"Проблемы формы, систематики и эволюции организмов, Наука" - читать интересную книгу автора (Любищев А.А.)

{Использование комплексных признаков}

{ПРАКТИЧЕСКАЯ ОБЩАЯ СИСТЕМАТИКА}

{Аналитическая систематика - идиография}

{Синтетическая практическая (номографическая) систематика}

{ТЕОРЕТИЧЕСКАЯ ОБЩАЯ СИСТЕМАТИКА}

{Номотетическая систематика}

{Филогения и систематика}

{Логика систематики}

{Философия систематики}

Настоящая статья представляет собой развернутую программу по предмету, который еще не оформился в самостоятельную дисциплину, но потребность в чем, безусловно, чувствуется, и ряд работников как у нас (назову E.С. Смирнова, П.В. Трентьева, С.Я. Парамонова, В.H. Беклемишева), так и за границей пробуют свои силы или по разработке отдельных частей этой дисциплины, или по сводке того, что имеется в этом направлении. Как правильно указывают многие систематики, у нас в сущности нет систематики как отдельной дисциплины. То, что называется систематикой, есть изложение системы животных или растений, а не общее учение о системе, каковым должна быть общая систематика.

Мое предположение написать книгу об общей систематике должно служить завершением тех мыслей, которые впервые появились у меня, когда я в возрасте 13-14 лет впервые начал определять насекомых и когда я натолкнулся на частый источник ошибок, заключающийся в том, что при ошибке в какой-нибудь тезе мы попадаем в обоих разветвлениях дихотомически таблиц на совершенно одинаковые противоположения. Это общеизвестное положение, нашедшее свое выражение и в законе аналогичной изменчивости Уолша (В.D. Walsh), и в закон гомологических рядов H.И. Вавилова, ясно показывает инадэкватность дихотомических таблиц, и к этому придется вернуться позднее.

Первой попыткой наметить программу работы в отношении реконструкции системы с моей стороны была статья "О форме естественной системы организмов" (1923), естественным продолжением и расширенным изданием которой является настоящая статья.

Необходимость реформы систематики и построения особой дисциплины - общей систематики-вытекает как из расширенного понимания задач общей систематики, так и из ряда практических трудностей систематики. В отношении расширенного понимания могу указать, что вместо двух задач - (1) помощи в определении видов и (2) разъяснения смысла систематических сходств и различий, решаемых обычно в смысле отождествления систематики с филогенией, - мы выдвигаем еще третью задачу: построение рациональной системы, т. е. такой, форма и структура которой вытекала бы из некоторых общих принципов, как это делается в системе математических кривых, форм симметрии в кристаллографии, периодической системе в химии, системе органических соединений и т. д. Сообразно с этим вторая задача не может считаться решенной в смысле отождествления систематики с филогенией, и философское понимание системы может приобрести совсем новый смысл. Вторая и третья задачи составляют область общей теоретической систематики, практические же вопросы по построению наиболее удобных таблиц и других средств для решения первой задачи составляют область общей практической систематики. В этой программе я буду касаться преимущественно задач практической систематики как наиболее актуальных. Кроме того, планомерное решение задач теоретической систематики совершенно невозможно без значительного усовершенствования практической систематики и без получения первых существенных результатов коренной реформы этой дисциплины.

Необходимость реформы прежде всего практической систематики вытекает из следующих основных соображений и групп фактов.

1. Закон гомологических рядов показывает, что даже в случае четких видовых или иных различий дихотомические таблицы не адекватны системе: я не считаю закон гомологических рядов совершенным выражением существующих систематических закономерностей, но даже таков, как он есть, он заставляет думать о реформе таблиц.

2. Необходимость прибегать к определению специалистов для сколько-нибудь трудных групп. Если {не ошибаюсь2} в введении к "Флоре CCCP" рассказан анекдот о Ламарке, изобретателе дихотомических таблиц. Он утверждал, что при помощи таблиц любой человек с улицы после получасового инструктажа сможет определить растение. Как будто опыт оказался удачным. В.Л. Комаров указывает, что сейчас, конечно, этот опыт не удался бы, но не останавливается на причинах такой неудачи. Мне думается, что причин несколько: а) чрезвычайное увеличение числа описанных видов; б) очень неточные описания, по которым можно распределить совокупность видов одного рода, но не определить один экземпляр (например, если в таблицах указано: длина переднеcпинки больше ширины или немного больше, то распределить два вида можно, но определить один экземпляр невозможно); поэтому для трудных родов (например, Longitarsus) авторы рекомендуют не начинать определения, прежде чем не будет собрано значительное число видов рода; в) очень сильная географическая изменчивость: опыт Ламарка, весьма возможно, удался только потому, что он давал для определения именно те экземпляры, на основании которых были составлены его дихотомические таблицы. Если же взять иллюстрацию из современности, то я могу сослаться на слова крупного специалиста по двукрылым А.А. Штакельберга. Он говорил, что, пробуя определить некоторых мушек трудного и незнакомого ему семейства, он, хотя и определил совокупность видов, но при проверке специалистом все-таки оказалось, что около 30% видов определены ошибочно. Есть ряд ошибочных определений в отношении блошек, входящих в семейство листоедов, даже такого крупного специалиста, как Г.Г. Якобсон.

