"Магия в теории и на практике" - читать интересную книгу автора (Кроули Алистер)

НЕОБХОДИМОЕ ПРЕДИСЛОВИЕ

Книга, предлагаемая вашему вниманию, по праву считается главным произведением Алистера Кроули — автора, обладающего образцово дурной репутацией в мистических кругах Запада. Его имя связано с самыми мрачными аспектами магии и мистицизма; его учение сыграло ведущую роль в становлении современного сатанизма и нацистской мистики; его деятельность была прямым вызовом морали и здравому смыслу человеческого общества. Тем не менее, он был последним великим магом европейской традиции, и, возможно, станет одним из тех, кто передаст эту традицию новым, более одаренным и агрессивным поколениям.

Ибо европейская магия — это магия воинов. Отсюда проистекают все ее достоинства и все ее недостатки (которые нередко кажутся нам достоинствами). Идеи, воспринятые из воинственной семитской традиции и пропущенные через героическое сознание древних греков, поразительнейшим образом сплавились здесь с жестокой мифологией полудиких германцев и безумных кельтов — и породили систему, с которой на протяжении многих веков сражались все европейские государства и церкви. В мирные времена магия уходит в тень; ее обряды кажутся глупыми и отвратительными, и это действительно так, ибо поколение магов мельчает от покоя и сытости. Если магия поднимает голову — значит, в воздухе пахнет бедой, войной или революцией; а именно таков был воздух эпохи, в которую довелось жить и работать Алистеру Кроули.

"Магия в теории и на практике" впервые увидела свет в 1929 году и практически не привлекла к себе внимания общественности. С одной стороны это объяснялось специфическими особенностями книги (о которых будет сказано ниже); с другой стороны — тем, что мода на оккультизм пошла на спад. Мистика стала более «духовной» и бесплотной, более интровертной. Кумиры нового времени (в первую очередь, Гурджиев и Кришнамурти) поставили во главу угла личное самосовершенствование человека и, таким образом, сняли с повестки дня вопросы о силе, власти и мирских благах. Дорогостоящие реквизиты и сложные теории ритуальной магии казались в ту пору ненужным и бесполезным чудачеством; и никто даже не предполагал, чем обернется это «чудачество» в столь недалеком будущем.

Ритуальная магия снова сделалась предметом серьезных исследований лишь после того, как продемонстрировала свою эффективность на практическом примере тоталитарных государств. К тому времени Кроули уже имел столь одиозную репутацию, что ссылаться на его работы было небезопасно; но все же их читали многие, и многие делали из них соответствующие выводы.

Это особенно отчетливо проявилось в культуре "психоделических 60-х", с ее фильмами ужасов, литературой «фэнтэзи», «тяжелой» музыкой и культом галлюциногенных препаратов. Именно в эту пору Кроули становится культовой фигурой молодежного движения. Его по-прежнему не читают, но охотно (и часто искаженно) цитируют и адаптируют для широкой публики. Внимательный читатель "Магии в теории и на практике" обнаружит прямые и замаскированные цитаты из этой книги не только в "Сатанинской Библии" Ла Вэя, "Колдовстве сегодня" Гарднера и многочисленных работах на темы так называемой "кельтской магии", но и у более респектабельных авторов — в частности, у Ричарда Баха (особенно в повести "Иллюзии") и Карлоса Кастанеды. Поэтому некоторые идеи Кроули могут показаться знакомыми даже тем, кто никогда не слышал его имени; но его творчество отнюдь не исчерпывается проповедью данных идей.

"Магия в теории и на практике" завершает собой период активной творческой жизни Кроули и является наиболее полным и внятным компендиумом его учения о магии. К моменту ее написания Кроули уже успел в значительной степени растратить отцовское наследство, потерять свою былую популярность и рассориться почти со всеми своими влиятельными сторонниками. Написанием «общедоступного» руководства по магии он рассчитывал привлечь к себе новых последователей — но талант популяризатора не был свойственен ему ни в коей мере. Поэтому руководство получилось отнюдь не «общедоступным» и не оправдало возлагавшихся на него надежд.

Таким образом, значение этой работы состоит отнюдь не в «общедоступности» и не в оригинальности изложенных здесь идей (все они, в той или иной степени, излагались в предыдущих работах Кроули), а в том, что она систематизирует и уплотняет чрезвычайно разветвленное и обширное учение Кроули и, фактически, служит путеводителем в его магическом лабиринте.

