"Сатанинские ритуалы" - читать интересную книгу автора (ЛаВей Антон Шандор)

Изначальная психодрамма. Le Messe Noire

Черная Месса является действенной Сатанинской церемонией только тогда, когда присутствует нужда провести ее. Исторически сложилось так, что не существует ритуала, более связанного с Сатанизмом, чем Черная Месса. С давних пор считалось, что именно ей отдают предпочтение Сатанисты, не устающие якобы топтать кресты и воровать некрещеных младенцев. Считалось также, что если Сатанисту было нечем заняться, и его мало волновал денежный вопрос, новая и более богохульная версия Черной Мессы изобреталась для подпитки его пресыщенного существования. Хотя для многих это и представляется возбуждающей концепцией, она не имеет под собой оснований и так же лишена логики, как и предположение, что христиане справляют страстную пятницу каждую среду пополудни. Несмотря на то, что Черная Месса как ритуал исполнялась несчетное число раз, ее участниками часто были не Сатанисты, а те, кто поступал в соответствии с предположением, что все противоречащее богу идет от Дьявола. Во времена инквизиции, любой, усомнившийся в верховенстве бога и Христа был признаваем слугою Сатаны и соответственно наказывался. Инквизиторы, нуждаясь во враге, нашли его в образе ведьм, которые по их мнению находились во власти Сатаны. Ведьмы создавались оптом из кого угодно: старушек, сексуально привлекательных женщин, некрепких умом, калек, истеричек и любых, кому случалось не принадлежать к нехристианскому мышлению или происхождению. Среди этих несчастных процент настоящих целителей и предсказателей был весьма мал. Но и для них не делалось исключений.

Не так давно были сделаны попытки представить в роли борцов против христианской церкви большое число «ведьм» древности, регулярно тайком проводивших «шабаши» в честь богини Дианы, Это представляется очаровательной картинкой. Но это — обман, поскольку он наделяет интеллектом людей, которые в основном были невежественны и готовы были последовать за любой формой религиозного поклонения, которую им предлагали фабриканты точек зрения.

В любом случае, в течение всего периода, когда факты Черной Мессы использовались в качестве пропаганды против «еретических» сект и орденов, немногих заботили малозаметные различия между ведьмами и Сатанистами. Они представлялись единым целым в глазах инквизиторов, хотя без опаски можно утверждать, что в отличие от большинства получивших клеймо ведьм, те, кто поступал «по-Сатанински», часто награждались их стигматами. Это не имеет своей целью оправдать действия инквизиторов против свободомыслия и бунтовщиков, а служит иллюстрацией того, что такие люди представляли весьма реальную угрозу святым отцам. Таких людей, как Галилей и Да Винчи, обвиненных в сотрудничестве с Дьяволом, можно почти что с уверенностью назвать Сатанистами в том смысле, что они выражали идеи и теории, предназначенные для разрушения статус кво.

Кульминация Черной Мессы, в которой, как полагалось, Сатане преподносился некрещеный младенец, происходила совсем не так, как ее живописали собиратели платы за крещение.

Катрин Дешэс, известная как Ля Вуазэн, была французской деловой женщиной семнадцатого столетия, которая продавала наркотики и делала аборты. Ля Вуазэн организовывала "ритуалы, привороты и заклинания" для своих клиентов, все из которых желали оставаться в безопасности Церкви, но чьи бесплодные молитвы вели их искать более темную магию. Как и в те времена, такой вид безнадежных поисков чудес превалирует сегодня. В исполнении своей самой популярной постановки, — нелегальном, коммерциализованном перевертывании католической мессы, Ля Вуазэн придавала «подлинность», нанимая настоящих и желавших принять участие католических священников в качестве исполнителей ритуала и иногда использовала эмбрионы от абортов в качестве человеческой жертвы. (Записи показывают, что она провела более двухсот абортов.)

