"Альдана Потерянная принцесса" - читать интересную книгу автора (Кархалёва Надежда Владимировна)

Глава 19 Мы идём!

— Держитесь за руки, — велел Томас сопровождающим его с Теоной магам: Софии, Десмилии и Аде. — Успокойся, пожалуйста! — взмолился он, глядя на дрожащую жену, прижавшуюся к нему. — Без этого ничего не получится.

Слова некроманта и впрямь подействовали. Дёргались теперь только тревожные искорки в поднятых распахнутых глазах. Десмилия растроганно вздохнул, получив толчок от госпожи Риккен.

— Не время, — процедила Ада. — Вы двое, готовы? — вопросила женщина супругов.

К разговорам прислушивалась снаружи остальная компания и коллеги из Магической Академии. Так как была ночь, посторонние звуки отсутствовали, и доносилась речь из полуночного храма достаточно отчётливо.

— Профессор Приастес, вас там не хватает, — заметила Дашка. — Меня не отпускает предчувствие, что они все повздорят — самое губительное для путников в Риции.

— Не думаю, — качнул головой эльф.

— «Не думаю» ещё не высшая степень уверенности, — парировала ведьма.

— Профессора знали, кого отправляют, — встряла Кларисса, мечущаяся поперёк аллеи на расстоянии от храма, уже не позволяющем улавливать то, что в нём говорят.

— Все просто нервничают, — протянул Николас. — Они быстро соберутся, осознание ответственности пересилит.

Разумеется, мужчина не ошибся. Томас уже произносил заклинание. Движений жезла от него и Теоны не требовалось, равно как и от троицы спутников, что позволило стоять, обнявшись.

Из украшений на кольцах супругов поползла дымка, чёрная и белая. Металл раскалился и жёг пальцы. Кусая губы, чтобы не вскрикнуть, некромант наблюдал, как терпит священница. На щеках блеснуло по единственной слезинке, взгляд передавал ровный страх, скорее даже мощное волнение, вполне естественное. У профессоров и у него самого оно тоже было, только скрывать переживания из всех освободителей не умела одна Теона.

— Лучше хватайтесь за меня, — пробормотал колдун. В острой необходимости подобной активности парень не был уверен, зато так другим, может, легче станет.

Исчез под ногами пол, началось падение. Кто смотрел бы — увидел бы голубоватую вспышку за чёрно-белой дымовой завесой.

— Теперь быстрого пути назад нет, — Алина поймала в ладони немного дымки, поползшей из храма на улицу. Когда волшебница раскрыла их, обнаружила вещество, с виду похожее на серую вату. Невнятного цвета комок поднялся в воздух и внезапно засиял бирюзовым огоньком.

За ней повторила Дашка, и над компанией появилась вторая яркая звёздочка.

— Что это? — удивилась Джессика.

— Память, — улыбнулся Фестеан. — В мыслях кого-то из тех, кто отправился туда, ещё находимся мы, — эльф загрёб побольше дыма и сделал жест, будто подкинул его вверх — из горсти вырвался десяток огоньков.

— На нас, по-моему, не должны отвлекаться, — усомнилась воительница. — Теона…

— Мы напутствия, наставления последние давали? — возразил Николас. — Вот их и вспоминают. На самом деле мы говорим гораздо больше умных слов, чем нам кажется. Для нас фраза ничего не значит, а собеседник примет её близко к сердцу, воспримет как маленькое открытие.

Огоньки плыли за компанией до портала в конце аллеи. В замке, освещённом помещении, они не потухли, сохранившись до следующего утра, потом до следующего полудня, до вечера. И до конца скитаний по Риции Теоны с Томасом и профессоров продолжали испускать свет.

Группе спасителей пробуждение в тёмном загробном мире далось куда тяжелее, чем Аорне и Эзарии. Довольно продолжительное время самочувствие позволяло сесть, но не встать.

— Никого, — прошептала София, приподнимаясь на коленях и оглядываясь. Потом её качнуло, и женщина завалилась на бок. — Пустота. Тишина.

