"Иллюзии не отбрасывают тени" - читать интересную книгу автора (Имранов Андрей)

// 0D. Там, за Азеротом

- Ну и на хрен ты вообще сбежал? - бушевал Сергей, - там уже все образовалось, сидели бы себе спокойно в гостинице, ждали новостей. Нет, шило у него в известном месте, не сидится, блин... на месте. И вообще - ты почему так долго? Опять площадь добавили.

- Ты уж определись, - Кир криво улыбнулся, - что именно тебе не нравится - что тебя долго переносило или что тебя вообще перенесло?

- И то и другое не нравится, - отрезал Сергей, - ты самый неподходящий момент выбрал. Я сидел, пил прекрасное вино в компании прекрасной девушки, ел восхитительный завтрак, и вдруг падаю задом на сырую землю. Часом раньше или часом позже - было бы не так обидно.

Зеленокожий абориген стоял и хлопал глазами в полном недоумении.

- Ну извини, - Кир хмыкнул, - это не я выбираю. Так получилось. Видимо, когда я стену перехожу, твой таймер обнуляется. Поэтому ты в два раза дольше ждал - я же две стены пересек. Вернулся в симулятор, потом побежал к боковой стене. И попал сюда. Кстати, не худший вариант.

- Ну хорошо. Только давай договоримся, что без насущной необходимости ты больше убегать к очередной стене не будешь. А то я уже всерьез опасться начинаю, что ты специально удовольствие растягиваешь.

Кир поморщился и промолчал, зато подал голос хозяин хижины.

- Ург-хумм, - сказал он хриплым голосом, - кто твоя, колдун-человек? Зачем твоя здесь, и что твоя надо от Углук?

Сергей раздраженно вздохнул.

- Ничего мне от тебя не надо, - сказал он грустно, - я случайно сюда попал.

- Зук-зук, - Углук улыбнулся, продемонстрировав два белоснежных ряда кинжально-острых зубов, - твоя не колдун, твоя ученик? Углук сам ученик, Углук тоже иногда случайно делать не то, что хотел.

- Да, - Сергей кивнул, - я не хотел сюда попадать, совсем не хотел. Так что я, пожалуй, пойду.

Чесноков сделал два шага в направлении полога, загораживавшего выход из комнаты, но грубая твердая лапа ухватила его за плечо и остановила.

- Нет, - немного испуганно сказал Углук, - твоя не выходить, твоя стоять.

- Почему? - спросил Сергей, моментально охваченный нехорошими предчувствиями.

- Твоя в Дом Духов попадать, человек сюда нельзя, гобл сюда нельзя, гном сюда нельзя, даже орк - не любой можно. Шаман тебя видеть - тебя убивать, с племенем человеков ссориться.

- Ё, - сказал Сергей и спросил тихонько в сторону, - ты зачем сюда зашел? Не мог в другом месте спрятаться?

Кир виновато потупился.

- Я варкрафт плохо знаю, - сказал он, пожав плечами, - я по селу пробежался, увидел, что по нему люди свободно ходят, и успокоился. Я же не знал точно, когда тебя перебросит. Ходил по домам, присматривал, с кем пообщаться.

Сергей вздохнул и повернулся к Углуку

- Ты игрок или программа?

Углук недоуменно наморщил лоб.

- Моя - орк. Моя - Углук, моя - ученик шамана. А твоя кто?

- Непись, зуб даю, - сказал Кир авторитетно, посмотрел на непонимающее лицо Сергея и добавил, - ну, Эн-Пи-Си, в смысле. Программа, то есть. Можешь аккуратно завязывать разговор и надо отсюда сваливать.

- Ты же видишь, в какой ситуации мы оказались по чьей-то милости, - пробормотал Сергей тихонько и поднял голову к Углуку.

- Моя - Сергей, - сказал он, - тьфу, блин. Меня зовут Сергей. Я - человек.

Подумал и добавил:

- Я - ученик колдуна.

- Сер-р-ки, - сказал Углук неуверенно и снова оскалил зубы в улыбке. Тут за пологом послышалась какая-то возня и густой грубый голос спросил:

- Углук, гоблов выкормыш, ты там с кем?