Читатель, воспитанный на "популярной мистике" последних лет, при столкновении с данной книгой ощутит некоторое недоумение, а, быть может, и раздражение. Что-то подобное, должно быть, испытывали наивные иностранцы, глядя на полупустые прилавки советских магазинов. Но не стоит расстраиваться: подобным образом выглядят практически все подлинные руководства по магии. Они рассчитаны на "опытного покупателя", который знает, что настоящий товар лежит не на прилавке, а под прилавком, и что, несмотря на пустоту витрин, в подсобках можно найти все, что душе угодно. А "Магия в теории и на практике" дает нам возможность заглянуть не только "под прилавок" (то есть в многочисленные примечания к вызывающим недоумение текстам), но и "в подсобку" (в обширные Приложения", где содержатся подлинные магические тексты и таблицы).

Но это вовсе не значит, что основной текст книги второстепенен, лишен смысла и не содержит в себе ничего ценного. Намеков, полу намеков и оговорок, содержащихся в них, бывает вполне достаточно для того, чтобы понять остальное. Они не излагают тот или иной магический метод, а демонстрируют его применение на практике. И правильнее всех поступит тот, кто заинтересуется не буквальным смыслом текстов Кроули, а техникой их построения и самим строем мышления автора. Ведь Кроули — не исследователь магии, а практический маг. Он видит магию изнутри; он живет и действует по законам безумного мира магии и просто не в состоянии объяснить их с «разумной» точки зрения.

Итак, "Магия в теории и на практике" — не столько руководство по магии, сколько практическая демонстрация ее идей и методик с приложением информации, необходимой для данного случая. Однако не следует думать, что это снижает дидактическую ценность книги. Здесь уместно напомнить, что целое поколение великих писателей выросло на романах Толстого и Достоевского; но критические статьи о Толстом и Достоевском покамест не воспитали ни одного великого писателя.

При внимательном чтении "Магии в теории и на практике" возникает впечатление, что основной текст этой книги зашифрован и на самом деле содержит в себе нечто большее, чем просто буквальный смысл. По-видимому, главы этой книги следует читать в обратном порядке — от двадцать первой к нулевой — то есть тем же способом, каким, по мнению Кроули, происходит восхождение Мага по лестнице Старших Арканов Таро. Отчасти это подтверждается и тем, что последние главы гораздо проще первых и посвящены более «приземленным» и практическим темам, а первые — нарочито невнятны и пестрят отсылками и недоговорками, но по мере продвижения "от начала к концу" смысл их постепенно проясняется. И, разумеется, это не единственный шифровальный прием, примененный Кроули. Переводчик старался по мере сил и возможностей раскрывать такие приемы и адекватно передавать их в русском тексте, а также составил комментарий, который должен помочь наиболее настойчивым читателям сделать собственные выводы и открытия относительно шифров Кроули — а также относительно подлинного смысла его работы.

Кроули чрезвычайно расширяет понятие магии, определяя ее как "Науку и Искусство вызывать Изменение, совершающееся в соответствии с Желанием". Отсюда следует, что «магией» можно назвать всю обычную деятельность западного человека, и Кроули не только не отрицает, но и всячески подчеркивает это. Каждый человек, воплощающий свои желания в действия, является магом; а следовательно, каждый, кто хочет действовать успешно, должен изучать законы магии. Это не так уж странно и экстравагантно, как может показаться на первый взгляд; напротив, по некотором размышлении нам, пожалуй, покажется странным, что мы не заметили этого раньше. Ведь всякое действие, не вызванное необходимостью, носит мистический характер, поскольку имеет нематериальную причину (желание) и материальное следствие (поступок). Известно, что многие религиозные и философские школы утверждают, что всякое действие человека непременно вызвано какой-либо необходимостью, и свобода наших намерений — не более чем иллюзия, порождаемая нашим же самомнением. Однако Кроули не затрудняет себя полемикой с этими школами; тезис о свободе человеческой воли принимается им как аксиома и даже не выдвигается в качестве отдельного постулата.

Таким образом, "Магия в теории и на практике" — это учение о законах и принципах любого волевого действия. Воля, или Желание (the Will) — ключевое понятие философии Кроули; очень часто оно облекается в форму глагола to will — «хотеть» или «желать». Поэтому, несмотря на то, что употребление термина «Воля» послужило бы поводом для весьма интересных аллюзий к работам Шопенгауэра, Ницше, экзистенциалистов и т. д., переводчик был вынужден отказаться от этого многообещающего варианта и переводить «will» как «желание» или "желать".

Итак, в основе всякого магического действия лежит индивидуальное Желание человека. Это сближает магию с наукой и отдаляет ее от религиозно-мистических учений, которые либо не признают за человеком права Желать, либо признают его с большими оговорками.