— Призраки здесь не набрасываются, — Ада нащупала лежащий рядом жезл со стеклянным красным шаром в оправе, по обе стороны от которой чернели одинаковые изображения пауков. — Они прибегают только к словам.

— Будто ими не застать врасплох, — демонолог воткнула свой жезл в песок, чтобы опереться на оружие, напоминающее артефакт второй профессорши, только шар был оранжево-жёлтый, с пятиконечными звёздами — София и Ада заказывали у одного мастера.

— Приближаются, — шикнул на красавицу Десмилия.

Над озером возникли в ряд шесть призраков: два тёмных эльфа-близнеца, безумного вида ведьма в рванье, со спутанными лохмами и впалыми щеками; молодой привлекательный воин в блестящих доспехах, поигрывающий ржавым окровавленным мечом, не гармонирующим с его обликом; светлая эльфийка в свадебном платье и фате и пожилой колдун с надменным выражением лица и волосами торчком, в чёрных одеждах.

Вторгшимся в Рицию магам пришлось, используя друг друга как опору, оторваться от земли. Призрачная ведьма захихикала, один из тёмных эльфов отвесил ей оплеуху — женщина замолкла.

— Зачастили к нам гости, — хмыкнул его брат. — Никак вы желаете встретиться с принцессой?

— Вы догадливы, — рискнул ответить Томас.

— Советовать уняться бессмысленно, я подозреваю, — дух воина выступил вперёд. — Также представляю, что от нас ты, твоя девка и твоя свора ожидаете немалого. Мы ожидания оправдаем, — парень поклонился.

— Сейчас нам надлежит провести вас в Город, — объявила эльфийка противным попискивающим голосом. — Никто не надеется на любезность? Поспешу таких людей разочаровать: её не будет.

— Кто отстанет — проблемы его, — уведомил колдун.

— Я ещё на ногах с трудом удерживаюсь, — сказала Теона так, чтобы это дошло до ушей Томаса и бредущей по другую её руку Ады (София с Десмилией плелись позади).

Некромант хотел ободрить жену, но в ушах отдался хохот ведьмы:

— С тобой тут, как с Даниэлой, носиться не станут!

Перейдя через ледяное озеро, компании, призрачная и человеческая, повернули в лес, негустой, но тёмный — ночь в Риции царила всегда, а должное освещение наличествовало лишь в Городах. Они все располагались на холмах, обнесённых стенами, или в пещерах, названий имели сотни — в каждом Городе родному поселению и другим давались свои названия, гулявшие среди местных. Так как призраки в одном месте не задерживались, странствуя по Риции, названия попадали в обиход по всему царству мёртвых. Если постороннему (то есть живому) пришлось бы выяснять, в какой Город ему надо — запутался бы. Кроме населённых пунктов, имелись ведь названия ещё и у рек, озёр, лесов и горных хребтов.

По небу разгуливали водяные отсветы. Завывал ветер, однако дуновений и порывов и в помине не было. Из-под ног — шорох сиреневых мелких камней. Не терпелось начать разговор, отвлечься, но при духах, по-прежнему злящихся, этого делать не стоило.

— Может, вас подбросить? — ехидно полюбопытствовали за спинами.

На тропинке стоял призрак юноши, худого, с тёмными кругами под глазами. Пряди, белоснежные, как и кожа, спереди были длинными, по грудь, постепенно укорачивались и сзади едва прикрывали шею. Над ним, не задевая верхушек деревьев, замер, махал крыльями дракон.

— Мы ещё не поделились с путниками своими историями, — пропела эльфийка заботливо.

— Я вполне смогу сделать это за вас, Ромия, — заверил её парень.

— Мы ведём их в Лериссу. Впрочем, неважно, можешь доставить их куда угодно, — тёмный эльф, ударивший ведьму, вдруг согласился на предложение блондина. — Меня звали в Аршор, приветствовать нового резидента Риции.

— Если это маг стихии Воды, передавай ему привет от меня, — попросил юноша. — Если он не эльф, конечно.