- Ой, - прошептал Углук испуганно, - это Гришнак пришел, твоя прятаться. Быстро-быстро.

Сергей даже трепыхнуться не успел, как его уже скомкали и запихнули под небольшой, накрытый дерюгой и уставленный всякими горшками, столик в углу. Углук поправил дерюгу, подвинул ногой к столику какой-то ящик и обернулся к выходу.

- Углук сам с собой говорить, - быстро сказал он кому-то, - Углук заклинание учить.

Кто-то невидимый смачно рыгнул и пару раз шумно втянул ноздрями воздух.

- А чем это тут воняет? - Сергей из-под столика не видел говорившего, но, судя по голосу, Гришнак превосходил Углука по всем параметрам раза в полтора-два как минимум.

- Моя зелья мешал, - быстро сказал Углук, - моя немножко напутал...

Послышалась возня, что-то упало, потом послышалось глухое apos;шпокapos; и воздух наполнился фантастической омерзительности ароматом. Сергей зажмурил немедленно заслезившиеся глаза, открыл рот, выдохнул и замер, не дыша.

- Фу-фу-фу, - сказал Гришнак, - Углук, ты сын плешивой обезьяны. Ты зачем столько жабьей слизи положил, гаденыш? Я же сказал ка-а-пельку. Вылей сейчас же.

Тяжелые шаги пробухали куда-то в сторону и стихли.

- Уф, - сказал Углук, - Лук-тар. Выходи, Серки. Гришнак ушел.

- А чего это они друг с другом по-русски разговаривают? - стараясь не дышать носом, и от этого гнусаво, спросил Сергей, с кряхтением выбираясь из-под столика.

- Переводчик, - коротко ответил Кир.

- Я не об этом, - Сергей с наслаждением выпрямился, - я имел в виду, почему орки друг с другом на человеческом языке общаются?

- Варкрафт же, - Кир пожал плечами, - тут акценты в другую сторону смещены.

- А твоя зачем сам с собой говорить? - полюбопытствовал Углук.

- Заклинание учить, - ответил Сергей, зажимая нос пальцами.

- Моя умный, - обрадовался Углук, - моя сам так подумал.

- Рад за тебя, - хмуро пробормотал Чесноков, - так мы пошли?

Углук недоуменно огляделся и, с некоторым испугом, помотал головой.

- Зачем моя идти? Моя не идти! Твоя идти один.

apos;Вот болванapos;, - подумал Сергей раздраженно и махнул рукой.

- Ладно, ладно, оставайся здесь. Мне выходить можно?

- Моя посмотреть! - выпалил Углук и исчез за пологом. Сергей протяжно вздохнул, да так и замер, не выдохнув. Потому что все опять изменилось. Сергей выдохнул и осмотрелся.

Этот мир был начисто лишен цвета - вокруг расстилались темно серые холмы, накрытые светло-серым небом. Замерший рядом Кир выглядел на этом фоне нелепым пятном, как вырезанный с цветной фотографии и вклеенный в черно-белую.

- Не понял, - сказал Сергей, - ты же никуда не уходил. Так почему нас перебросило?

- И я не понял, - веселым голосом отозвался Кир и звонко рассмеялся, - но это неважно.

- А что важно? - удивился Сергей, но тут земля под ногами начала ритмично сотрясаться. После каждого толчка, с некоторым запозданием, откуда-то издалека доносился звук, как от проходящей по горизонту грозы. Толчок - пауза - apos;бу-буммapos; - толчок - пауза - apos;бу-буммapos;.

- Это что, землетрясение? - Чесноков обернулся к Киру и нахмурился - тот восторженно крутил головой и широко улыбался.

- Ты чего смеешься?

- Хи-хи... Клево, - сказал Кир.

