"Евхаристия" - читать интересную книгу автора ((Керн) Архимандрит Киприан)

Б. Византийская группа.

1. Литургии святых Василия Великого и Иоанна Златоуста.

Эти две литургии преимущественно привлекают внимание православного литургиста-исследователя, так как они, сохранившись от дней древних, вошли и остались в исключительном и повседневном употреблении у нас, вытеснив из практики тоже православные литургии апостола Иакова и апостола Марка. Исследование их истории представляет немалые трудности из-за недостатка достоверных свидетельств и безупречных документов. Если, с одной стороны, предание говорит о составлении этих евхаристических чинопоследований самими великими вселенскими учителями и просветителями святым Василием Великими святым Иоанном Златоустом, то с другой, никаких документальных и бесспорных материалов, современных той эпохе, мы не имеем. В самом деле, древнейшие формуляры их литургий — в кодексах IX или, в лучшем случае, VIII веков, так называемом Барбериновском, Севастиановском и Порфириевом, если принять за доказанное, что последний, этот «сапфир синайский», как его назвал сам преосвященный Порфирий Успенский, действительно древнейший из всех и может быть датирован VIII веком.

Пробел между IV и VIII веками нам заполнить нечем в смысле документальных данных. Ясно, что тот вид, в котором представлены эти литургии в упомянутых рукописях, не соответствует эпохе каппадокийского и великого константинопольского святителей. Помощи ждать нам неоткуда. Остается только путь сравнительных изысканий, очень строгого критического подхода к отзывам современников и к свидетельствам жизнеописателей и т. д. Работа уже проделана огромная, если принять во внимание труды и исследования. У нас: профессоров А. Дмитриевского, Н. Красносельцева, о. М. Орлова, А. Петровского, М. Скабаллановича; a на Западе: Goar’a, Brightman’a, Swainson’a, Саbrоl’я, Dom de Meester’a и многих других. Но тем не менее ряд неясностей остается, и во многом нам приходится удовлетвориться одними предположениями и догадками.

Предание в лице святого Прокла Константинопольского и святого Амфилохия Иконийского — людей, очень близких по времени к интересующим нас святителям-литургистам, говорит, что святой Василий Великийсократил существовавший до него чин литургии святого апостола Иакова не столько потому, что он сам считал ее слишком длинной, сколько из снисхождения к народу, его слабости и невнимательного отношения к совершающемуся евхаристическому Жертвоприношению. По свидетельству святого Амфилохия, сам святой Василий составил своими словами чин литургии. Исходя из тех же соображений действовал и святой Иоанн Златоуст.

Считать современный нам вид этих литургий оригинальным не приходится по многим причинам. Ряд песнопений в них более позднего происхождения: разработанность чина великого входа; в особенности детализированная проскомидия, выделившаяся из общего последования литургии и для теперешнего обесцерковленного обывателя совершенно недоступная, непонятная, a потому и необязательная; наконец, славянская традиция введения (с XIV века) в центральный момент призывания Святого Духа чтения тропаря 3-го часа — все это служит доказательством того, что эти две литургии в таком виде, как мы их знаем, конечно, не принадлежат IV веку.

Если принять во внимание ту схему литургии, которую реконструировал Брайтман по выбранным им из произведений Златоуста отрывкам литургического содержания и отдельным богослужебным возгласам и выражениям (Appendix С в его монографии LEW), то некоторое, может быть, очень неполное представление о евхаристическом богослужении эпохи Златоуста все же получается. Не вдаваясь в рамках этого краткого очерка в подробные историко-литургические изыскания и не пересказывая всего того, что наукой было по этому вопросу сделано и сказано, мы выведем очень приблизительный и, конечно, только отчасти окончательный вывод об историческом прошлом и судьбе этих двух анафор. Несомненно, что будущее еще принесет свои новые научные данные и поправки к тому, что теперь считается более или менее ясным и правдоподобным.

