"Возрождение надежды" - читать интересную книгу автора (Мартьянов Андрей, Молитвин Павел, Кижина...)

Глава двенадцатая ГОРОД ПОД ДОЖДЕМ

Поздней дождливой ветреной осенью сурового 1320 года тревожно и неуютно было в нарлакской столице. Обитатели Фойрега, равно как и укрывшиеся за его стенами беженцы, жили слухами, не ведая, чего ожидать им от дня грядущего. Одни уверяли, что не сегодня-завтра в город ворвутся мергейты, другие — что конис Аргольд остановил Гурцата у крепости Туг и теперь погонит степняков к границе Халисуна, где их уже поджидают панцирные лагиторы аррантов. Находились люди, уверявшие, будто Аргольд, напротив, разбит наголову и бежал с остатками войска чуть ли не в Галирад, но унывать не следует, поскольку корабли с непобедимыми аррантскими лагиторами вот-вот бросят якорь в Фойрегской гавани. Погодите, вот кончится дождь, разойдется туман, и с городских стен можно будет разглядеть белоснежные паруса сотен аррантских судов, спешащих в нарлак-скую столицу согласно тайному договору между конисом и Царем-Солнцем.

День, однако, шел за днем, а долгожданных перемен не наступало. Хмурое, неспокойное море с грохотом катило грязно-бурые валы на гранитные волноломы, пронзительные крики чаек пророчили беду, серая морось по-прежнему укрывала город удушающим одеялом, и новые толпы беженцев, тщетно поорав и повыв под городскими воротами, уходили на север и северо-восток. Поначалу Фарр осуждал решение Фойрегского совета запереть все ворота, но после того, как Кэрис провел его на базар и указал на царящее там запустение, вынужден был признать, что городские старейшины поступили разумно. Если уже сейчас в лавках пропала соль, мука вздорожала вдесятеро, а хлеб пекут с отрубями и горохом, то нашествие беженцев может заставить горожан голодать еще до подхода Гурцатова войска.

В том, что мергейты в скором времени появятся под стенами нарлакской столицы, ни Фарр, ни Кэрис не сомневались ни мгновения. Лурий Витир, имевший веские причины опасаться за свою жизнь, не только передал им все хранившиеся у него манускрипты и списки, в коих упоминался Подгорный Властелин, но и посоветовал обратиться к некоему Кердину — отшельнику-чародею, способному, по словам бывшего гериора, связаться мысленно с группой отправившихся в Логово аррантов. Не слишком-то доверявший Лурию вельх советом, тем не менее, воспользовался и, разыскав жившего неподалеку от Арра чародея, переговорил с ним. О подробностях этой беседы он не распространялся, но, по его словам, отшельник был уверен, что посланные в Логово сгинули и Кэрису не стоит уповать на содержащиеся в старых манускриптах сведения, касающиеся Подгорного Повелителя.

Вельх воспринял это как нечто само собой разумеющееся, не преминув заметить, что ничего иного и не ожидал услышать, но на Фарра принесенное им известие произвело удручающее впечатление. Скверное расположение духа, в котором пребывал юноша, не смогло исправить ни морское путешествие, ни посещение Акко, ни тем паче вид залитых дождем улиц Фойрега.

— Не иначе как Богиня сильно невзлюбила этот город! — с чувством вещал он, кутаясь в теплый плащ перед очагом, где, исходя дымом, тлели сырые дрова. Вода здесь только что из каменных стен не сочится, а мокрые голуби похожи на крылатых крыс. В жизни своей не видел ничего гаже! Мы здесь уже четыре дня, а дождь и не собирается униматься…

— Ты случайно не заметил, что сейчас осень? А осенью, смею заметить, всегда идут дожди, — проворчал взъерошенный и недовольный Кэрис, которого тоже донельзя раздражал Фойрег, столь не похожий на солнечную Аррантиаду. — Если Драйбен с Асвером не появятся сегодня, подождем еще день-два — и в путь.

— Куда и зачем? — сварливо вопросил Фарр, протирая слезящиеся от дыма глаза. — Кому мы нужны и что нам делать? Ну кто бы мог подумать, что наша поездка в Аррантиаду окажется столь бесполезной!

— Вот те на! — встрепенулся вельх. — Очень даже полезной! Если Драйбен с Асвером не появятся, туда-то мы и вернемся. Я, честно говоря, после разговора с Кердином и ехать сюда не хотел, — чародей этот, ежели за него как следует взяться, премного пользы нам в борьбе с Подгорным Властелином принести может.

