"Всего один взгляд" - читать интересную книгу автора (Уайз Айра)

4

Пальцы так дрожали, что Лайзе не сразу удалось снять часы. Наконец она расстегнула застежку и положила часы на мраморный столик рядом с серьгами и колье. Лайза машинально посмотрела на циферблат. Два часа. Они вместе всего два часа, но уже успели причинить друг другу боль.

Лайза присела на край ванны и огляделась. Все вокруг было белым: и кафель, и сантехника, и шторка на душевой кабине, и даже простыня, которую она бросила на пол. В помещении недоставало чего-нибудь… Лайза прервала ход мыслей, поймав себя на том, что стала рассуждать с точки зрения профессионала — возможно, ее подсознание пыталось отгородиться от болезненной темы своеобразным барьером.

Она не знала, смеяться ли над тем варварским способом, к которому Керк прибегнул, чтобы снова с ней встретиться, или рыдать от муки, на которую он обрек их обоих. В конце концов она сделала и то, и другое: рассмеялась, а когда смех перешел в рыдания, закрыла лицо руками и дала волю слезам. Каждый взгляд на Керка, каждое прикосновение к нему были проявлением любви, связавшей их вместе, но в то же время причиняли обоим невыносимую боль.

Лайза вспомнила, какое у Керка было лицо перед тем, как он произнес: «Мы найдем других врачей»: черты заострились, губы сжаты так плотно, что уже и не похожи на губы… Перед ней стоял не просто ее муж, а будущий пэр Англии. Еще до того, как фраза была произнесена, Лайза поняла, что им не за что больше бороться.

А что ей оставалось делать? Принести себя в жертву их любви и спокойно наблюдать, как Керк ведет к алтарю другую женщину? На это Лайза пойти не могла. Она просто не смогла бы жить с сознанием, что Керк каждую ночь ложится в постель с другой женщиной. Даже сейчас, при одной мысли о подобном варианте, Лайзу пронзала боль. А когда вторая жена подарит ему ребенка? Сколько понадобится времени на то, чтобы любовь Керка переключилась с Лайзы на другую женщину — на ту, с которой он может расслабиться, с которой он может просто получать наслаждение и не терзаться всякий раз, когда на нее взглянет?

Долг перед семьей требовал от Керка, чтобы он отказался от любви. Понимая это, Керк страдал и наказывал за свои муки и себя, и ее, Лайзу. Так было всегда: за вспышками гнева следовали неистовые взрывы страсти, когда оба искали спасения от действительности в сладостном забытьи, но затем наступали самые мрачные, темные минуты, когда они не могли даже взглянуть друг на друга, потому что горькая правда висела между ними в воздухе.

Пустота.

Лайза со вздохом встала и невольно охнула: мышцы заболели, протестуя против движения. Чем была вызвана боль: ушибами при падении, неистовыми ласками Керка или общим напряжением — Лайза не знала, вероятно, всеми тремя причинами вместе.

Зачем снова возвращаться к ситуации, которую они проходили много раз? Зачем снова обсуждать то, что они обсуждали много раз? Внезапно по спине Лайзы пробежал холодок. Может, Керк решил предпринять последнюю попытку, прежде чем принять решение покончить с их браком?

На дрожащих ногах Лайза встала под душ и открыла воду.

Долг. Все замешано на чувстве долга. Долг Керка — произвести на свет наследника, ее долг — дать ему такую возможность. Будь на его месте любой другой мужчина, обыкновенный мужчина, им для счастья было бы достаточно любви. Но ее угораздило влюбиться не в простого мужчину, а Керка угораздило влюбиться в бесплодную женщину.

Бесплодная… Какое уродливое слово. Холодное и унизительное. Всякий раз, когда Лайза об этом думала, осознание собственной неполноценности грызло ее изнутри. Казалось, еще немного — и от нее останется только тонкая внешняя оболочка, да и та съёжится и утечет в сливное отверстие вместе с водой.

Керк в десятый раз за последние тридцать минут посмотрел на часы. Что Лайза делает в ванной столько времени? Он принялся беспокойно расхаживать по каюте. Если через две-три минуты Лайза не выйдет, он сам за ней пойдет.

Все, абсолютно все пошло не так, как он планировал. Наверное, потому, что он не учел, насколько глубоки и болезненны чувства, которые они испытывают друг к другу. Как он мог это забыть?! Керк в досаде стукнул себя ладонью по лбу. В своем высокомерии он вообразил, что достаточно вернуть Лайзу, пусть даже силой, и все само собой образуется!

