"Мои любимые блондинки" - читать интересную книгу автора (Малахов Андрей)Тайна Люды-БантикаВ XX веке Людмила Иванова работала администратором гостиницы «Ленинградская». В тот самый день, когда в Северную столицу прибыла Алла Пугачева, она была на дежурстве. Любимой гостиницей Пугачевой, которую тогда еще никто не называл Примадонной, была «Прибалтийская». Там и разразился скандал, о котором с восторгом поведала всему миру одна уважаемая столичная газета. Дело было так. В гостиницу Алла прибыла чуть навеселе и в графе гостиничной анкеты «Цель визита в город» написала емко и искренне – «Кайф». После чего закатила истерику, потому что ее любимый номер оказался занят какими-то торговцами арбузами. – Как же так, – громко удивлялась она, – это же мой номер! – и требовала переселения торговцев вместе с их… арбузами. Доложили директору «Прибалтийской». Тот вышел из себя. Причем его возмутили совсем не попытки дискриминировать арбузопродавцев, а варварское обращение с анкетой его гостиницы. Слово «кайф» он воспринял как личное оскорбление. Указав Пугачевой на дверь, директор не поленился и в ночи сел обзванивать все питерские гостиницы, объявляя штормовое предупреждение и настаивая на том, что Пугачеву надо проучить, то есть «не пущать» разместиться. Единственным человеком, который не смог отказать любимой певице, оказалась администратор гостиницы «Ленинградская» Людмила Иванова. Без ведома руководства она широко распахнула перед звездой двери номера люкс, и звезда наконец получила приют и заслуженный «кайф». Вместе с Людой они всю ночь за приятными разговорами пили коньяк, а наутро Пугачева сняла с головы вошедший у нее тогда в моду большой искусственный цветок (он же бантик) и торжественно воткнула его в Людины волосы. Этот «орден» уже много лет Люда носит, практически не снимая. В студии «Большой стирки» Людмила Иванова только приступила к своему рассказу, когда Пятницкая, врезаясь в толпу, как ледокол «Ленин», неслась под землей в переходе между станциями метро «Чистые пруды» и «Тургеневская». Как вдруг– «стоп-машина»! В метро Лена не спускалась очень давно, поэтому плакат «Начни с УЗИ» справа по курсу с указателем-стрелкой произвел на нее самое сильное впечатление. Даже больше: увидев его, Лена тут же расценила это как знак свыше. «Зачем, – размышляла она, глядя на три буквы, на которые ее только что посылала Рита, – зачем я буду ходить два дня и трястись от страха, опухоль это или нет?» Лена уверенно свернула с курса и пошла на таран толпы в другом направлении, расчищая дорогу к заветной двери. – Добрый день! Проходите, пожалуйста! Как ни странно, глубоко под землей скрывался самый настоящий медкабинет с крошечной женщиной в белом халате («Не выше моей Иришки, – отметила Пятницкая, – может, карлик?») и аппаратом ультразвукового исследования. В другое время Лена непременно пообщалась бы с этой врачихой, чтобы, если что, пригласить ее на эфир про каких-нибудь карликов или про врачей, отлученных от больниц, но сейчас она очень спешила на Люду-Бантика и сразу плюхнулась на кушетку. – Вот, – предъявила она врачу свой живот, который всего полчаса тому назад с тревогой прощупывала Рита. Никуда не торопясь, врач (с предварительным диагнозом «карлик») щедро выдавила на Ленины телеса неприятно холодный гель, что-то там у себя включила и начала утюжить Лену своим аппаратом. – Так… Так, – врач смотрит на монитор и улыбается. Завидев эту улыбку, у Пятницкой гора падает с плеч, и она тоже начинает улыбаться. – Ну и что? – ласково разговаривает врач с монитором. – Ну и что ты прячешься, хулиган? Эта шифрограмма Лене очень и очень не понравилась – безумная женщина-карлик, выдающая себя за врача в переходе метро?! Это было слишком даже для нее. Лена почувствовала себя слабой, беззащитной и обманутой и полезла с кушетки. – Что, уже на спине лежать тяжело? – спрашивает загадочная врачиха и протягивает Лене салфетку. – Вытирайте гель. Пятницкая садится и, вытираясь, с опаской смотрит на врача. – А вы что, девочку хотели? – видит ее растерянность врач. Лена на