"Дикое сердце" - читать интересную книгу автора (Андерсон Кэтрин)

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ

Индиго почувствовала, что ее ждут крупные неприятности, как только вышла на поляну: Брендон пришел не один. С ним было трое приятелей, и ей сразу не понравилось, как они рассматривали ее. Она остановилась на полпути.

— Привет, Индиго, — проговорил Брендон, идя ей навстречу. Он снял свой твидовый пиджак и остался в бледно-голубой рубашке с закатанными до локтей рукавами. Она никогда не видела его так небрежно одетым. Скользнув взглядом по ее фигуре, он провел рукой по животу как человек, который только что плотно пообедал. — Я рад, что ты решила прийти. — Губы у него скрючились в усмешке. — Теперь мы можем все уладить.

Ей не понравилось, как он произнес слово «уладить». Индиго не сводила взгляда с Брендона, но одновременно заметила, как и другие приближаются к ней. Их ухмылки заставили ее похолодеть. Она не имела ни малейшего представления, что было у них на уме, но поняла, что встреча не сулила ей ничего хорошего.

— Брендон, — тихо сказала она. — Зачем ты привел с собой своих друзей?

Его голубые глаза смотрели нагло и весело.

— Они здесь для того, чтобы помочь мне все уладить с тобой.

Она перевела взгляд на молодых людей. Прошлым вечером Брендон попробовал запустить руку ей под блузку и заработал пощечину. Они расстались сердитые друг на друга. А сегодня, во время полуденной перемены в школе, он подошел к игровой площадке и попросил ее встретиться с ним ближе к вечеру. Чтобы все уладить, как он сказал.

Она облизнула губы, во рту у нее пересохло.

— Тебе нужна чья-то помощь, чтобы извиниться?

— Дорогуша, это тебе надо будет извиниться,-1 — тихо сказал он. — И ты будешь делать это, стоя на коленях. Никакой индейской потаскушке не удастся безнаказанно отвешивать мне пощечины.

Индиго с трудом оторвала ноги от земли. Она сделала шаг назад, потрясенная тем, как он назвал ее. И столько презрения он вложил в эти слова, словно она была неизмеримо ниже его. Боль пронзила ее. Она его так любила. И верила во все те чудесные вещи, что он говорил ей. Пришло время понять, что все это было ложью.

Горячая гордость, которую воспитал в ней отец, взыграла, и она, подавив в себе желание закричать, вскинула подбородок.

— Я не встану на колени ни перед одним мужчиной.

Брендон сделал еще один шаг к ней навстречу.

— О, разумеется, встанешь. Ты слишком много возомнила о себе, Индиго. Господь создал скво для одной-единственной вещи, и сейчас ты узнаешь, что это за вещь. Неужели ты думала, что у белого человека могут быть к тебе другие интересы, кроме этого?

Один из молодых людей раскатисто расхохотался. Она повернулась и бросилась бежать, но со всего размаха врезалась в чью-то твердую грудь. Столкновение было настолько сильным, что у нее все поплыло перед глазами. Ее обхватили стальные руки, не дав ей упасть. Она сообразила, что кто-то, должно быть, подкрался к ней сзади. По всей видимости, их было не меньше пяти. Его руки больно прижали ее локти к бокам, оставляя на них синяки.

— Фью-ю-ю! Полные руки удовольствия. — Оторвав ее ноги от земли, он повернул ее вокруг оси и взглянул на Брендона. — Чего же там удивляться, что ты бегал за ней, как собачка. Она даже не выглядит полукровкой. А по тому, как сложена, не скажешь, что она так молода.

— Это все индейская кровь, — ответил Брендон.

— Ну, я ведь не жалуюсь. У меня всегда было тайное желание поиметь белую девчонку, с которой надо было бы предварительно немного повозиться. Похоже, это как раз то, что я искал.

Индиго немного пришла в себя и смогла разглядеть лицо человека, который ее держал. Это темное лицо было явно ей знакомо. Хит Мэллорн из Джексонвилла. Она встречала его там на мессе вместе с его семьей, и он казался ей тогда прекрасным, с хорошими манерами молодым человеком. А теперь лицо у него было напряженным и угрожающим, улыбка жестокой. Она попробовала высвободиться, но он держал ее крепко. К своему ужасу, она почувствовала, как он запустил ей руку под замшевую блузку и сорочку.

— Нет! — крикнула она. — Убери от меня свои руки! Он нащупал ее грудь, но это отвлекло его. Она вырвала одну руку и локтем заехала ему по губам со сей силой. Раздался хруст, и брызнула кровь. Его лаза стали бешеными. Выругавшись, он оттолкнул ее т себя, ударив сбоку кулаком по щеке. Перед глазами нее поплыли темные пятна.

Прежде чем Индиго смогла восстановить равновесие, Брендон схватил ее сзади и швырнул на землю, рыгнув следом, он оказался на ней, схватив руками за запястья. Его вес выдавливал из нее остатки воз-уха. Даже если бы ей удалось вырваться от него, их здесь было пятеро, и ей нипочем не выстоять против них. Хотя она и пыталась справиться с собой, но паника уже охватила ее. Она отбивалась и кричала, надеясь, то хоть кто-нибудь чудом услышит её. Она пихалась и брыкалась, но, несмотря на все ее усилия, рука Брендона оставалась под ее блузкой. Она чувствовала, как его пальцы подбираются к ее груди. В этот страшный, бесконечный миг она поняла, что они собираются изнасиловать ее, и просто потому, что в ее жилах течет кровь команчей. Она не знала точно, что это такое, но догадывалась, что это будет ужасно. Паника в ней все росла, ослепляя ее, мешая что-либо соображать.