Священники, которые предположительно служили Черную Мессу для нее, обеспечивали святых пропагандистов еще большим количеством материала. Легко понять, почему отлученные священники время от времени склонялись к участию в еретических обрядах, если принять во внимание социальную атмосферу того времени. Веками во Франции мужчины становились священниками, поскольку в семьях из высшего общества, откуда они были родом, духовный сан считался de rigeur[7] по крайней мере для одного из сыновей культурных и обеспеченных родителей. Первый из сыновей становился военным или политиком, а второй отдавался в религиозный орден. Этот обычай вызывал столько разногласий, что породил выражение "Le rouge et noir"[8]

Если один из сыновей имел интеллектуальные наклонности, а так часто и бывало, сан священника предоставлял практически единственный доступ к библиотекам и высшему образованию. Как и следовало ожидать, Принцип герметистов "как вверху, так и внизу", а также и наоборот, применялся к одаренным индивидуумам. Пытливый, хорошо подготовленный разум зачастую становится опасно скептическим и соответственно непочтительным! Поэтому никогда не было недостатка в «расстригах», готовых и желавших принять участие в Сатанинских ритуалах. История породила целые секты и монашеские ордена, впавшие в гуманистическую и иконоборческую лихорадку. Задумайтесь над этим, — вы лично можете знать священника или пастора, который не во всем соответствует тому, кем он должен быть..! Конечно, сегодня, когда христианство находится на смертном одре, все сходит с рук духовенству и священники, которых раньше подвергали пыткам и казням за "отвратительную ересь", (Урбан Грандье, например) по сегодняшним меркам пасторского кодекса кажутся ныне бойскаутами. Священникам, служившим Черные Мессы в семнадцатом веке, не требовалось быть зловещими от природы; еретиками, — более всего вероятно; извращенными, — без сомнения; но вредоносными злодеями, — скорее всего нет.

Подвиги Ля Вуазэн, изложенные даже в столь сенсационной манере, при упрощении открывают ее как визажистку, повитуху, аптекаршу, исполнительницу абортов, имевшую страсть к сценическому искусству. Тем не менее, Ля Вуазэн дала Церкви то, в чем та нуждалась: настоящую, искреннюю пред Сатаной Черную Мессу. Она предоставила множество материала для ее анти-еретической пропагандистской машины. Если так можно выразиться, Ля Вуазэн нанесла Черную Мессу на карту и тем самым добилась ощутимых магических результатов, магии; ее магия была куда более могущественной, чем заклинания, которые она стряпала для своих клиентов. Она дала людям идею. Те, кого привлекли идеи, выраженные в ритуалах Ля Вуазэн, нуждались в некоторой храбрости для попыток их повторения. Для таких людей Черная Месса предоставила антураж различных степеней извращенности, — от безобидной и/или продуктивной психодрамы до настоящих гнусностей, воплотивших самые дикие фантазии хроникеров. В зависимости от личных пристрастий люди, черпавшие свое вдохновение в Ля Вуазэн и ей подобных, приходили либо к терапевтически обоснованной форме протеста, либо пополняли ряды "христианских Сатанистов", — еретиков, принимавших христианские стандарты Сатанизма. Один факт неоспорим: на каждого нерожденного ребенка, принесенного в жертву "во имя Сатаны" при тайных постановках Ля Вуазэн, несчетные тысячи живых младенцев и детей погибали в войнах во имя Христа,

Нижеописанная Черная Месса является версией, исполнявшейся Обществом Люцифериан (So' ciete des Luciferiens) в конце девятнадцатого н начале двадцатого века во Франции. Без сомнения, взявшая свои истоки в предшествовавших Messes Noirs, она использует тексты христианской библии, труда Шарля Бодлера и Шарля Мари-Жоржа Гюйсмана "Missale Romanurn", а также запискам Жоржа Легю. Она является самой последовательной Сатанинской версией изо всех, встретившихся автору. Содержа в себе долю богохульства, необходимую для эффективности психодрамы, она не основывается на перевертывании понятий лишь богохульства ради, а поднимает концепции Сатанизма до благородства и рациональности. Этот ритуал — психодрама в истинном смысле. Его задача — снизить или свести на нет стигматы, полученные при прошлых внушениях. Это также проводник возмездия за несправедливость, учиненную во имя христианства.