всякий случай неопределенно мотает головой, а потом не выдерживает и почти плачет: – Доктор! Что со мной?!! – Господи… – маленькая врачиха в шоке. – Вы что, не знали? – и она стягивает с головы белую шапочку. По ее плечам рассыпаются красивые светлые волосы, и сразу становится понятно, что она никакой не карлик, а просто совсем молоденькая хрупкая девушка. – Вы беременны, – говорит она. – Мальчик у вас – шестой месяц уже… Листки календаря на стене в редакции облетают, как золотые листья на Воробьевых горах. О том, чтобы перевести дыхание, у нас на телевизионной фабрике не было и речи. Утром Ocтанкино засасывает тебя со свежими силами, а вечером выплевывает, как потерявшую вкус жевательную резинку. День за днем – эфиры, гости, эфиры, гости и Генриетта, продолжающая требовать невозможного. Ей нравилось сидеть по понедельничным летучкам там – на десятом этаже в своем новом костюме от Escada и всем своим видом показывать: я – самый успешный продюсер, у меня самое лучшее шоу, у меня самые высокие рейтинги! Но какой кровью давалось все это на восьмом… – Добрый день! Добрый день! Добрый день! В эфире – самое горячее ток-шоу Первого канала «Большая стирка»! И сегодня у нас в гостях женщина, у которой невероятное количество поклонников, женщина, которую любят не только в России, женщина, которую Британская энциклопедия назвала величайшей актрисой XX века. Встречайте! У нас в студии Нонна Мордюкова! Аплодисменты! Аплодисменты! Аплодисменты! Более чем заслуженные аплодисменты. На протяжении уже многих лет любимейшая и знаменитейшая Нонна Викторовна живет отшельницей: старается лишний раз не выходить из дома, практически не снимается, не дает интервью и уж тем более не участвует в ток-шоу. Представляете, чего стоило Инне Цветковой вытащить ее на «Большую стирку»? Не представляете. Первый этап – этап уговоров – прошел успешно, хотя и длился немыслимо долго. А потом – началось. В назначенный день Нонна Викторовна отказалась приехать на запись, потому что в прогнозе погоды значилась магнитная буря. Инна хоть и расстроилась, но с пониманием отнеслась к опасениям уже немолодой актрисы. Запись перенесли на следующий день, но магнитные бури снова разыгрались не на шутку. Запись снова перенесли. И снова грянула буря. Причем не только магнитная, но и продюсерская. Тогда Инна собрала волю в кулак и запросила у Гидрометеобюро прогноз геомагнитной обстановки на неделю, выбрала безопасный день и сумела «дожать» Мордюкову. Прогноз не подкачал – никаких погодных катаклизмов в день съемок не было. Нонне Викторовне был преподнесен другой сюрприз. Генриетта наотрез не давала добро на эфир без скандала: – Ну и что, что Мордюкова? Или мы ей дипнеприкосновенность обещали? Так и получилось, что в благоприятный день геомагнитной обстановки Нонна Викторовна встретилась в прямом эфире со своей невесткой и внуком, которых не видела 13лет… – Вы смотрите «Большую стирку»! Мы вернемся сразу после рекламы, и вы услышите сенсационные откровения этой сильной и талантливой женщины. Не переключайтесь! «Вот и все, – думала Инна, идя домой. Никуда не торопясь, она шла по бульвару и вспоминала то, как Нонна Мордюкова спокойно рассказывала трагическую историю своей семьи. – Вот и все». Ветер срывал с деревьев одежду и бросал ей под ноги, на ее шпильках уже было насажено достаточное количество шашлыка из кленовых листьев, но Инна не торопилась от них избавляться. Потом, когда идти стало уже тяжеловато, она села на лавочку и сказала банде воробьев: – С меня хватит. Больше не могу. Воробьи внимательно ее выслушали и, не дождавшись кормежки, ускакали к соседней лавочке, где сердобольная бабушка с внуком щедро крошили булку алчной стае голубей. Инна смотрела на птичью суету вокруг крошек и думала, что ни одна гейша не смогла бы выдержать этого. Только канувшие в Лету передовики производства, такие как Паша Ангелина, или Мария Демченко, или… Инна как следует порылась в памяти, но больше никаких славных имен тех лет не вспомнила. «Если бы мы работали в то время, – размышляла она, снимая с туфель