И вдруг, как будто отец оказался где-то рядом ней, Индиго услышала его голос. Никогда не рассчитывай в драке на силу рук, Индиго. Используй те приемы, которым я научил тебя. Оставайся спокойной. Оцени силу своего противника. И потом атакуй в самом слабом месте. Она закрыла глаза и заставила панику отступить.

Брендон рассмеялся, его пальцы крепко стискивали ее грудь, причиняя ей боль.

— Ну вот, теперь это нормальная скво. Она знает, каково ее предназначение. Так ведь, Индиго?

Индиго медленно открыла глаза. Брендон встретил ее взгляд и перестал стискивать ее грудь. Приняв ее неподвижность за полную капитуляцию, он наклонил голову и прижался ртом к ее губам. Она несколько секунд терпела поцелуй, выжидая, и когда он наклонил голову под нужным углом, вцепилась зубами в его нижнюю губу, изо всех сил сжав челюсти.

Брендон замер, не в силах высвободиться, чтобы не порвать себе губу. Из его груди вырвался низкий вой. Она сжала зубы еще сильнее. Он зарычал и выпустил ее руки, чтобы схватить за голову. В этот момент Индиго разжала зубы, чтобы он мог откинуться назад, и, напружинив большие пальцы рук, ткнула ими ему в глаза. Он захлебнулся криком и отпрыгнул, прижав ладони к лицу. Она выскользнула из-под него, чувствуя вкус его крови у себя во рту.

Четверо остальных окружили ее и начали сходиться.

Она выхватила нож из-под юбки, зная, что Хит Мэллорн был позади нее.

— Ну, подходите, вы, вонючки-този, — прошипела она, размахивая сверкающим лезвием. — Кто из вас хочет меня первым? Давайте, я покажу вам, на что годится какая-то там скво.

— О боже, мои глаза! Мои глаза! — причитал Брендон, стоя на коленях рядом с нею, схватившись руками за лицо и дико раскачиваясь из стороны в сторону.

Индиго знала, что ударила его недостаточно сильно, чтобы ослепить. Она быстро пробежала глазами по своим противникам, борясь с собственным страхом. Отец всегда учил ее одному постоянному правилу: панике в сражении не место.

Оцени своих врагов. Все оставшиеся четверо по весу значительно превосходили ее, и, хотя ни один из них не был таким сильным, как отец или дядя Свифт, она могла справиться с ними, только применив хитрость и ловкость. С ножом, зажатым в руке, она легонько раскачивалась из стороны в сторону, ни на секунду не выпуская из поля зрения Хита.

Хит прыгнул вперед. Индиго отклонилась в сторону и ударила. Острие задело его предплечье. Он взвизгнул и отскочил назад, зажимая рукой рану. Сквозь его белую рубашку и стиснутые пальцы хлынула кровь.

— Эта маленькая сучка порезала меня!

— Подойдешь ближе, този тиво, и я перережу тебе глотку, — предупредила она.

Другой, долговязый и рыжий, пригнулся к земле и бросился вперед. Индиго схватила горсть земли и швырнула ему в глаза, сразу же откатившись с его пути и вскочив на ноги, когда он споткнулся и рухнул на землю. Она обернулась, готовая встретить остальных. В ней росла гордость, горячая и жгучая. Она слегка наклонилась вперед и, размахивая руками, все время чуть перемещалась по земле. Ей на мгновение захотелось, чтобы ее сейчас смог увидеть отец. С малых лет отец учил ее, что крупная комплекция не дает человеку никакого преимущества, и сейчас она с блеском доказывала это.

Ее наполнила вернувшаяся уверенность в себе, хотя трое оставшихся парней надвигались на нее, блестя глазами, с лицами, мокрыми от пота. Пусть идут. Хотя она и была напугана, но в руке у нее был нож, такой же знакомый и легкий, как часть ее тела. Ей была страшна сама мысль лишить кого-нибудь жизни, но сейчас она не задумываясь сделала бы это, если бы они бросились на нее. Даже Бог ее матери не осудил бы ее за то, что она защищала себя как могла.

— Ну, иди и возьми меня, — шептала она, маня к себе черноволосого парня. — Ну, давай же! Куда делась вся твоя смелость? Иди ближе…

Лицо у него стало напряженным, и краски ушли с него. Взгляд его переместился на нож.

— У тебя не хватит духу убить меня. Индиго усмехнулась.

— Зачем мне убивать тебя, трус? Я только кое-что отрежу тебе, чтобы ты стал тем, что ты и есть на самом деле!

