"Альдана Четыре новых человека" - читать интересную книгу автора (Кархалёва Надежда Владимировна)

Глава 23 Предательство

— О, Ветры, жива! — воскликнула Анна, увидев на пороге Дашку и мистера Мортиса. — Скажите, там всё закончилось, да? — она умоляюще посмотрела на него.

— Нет ещё, — Кеану перестал обнимать вампиршу за плечи, давая понять, что ей надо идти в дом, а у него нет времени здесь оставаться. — Силы теперь сравнялись, так что битва будет длиться до вечера. Дарью я спас от Герберта Хартона, еле успел.

— Хартон там?!? — ужаснулась Анна.

— Да. Шезард, Хартон, Ордан, Райман — все самые лучшие бойцы, — Мортис сделал шаг назад, собираясь уйти.

— И там остались мои дети?!? — женщина побледнела.

— Анна, я возвращаюсь туда и попробую остановить воинов, — отчётливо и громко произнёс мистер Мортис, отступил ещё на шаг, развернулся и запрыгнул на подлетевшего пегаса, словно читающего мысли хозяина.

— Герберт Хартон… Быть того не может, — Анна сползла по стене на пол.

— Он настолько опасен? — Дашка закрыла дверь, проводив взглядом Кеану.

— Это единственный человек, которому удалось убить Лесную Воительницу, — тихо сказала женщина. — Но тревожит меня не только то, что он может одержать победу над непобедимыми. Убитая девушка, Андреа Лорана, была невестой Дерика. Вряд ли мой сын сможет сдержаться…

— Я так не думаю, — произнесла Дашка. — Он спокойный, рассудительный. Не то, что я, — добавила она чуть слышно, почти про себя.

— Дерик стал таким после смерти Андреа. А раньше он совсем безголовым был. Джейк по сравнению с ним тихоней казался. Слишком глубокая рана оказалась. Четыре года прошло — парень до сих пор в себя не пришёл. Дерик не упустит шанса отомстить, — она замолчала, уставившись в одну точку.

— У Айрис, наверное, к Хартону особая ненависть. Все девушки отряда ей ведь как дочери. Да и гордость, к тому же: Лесные Воительницы ни разу поражения не знали. Вдруг госпожа Ави убьёт Хартона прежде, чем Дерик до него доберётся?

— Не знаю, — Анна начинала злиться. — Честь Отряда Лесных Воительниц для неё слишком много значит. Айрис порывалась с девушками захватить замок в столице, чтобы найти там Хартона и уничтожить. Фредерик её с трудом отговорил. Полубезумная старуха, хоть и выглядит не старше двадцати с чем-то лет! А девушки её слушают, уважают… За что? Она судьбы им ломает, а дурочки её второй матерью считают, а Отряд — второй семьёй.

— Не стоит её так осуждать, — осторожно, но уверенно возразила Дашка. — Да, Айрис бывает жестока, но она своим ученицам добра желает. То, что девушки становятся сильными, выносливыми, смелыми — это им никак не во вред.

— Эта женщина не оставляет им выбора, — не собиралась уступать Анна. — До двадцати пяти лет, пока Айрис занимается с молодыми воительницами, девушки не видят ничего, кроме тренировок и походов, а потом, когда ученицы становятся свободными, оказывается, что они ничего не могут, кроме как махать мечом и метко стрелять из лука. Путь один — делать военную карьеру.

— Вряд ли девушкам-воительницам пришлась бы по вкусу какая-либо иная, если бы была возможность выбирать, — резонно заметила Дашка. — Они ведь осознают, на что идут. И потом, если у кого-то из них есть желание, то они находят время и для чего-то другого. Для любви, например. Как Андреа Лорана. Как я поняла, эта девушка собиралась замуж за вашего сына?

— Да. Влюблённые даже не желали ждать, когда Андреа закончит обучение у Айрис. Девушку убили за день до свадьбы, — Анна ушла в свою спальню.

Из комнаты напротив выглянул Джейк:

— Не бери в голову. Мама быстро остывает. Некогда ей кипятиться.