— Шердан! — возмутилась невеста-призрак.

— Всё в прошлом, — он улыбнулся ей. — Родился бы я позже или раньше лет правления Алозиана Третьего, был бы к вашей расе более лоялен.

Компания освободителей не ведала, за какие грехи отказали в обычной загробной жизни шестерым духам, встретившим её, но деяния юноши вообразила, чуть не задохнувшись от отвращения. Алозиан Третий приказал истреблять эльфов, численность их сократилась до считанных тысяч — а были миллионы. Милый молодой человек с драконом, нагнавший друзей и коллег, сам походивший чертами на эльфа, разделял мнение правителя, считавшего недопустимым существование тех, кто в чём-то превосходит людей, и многим представителям утончённой мудрой расы учинил жестокую расправу, беспричинную.

— Я возвращаюсь в Эрдао, — колдун в чёрном, не объяснившись, направился вглубь леса, задерживать его не стали.

— Ты уж поработай над ними хорошенько, — хихикнула ведьма. — С моей биографией не сравнится ничего. Ты только Ромии пообещал поведать о её жизни, так ведь? Ты лишишь дорогих гостей необыкновенного удовольствия, если взамен моих воспоминаний не расскажешь чьи-нибудь не менее выдающиеся.

— Селиждара Вирлама сгодится?

— Вполне, если не допустишь упущений, — дала разрешение женщина. — И всё же попробуй воспроизвести описание моего существования.

— Я развлеку иноземцев должным образом, — кивнул с ухмылкой блондин.

Призраки разлетелись, оставив за собой по дорожке зеленоватого дыма.

— Мой дракон выдержит троих, одного понесёт в когтях, — юноша употребил именно это слово, — а двое пойдут со мной. Против пеших прогулок никто ничего не имеет?

Спорить с призраками не представлялось разумным занятием, наклоном головы Томас выразил утвердительный ответ за всю компанию.

— Нам надо пройти до берега реки, — оскалился Шердан. — Там дракон спустится на землю и вы сядете. Мистер, а которая из этих леди ваша жена? — полюбопытствовал он у некроманта.

Парень растерялся. Десмилия и женщины от вопроса тоже были не в себе, Теона беззвучно зашептала что-то. Нужна ему для некой мерзости, конечно, но стоит ли идти на конфликт в первый же сознательный час в Риции? То, что он окажется разминкой, тренировкой — заблуждение, куда вводят, возможно, намеренно.

— Я, — выдала своё положение Теона.

София сплюнула, схватив кулон в виде черепа на шее — подарок Клариссы. Демонолог была настроена на бесконечные, бесчисленные битвы, делать уступки призракам представлялось ей дурным сном.

— Ну и славно, — расцвёл юноша. — Леди, позвольте взять вас под руку.

Священница не приблизилась — он подошёл. Смотрящийся бесплотным юноша оказался осязаемым. От живого человека его отличало то, что он был ледяным, Теона даже испугалась: ещё как примёрзнет к нему!

— Прекрати молиться, — потребовал Шердан, заполучив Теону. Шёпот её был обращением к духам Аркены. — Мощь великих предков здесь ничего не значит.

Подчинившись, она потупилась. Своеобразная процессия двинулась.

— Как я понял, вы догадались, кем является ваш спутник? — полез к ней через полминуты юноша. От его речи стала пульсировать в висках боль.

— Вы? — прошелестела Теона.

— Естественно. Если вы имели в виду своего спутника жизни — меня он не волнует. Ваш муж может намереваться пустить вас на опыт по возвращении отсюда, мне нет никакого дела до этого.

— Вы участвовали в изничтожении эльфов при Алозиане Третьем, да? — священница шагнула в сторону, чуть-чуть увеличив расстояние между собой и призраком.

— Замечательные временя были, — юноша придвинулся к ней почти вплотную, Теоне стало ещё хуже, чем было. — Выплёскивай гнев, сколько хочешь, и ничего за это тебе не сделается.

