебрались в поселения. Поэтому вы и нужны нам, прилетайте на Землю.

– Но я не понимаю зачем.

– Потому что у Земли есть цели, устремления, амбиции. У поселений же осталось, только самодовольство.

– Ну и что вам в этих целях, устремлениях и амбициях? Физика – дело дорогостоящее.

– Должен признать, доход среднего землянина относительно невелик. По отдельности все мы бедны, но восемь миллиардов людей, скинувшись по грошу, соберут огромную сумму, И ресурсы планеты до сих пор огромны, хоть их расходовали и расходуют на пустяки. Земля может дать вам средств и рабочих рук больше, чем все поселения вместе взятые – но лишь в том случае, когда это действительно необходимо. Уверяю вас, Земля нуждается в гиперпространственном звездолете. Тесса, летите на Землю, там вас будут считать редкостной драгоценностью – все-таки и на нашей планете не все есть.

– Но я не уверена, что Аделия согласится меня отпустить. Самодовольство самодовольством, но цену своим умам она знает.

– Они не будут против поездки на Землю… на научную конференцию.

– И тогда, вы хотите сказать, я смогу не возвращаться.

– Вам не на что будет жаловаться. Вас устроят с наилучшим комфортом. Выполнят все ваши прихоти и желания. Более того, вас поставят во главе проекта, дадут неограниченные кредиты, вы сможете проводить любые испытания, задумывать всевозможные эксперименты, делать наблюдения…

– Королевские обещания…

– Разве вам еще что-то нужно? – простодушно ляпнул Фишер.

– Хотелось бы знать, – задумчиво проговорила Уэндел, – почему послали именно вас? Такого привлекательного мужчину. Или они рассчитывали, что виды видавшая ученая дама – ну конечно, одинокая, ну конечно, разочарованная, – словно рыбка клюнет на эту наживку?

– Тесса, я не знаю, о чем думали те, кто меня отправлял, только сам я об этом не думал. Но когда увидел вас… И не наговаривайте на себя – какая вы виды видавшая? Разве вас можно назвать разочарованной или одинокой? Земля предлагает осуществить мечту физика, и для нее неважно, кто вы: молодая или пожилая, мужчина или женщина.

– Какая досада! Ну а если я проявлю непреклонность и откажусь лететь на Землю? Какие еще аргументы у вас? Вы обязаны подавить отвращение и вступить со мной в связь?

Сложив руки на великолепной груди, Уэндел загадочно смотрела на Фишера.

Тщательно подбирая слова, он ответил:

– Знаете, что там замышляли наверху, я не имею понятия. Обольщать вас мне не приказывали, но уверяю вас, если до этого дойдет, об отвращении не может быть и речи. Просто я решил сначала переговорить с вами как с физиком, не унижая прочими соображениями.

– Напротив, – возразила Уэндел, – как физик я вижу все достоинства вашего предложения и охотно согласилась бы побегать за этой яркой бабочкой – за гиперпространственным звездолетом – везде, где возможно, но мне кажется, вы не совсем убедили меня. Я хочу, чтобы вы выложили все аргументы.

– Но…

– Короче, если я нужна вам – платите. Убеждайте меня изо всех сил, словно я проявила самое твердокаменное упорство, иначе я останусь. Как по-вашему, зачем мы здесь и для чего служат эти кабинеты? Мы размялись, приняли душ, поели, немного выпили, поговорили, получили от всего этого известное удовольствие, теперь можно обратиться к иным радостям. Я требую. Убедите меня, что на Земле мне будет хорошо,

И, повинуясь прикосновению ее пальца к выключателю, свет внутри кабинета призывно померк.