"Жнецы ветра" - читать интересную книгу автора (Пехов Алексей Юрьевич)

Глава 4 Женщина в белом

Заброшенный особняк Вольфгера стоял в глубине двора и был окружен гигантскими липами. Летом запах их цветов долетал до проспекта… Сейчас деревья тянули голые ветви к низкому небу и содрогались под порывами ледяного ветра с редкими снежинками.

Кристоф оставил машину в переулке, и до бывшего убежища главы кадаверциан они с Доной шли пешком. Асфальт на дороге потрескался, фонари давно не горели. На лестнице у подъезда лежал слой листвы, мелких веток и прочего мусора. В окнах мансарды отражались зеленоватые, призрачные огоньки, горящие в глубинах комнат. Здесь не было мертво, как в Праге, но девушка чувствовала, что холод, веющий от особняка, заползает в ее грудь.

– Дом с привидениями, – сказал Кристоф.

Дона мельком взглянула на него. Некромант стоял, засунув руки глубоко в карманы, ветер трепал его длинные темные волосы, а на лице было странное выражение досады и горечи.

– Когда ты была здесь в последний раз?

– Давно.

Она смотрела на провалы окон, машинально потирая похолодевшие ладони.

– Не могу приходить сюда. Все время кажется, что… – девушка не договорила.

Но колдун понял. Нахмурился еще сильнее. Первым поднялся по лестнице, отпер дверь своим ключом. Из-за плеча брата Дона увидела огромный круглый вестибюль. Входя внутрь, почувствовала привычную прохладу магической «Завесы» – мощного охранного заклинания.

Зеркальный пол покрывал слой пыли. В пустых вазонах серыми комками ссохлась земля. Раньше здесь росли розы. Колючие ярко-зеленые кусты оплетали простенки между окнами.

Вниз вели две широкие, плавно изогнутые лестницы. Если смотреть сверху, возникала иллюзия перевернутости дома. Казалось, что потолок и пол внезапно поменялись местами. Как архитектору удалось сделать это, Дона не могла понять до сих пор.

Из верхнего сада кадаверциан спустились в нижний холл. Колдун, едва слышно произносящий отпирающие заклинания, шел впереди. Снизу поднималась ледяная тьма. Казалось, она ползет по ступеням и вьется вокруг ног, заглушая шаги.

Внезапно некромант остановился, прислушиваясь. Дона тоже замерла… Внизу кто-то был. Спутники обменялись быстрыми взглядами, и в ладонях у обоих зажглось зеленое пламя.

Лестница закончилась в просторном круглом зале. В него выходил десяток коридоров, еще два спуска вели на нижние галереи. С темных стен смотрели портреты. Лица давно погибших. Тех, кто был особенно дорог мэтру.

В центре павильона, на черном полу сидела женщина. Длинные, давно немытые и нечесаные волосы серыми космами падали на ее лицо, лохмотья когда-то, видимо, бывшие белым платьем, едва прикрывали худое тело. Руки с обломанными ногтями перебирали какое-то тряпье.

– Кэтрин!? – воскликнула потрясенная Дона. Кристоф мгновенно погасил магический огонь. – Что ты здесь делаешь?

Женщина не обернулась, продолжая копаться в груде мусора, наваленного перед ней. Вилисса взглянула на колдуна и увидела на его лице выражение сдержанного бешенства. Но когда он заговорил, его голос звучал очень мягко:

– Кэти, ты здесь одна?

Бормотание стало громче. Дона разобрала несколько слов, произнесенных на гелике.[8] Кристоф наклонился над ней, попытался взять за руку. Но она вырвалась и отползла в сторону.

– Бесполезно, – тихо произнесла Дона. – Она не понимает тебя.

Колдун резко вздохнул, сунул руку во внутренний карман куртки, вытащил сотовый телефон и пошел к лестнице. Проходя мимо одного из портретов, мельком глянул на него. На полотне был изображен рыжеволосый молодой человек с резкими, неправильными чертами лица. Герберт. Первый и последний «птенец» Кристофа, погибший давным-давно.

Некромант поднялся в вестибюль, и через минуту оттуда послышался его голос.

– Анри? Добрый вечер, друг мой. – Его резкий тон явно не предвещал собеседнику ничего хорошего. – Как у меня дела? Прекрасно!