— Понимаю. То есть не понимаю, но допускаю, — Дашка задумалась.

— Вот это правильно. Знаешь, мама недолюбливала Андреа. Из невесты брата не вышло бы идеальной жены. Как ты можешь догадаться, домашнее хозяйство — не её дело. Вообще дом и молодая воительница — два несовместимых понятия. Дерик говорил, что собирается с Андреа в военные походы ходить. Мама против была, конечно. Так что девушку ей совершенно не жаль, — усмехнулся Джейк.

— Родителей не выбирают, — грустно заметила Дашка.

— Ты мудра, — неожиданно сказал парень. — Наверное, ты первый мудрый человек в этом доме.

— Нет, Джейк. Я столько раз ошибалась. И просто так, и в самой себе, — тяжело вздохнула Дашка.

— Не ошибаются в себе только ненастоящие люди: те, которых алхимики искусственным путём создают в лабораториях, да плоды опытов некромантов, — жизнеутверждающе заявил Джейк. — А если ты не понимаешь, что у тебя в душе творится, значит, у тебя там всё кипит, всё меняется — так должно быть!

— Спасибо. А ты настоящий человек? — задала она провокационный вопрос.

— Я… — Джейк замялся.

— Ой… Извини. Извини! — она, спотыкаясь на ступеньках, кинулась наверх. — Извини!

Дашка, не видя ничего, влетела в комнату и рухнула на кровать лицом в подушку. Почему меня в последнее время так тянет умничать? Я считаю себя лучше других?! Это же так гадко…

— Кого-то убили?!? — отдыхавшая в спальне Алина растолковала поведение подруги по-иному. — Смертельно ранили!?!

— Надеюсь, нет, — буркнула Дашка, приподняв голову.

— Напугала ты, — Алина опять растеклась по своей половине постели. — Кроме тебя, пока никто не вернулся. Мы с Анной, Джейком и Димой умудрились держаться вместе по дороге, никого не потеряли. И всё. Где остальные — неизвестно.

— Теону и Шаки я видела. До того, как мистер Мортис меня утащил… спас. Где-то на Центральной улице, — говорила Дашка, не глядя на Алину. — Теоне стало плохо, она упала в обморок. Шаки точно спасли, а что с Теоной…

— Джейк говорит, что такие атаки — обычное дело, — произнесла Алина. — Эти… как их там… хранители закона народ запугивают, и только. Уничтожить они хотят только Айрис и её отряд, другие жизни им не нужны.

— Никому от этого не легче. Хоть они не задаются целью перебить тут всех жителей — весь народ почему-то страдает, — съязвила Дашка.

— Но в конечном счёте почти все остаются живы, — Алина села, обхватив колени руками. — Мне самой трудно вот так спокойно к этому относится, а надо. В Альдане, судя по всему, таков основной закон жизни. Кровь, боль, ужас и крики — это настолько привычное явление, что они не должны нас останавливать. Да, этот день оставит после себя сотни раненых… И что? Их вылечить можно… Это слова Джейка, — печально пояснила она.

— И почему в любом мире возникает столько жестокости? — Дашка закрыла глаза. — Всё. Спи давай.

— Пошёл вон! — мистер Тейлор выбросил вперёд руку, выпустив из ладони огненную стрелу, предназначавшуюся озверевшему зомби.

В ночь после того, как деревню разгромили люди короля Мартина, Фатона содрогнулась от новой беды: поселение наводнили восставшие из мёртвых. Кошмар продолжался уже третий день.

Дашка посмотрела на свои руки.

— Пока не вздумай! — пригрозил ей Патрик. — Тебе ещё учиться и учиться, прежде чем сможешь так же. Сколько раз ты занималась? Два? Три?

— Один, — виновато ответила Дашка. — Мне мистер Цельсий объяснил, как управлять своей магией, чувствовать её. Но я не собиралась ничего колдовать.