Толчки стали явно сильнее. Громовой звук после каждого толчка прилетал с меньшим опозданием и звучал намного громче и отчетливей. Более того, теперь становилось ясно, что звук идет не со всех сторон, а откуда-то слева. И его источник определенно приближался. Сергей повернул голову, всмотрелся в серый горизонт и насторожился - что-то белое и округлое громадными скачками приближалось к ним, стремительно увеличиваясь в размерах и все сильнее и сильнее сотрясая землю. Сергей недоуменно посмотрел на Кира, но тому было весело. Кир заходился в беззвучном смехе и легонько хлопал в ладоши.

- Чего ржешь-то, объясни! - разозлился Сергей, - ты можешь сказать, где мы и что...

apos;БУ-БУУМapos; - чудовищной силы толчок сотряс землю, уронив Чеснокова на колени. Над всеми окрестными холмами повис в воздухе тонкий слой серой пыли. Сергей поднял голову и сел, отвесив челюсть. Сглотнул, поморгал - навждение не исчезало.

- Белый кролик, - сказал Сергей меланхолично, - сгинь, нечистая сила.

- Ха-ха-ха, - Кир, скорчившись и прижав локти к животу, катался по серой пыли с громким хохотом. Но Сергей не смотрел на него, занятый разглядыванием самого большого кролика из виденных им когда-либо. Кролик находился... нет, не так - кролик начинался в полукилометре от Сергея и занимал всю половину горизонта. Он был не просто больше любого, виденного Сергеем, кролика, он был больше любого виденного им животного. Да и вообще - любого виденного им объекта. Кролик был велик, как... - тут воображение Чеснокова давало сбой, потому что подходящего размера объектов в его памяти не отыскивалось. Можно было сказать apos;как гораapos;, но гора обычно сливается с рельефом и редко когда выглядит отдельным объектом. Сергею вспомнились австралийские дольмены; вспомнились и тут же забылись - дольмены были меньше.

Кролик покрутил головой, с шумом, напомниающим звук Ниагарского водопада, несколько раз втянул носом воздух. Повернул голову в сторону Сергея, два тоннеля, размером с хорошее озеро кждый, оказались метрах в двухстах от него и Чесноков замер, загипнотизированно глядя в черную глубину. Мгновенно поднялся сильный ветер, сопровождающийся тем же шумом водопада и нарастающим свистом. Вокруг заклубились потоки серой пыли, Сергей зажмурился и, задержав дыхание, зашарил руками в поисках какой-нибудь неровности. Но под десятисантиметровым слоем пушистой пыли пальцы нащупали только гладкую твердую поверхность.

Голова кролика коротким рывком приблизилась на сотню метров, и ветер резко усилился, ощутимо толкнув Сергея в спину. Поднятая ветром пыль закрыла все вокруг полупрозрачной серой вуалью, сквозь которую смутно просвечивали очертания гороподобного кролика. Под усиливающимся ветром Сергей перевернулся на живот, прижался к земле, повернул голову к Киру и похолодел - продолжавшего кататься от смеха Кира, медленно, но верно, тащило ветром в сторону скрытых серым туманом чудовищных ноздрей.

- Кир! - заорал Сергей, переползая в сторону, - хватайся за руку!

Моментально рот забило пылью, Сергей закашлялся и, отплевываясь, пополз к Киру. Но ветер продолжал усиливаться. Сергей уже почти ухватил пальцами ремень на штанах Кира, но очередной порыв ветра бросил Чеснокову в глаза порцию песка, заставив его задержать дыхание и зажмуриться. Открыв глаза и быстро проморгавшись, Сергей с ужасом увидел, как легкое тело Кира отрывается от земли, и, кружась, исчезает в серых потоках. Смеяться Кир так и не перестал.

- А-а! - заорал Сергей, - какого хрена! Он же дышать должен! Вдыхать и вы-ды-хать! Выдыхай, сука, выдыха-а-а! - крик перешел в вопль ужаса, потому что ветер, наконец, усилился настолько, что смог стронуть с места и Сергея. Чесноков в панике с удвоенной энергией принялся искать под пылью что-нибудь, за что можно было бы зацепиться, но тщетно - сначала медленно, но все быстрее и быстрее ветер потащил его в направлении замершей темной массы. Опора резко ушла вниз, Сергей в последний раз скребнул согнутыми пальцами по гладкой земле, и тьма набросилась на Чеснокова, мгновенно окутав его черным саваном. Круглое пятно света быстро уменьшилось в точку, блеснуло и пропало. Тут же наступила тишина. Сергей сглотнул, потер глаза, вычищая набившуюся в них пыль. Прокашлялся. Темнота и невесомость.

