"Английский язык с Конан Дойлем. Этюд в багровых тонах (ASCII-IPA)" - читать интересную книгу автора (A A A, I I I, C C C, Сарапов Михаил, Франк Илья...)
Chapter VII. The Conclusion
(Заключение)
WE had all been warned to appear before the magistrates upon the Thursday (нас всех предупредили, /что нам необходимо/ предстать перед судом в четверг); but when the Thursday came there was no occasion for our testimony (но когда наступил четверг, наши показания не потребовались: «не было возможности для наших показаний»). A higher Judge had taken the matter in hand (высший судия взял дело в свои руки), and Jefferson Hope had been summoned before a tribunal (и Джефферсон Хоуп предстал перед трибуналом) where strict justice would be meted out to him (где ему будет отмерен строгий приговор; justice — справедливость). On the very night after his capture the aneurism burst (в ночь того же дня, когда он был арестован, его аневризма лопнула), and he was found in the morning stretched upon the floor of the cell (и утром его обнаружили лежащим на полу камеры; to stretch — растягивать/ся/, вытягивать/ся/), with a placid smile upon his face (с мирной улыбкой на лице), as though he had been able in his dying moments to look back upon a useful life, and on work well done (словно в свой предсмертный миг он мог оглянуться на жизнь, прожитую с толком, и хорошо сделанное дело; useful — полезный).
"Gregson and Lestrade will be wild about his death (Грегсон и Лестрейд будут вне себя при известии о его смерти)," Holmes remarked, as we chatted it over next evening (заметил Холмс, когда мы обсуждали это на следующий вечер; to chat — непринужденно болтать, беседовать). "Where will their grand advertisement be now (как им теперь себя рекламировать: «где будет их большая реклама»)?"
"I don't see that they had very much to do with his capture," I answered (не вижу, что они сыграли какую–то роль: «имели большое отношение к» в его поимке, — ответил я).
We had all been warned to appear before the magistrates upon the Thursday; but when the Thursday came there was no occasion for our testimony. A higher Judge had taken the matter in hand, and Jefferson Hope had been summoned before a tribunal where strict justice would be meted out to him. On the very night after his capture the aneurism burst, and he was found in the morning stretched upon the floor of the cell, with a placid smile upon his face, as though he had been able in his dying moments to look back upon a useful life, and on work well done.
"Gregson and Lestrade will be wild about his death," Holmes remarked, as we chatted it over next evening. "Where will their grand advertisement be now?"
"I don't see that they had very much to do with his capture," I answered.
"What you do in this world is a matter of no consequence (неважно, что вы делаете в этом мире: «что вы делаете в этом мире — дело, не имеющее значения»; consequence — последствие; важность, значимость)," returned my companion, bitterly (с горечью возразил мой компаньон). "The question is, what can you make people believe that you have done (вопрос в том, чтобы убедить: «заставить поверить» людей, что вы что–то сделали). Never mind (но неважно)," he continued, more brightly, after a pause (продолжал он, повеселев: «более радостно», после короткой паузы). "I would not have missed the investigation for anything (я бы ни за что не пропустил это расследование). There has been no better case within my recollection (на моей памяти лучшего случая и не было). Simple as it was, there were several most instructive points about it (каким бы простым оно ни было, в нем было несколько весьма поучительных моментов)."
"Simple!" I ejaculated (простым! — воскликнул я).
"Well, really, it can hardly be described as otherwise (ну, в самом деле, а как его еще охарактеризуешь: «оно едва ли может быть описано по–другому»)," said Sherlock Holmes, smiling at my surprise (сказал Шерлок Холмс, улыбаясь моему удивлению). "The proof of its intrinsic simplicity is (доказательством того, что само по себе оно было простым: «его коренной простоты», является то; intrinsic — присущий, свойственный; simplicity — простота), that without any help save a few very ordinary deductions (что без какой–либо помощи, если не считать нескольких вполне обыденных умозаключений) I was able to lay my hand upon the criminal within three days (я через три дня смог схватить: «наложить мою руку на» преступника; within — не позднее; в течение)."
"What you do in this world is a matter of no consequence," returned my companion, bitterly. "The question is, what can you make people believe that you have done. Never mind," he continued, more brightly, after a pause. "I would not have missed the investigation for anything. There has been no better case within my recollection. Simple as it was, there were several most instructive points about it."