Пока она это говорила, что-то тяжелое навалилось на нее сзади. Краешком глаза в последний момент она успела заметить голубую рубашку и поняла, что это был Брендон. Она пошатнулась и упала под его весом,

чуть не выронив нож. Они покатились. Он оказался сверху, подмяв ее под себя. Не размышляя, Индиго полоснула ножом, попав ему в ухо. Он взревел и дернулся в сторону. Она прыгнула на него и приставила лезвие к его горлу. Почувствовав холод металла, он замер, его налитые кровью глаза остановились на ней.

— Не двигайся, — проговорила она. — И даже не дыши, Брендон, — Она увидела, как остальные опять обступили их кругом. — И скажи им, чтобы они отошли, если тебе дорога жизнь.

Горло Брендона напряглось под острием ножа. Из разорванной нижней губы текла кровь.

— Вы слышали, что она сказала, — прохныкал он. — Отойдите! Она и правда способна на это!

— Конечно же, я способна, — прошептала она. — Я же дикарка, разве ты не помнишь? Я же скво!

Он начал трястись всем телом, его била ужасная, неостановимая дрожь. Индиго было знакомо это чувство. Только несколько секунд назад она была в таком же состоянии. Но у нее не было к нему никакого сочувствия. Если бы его план удался, она сейчас лежала бы с раздвинутыми ногами и испытывала всю меру унижения.

— Ну, быстро же! — прикрикнул он на остальных. — Отходите!

Ей очень не хотелось отводить взгляда от Брендона, но, чтобы убедиться, что его друзья убрались, это надо было сделать. Напрягшись, она повела глазами влево, потом вправо. Она никого не увидела, но это еще не значило, что кто-нибудь не стоял сзади нее, изготовившись к прыжку. Необходимо было быстро действовать. Лежать здесь, давая им время придумать какой-нибудь способ обезоружить ее, было бы смертельной ошибкой.

— Хорошо, Брендон, вставай, — велела она. — Только без резких движений.

Он откинулся назад. Она продолжала держать нож приставленным к его горлу.

— Ты заплатишь за это, — прошептал он. — Клянусь Богом, заплатишь. Я заставлю тебя ползать на брюхе, пусть это будет последнее, что я сделаю в жизни, но я заставлю тебя ползать на брюхе.

Индиго встала на колени, потом поднялась на ноги.

— Я никогда не буду ползать ни на чем ни перед тобой, ни перед кем другим, Брендон Маршалл. Убирайся в свой Бостон и в свой мир белых людей, если ты так можешь сказать женщине.

— Женщине? Тебе? Ты же скво. — Он потрогал свою разорванную губу, потом свое ухо, руки у него тряслись. — Ты наградила меня шрамами на всю жизнь, ты, маленькая сучка! Ты за это заплатишь. Это я тебе обещаю.

Индиго взглянула на остальных и побежала. Она была довольно далеко от города и знала, что они бросятся в погоню. Ее одетые в мокасины ноги легко отталкивались от земли; напружинив мускулы, она старалась увеличить скорость. Лавируя между деревьями, она слышала, как сзади стучат сапоги. Глаза ей застилали слезы, мешая видеть. Она смахнула их замшевым рукавом. Индейская шлюха. Эти слова огнем горели в ней.

Ей надо было бежать быстрее и быстрее, пока они не схватили ее. Она представила себе лица отца, матери, Чейза. Всю свою жизнь она прожила, окруженная любовью. Она, конечно, видела расовую неприязнь, но только издали. Теперь ей дали попробовать, что это такое на вкус. Она вспомнила, как ее лапал Брендон. В горле у нее встал комок стыда. Она для него была ничем! Какая там любовь! Он просто хотел попользоваться ею.

Стук сапог сзади приближался. Индиго пыталась увеличить скорость, продираясь сквозь кусты и низко свисающие ветки. Но их шаги были длиннее ее. На лицо ей упали волосы, слепя вуалью каштанового и золотого. Она обо что-то зацепилась ногой и покатилась по земле, чуть не потеряв сознание от удара. Задыхаясь, хватаясь руками за ветки, она старалась побыстрее встать, вскочить и в то же время отчаянно искала выпавший нож.

Звук их шагов был где-то совсем рядом. Оставив попытки отыскать свое оружие, она бросилась вперед через кусты, в панике забыв все, чему ее учил отец. Звук их шагов был все ближе и ближе, теперь уже так близко, что она слышала даже их дыхание.

Эми просматривала урок на сложение в тетради Свифта. Ее грудь коснулась его плеча, когда она нагнулась над ним. До сих пор ей удавалось удерживать его внимание на занятиях, но она чувствовала, что это ненадолго. Он нетерпеливо ждал, когда покончат с сегодняшними уроками. Это заставляло ее нервничать, и ей трудно было сосредоточиться на уроке. Когда он поглядывал на нее, она чувствовала смущение и неловкость. Ей казалось, что Свифт все время вспоминает предыдущую ночь, ее, голую, и то бесстыдство, с которым она отдавалась ему. Живой блеск его глаз заставлял ее сердце биться быстрее. Он опять хотел ее и не делал из этого секрета.

Горячая краска не сходила с ее щек и шеи. Прошлой ночью ей потребовалась вся ее храбрость, чтобы самой придти к нему. Теперь, когда ее страхи остались позади, Свифт, наверное, выставит абсолютно новые правила игры. Она больше не знала, чего можно от него ждать. Он явно не чувствовал теперь необходимости сдерживать себя, и, похоже, находил все ее волнения смешными.