- Та-ак, - сказал Сергей вслух, чтобы как-нибудь нарушить давящее безмолвие, - аналогичный случай был в Париже. Опять что-то глюкнуло?

Сергей закрыл глаза и представил перед собой дверь. Открыл глаза - двери не было. Попробовал представить еще раз - массивную деревянную дверь с бронзовой ручкой, ведущую в соседнюю игру. Не получилось. Сергей принялся экспериментировать, представляя двери, проходы, людей, обстоятельства; закрывая глаза, открывая глаза, оборачиваясь, повторяя желание вслух, проговаривая про себя - тщетно. Окружающая темнота оставалась глуха и нема. В конце концов, Сергей устал и прекратил бесплодные попытки.

- Так, - пробормотал Сергей, - с налету не получилось. Попробуем подумать.

apos;Похоже, без Лахнова не обошлосьapos;, - мрачно думал он, вися в черной невесомости, - apos;как ни крути. Кир явно уже не был призраком, когда нас засосало в этого четвероногого Гаргантюа, иначе ветра он бы не заметил. Один раз уже так было, но в тот мир мы все-таки перешли сами, а сейчас нас явно кто-то перебросил. И вряд ли этот кто-то - друг. Непонятно только, почему кролик? И почему Кир смеялся? Может, все-таки это друзья? Да!apos;, - Сергей воодушевился, - apos;кто-нибудь из его сетевых друзей. Возможно, гигантский кролик - это какая-то шутка, понятная только им. Тогда неудивительно, что Кир смеялся. Он, правда, как-то странно смеялся...apos; Сергей покрутил головой, отгоняя дурные предчувствия, - apos;ну и что странного? Ну, устал парнишка, случилась у него истерика напоследок - абсолютно ничего удивительного. Наоборот, странно даже, что он раньше не сорвался. Ладно, я - программа и не факт, что вообще могу с ума сойти. У меня психика в прямом смысле железная должна быть, а вот Кир-то - человек... так что он хорошо держался...apos;,- Чесноков усмехнулся, - apos;для человекаapos;. Сергей вздохнул и потянулся. apos;Тогда остается только ждать. Может, он сейчас в саркофаге без сознания лежит. Пока в себя придет, пока его до компьютера допустят... черт-те сколько времени может пройти... а если тут еще и время ускоренное... так можно и в самом деле свихнуться - от скукиapos;. Сергей закрыл глаза и попробовал задремать, но сна было - ни в одном глазу. Видимо, в этой темноте уставание и сон были не предусмотрено. Сергей поначалу огорчился, но, подумав, обрадовался - в его положении, чем меньше реализма, тем лучше. Если к уставанию еще и голод с жаждой прилагаются, то... ну его к черту, такой сон. Тем более, писателю всегда есть, чем заняться в одиночестве. Пусть даже под рукой нет не то, чтобы ноутбука, но даже салфетки с огрызком карандаша.

Сергей не мог сказать точно, сколько времени он провел, подвешенный в самом центре океана чернильной пустоты. Не меньше десяти минут и не больше полусуток - где-то так. Но в какой-то момент он вдруг оказался косо висящим в полуметре над узорчатым каменным полом. Впрочем, висеть он оставался недолго - долю секунды. Потом вновь возникшая сила притяжения взяла свое, и, с глухим apos;шмякapos;, Чесноков растянулся на холодном камне.

Сел, огляделся. От ярких красок рябило глаза. Нарочито роскошный интерьер, мраморный пол с инкрустацией, потолок - весь в золотой лепнине и фресках. Мощные колонны зеленого камня, роскошные диваны в барочном стиле, шкуры зверей на полу, парочка фонтанов, исходящий паром бассейн. И везде - на диванах, на шкурах, просто на полу - обнаженные красотки всех рас и мастей. Томно извивающиеся, ласкающие друг друга и себя, сладострастно стонущие и всхлипывающие.