— Зачем срываться на ком-то, кто не виноват ни в чём? — признать такую «правоту» молодая женщина себя не могла даже под угрозой, что духу это не понравится.

Софию диалог явно коробил. Желание оттащить от призрака священницу и надавать ей затрещин или хотя бы накричать на неё как следует она с усилием загоняла в мысли подальше. Томас каждые полминуты поглядывал на демонолога, опасаясь: вдруг профессорша не совладает с собой? София шла, потупившись, лишая возможности понять по взгляду, много ли осталось до границ её терпения; Ада с Десмилией, шедшие по бокам, разводили руками. Некроманту было непонятно, в какой степени они не одобряют всё, что говорит Теона.

— Лучше сорваться, чем держать злость в себе, — изрёк призрак.

— А когда повода нет, на душе всё тихо? Да и глупо это — истреблять целую расу за то, что она кажется высшей в сравнении с человеческой. Эльфы не виноваты в том, что они эльфы. Кроме того, люди, по их мнению, в чём-то их превосходят, наверное, — не поддавалась священница.

— Что? — Шердан расхохотался. — Эльфы к нам относятся со снисхождением или вовсе с презрением! Вы были в Адельтии?

— Нет, не доводилось.

— Значит, не знаете точно. Человек, угодивший на эти земли, терпит оскорбления, притеснения, иногда и побои. Физическая расправа в основном от тёмных эльфов, светлые прибегают к магии. Могут подстрелить. В адельтийских лесах странникам с прочих одиннадцати земель Альданы ходить не рекомендуется — есть шанс встретиться с метко пущенной стрелой, — расписывал ей парень.

— По-моему, вы и второму стереотипу, касающемуся эльфов, верите: тёмные примитивнее светлых, — насторожилась Теона.

— Сейчас ты убедишься, что прав я, а не ты, — Шердан указал пальцем в сторону.

Деревья сразу пропали, справа от дороги появилась деревня. Через каждые десять метров повторялась одна и та же картина с одинаковыми участниками её: компания из пяти ребят лет тринадцати-пятнадцати, три светлых эльфа и два тёмных, нападает на мальчика. Кто просто бьёт, кто камнями забрасывает, а кто-то уже в состоянии применять магию и угрожает бедолаге посохом, судя по длине, родительским, а не собственным. Отвернуться или зажмуриться Теоне не давала особая сила. Томас же и профессорши с Десмилией видели только смятение целительницы. Для них лес оставался лесом, но все догадывались, что происходит с женой некроманта. Погружение в воспоминания — излюбленная пытка призраков Риции. Каковы они, предполагать маги не старались, щадя самих себя, выручить же Теону возможности пока не было.

— Это исключение, — произнесла священница. — Некоторые страдают особенной предвзятостью! Так бывает! Но не со всеми!

Последний выкрик заставил четвёрку, волочащуюся позади, содрогнуться. София приподняла жезл, собираясь пустить в Шердана магию, Десмилия воспрепятствовал, опустив оружие коллеги.

— Эй, ещё одна! — тёмный эльф, обладатель посоха, обратил внимание товарищей, ткнув им в Теону.

Молодая женщина схватилась за висок, уже нывший от голоса провожатого: туда попал камень. Несколько со свистом пролетели мимо цели, парочка угодила в Томаса, поравнявшегося с супругой, только парень не почувствовал.

— Чего уставилась? Ты ведь для нас этого же хотела? — гоготнул светлый эльф, только что разбивший бедолаге-мальчику нос.

— Вы что говорите? — ахнула священница.

— Что есть, — заявил агрессор. — Вы исходите завистью, — (очередной кинутый камень), — травите, — (следующий бросок), — только потому, что в силу расовой принадлежности у нас лучше зрение и слух, дольше жизнь! Это тебе за отца! — выпалил он, — запустив в Теону булыжник покрупнее.

Следа не осталось, но волшебница упала, как от толчка. Жуткая свора продолжала глумиться.

— Неужели не возникло потребности ответить им тем же? — издевался Шердан, пока священнице помогал подняться муж.

