"Горячие и нервные" - читать интересную книгу автора (Андерсон Сьюзен)

Глава 8

Джаред чувствовал себя почти… довольным. Во второй раз за эту неделю он и Пи-Джей посетили Сокс-Плейс, где он наелся до отвала, принял душ и даже урвал несколько часов спокойного сна. Ему не хотелось портить этот вечер мыслями о своих сбережениях, от которых, увы, не осталось почти ничего. И пока они шли в сторону Шестнадцатой улице, он предпочел сосредоточить внимание на лучах заходящего солнца, игравших в волосах Присциллы. Девочка кружилась вокруг него, не замолкая ни на минуту. Ей наконец удалось вымыть голову, поэтому она сняла бейсболку, которую все время носила, и короткие каштановые кудри, вырвавшись на волю, переливались золотистыми бликами, ловя последние лучи заходящего солнца.

И как его угораздило принять ее за мальчишку?

Внезапно она остановилась, одарив его очаровательной улыбкой.

— Знаешь что? — сказала Пи-Джей своим ломким, забавным голосом. — Я думаю, что должна позвонить маме.

Паника охватила его, но он попытался отбросить неприятные мысли. Разве он хочет, чтобы она оставалась на улице? Конечно, нет! Он знал, что мать вышвырнула ее из дома после очередной ссоры и что Пи-Джей отчаянно хотела вернуться домой, даже если этот дом был не самым идеальным местом в мире.

Но что он будет делать, если она уйдет? Он даже думать не хотел, что может снова оказаться один, и соблазн отговорить ее от этого звонка был слишком велик.

Он старался заглушить внутренний голос, шептавший ему: «Не будь эгоистом». Почему бы ему не поговорить с ней об этом? Он понимал, что не скажет ей ничего нового, она и так боится до смерти, что мать ей откажет. И если хотя бы половина из того, что она поведала ему, правда, то такой исход вполне вероятен. Поэтому оговорить ее — значит, напротив, сделать для нее доброе дело, в конце концов.

Может, постараться подумать о ней, а не о себе? Вот так-то, парень. Он перевел беспокойный взгляд на лицо Присциллы, живое и светящееся надеждой. Мягкие отблески заката пробивались сквозь густые перышки ресниц, отчего медово-карие глаза казались еще ярче. Прежде ему никогда не приходило в голову, что если бы она могла хорошо питаться и не пребывала в постоянном страхе оказаться на улице, она была бы очень хорошенькая или по крайней мере стала бы такой с годами.

— Итак… — Пожав плечами, он кашлянул, прочищая горло. — Тебе нужна мелочь. Да?

— А… — Она небрежно отмахнулась, но его предложение явно польстило ей, и Пи-Джей улыбнулась еще шире. — Я позвоню в кредит.

Он старался не подлизываться. Она уже упоминала подобную возможность — звонок за счет вызываемого абонента; но тогда ее мать отказалась оплатить звонок, просто сказала «нет» и повесила трубку. Засунув руку в карман, он подвел Пи-Джей к ближайшему автомату, затем отошел, чтобы не мешать ей, пока она будет разговаривать. Но, наблюдая за ней исподтишка, он уловил точный момент, когда на ее лице постепенно угасла надежда, и понял, что ее мать, должно быть, опять не ответила на звонок.

Через секунду она подошла к нему. Вся ее бравада ушла, ее лицо сделалось жалким и как-то сразу постарело. Сердце Джареда тоскливо заныло.

— Вот… — Он протянул ей пригоршню мелочи. — Ты говорила, что дома плохо с деньгами. Вдруг она просто не может оплатить твой звонок?

Слезы стояли в ее глазах, когда она взглянула на него.

— Она попросила оператора сказать мне, чтобы я больше не звонила. Сказала, что я сама заварила эту кашу, мне и расхлебывать. — Ее лицо сморщилось.

— О черт! — Он потянулся, чтобы похлопать ее по плечу, но она увернулась.