"Simple!" I ejaculated.
"Well, really, it can hardly be described as otherwise," said Sherlock Holmes, smiling at my surprise. "The proof of its intrinsic simplicity is, that without any help save a few very ordinary deductions I was able to lay my hand upon the criminal within three days."
"That is true," said I.
"I have already explained to you (я уже объяснял вам) that what is out of the common is usually a guide rather than a hindrance (что то, что выходит за рамки обыденного, обычно является скорее подсказкой, чем помехой; guide — путеводитель; ориентир). In solving a problem of this sort (решая подобную задачу), the grand thing is to be able to reason backwards (важно суметь построить умозаключения от следствия к причине; backwards — в обратном направлении; grand — большой, величественный, грандиозный; главный, принципиальный, основной, очень важный). That is a very useful accomplishment (это очень полезная способность; accomplishment — талант, достоинство; to accomplish — совершать, выполнять; достигать; доводить до конца; достигать совершенства), and a very easy one (и очень легко приобретаемая: «и очень легкая»), but people do not practise it much (но ее не очень–то практикуют). In the every–day affairs of life it is more useful to reason forwards (в повседневной жизни: «в повседневных делах жизни» более полезно рассуждать от причины к следствию; forwards — вперед), and so the other comes to be neglected (так что обратным процессом обычно пренебрегают: «другой становится заброшенным»). There are fifty who can reason synthetically (на пятьдесят человек, которые могут рассуждать синтетически) for one who can reason analytically (приходится один, который может рассуждать аналитически)."
"I confess," said I, "that I do not quite follow you (признаюсь, — сказал я, — что не вполне вас понимаю)."
"I hardly expected that you would (едва ли я ожидал, что вы поймете). Let me see if I can make it clearer (давайте посмотрим, смогу ли я объяснить доступнее: «смогу ли я сделать это яснее»). Most people, if you describe a train of events to them (большинство людей, если вы опишите им последовательность событий), will tell you what the result would be (скажут вам, каков будет результат). They can put those events together in their minds (они могут умственно сопоставить эти события), and argue from them that something will come to pass (и на основании этого сделать вывод, что что–то произойдет; to come to pass — случаться, происходить). There are few people, however (однако мало найдется таких), who, if you told them a result (которые, если вы скажете им результат), would be able to evolve from their own inner consciousness (смогут воссоздать внутри себя: «по их внутреннему осознанию»; to evolve — развертывать; развивать, выводить; consciousness — понимание, осознание) what the steps were which led up to that result (каковы были те шаги, которые привели к такому результату). This power is what I mean when I talk of reasoning backwards, or analytically (эту способность я и имею в виду, когда я говорю о ретроспективном, или аналитическом мышлении; reasoning — рассуждение, умозаключение)."
"I have already explained to you that what is out of the common is usually a guide rather than a hindrance. In solving a problem of this sort, the grand thing is to be able to reason backwards. That is a very useful accomplishment, and a very easy one, but people do not practise it much. In the every–day affairs of life it is more useful to reason forwards, and so the other comes to be neglected. There are fifty who can reason synthetically for one who can reason analytically."
"I confess," said I, "that I do not quite follow you."
"I hardly expected that you would. Let me see if I can make it clearer. Most people, if you describe a train of events to them, will tell you what the result would be. They can put those events together in their minds, and argue from them that something will come to pass. There are few people, however, who, if you told them a result, would be able to evolve from their own inner consciousness what the steps were which led up to that result. This power is what I mean when I talk of reasoning backwards, or analytically."
"I understand (понимаю)," said I.