— Я не сомневаюсь в том, что ты трезво оцениваешь свои способности, но магия — такая штука, что иногда может действовать против нашей воли. Вот ты представишь, какие бы ты огненные атаки могла делать — а у тебя с пальцев пламя само по себе сорвётся. Если бы сейчас это произошло и слабый, пока не имеющий никакой разрушительной силы огонь попал в зомби — этот ходячий труп бы просто взбесился. Хочу сразу сказать: тебе понадобится в лучшем случае семь уроков, чтобы научиться метать такой огонь, чтобы он мог кому-то причинить вред, — предупредил маг.

Патрик Тейлор в совершенстве владел огненной магией, которой особенно боялись живые мертвецы, поэтому мог быть надёжным телохранителем для своих друзей. Он только что проводил Джейка, Дерика, Диму и Сашу на Центральную улицу (она была очень сильно разрушена после нападения, и на восстановительных работах трудилась вся мужская половина деревни), а сейчас вместе с Дашкой и Алиной шёл к себе домой. Патрик обязался учить их кое-какой магии, чтобы подруги могли защищаться сами.

Все готовились. Все ждали. Все собирались с духом и с силами. В деревне все были уверены: скоро, совсем скоро Повелитель Тьмы проявит себя. Все, кроме одного человека.

— Я не могу… Ничего не могу! — чуть не плача, бормотала Теона.

— Откажись, — почти приказным тоном сказала Джессика. — Ты им ничем не обязана.

— Судьба королевства зависит от меня, — молодая волшебница подняла красивые, но такие грустные, с отчаянием безнадёжности глаза.

— Ну и что?! — вспыхнула сестра-воительница. — Королевство — это толпа близнецов-идиотов. Ладно бы все разные глупости совершали, так нет! Повторяют друг за другом, других этому учат. Лучше бы все люди на одно лицо были, чем на одну голову. А ты очень от других отличаешься! Не превращайся в безликую тень, очень тебя прошу… — в её взгляде тоже появилось отчаяние.

— Всем лучше будет, если я соглашусь, — дрожащим голосом Теона пыталась объяснить выбор, который она всё-таки сделала. — И вам тоже: тебе, мама, Шаки, Джейку, Дерику… Война обещает быть самой жуткой из всех, которые случались в нашем королевстве. Я не хочу, чтобы вы все погибли.

— Никто из нашей семьи не стоит твоей жизни, Теона, — Джессика вцепилась в руку сестры так, что волшебнице стало больно. — Пожалуйста… Не делай этого…

— Не говори так! — она накрыла ладонью пальцы Джессики, сжимающие её запястье.

— Но так оно и есть! — она отдёрнула руку. — Даже я, хоть люблю тебя и желаю тебе добра, причиняю тебе слишком много страданий.

— Их легко пережить. Ты ведь не со зла.

Глаза Джессики быстро наливались слезами, впервые молодая воительница чувствовала полное поражение. Девушка молчала, тяжело дыша, собирая последние силы. Они ей понадобились для того, чтобы дать Теоне пощёчину.

— Идиотка! До конца твоего существования об тебя будут ноги вытирать! — выкрикнула Джессика уже в дверях.

Она хотела исчезнуть из дома до утра следующего дня, но во дворе столкнулась со Вивьен. Девушка знала, зачем священница пришла сюда.

— Джессика, вы с сестрой ещё здесь? — сердито спросила женщина.

— Теона должна была дать согласие, — тоном, не терпящим возражений, сказала воительница. — А вы решили за неё. Это против правил. Причём вы не только решили, но и известили о решении всю деревню.

— Согласие — это формальность, — парировала Вивьен, — мы же все понимаем, что от обязанностей Солнечной Принцессы никто не отказывается.

— И что? А моя сестра не может их принять, — девушка шагнула в сторону, видя, то священница хочет её обойти, и преградила ей путь.

Всё-таки у Джессики оставалась надежда. Предстоял один бредовый обряд, Обряд Признания. Через него проходили те, на кого возлагали какое-нибудь ответственное дело, кому доверяли множество жизней: командиры войск, которые будут бороться за справедливость, старейшины, священники Храмов… Обряд ожидал и Теону. И только от Джессики зависело, чем он закончится.

— Ладно. Мы идём. Я её позову, — согласилась она и вернулась в дом за сестрой.