— Ладно, фиг с ней! — огрызнулась Пи-Джей, словно его не было рядом. — Кому нужна эта старая кошелка? — Но слезы текли по ее щекам нескончаемым потоком.

Джаред отвернулся, выказывая то же уважение к ее чувствам, которое проявила она, когда он куксился. И когда она, резким движением вытерев слезы, повернулась кругом и быстро зашагала прямо в сторону Шестнадцатой улице, он поспешил за ней, сохраняя небольшую дистанцию. У него щемило сердце от жалости к ней.

Они уже почти подошли к Шестнадцатой улице, когда серебристая «тойота» новейшей модели, поравнявшись с ними, вдруг резко сбавила скорость. Затемненное стекло медленно поползло вниз, и Джаред увидел, как мужчина, сидевший за рулем, потянулся, чтобы посмотреть на Пи-Джей.

Еще шагов пятьдесят, и они избавятся от этого назойливого преследования, подумал Джаред и ускорил шаг. Черт, этого еще не хватало! Как началось с этого дурацкого звонка, так и пошло… Еще каких-то жалких полквартала, и они будут в безопасности на Молл-стрит, потому что там оборудована пешеходная зона и рядом с тротуаром тянется только трамвайная линия.

— Эй, малышка! — крикнул мужчина, пожирая глазами Пи-Джей, его взгляд замер на ее плоской груди. — Сколько тебе, детка, десять?

Присцилла остановилась и посмотрела на мужчину в машине.

— Вам хочется, чтобы мне было столько?

Он облизал губы и кивнул.

— Тогда пусть будет так, сэр. Мне десять. — Надув губы, она запустила указательный палец в рот, подняла другую руку и стала наматывать на палец каштановый локон. — Прямо в точку, — добавила она, — мой день рождения был на прошлой неделе.

Его глаза жадно загорелись.

— Двадцать баксов, идет?

— Нет. — Она подождала немного, потом сказала: — Пятьдесят.

— Окей. — Он открыл дверцу «тойоты», приглашая ее сесть.

Джаред в ужасе наблюдал, как Пи-Джей направилась к машине.

— Ты что, с ума сошла? — Он схватил ее за руку, оттащил от «тойоты» и захлопнул дверь. Нагнувшись к окну, он посмотрел на водителя. — Убирайся отсюда!

Мужчина оглядел подростка и, поняв, с кем имеет дело, расслабился.

— Успокойся, парень. Это тебя не касается.

Он был покрепче, чем казалось на расстоянии, но Джаред не собирался отступать и прикрыл собой Пи-Джей.

— Вали отсюда, кретин, или будешь разбираться с полицией! — Для пущей убедительности он посмотрел мужчине в глаза и назвал номер его машины. — Интересно, копы уже засекали тебя, когда ты приставал к несовершеннолетним?

Выругавшись, мужчина нажал на газ. Секунду спустя лишь черные отметины на асфальте напоминали о том, что он был здесь.

Пи-Джей вырвалась из рук Джареда, и он терпеливо ждал, когда она сменит гнев на милость.

Наконец она подошла к нему и несколько мгновений с любопытством его разглядывала. После чего спросила:

— Ты действительно хотел позвать копов?

— Да. — Он провел пальцами по волосам, безнадежно глядя на нее. — Послушай, я не идиот и понимаю, что однажды ты сможешь продать себя. Господи, мне даже подумать тошно, что мы способны на такое. Но ни один из нас пока еще не дошел до этой черты, и будь я проклят, если стану спокойно смотреть, как ты, срывая свою злость на мать, соглашаешься…

Он попятился, ворча и удивляясь, с какой легкостью Пи-Джей вдруг подпрыгнула и повисла у него на шее. Крепко уцепившись руками за его плечи, она, как обезьянка, вскарабкалась на него. Сбитый с толку Джаред не сразу сообразил, что она просто пытается обнять его. Осторожно обняв ее в ответ, он удивленно посмотрел на девочку.

— Ты чего?