"Now this was a case in which you were given the result (а это был такой случай, в котором вам был дан результат) and had to find everything else for yourself (а все остальное вам пришлось находить самому). Now let me endeavour to show you the different steps in my reasoning (теперь позвольте мне попробовать показать вам отдельные этапы: «шаги» моих рассуждений; different — другой, отличный; разный). To begin at the beginning (начнем с начала). I approached the house, as you know, on foot (я подошел к дому, как вы знаете, пешком), and with my mind entirely free from all impressions (с умом, абсолютно свободным от всех предвзятых идей; impression — впечатление; представление, понятие). I naturally began by examining the roadway (естественно, я начал осмотр с дороги), and there, as I have already explained to you (и там, как я уже вам объяснил), I saw clearly the marks of a cab (я явственно увидел следы кеба), which, I ascertained by inquiry, must have been there during the night (который, как я, расспрашивая, уточнил, должен был проехать там ночью; to ascertain —выяснять, устанавливать). I satisfied myself that it was a cab and not a private carriage by the narrow gauge of the wheels (я удостоверился в том, что это кеб, а не частный экипаж, из–за его узкой колеи; to satisfy — убеждать; доказывать; gauge — ширина колеи; колесная база; wheel — колесо). The ordinary London growler is considerably less wide than a gentleman's brougham (обычный лондонский кеб заметно уже: «менее широк», чем экипаж джентльмена; growler — четырехколесный экипаж, тарантас; brougham — одноконный двух- или четырехколесный экипаж для двух или четырех человек).
"Now this was a case in which you were given the result and had to find everything else for yourself. Now let me endeavour to show you the different steps in my reasoning. To begin at the beginning. I approached the house, as you know, on foot, and with my mind entirely free from all impressions. I naturally began by examining the roadway, and there, as I have already explained to you, I saw clearly the marks of a cab, which, I ascertained by inquiry, must have been there during the night. I satisfied myself that it was a cab and not a private carriage by the narrow gauge of the wheels. The ordinary London growler is considerably less wide than a gentleman's brougham.
"This was the first point gained (это было первым звеном: «это было первое выигранное очко»; to gain — добывать, зарабатывать; выигрывать). I then walked slowly down the garden path (я затем медленно прошел по дорожке сада), which happened to be composed of a clay soil (которая, благодаря случаю, проходила по глинистой почве: «состояла из глинистой почвы»; to compose — составлять), peculiarly suitable for taking impressions (что особенно хорошо сохраняет следы: «особенно подходящей для запечатления отпечатков»). No doubt it appeared to you to be a mere trampled line of slush (вам, конечно, она показалась просто истоптанной полоской грязи; line — линия; черта; slush — грязь, слякоть; жижа), but to my trained eyes every mark upon its surface had a meaning (но для моего тренированного глаза каждая отметка на ее поверхности имела значение). There is no branch of detective science which is so important and so much neglected (нет отрасли науки сыска настолько важной и настолько пренебрегаемой) as the art of tracing footsteps (как искусство читать следы; to trace — следить; обнаружить; разыскать). Happily, I have always laid great stress upon it (к счастью, я всегда уделял этому особое внимание: «придавал большое значение»; stress — акцент; значение), and much practice has made it second nature to me (а благодаря большой практике это стало для меня второй натурой). I saw the heavy footmarks of the constables (я увидел глубокие отпечатки констеблей), but I saw also the track of the two men who had first passed through the garden (но я также увидел и следы двух человек, которые раньше прошли через сад). It was easy to tell that they had been before the others (легко было сказать, что они прошли раньше других), because in places their marks had been entirely obliterated by the others coming upon the top of them (потому что местами их следы полностью терялись под следами других, наложившихся на них; to obliterate —удалять; полностью уничтожать; top — вершина, верх). In this way my second link was formed (таким образом сформировалось мое второе звено), which told me that the nocturnal visitors were two in number (а именно: «которое сказало мне», что ночных посетителей было двое: «посетители были двое числом»), one remarkable for his height (один, примечательный своим ростом) (as I calculated from the length of his stride (который я вычислил по длине его шага)), and the other fashionably dressed (а другой изысканно одетый), to judge from the small and elegant impression left by his boots (судя по узким, изящным отпечаткам его туфель).
"This was the first point gained. I then walked slowly down the garden path, which happened to be composed of a clay soil, peculiarly suitable for taking impressions. No doubt it appeared to you to be a mere trampled line of slush, but to my trained eyes every mark upon its surface had a meaning. There is no branch of detective science which is so important and so much neglected as the art of tracing footsteps. Happily, I have always laid great stress upon it, and much practice has made it second nature to me. I saw the heavy footmarks of the constables, but I saw also the track of the two men who had first passed through the garden. It was easy to tell that they had been before the others, because in places their marks had been entirely obliterated by the others coming upon the top of them. In this way my second link was formed, which told me that the nocturnal visitors were two in number, one remarkable for his height (as I calculated from the length of his stride), and the other fashionably dressed, to judge from the small and elegant impression left by his boots.
