"Индиана Джонс против Третьего рейха" - читать интересную книгу автора (Тюрин Александр, Щеголев Александр)

ВЗГЛЯД 4

На аудиенции у начальника кавалерии Питхор Иосепт безуспешно выпрашивал конницу для укрепления полка Пта - но ему объяснили, что одна лошадь стоит дороже десяти солдат. Затем дворцовый раб должен был провести военачальника через Двор Услады Ра к Воротам Добродетельного Служения, сквозь которые впускались-выпускались все чиновники средней руки.

Они шли по дорожке, усыпанной красным туфом, среди двух рядов аккуратно подстриженных магнолий, ниже которых ветвился густой тамариск. Раб с жезлом чуть впереди, полковник на шаг позади.

И вот на прямом отрезке дорожки никого кроме них нет.

- Эй, достойный слуга своего властелина, сила моего зрения ослабла из-за песка пустыни, но мне кажется, там под кустом покоится тело, принадлежащее благородному человеку. Вдруг в нем еще струятся жизненные соки? А если нет, то оно нуждается в превращении в священные останки, заботливо произнес полковник.

- Где оно, господин? - задался вопросом провожатый.

- Да вот там.

Подневольный человек стал вначале вытягивать голову, потом туловище. И в какой-то момент получил удар в основание черепа, после чего сам был заброшен в кусты.

- Не было тела, так будет, - пробормотал Питхор Иосепт, забирая себе набедренную повязку, сандалии и парик доверчивого раба.

Теперь - по правой дорожке, мимо водоема, заросшего белыми лотосами, мимо плещущихся золотых рыбок, затем вдоль галереи, что охранялась гранитными изумрудоглазыми кошками… Тут заговорщик (которым, несомненно, являлся Питхор Иосепт) и повстречался некстати с дворцовым служителем.

- Ты, плевок Сета, куда тащишься? - прицепился мелкий начальник дородной комплекции.

- Хранитель Восточных Палат послал меня к Воротам Служебной Добродетели встречать гостя, - слабым голосом, выражающим покорность, отозвался Питхор Иосепт.

- Но эти ворота после полудня закрыты!

- Боюсь, мой господин, я что-то перепутал. Небесный огонь напек мою тощую голову.

- Возвращайся к Хранителю Восточных Палат и передай, чтобы тебе выписали двадцать палок по пяткам за глупость.

- У вас лямка на сандалиях развязалась, - нашел что сказать заговорщик, и когда служитель наклонился, вмазал кулаком по правой части его складчатого затылка. Однако промахнулся, задел лишь ухо. Жирняга тут же врезался ему в живот своей головой, увесистой, как медный котел. Питхор Иосепт плюхнулся на дорожку, а его неожиданный противник широко распахнул рот, чтобы заорать.

Трепетные слова не сорвались с языка, потому что служитель получил порцию песка в глотку. Тогда он захотел садануть дерзкому заговорщику ногой под ребро, но лежащий полковник ухватился за жирную щиколотку и пинком в живот уронил дородного человека на туфовую дорожку. Затем отвесным ударом в лоб заставил Ка служителя временно отделиться от тела. Однако и само тело надо было срочно девать куда-то.

Ближайшая колонна галереи изображала лотос, имела множество каменных лепестков, на них и был своими подмышками надет служитель - причем, со стороны, противоположной дороге. Но прежде его парик с набедренной повязкой перекочевали к заговорщику.

Далее путь некогда правогласного Питхора Иосепта пролег через террасу, крытую малахитовыми плитками с лазуритовыми сфинксами в четырех углах. Стражники впустили его со двора, даже не моргнув. Вот полковник, притворившийся служителем, оказался уже в канцелярском крыле и заторопится вдоль ряда дверей и боковых переходов. Управление закромов, палата начальника закромов, палаты начальника матросов, управление гонцов… В дальнем конце галереи замаячили две фигуры: Птахотеп и Мериамон. Укрыться можно только за статуей Амона, стоящей в нише.