Для Эми же это было совсем не смешно. Если им предстояло позже заняться любовью, она не хотела думать об этом сейчас. Легкие намеки Свифта и его игривые ухмылки только еще больше запутывали ее.

Как бы прочитав ее мысли, он откинул свою черную голову так, что она прижалась к ее груди.

— Я устал от сложения, — напряженным голосом проговорил он.

По ее животу пробежала дрожь. Она всячески избегала его горящего взгляда.

— Осталось не так много.

Он повернулся к ней лицом и слегка куснул зубами ее грудь, воспламенив все ее чувства даже через многие слои материи.

— Я тебя хочу.

У нее ослабели ноги. Он поднял руку к пуговицам ее платья.

— Или пошли со мной в спальню, или я раздену тебя прямо здесь. — Первая пуговица выскочила из своей петли. — Я ждал, сколько мог. — Вторая пуговица расстегнулась под его опытными пальцами. — Я займусь с тобой любовью прямо на этом столе, клянусь тебе.

— Свифт… На улице еще совсем светло! На столе? — Она положила руку на столешницу. — Это… Ты не можешь быть таким… — У нее перехватило дыхание. — После ужина, может быть, мы и могли бы…

— После ужина, черт побери! Сейчас, а потом еще раз после ужина! — Поддразнивающий тон его голоса становился все более раздраженным от нетерпения. Он выпрямился, чтобы дотянуться губами до ее обнажающейся ключицы. — Господи, ты до того прекрасна, что я никак не могу насытиться тобою. — Его язык скользнул ниже, когда из петли выскочила очередная пуговица. — Я хочу почувствовать каждый дюйм твоей кожи. Потом пройтись по второму кругу, потом по третьему. — Он опустил руки ей на бедра и притянул ее к себе, одновременно найдя губами глубокий вырез ее сорочки. — Ты заперла дверь? — спросил он, согревая своим дыханием ее кожу.

Эми не могла вспомнить, запирала ли она дверь. Когда его губы касались ее тела, она не могла вспомнить ничего. Она пробежала рукой по его волосам, с ужасом представляя себя голой, распростертой на голе. Она была не готова к такой сцене.

— Свифт, я … Пожалуйста. Ведь на улице день, давай подождем.

— А какая разница, день или ночь?

— Я… Но на улице еще светло.

— Я всю жизнь ждал тебя. Я устал от ожиданий, ми. Мы же с тобой женаты, вспомни. Мы можем заниматься любовью, когда нам захочется. Хоть прямо сейчас. Мне бы хотелось…

— Но я… это… Я не… — Его губы делали странные вещи с ее способностью соображать. Она судорожно пыталась поймать ускользающую ниточку своей мысли. — Я еще не готова.

— Об этом предоставь позаботиться мне, — пробормотал он, продолжая ласкать ее, посылая в нее какие-то особые токи, от которых у нее перехватывало дыхание.

Он явно не собирался принимать никаких «нет» ответ.

— Тогда давай хоть пойдем в спальню. Он выпустил ее из своих рук и вскочил на ноги.

— Пошли. — Он схватил ее за запястья. — Да не застегивай ты это чертово платье. Все равно его снимать.

С пылающими щеками Эми отвернулась от него. Проходя через кухню, она услышала звук и в нерешительности остановилась. Звук повторился, такой слабый, что она с трудом расслышала его, но голос узнала сразу.

— Это Индиго.

Он застонал и схватил ее за талию, чтобы прижать к себе.

— Она выбрала неудачное время.

С дико бьющимся сердцем Эми ухватилась за удобный предлог.

— Свифт, я должна пойти посмотреть, чего она хочет.

Вздохнув, он выпустил ее и пошел следом за ней к окну гостиной. Быстро застегнув платье, Эми откинула занавески, чтобы выглянуть наружу. Сначала она ничего не увидела. Потом заметила какое-то движение на опушке леса. Прищурившись, она увидела, как Брендон Маршалл схватил Индиго за руку и тащит ее в кусты. Из-за деревьев выскочили еще два парня. Втроем они быстро справились с ней и скрылись за деревьями.

— О Господи!

Свифт замер рядом с нею. В следующее мгновение он выругался и кинулся к двери. Эми бросилась за ним следом. Они выскочили из дома, сбежали по ступенькам крыльца и пересекли двор. Крики Индиго доносились к ним из леса, заставляя бежать быстрее. Сердце у Эми выскакивало из груди. Она подобрала юбки, чтобы не отставать от Свифта, который мчался, не разбирая дороги.

Добежав до опушки, Свифт на секунду остановился, чтобы определить, откуда неслись крики Индиго. Эми догнала его. Вместе они бросились вперед, лавируя между деревьями, и скоро оказались на маленькой поляне. У Эми подкосились ноги: страшное зрелище открылось перед ними. Индиго была распростерта на земле, и четверо молодых людей держали ее за раскинутые руки и ноги. Брендон Маршалл стоял на коленях меж ее раздвинутых ног и, не теряя времени даром, задирал ей юбку, Свифт зарычал от ярости и кинулся в бой. Захваченные врасплох, парни выпустили Индиго и рассыпались в разные стороны. Свифт ударил ближайшего к нему. В следующее мгновение четверо оставшихся насели на него.