Вероятно, самая сильное изречение следует за осквернением причастия: "Изыди в небытие своего пустого рая, ибо тебя как не было, так и не будет". Вероятность того, что Христос был целиком и полностью выдуман, со все возрастающей частотой приходит в голову исследователям его жизни. Множество существовавших ранее социальных ответвлений сделали это возможным. Вероятно, один из последних лозунгов "Христос — человек" заключает в себе попытку поддержать жизнь в умирающем мифе путем использования единственного опорного элемента, того самого, который все могут узнать, — показывающего его вовсе не непогрешимым человеческим существом!

Когда все в сборе, звучит гонг, и жрец с дьяконом и подьячим, следующими за ним, входит в комнату и приближается к алтарю. Они останавливаются близ алтаря: дьякон слева, подьячий справа. Все трое отвешивают глубокий поклон в сторону алтаря и начинают ритуал следующими репликами

ЖРЕЦ: In nomine Magni Dei Nostri Satanas. Introibo ad altare Domini Inferi.

ДЬЯКОН И ПОДЬЯЧИЙ: Ad eum qui laefificat meum.

ЖРЕЦ: Adjutorium nostrum in nomine Domini Inferni.

ДЬЯКОН И ПОДЬЯЧИЙ: Qui regit terram.

ЖРЕЦ: Пред могущественным и несказанным Принцем Тьмы и в присутствии всех ужасных демонов Бездны и всей собравшейся здесь компании, я осознаю и каюсь в моём былом заблуждении.

Отрицая все прошлые клятвы в верности, я провозглашаю, что Сатана-Люцифер правит землёю и я скрепляю и обновляю моё обещание признать и почтить Его во всём безоговорочно, желая взамен Его многократной поддержки в успешном осуществлении моих устремлений и выполнении моих желаний.

Я взываю к тебе, Брат мой, быть тому свидетелем и поступить так же.

ДЬЯКОН И ПОДЬЯЧИЙ: Пред могущественным и несказанным Принцем Тьмы и в присутствии всех ужасных демонов Бездны и всей собравшейся здесь компании, мы осознаём и каемся в наших былых заблуждениях.

Отрицая все прошлые клятвы в верности, мы провозглашаем, что Сатана-Люцифер правит землёю, и мы скрепляем и обновляем наши обещания признать и почтить Его во всем безоговорочно, желая взамен Его многократной поддержки в успешном осуществлении наших устремлений и выполнении наших желаний. Мы препоручаем тебе, Его вассалу и священнику, сию просьбу на Его имя.

ЖРЕЦ: Domine Satanas, tu conversus vivificabis nos.

ДЬЯКОН И ПОДЬЯЧИЙ: Et plebs tua laetabitur in te.

ЖРЕЦ: Ostende nobis, Domine Satanas, potentiam tuam.

ДЬЯКОН И ПОДЬЯЧИЙ: Et beneficium tuum da nobis.

ЖРЕЦ: Domine Satanas, exaudi meam.

ДЬЯКОН И ПОДЬЯЧИЙ: Et clamor meus ad te veniat.

ЖРЕЦ: Dominus Inferus vobiscum.

ДЬЯКОН И ПОДЬЯЧИЙ: Et cum tuo.

ЖРЕЦ: Gloria Deo, Domino Inferi, et in terra vita hominibus fortibus. Laudamus te, benedicimus te, adoramus te, glorificamus te, gratias agimustibi propter magnam potentiam tuam: Domine Satanas, Rex Inferus, Imperator omnipotens.

Подношение

С кубка и дискоса, на котором лежит облатка из репы или грубого чёрного хлеба, жрецом снимается покрывало. Он берёт дискос в руки и поднимает его на уровень груди, как бы предлагая его, и произносят слова подношения.

ЖРЕЦ: Suscipe, Domine Satanas, hanc hostiam, quam ego dignus famulus tuus offero tibi, Deo meo vivo et vero, pro omnibus circumstandibus, sed et pro omnibus fidelibus famulis tuis: ut mihi et illis proficiat ad felicitatem in hanc vitam. Amen.

Положив на место дискос и облатку, и взяв кубок в руки, он поднимает его таким же образом, провозглашая:

ЖРЕЦ: Offerimus tibi, Domine Satanas, calicem voluptatis carnis, ut in conspectu majestatis tuae, pro nostra utilitate et felicitate, placeat tibi. Amen.