Дона невольно улыбнулась, окидывая холл взглядом. Кэтрин натащила сюда кучу хлама. Черепки ваз лежали на полу вперемешку со старыми костями, камнями и лоскутками, образуя странный орнамент. В углу виднелся полураскрытый гроб. Видимо, в нем несчастная спала. Рядом растекалась большая лужа крови.

– Кэтрин, дорогая… – легко переборов некоторую брезгливость, смешанную с жалостью, вилисса присела рядом с родственницей. Медленно протянула руку, коснулась ее плеча. – Ты меня не узнаешь?

– Почему она здесь?! – прогремел сверху голос Кристофа, эхом отдаваясь от стен. – Я спрашиваю, почему она не с тобой? Что?! Потерял?! Тогда почему ты ее не ищешь? А мне плевать, чем ты занят! Обошел не всех марсельских шлюх?!

– Как же ты здесь оказалась? – не обращая внимания на гневный рык, ласково спросила Дона. – Почему не пришла к Кристофу или ко мне?

Безумица медленно повернула голову. У нее были странные бесцветные глаза. Прозрачные, как вода. Пустые. И только в глубине расширенных зрачков поблескивали зеленые искры…

Кэтрин была уникальна. Еще человеком она обладала удивительными способностями. Редкий случай врожденного некромантического дара. Простая баварская крестьянка оказалась бэньши – она ощущала приближение чужой смерти, чувствовала мгновение, когда душа покидала тело. Могла общаться с потусторонними сущностями. Но, к сожалению, сознание ее было замутнено. Время от времени она впадала в состояние полной прострации, не понимала, что делает и где находится.

– Ты знаешь, что ее нельзя оставлять одну, – голос Кристофа зазвучал глухо и угрожающе. – Ты устал? Тогда почему бы тебе не вывести ее на солнце?.. Чтобы через четыре часа ты был здесь. Нет рейсов? Закажи чартер!

Кэтрин, безучастная к своей судьбе, протянула руку и схватила сумочку Доны. Видимо, ее привлекла блестящая пряжка. Вилисса не стала возражать.

На лестнице послышались быстрые шаги. Кадаверциан спустился вниз и, судя по каменному лицу, он был в бешенстве.

– Анри скоро будет здесь, – произнес он сквозь зубы. – Этот фанфарон прохлаждается в своем марсельском замке, а его ученица в лохмотьях бродит по чужой стране, будто последняя нищенка.

– Я могу его понять. – Дона наблюдала, как Кэтрин сосредоточенно потрошит ее сумочку. – Триста лет быть связанным с сумасшедшей. Не отходить от нее ни на шаг…

– Он знал, что она безумна, – возразил Кристоф. Бэньши, разрисовывающая пол помадой вилиссы, добралась до сапог колдуна, и ему пришлось отступить на шаг. – Я говорил Анри, что помешанный некромант это не прекрасная Жизель, потерявшая разум от любви. Но юный герцог решил, что будет весьма романтично спасти от костра деревенскую девушку, которую взбешенные крестьяне считали ведьмой. И сделал ее своей возлюбленной ученицей. Хотел переплюнуть Вольфгера. Мечтал о славе выдающегося учителя.

Услышав имя мэтра, Кэтрин неожиданно замерла. Посмотрела на колдуна, словно узнавая его, но ее внимание тут же угасло. Она снова принялась рисовать одной ей понятные символы.

– В клане происходит черт знает что, – продолжил Кристоф, обводя бешеным взглядом безмятежно глядящие со стен портреты. – «Могильная гниль». Сумасшедшая кадаверциан. Рамон со своими нелепыми обвинениями. Рапаиты, шляющиеся по городу.

– Послушай, – Дона поднялась с пола, перешагнула через орнамент на каменных плитах. – Ты не думаешь, что это она создала «улей»?

– Надеюсь узнать в ближайшее время, – сухо отозвался некромант. – Надо увести ее отсюда.

– А как же сведения о лигаментиа? Ты хотел посмотреть…

Кристоф взглянул на дверь, ведущую в библиотеку. Дона видела, как хочется ему найти хоть какой-то намек на произошедшее в прошлом. Но ответственность за клан в настоящем победила.

– Позже, – сказал он решительно.

Кэтрин пришла в себя в машине.