С единственной мыслью увести Индиго в безопасное место Эми нырнула в самую гущу свалки и, ухватив девушку за руку, потащила ее в сторону от дерущихся мужчин. Она помогла Индиго встать на ноги и поспешила вместе с ней к опушке поляны. В ушах у нее гулом отдавался ужасный стук кулаков. Она огляделась в поисках какого-нибудь оружия, с которым могла бы прийти на помощь Свифту. Но этого не понадобилось. У Свифта было преимущество — неожиданность нападения. И кроме того, хотя молодежь была уже достаточно взрослой, им не хватало его безжалостной точности и смертельной скорости.

Эми стояла, приросши к земле. Она никогда в жизни не видела, чтобы человек дрался, как Свифт. Он один набросился на пятерых, выведя из борьбы Брендона первым же сильнейшим ударом в горло, сбив другого наземь точным ударом сапога в колено и принявшись обрабатывать третьего кулаками. Оставшиеся два поторопились скрыться в лесу.

Все еще кипя от ярости, Свифт ухватил Брендона Маршалла за воротник и поволок через поляну к Индиго. Здесь он приказал ему встать на колени. Эми схватила с земли увесистый сук и размахивала им, недвусмысленно давая понять двум парням, валявшимся на земле, что она вышибет из них мозги, если они шевельнутся.

— С тобой все в порядке, Индиго? — спросил Свифт с ледяным спокойствием.

Плача и дрожа. Индиго кивнула, обхватив себя руками, как будто ей было холодно.

Свифт схватил волосы Брендона и откинул ему голову назад.

— Умоляй ее о прощении, ты, мерзкий подонок!

— Я не стану делать этого, — прохрипел Брендон, приложив руку к саднящему горлу.

Свифт зажал в пальцах его кровоточащее ухо.

— Делай, что тебе говорят, или, прости меня Бог, я тебя убью! — Ошибиться в смертельном блеске, появившемся в глазах Свифта, было невозможно. — Я правда сделаю это, парень. Не думай, что я побоюсь.

Конвульсивно сглотнув, Брендон постарался выдавить из себя несколько слов:

— Я извиняюсь! Я извиняюсь…

— Этого мало! — Свифт еще раз дернул парня за волосы. — Умоляй о прощении!

— Я умоляю тебя простить меня! — выкрикнул Брендон. — Я умоляю тебя простить меня, Индиго!

Свифт посмотрел на девушку.

— Тебе решать, Индиго. Оставить мне его жить?

Бледное лицо Индиго напряглось. Несколько секунд она молчала, пристально вглядываясь в разбитую в кровь физиономию Брендона, будто видела его впервые.

— Во имя Господа, ты не можешь позволить ему убить меня! — всхлипнул Брендон. — Индиго, прошу тебя…

Губы Индиго скривились от отвращения.

— Отпустите его, дядя Свифт. Он не стоит того, чтобы его убивали.

С этими словами Индиго повернулась и пошла с поляны. Эми боялась, что двое ребят, спрятавшихся в лесу, могут вернуться и снова напасть. Поэтому она решила не идти следом за ней и не оставлять Свифта одного.

Он ткнул Брендона лицом в землю.

— Никогда больше не появляйся в Селении Вульфа, если тебе дорога жизнь.

Повернувшись, Свифт заметил сук в руках Эми. Его глаза потеплели. Отобрав у нее «оружие», он взял ее за руку и повел прочь. Когда они достигли края поляны, Брендон, шатаясь, встал на ноги. Вокруг были его дружки.

— Они еще не знают, чем это кончится! — крикнул Брендон. — Никому еще не удавалось безнаказанно унижать никого из семейства Маршаллов! Пусть он лучше опять начнет носить свои револьверы, ему все равно несдобровать!

Спина у Свифта напряглась, но он продолжал неторопливо идти. Индиго ждала их на опушке леса. Она бросилась в объятия Эми.

— Все кончилось, дорогая, — прошептала Эми, успокаивающе гладя девушку по растрепавшимся волосам. — Все кончилось.

— О тетя Эми! Почему они пытались сделать это со мной? Ну почему?

Эми прижала девушку к себе. Ответа у нее не было. Индиго дрожала так сильно, что Эми боялась, как бы

она не упала в обморок. Она взглянула на Свифта. Поняв ее безмолвную просьбу, он поднял Индиго на руки и понес домой.

— О дядя Свифт! — Она обняла его руками за шею. — Я так рада, что вы появились! Так рада. Я обронила свой нож. И никак не могла найти его. А потом они догнали меня.

— С тобой все в порядке? — спросил он.

— Да. Они не успели… Вы появились раньше, чем они… — Индиго разразилась истеричными слезами. — Мама и тетя Эми предупреждали меня, а я не послушалась.

Свифт убыстрил шаг.

— Пойдем-ка домой, к твоей маме, а?

Часом позже Индиго была уложена в постель в своей спальне на мансарде дома Охотника и заснула. Сон ее был беспокойным, и не так болели все ее царапины и синяки, как ныла душа.

