"В небе полярных зорь" - читать интересную книгу автора (Кочегин Павел)3Приближался рассвет. На горизонте появилась густая синева, первый предвестник скорой зари. В этот ранний час в комнату вошел мужчина лет пятидесяти, высокого роста, широкоплечий, длиннолицый. На нем поношенное коричневое пальто, фетровая шляпа, полуботинки. При входе неизвестного рука Комлева невольно потянулась под подушку, нащупала пистолет. — Многие лета, — поздоровался незнакомец по-русски и представился: — Эдгард Хансен. Как ваша нога? Приподнявшись на локте, Никита спросил: — Вы врач? — Я инженер, но это неважно, — осматривая рану, ответил незнакомец и покачал головой. Обращаясь к хозяину, он что-то произнес, и тот, кивнув головой, вышел. Эдгард Хансен придвинул плетеный стул к койке, поудобнее уселся на нем и коротко рассказал о себе. — Я работаю инженером на заводе в Киркенесе, я живу недалеко отсюда, в своем доме. Мой дом стоит на берегу озера, окнами смотрит на Россию. Каждый день я вижу русскую землю и вспоминаю Мурманск, в котором когда-то жил и работал. В молодости я был рыбаком, много лет плавал с русскими в Баренцевом и Норвежском морях, ловил рыбу. Русские — хорошие парни. Эдгард Хансен сделал паузу и ею не замедлил воспользоваться Никита Комлев. — Участники экспедиций Руаля Амундсена, мои соотечественники Александр Кучин и Геннадий Олонкин очень хорошо отзывались о норвежцах, с которыми им довелось многое пережить. А теперь я сам вижу, что за люди норвежцы. — Спасибо комплимент. Как у дедушки Крылов: кукушка хвалит петуха, а он кукушка, — ответил Эдгард Хансен. — Но это между прочим. Вернулся Мартин с какой-то жидкостью в бутылке и с бинтом. Промыв рану, Эдгард сделал перевязку. Боль в ноге сразу стала утихать. — Ну как, идти, наверное, не сможете? — снова обратился он к Комлеву. — А что? — Видите ли, — немного смущаясь, начал Хансен. — Могут зайти сюда наци с проверкой и тогда... Петля ему будет, — кивнул он в сторону Мартина. — Да-да, мне все понятно, — перебил Комлев. — Я уйду, конечно. Передайте хозяину большое спасибо за помощь. Свесившись с койки, он стал доставать сапоги. — Куда вы, куда? — тревожно спросил Эдгард. — Вы не беспокойтесь, на улице еще темно. И если даже встретят меня немцы, они не узнают, что я вышел отсюда. — Погодите, вы меня не поняли! Я хотел перевести вас к себе, пока еще темно. У меня будет безопаснее. Видите ли, наци в нашем приходе спалили церковь, но справлять религиозные обряды не запрещают. Верующие теперь собираются в моем доме, поэтому посторонний человек не вызовет подозрения у полицаев. Молча и удивленно наблюдал Вадсен за этой сценой. Но вот он быстро-быстро заговорил с Эдгардом, а потом знаками стал показывать Комлеву, чтобы тот лежал спокойно. — Мартин говорит, что вы останетесь у него. Он сказал, что по вашему означает, как это... за много бед один раз отвечают, Но я все же считаю, что на время похорон и крестин вам надо уйти. ...Для Комлева началась кочевая жизнь. Несколько дней он жил в мезонине у Эдгарда Хансена, потом в шалаше у Оскара Мунсена, у того самого озера, на противоположном берегу которого виднелись русские сопки. Здесь его навещал только Мунсен, рыбак и охотник. Коренастый, с огрубевшим широким лицом, чистым открытым взглядом, в кожаной куртке, широкополой шляпе моряка, в больших сапогах он словно был высечен из гранита. Комлев уверился в том, что именно этот человек поможет ему выбраться на родину. Как-то при беседе, еще в мезонине инженера, Оскар Мунсен сказал: — Монге так русик флювер 11 — Кого и за что вы благодарите? — поинтересовался Комлев. Эдгард Хансен перевел вопрос. Отвечая на него, Оскар Мунсен рассказал, как они однажды охотились за пушным зверем, заплыли в русские воды к острову Колгуеву. Разыгрался шторм, норвежцы попали в тяжелое положение, и гибель казалась неизбежной. — Русс флювер Михей, — тут Оскар наморщил лоб, что-то вспоминая. — Михеев Иван Васильевич, — подсказал Комлев. — Да, Васильевич Михеев Иван, — оживился Оскар. А Эдгард Хансен закончил рассказ за своего друга: — Русский летчик Михеев Иван Васильевич обнаружил норвежских охотников, а подошедшие по его сообщению корабли подняли их на борт. ...Когда суета и хлопоты в доме Мартина Вадсена утихли, Комлев опять перебрался к нему. |
||
|