— Ни в какую Аррантиаду я с тобой не поеду, — тихо, но как о чем-то давно решенном сказал Фарр. — Мое дело служить Богине. И место мое, теперь я это точно знаю, в Раддаи. Буду туда пробираться, авось Аллаан измыслит, как людей из-под власти Подгорного Повелителя вызволить.

— Ну что он измыслить может, Фарр? Одумайся! Ты же сам его, помнится, предателем называл! — возмутился Кэрис.

— А ты меня в обратном убеждал. И убедил, — упрямо насупился юноша. — В Аррантиаде хорошо, но потому-то мне и надобно на родину возвращаться.

— Э, братец, чего-то ты совсем скис и несешь невесть что, — с досадой промолвил вельх, приоткрывая ставень и озирая мощеную улицу, по которой текли ручейки воды, смешанной с нечистотами. — Чем тут киснуть, пойдем-ка лучше прогуляемся. Послушаем, о чем умные люди говорят.

— Где ты умных-то найдешь? А болтовней я и так по горло сыт.

— Как знаешь. А я пройдусь. Не может того быть, чтобы не удалось мне нынче нанюхать чего-нибудь интересного, — пробормотал Кэрис. — Где мой мешочек, где мой дружочек? Кто тут у нас прихворнул?

Кэрисова замечательная торба и впрямь расхворалась на второй день пребывания в Фойреге. Из незаметных пор на коричневой загрубевшей коже сочилась соленая влага, мешок ворочался на полу, словно его и впрямь мучили кошмары, и временами издавал хлюпающие, простуженные звуки. Вельх несколько раз присаживался перед ним на корточки и пел вполголоса какие-то заклинания. Мешку становилось лучше, он затихал, но потом вновь принимался тихонечко ныть, подобно больному ребенку.

— Что, дружочек, худо тебе? — Кэрис погладил мешок по подрагивающему боку, потом распустил узел кожаных завязок, порылся в его чреве, вытащил на свет какие-то малопривлекательные тряпки и с брезгливой гримасой бросил к очагу. — Н-да-а-а… Скверно. Не любит мой дружочек дождь.

Покопавшись еще немного в мешке, вельх наконец извлек из него хорошо памятный Фарру аррантский наряд: кожаный доспех-нагрудник со свисающими на плечи и бедра широкими ремнями, сандалии, пояс и плащ с золотой отделкой.

— К аррантам здесь вроде бы неплохо относятся, хотя я бы предпочел какое-нибудь местное одеяние, — проворчал не вполне довольный своими поисками Кэрис. — Но пока придется обойтись этим. И что же вы у меня такие хлюпики?

Облачившись в роскошный наряд аррантского военачальника, Кэрис снова приоткрыл ставень, убедился, что дождь все еще моросит, и нарочито веселым голосом осведомился:

— Фарр, ты точно не желаешь составить мне компанию?

— Позволь уж мне тут Драйбена с Асвером дожидаться, — скучным голосом ответствовал юноша. — А ты не загуливайся, не ровен час, нагрянут мергейты, где тебя тогда искать?

— Не бойся, не потеряюсь, — пообещал Кэрис и скрылся за дверью.

Опустившись в старое, скрипучее кресло, атт-Кадир уставился неподвижным взглядом на устилавшие пол истертые ковры. Хозяин "Белого кота" предоставил им с Кэрисом лучшую комнату, но даже в ней налицо были все признаки запустения. С потолочных балок свисала паутинная бахрома, штукатурка со стен местами осыпалась, а дымоход, надобно думать, не чистили уже много лет, и тяги не было никакой.

Справедливости ради следовало заметить, что Акко, в который друзей доставила самая быстроходная из оставшихся в Арре галер, понравился в этот раз юноше ничуть не больше Фойрега. То же плачущее небо и грязь под ногами, вот разве что настроение у жителей было не в пример веселее. Высадившиеся лагиторы аррантов разбили отряд расположившихся под городскими стенами степняков, вселив в души обитателей Акко уверенность, что хоть и голодно, но зиму эту они переживут, а ведь совсем недавно многие были убеждены в обратном. Разумеется, местных жителей не обрадовало появление толпы аррантских бездельников, высадившихся следом за неустрашимыми панцирниками, однако элам Акко, после недолгих переговоров с Илиолом, принялся деятельно изыскивать способы обеспечить переселенцев землей или хотя бы работой и, насколько мог судить Фарр, преуспел в этом. Что было, в общем-то, и неудивительно: ссориться со спасителями — себе дороже, а прошедшая по западному побережью рать мергейтов повырезала столько народу, что определить безземельных аррантов к делу оказалось не столь уж трудно.