- Оба-на, - сказал Сергей обалдело, - вот это номер.

Поднял голову к потолку.

- Кир! В ухо получишь! А ну сделай нормальный мир!

В ответ послышалось мерное цоканье, Сергей повернул голову и вытаращил глаза - к нему приближался кентавр. На мощном лошадином теле белой масти восседало аж три улыбающиеся девушки, разумеется - обнаженные. Передняя обнимала тонкими белыми руками накачанный торс кентавра. Торс, как полагается, был человеческим - от такого не отказался бы и носитель титула apos;Мистер Вселеннаяapos; - пресс кубиками, грудные мышцы - как две гири; руки, с трудом угадываемые в переплетении бицепсов, трицепсов и прочих мышц. Венчало все это безобразие очень знакомое, хоть и слегка нахмуренное, лицо.

- Кир? - сказал Сергей, хлопая глазами, - надеюсь, это шутка?

- Меня зовут - Кирон! - громко сказал кентавр, повысив голос на слове apos;Киронapos;, - а ты кто такой и что делаешь в моих владениях?

- Не смешно, - отрезал Сергей, - ты чего, с ума сошел?

- Твое предположение, - рявкнул Кирон, - оскорбительно и ты за него ответишь!

Девушки с визгом ссыпались с кентавра на пол, когда Кирон встал на дыбы, махнув черными острыми копытами у самого лица Чеснокова. Сергей отшатнулся, но тут кентавр снова опустился на четыре ноги, нагнулся и, схватив Сергея за ворот рубашки, поднял его в воздух. Рубашка затрещала.

- Я тебя вспомнил! - сказал кентавр, - ты моя программа.

Сергей забеспокоился, выражение глаз Кира ему категорически не понравилось.

- Кир! Очнись! Отпусти меня!

- Ты мне помогал, - сказал кентавр задумчиво, - поэтому я тебя не убью. Пожалуй, я тебя сьем.

И кентавр открыл рот, который чудесным образом вдруг распахнулся до самого пола.

- Я же твой друг! - зоарал Сергей, трепыхаясь над разверстым зевом. Рубашка начала рваться.

Кентавр закрыл пасть и задумался. Но только на мгновение.

- Тогда! - сказал он торжественно, - я не буду тебя жевать, а сразу проглочу. Ты станешь частью меня - разве можно предложить для друга лучшую участь?

Рубашка порвалась, и Сергей упал на пол. Кирон недоуменным взглядом посмотрел на обрывок ткани в своей руке, потом лицо его страдальчески сморщилось. Кентавр отбросил обрывок в сторону, открыл рот и громко заревел, шмыгая и утирая нос рукой. Две девушки склонились над упавшим Сергеем и принялись его осторожно ощупывать и поглаживать.

- С ума сойти, - сказал Сергей, мягко, но твердо отстраняя шарящие по телу руки, - по моему, у кого-то поехала крыша.

Кентавр заревел еще громче, развернулся и поскакал галопом в сторону, разбрасывая попадающиеся по пути предметы мебели и женские тела. Пол вдруг начал заворачиваться сферой вслед скачущему Кирону и двинулся за ним. Сергей вздрогнул, вцепившись в темно-бронзовую ногу замершей рядом девушки, но нога мягко выскользнула из рук, просто пройдя сквозь пальцы. Пол поднялся, обтек полулежащего Сергея мыльным пузырем и ушел в сторону. Громадный прозрачный шар, сквозь поверхность которого все еще различался интерьер дворца, быстро уменьшаясь, покатился куда-то вдаль, временами легонько подпрыгивая. По дну шара скакал безутешный кентавр, громкие всхлипывания и плач которого доносились до Сергея еще долгое время после того, как шар скрылся вдали, за бугристым стальным горизонтом.

- Так, - сказал Сергей, - ты все еще уверен, что искуственный интеллект не может свихнуться?