Он ставит кубок обратно на алтарь и затем, протянув руки ладонями вниз, провозглашает следующее:

ЖРЕЦ: Явись, о Могучий Властелин Тьмы и взгляни с милостию на сие подношение, что мы приготовили во имя Твоё.

Кадило и курильница затем выносятся вперед и жрец трижды окропляет благовониями горящие угли, провозглашая следующее:

ЖРЕЦ: Incensum istud ascendat ad te, Domine Inferus, et descendat super nos beneficium tuum.

Жрец берёт кадило и окуривает алтарь и дары. Сперва он окуривает кубок и облатку троекратно против часовой стрелки, после каждого раза отвешивая глубокий поклон. Затем он поднимает кадило три раза по направлению к Бафомету (или перевёрнутому кресту) и кланяется снова. Затем, при помощи дьякона и подьячего он окуривает верх алтаря, затем бока возвышения, по возможности обходя его кругом. Кадильница затем возвращается к кадильщику.

ЖРЕЦ: Dominus Inferus vobiscum.

ДЬЯКОН И ПОДЬЯЧИЙ: Et cum tuo.

ЖРЕЦ: Sursum corda.

ДЬЯКОН И ПОДЬЯЧИЙ: Habemus ad Dominum Inferum.

ЖРЕЦ: Gratias agamus Domino Infero deo Nostro.

ДЬЯКОН И ПОДЬЯЧИЙ: Dignum et justum est.

Жрец затем поднимает руки ладонями вниз и говорит следующее:

ЖРЕЦ: Vere clignum et justum est, nos tibi semper et ubique gratias agere: Domine, Rex Inferus, Imperator Mundi. Omnes exercitus inferi te laudant cum quibis et nostras voces ut admitti jubeas deprecamur, dicentes:

жрец кланяется и произносит:

Salve! Salve! Salve!

троекратный удар гонга

Dominus Satanas Deus Potentiae. Pleni sunt terra et inferi gloria. Hosanna in excelsis.

Канон

ЖРЕЦ: Посему, О могущественный и ужасный Властелин Тьмы, мы молим Тебя получить и принять сие подношение, кое мы предлагаем от имени всей собравшейся компании, которую Ты пометил Своим знаком, коим Ты дашь нас процветание на протяжении всей жизни под Твоей защитой и будешь посылать по нашим просьбам ужасных слуг Твоих дабы выполнить просьбы наши и уничтожить врагов наших. Сегодня ночью мы согласно испрашиваем Твоей неисчерпаемой помощи по сей нужде

Здесь высказывается цель, ради которой служится месса.

В единстве нечестивого союза мы восхваляем и чтим сначала Тебя, Люцифер, Утреннюю Звезду, а также Вельзевула, Властелина Обновления, затем Белиала, Принца Земли и Ангела Разрушения, Левиафана Зверя из Откровений, Абаддону, Ангела Бездонной Пропасти, я Асмодея, Демона Вожделения. Мы взываем к могущественным именам Астсарота, Неграла и Бегемота, Бельфегора, Адрамелеха и Баальберита, и ко всем безымянным и бесформенным, могучим и несчётным хозяевам Ада, чья поддержка да укрепит наш разум, тело и волю.

Жрец простирает руки ладонями вниз над подношениями на алтаре и произносит следующее:

Звучит гонг

ЖРЕЦ: Hanc igitur oblationem servitutis nostrae sed et cunctae familiae tuae, quaesumus, Domine Satanas, ut placatus, accipas; diesque nostros in felicitate disponas, et in electorum tuorum jubeas grege numerari. Shemhamforash!

ПРИХОЖАНЕ: Shemhamforash!

ЖРЕЦ: Просвещённый Брат, мы испрашиваем благословения.

Подьячий приносит горшок и вручает его монашке, К которая выходит вперёд. Монашка поднимает своё облачение и мочится в него. В то время, как она освобождает мочевой пузырь, дьякон обращается к прихожанам:

ДЬЯКОН: Она заставляет сосуд откликаться на журчание слез её смирения. Воды стыда её становятся ливнем благословления в храме Сатаны, ибо то, что сдерживалось, да изольётся наружу, а с ним и её скорбь, Великий Бафомет, что восседает на троне, да поддержит ее, ибо она — живой источник воды.