Краем уха атт-Кадир слышал, что зажиточным хали-сунским купцам пришлось пожертвовать кое-чем, дабы помочь переселенцам на первых порах обзавестись самым необходимым. Илиол же распорядился жестоко наказывать тех из соотечественников, которые не желали добывать себе пропитание честным трудом, и когда они с Кэрисом уплывали из Акко на крохотном рыбачьем суденышке, дела у переселенцев шли вроде бы на лад. Вот только вряд ли проделанная старейшинами города, эламом и командирами лагиторов работа принесет ощутимые плоды, если Гурцат, покончив с Нарлаком, повернет свое войско на юг, дабы навести порядок на захваченных землях. И так он, безусловно, и сделает, коли не лишится в ближайшее время поддержки Подгорного Властелина.

Мысли юноши потекли по знакомому руслу, и он не заметил, как задремал, а проснувшись, обнаружил, что огонь в очаге окончательно погас. Из-за щелястого ставня в комнату заглядывала бледная, хворая луна, в желудке противно посасывало, и Фарр решил, что пришла пора спуститься в трапезную и подкрепиться. Когда-то еще Кэрис вернется, и чего ради дожидаться его с пустым брюхом?

Хозяин постоялого двора — господин Тимо, — в отличие от большинства трактирщиков невероятно костлявый, с обтянутой желтой кожей черепом, кормил постояльцев не особо роскошно, но "для друзей", особенно если у них имелось чем заплатить, у него всегда находилась свежая телятина и доброе вино, заменявшие обычную конину с кислой, ни с чем не сообразной бурдой. Фарр вспомнил медовые лепешки госпожи Нуцерии, душистые, истекающие соком фрукты, веснушчатую Лиссу, с которой он делил чудесные трапезы в залитых осенним солнцем покоях, и, глубоко вздохнув, отправился вниз.

Из комнаты, располагавшейся через две двери по коридору, сквозь тонкий притвор доносились томные женские стоны и хриплое рычание мужчины. Атт-Кадир поморщился и поспешно сбежал по скрипучим ступеням расшатанной деревянной лестницы.

Обеденная зала, наполненная дурными запахами столь же дурной кухни, чадящих факелов и масляных ламп, была почти безлюдна. Фарр остановился возле лестницы, выбирая стол, где можно присесть.

— Юный господин! — Скелетоподобный Тимо устремился к атт-Кадиру, на ходу вытирая руки о фартук, пестревший множеством разнообразных пятен, липких даже на вид и сильно напоминавших блевотину. — Чего желаешь покушать?

— Что-нибудь съедобное, — угрюмо бросил Фарр. — Только сначала протри стол. Два раза. А блюдо и кружку помой в кипятке.

— Конечно, конечно. — Тимо сделал знак изрядно потасканной служанке, и та принялась бестолково суетиться вокруг выбранного Фарром стола, не забывая при этом призывно выпячивать тощую задницу. Затем, видя, что юноша не обращает на нее внимания, разочарованная девица удалилась и через некоторое время принесла поднос с едой.

Атт-Кадир быстро расправился с жилистым мясом и взялся за щедро сдобренные специями овощи, к которым была подана свежая — то есть вчерашней давности — булка из настоящей пшеницы: роскошь, какую могли себе позволить сейчас в Фойреге только богатые люди.

— Господин Фарр? — грубовато и одновременно смущенно ткнул атт-Кадира в плечо трактирный вышибала.

Там один тебя спрашивает… Я уж не пускаю, а он все равно лезет.

— Кто лезет? — едва не подавился от неожиданности юноша.

— Дак прощелыга какой-то, — буркнул вышибала. — Белый весь, хворый, видать. А господин Тимо к тебе никого пущать не велел.

— Как же "не пущать", раз он меня спрашивает? — изумился Фарр. — Чудит что-то господин Тимо. А мы с Кэрисом как раз друзей ожидаем. Зови немедля!

Громила исчез, и вскоре к столу подошел человек в темно-коричневом плаще. Откинул с лица капюшон…

— Драйбен! — ахнул Фарр. — Ты? Ну так я и знал!

— Приветствую, юноша. А где Кэрис? — поинтересовался Драйбен, выглядевший и впрямь куда как неважно. Бледный и даже голос какой-то надреснутый, незнакомый.

— Не знаю… По городу побродить отправился.

— Понятно. — Драйбен уселся напротив. Без зова появился Тимо, предусмотрительно захвативший кувшин с вином и две кружки. — Благодарю, любезнейший. Если возможно — две отбивные. С кровью.