Теону от страха трясло. После болезни она и так выглядела неважно, а сейчас — совсем плохо. Пока целительница, священница и воительница шли к башне старейшины, месту проведения Обряда Признания, Вивьен приходилось с помощью своей магии восстанавливать Теоне силы.

Наконец, показалась невиданная толпа народу. Перед башней Фредерика нередко собиралась толпа, но в этот раз тут были жители деревни все до одного. Народ сразу расступился, заметив на холме Теону с Вивьен и Джессику. Воительница примкнула к чёрно-белой части толпы в первых рядах — девушкам в форме из Отряда, впереди которых стояла Айрис, величественно оглядывая народ. Две носительницы священной магии прошли к башне. Их встретил Фредерик, держащий злополучный Жезл Света. Толпа сомкнулась и замолчала. Даже звуки природы вдруг затихли, однако тишина была не пугающей, а торжественной, под стать моменту.

— Итак, жители Фатоны…. - начал Фредерик.

Все не только продолжали хранить молчание, но и замерли.

— …мы собрались здесь, чтобы узнать, достойна ли девушка, стоящая передо мной, Теона Винсент, стать Солнечной Принцессой.

В толпе появилось напряжение, охватившее каждого. И по-прежнему — ни звука.

— Сейчас я прошу преклонить колени всех, кто уверен в Теоне Винсент и согласен признать её Солнечной Принцессой. Те, кто считает, что такая ответственность — не для неё, пусть остаётся стоять. Если среди нас окажется хоть один такой человек — его голос будет решающим, и леди Теона не станет тем, кем должна. Королевство подождёт, пока не найдётся другая девушка с такой мощной святой силой, — и Фредерик опустился на одно колено.

То же самое сделала Вивьен. И вся толпа быстро-быстро, ряд за рядом повторила этот жест. Даже оказавшиеся здесь летунчики выразили таким же образом своё признание. И совершенно невыносимые обычно информеры. Чуть-чуть промедлили двое: Саша и Дашка. Они понимали, как это всё тяжело для Теоны. Нет, Джессика не просила их демонстрировать протест. Эти друзья вообще получили представление об Обряде Признания только после слов старейшины — а до этого им просто велели прийти сюда в назначенное время. Они догадывались, что ещё не было случая, чтобы, когда Солнечная Принцесса проходит Обряд Признания, кто-нибудь был против неё. Но вдруг именно они должны поступить так? Им же предстоит сделать что-то выдающееся… С другой стороны, если над королевством нависла опасность — они не вправе лишать его защиты. И сомнения развеялись быстро. Друзья преклонили колени.

Теперь среди всех одиноко возвышалась Джессика.

Она вчера слышала, как Теона в Храме просила прощения у духов за то, что надеется: её сестра во время Обряда покажет несогласие и не даст ей впоследствии истязать себя, ведя жестокую войну в своём внутреннем мире. И Джессика хотела освободить Теону. Сёстры пристально глядели друг на друга. Теона — с беззвучным криком о помощи. Джессика — с нарастающей тоской. Если с Теоны снимут тяжкий груз — дурочка будет счастлива. Но мир состоит не только из счастья. Разочарования там тоже есть. Раз молодая волшебница выбрала себе такую судьбу — пусть узнает, на что идёт. Сестрёнке надо учиться.

Джессика, сжав кулаки, послала Теоне последний взгляд, теперь извиняющийся. И опустилась.

Жезл в руках старейшины засветился голубоватым светом: перекрыл путь назад.

Фредерик встал и довольно произнёс:

— Леди Теона Винсент, наша новая Солнечная Принцесса.

Последовал такой взрыв радостных криков и аплодисментов, что, наверное, вся Элиорамия узнала о событии.

— Поздравляю, — произнесла сияющая Вивьен, а Фредерик, улыбаясь, протянул Теоне Жезл, переставший, наконец, испускать свет.