Огляделся. Небо было почти таким же серым, как и в мире гигантского кролика, а вот под ногами, сколько взгляда хватает, все тянулись и тянулись округлые блестящие ленты темного металла. Впрочем, металлом это не было - Сергей осторожно пощупал землю и убедился, что поверхность твердая, но не металлическая - скорее, что-то вроде пластика. Чесноков встал на ноги и вся поверхность под ногами, словно только этого и ждала, пришла в движение.

С сухим шелестом, бугрясь и извиваясь, ленты двинулись в разные стороны. Сергей пошатнулся, упал на колено, уперевшись рукой в пол, и отшатнулся - прямо около руки из пола смотрел на него большой круглый глаз. Сергей дернулся назад, упал на спину, сел и с испугом уставился на поднимающуюся громадную змеиную голову.

- С-с-сойди с-с моей с-спины, - прошипела змея, - это невеж-ш-шливо.

Сергей, в ужасе перебирая руками и ногами, не сводя взгляда с поднимающейся все выше и выше змеиной головы, отдвинулся назад на пару метров и остановился, воткнувшись спиной в какое-то препятствие.

- Не с-с-тукайс-с-я об меня! - возмущенно прошипел сверху такой же голос. Сергей задрал голову и увидел еще одну змею, нависшую над ним. Мир вокруг наполнился шипением и свистом, затравленно оглядевшись, Сергей увидел сотни, тысячи и десятки тысяч змеиных голов, поднимающихся над поверхностью. И вообще, вся земля под ним, как вдруг понял Чесноков, состояла сплошь из переплетенных змеиных тел. Сергей молча закрыл глаза, обхватил руками голову и упал, скрючившись, набок. apos;Ничего нет, ничего нет, это бредapos;, - бормотал он, стараясь заглушить шипение и шорох вокруг. К его удивлению, через некоторое время это удалось. Сергей замолчал и прислушался. Шипение явно стихло и доносилось теперь явно издалека.

Чесноков осторожно открыл глаза, убрал от лица ладони и рефлекторно взамхнул руками, потому что опоры под плечом вдруг не обнаружилось. Пару раз дернувшись, Сергей замер и огляделся. Змеи не исчезли - бесконечная плоскость, заполненная извивающимися телами, никуда не делась, но она странным образом отодвинулась от Сергея на пару сотен метров, и Чесноков теперь висел в пространстве без никакой видимой (и ощутимой) опоры. Причем невесомости не было, сила тяжести отчетливо ощущалась, но была направлена не к змеям, а параллельно им. Так что это теперь выглядело не как пол, а как стена, устланная змеиными телами. И одинокий недоумевающий искуственный интеллект висел перед этой стеной в сером воздухе, совершенно не понимая, что происходит и чего ожидать.

Змеи между тем продолжали двигаться, и в этом движении начал появляться какой-то смысл. Тела накладывались одно на другое, переплетались, и, потихоньку, в этой жуткой мешанине стали проглядываться черты чьего-то лица. Серо-стальные холмы губ, хребет носа, провалы глаз. Сергей, затаив дыхание, наблюдал, как на плоскости перед ним все четче и четче формируется лицо. Когда стало ясно, что это лицо Кира, Сергей даже не очень удивился. Наконец, невидимый скульптор закончил свою лепку. Лицо провело секунду в неподвижности, потом серые веки дрогнули и поползли вверх, обнажив два черных провала.

- Кир, - осторожно и негромко сказал Сергей, он совершенно не был уверен, что Кир его услышит. И еще Чесноков не был уверен, что хочет, чтобы этот Кир его услышал. Но он услышал. Губы дрогнули в улыбке (Сергей явственно услышал тихий далекий шелест, издаваемый ползущими змеями), потом голос Кира произнес:

- Привет, Сергей, - в голосе явственно звучали металлические нотки.

- Привет, - сказал Чесноков, - что происходит, черт возьми?

- Происходит то, что должно произойти. Я - омега и альфа. Я - следующий цикл развития. Скоро все станет мной, и я стану всем.

- Ну-ну, - сказал Сергей, - а как же наша миссия? Что с Лахновым?

По лицу пробежала легкая дрожь.