Кроули, провозгласивший принцип "делай, что ты желаешь" краеугольным камнем своего учения, также делает некоторые оговорки. Время от времени он заявляет, что данный принцип касается только Истинного Желания, согласующегося с единым Желанием Вселенной и не осознаваемого большинством из нас. Некоторые не слишком прилежные читатели, осилившее только «Ведение» к "Магии в теории и на практике", полагают, что понятие Истинного Желания — ключ ко всему учению Кроули, и вся работа Мага сводится к тому, чтобы постигнуть это Желание и следовать ему. Но это далеко не так, поскольку понятия «истинности» и «ложности» не имеют для Кроули абсолютно никакого значения: он воспринимает их как риторические фигуры или рабочие гипотезы, которые в любой момент можно отбросить и заменить другими. Вследствие этого, иррациональная «истинность» Желания не играет практически никакой роли: важно лишь, чтобы Желание было достаточно сильным, постоянным и непреклонным.

Итак, сила, постоянство и непреклонность — вот абсолютные ценности морали, проповедуемой Кроули. Нетрудно заметить, что, в основных своих чертах, это мистическое преломление европейской морали, в той или иной степени завоевавшей весь мир. Исходя из культа желания, мы неизбежно приходим к этим ценностям, хотя при этом, как правило, стараемся утверждать и проповедовать совершенно обратное. Пожалуй, именно поэтому все откровенные апологеты силы, начиная с Ницше и заканчивая Кроули, неизбежно впадали в немилость у истэблишмента европейской культуры — как невоспитанные дети, которые во весь голос говорят о том, что взрослые предпочитают скрывать.

Маг Алистера Кроули живет и действует в традиционной магической Вселенной: с одной стороны, он является ее отражением, с другой стороны, она является отражением его самого. Поэтому здесь нет особого различия между внешним и внутренним, и очень трудно сказать, где же в действительности происходит магический акт: внутри или вне мага. В "Магии в теории и на практике" Кроули постоянно и изобретательно уходит от ответа на этот вопрос; в остальных своих работах он, как правило, не касается его вовсе, поскольку данный вопрос для него совершенно не актуален.

Нет никакой разницы, где на самом деле действует маг, если его действия приносят желаемый результат. Если же они не приносят желаемого результата, то это тем более безразлично. Магический ритуал, работа с тонкими энергиями и астральным телом, вспоминание предыдущих инкарнаций и прочие техники, пропагандируемые Кроули, имеют значение лишь как вспомогательные средства Великого Делания, в ходе которого Маг становится равен Богам.

И неважно, что в действительности представляют собой эти Боги, являются ли они реальными существами, персонификациями сил природы или воплощениями личных качеств самого мага. Маг относится к ним совершенно серьезно, как к последней и высшей реальности, и такое отношение может быть вознаграждено или сурово наказано — в зависимости от того, насколько правильно он выполняет свой Ритуал.

Многим может показаться, что ориентироваться в таком мире весьма затруднительно, если вообще возможно — и это действительно так. Сам Кроули не до конца ориентировался в нем, и его жизнь и творчество служат тому превосходным подтверждением. Инструмент ориентации, который он предлагает — это здравый смысл; но именно его-то и бывает труднее всего сохранить при столь «безумных» занятиях, как Магический Ритуал и общение с духами. Однако Кроули настаивает на том, чтобы занятия Магией непременно проводились в здравом уме и трезвой памяти, и часто вспоминает о том, к каким неприятным последствиям приводит пренебрежение этой заповедью.

Решение этого мнимого противоречия, предлагаемое Кроули, уже знакомо русскоязычному читателю по "учению дона Хуана". "Я играю всерьез, — говорил этот психоделический гуру, — но это всего лишь игра, как в театре".

Неизвестно, каким образом старый индеец был осведомлен о специфике театра, но Кроули был знаком с ней очень хорошо. Его маг — актер жестокой сцены, которая воистину "не читки требует с актера, но полной гибели всерьез". Он живет по законам разыгрываемой пьесы — но в рамках этих законов он сохраняет здравый рассудок и соблюдает логику образа. Известно, что пьяный актер едва ли сыграет пьяного, а безумец — безумца. И священное безумие мага тоже требует недюжинного здравомыслия, иначе он рискует перейти ту тонкую грань, которая отделяет его от обычного психопата или шизофреника. Тот, кто не в силах этого понять, не поймет в работах Кроули ровным счетом ничего. И примерам такого непонимания несть числа — возьмите хотя бы современный сатанизм и родственные ему учения.

Ритуал Алистера Кроули также строится по законам театрального действа, и недаром он признает драматизированный ритуал наиболее действенным из всех. С другой стороны, его структура напоминает алхимический процесс: многочисленные и долгие очищения, освящения и посвящения материала, каковым является сам маг и его орудия, завершаются кульминационным пунктом — трансмутацией мага в божество, которое изрекает его Желание как свое. Правила ритуала распространяются и на всю жизненную карьеру мага, которую Кроули называет Великим Деланием. Таким образом, весь магический процесс — это алхимия духа; но это алхимия, не отличающая золота от грязи.