"On entering the house this last inference was confirmed (когда я вошел в дом, эта моя последняя догадка подтвердилась; inference — вывод, умозаключение; догадка, предположение; to infer — заключать; делать /логический/ вывод; делать предположение, высказывать догадку). My well–booted man lay before me (мой человек в изящных туфлях: «хорошо обутый» лежал передо мной). The tall one, then, had done the murder, if murder there was (следовательно, высокий совершил убийство, если убийство имело место). There was no wound upon the dead man's person (на теле мертвого не было ран), but the agitated expression upon his face assured me (но взволнованное выражение его лица ясно мне сказало; to assure — убеждать) that he had foreseen his fate before it came upon him (что он предвидел свою участь до того, как она его настигла). Men who die from heart disease, or any sudden natural cause (у умирающих от сердечного приступа или по другой внезапной естественной причине), never by any chance exhibit agitation upon their features (никогда ни при каких обстоятельствах не остается на лице потрясенное выражение; to exhibit — показывать; выказывать; agitation — волнение; возбуждение; тревога; потрясение). Having sniffed the dead man's lips (понюхав губы покойного) I detected a slightly sour smell (я заметил чуть кисловатый запах), and I came to the conclusion that he had had poison forced upon him (и пришел к выводу, что его заставили выпить яд). Again, I argued that it had been forced upon him (опять же, я пришел к выводу, что он был принужден его выпить) from the hatred and fear expressed upon his face (по выражению ненависти и страха, застывшем на лице: «по ненависти и страху, выраженных на его лице»). By the method of exclusion, I had arrived at this result (методом исключения я пришел к этому результату), for no other hypothesis would meet the facts (так как никакая другая гипотеза не согласовывалась с фактами). Do not imagine that it was a very unheard of idea (не думайте, что это была такая уж неслыханная идея). The forcible administration of poison is by no means a new thing in criminal annals (насильственное принятие яда никоим образом не новость в анналах преступности; administration — применение). The cases of Dolsky in Odessa (случаи Дольского в Одессе), and of Leturier in Montpellier (и Летурье в Монпелье), will occur at once to any toxicologist (сразу придут на ум любому токсикологу; to occur — случаться; приходить на ум).
"On entering the house this last inference was confirmed. My well–booted man lay before me. The tall one, then, had done the murder, if murder there was. There was no wound upon the dead man's person, but the agitated expression upon his face assured me that he had foreseen his fate before it came upon him. Men who die from heart disease, or any sudden natural cause, never by any chance exhibit agitation upon their features. Having sniffed the dead man's lips I detected a slightly sour smell, and I came to the conclusion that he had had poison forced upon him. Again, I argued that it had been forced upon him from the hatred and fear expressed upon his face. By the method of exclusion, I had arrived at this result, for no other hypothesis would meet the facts. Do not imagine that it was a very unheard of idea. The forcible administration of poison is by no means a new thing in criminal annals. The cases of Dolsky in Odessa, and of Leturier in Montpellier, will occur at once to any toxicologist.
"And now came the great question as to the reason why (а теперь вставал главный вопрос: почему: «а теперь приходил великий вопрос относительно причины — почему»). Robbery had not been the object of the murder (ограбление не было целью убийства), for nothing was taken (так как ничего не было взято). Was it politics, then, or was it a woman (тогда по политическим мотивам или из–за женщины: «тогда была это политика или это была женщина»)? That was the question which confronted me (вот вопрос, который встал передо мной; to confront — противостоять, смотреть в лицо /опасности и т. п./; сталкиваться лицом к лицу). I was inclined from the first to the latter supposition (я с самого начала склонялся к последнему предположению; to suppose — предполагать). Political assassins are only too glad to do their work and to fly (убийцы по политическим мотивам делают свое дело и рады улизнуть поскорее; to fly — улепетывать, удирать). This murder had, on the contrary, been done most deliberately (это же убийство, напротив, было совершено не спеша; deliberately — медленно, не торопясь), and the perpetrator had left his tracks all over the room (и убийца оставил свои следы по всей комнате), showing that he had been there all the time (что показывало, что он был там до самого конца: «все время»). It must have been a private wrong (должно быть, обида была личного порядка; private — частный, личный, персональный; wrong — зло, несправедливость), and not a political one (а не политического), which called for such a methodical revenge (что и вызвало такую обдуманную месть; to call for — требовать; methodical — систематический; методический). When the inscription was discovered upon the wall (когда была обнаружена надпись на стене) I was more inclined than ever to my opinion (я еще больше: «больше чем когда–либо» укрепился в своем мнении). The thing was too evidently a blind (это слишком очевидно была уловка для отвода глаз; blind — уловка; to blind — ослеплять; пускать пыль в глаза). When the ring was found, however, it settled the question (однако, когда было обнаружено кольцо, вопрос полностью решился; to settle — урегулировать, разрешить). Clearly the murderer had used it to remind his victim of some dead or absent woman (очевидно, убийца использовал его, чтобы напомнить жертве о какой–то мертвой или находящейся далеко: «отсутствующей» женщине). It was at this point that I asked Gregson (в этот момент я и спросил Грегсона) whether he had enquired in his telegram to Cleveland as to any particular point in Mr. Drebber's former career (не поинтересовался ли он в своей телеграмме в Кливленд о каких–либо особых обстоятельствах в жизни: «прежней карьере» Дреббера). He answered, you remember, in the negative (он ответил, как вы помните, отрицательно).