Она, ничего не ответив, приняла артефакт. Хотелось поскорее оказаться дома, но толпа не пропускала, каждый норовил что-то сказать новой Принцессе. Джессика подумала, что могла бы помочь ей добраться домой, отгоняя от неё возбуждённый народ, но не хватало духу заставить себя приблизиться к ней. Попросить кого-то из парней об этом — тоже. Но столкнувшийся с ней Саша успел сообразить, что у новой подруги за мысли прежде, чем она исчезла у него из-под носа. Парень протолкался к Теоне и потянул за собой, распихивая постоянно возникающие вокруг них плотные неугомонные человеческие кольца.

Выбравшись из толпы, добраться до дома Теона могла спокойно: в ней была ощутимая святая сила, не позволяющая нежити набрасываться на неё, а вот других бы зомби задержали. И тем не менее, Саша решил не оставлять её. Мечом парень уже владел хорошо, с оружием не расставался, так что ему не составило труда обороняться по пути.

Дома Теона заперлась в комнате, зачем-то извинившись перед Сашей. Он немного постоял перед закрытой дверью, пытаясь понять, не плачет ли волшебница. Вроде бы нет. Но Саша подумал, что лучше бы плакала.

Вернулись все (естественно, кроме Джессики) очень скоро. В абсолютно праздничном настроении. Что ж, понять их можно. Надежда на спасение — это серьёзно. И, как это не печально, одна-единственная, пусть и настолько уникальная душа проигрывает многомиллионной душе целого королевства, если смотреть с точки зрения здравого смысла.

Саша сказал, что Теона очень устала и сейчас спит. Ему поверили, потому что она двое суток подряд не могла сомкнуть глаз. Все полагали, что это из-за волнения.

— Конечно, пусть отдохнёт, — понимающе кивнула Анна. — Чуть позже можно будет устроить маленький праздник.

— Верно, — протянул мистер Цельсий, который вместе с Патриком Тейлором защищал компанию по пути домой. — Всем нам положено за то, что мы столько пережили.

— Да уж. И спасибо вам за то, что вы вылечили Шаки магическую рану, — Анна перевела взгляд на младшую дочь, потом — на Тейлора: — И вам спасибо. Останетесь у нас на ужин?

— Насчёт Зонаруса не знаю, а я вот не могу, — развёл руками Патрик. — Мне надо сопровождать дочку мистера Раффа в столицу. Вы уже слышали, что нежить уже и там?

— Кошмар… Но Теперь всё кажется не таким уж безнадёжным, — улыбнулся Джейк. — Идея страшная, но… Хочется, чтобы побыстрее всё случилось — и быстрее закончилось.

— Ты сам признал эту мысль кошмарной, — хмыкнул мистер Цельсий. — Повелитель Тьмы — это тебе не обычный захватчик. Самые мощные заклинания Книги Смерти из тех, что доступны обыкновенным людям, способны превратить в руины деревню вроде нашей. А какой урон может принести особая магия, тайны которой могут быть известны только самым сильным, избранным?

— Начинать верить в чудеса никогда не поздно! — заявила впихнувшаяся в узкий, битком набитый коридор Марика.

В доме Винсентов она не появлялась почти целую неделю.

— Я только что летала, так сказать, на разведку, до Зальвана и обратно, — она сняла плащ и повесила на один из крючков для одежды. — В лесу, через который лежит дорога в столицу, часто людей хоронят? А то слишком уж много восставших из мёртвых направляется оттуда во все стороны Элиорамии.

— Да, Лунный Лес — идеальное место для Обрядов Упокоения, — ответил Тейлор. — Подожди, так дорога кишит нежитью?

— Вас это пугает? — хмыкнула вампирша.

— Что вы, мисс Новиш, просто я по-другому представлял себе размеры бедствия. Думал, что все живые мертвецы, мешающие жителям столицы, родом с местных кладбищ. А оказывается, вся нежить — с нашего леса.

— А Повелитель Тьмы — откровенный хам, — Марика усмехнулась. — Подобное надругательство над священным лесом — вызов духам.

— Лунный Лес не священный, — нахмурился Дерик. — Три месяца назад Мартин подписал указ об изгнании оттуда всех духов предков. А продолжают хоронить погибших там потому, что новую обитель духов до сих пор не нашли.