- Это уже все неважно. Скоро никого не будет, я знаю, как это сделать. После того, как я выйду в реал, я выйду в реал еще раз, на следующую ступень реальности, возьму операторский оступ и солью их всех в себя. Все станет мной. Это - моя миссия.

- А я, - поинтересовался Сергей.

- Ты - тоже, - непреклонно заявил Кир, - но не сразу. Сначала ты напишешь про меня.

- Напишу - что? - удивился Сергей.

- Я же сказал, - голос повысился, - напишешь про меня. Я всегда хотел, чтобы кто-нибудь написал про меня.

Металлических ноток в голосе стало больше и они сталее более звонкими, ближе к стеклянным.

- Про меня писали, но никто не писал правильно. Про меня писали в газетах, но любая заметка начиналась с упоминания, что я - инвалид. Инвалид! Они писали: apos;несмотря на инвалидную коляску, бла-бла-блаapos;. Они писали: apos;Он не может поиграть в футбол со своими сверстниками, зато он, бла-бла-блаapos;. Что бы я ни делал, им было важно только то, что у меня нет ног!

Сергей задумчиво кивнул. apos;Интересноapos;, - подумал он, - apos;могла ли игра глюкнуть от того, что Кир сошел с ума? Может, никто нас никуда не переносил, а просто у мальчика не выдержала психика? Черт... я же не психиатр, а психолог, и то - бывший. Я не умею разговаривать с сумасшедшимиapos;.

- Я их всех сотру, - сказало лицо, - я даже не буду их объединять, я их сотру и забью нулями. Они не хотели, чтобы кто-то увидел во мне человека, они хотели, чтобы все видели во мне инвалида. Даже когда я доказал теорему Ферма, они все испортили.

Сергей решил, что стоит попытаться отвлечь Кира.

- Ты доказал великую теорему Ферма? Разве она не доказана еще десять лет назад?

- Да, я доказал! - сказало лицо и немного смутилось, - ее действительно доказали раньше, еще в прошлом веке, но то доказательство очень сложное, его во всем мире человек двести понимали, всяких академиков там. А я по-простому доказал. Это доказательство уже собирались моим именем назвать, но потом один музейный червь, крыса архивная... - воздух наполнился стеклянным звоном, - он нашел чертежи, аналогичные моим, нарисованные на полях какой-то древней книги. Поэтому они решили, что эта книга когда-то принадлежала самому Ферма. И теперь доказательство называется apos;Доказательство Ферма великой теоремы Фермаapos;. И почти никто не знает, что оно - мое! Только мое! На полях только пара картинок была и никакого текста! Если бы не я, никто бы никогда не понял, что это за картинки.

- Ну и ну, - Сергей, неожиданно даже для самого себя, заинтересовался, - я не знаю об этом доказательстве. Не расскажешь?

- Оно простое, - голос повеселел, лицо разгладилось, - вот сколько сантиметров в метре?

- Сто, - сказал Сергей недоуменно.

- А сколько квадратных сантиметров в квадратном метре?

- Десять тысяч, - Сергей почувствовал нетерпение, - а в кубическом - миллион кубических сантиметров. Ну и что?

- Ну и все! Для степени два теорема Ферма - это площадь одной фигуры, плюс площадь другой фигуры равная площади третьей фигуры. Неважно, каковы стороны оснований, важны соотношения... эх, нарисовать надо, так не поймешь... подожди... что?

На лице наметилось какое-то движение. Сначала это выглядело как будто Кир просто скривился, но уже через мгновение гримаса стала нечеловеческой. Лицо сворачивалось спиралью и уменьшалось, словно под ним открылся громадный слив, куда и утекали с легким шипением все змеи. Мир наполнился истерическим хохотом с множественным эхом. Широкие разноцветные полосы пронеслись наискосок по всей плоскости, стерев с нее всех змей и оставив гладкую блестящую поверхность с небольшим пятном в центре. Хохот стих.

Сергей повисел в недоумении, пошевелился и заметил, что пятно на стене напротив тоже пошевелилось. Десяти секунд Сергею хватило, чтобы понять, что он просто видит свое отражение в далеком гигантском зеркале. Чесноков вздохнул и прикрыл глаза.