"Если б заговорил сфинкс..." - читать интересную книгу автора (Аматуни Петроний Гай)4На подходе к Шмуну, центру Заячьей области, с обеих сторон показались фиолетовые горные кряжи, и Мериптах с удивлением смотрел на них. Всю свою жизнь он прожил в низовьях Хапи, где только на западном берегу есть небольшие холмы и в Гошене — каменоломни. Сильное впечатление на него произвел город Кебто. Если отсюда идти пять дней на восток, то за черными горами откроется тебе теплое море, по которому можно доплыть до самого Пунта! Туда, к морю, вела хорошая дорога, но люди отправлялись с тяжелым грузом воды и продовольствия и с сильной охраной. Мериптаху удалось даже проводить один такой караван, и он насчитал в нем более трех с половиной тысяч человек! Среди этих бывалых путешественников оказалось немало занимательных рассказчиков. Он с удовольствием слушал рассказы проводника Сеннофра — знатока неисчислимых божественных истин. Однажды разговор шел у костра, дававшего не столько тепло (в этой местности его всегда хватало с избытком), сколько свет, а главное — повод собраться вот так группой, от нечего делать, но плечом к плечу, и поразмышлять. Кто начал разговор, которые заинтересовал Мерептаха, он не запомнил. Но вот кто-то спросил: «Откуда взялись роме?» — и Сеннофр, радуясь тому, что считал себя осведомленным, решил ответить. — Все, что видим мы, — начал он, — солнце, луна, небо, стоящее на четырех столбах над землей, — вылупилось из волшебного яйца... Слушатели разом смолкли, давая понять, что именно это интересует их, а глубокие познания рассказчика ни у кого не вызывают сомнений. — Боги же, — продолжал Сеннофр, — были сами по себе. Однажды бараньеголовый бог — горшечник Хнум, супруг Хекет, что с головою лягушки, вылепил на своем гончарном круге первых роме. Из глины. Дальше они стали рождаться сами, как и мы с вами, покидая чрева своих матерей... Стало много роме в стране Кемт. А было это дважды, трижды давно, когда предки наши остались одни... — Как один? — Очень просто. Боги тогда управляли страной. Потом старели они, стали уходить к себе на небо. Пока не ушли все... Одичание, запустение воцарилось в стране Кемт. Рассыпались домашние очаги. Позабылись законы. Роме принялись поедать друг друга! Долго было так. Пока молодой бог Осирис вновь сошел к ним. С любовью стал он заново учить роме отличать злаки от диких трав, обрабатывать землю, варить хенкет, готовить вино. Его жена, единоутробная сестра, Исида срезала колосья, показала, как извлечь зерна. Натерла муки. Спекла лепешки. Вдвоем они вновь раскрыли роме сладость поклонения богам, а мудрый Тот — с головою ибиса — обучил возрожденных жителей Кемта божественному искусству письма... — А я слышал, что роме произошли из слез божества, — возразил кто-то, пользуясь минутной паузой. — Многое можно услышать, — солидно ответил Сеннофр. — Я говорю вам истину... — Продолжай, — раздались недовольные голоса. — Не перебивайте его! — А потом Осирис отправился на помощь другим одичавшим народам, поручив жене своей Исиде управление страной. Когда же Осирис вернулся, брат его, злой, уродливый Сет, на пиру велел принести красивый ящик. Он сказал еще, что подарит его тому, кто свободно уляжется в нем. Одному Осирису ящик пришелся в пору... Сет тотчас накрыл его крышкой, залил щели свинцом и бросил гроб в Хапи! — Дальше, — торопили Сеннофра. — Долго отдыхаешь... — Много странствовала Исида, пока отыскала тело мужа, но краснолицый Сет разрубил его на четырнадцать кусков, раскидав по всей стране Кемт. Исида вместе со своим сыном Хором собрали их. Но тут Сет вступил в бой. Вырвал он глаз Хору, а все же Хор