Эльфы не исчезали, выкрикивая в адрес Теоны ругательства. Когда компания подошла к берегу, они окружили несчастную. Один пихнул её так, что молодая женщина рухнула на руки другому, тот швырнул её приятелю, аналогичным образом «вернувший» целительницу Томасу, чуть не сбив его с ног. Некромант опять видел только метания супруги от места к месту, причина сохранялась незримой и неслышимой.

— Милая раса, да? — съязвил призрак, подманивая дракона на землю.

— Ты лжёшь! — Теона не отдышалась, однако ещё настаивала на своём. — Я знаю нескольких эльфов, преподавателей Магической Академии, они не такие!

— Ты не пробовала представить, что с ними станет, вернись они в Адельтию, — фыркнул Шердан. — Их ожидает участь мальчика, на которого ополчились юные эльфы.

— Не допускай этому подонку добиваться приступа ярости у кого-либо из нас, — шепнула ей Ада. — Если взбесится София — а она близка к такому состоянию, — её галлюцинации будут хуже, чем у тебя.

— Леди, вы поражаете меня своей мудростью, — усмехнулся юноша. — Здоровый разум вам потребуется. Прошу вас рассаживаться.

Дракон растянулся на белом каменистом берегу, покачивая хвостом. За серебрящейся полосой реки белела линия то ли камней, как здесь, то ли песка, как там, у озера, откуда началось невероятное странствие. За ней снова что-то поблёскивало пятнами.

— Болота, — уловил Шердан направления взглядов и ответил. — Через них сами доберётесь.

София, Ада и Десмилия забрались на спину существу. Декан чёрных магов порывался пересекать реку самостоятельно или в когтях дракона, чтобы это счастье не перепало священнице. Призрак настоял на своём: она ступает рядом с ним. В плечи Томаса впились когти животного. Ощущения были мерзкие, пусть и терпимые. Теону Шердан обнял за талию.

— В таком положении ты можешь ходить по воде, — пропел он.

— Станете мне внушать новую ложь? — спросила священница, не смотря на него. Остекленевшие глаза уставились вдаль, на горизонт.

— Я обещал развлечь вас биографиями, Ромии, Салиждары и собственной.

— Они тоже принимали всякий бред за правду?

— Ты изменишь мнение, — пригрозил бывший убийца эльфов.

Холод речной глади проникал сквозь подошвы, отчего промерзала нижняя часть тела, верхняя коченела из-за прикосновений Шердана. Полпути юноша, к облегчению компании, молчал. Возобновил повествование призрак, затронув эльфийку Ромию.

— Известно ли вам, что здорово портится характер у тех, кто вступает в брак не по любви? — протянул парень. — Если кто соглашается на такой шаг по своей воле — в душе уже гнильца. Но когда человека, особенно девушку, тащат к алтарю насильно — эти люди способны на ужасные поступки.

— Поступки ужасными не бывают, — внезапно встряла София, выпалив возражение с силой. — Поступки совершают. Совершают подвиги. Поступки не всегда подвиги, но значение имеют похожее, завершаясь для кого-то добром. Деяния могут быть ужасными.

— Кто посмел умничать? — Шердан поглядел наверх, профессорша же свесилась вниз, удерживаясь за рукав Десмилии. — Леди, я разошлю по всем Городам, сообщение, что вы не очень вежливы. Проявление взаимности вас не обрадует.

Ада втащила коллегу обратно под удовлетворённое бормотание блондина. Что-то подсказало женщине-некроманту, что надо извиниться за Софию, но в душе загремел протест. Чёрный маг старался вообще не воспринимать происходящего за его спиной и на реке, старательно созерцая небо Риции — фиолетовое у земли и постепенно синеющее с увеличением высоты. Кроме водных отсветов и звёзд, желтеющих и голубеющих яркими точками, на нём стало появляться настоящее северное сияние. Это царство мёртвых было красиво, но не отвлекаться на призраков — слишком тяжёлая задача, сейчас Десмилия с ней справлялся.