грязные листья, – то какой-нибудь пионерский отряд наверняка носил бы имя Наташи Бойко или Лены Пятницкой…» Избавившись от кленового шашлыка и вытерев руки белоснежным носовым платком, Инна бодро зашагала к метро. Мир в ее душе был восстановлен. Она решила, что ей не нужно, чтобы какой-нибудь пионерский отряд носил ее имя, и она не хочет превратиться в живую мумию в стенах телецентра, посвящая двадцать четыре часа в сутки работе. На следующий день девушка с васильковыми глазами и трогательным именем Инна Цветкова подала заявление об уходе. Генриетта шла по коридорам Останкино и снисходительно чуть кивала головой знакомым. Отныне никто, никто не может испортить ей настроения. Она шла, цокала каблуками, и ей, как в детстве, мерещилось, что за ее спиной восторженно перешептываются: «Смотри – вот она идет!» Тогда, в школе, она мечтала стать артисткой. Глупая девчонка! Разве это сравнится с ее грядущей известностью? Она слегка улыбнулась этим своим мыслям. Вчера на самом верху ей сообщили, что в связи с фантастическими рейтингами «Большой стирки» решено делать новый проект. И руководство канала хочет доверить ей быть ведущей этого шоу. Генриетта подошла к центральному лифту на первом этаже и нажала на кнопку вызова. За 30 секунд ожидания она успела подумать о многом, в том числе о том, что у Московского правительства есть квота на перетяжки через всю Тверскую и на Рублевке у них есть свои биллборды… Нужно обязательно дать рекламу по городу, озаботилась она предстоящими хлопотами. Двери лифта открылись, и Генриетта вошла в него, как в тронный зал, Рядом с ней буднично стояли невысокий рабочий со стремянкой и бывший режиссер, постаревший на выездных съемках. На долю секунды она задержала на них взгляд и снова пристально вгляделась в будущее, в котором по городу проезжали троллейбусы, а на них – она в легкой шубке от Елены Ярмак. Она эротично лежит и держит свою знаменитую роговую оправу. И рядом такой лозунг – «Женский взгляд на вещи со зрением плюс 0, 75». (Гетта носила очки не столько для коррекции зрения, сколько для солидности.) Хотя нет, вдруг опомнилась будущая ведущая, абсолютно очевидно, что новое шоу должно носить ее имя! Да! И перед глазами вновь проехал троллейбус с ее изображением на борту и с надписью: «Новое ток-шоу «Генриетта+0, 75». Двери лифта открылись, и Генриетта услышала сумасшедшие детские визги: «Смотрите! Смотрите! Это же ведущая программы «Здоровье»!» И прямо напротив открытых дверей лифта Елена Малышева стала раздавать автографы группе детей, пришедших на экскурсию по телецентру. Ничего, встряхнула головой Генриетта, еще каких-нибудь пару месяцев, и… Она снова заглянула в теперь уже недалекое будущее. Вот она раздает автографы у телецентра, фотографируется с поклонниками, которые затем присылают ей букеты в студию… А вот она ищет в своем ежедневнике свободный вечер для интервью. Увы, она вынуждена огорчить редактора Hello! – на ближайший месяц все ужины расписаны… Хотя нет! Планы Генриетты неожиданно меняются. Ведь теперь, когда она станет телеведущей и – какое счастливое совпадение! – пара губернаторов без пяти минут свободны… У нее даже дыхание перехватило, и она усилием воли отогнала от себя соблазнительные видения – впереди еще целый рабочий день. Лифт остановился на восьмом. Цокая каблучками, Генриетта шла по коридору, нехотя прощаясь с мыслями о блистательном будущем. Что делать, с легкой грустью обратилась она к своему альтер-эго, это мой долг, ведь я все еще продюсер этого шоу. Хотя совершенно очевидно, что проект себя изжил и его нужно закрывать. Чем ближе подходила Генриетта к своему кабинету, тем тяжелее становились ее мысли. Все разболтались самым неприличным образом. Редакция уже давно вышла из-под контроля, все распоясались. И вообще… Генриетта посуровела лицом. Об этом – разговор особый, но тем не менее придется доложить там, наверху… Совершенно очевидно, нет, нет – просто наверняка эти дрянные девчонки стали брать деньги с гостей, готовых платить за участие в таком рейтинговом шоу. Все эти сумки, которые