В то время как монашка завершает мочеиспускание, дьякон продолжает:

ДЬЯКОН: И да смахнёт Властелин Тьмы слезы с глаз её, ибо Он сказал мне: Да будет так. Я есмь Альфа и Омега, начало и конец. Я дам ему свободно испить из источника жизни.

Дьякон забирает сосуд у монашки и держит его перед дьяконом, который обмакивает в жидкости аспергилий. Затем, держа аспергилий перед своими гениталиями, он поворачивается на каждую из четырёх главных сторон света, дважды взмахивая аспергилием в каждую сторону и говорит:

ДЬЯКОН:

{обращаясь на юг} Во имя Сатаны сим мы благословляем тебя, символом стержня жизни.

{обращаясь на восток} Во имя Сатаны сим мы благословляем тебя, символом стержня жизни.

{обращаясь на север} Во имя Сатаны сим мы благословляем тебя, символом стержня жизни.

{обращаясь на запад} Во имя Сатаны сим мы благословляем тебя, символом стержня жизни.

Освящение

Жрец берёт облатку в руки и, низко склонившись над ней, шепчет ей слова:

ЖРЕЦ: Hoc est corpus Jesu Christi.

Он берёт облатку, помещает её между грудей алтаря, а затем касается области влагалища. Следует удар гонга. Он кладёт облатку обратно на дискос, который лежит на возвышении. Взяв кубок в свои руки, он низко наклоняется над ним, как над облаткой, и шепчет следующие слова:

ЖРЕЦ: Hie est calix voluptatis carnis.

Затем он поднимает кубок над головой, чтобы все могли его видеть. Звучит гонг и кадильщик окуривает его тремя взмахами кадила. Кубок ставится на место и произносится следующее:

ЖРЕЦ: О, Адский Властелин, дозволь нам, верным детям Твоим, что славятся своим богохульством и веруют в твою безграничную силу и власть, присоединиться к числу избранников Твоих. Чрез Тебя идут дары, что достаются нам; знание, сила и власть даруемы только Тобою. Отрекаясь от духовного рая слабых и униженных, мы возлагаем веру нашу на Тебя, Бога Плоти, ища удовлетворения наших желаний и прося исполнения их на земле живых.

ДЬЯКОН И ПОДЬЯЧИЙ: Shemhamforash!

ЖРЕЦ: В согласии с законами земли и плотскими побуждениями, мы осмеливаемся сказать:

Отче Наш, в Аду царящий, да святится имя твоё. Да придет царствие Твоё, да исполнится воля Твоя на земле, как и в Аду! Сей ночью мы берём должное и не ступаем по путям боли.

Введи нас в искушение и освободи нас от ложной жалости, ибо сие есть царствие Твоё, и власть и слава навек!

ДЬЯКОН И ПОДЬЯЧИЙ: Пусть разум правит землёю.

ЖРЕЦ: Освободи нас, О Могущественный Сатана, ото всех прошлых ошибок и заблуждений, дабы, ступив ногой на Путь Тьмы и поклявшись служить Тебе, мы не ослабли в нашей решимости, а с Твоей помощью, укреплялись в силе и мудрости.

ДЬЯКОН И ПОДЬЯЧИЙ: Shemhamforash!

Жрец оглашает Пятый Енохианский ключ из "Сатанинской библии".

Отречение и обличение

ЖРЕЦ:

Et toi, toi, qu'en ma qualite de pretre, je force, que tu Ie veuilles ou non, a descendre dans cette hostie, a t'incarner dans ce pain, Jesus, artisan de supercheries, larron d'hommages, voleur d'affection, ecoute! Depuis ie jour ou tu sortis des entrailles ambassadrices d'une Vierge, tu as failli a tes engagements, menti a tes promesses; des siecles ont sanglote, en t'attendant, Dieu fuyard, Dieu muer! Tu devais redimer les hommeset tu n'as rien rachete; tu devais apparaitre dans ta glorie et tu t'endors! Va, mens, dis all miserable qui t'appelle: "Esper, patiente, souffre, I'hopital des ames te recevra, tes anges t'assisteront, Ie Ciel s'ouvre"- Imposteur! Tu sais bien que les anges degoutes de ton inertie s eloignent! — Tu devais etre Ie Truchement de nos plaintes, Ie Chambellan de nos pleurs, tu devais tes introduire ores du Pere et tu ne l'as point fait, parce que sans doute cette intercession derangeait ton sommeil d'Eternite beate et repue!