Лоретта спустилась вниз, чтобы присоединиться к Охотнику, Свифту и Эми, собравшимся у камина. Эми налила кузине кружку горячего какао. Передавая ее Лоретте, она ласково положила руку ей на плечо.

— Как она там?

Бледная и дрожащая, Лоретта слабо кивнула, не в силах сосредоточить ни на чем взгляда.

— Как может себя чувствовать девушка, пережившая такое? — Она подняла глаза и встретилась взглядом с Эми. — Думаю, никто лучше тебя не понимает этого.

Взгляд Эми потемнел. На нее нахлынули воспоминания. Когда она выскочила на эту поляну и увидела, как пытаются изнасиловать Индиго, ее схватило зубами прошлое. Почувствовав, как ей плохо, Свифт подошел к ней и обнял за плечи. Потом, притянув к себе, он коснулся губами ее виска. Эми прижалась к нему, она сейчас так нуждалась в его поддержке.

— Ах, Свифт, как же я рада, что ты оказался в доме. Не знаю, что бы я делала без тебя.

Усмехнувшись, он ответил:

— С этим суком в руках ты выглядела вполне способной справиться со всеми проблемами. — Он подмигнул. — Такого выражения в твоих глазах я не видел многие годы. Пожалуй, ты и вправду прекрасно справилась бы и без меня.

Эми передернула плечами.

— Я в этом не вполне уверена. А что, если бы…

— Давай не будем думать о всяких «если бы». Я оказался там, все позади, и с Индиго все в порядке.

Отставив свою кружку, Лоретта закрыла рукой глаза.

— В физическом смысле, может быть, и так. Но я боюсь, что она никогда не сможет забыть этого. Черт бы побрал этого Брендона Маршалла! Мне бы хотелось подвесить его за кончики пальцев на ногах и лупить все остальное без всякого сожаления. Я знала, что что-нибудь подобное произойдет, знала! Почему я не сделала ничего, чтобы положить конец их встречам?

Охотник хранил каменное молчание, глядя на свою жену. Потом он нагнулся и привлек ее к себе.

— Индиго сильная, хорошая моя. Скоро ее воспоминания о Брендоне Маршалле развеются, как пепел на ветру. А выбирать ей друзей ты не можешь. Она должна сама научиться судить о мужчине.

Лоретта прильнула к нему.

— Ах, Охотник! Ну почему он сделал это? Она такая хорошая девочка. Немножко своевольная — да, но она ничем не заслужила этого. Что случилось с этим молодым человеком?

Охотник закрыл глаза.

— Здесь, в этом городе, который мы построили своими руками, мы забыли о существовании остального мира и о ненависти, переполняющей его. В Индиго течет моя кровь. В глазах некоторых это делает ее недочеловеком.

Лоретта всхлипнула.

— Как же это ужасно! Я думала, что, придя сюда, мы избавились от всех предрассудков.

— Здесь, в этом городе, так оно и есть, — прошептал он. — Но вокруг Селения Вульфа существует еще и другой мир. — Он оборвал себя и провел рукой по ее стройной спине. — Не плачь. Индиго исцелится. И теперь будет более мудрой, да? Все будет хорошо. Так нам сулит Пророчество.

Эми вспомнила слова этого Пророчества и взмолилась, чтобы Охотник оказался прав. Новое завтра

и новая нация, где команчи и този тиво будут жить в единстве на века. Но разве такое возможно? Селение Вульфа постоянно росло, как и Джексонвилл. С каждым годом сюда прибывало все больше чужаков, и среди них немало злых, ограниченных, с дремучими предрассудками. И не только против индейцев, но и против любой маленькой нации. Стоит прочитать любой выпуск «Демократик Таймз», чтобы убедиться в этом. Если какой-нибудь несчастный китаец позволит себе «неправильное» с чьей-то точки зрения выражение на лице, его тут же арестуют и сурово оштрафуют. Иногда Эми даже казалось, уж не заключили ли жители Джексонвилла негласный договор, чтобы сделать китайцев постоянным источником пополнения городской казны. Смогут ли Охотник и его дети жить и дальше в мире среди белых людей? Брендон Маршалл, конечно же, будет не последним, кому захочется позабавиться с Индиго и кто будет считать ее легко доступной из-за индейской крови.

Свифт кашлянул.

— Мне не хотелось этого говорить, но, боюсь, Брендон может вернуться. Он слишком самонадеян, на свою беду. Мне очень бы хотелось, чтобы шериф Хилтон случайно не оказался в это время в Джексонвилле.

Слова Свифта усилили дурные предчувствия Эми. Она обхватила его рукой, боясь теперь не только за Вульфа, но и за Свифта, и за себя. Она вспомнила о вчерашних своих опасениях, что суровая реальность вмешается в их жизнь. Если Брендон Маршалл осуществит свои угрозы, Свифту, может быть, придется взяться за оружие. А если он сделает это, все кошмары, через которые он прошел в Техасе, могут повториться и здесь.

Она подняла лицо навстречу ему.

— Если он вызовет тебя на поединок, что ты будешь делать? — спросила она дрожащим голосом.

Его темные глаза встретились с ее.

— Я никогда больше не возьмусь за свои револьверы, Эми. Даю тебе слово. Ему придется стрелять в безоружного человека. Даже Брендон не окажется настолько глупым.