Приписывать, следовательно, составление всего чина евхаристического богослужения, известного под их именем, святым Василию Великому и Иоанну Златоусту не представляется возможным. Надо тогда исключить все позднейшие песнопения, как это мы делали при изучении литургии апостола Иакова, т. е. «Святый Боже», «Единородный Сыне», Херувимскую песнь, «Достойно», «О Тебе радуется». Надо нашу теперешнюю проскомидию, как разделенную на две части, т. е. собственно проскомидию, принесение и приготовление вещества, обычно совершаемую во время чтения часов, и чина великого входа с перенесением Даров на престол, соединить воедино и поместить на место после ектений об оглашенных, т. е. в самом начале литургии верных. Надо в момент эпиклезы (это касается главным образом славянской традиции) изъять тропарь 3-го часа, — и тогда только несколько выявится из-под груды позднейших наслоений более древняя форма этих литургий. Но, конечно, это еще не все. Анафора в рукописях Барберини и Порфирия все еще слишком носит на себе печать своего века. B них, несомненно, чувствуется рука литургиста-реформатора. B IV веке литургия так еще не была усложнена.

Ставим себе вопрос: что, собственно, сделали святые Василий Великий и Иоанн Златоуст? Ясно, что они не составляли нового евхаристического чина; анафора к их времени уже приобрела свои определившиеся формы. Они унаследовали литургическую традицию от древнейших времен. Структура евхаристического канона давно уже определилась (Praefatio, Sanctus, Anamnesis, Epiclesis, Intercessio). Перед ними был, как мы уже знаем, ряд от седой древности унаследованных образцов анафоры. Как бы мы ни принимали свидетельств святых Прокла и Амфилохия, авторство святых Василия и Иоанна сводится не столько к составлению нового, дотоле не существовавшего типа литургии, как это, например, могли сделать Несторий или Феодор Мопсуестийский, сколько к составлению новых молитв, редактированию старых, уже бывших в сирийском обиходе. Некоторые выражения для этих молитв были взяты из ранее существовавших и остались нетронутыми; в частности, многие молитвы вне евхаристического канона общи святым Василию Великому и Иоанну Златоусту. Целиком, следовательно, всей литургии они заново не составляли. Они составили по типу древних новые молитвы евхаристического канона. Бесспорно, и в этом сходятся все ученые, что центральные части литургий — дело их рук.

Литургисты-реформаторы, несмотря на крайнее благоговение к памяти святых Василия и Иоанна, все же со временем неоднократно касались их произведений. Не все имена их сохранились; может быть, вскоре после смерти авторов кое-что было исправлено, добавлено и усовершено тем же Проклом Константинопольским; может быть, некоторые изменения внес Патриарх Герман Константинопольский. Несомненно, что большое участие в исправлении текста и в уставной части литургии, во внесении так называемых «рубрик», т. е. киноварью писанных примечаний в тексте о действиях священнослужителей, во внесении τά διακονικά [«диаконское»] принадлежит Патриарху Константинопольскому Филофею (1354-1376). Но и тогда история текста этих литургий не остановилась. В России деятельность Патр. Филофея продолжал митр. Киприан. Потом, как мы уже указали, славянская практика внесла чтение тропаря «Господи, Иже Пресвятого Твоего Духа…». в момент призывания Святого Духа на Дары. Где-то на Востоке, как о том свидетельствует Евхологий епископа Порфирия, был приблизительно в VIII веке обычай чтения разных заамвонных молитв применительно к праздникам. Славянская традиция внесла заупокойную ектению. Греки за последнее время выбросили ектении об оглашенных и о верных, как уже утерявшие свое прямое назначение. Чины славянской и греческой проскомидий значительно разнятся. Каждая поместная традиция ревниво и свято блюдется и не без боли уступает свое место. Не приходится, наконец, говорить о чрезвычайном усложнении архиерейского ритуала Литургии.

Этим мы ограничиваем наши вводные сведения о литургиях святых Василия и Иоанна. Разбор их по существу, т. е. как практически-уставное изучение отдельных составных частей и моментов, так и мистически-богословское истолкование молитв и священнодействий составит содержание второго отдела настоящего очерка. Чтобы закончить вопрос о Византийских литургиях, мы переходим к армянской анафоре святого Григория, Просветителя Великой Армении.