Tu as oublie cette pauvrete que tu prechais, vassal enamoure des banques! Tu as vu sous Ie pressoir de I'agio broyer Ies faibles, tu as entendu tes rales des timides perclus par Ies famines, des Femmes eventrees pour un peu de pain et tu as fait repondre par Ie Chancellerie de tes Simoniaques, par tes representants de commerce, par tes Papes, des excuses dilatoires, des promesses evasives, Basochien de sacristie, Dieu d'affaires!

Monstre, dont l'inconcevable ferocite engendra la vie et l'inftiegea a des innocents que tu oses concamner, au nom d'on ne sait quel peche originel, que tu oses punir, en vertu d'on ne sait quelles clauses, nous voudrions pourtant bien te faire avouer enfin tes impudents mensonges, tes inexpiables crimes!

Nous voudrions taper sur tes clous, appuyer sur tes epines, ramener le sang douloreux au bord de tes plaies seches!

Et cela, nous Ie pouvons et nous allons Ie faire, en violant la quietitude de ton Corps, profanateur des amples vices, abstracteur des puretes stupides, Nazareen maudit, roi fainenant, Dieu lache!

Vois, grand Satan, ce symbole de la chair de celui qui voulait purger la Terre de plaisir et qui, au nom de la «Justice» chretienne, a cause la mort de millions de nos freres honores. Nous placons sur toi notre malediction et nous salissons ton nom.

Majeste Infernale, comdamne-le a l'Abime, pour qu'il souffre eternellement une angoisse infinie. Frappe-le de ta colere, о Prince des Tenebres, et brise-le de ta colere. Appelle tes Legions, pour qu'elles observent ce que nous faisons en Ton Nom. Envoie tes messagers pour proclamer cette action, et fais fuir les sbires chretiens, titubant vers leur perdition. Frappe-les a nouveau, о Seigneur de Lumiere, pour faire trembler d'horreur ses Anges, ses Cherubins et ses Seraphins, qui se prosterneront devant toi et respecteront ton Pouvoir. Fais que s'ecroulent les portes du Paradis, pour venger Ie meurtre de nos ancetres!

Ты, ты, кого своей властью Жреца, хочешь ли ты того или нет, я принуждаю сойти в эту гостию и возродиться в. сиём хлебе; ты, Исус, чье ремесло — обман, чей разбойный промысел — уважение, чья воровская стезя — любовь, слушай! С того самого дня, как ты появился на свет из услужливого нутра лжедевственницы, ты нарушил все свои обязательства, ты не выполнил ни одно из твоих обещаний. Века стенали в ожидании тебя, беглый бог, бессловесный бог! Ты хотел искупить грехи человека, но не смог; ты хотел появиться во славе своей, но проспал. Давай, лги, скажи несчастным, что обращаются к тебе: "Надейтесь, терпите, страдайте; лечебница душ да примет вас, ангелы да помогут вам, Небеса да откроются вам". Обманщик! Ты прекрасно знаешь, что ангелы, отвратясь от твоей инертности, покинули тебя! Ты должен был стать толкователем наших стенаний, камергером наших слез; ты должен был передать их веденной, но не сделал этого, ибо такое посредничество потревожило бы твой вечный сон пресытившегося довольства.

Ты забыл о нищенстве, которое сам проповедовал, вассал, возлюбивший пиршества! Ты видел, как слабые сокрушены гнётом стяжничества, в то время как сам стоял рядом и проповедовал раболепие! О, лицемерие!