Сандалии шлепают все ближе и ближе, топчут мраморный пол совсем рядом. Мериамон останавливается… и оборачивается спиной к статуе, лицом же к изваянию расположился Птахотеп. Сановники беседуют о мерах по улучшению службы гонцов. И тут две крепкие руки протягиваются к Мериамону, притискивают его к каменному Амону, одна ладонь разжимает челюсть, другая вливает магический сок. Хрип чередуется с бульканьем. Сок проливается в нутро, резво проникает в жилы и достигает сердца. Там из него появляется демон, который набрасывает темное покрывало на Ба и изгоняет Ка туда, откуда оно явилось.

- Кто это? - голос Мериамона походил на скрип двери.

- Земная Тень Амона хочет говорить с тобой, о правогласный Мериамон, - смело представился Питхор Иосепт.

- Что нужно Владыке Небесному от его смиренного создания?

- Соблюдения любезного ему порядка… Служители Амона из Фиванского храма сокрыли от Великого бога свое Сердце, они затевают недоброе, хотят внести в алтарь храма ковчег израильского демона и поклоняться ему…

- Но служители Амона всей своей Ба возжелали уничтожить Ковчег, они сразу решили утопить его на излучине за крокодиловым бродом. Благая Маат свидетельница моим словам.

- А когда? - стала уточнять "тень".

- Сегодня после захода, неужто господину моему Амону неведомо это?

- Он испытывает тебя, глупыш.

- Но я всегда был верен…

- Да ну тебя, надоел, - и Питхор Иосепт, надавив на сонную артерию, прервал оправдывания Мериамона и отправил его в глубокий обморок. - Куда теперь бедолагу засунуть-то?

Впрочем, выбирать способ устранения тела пришлось недолго. Поблизости находилась большая фаянсовая ваза из Фаюма, куда и был опущен не слишком крупный Мериамон.

- Два человека, которых я отправил по пути Озириса не слишком далеко, могут вскоре вернуться назад, - обратился Питхор Иосепт к Птахотепу. Поэтому я должен срочно покинуть Обитель Владыки. Хотя, мне тут нравится.

- Я провожу вас кратчайшим безлюдным путем, чтобы вам не надо было следовать через присутственные места, - сказал Птахотеп, заводя Питхора Иосепта в маленькую дверцу, за которой начинался узкий коридор, почти лаз. - Но Ужас живет во мне, с тех пор как мы повстречались с вами там, на Реке. Чего хочет ваш повелитель, могучий демон из страны иври?

- Он хочет, Птахотеп, много страшного и неприятного для нас. Чтобы мы не убивали, не крали, не прелюбодействовали, не лжесвидетельствовали, не желали жены и имущества ближнего своего…

- В убийстве, краже и лжи мало пользы для Большого Дома и для людей высокородных, - согласился столп Большого Дома. - Им и так все принадлежит по велению Семи Хатхор. Поэтому Владыка и правогласные карают за беззакония, в основном, подлый люд, не знающий своего места. Конечно, не всегда еще возмездие настигает виновного. Ведь страна Кеме велика, а у Большого Дома столько других забот - направлять Нил, поднимать утром солнце, сажать его вечером… И, кстати, стоит ли порицать слабого человека за желания, которые внушаются богами?

- Скрижали Ковчега говорят, что за злые поступки и желания кара неотвратима как для высокородных, так и для низкого люда, и кара будет от Бога. Кроме того, там сказано: не имей богов кроме него, не твори кумира и не поклоняйся образу, не прельщайся величием солнца, луны и звезд, не взывай к Богу всуе.

- Какая нелепица! Что-то дикое, - Птахотепа даже передернуло от отвращения. - Несообразное Ка и Ба, противное Истине и Порядку, хранимым Маат.

- Просто Он хочет, чтобы мысли и чувства не вкладывались в наши души высшими сущностями, чтобы сонмы богов утратили власть над частями и членами нашего тела, чтобы мы сами отвечали за свои намерения и дела. Он забирает у божественной Девятки весь мир и отдает его нашему исследованию и нашей работе.

- Но для этого всего человек должен обладать великими силами, даже большими чем у Владыки!

- Мы сотворены по его образу и подобию, и этого достаточно.