— Ромия была из небогатой семьи, — начал Шердан. — У неё было три брата и сестра, все талантливые маги. Дар ни у кого не повторился — алхимик, белый маг, призыватель и чародейка Воздушной стихии. В школах Адельтии обучение дорогое ввиду его хорошего качества. Перебираться в другие земли — также недешёвое удовольствие, а в ближайших, Нерфастоне, в почёте тёмные силы: чёрная магия да демонология с некромантией. Упускать возможность сделать из ребят отличных колдунов семья не собиралась, и у матери их созрело решение. За младшей дочкой, Ромией, ухаживал один тёмный эльф, имеющий приличное состояние. Юная леди относилась к тем представителям своей расы, которые тёмных эльфов не выносят, к тому же у неё любимый уже был. Только мать с отцом были непреклонны. И у невесты тоже возник план. Она попросила брата-алхимика сделать ей эликсир, защищающий от ядовитых веществ, действующих, если их вдохнуть. Сказала, будто её знакомый желает купить его. Брат поверил, и Ромия стала обладательницей чудесного зелья. Никакому приятелю предлагать эликсир она не стала, выпила сама и пошла в лес рвать прекрасные, но опасные цветы с запахом, от которого мутится рассудок. Они оказались в букете невесты, под другими, более безобидными цветами. На свадьбе присутствовало много народу: у жениха была огромная семья, у родных Ромии — тьма друзей. Многие тронулись умом. На празднестве устроили побоище, особенно неуправляемыми оказались подростки и дети — эта свора перекалечила почти всех гостей, в первую очередь по требованию невесты — жениха. По злости, ослепившей глупостью, Ромия не учла, что пострадают и братья с сестрой (родителей ей жалко не было). Выходка стоила всем им жизни: какой-то чародей заживо поджёг их, увидев в них демонов. Оставаться в родном поселении эльфийке нельзя было, и она сбежала, прихватив с собой несчастных обезумевших ребят. Дети стали её слугами, несостоявшаяся жена травила ими тех, кто ей в чём-то мешал. Ах, кое-что я забыл! — вдруг воскликнул Шердан, заставив Теону, да и коллег её и мужа, встрепенуться: к ровному повествованию успели привыкнуть.

Священница очутилась вновь в описываемой призраком драме. Молодой женщине показалось: она опять на войне. Теона стояла на поляне, замечательно-солнечной, цветущей, обдуваемой приятным ветерком, перед волшебницей поблескивал храм, отделанный блестящим светлым камнем, изумительный, с высоким золотым шпилем… На поляне бурлила трясина раздирающих, кромсающих друг друга тел. Именно трясину напомнили они Теоне, так как втягивали в клубок, беснующийся, озверевший комок любого, кто приближался к ним. Разнимать дерущихся те, кого ещё эта участь не накрыла, боялись, слух терзали вопли, стоны, треск разламываемых костей. На священницу летели брызги крови, клоки волос.

— Останавливаться я не просил, — изобразил недовольство, радуясь реакции Теоны, Шердан.

— Куда же мне идти? — выдохнула целительница: впереди шумело самое большое месиво безумцев.

Призрак сделал движение, будто щёлкнул по невидимому предмету, находившемуся у него под носом. Толпа разделилась на две половины, между ними и предлагалось пересечь поляну. Теона с юношей почти достигли храма, как позади какой-то ребёнок взвизгнул:

— Вон девчонка!

Теона оглянулась: на неё мчались, выбравшись из кучи тел, пятеро: самые младшие, тёмный эльф и светлая эльфийка, не достигли ещё и десятилетнего возраста, двое были постарше всего на пару лет, а одна особа — ровесница Шаки. Повалив священницу, они всей оравой принялись издеваться: выдирали волосы, расцарапывали лицо, лупили кулаками — при этом рычали, как волчата.

Спокойно наблюдать за извивающейся на поверхности реки Теоной было невыносимо. Прервать мучения священницы можно было, атаковав Шердана, а оставаться в Риции без проводника — смертельная забава. Тем не менее, Ада, Десмилия и София держали жезлы наготове, памятуя о том, что призраки, вызвавшиеся на эту роль, в подобных шалостях (подобные действия расценивались среди обитателей загробного мира злодеев именно так) иногда забывают меру. Одна сложность — определить границу допустимого и губительного.