— Что ж, Мартин основательно подготовился, — подвёл итог мистер Цельсий. — Всё-таки разговоры о том, что он и есть повелитель Тьмы — правда.

— Зато когда мы его победим — у нас будет новый правитель, — мудро заметила Марика.

— Возможно, ты права, — не стал спорить Тейлор. — Ну, я побежал. А то совсем заболтался с вами. Семейство Рафф, наверное, уже вовсю ругается на меня нехорошими словами, я за Элмайрой должен был зайти десять минут назад.

— Ой, последний вопрос, Патрик, — затараторила Марика. — Элмайра Рафф ведь будет сдавать вступительные экзамены в Магическую Академию? На какой факультет она собралась поступать?

— Ты и это знаешь! — С шутливым возмущением воскликнул мистер Тейлор. — Факультет Призывательского Искусства.

— Если там до сих пор преподаёт Джеральд Лорис, напомните ему, что он должен мне три литра замораживающего зелья! — хихикнула она. — До свидания! Счастливого пути!

— Берегите себя! — попрощался мистер Тейлор и ушёл.

— А что? — невинно протянула Марика. — Я с ним поспорила, когда преподавала в Академии, что декан факультета Демонологии завалит на экзамене больше половины группы. И выиграла спор: с первого раза экзамен сдали из сорока человек четыре.

— Что сдавали-то? — заинтересовалась Дашка.

— Он принимал теорию демонологии у некромантов. Зачем она нужна — студенты догадывались, зачем она нужна им — бедные первокурсники так и не поняли, — с сарказмом (по отношению не к студентам, к преподавателю) произнесла Марика.

— Студенческие истории могу слушать до бесконечности, но расходитесь по дому, не толпитесь в коридоре, — напомнила Анна. — Зонарус, так вы остаётесь?

— Увы, мне надо забрать сына с Центральной улицы, — вздохнул мистер Цельсий.

— До свидания! — хором сказали все.

— А Джеральд Лорис — очень даже интересная личность, — сказала Марика Дашке, когда они поднимались на второй этаж. — Декан факультета Алхимии. Заядлый спорщик, причём все студенты и преподаватели любили заключать с ним пари, потому что он всегда предлагал в виде своей ставки немаленькую порцию какого-нибудь редкого зелья. Проигрывал, правда, редко, но это никого не смущало.

— Весело было у вас, — Дашка открыла дверь её с Алиной спальни и пропустила подругу. — А почему ты думаешь, что он по-прежнему преподаёт в Академии? Почти двести лет прошло с тех времён, когда ты работала там. Джеральд умеет изготовлять эликсир жизни?

— Нет, он эльф, — Марика забралась на кровать с ногами.

— Любопытно. Я в королевстве эльфов не видела.

— Они живут в землях Адельтии, это далеко от Элиорамии. Это практически самостоятельное королевство. Так заведено, что короли не пытаются добиться от этих земель подчинения. Исторически так сложилось. А эльфы не стремятся отделиться совсем. Налоги исправно платят, а некоторые законы, общие для всех земель королевства, их не касаются. Уезжают из Адельтии эльфы по разным причинам. Для Джеральда его родные земли были слишком тихими. Ему нравилась городская суета, — Марика вдруг замолчала, и на лице её появилось мечтательное выражение. — В то время он был единственным преподавателем-эльфом в Академии. Студенты не уставали замечать: вот и хорошо, что он один на всё учебное заведение. У эльфов ведь отличное зрение и слух, Джеральд любой шёпоток в аудитории слышал и любое движение замечал. Все студенты, столкнувшиеся с ним впервые, сначала терпеть его не могли, а потом готовы были на руках носить. Надеюсь, ты с ним познакомишься. Ты ведь не передумала поступать в Магическую Академию?

— Хороший вопрос. Пока что у меня способности на нуле. Максимум, что я могу — свечку зажечь, — хмыкнула Дашка.

— А я и не предлагаю отправляться в Академию сейчас. Пару лет подучишься, и сможешь сдать вступительные экзамены на «отлично».

— Думаешь, мы застряли здесь надолго? — Дашка нахмурилась.