revenge [rI'vendZ], blind [blaInd], career [k@'rI@]
"And now came the great question as to the reason why. Robbery had not been the object of the murder, for nothing was taken. Was it politics, then, or was it a woman? That was the question which confronted me. I was inclined from the first to the latter supposition. Political assassins are only too glad to do their work and to fly. This murder had, on the contrary, been done most deliberately, and the perpetrator had left his tracks all over the room, showing that he had been there all the time. It must have been a private wrong, and not a political one, which called for such a methodical revenge. When the inscription was discovered upon the wall I was more inclined than ever to my opinion. The thing was too evidently a blind. When the ring was found, however, it settled the question. Clearly the murderer had used it to remind his victim of some dead or absent woman. It was at this point that I asked Gregson whether he had enquired in his telegram to Cleveland as to any particular point in Mr. Drebber's former career. He answered, you remember, in the negative.
"I then proceeded to make a careful examination of the room (я тогда приступил к тщательному осмотру комнаты), which confirmed me in my opinion as to the murderer's height (что подтвердило мое мнение о росте убийцы), and furnished me with the additional details as to the Trichinopoly cigar (и снабдило меня дополнительными деталями — трихинопольской сигарой) and the length of his nails (и длиной его ногтей). I had already come to the conclusion (я уже пришел к заключению), since there were no signs of a struggle (так как там не было следов борьбы), that the blood which covered the floor had burst from the murderer's nose in his excitement (что кровь, которой был закапан пол, пошла у убийцы носом из–за его сильного волнения; to burst — лопаться; прорываться). I could perceive that the track of blood coincided with the track of his feet (я смог заметить, что следы крови совпадали с отпечатками его обуви: «ног»). It is seldom that any man, unless he is very full–blooded (для любого редкость: «редко, что любой человек», если только он не страдает полнокровием), breaks out in this way through emotion (чтобы у него так хлынула кровь из–за эмоций; to break out — начинаться внезапно или бурно), so I hazarded the opinion (поэтому я рискнул предположить; opinion — мнение) that the criminal was probably a robust and ruddy–faced man (что убийца, вероятно, был крепкого сложения и краснолицый). Events proved that I had judged correctly (события доказали, что я рассудил правильно).
"Having left the house, I proceeded to do what Gregson had neglected (выйдя из дома, я приступил к тому, что упустил сделать Грегсон). I telegraphed to the head of the police at Cleveland (я телеграфировал главе полиции Кливленда), limiting my enquiry to the circumstances connected with the marriage of Enoch Drebber (ограничивая свой запрос обстоятельствами, связанными с браком Инока Дреббера). The answer was conclusive (ответ был исчерпывающим). It told me that Drebber had already applied for the protection of the law (в нем говорилось, что Дреббер уже прибегал к защите полиции: «закона») against an old rival in love, named Jefferson Hope (от старого соперника в любви по имени Джефферсон Хоуп), and that this same Hope was at present in Europe (и что этот самый Хоуп в настоящее время находился в Европе). I knew now that I held the clue to the mystery in my hand (я теперь знал, что ключ к разгадке был у меня в руках), and all that remained was to secure the murderer (и все, что мне оставалось сделать — поймать убийцу; to secure — охранять; защищать; оберегать; гарантировать, обеспечивать; заключать в тюрьму, брать под стражу).
