"У убийц блестят глаза" - читать интересную книгу автора (Гамильтон Дональд)

Глава 2

Я полностью пришел себя в госпитале Санта-Фе, присоединенный бесчисленными трубками и проводами к оборудованию, которого хватило бы оживить самого Франкенштейна. Меня прикрепили к системе жизнеобеспечения, пока моя собственная ремонтировалась. У меня отросла борода, в голове мелькали отрывки мучительных воспоминаний, и во мне зрело беспокойство, ожидание неприятной беседы о случившемся с теми, кто непременно захочет поговорить со мной об этом, как только я буду в состоянии отвечать. И я оказался прав в отношении дурных предчувствий.

Первым явился коренастый темноволосый человек в синей форме, типичный представитель полиции Запада. Несмотря на форму, значок и пистолет, вы ни на минуту не спутаете его с чикагским или нью-йоркским копом. Сестра, которая привела его в палату, представила человека в форме как сержанта Рамона Саградо, из полиции штата, который заехал взглянуть на меня и узнать о моем самочувствии. Однажды в процессе столкновения с полицией штата во всей ее красе по поводу превышения скорости, правда, за рулем тогда был не я, мне довелось узнать, что в полиции Нью-Мексико ранг сержанта ниже ранга капитана, но на две ступени выше патрульного.

Сержант Саградо задал мне несколько безобидных вопросов, потом сестра напомнила ему о времени, и он удалился. Из оброненных им нескольких фраз стало ясно, что я убил человека, о чем и раньше догадывался. Я – не лучший в мире стрелок, но с семидесяти ярдов, из ружья с оптическим прицелом, да из положения лежа, трудно промахнуться. К тому же я достаточно часто стрелял из оружия этого калибра, чтобы иметь представление – четкое, хотя и неприятное – о том, что мог сделать выстрел из него с головой человека. Я еще пока окончательно не осознал, что чувствую по этому поводу, но не собирался торопить события. Лучше всего сейчас просто поспать.

На следующий день меня навестил Ван Хорн.

– Ну, доктор Грегори, – сказал он, – вы действительно охотились, что бы вам потом ни говорили другие.

– Да, – шепотом ответил я.

– Вот если бы вы попали в автомобильную аварию или у вас вырезали аппендикс, – продолжал он, – я бы вам обязательно выразил сочувствие. Но человек, который был достаточно глуп, чтобы отправиться в лес, полный идиотов с ружьями – особенно человек вашего положения, – заслуживает то, что вы получили. Я к тому же просто не в состоянии понять, какое удовольствие можно получить, истребляя из столь мощного оружия невинного оленя.

– Это загадка, – согласился я слабым шепотом, – как и тот случай, когда человек наваливает двадцать фунтов железяк на маленькую тележку на колесиках и тащит ее три-четыре мили через коровье пастбище под палящим солнцем только для того, чтобы ударить по беззащитному белому мячику.

– Ну, по крайней мере, я никогда не попадал после этого в госпиталь. – Он достал трубку и стал чистить ее маленьким перочинным ножом.

Это был совершенно средний человек – не низкий и не высокий, лет около сорока или чуть больше сорока, в коричневом костюме, легком плаще, летней стетсоновской шляпе с полями средней ширины, которую он купил, как только переехал сюда, вероятно из соображений маскировки – сказывалась его предыдущая служба в ФБР, где его не посылали на задания западнее Миссисипи. Никто не знал, работает ли Хорн все еще на Бюро и нам его одолжили на время или он окончательно ушел оттуда и занят только на нашем Проекте. Хорн имел должность шефа по безопасности. Ходили слухи, что на работе в ФБР он убил четырех человек по долгу службы. Но по нему ничего такого не скажешь. Я убил одного и надеялся, что на мне это тоже не написано.

– Ну, – произнес он, смирившись с моей глупостью, – расскажите, что произошло.

– Какой-то парень стрелял в меня, – зашептал я, – он стрелял и стрелял. Мне показалось, что если он будет продолжать в том же духе, то попадет в меня опять, поэтому я выстрелил в ответ.

– Угу, – хмыкнул Ван Хорн, набивая трубку табаком, – и попали ему в левый глаз, отчего череп разлетелся как арбуз. Неплохо для любителя.

– Я рад, что вы оценили, и благодарю за красочное описание.

Он невозмутимо продолжал:

– Если вы собираетесь отнестись к этому трепетно и попереживать, надо было начинать раньше – прежде, чем вы нажали на курок. Но не могу не признать, что у вас есть основания поздравить себя с меткой стрельбой. Поскольку этот парень больше не нажимал на курок после вашего выстрела, то нет никакого сомнения, что все пять пуль он послал в вашу сторону до того, как вы ему ответили, и, принимая во внимание тяжесть полученного вами ранения, ясно следующее: произошло убийство с целью самозащиты. В таких случаях судебные правила предписывают проводить открытые слушания, но при данных обстоятельствах и после обсуждения с Вашингтоном местные власти решили закрыть дело. Теперь можете дышать ровно.