Ему нужно было только одно: знать, что она в безопасности и находится там, где ее настоящее место, — рядом с ним. Вместо этого он перепугал ее до полусмерти, чуть не потерял ее, когда она едва не упала за борт, а потом стал до посинения спорить о том, о чем они спорили уже сотни раз и ни к чему не пришли. Он дошел до того, что почти солгал ей, вернее не стал опровергать ее заблуждение, а потом наблюдал, как она убегает от него в слезах, падает и катится по лестнице! В довершение всего, ослепленный болью и гневом, он совершил худший из грехов и практически изнасиловал ее.

И вот Лайза заперлась в ванной, потому что боится услышать, как он предлагает то, что он в действительности никогда предлагать не собирался!

А вдруг… Керк похолодел и метнулся к двери в ванную. Лайза этого не сделает, успокаивал он себя, самоубийство — исход для слабых, а она сильная… Он уже собирался замолотить кулаком в дверь, когда Лайза ее открыла. Она завернулась в полотенце и завязала его под мышками, мокрые волосы облепляли голову как накидка из рубинового атласа.

Столкновение лицом к лицу привело обоих в замешательство. Керк опомнился первым.

— Ты в порядке?

— Конечно. А что со мной может случиться?

Керк не ответил. Сейчас предположение о самоубийстве Лайзы казалось нелепым даже ему самому. Он молча привлек Лайзу к себе и крепко поцеловал. Он отпустил ее только тогда, когда обоим стало не хватать воздуха.

— Керк…

— Не надо. Разговоров на сегодня хватит. — Он подошел к кровати и поднял шелковый халат, специально приготовленный для Лайзы. За время, пока она находилась в ванной, каюту привели в порядок, на столе был сервирован ужин. Чтобы блюда не остыли, тарелки накрыли серебряными крышками.

Керк видел, как Лайза оглядывается, отмечая перемены: верхний свет погашен, на столе горят свечи. Догадаться нетрудно, подумала она, Керк выстроил декорации для второй сцены обольщения. И он этого даже не отрицает.

— Вот, возьми.

Держа халат за плечи, Керк жестом предложил Лайзе просунуть руки в рукава. Лайза мешкала, пытаясь решить, как действовать дальше. Керк молча ждал. Последние несколько минут, на протяжении которых он мысленно перечислял все свои промахи и неверные шаги, не прошли даром. Теперь Керк хотел, чтобы Лайза приняла решение.

— Хорошо, но только на сегодня. — Она твердо посмотрела ему в глаза. — Завтра ты отвезешь меня обратно на Сардинию.

С языка Керка едва не слетело слово «никогда», но он сумел сдержаться.

— Завтра мы… гм… об этом поговорим — его ответ можно было расценить как готовность к компромиссу, но вряд ли Лайза не понимает, что о ее возвращении на Сардинию и речи быть не может. Наверняка она отдает себе отчет, что он не пошел бы на такие ухищрения только ради того, чтобы провести с ней одну ночь.

Лайза опустила ресницы, сбросила полотенце, шагнула к Керку и позволила ему надеть на нее шелковый халат.

Керк ощутил укол совести. Лайза сделала ему уступку, которую он не заслужил. Ему захотелось отблагодарить Лайзу таким поцелуем, после которого чувства берут вверх над разумом. Но он только развернул Лайзу лицом к себе, разгладил ткань халата на ее хрупких плечах, на секунду положил руки на ее талию, потом взял концы пояса и завязал его.

Губы Лайзы тронула грустная улыбка.

— Затишье перед бурей?

— Уж лучше это, чем, то что мне на самом деле хочется сделать, — неохотно признался Керк.

— Серьезно?

Лайза подняла на него глаза, встала на цыпочки и, поцеловав Керка в губы, отстранилась с насмешливой улыбкой. Но, прежде чем отстраниться, Лайза ухитрилась как бы случайно коснуться рукой той части тела Керка, которая стала настолько твердой, что в этом было даже что-то неприличное. Керк хмыкнул. Может, Лайза и выглядит подавленной, но ей еще хватает силы духа его дразнить.

На ужин им подали салат из авокадо с крабами, тунца, запеченного в тонких ломтях окорока и листьях молодой капусты, и тарталетки с бананами. Керк то и дело подливал Лайзе ее любимое сухое белое вино. Вкусная еда и алкоголь смягчили Лайзу, и она в конце концов убедила себя, что одна удивительная ночь — это все, что ей нужно. И, когда после ужина Керк предложил ей выйти на палубу, Лайза охотно согласилась.

Стояла теплая безлунная ночь, на небе, похожем на черный бархат, сияли крупные звезды. Море было спокойным, слышался лишь слабый плеск воды о борта яхты. Лайза и Керк, оба босиком и в одних халатах, прошли по палубе, никого не встретив. Казалось, они на яхте одни. Лайза спросила, где все остальные. Керк показал на три светящихся иллюминатора верхней палубы.

— Дензил развлекает Майкла.

— Может, пойдем к ним?