Сначала она сидела, забившись на заднее сидение, закутанная в куртку Кристофа, крепко прижимая к груди сумочку Доны. Время от времени вилисса посматривала на баварку, но не успела заметить, когда в прозрачных глазах женщины появился проблеск разума. Поэтому вопрос, произнесенный чувственным грудным голосом, заставил ее вздрогнуть.

– Где я?

Дона стремительно обернулась. Кэтрин с легким недоумением оглядывалась по сторонам. Зимняя Столица, проносящаяся за окном машины, вызвала у нее удивленный возглас. Затем кадаверциан с гримасой отвращения увидела свои лохмотья, грязные руки, отбросила в сторону чужую сумку.

– С возвращением, – улыбнулся Кристоф, поворачивая зеркало заднего вида, чтобы встретиться с ней взглядом.

– Здравствуй, Крис. Рада тебя видеть, Дона. – Она снова осмотрелась. – Что я успела натворить?

– Пока неизвестно, – ответила вилисса, в очередной раз с изумлением наблюдая за удивительным преображением безумной нищенки. Движения женщины стали вдруг плавными и грациозными. В лице появилась удивительная притягательность, а глаза засверкали зелеными огнями.

– Что значит неизвестно?! – воскликнула она с тревогой.

– Когда ты последний раз создавала рапаита? – спросил Кристоф.

Машина вылетела на обледеневший участок дороги и колдун сбросил скорость.

– Ты же знаешь, я их никогда не создавала, – отозвалась Кэтрин, машинально пытаясь пригладить растрепанные волосы. – Предпочитаю работать с умкову.[9] Что произошло?

Дона коротко рассказала о своем приключении с участием Рамона Вьесчи и агрессивного некромантического создания.

Баварка задумалась. На мгновение ее глаза приобрели отсутствующее выражение, но тут же снова заблестели.

– Какой сейчас год?

Кристоф ответил. Кэтрин прерывисто вздохнула и прошептала:

– Пять лет…

Дона поймала в зеркале взгляд кадаверциана. Похоже, он думал о том же, что и она. Раньше затмения воспитанницы Анри длились не больше пары месяцев.

– Мне очень жаль, – заговорила Кэтрин снова. – Но я ничего не помню. Я могла сделать все, что угодно, не осознавая этого. – Брови женщины угрожающе сдвинулись. – И я не знаю, сколько времени провела в одиночестве.

– Твой учитель скоро будет здесь… – Кристоф не договорил. В его кармане вдруг зазвонил телефон. – А вот, наверное, и он.

Держа руль одной рукой, мастер Смерти вытащил мобильный, взглянул на высветившийся номер и помрачнел.

– Да, Сэм… Уже еду. Сейчас буду. Ничего не делай.

Машина рванула вперед так, что Дону вдавило в сиденье.

– Что-то с Вивианом?

Колдун кивнул и до самого дома больше не произнес ни слова. Бросив автомобиль у подъезда, взбежал по лестнице, торопливо вошел в холл. Махнул рукой в сторону гостиной, обронил через плечо:

– Располагайтесь.

И скрылся в глубине особняка. Только глухо стукнула дверь подвала.

Разговор с Анри де Вольеном состоялся уже под утро. Но Кристоф в нем не участвовал. Он так и не вернулся из лаборатории.

Дона сидела в кресле, устало прислонившись виском к спинке, и слушала гневные возгласы Кэтрин, доносящиеся из-за неплотно прикрытой двери гостиной. Баварка в очень крепких выражениях высказывала учителю все, что думает о его безответственности и легкомыслии. Тот пытался возражать и оправдываться.

– Душа моя! – восклицал он по-немецки со своим неистребимым французским акцентом. – Ты пропала! Исчезла из запертого дома! Я искал тебя, но…

– Моей силой мог воспользоваться любой! Я сама могла сделать, что угодно! Неужели не помнишь, как в прошлый раз…

– Тише… тише, давай не будем сейчас об этом… – он понизил голос. – Мне бы не хотелось обсуждать это маленькое недоразумение. Тем более, мы все решили…

– Боишься, что Кристоф услышит? – не без яда в голосе осведомилась Кэтрин. – Будь уверен, он обязательно узнает об этом «маленьком недоразумении»! И если это я создала рапаита, который напал на вьесчи, то я лично буду требовать, чтобы ты был наказан!

«Он прав, – подумала Дона, вспоминая слова кадаверциана, – дела в клане далеки от благополучия».