— Но…

— Никаких «но», — мягко сказал он. — Я приехал сюда, чтобы начать новую жизнь. И у меня нет ни малейшего желания, чтобы какая-нибудь горячая голова, вроде Маршалла, столкнула меня на прежнюю дорожку.

Его обещание не очень-то уменьшило опасения Эми.

Поднял взгляд Охотник.

— Индиго — моя дочь. Если он вернется, это будут мои проблемы.

Свифт сжал зубы.

— Но он-то может смотреть на это по-другому. Я был тем человеком, кто заставил его ползать на коленях. Давайте лучше надеяться, что мы больше никогда не увидим его.

В разговор вмешалась Лоретта:

— Вы оба забываете о шерифе Хилтоне. Он здесь представляет закон. Я уверена, что Бренд он не вернется до завтра, а тогда Хилтон будет уже здесь. А уж он-то справится с любой проблемой, будьте уверены.

Шаги на лестнице, ведущей на мансарду, привлекли общее внимание. Эми обернулась и увидела на нижней ступеньке Индиго с заплаканным лицом и кучей одежды в руках. Было совершенно ясно, что девочка вовсе не спала мертвым сном, как все они думали. Она подняла подбородок и распрямила плечи.

— Вся эта история со мной еще не кончилась, так я понимаю? — Прежде чем кто-нибудь смог ей ответить, она добавила: — Хорошо, я больше не буду, обещаю вам. — Она кивнула головой на кучу одежды, которую держала в руках. — Я все это сожгу. До последней нитки. И не пытайтесь мне помешать.

Взгляд Эми упал на одежду — платья, нижнее белье, обувь. С рук Индиго свешивалось что-то бледно-розовое. Эми узнала шелковое платье, в котором девочка была на благотворительной вечеринке.

Индиго прошла через всю комнату к задней двери. Взявшись за ручку, она оглянулась через плечо, ее голубые глаза были полны слез.

— С этого момента я команч. Я никогда не надену ничего из одежды този. Никогда!

Охотник опустил руку на плечо Лоретты, не давая ей встать из кресла-качалки. Остановив глубокий взгляд «а дочери, он проговорил:

— Команчи не дают опрометчивых обещаний, тем более в гневе, а никогда — это много времени. Ты же не можешь отрицать, что в тебе течет и кровь твоей матери. Она часть твоего сердца, твоей души.

Слезы ручейками побежали по щекам Индиго, губы у нее задрожали. Ее виноватый взгляд переместился на Лоретту.

Тем же мягким голосом Охотник добавил:

— Иди, делай, что ты решила. Когда ты смоешь с себя свой гнев, мы будем ждать тебя здесь с еще большей любовью в наших сердцах.

Девушка открыла дверь и выскользнула в начавшие сгущаться сумерки. Несколькими минутами позже розовые отсветы костра озарили задние окна дома. Эми выглянула и увидела Индиго, стоявшую прямо, с высоко поднятой головой, и швыряющую свои вещи в пламя. Одетая в кожаную юбку команчей и доходящие почти до колен мокасины, со своей рыжей гривой волос, сверкающей в отсветах костра, она выглядела настоящей белой девушкой, для чего-то вырядившейся в индейский наряд. У Эми от жалости к ней разрывалось сердце. Той дороги, по которой собиралась идти Индиго, для нее больше не было. Любой человек, взглянув на нее, сказал бы, что она была скорее белой, чем команчем.

Эми потихонечку выскользнула из дома, спустилась по ступенькам и пересекла двор. Индиго обернулась, чтобы посмотреть, кто это. Эми дрожала от холода и протянула руки к костру, не говоря ни слова. Ветер что-то шептал в голых ветвях дерева над их головами, и звук этот был какой-то стылый и одинокий. В воздухе уже пахло зимой, холодной и чистой, и в памяти всплывали снежные шапки окружающих гор и сосульки на карнизах домов.

— Он пытался изнасиловать меня, — прошептала Индиго, как будто до сих пор не могла постичь того, что произошло. — Он и его приятели. И только потому, что мой отец команч.

Эми прикусила губу, умоляя Господа, чтобы он научил ее нужным сейчас Индиго словам. Струйка смолы выступила на поленья и моментально воспламенилась, шипя и стреляя в пламени костра. Индиго бросила последнюю одежду в огонь.

Она остановила встревоженный взгляд на Эми.

— Прошлым летом, когда мы с мамой ездили за покупками в Джексонвилл без отца и Чейза, мы увидели там индейскую скво на тротуаре рядом с салуном. Она просидела там полдня под палящим солнцем без еды и питья, пока ее муж-траппер пропивал в салуне последние деньги. Мама посочувствовала ей и купила для нее бутылку содовой, но она побоялась взять ее.

Эми никак не могла понять, к чему клонит Индиго, и глубоко вздохнула.

— Много печальных вещей случается на свете, Индиго. Этот наш старый мир иногда бывает очень грубым.

Индиго переступила с ноги на ногу, на лице у нее было отчаяние. Носком своего мокасина она закатила в костер полусгоревшую головешку.