3. Совершенная непригодность дихотомических таблиц к определению таких трудных родов, как Longitarsus, Haltica, ввиду изменчивости видов (например, Longitarsus группируют по окраске, но те же варианты окраски встречаются и в других группах). Здесь для многих видов самки вовсе неопределимы, а самцов определяют по копулятивным органам. Хотя и есть попытки дихотомических таблиц для копулятивных органов, например Вейзе (J. Weise) для {Haltica3}, но в общем здесь мы возвращаемся к примитивному иконографическому методу определения, т. е. определяем по атласу, а не по дихотомическим таблицам.

4. Биологические виды. Путаница в вопросе о биологических видах объясняется тем, что только немногие биологи применяют более точные методы разграничения близких таксономических форм.

5. Географическая изменчивость вносит большую путаницу. Если учесть всю изменчивость, то таблицы сделаются чрезвычайно громоздкими.

6. Громоздкость дихотомических таблиц при значительном охвате (например, "Фауна СССР"). Отсюда большая медленность определения. Кроме того, если тот или иной признак мало доступен, то приходится после определения альтернативы наудачу щупать по разным путям. Желательны также таблицы, где бы можно было начинать с любого признака, брать разные пути определения.

7. Наконец, при существующих неточных описаниях совершенно невозможно установить наличие изменений тех или иных видов за длительный период времени, если в музеях не сохранились экземпляры, причем никогда не может быть полной гарантии в том, что и музейные экземпляры не подвергаются вековым изменениям в том же направлении.

ОСНОВАНИЯ ДЕФЕКТОВ СОВРЕМЕННОЙ СИСТЕМАТИКИ

Об этих основаниях уже отчасти говорилось в моей статье о форме естественной системы организмов. Их можно разбить на три основные группы: логические, натурфилософские и мeтодические.

Логические основания

В отношении общего понимания системы продолжает господствовать формально логический подход: всякая система мыслится как иерархия, причем каждый вид (в логическом смысле) определяется ближайшим родом и специфическим отличием (per genus proximus et per differentiam specificam). Человек, незнакомый с фактической биологической систематикой, несказанно удивлен, когда при описании видов, родов и т.д. не находит четких различий, а данные различия всегда обычно сопровождаются оговоркой, и чем естественнее группа, тем труднее ее определить. На это уже давно обратил внимание {Е.С. Смирнов4} правильно указавший, что истинным принципом при группировке видов естественных единиц является не формально логический принцип подчинения роду и специфических отличий, а объединение по конгрегационному принципу, т. е. естественной группой называется такая группа, которая состоит из элементов наиболее сходственных, хотя бы крайние члены такой группы и не включали бы в себя ни одного общего признака, т. е. если даже такую группу и невозможно характеризовать никаким общим признаком (ракообразные, насекомые и т. д.). Например, виды группы могут характеризоваться такими признаками: 1) а, б, в, г, д; 2) б, в, г, д, е; 3) г, д, е, ж; 4) д, е, ж, з; 5) е, ж, з, и; 6) ж, з, и, к. Шестой вид не имеет ни одного общего признака с первым, а потому их никак нельзя включить в один род по формально логической связи, но по конгрегационному способу вся группа видов образует естественный род. Это же, между прочим, приложимо к такому понятию, как гомология в отношении конечностей, образующихся из определенных миотомов. Известно, что в сравнительно-анатомическом ряду зачаток конечности может мигрировать и могут быть случаи двух гомологических органов, не имеющих ни одной гомологической части. Конгрегационный принцип касается структуры системы, оставляя в стороне вопрос об ее форме; как было уже указано в моей статье, мы имеем право различать по крайней мере три основные формы системы: а) иерархическую, б) комбинативную, в) коррелятивную. Примером комбинативной системы может быть многообразная комбинация различных независимых генов при наследовании по Менделю, примером коррелятивной - периодическая система элементов. Размышляя о различных системах (математических кривых, форм кристаллов, органических соединений, организмов, болезней и т. д.), можно, пожалуй, прийти к выводу, что настоящей иерархической системы в природе вообще не существует. В этом смысле мнение (если не ошибаюсь, Гете; кажется, об этом есть у {Радля5} в его истории биологических учений) о том, что всякая система искусственна, заключает известную долю истины. Гете под системой понимал, как большинство людей, иерархическую систему и не представлял себе, что мыслима система, построенная не на иерархическом принципе. А так как он, вероятно, наталкивался на несообразности иерархического подхода, то отсюда он и сделал заключение об искусственности всякой системы вообще. Подходя диалектически, можно сказать, что, конечно, всякая наша система будет лишь приближением к объективной системе и каждый новый шаг будет все более естественным, мы все менее будем накладывать свои схемы на природу и все более приближаться к тому, что имеет место в природе. Это и будет синтез крайних мнений - кантианского (что мы законы природы налагаем на природу) и широко распространенного среди естествоиспытателей мнения, что найденные нами законы являются окончательными.