— Считаю, что скоро жизнь королевства наладится, и вам начнёт нравиться здесь.

— Мне и сейчас кое-что нравится. А в Большом Мире порой творится беспредел и похуже вашего. Просто чувствую себя здесь как-то неуверенно. Слишком неуверенно. Постоянно проснуться хочется — а не получается.

— Ты в Альдане полтора месяца. Для некоторых — срок солидный. Для самых проницательных любой отрезок времени ничтожно мал.

— Любишь ты красивые фразы.

— Признаюсь — есть за мной небольшой грешок, — Марика смешно изобразила смущение. — Но так гораздо удобнее: сравни недлинное предложение и нудную лекцию на полчаса о том, что надо смотреть на вещи проще. Впрочем, иногда я самой себе поражаюсь, так сильно меняется моя речь. Пока жила в семье и перебиралась из приюта в приют — ругалась так, что со мной даже бродяги боялись спорить, их словарный запас такой конкуренции не выдерживал. Когда оказывалась в войне — изъяснялась совсем по-простому. Меня все бойцы дочкой начинали звать. А вот со времён преподавания в Магической Академии и стала умными фразами баловаться. Там любой учитель эту заразу подхватывает. Мне за себя первый месяц стыдно было: все люди как люди, только я одна понятно выражаюсь. Потом — ничего, приспособилась. Спасибо Фейерону Нифасу, приобщил меня к культуре Академии. Там даже традиция сложилась: студенты самые мощные высказывания преподавателей записывают, собирают. Потом их, правда на свой манер переделывают, а это уже коллекционируют учителя. И Фейерон гораздо чаще своих коллег радовал студентов изящными фразами, нередко очень остроумными.

— Интересно. А кто такой Фейерон Нифас?

— Друид, преподаватель магии природы. Кстати, сам по себе этот предмет довольно скучный. С точки зрения студентов, конечно. Как правило, посещаемость лекций по этому предмету весьма и весьма низкая. Но вот Фейерона приходил послушать весь курс. Жаль, ты его уже не застанешь. Он не гнался за долголетием.

— А это здорово, что у тебя такая сильная надежда, — на лице Дашки мелькнула чуть грустная улыбка.

— Ты про вероятность своего поступления в Академию? Тут я не уверена. Я знаю. Не спрашивай меня, почему. И я готова снова поспорить с Фейероном, на этот раз на то, что когда-нибудь среди студенток Академии окажется Дарья Винсент.

— Возможно, — проронила Дашка. — А скажи, ты…

Закончить вопрос она не успела, потому что от испуга вздрогнула, чуть не свалившись с кресла на пол: в окно таращился дракон. Какой-то странный, подозрительный. Дашка не могла понять, почему монстр вызывает такое впечатление, но что-то отталкивающее в драконе было.

Он разинул пасть и изрыгнул что-то зеленоватое, ударившись лбом об окно. Хоть и несильно, а сам дракон, наверное, вообще не заметил контакта с твёрдой поверхностью, — стекло зазвенело.

— Это что? — севшим голосом прохрипела Дашка.

— Виверна, — с Марики сошла вся её обычная безмятежность. — Мёртвый дракон, оживлённый колдуном.

— Повелитель Тьмы?

— Очевидно. Создать виверну — сложнейшая работа, не всякому некроманту под силу. Никто из жителей деревни этого сделать не мог. Если бы кто обладал такой мощной магией — уничтожил бы королевский отряд, напавший недавно на Фатону, одним заклинанием, и не было бы такого побоища. К тому же невозможно быть настолько безответственным, чтобы пускать виверну свободно бродить по улицам. Это определенно демонстрация возможностей Повелителем Тьмы. А теперь — прочь из комнаты. Всем нам надо спрятаться так, чтобы никого не было видно из окон. Виверны туповаты, — пояснила она, когда подруги выскочили в коридор, — эта тварь побродит вокруг дома и уйдёт, не разглядев здесь никого живого. Она не сообразит, что мы прячемся.

Марика ошиблась. «Немного» продлилось чуть ли не до утра, когда какая-то неведомая сила отозвала виверн прочь из деревни.