"I then proceeded to make a careful examination of the room, which confirmed me in my opinion as to the murderer's height, and furnished me with the additional details as to the Trichinopoly cigar and the length of his nails. I had already come to the conclusion, since there were no signs of a struggle, that the blood which covered the floor had burst from the murderer's nose in his excitement. I could perceive that the track of blood coincided with the track of his feet. It is seldom that any man, unless he is very full–blooded, breaks out in this way through emotion, so I hazarded the opinion that the criminal was probably a robust and ruddy–faced man. Events proved that I had judged correctly.
"Having left the house, I proceeded to do what Gregson had neglected. I telegraphed to the head of the police at Cleveland, limiting my enquiry to the circumstances connected with the marriage of Enoch Drebber. The answer was conclusive. It told me that Drebber had already applied for the protection of the law against an old rival in love, named Jefferson Hope, and that this same Hope was at present in Europe. I knew now that I held the clue to the mystery in my hand, and all that remained was to secure the murderer.
"I had already determined in my own mind that the man who had walked into the house with Drebber (я уже пришел к выводу: «решил в моем собственном уме», что человек, который вошел в дом с Дреббером), was none other than the man who had driven the cab (был не кто иной, как тот, что правил кебом). The marks in the road showed me that the horse had wandered on in a way (следы на дороге показали мне, что лошадь бродила по мостовой таким образом) which would have been impossible had there been anyone in charge of it (что за ней явно никто не присматривал: «который был бы невозможен, если бы кто–нибудь за ней присматривал бы»; to be in charge — руководить, отвечать, нести ответственность). Where, then, could the driver be (где же тогда быть кучеру), unless he were inside the house (если только он не вошел в дом)? Again, it is absurd to suppose that any sane man (опять же, было бы абсурдно предположить, что любой человек в здравом уме) would carry out a deliberate crime (совершил бы обдуманное убийство) under the very eyes, as it were, of a third person (практически на виду: «под самыми глазами» третьего человека), who was sure to betray him (который наверняка бы его выдал). Lastly, supposing one man wished to dog another through London (и наконец, если предположить, что один человек хотел проследить за другим по Лондону), what better means could he adopt than to turn cabdriver (к какому более удобному способу: «лучшему средству» он мог бы прибегнуть, если только не превратиться в кебмена; to adopt — принимать). All these considerations led me to the irresistible conclusion (все эти соображения привели меня к неопровержимому выводу; irresistible — неотразимый; неопровержимый; to resist — сопротивляться, противостоять) that Jefferson Hope was to be found among the jarveys of the Metropolis (что Джефферсона Хоупа следует искать среди кебменов столицы; jarvey = jarvie — /брит., уст./ наемный кучер).
"If he had been one there was no reason to believe that he had ceased to be (если он таковым был, не было оснований считать, что он перестал им быть). On the contrary, from his point of view (наоборот, с его точки зрения), any sudden change would be likely to draw attention to himself (любая внезапная перемена могла привлечь к нему внимание). He would, probably, for a time at least, continue to perform his duties (он бы, вероятно, по крайней мере, временно, продолжал исполнять свои обязанности). There was no reason to suppose that he was going under an assumed name (не было оснований предполагать, что он скрывался под вымышленным именем; to assume — брать на себя). Why should he change his name in a country where no one knew his original one (к чему ему изменять имя в стране, где никто не знает его настоящего имени)? I therefore organized my Street Arab detective corps (поэтому я прибег к помощи своего детективного отряда беспризорников), and sent them systematically to every cab proprietor in London (и послал их систематически обходить всех владельцев кебов в Лондоне) until they ferreted out the man that I wanted (пока они не разыскали того человека, что был мне нужен; ferret — хорек /которого держат для отлова кроликов из нор, уничтожения крыс и т. п./; to ferret — выгонять из норы; разнюхивать; рыться, шарить, выискивать). How well they succeeded (насколько хорошо им это удалось), and how quickly I took advantage of it (и как быстро я этим воспользовался), are still fresh in your recollection (еще свежо в вашей памяти). The murder of Stangerson was an incident which was entirely unexpected (убийство Стенджерсона было совершенно неожиданным происшествием), but which could hardly in any case have been prevented (которое в любом случае трудно было бы предотвратить). Through it, as you know, I came into possession of the pills (в результате, как вы знаете, мне в руки попали пилюли; to come into possession — вступать во владение; получать), the existence of which I had already surmised (о существовании которых я уже догадывался). You see the whole thing is a chain of logical sequences without a break or flaw (как вы видите, это все — логическая цепочка без недостающих звеньев: «цепочка логических последствий без разрывов» или изъянов)."