— Хватит! — выпалил Томас, извивавшийся в когтях дракона. — Пусти же меня к ней!!

Неожиданно существо подчинилось, разжало пальцы — некромант полетел в воду. Оглушительный грохот всплеска, исчезновение посторонних звуков.

Вынырнуть на поверхность не получилось, неумолимо тянуло ко дну, которого всё не было и не было, а увлекающая сила всё возрастала. Парень уже перестал дёргаться, осознав бесполезность старания.

Толща воды вдруг окончилась, падение продолжилось в воздухе. Приземлился Томас на стул, одиноко стоящий посреди широкой каменистой дороги через лес, похожий на тот, сквозь который компания брела от озера к реке. Картина вокруг за минуту преобразовалась. Вместо чёрных деревьев — крошечная, но небедная лаборатория. В одном углу — два дорогих книжных шкафа, в противоположном точно так же расположены шкафы с веществами и приборами. У маленького окна — стол, на стенах, не имеющих ни окна, ни двери, горят светильники. Томас сидит в полуметре от стола, к которому прикована девушка. Её потрясающие каштановые кудри, растрёпанные и нечёсаные, свисают до пола. Молодой человек в бледно-зелёной мантии, белобрысый, с прилизанными, стянутыми во внушительный хвост волосами допрашивал пленницу.

— Где отец? — он вытащил пробку из взятой пробирки, наполненной до верхнего деления.

— Думаешь, я его выдам? — прохрипела девушка. Зелёные глаза посмотрели на Томаса, не мимо, что нагнало страху: некромант присутствует в лаборатории физически, если его способны узреть. С осознанием этого закрались подозрения, что после красивой леди на стол попадёт некромант.

— Сестрёнка, ну не изображай из себя героиню! — наигранно вздохнул парень. — Король Геарфал останется у власти, что бы ни случилось! Никакое восстание идиотов, посох и меч как следует держать не умеющих, не помешает ему править до конца его дней. Знаешь, как обходятся с такими, как ты?

— Да, благодаря тебе, братик, — съехидничала несчастная, несмотря на своё плачевное положение. — Свозят в леса, кишащие демонами, и поджигают чащи. Нерациональный способ, однако, бороться с нечистью! В каждом лесу можно собрать ингредиентов на солидную алхимическую лабораторию, да и храмы должно быть жалко. Ах, Геарфал же признал алхимию неполноценной магической наукой! Он хоть ведает, что сынок его придворного целителя балуется ею?

— Бывшего придворного целителя! — взревел маг. — Эта тварь — предатель! Выдать повстанцам, куда отбыл правитель — беспредел!

— Не смей так говорить о родном отце!

— Где папаша? — повторил он.

Ответа парень не получил. Жидкостью из пробирки алхимик облил руку сестры, заклинанием зажёг огонь пока в собственной ладони.

— Не скажу, — не изменила решения девушка.

Пламя перекинулось на неё. Томасу пришлось заткнуть уши, чтобы не слышать воя, но пару секунд спустя сообразил: он может что-то предпринять.

Магический луч сразил юношу… и вреда не принёс. Зато ответная атака отправила некроманта вместе со стулом на пол. Удар был средней силы, но после него Томас резко ослабел и оказался не в силах подняться.

— Я даю второй шанс, — громко объявил он, перекрикивая вопль сестры. У девушки от руки почти ничего не осталось. Алхимик намочил ей вторую, когда она снова отказалась отвечать. Снова воспламенил.

От происходящей дикости Томаса вывернуло. Вроде бы совсем недавно он сражался на войне, где видел более ужасные расправы. Но эта была совсем омерзительной по двум причинам: юноша являлся не просто мерзавцем, а предателем, в служении королю возненавидевшим отца и сестру; а вмешаться, спасти девушку было невозможно.