Сей человек должен принять сие горе на себя в признание своей слепоты — ту самую напасть, что сам намеревался вылечить. О, вечная грязь Вифлеема, мы бы заставили тебя признаться в твоём бесстыдном обмане, в твоих неописуемых преступлениях! Мы глубже забили бы гвозди в твои руки, глубже вонзили бы терновый венец в твоё чело и вновь пустили бы кровь из высохших было ран на твоих боках.

И это мы можем сделать и сделаем, нарушив покой твоего тела, нечестивец множества пороков, проповедник глупых благодетелей, проклятый Назарянин, немощный царь, беглый бог! Вот, великий Сатана, символ плоти того, кто очистил бы Землю от удовольствия, и того, кто во имя христианского «правосудия» повлёк смерть миллионов наших досточтимых Братьев. Мы проклинаем его и оскверняем его имя.

О, Адское Величество, сошли его в Бездну, навеки страдать в нескончаемых муках. Обрушь на него Свою ярость, О, Принц Тьмы, и разорви его, дабы познал он сполна ярость Твою. Взови к своим Легионам, дабы смогли они свидетельствовать тому, что мы творим в Твоё имя. Пошли твоих вестников, дабы провозгласили они сие дело и брось никчёмных христианских людишек на их собственную погибель. Порази его снова, О Властелин Света, дабы его ангелы, херувимы и серафимы тряслись и ежились от страха, простираясь пред Тобой в уважении к Твоей власти. Разбей врата Рая в щепки, дабы наши прародители были отомщены!

Жрец суёт облатку во влагалище алтаря, вынимает её оттуда и, держа её на руках, вытянутых по направлению к Бафомету, произносит:

ЖРЕЦ:

Disparais dans Ie Neat, toi Ie sot permi les sots, Ie vit et deteste, pretendant a la majeste de Satan! Disparais dans Ie Neat clu ciet vide, car tu n'as jamais existe, et tu n'existeras jamais.

Растворись в небытии, ты, глупец из глупцов, мерзкий и отвратительный самозванец, посягнувший на величие Сатаны! Изыди в небытиё твоего пустого рая, ибо тебя не было, нет и не будет.

Жрец поднимает облатку и швыряет её на пол, где с помощью дьякона и подьячего начинает её топтать, в то время как постоянно звучит гонг. Затем он берёт в руки кубок, поворачивается к алтарю и, перед тем как испить, говорит следующее:

ЖРЕЦ:

Calicem voluptais carnis accipiam, et nomen Domini Inferi invocabo.

Он отпивает из кубка, затем поворачивается к собравшим, держа кубок на вытянутых руках перед ним. Он предлагает кубок со следующими словами:

ЖРЕЦ:

Ессе calis voluptatis carnis, qui laetitiam vitae donat.

Жрец подносит кубок каждому из собравшихся, сначала дьякону, затем подьячему, затем всем остальным, в соответствии с рангом и/или старшинством в ордене. Предлагая каждому кубок, он произносит следующие слова:

ЖРЕЦ:

Accipe calicem voluptatis carnis in nomine Domini Inferi.

После того, как все отпили, пустой кубок возвращается на алтарь, на него возлагается дискос и всё накрывается покрывалом. Жрец простирает руки ладонями вниз и проговаривает заключительные слова:

ЖРЕЦ: Ptaceat tibi. Domine Satanas, obsequium servitutis meae; et praesta ut sacrificuum quod occulis tuae majestatis indignus obtuli, tihi sit acceptabile, mihique et omnibus pro quibus illud obtuli.

Затем он кланяется алтарю и поворачивается, чтобы осенить Сатанинским благословением собравшихся, протягивая левую руку в Cornu (Знаке Рогов) и произнося:

ЖРЕЦ: Ego vos benedictio in nomine Magni Dei Nostri Satanas.

Все собравшиеся поднимаются, поворачиваются лицом к алтарю и поднимают руки в Знаке Рогов

ЖРЕЦ: Ave Satanas!

ВСЕ: Ave Satanas!

ЖРЕЦ Уйдём же, ибо се свершено.

ДЬЯКОН И ПОДЬЯЧИЙ: Итак, свершено.

Жрец, дьякон и подьячий кланяются алтарю, поворачиваются и уходят. Свечи гасятся и все покидают комнату.