driven ['drIv(@)n], absurd [@b's@:d], cease [si:s], corps [kO:], surmise [s@'maIz]
"I had already determined in my own mind that the man who had walked into the house with Drebber, was none other than the man who had driven the cab. The marks in the road showed me that the horse had wandered on in a way which would have been impossible had there been anyone in charge of it. Where, then, could the driver be, unless he were inside the house? Again, it is absurd to suppose that any sane man would carry out a deliberate crime under the very eyes, as it were, of a third person, who was sure to betray him. Lastly, supposing one man wished to dog another through London, what better means could he adopt than to turn cabdriver. All these considerations led me to the irresistible conclusion that Jefferson Hope was to be found among the jarveys of the Metropolis.
"If he had been one there was no reason to believe that he had ceased to be. On the contrary, from his point of view, any sudden change would be likely to draw attention to himself. He would, probably, for a time at least, continue to perform his duties. There was no reason to suppose that he was going under an assumed name. Why should he change his name in a country where no one knew his original one? I therefore organized my Street Arab detective corps, and sent them systematically to every cab proprietor in London until they ferreted out the man that I wanted. How well they succeeded, and how quickly I took advantage of it, are still fresh in your recollection. The murder of Stangerson was an incident which was entirely unexpected, but which could hardly in any case have been prevented. Through it, as you know, I came into possession of the pills, the existence of which I had already surmised. You see the whole thing is a chain of logical sequences without a break or flaw."
"It is wonderful!" I cried (чудесно, — вскричал я). "Your merits should be publicly recognized (ваши заслуги должны быть публично признаны). You should publish an account of the case (вам следует опубликовать отчет об этом деле). If you won't, I will for you (если вы этого не сделаете, я сделаю это за вас)."
"You may do what you like, Doctor (можете делать, что хотите, доктор)," he answered. "See here!" he continued, handing a paper over to me (посмотрите здесь, — продолжал он, протягивая мне газету; to hand — давать, передавать, вручать), "look at this (взгляните на это)!"
It was the Echo for the day (это была сегодняшняя «Эхо»), and the paragraph to which he pointed was devoted to the case in question (и статья, на которую он указывал, была посвящена нашему делу: «делу под вопросом»; paragraph — краткая газетная заметка).
"It is wonderful!" I cried. "Your merits should be publicly recognized. You should publish an account of the case. If you won't, I will for you."
"You may do what you like, Doctor," he answered. "See here!" he continued, handing a paper over to me, "look at this!"
It was the Echo for the day, and the paragraph to which he pointed was devoted to the case in question.