— Ты позвал бы полицейских, — пробормотала она, упираясь лицом в его грудь. — Ты позвал бы их, чтобы спасти меня, хотя тогда ты сам бы угодил за решетку за то, что случилось с твоим отцом.

Он резким движением отстранил ее, словно это была не Пи-Джей, а ведро с ядовитой породой. Освободив шею от ее рук, он с такой силой опустил ее на землю, что она лязгнула зубами.

— Что ты знаешь о моем отце? — спросил он, отойдя на шаг.

— Я знаю, что его убили. И что тебя ищут, чтобы допросить.

Что-то перевернулось у него внутри, и он в ужасе уставился на нее.

— Откуда? — прошептал он. Пи-Джей пожала худенькими плечами:

— Я шла за тобой по пятам, прежде чем решилась заговорить.

— Почему? Почему ты делала это? И почему — я?

— Я думаю, потому что ты… не знаю… такой ухоженный, маменькин сынок, за исключением сережки в ухе и тату. Правда, Джаред, таких, как ты, я ни разу не встречала на улице.

— Но как ты узнала о моем отце?

— За день до того, как я подошла к тебе, я видела тебя на улице у бара на Корт-плейс. Ты стоял там с таким потерянным видом, а я подошла достаточно близко и поняла, что привлекает твое внимание. Я увидела тебя на экране телевизора над баром, тебя и другого мужчину. Когда ты ушел, я слышала, как в новостях говорили, что твой отец убит и что тебя разыскивают, чтобы допросить.

— И после того как ты услышала это, — недоумевал он, — ты подошла к убийце, не боясь, что он прикончит тебя?

— Ха… — Она отвела глаза, не выдержав его пристального взгляда. — Хорошо, мне было любопытно, хватит ли у меня смелости заговорить с тобой, хотя сначала я подумала: на фига все это, когда мне хорошо одной? Но потом, поразмыслив, я решила, что мужчина, которого ты замочил, должно быть, заслужил это. Наверное, он самый настоящий мерзавец?

Джаред грустно улыбнулся:

— Он такой, точно. Но он был моим отцом, сечешь?

— Конечно. — Она хмуро кивнула. — Очень даже.

— Да, думаю, ты понимаешь. И если честно, я не хотел убивать его.

Она скептически покосилась на юношу.

— И поэтому как ты думаешь, что произойдет, если ты…

— Я не хочу говорить об этом, ясно? — Разговор снова пробудил в нем воспоминания о той ужасной ночи, и он отвернулся.

— Да ради Бога! Но все же… — Она прикоснулась к его спине.

— Что?

— Спасибо тебе, что ты собирался позвать полицейских, если бы он не убрался. Ты жертвовал собой ради меня, и я не забуду этого. Теперь я твоя должница.

Он издал грубый смешок.

— Никакая ты не должница. Просто мне было противно, вот и все.

— Ты мне говоришь это? — усмехнулась она, стараясь не отставать от него, пока они шли по Шестнадцатой улице. — Но что нам делать, Джаред? Наша проблема остается.

— Да. Я знаю… Деньги…

Ни один из них не думал беспокоиться на этот счет, пока ее мать не испортила им вечер. Иногда стоит быть беззаботным, если выпадает такая возможность. После некоторой паузы он сказал:

— У меня в рюкзаке есть пара комплектов фотографий звезд бейсбола. Не знаю, сколько они стоят, но, возможно, завтра нам удастся их продать.

— Правда? Вот здорово! — Она снова расцвела. — И мы оба выглядим сегодня классно.

— Ну да, — согласится он, но посмотрел на нее подозрительно. — А что?

— А то, что мы должны воспользоваться этим, чтобы раскрутить туристов.

Он остановился, удивленно глядя на нее.

— Окей, я готов. Раскрутить — значит…

— Раскрутить — значит потрясти, и вперед. Прикрой свою татуировку и попытайся выглядев чистеньким, бедненьким и голодным. Что до меня, то я и так выгляжу как надо. — Продолжая вертеться около него, она ткнула его локтем в бок и лукаво улыбнулась. — Спорю, что завтра будет наш день.