Я прошептал:

– Мне это не нравится. Похоже на сокрытие. Если должно проходить слушание по делу, я хочу этого.

Он усмехнулся:

– Но ваше желание, доктор Грегори, идет вразрез с желаниями администрации Вашингтона. Та, по очевидным причинам, не хочет огласки. Дело закрыто. А теперь скажите: как вы считаете, в кого он все-таки стрелял – в оленя или человека?

Я взглянул на Ван Хорна, но он был занят разжиганием трубки.

– Мне кажется – в оленя.

– Почему вы так думаете?

– Нет причин думать по-другому.

– За исключением удивительного совпадения – в главного разработчика Проекта стреляли почти сразу после того, как он закончил отчет по начальной фазе очень секретной программы, от которой ждут многого.

– Если бы в меня стреляли до составления отчета, это выглядело бы еще удивительнее.

– На вас была красная шапочка охотника и красная рубашка из шотландки, сидели вы на открытом месте. Как можно принять такой объект за оленя да еще выпустить по нему пять пуль?

– Может показаться невероятным, но такое случается каждый год. Наступило первое утро охотничьего сезона. Парень был взвинчен и выстрелил в то, за что зацепился глазом. Когда мишень упала и начала шевелиться в листве, ему показалось, что там самый крупный самец оленя во всем лесу, разве он мог его упустить?

– Если вы были уверены в этом, зачем вы стреляли, чтобы убить наверняка?

– О чем вы?

– Если бы вы стреляли ниже головы, в туловище, он остался бы жив.

Я снова зашептал:

– Он стоял скрытый ветками по шею. Мое ружье не прострелит сквозь такие густые заросли, во всяком случае не с моими слишком легкими пулями. Скорость у таких пуль высока, даже маленький листок на пути может отклонить ее, и она улетит в сторону. Не вам рассказывать о пулях! Я стрелял в единственную мишень, которую видел перед собой, Ван. Не стройте по этому поводу всяких хитрых теорий. В тот момент я ни о чем другом не думал – передо мной был идиот-охотник, стреляющий во все без разбора.

– А теперь вы думаете по-другому?

– Нет, так же. Если бы какие-то нехорошие парни захотели меня убить, они послали бы стрелка получше. Во всяком случае человека, не теряющего хладнокровие и не подставляющего голову под выстрел, после того как промахнулся. Я ведь был беззащитен – лежал на земле, крича, чтобы он прекратил стрелять, явно ни о чем не подозревая. Ему оставалось только, разумеется, если это был профессиональный убийца, – подбежать с выражением испуга и сочувствия на лице, посуетиться, тем временем отодвинуть от меня подальше ружье, а потом просто перерезать мне горло от уха до уха. Он же продолжал стоять и палить в белый свет как в копеечку, надеясь на слепой случай, решив, что если выпустить много пуль в мою сторону, то хоть одна да попадет в цель. Так кто это был – хладнокровный профессионал или охотник-псих?

Ван Хорн ухмыльнулся:

– Вы очень убедительны. Вижу, много над этим поразмышляли, что уже само по себе имеет значение. Что ж, мы проводим проверку. Пока ничего существенного. Пока... Но есть интересное совпадение – ваш молодой человек и его друг остановились в том же кемпинге, что и вы. Мне не нравятся такие совпадения.

– Подождите-ка минутку! – прошептал я. – Двое ребят в джипе... Один из них?

– Вы не знали? Его имя Хаген. Пол Хаген. Напарника зовут Антонио Расмуссен. Славная комбинация имен для Нью-Мексико. Друга мы проверяем тоже. Оба студенты университета, что может иметь значение, а может и ничего не значить. – Он взглянул на часы. – Ладно, я лучше пойду, пока меня сестричка не погнала отсюда пинками. Оставлю парочку ребят в соседней комнате на случай, если кто-то сделает новую попытку. Три раза нажмите кнопку звонка – и они здесь.

Я смотрел ему вслед, пока он не вышел. Потом глаза сами собой закрылись, и я внезапно ощутил сильную усталость. Но тут же нахлынули непрошеные воспоминания о том дне: передо мной возникла и не хотела исчезать картина – мимо едут двое молодых парней в побитом джипе. Вот один из них пожелал мне удачи, и оба помахали рукой, припоминал я. Глядя, как лес с началом сезона наполняют горе-стрелки, настоящий охотник думает: если какой-нибудь любитель палить куда попало и во что попало, если этот идиот вдруг прицелится в меня, ему лучше не промахиваться, потому что уж я-то не промахнусь наверняка. Но думать так и так же действовать – разные вещи...

Когда я снова открыл глаза, она стояла передо мной в открытых дверях, как будто собираясь тут же уйти, если окажется нежеланной гостьей. В норковом пальто, которое приобрела в тот год, когда мы поженились; на голове маленькая шляпка, купленная в последней поездке на восток.

– Привет, принцесса, – прошептал я, – как поживает Рино?