"Если б заговорил сфинкс..." - читать интересную книгу автора (Аматуни Петроний Гай)

9

День, когда везир велел Анхи и его младшему брату Мериптаху явиться к нему, ознаменовался событием, немаловажным для Кемта: утром дочь царя Рэхатра родила сына.

Радость вельмож неподдельна. Рождение царевича укрепило их надежду в скором времени пристроить своих сыновей в его свите. Многие из их дочерей — те, что еще появятся в будущем! — возможно, пополнят гарем молодого отпрыска царского рода.

Сегодня важно успеть в числе первых поздравить фараона с внуком, одарить младенца, погреться у костра царской радости — и кто окажется ближе, тому будет теплее.

— Хорошее предзнаменование, — успел шепнуть брату Анхи, когда курьер пригласил к везиру.

Мериптах кивнул и вслед за Анхи шагнул в большую светлую комнату. В дальнем ее конце, у квадратного окна с цветастой шторой, на ковре сидел царский сын Иунмин. Облокотясь на расписную подушку, он держал в руках длинный трехгранный стебель папируса. Сорок свитков с записями законов лежали перед ним на низком эбеновом столике.

По правую руку от него, скрестив ноги, сидел писец со своими принадлежностями и стоял в почтительной позе начальник кабинета. По левую — докладчик.

Братья приблизились к везиру на длину стебля, пали ниц, потом выпрямились и сели, поджав ноги.

— Мудрый Анхи, строитель нижнего заупокойного храма царя, обратился с прошением от имени своего младшего брата, скульптора Мериптаха, — доложил чиновник.

— Письменно? — поинтересовался везир.

— Да, муж правды, они написали все по форме, — подтвердил докладчик.

— Говори, — везир повернулся к Анхи.

— Позволь, премудрый, поздравить тебя с рождением племянника — усладой твоих очей!

— Спасибо, Анхи, тобою сказанное приятно мне. Как идет строительство?

— По воле богов. Еще порадую тебя: на брата моего Мериптаха с неба упало вдохновение... Задумал он скалу, что возле нашего строительства, оживить скульптурой в образе льва с головой и лицом твоего отца, нашего царя, владыки Обеих Земель, да будет он жив, цел, здоров!

С первых же слов Анхи Иунмин уловил всю необычность замысла, и на лице его отразилось сильное волнение.

— Воистину боги озарили твоего брата! — воскликнул он, выслушав прошение.

— Тобою сказанное повторил ранее брат твой Мериб, начальник строительных работ царя.

— Он уже знает? — обрадовался Иунмин.

— Дозволь доложить... — робко вмешался в разговор курьер.

— Говори.

— Начальник белой палаты, казначей, брат твой Сехемкарэ, следует сюда...

— Торопи его, торопи. Он очень нужен сейчас!.. А, вот пришел ты, брат, пришел ты в самое время. Садись, прошу тебя, слушай мною говоримое.

Пока высокопоставленные вельможи обменивались мнениями, Мериптах исподволь рассматривал их самих, длинные одеяния — привилегию высокорожденных, — всматривался в их лица. Он впервые видел их так близко и впервые был в таком важном присутственном месте. Наблюдая за тем, как оживлялось лицо Сехемкарэ, он понял, что дело его осуществимо, на душе становилось легко и свободно, а мир — в эту минуту — казался ему населенным лишь добрыми, счастливыми людьми.

— Брат твой, Анхи, — обратился наконец Сехемкарэ к архитектору, — оправдывает свое имя: он действительно любим богом Птахом, говорю я! Обещаю тебе уговорить Хем-ефа утвердить ваше прошение...

— Благодарю тебя, начальник двух житниц, — пал ниц Анхи. — Позволь предсказать тебе долгую жизнь. Друг мой Кар учил меня распознавать долголетие на лицах людей.

— Хорошо, Анхи, хорошо, говорю я.

Если б знали они тогда, что оба будут жить при пяти фараонах! Что не раз еще вспомнят этот разговор...

— А каково мнение главного скульптора Белых Стен Рэура, который находится сейчас в южных каменоломнях? — спросил Иунмин.

— Думал я об этом, муж правды, — горячо отвечал Анхи. — Дозволь направить брата моего к нему для совета?

— Дальний путь, — задумался везир.

— Но ему все равно необходимо время, — убеждал Анхи. — Время нужно, чтобы сделать модель из глины, увидеть в себе готовую скульптуру, каждую мелочь...

— Хорошо сказанное тобою, — согласился везир. — Пусть едет, а мы доложим Хем-ефу.

...Братья снова на оживленных улицах Белых Стен. Они идут, не обращая внимания на прохожих, окрыленные успехом и жестикулируя, как бы лепя в воздухе величественного Шесеп-анха.

И кто бы мог подумать сейчас, глядя на них со стороны, что вот идут два этих человека, задумавшие нечто невиданное доселе, достойное пережить даже всех фараонов Кемта!..