— Не думаю, что наше появление их обрадует, — протянул Керк. — Они вместе с несколькими членами команды играют в покер, ты их только отвлечешь.

— У тебя на все готов ответ, — прошептала Лайза, догадавшись, что в действительности Керк просто не хочет ни с кем делить ее общество.

Керк улыбнулся.

— Не на все, но я над этим работаю.

От его улыбки Лайза затрепетала. Она поспешно отвернулась, не желая, чтобы Керк заметил, как она реагирует всего лишь на улыбку. Она облокотилась на перила и стала смотреть прямо перед собой. Яхта почти бесшумно рассекала темную гладь моря. Лайза не могла— не задаваться вопросом, как далеко они ушли от Сардинии, но спросить об этом вслух означало бы начать очередной раунд схватки, и она промолчала.

— Очень впечатляющая игрушка, даже для такого большого богатого мальчика, как ты.

Керк встал рядом с ней, повернувшись к перилам спиной.

— Сто девяносто футов в длину. — Он обнял Лайзу за талию и развернул так, чтобы она могла посмотреть, куда он показывает. — На верхней палубе заправляет очень опытный капитан, там находится рубка. Ниже расположены солнечная палуба и главный салон. Место, где мы сейчас стоим, называется теневой палубой, потому что оно в основном затенено верхней палубой. В одной половине кроме моей каюты находится мой рабочий кабинет и еще несколько свободных кают. Другая половина поделена поровну между солнечной и теневой палубами, там же находятся каюты для гостей.

— Господи, — Лайза вздохнула, — как же хорошо быть богачом!

Она знала, что Керк относится к окружающей его роскоши с легким пренебрежением.

— А ведь я еще не закончил экскурсию! Под нами, на нижней палубе, находятся каюты, в которых не стыдно поселить и королевскую семью. Ниже расположено моторное отделение.

— Скажи-ка, а у этого плавучего дворца есть имя?

— Угу. «Роковая ирландка».

Керк наклонил голову, притворяясь, будто собирается укусить Лайзу в шею. Лайза бросила на него быстрый взгляд.

— Ты шутишь!

— Ладно. — Керк пожал плечами. — Я пошутил.

— Так как она называется на самом деле?

Стоять рядом с Керком, когда он непринужденно улыбался, когда его лицо — впервые за последние несколько часов — казалось спокойным, даже расслабленным, было так невероятно приятно, что у Лайзы замирало сердце. Как же она его любит!

Проследив направление взгляда Керка, Лайза прочла название яхты на спасательном круге: «Лайза».

— Не может быть!

— Почему нет? — мягко спросил он.

У Лайзы защипало в глазах, и она испугалась, что может в любую секунду расплакаться.

— Называть яхту в честь любимой — это традиция. Не пойму, почему я перед тобой оправдываюсь, ведь я сделал тебе самый лучший комплимент, какой только мог.

— Потому что…

— Тебе это не нравится, — закончил за нее Керк.

— Не нравится, — подтвердила Лайза, но тут же поправилась: — Вернее нравится, но ты не должен был так поступать. Ты…

Керк заглушил ее протесты поцелуем, что было к лучшему, потому что Лайза сама не знала, что говорит. Ее затопила жаркая волна любви, и это было так соблазнительно, так опасно, что… Лайза перестала бороться и отдалась во власть стихии, которая была сильнее ее.

— В кровать? — прошептал Керк.

— Да, — хрипло согласилась она.

Лайза погрузила пальцы в его волосы, снова притянула его голову к себе, и ее язык скользнул между его приоткрытыми губами. Рука Керка легла на ее бедро и прижала Лайзу к его бедрам, давая почувствовать силу его желания. Пожалуй, они могли бы заняться любовью прямо здесь, на палубе, но кто знает, сколько пар глаз могли наблюдать за ними.

Очевидно, мысли Керка текли в том же направлении, потому что он внезапно отстранился от Лайзы.

— В кровать. — В его глазах загорелся лихорадочный огонь. — Можешь идти? Или мне тебя отнести?

Лайза взяла Керка за руку и пошла вперед, потянув его за собой.

Каюта словно по мановению волшебной палочки преобразилась, ничто не напоминало о том, что здесь недавно ужинали. Возле кровати они ненадолго разошлись, Керк остановился по одну сторону, Лайза — по другую. Не сводя друг с друга жадных глаз, оба скинули халаты, легли на кровать каждый со своей стороны и снова соединились.

Они занимались любовью всю ночь, то неистово и страстно, то медленно и нежно. Они не волновались о том, чем заполнить паузы, потому что один акт любви плавно переходил в другой, пока в конце концов они не задремали в объятиях друг друга. Их руки и ноги были переплетены, а лица находились так близко, что сам сон был подобен долгому поцелую.