— Когда муж скво вышел из салуна, он был пьян до бесчувствия. Он начал бить ее, а все вокруг на улице просто стояли и смотрели. Если бы она была белой женщиной, кто-нибудь из мужчин прекратил бы это, но так как она была скво, они просто…

Голос у нее сломался, но она, взяв себя в руки, продолжала:

— И на мою долю может выпасть такое же, как у этой женщины, тетя Эми… если я выйду замуж за белого. Он никогда не будет считать, что я не хуже его, и, может быть, будет плохо обращаться со мной, как тот траппер со своей скво. И всем остальным белым будет на это наплевать. Они просто отвернутся… потому что я тоже скво.

Эми взяла руку Индиго.

— Не все белые такие, как Брендон Маршалл и его приятели. И те мужчины в Джексонвилле, которые стояли и смотрели, возможно, тоже хотели сделать что-нибудь, но не могли набраться храбрости.

Пальцы Индиго так сжали руку Эми, что у нее заныли костяшки.

— Я боюсь, тетя Эми.

И тут Эми осознала, что сегодня Индиго пришлось столкнуться с таким уродством, о существовании которого в мире она даже не подозревала.

— Все мы чего-нибудь боимся, дорогая. Но не позволяй страху править твоей жизнью. — И пока она это говорила, ее слова колоколом звенели у нее в голове, столь же приложимые к ней, как и к этой маленькой девочке. — Когда тебе на пути попадется правильный человек, ты узнаешь его, и не будет никакой разницы, какого цвета у него кожа. И забудется, что было в прошлом.

— Нет! Нет, будет! Я на сколько-то там краснокожая. И ничто не сможет изменить этого. Я никогда не поверю больше ни одному белому, никогда. Эти пятеро сегодня преподали мне урок, которого я вовек не забуду. Индейская кровь во мне делает меня для них ничтожеством. — По ее щеке скатилась слеза. — По их представлениям, индейские скво годятся только для одного.

Эми обняла Индиго. Ей так хотелось залечить рану, нанесенную Брендоном Маршаллом, но она знала, что не в состоянии этого сделать. Индиго рыдала у нее на плече, глубоко и тяжело всхлипывая.

— Я же любила его! — выкрикнула она. — Любила всем сердцем. Но это была вовсе не любовь, так ведь? Я думала, что это любовь. А он все время просто играл со мной. Лгал мне. Делал вид, что я ему дорога. А на самом деле, ему было на меня наплевать. Больше того, он все это время ненавидел меня, а я и не подозревала. О тетя Эми, я чувствую себя такой идиоткой. И мне так стыдно, что хочется просто умереть.

Эми покачивала ее, гладила волосы, успокаивая единственным способом, который знала. Она сама почти ощущала боль, пронзавшую девочку. Когда Индиго наконец успокоилась, Эми вздохнула и сказала:

— Не надо ничего стыдиться, дорогая. В этом мире полно жестоких людей, и они идут по жизни, выискивая себе жертву. Хорошенькие, невинные девушки вроде тебя становятся для них легкой добычей. Эти пятеро молодых людей — они из той породы, которой, как ты знаешь, доставляет удовольствие пинать ногой собак и мучить маленьких детей. А твоя индейская кровь была просто предлогом, чтобы оправдать свое убожество.

Индиго шевельнулась в ее руках и что-то пробормотала.

— Помолчи, родная, и послушай, что я скажу. Ты не должна судить всех мужчин исключительно по цвету их кожи… — Ей подумалось: как и ей не следовало судить Свифта по одежде команчеро. — Если ты пойдешь по этому пути, значит, выиграл Брендон, неужели ты не понимаешь? Ты станешь такой же свихнувшейся, как и он. Гордись своей кровью, в которой есть струя и белой крови, и крови команчей. Если ты этого не сделаешь, тогда все, за что боролись твои отец и мать, все, чему они научили тебя, не стоит и ломаного гроша.

Индиго поднялась. Вытерев мокрые от слез щеки, она задумчиво уставилась на костер.

— Я попробую, тетя Эми.

— Это все, что ты можешь сделать. — Проведя рукой по волосам Индиго, Эми слабо улыбнулась. — Я знаю, что ты пришла сюда, чтобы побыть одной, поэтому ухожу и оставляю тебя наедине с твоими мыслями. Иной раз приходится разбираться со всем в одиночку. Но при этом не забудь, как мы все любим тебя.

Индиго судорожно вздохнула.

— Я никогда не забуду сегодняшнего дня. Это только сказать легко — отодвинь все в сторону и не давай этому менять тебя. Но это непросто.

Эми улыбнулась.

— Твой отец говорит, что у тебя глаза, которые устремлены в завтра. Возможно, потребуется какое-то время, но ты преодолеешь все это в себе. И станешь еще лучше из-за того, что думала об этом.

Губы Индиго искривились.

— Если у меня глаза, устремленные в завтра, почему же я была так слепа с Брендоном?

Эми потрепала ее по плечу.

— Ты забыла самый главный урок, которому тебя учили твои родители: роскошные одежды и приятные манеры еще не делают мужчину мужчиной. Теперь ты никогда не попадешься на такую дешевую приманку.

С этими словами Эми вернулась в дом, всей душой моля Бога, чтобы она оказалась права.