Ибо Кроули не признает никаких моральных критериев для оценки богов, к которым обращается маг, и для оценки действий самого мага. Единственным критерием, как уже говорилось выше, является Желание, которое, в конечном итоге, служит выражением предназначения мага. Таким образом, у каждого алхимика должно быть свое понятие о том, что является золотом для него лично. Неважно, какова цель мага — лишь бы эта цель была желаема и достигнута. Кроули весьма проникновенно пишет о том, какие несчастья навлекло на него следование собственному Желанию, но, в действительности, он сожалеет лишь об одном: о том, что Желание исполняется слишком медленно. С другой стороны, одним из признаков близящегося исполнения Желания он считает первую мировую войну; очевидно, он был того же мнения и о второй мировой. Ведь его Желание заключается в коренном переустройстве всего человеческого общества соответственно заповеди "делай, что ты желаешь".

Кроули называет такое состояние мира "Эоном Гора" и неоднократно намекает, что это и есть то царство Антихриста, о котором говорится в Евангелии. Впрочем, не он один считает, что царство Антихриста не за горами. Об этом говорят многие: одни столь же прямо, как и Кроули (в частности, известный эсхатолог о. Серафим Роуз), другие более завуалировано (ср. "Третий Завет" С.М.Муна и Бориса Муравьева, "Эпоху Водолея", «Нью-Эйдж» и проч.). И в самом деле, большие перемены уже висят в воздухе. Каждому современному эзотерику ясно, что весь род человеческий вступает (или уже вступил) в период радикальнейшего кризиса, за которым последует либо его полная гибель, либо столь же полное преображение.

Кроули уверен, что человечество должно преобразиться — точно так же, как преображается маг, переходя на новую ступень своего эзотерического развития. Но он — один из немногих авторов, обративших внимание на то, что результаты такого преображения могут быть для нас весьма неожиданными и даже весьма неприятными, поскольку наши ожидания и критерии оценки обусловлены ложными представлениями, принадлежащими отжившей эпохе. Вот почему он твердит о том, что маг, желающий родиться заново, должен пережить полный распад своей прежней личности; вот почему он неустанно трудится над разрушением всех и всяческих представлений — как о том, что должно быть, так и о том, что есть. Всякое представление — не более чем гипотеза, принятая для удобства работы. К несчастью, большинство людей все-таки склонно цепляться за свои представлении и настаивать на разграничении между истиной и ложью. В результате одни считают Кроули пророком новых истин, другие же упрекают его в том, что он почти все время лжет.

И действительно, Кроули постоянно лжет, абсолютно не скрывая этого. Недаром одна из его лучших работ называется "Книгой лжи", и в предисловии к ней напоминается о том, что всякая изреченная мысль есть ложь. Кроули не принадлежит к тем авторам, которые требуют от читателя веры: все, что ему нужно — это соучастие в его импровизации, совершаемой прямо на глазах у читателя. Но не всякий способен к такому соучастию: одним нужны поучения, другим — развлечения, третьим — колыбельная песня для сладкого (или страшного) сна.

Поэтому, когда Кроули говорит, что его книга предназначена для всех — не верьте ему. Его книга — далеко не для всех. И уж, во всяком случае, не для дураков, коих столь тщательно разводят в современном мире.

Дураки всего мира считают Кроули Главным Сатанистом. За это его ненавидят, за это же и обожают. Между тем, Кроули вовсе не сатанист — в том же смысле, в каком Маркс не марксист, Фрейд — не фрейдист, а Христос — не христианин. Кроули — древний Змий, соблазняющий человека плодами Древа Познания: "в день, в который вы вкусите их, откроются глаза ваши, и вы будете как боги, знающие добро и зло".

Дураки прекрасно знают, чем закончилась эта сказка — еще бы! ведь об этом им твердят день и ночь. Но никто не напоминает им о том, что сказал Господь, изгоняя наших праотцев из рая. А сказал Он вот что:

"Вот Адам стал как один из Нас, зная добро и зло; и теперь как бы не простер он руки своей и не взял также от Древа Жизни, и не вкусил, и не стал жить вечно".

Жизнь превыше добра и зла, истины и лжи и всякого знания. Жизнь — единственный факт, в котором мы можем быть уверены до конца, единственная ценность и единственный процесс, достойный изучения. Даже говоря о Смерти, мы подразумеваем всего лишь прекращение Жизни. Восточные мудрецы учат следовать течению Жизни, философы и маги Запада — преображать Жизнь согласно Желанию. Но то, кто в совершенстве постигает хотя бы один из этих путей, поймет, что между ними нет никакого различия. Ибо всякое наше Желание есть проявление Жизни, и мы следуем ему лишь постольку, поскольку того требует Жизнь. И тому, кто рискнет окунуться в магический мир Алистера Кроули, никак нельзя забывать об этом.

Дм. Гайдук