победил! Оживила Исида тело мужа заклинаниями. С той поры Осирис не может ни стареть, ни умереть. Оставил он землю, но не вернулся и на небо, а поселился в Царстве Запада, где время — вечно. Тогда и остальные боги присоединились к нему, обретя бессмертие. Так Осирис избавил все живое от страха смерти, а ведь нет, говорю я, иного блага, сравнимого с этим! — Потом? — Теперь боги решили не покидать Кемта. Добрый Хор взял на себя управление страной: на троне всегда есть царь, который — частица божества. Потому роме никогда больше не останутся одни... — Хорошо рассказал, — похвалил Мериптах, сидевший рядом с Сеннофром. — А что такое роме? — Объяснил я тебе уже, что роме есть творение богов, — ответил Сеннофр. — Тело наше состоит из вещества, еще — из божественных незримых сущностей: ка, еще — ба... Ка — это наш «двойник», душа нашего тела. Ба — главный дар богов — есть то, что живет в нашем теле, в нас самих. — А что такое жизнь? — Это — дыхание... — А смерть? — Тление... Поэтому бог Анубис — с головой шакала — обучил роме искусству бальзамирования, сберегающего тело от разрушения. Иначе, после смерти ка, ба лишится своего жилища. — А если тело сгниет? — Можно в гробнице поставить статую умершего взамен тела! — Не каждый сможет это сделать, — вздохнув, произнес кто-то в темноте. — Это не обязательно, — горячо пояснил Сеннофр. — Главное, чтобы в Царстве Запада жил царь, еще вельможи — его божественные лучи. — А остальные? — тихо спросил Мериптах. — Важен тот, кто при жизни имел значение! — убежденно ответил Сеннофр, и слушатели согласно закивали головами. — Ты много путешествовал, — продолжал Мериптах, — скажи: а другие народы тоже создал наш Хнум? — Нет. У каждого свои боги. Потому-то человек должен постоянно жить в своей стране, охраняемый своими богами. — Разве ты покинут ими, бывая в далеких землях? — Нет, говорю я. Но там есть другие боги... Они могут вмешаться... Путешествия поэтому опасны. Так всегда было — всегда будет! — Расскажи о самом дальнем крае, где ты был... — Ты имеешь в виду Пунт? — осклабился Сеннофр. — Далеко он — верно. Но я бывал в стране черных людей на Юго-Западе!.. Шум восхищенных голосов прервал его. Об этой полулегендарной стране слышал и Мериптах. Да что там — нет человека в стране Кемт, кого бы не волновали слухи о таинственной земле. — Я был среди тех, кто открыл ее! — самодовольно признался Сеннофр. — В тот год мы прошли по пескам и травам больше, чем за всю свою жизнь... Видел я, видел город, обнесенный стеной, с башнями по краям. Богато живут в нем! Видел я в хранилищах стволы эбени, кость, драгоценные камни, золота — больше всего... Люди живут в нем мирные, не знающие битв. Леса там густые, без края... Своя Хапи у них... Свои боги... «Сколько же народов в мире? — задумался Мериптах. — И каждый — сам по себе, не зависит от другого. Прав старик Хунух из Песьего сепе, говоривший о том, что главное для людей — свое государство. И что простые роме есть живая часть страны Кемт. И царь, и его подданные, и простые роме — есть одно целое... Тем более что у каждого народа — свои боги! Но если правда в этом — художник может создать облик все своей страны... А как? Возможно ли такое вообще?..» Нельзя сказать, что Мериптах не знал раньше легенд о сотворении людей. Слышал от несколько версий — ведь на земле немало сменилось поколений и каждое по-своему стремилось объяснить мир. Но как приятно вот так, у костра, услышать еще раз из уст даровитого даже известное тебе, и, кроме того, в такие минуты легче переосмыслить познанное в беседе с самими собой, — что есть одно из наиболее загадочных и ценных милостей богов... |
||
|