У друзей нашлось что порассказать друг другу. У Фарра — про Аррантиаду, свержение Тиргила, любовные шашни Кэриса с царицей, намеревавшейся взять вельха в мужья, об обретении старинных манускриптов, среди коих были списки с рукописей Далессиния, и о гибели отправленной Лурием Витиром и Царем-Солнцем группы «усмирителей» Подгорного Властелина. Нардарец же поведал о том, что Асвер, оказавшийся Асверией, организовал, точнее, организовала защиту Кергово от степняков, успела заручиться поддержкой обитавших неподалеку от ее владений тальбов и одержала первую, пусть и небольшую прбеду, после которой под ее руку начали стекаться как простые воины и селяне, так и высокородные владетели и прэты, не желавшие жить под захватчиками.

Слушая Драйбена, Фарр все больше поражался происшедшими с ним переменами: бледность, странное выражение лица, несвойственные ему обороты речи — все, решительно все удивляло юношу, и в конце концов он, не удержавшись, спросил: уж не болеет ли тот?

— Выглядишь ты, во всяком случае, ужасно! — с сочувствием промолвил атт-Кадир. — В драке со степняками тебе досталось или погода в этом вашем Кергово сродни здешней?

— Спасибо на добром слове, — кривя бескровные губы в улыбке, просипел нардарец. — Труды, понимаешь ли, тяжкие замучили. Но ты не бойся, на тебя моя хворь не перекинется. Да где же Кэрис? Сколько его ждать можно?

Не успел он произнести эти слова, как в трактир ввалился вельх, волоча за собой закутанного в темный плащ незнакомца.

— Всем привет! — (Вместе с вошедшими в трактир ворвался порыв холодного ветра.) — А, Драйбен! Рад видеть тебя целым и невредимым! Я знал, что ты сегодня приедешь, предчувствовал! А чего ты синий, как покойник?

— Бывает, — неопределенно ответствовал нардарец, разглядывая промокшего, но донельзя довольного собой вельха. — Кого это ты с собой притащил?

— Тимо! Вина, хлеба, мяса! — заорал Кэрис, окидывая взглядом опустевший из-за позднего времени зал. — Куда этот старый негодяй запропастился?

— Он отправился спать, но я принесу вам чего-нибудь пожевать и промочить глотку, — вызвался трактирный вышибала, запирая наружную дверь на многочисленные запоры.

— Тащи, да побольше! А сейчас я представлю вам… — Кэрис замолк на полуслове, уперся взглядом в нардарца и недоумевающе протянул: — Так-так-так… Кажется, я обознался. Ты ведь вовсе не Драйбен?

— Да ты что?! — возмутился Фарр. — Не видишь, болен человек? Путь долгий проделал и вместо того, чтобы спать идти, тебя с заката дожидается!

— Никакой это не Драйбен, да и не человек, если уж на то пошло, медленно проговорил Кэрис. — Верно я угадал?

— Верно, — подтвердил лже-Драйбен, подождав, пока вышибала поставит перед пришедшими поднос с едой и питьем и удалится на кухню. — Ваш приятель только что оправился от полученных в сражении с мергейтами ран, и Асверия просила меня заменить его.

— Ax еще и Асверия вместо Асвера! Значит, обман ее наконец раскрылся. Ну теперь Драйбену конец. — Вельх ухмыльнулся каким-то своим мыслям и непререкаемым тоном велел: — Ладно, снимай личину. Тут все свои, стесняться некого.

— А орать твой знакомец не будет? — лже-Драйбен кивнул в сторону пришедшего с Кэрисом мужчины, так и не снявшего капюшон, оставлявший его лицо в глубокой тени. — Фарр-то, я вижу, парень тертый.

— Не будет он орать, — заверил лже-Драйбена вельх. — Нам тут шум совсем даже ни к чему.

— Тогда изволь.

Давешний собеседник атт-Кадира тряхнул головой, потер ладонями лицо, черты которого мгновенно изменились, и присутствующим открылась донельзя странная, жуткая и противная, явно не человеческая рожа с огромными, горящими желтым огнем глазищами. Фарр и пришедший с Кэрисом незнакомец отпрянули от стола, не издав при этом, однако, ни звука.

— Вот так диво! — ахнул вельх. — Клянусь Трехро-гим, давненько я ничего подобного не видал! Каттакан? В здравом уме и доброй памяти? А я, признаться, до сих пор только твоих диких сородичей встречал.

— Рильгон из Рудны, — церемонно поклонился кат-такан. — Прости, Фарр, что ввел тебя в заблуждение.

— Д-да нет, так оно, н-наверное, и лучше, — проговорил, запинаясь, юноша. — А кто такие каттаканы? И как там Драйбен, серьезно ранен?