они меняют, как перчатки, эти очки ведущих марок, которые они постоянно носили этим летом… И еще она слышала краем уха, что кто-то из этих даже ходит к диетологу Королевой. Нет, решительно подумала она, я этого не допущу. Генриетта вошла в свой кабинет и сразу же увидела белеющий посередине ее стола лист бумаги. Вероятно, секретарь оставила. Будущая звезда загадочно улыбается самой себе – она знает, что на нем отпечатано. – Бойко! – кричит Юля. – Беги, тебя Генриетта вызывает. – Господи, – вздыхает Наташа, – прямо с утра… Что-то она последнее время как с цепи сорвалась. – Иди скорее, – Юля делает страшные глаза. – Она опять стонет, как Шарапова… Но Бойко не бросилась бегом к продюсеру, а сначала зашла в туалет выкурить сигаретку. Она смотрела в окно и убеждала себя в том, что сейчас непременно должна вынести очередную истерику Генриетты и не сорваться. Ничего другого делать не оставалось, потому что они с Ленкой влезли в кредиты. Она взяла ипотеку – ну сколько можно жить в двухкомнатной «хрущевке»? Дочка уже выросла… Но главное, что теперь будет делать Ленка? Взяла кредит на машину, а теперь еще беременна и наотрез отказывается сообщать об этом Грачеву. Окурок зашипел в унитазе. «Анжела Ермакова, – подумала Бойко, – такой бы ее шаг не одобрила». Наташа торжественно дернула за веревку спуска и пошла получать нагоняй. Но полученное превзошло все ее ожидания. – Все! – вопила Генриетта. – Допрыгались! С меня хватит! Наташа, засунув руки в объемные карманы вязаного жакета (на днях очень похолодало), с изумлением смотрела на начальство. – Что вы на меня так смотрите? – продолжала буйствовать Генриетта, потрясая каким-то листом бумаги. – Хотите вслед за своей подругой отправиться, за этой Цветковой? «Ах вот оно что, – догадалась Бойко, – это же Инкино заявление об уходе». – Это я буду решать, кто уходит, а кто приходит! – Да вы успокойтесь, – вдруг нагло улыбнулась Наташа, – что ж себя так изводить. Еще охрипнете. Генриетта замерла, с изумлением посмотрела на Наташу и вдруг как-то сразу успокоилась: – Все, все. Все – вы тоже уволены, – она включила компьютер и стала ждать, когда он загрузится. – И Пятницкой вашей передайте, что она тоже уволена. Все. Идите и сдавайте дела. Наташа чуть подумала, но все-таки сказала; – Меня-то – ладно, а вот с Пятницкой не получится. По КЗОТу. Она беременна. Генриетту опять заколотило: – Ах вот как! И этот ваш ведущий еще говорит, что вам спать некогда – все вы работаете и работаете?!– совершенно забывшись, продюсер стучала компьютерной мышкой по столу. – Вот теперь посмотрим, как он прореагирует на ваше увольнение. Бойко развернулась и пошла к дверям. Вслед ей неслось: –Тоже мне, его любимые блондинки! Самые главные женщины в его жизни! Теперь посмотрите, как он себя поведет! Не сразу понял, что меня разбудило. Смотрю на часы – семь утра! Я спал всего четыре часа. На телефоне – семь неотвеченных вызовов, и ни один не определен… Определенно что-то случилось. Включаю телевизор, внутренне содрогаясь от мысли, что сейчас увижу «Лебединое озеро»… Слава богу, нет. Тогда послушаем радио. В эфире – бодрый голос красавицы блондинки Довлатовой – ведущей шоу «Подсолнухи». Позвонившему из Ярославля Никите Алла предлагает из короткого списка телеведущих выбрать того, с кем он мог бы отпустить свою девушку на дискотеку. – Запоминайте, Никита, – смеется Довлатова. – Это очень серьезно! Первый вариант – Леонид Парфенов, второй – Александр Масляков, третий – Владимир Молчанов. – А Павла Волю из Comedy Club нельзя? – интересуется он. Раздавшийся телефонный звонок не дает мне дослушать, с кем же подружка Никиты отправится зажигать на танцполе. Зачем только включил звук, недовольно подумал я, все-таки нажимая на клавишу приема. – Андрюша! – Верочка, как всегда, говорит очень громко. – Где ты ходишь? Я набираю уже восьмой раз! Если бы не настоящее волнение в ее голосе, я бы, конечно, напомнил ей про правила приличия… – Я такое увидела во сне! Это что-то! Я от ужаса до сих пор трясусь! – и она тут же начинает рассказывать… |
||
|