"The public," it said (публика, — говорилось в ней), "have lost a sensational treat (потеряла возможность насладиться сенсацией: «потеряла сенсационное наслаждение») through the sudden death of the man Hope (из–за внезапной смерти некоего Хоупа), who was suspected of the murder of Mr. Enoch Drebber and of Mr. Joseph Stangerson (которого подозревали в убийстве мистера Инока Дреббера и мистера Джозефа Стенджерсона). The details of the case will probably be never known now (подробности дела теперь, видимо, так и не станут известны), though we are informed upon good authority (хотя из авторитетных источников мы получили информацию) that the crime was the result of an old standing and romantic feud (что преступление явилось следствием старинной романтической вражды), in which love and Mormonism bore a part (в которой фигурировали любовь и мормонизм; to bear a part — принимать участие). It seems that both the victims belonged, in their younger days, to the Latter Day Saints (по–видимому, обе жертвы в молодости: «в их более молодые дни» были одними из «Святых последнего дня»[22]), and Hope, the deceased prisoner, hails also from Salt Lake City (и Хоуп, скончавшийся в тюрьме: «покойный заключенный», также происходит из Солт–Лейк–Сити; to hail — происходить, быть родом). If the case has had no other effect (если это дело и не дало другого результата), it, at least, brings out in the most striking manner the efficiency of our detective police force (оно, по крайней мере, выявило поразительную: «в наиболее поразительной манере» эффективность нашей сыскной полиции; to bring out — выявлять, обнаруживать: «выносить наружу»), and will serve as a lesson to all foreigners (и послужит уроком всем иностранцам) that they will do wisely to settle their feuds at home (что с их стороны будет мудро улаживать свои разногласия у себя дома), and not to carry them on to British soil (а не переносить их на британскую почву). It is an open secret (ни для кого не секрет) that the credit of this smart capture belongs entirely to the well–known Scotland Yard officials, Messrs. Lestrade and Gregson (что заслуга этой умелой поимки преступника целиком принадлежит хорошо известным сыщикам из Скотленд–Ярда, мистеру Лестрейду и мистеру Грегсону: «мистерам Лестрейду и Грегсону»). The man was apprehended, it appears, in the rooms of a certain Mr. Sherlock Holmes (преступника: «этого человека», по–видимому, арестовали на квартире некоего мистера Шерлока Холмса; to appear —производить впечатление; казаться), who has himself, as an amateur, shown some talent in the detective line (который и сам, в качестве любителя, проявил определенный талант по детективной линии), and who, with such instructors (и который, при таких учителях), may hope in time to attain to some degree of their skill (может надеяться со временем в определенной степени перенять их искусство: «достичь некоторой степени/ступени их искусства»; to attain — достигать, добираться). It is expected that a testimonial of some sort will be presented to the two officers as a fitting recognition of their services (ожидается, что оба офицера получат достойное вознаграждение в знак признания их заслуг: «что вознаграждение какого–то рода будет преподнесено двум этим офицерам как подобающее признание их заслуг»; testimonial — подношение, награда, приветственный адрес)."
"The public," it said, "have lost a sensational treat through the sudden death of the man Hope, who was suspected of the murder of Mr. Enoch Drebber and of Mr. Joseph Stangerson. The details of the case will probably be never known now, though we are informed upon good authority that the crime was the result of an old standing and romantic feud, in which love and Mormonism bore a part. It seems that both the victims belonged, in their younger days, to the Latter Day Saints, and Hope, the deceased prisoner, hails also from Salt Lake City. If the case has had no other effect, it, at least, brings out in the most striking manner the efficiency of our detective police force, and will serve as a lesson to all foreigners that they will do wisely to settle their feuds at home, and not to carry them on to British soil. It is an open secret that the credit of this smart capture belongs entirely to the well–known Scotland Yard officials, Messrs. Lestrade and Gregson. The man was apprehended, it appears, in the rooms of a certain Mr. Sherlock Holmes, who has himself, as an amateur, shown some talent in the detective line, and who, with such instructors, may hope in time to attain to some degree of their skill. It is expected that a testimonial of some sort will be presented to the two officers as a fitting recognition of their services."
"Didn't I tell you so when we started (разве я вам так и не сказал в самом начале: «когда мы начинали»)?" cried Sherlock Holmes with a laugh (смеясь, воскликнул Шерлок Холмс). "That's the result of all our Study in Scarlet: to get them a testimonial (вот результат нашего этюда в багровых тонах — мы добились награды для них)!"
"Never mind," I answered (не обращайте внимания, — ответил я), "I have all the facts in my journal (все факты в моем дневнике), and the public shall know them (и публика их узнает). In the meantime you must make yourself contented by the consciousness of success (а пока вы должны довольствоваться осознанием своего успеха), like the Roman miser (подобно римскому скряге)—
" ‘Populus me sibilat (/пусть/ народ меня освищет), at mihi plaudo Ipse domi (себе в ладоши хлопаю дома) simul ac nummos contemplor in arca (лишь только сестерции увижу в сундуке /лат./).’ "
result [rI'zVlt], testimonial [,testI'm@unI@l], journal ['dZ@:n(@)l], miser ['maIz@]
"Didn't I tell you so when we started?" cried Sherlock Holmes with a laugh. "That's the result of all our Study in Scarlet: to get them a testimonial!"
"Never mind," I answered, "I have all the facts in my journal, and the public shall know them. In the meantime you must make yourself contented by the consciousness of success, like the Roman miser —
" ‘Populus me sibilat, at mihi plaudo Ipse domi simul ac nummos contemplor in arca.’ "