— Ходит уже, но с собой я его решил не брать. И правильно сделал, ежели мне придется всех троих в Хмельную Гору тащить, — отозвался Рильгон, с любопытством вглядываясь в пришедшего с Кэрисом незнакомца.

— Что значит "тащить"? — поинтересовался Фарр.

— Придется-придется! — Кэрис одним глотком опорожнил кружку и, жестом велев Фарру наполнить ее, вопросил: — Не можем же мы оставить в этом промокшем насквозь городе, к коему во весь опор мчится Гурцатово войско, шада Даманхура?

— Кого? — в один голос вопросили Фарр и Рильгон.

— Солнцеподобного повелителя Саккарема, шада Даманхура! — повторил вельх, упиваясь произведенным эффектом. — Уж ты-то, Фарр, должен бы, кажется, его узнать. Помнишь, как славно мы провели вечер в Раддаи? Незнакомец откинул капюшон плаща, и юноша издал негромкое восклицание. Да, это был в самом деле Даманхур, но в каком виде!

— Не удивляйся, юноша. Если бы тебе пришлось пережить столько же, сколько и мне, то и тебя было бы нелегко признать, — сипло выдавил из себя страшно постаревший и осунувшийся шад. — Не бойся, если я в кого и превращусь, то только в покойника.

Горькая улыбка и мертвенное выражение его глаз напугало атт-Кадира больше, чем происшедшее с лже-Драйбеном превращение, и он поспешил придвинуть шаду кружку с вином и миску с остывшим мясом.

— Верь, Богиня не покинет страждущего. Подкрепи силы и не теряй надежду, о… — Фарр хотел по привычке сказать «солнцеликий», но прикусил язык, почувствовав, что в данном случае такое обращение будет уж очень смахивать на насмешку. Пергаментного цвета, иссеченное глубокими морщинами лицо шада уподобить солнцу мог лишь отъявленный лжец.

— Друзья мои, — Рильгон постучал длинным ногтем по пустой кружке, дабы привлечь к себе внимание, — госпожа Асверия и Драйбен просили вас прибыть в Хмельную Гору как можно скорее. И если у вас нет в Фойреге незаконченных дел, я предлагаю отправиться в путь немедленно.

— Среди ночи? — вопросил Фарр. — Что за спешка?

— Вот именно среди ночи. Я могу немедленно доставить вас в Кергово, но только пока не взошло солнце.

— Стало быть, легенды не врут? Каттаканы и впрямь не выносят дневного света, зато по ночам могут мгновенно перемещаться с места на место? — Кэрис поднялся с табурета. — Тогда мне, пожалуй, самое время сходить за мешком. Да и у тебя, Фарр, в комнате кое-какие пожитки остались.

— Неужели ты в самом деле сможешь перенести нас, всех троих, в Нардар? — усомнился юноша. — И не будет никаких мергейтов, лесных тропинок, мокрых ночевок в полях и забытых Богиней деревушках? Не может того быть!

— Может, — усмехнулся горячности Фарра господин Рильгон. — И ты сам в этом скоро убедишься. Если уж дайне сумел разыскать в Фойреге саккаремского шада, почему бы каттакану не перенести вас в замок Асверии?

— Вы еще не знаете, где я отыскал Даманхура! Услышите — не поверите! не преминул похвастаться Кэ-рис, направляясь к ведущей на второй этаж лестнице.

Атт-Кадир последовал за ним, чувствуя, что голова у него идет кругом. Казалось бы, он уже должен привыкнуть ко всяким чудесам и диковинам, так ведь нет же! Ну мог ли он еще год или хотя бы полгода назад помыслить, что так все закрутится? Нашествие мергейтов, дайне, Алла-ан, Валерида Лоллия, Даманхур, каттакан… Саккарем пал, Нардар в руинах, Халисун и Нарлак при последнем издыхании… Сколько же бед успел натворить за такое короткое время Гурцат с помощью Подгорного Властелина, на которого нет, похоже, управы ни у людей, ни у Богов…

И не на что вроде бы уже надеяться, а ощущение такое, будто и Рильгон неспроста невесть откуда взялся и Даманхура Кэрис не случайно здесь встретил. Словно ручьи в реку сбираются или наливается соками зерно, чтобы в урочный час выстрелить зеленым побегом из земли навстречу животворным солнечным лучам. Не может быть, чтобы все их усилия были напрасны, подумал Фарр и, мысленно обругав себя за то, что не спросил Даманхура о судьбе Фейран, обратился к Богине с короткой молитвой. Да убережет она гонимых, облегчит страдания страждущих и вдохнет надежду в сердца отчаявшихся.