"Почти твоя" - читать интересную книгу автора (Дулиган Венди)

6

Тим и Сьюзен настояли, чтобы Бетси, Кора и Крис ужинали у них на День Благодарения. Крис никогда не упускал случая разузнать побольше о своем сопернике, а потому отлично знал, что Нильс Петере тоже будет на праздничном ужине и уж наверняка станет добиваться внимания Бетси. Крис не был знаком с молодым геологом, но много слышал о нем от Коры, и при других обстоятельствах этот человек, возможно, и пришелся бы ему по душе.

Он знал, что примерно через неделю Нильс надолго уезжает в Африку, но, поскольку контракт рано или поздно закончится, даже это обстоятельство Криса не успокоило. В первые дни после возвращения, сидя у очага в уютной гостиной и помогая Коре делать домашние задания по математике, Крис частенько гадал, что будет, когда Нильс вернется из Африки. И помимо воли напрягал слух, когда Бетси говорила с Нильсом по телефону.

Наконец настал День Благодарения, морозный и пасмурный, и Крис получил возможность оценить во плоти своего вероятного соперника. Принаряженных – что в случае Криса означало свитер с оленями и свежевыстиранные джинсы, – их посадили друг против друга за обеденным столом Петерсов.

Стол ломился от аппетитных яств – запеченная в собственном соку индейка, жареная оленина с рисом, домашние пирожки, печеная кукуруза, сладкий картофель и шведские деликатесы, которые обожал Тим. На отдельном столике красовались тыквенный пирог, который днем раньше испекла Бетси, и ежевичный торт – один из тех, которыми славилась Сьюзен.

После благодарственной молитвы приступили к трапезе, и от внимания Криса не ускользнуло, что младший сын Петерсов целиком поглощен белокурой хозяйкой ранчо, которая владела всеми помыслами Криса. Бетси была немногословна, чаще кивала и уклончиво, чуть загадочно улыбалась Нильсу.

Похоже, ей было о чем говорить с кем угодно – со Сьюзен, Тимом, девочками, даже с работниками Петерсов Хэнком и Чарли, только не с Крисом. Она словно не замечала его существования, хотя время от времени Крис ловил на себе ее испытующий взгляд.

Наконец все наелись до отвала, и в разговоре начали возникать паузы. Хэнк и Чарли извинились и вышли присмотреть за скотом. Бетси, Нильс и Тим вызвались убрать со стола и вымыть посуду, чтобы не лишать Сьюзен заслуженного отдыха. Под выразительным взглядом Бетси Кора и Эмили поспешили предложить и свою помощь.

– Можете рассчитывать и на меня, – заявил Крис и начал собирать со стола липкие десертные тарелки.

Сьюзен жестом остановила его.

– Лучше поболтайте со мной, – предложила она, увлекая Криса в гостиную, где у ярко горящего камина стояли два мягких кресла. – Если откажетесь, на кухне негде будет повернуться, а я умру от скуки.

Отбиваясь от внешне невинных расспросов Сьюзен о его прошлом, Крис напряженно прислушивался к обрывкам доносившейся из кухни веселой болтовни. И мысленно застонал, когда Бетси и Нильс, выйдя из кухни, направились за верхней одеждой.

– Мы хотим немного прогуляться, – пояснил Нильс.

Крис вскочил было, твердо, решив их сопровождать, но тут его перехватили Эмили и Кора. Девочки только что уговорили Тима поиграть в карты, и им требовался четвертый партнер. Кора улыбалась так умильно и выжидательно, что Крис не мог ответить ей отказом.

– Неплохая идея, – заявил он, героически решив сохранять хорошую мину при плохой игре.

Студеный северный ветер швырял в лицо пригоршни колкого крупитчатого снега, а потому Нильс и Бетси ушли недалеко. Нильс предложил укрыться от ветра под стеной сарая Петерсов, где росли пушистые ели. Бетси неохотно согласилась, опасаясь, что Нильс хочет с ней объясниться, и не обманулась.

– Завтра я уезжаю, – начал он, – месяцев на шесть, если не на все восемь. Это долгий срок, и я хотел спросить, не согласишься ли ты со мной переписываться. Знаешь, когда я вернусь, мне бы хотелось узнать тебя получше.

Он такой славный, подумала Бетси, такой открытый и искренний. Не то что Крис. Да… Если бы некий синеглазый бродяга-ковбой не нанялся поработать на ее ранчо, она, скорее всего, поощрила бы Нильса. Сейчас это невозможно, и такое решение больше говорит о ее истинных чувствах, чем любые слова.

Молодой геолог молча ждал ответа.

– Нильс, – негромко начала Бетси и предостерегающе вскинула руку, когда-то он попытался что-то сказать. – Ты мне очень нравишься, но я боюсь, что переписываться нам бессмысленно. Я люблю другого, хотя вряд ли выйду за него замуж.

Выслушав отказ, Нильс мгновение молча смотрел на Бетси.

– Это Крис Харди, правда? – спросил он. – Я же видел, как он смотрел на тебя за столом. Знаешь, ты куда лучше, чем он, умеешь скрывать свои чувства.

Опытный юрист, Крис изучил в тонкостях мельчайшие проявления человеческой натуры, и, когда Нильс и Бетси вернулись с прогулки, лицо молодого геолога сказало ему все. Крис вздохнул с облегчением. Итак, ему пока еще есть на что надеяться.

Эта мысль помогала ему выдержать отчуждение Бетси, которая и не думала смягчаться. Между тем близилось Рождество, и начались обильные снегопады. В добавление к обычным своим обязанностям, Бетси по уши была занята подготовкой к Рождеству. С тех пор как Кора оказалась на ее попечении, она старалась особенно радовать девочку в праздники. В этом году Бетси не только заказала для нее дорогостоящий магнитофон «Сони» и испекла восемь сортов праздничного печенья, но и втайне мастерила полный гардероб для любимой куклы Барби.

Каждый вечер после работы Крис устраивался в гостиной и развлекал Кору забавными историями, попутно строгая из дерева разные безделушки. Зачарованная его талантами, Кора ловила каждое слово и не сводила взгляда с умелых и проворных рук.

Подрубая салфетки – рождественский подарок для Сьюзен, – Бетси из-за швейной машинки тайком посматривала на них и думала о том, что Крис и Кора чересчур уж сблизились. Да, девочка обрела отца, которого ей так не хватало, но тем больнее будет ей, если Крис снова решит исчезнуть, и на этот раз уже навсегда. Только бы этого не случилось, мысленно взмолилась Бетси. Однажды Кора уже потеряла отца, не дай Бог этому повториться…

Сама она по-прежнему держалась с Крисом отчужденно и скрывала свои чувства, лишь изредка позволяя себе украдкой глянуть на него. Горечь, вызванная его загадочным отъездом, немного улеглась, но это ничего не меняло в их отношениях. Если Крис так и не расскажет, где он был и почему, Бетси придется гадать об этом всю оставшуюся жизнь. И тогда она никогда больше не сможет доверять ему.

Впрочем, это была не единственная преграда, мешавшая им сблизиться. Бетси свято была уверена, что принципы нельзя перекраивать сообразно собственным капризам и желаниям. Принципы либо соблюдают, либо нет, а потому она никогда не пойдет на внебрачную связь с Крисом независимо от того, узнает ли об этом Кора.

Да и истинные чувства Криса по-прежнему оставались для нее загадкой. Судя по всему, он медлил, терпеливо ожидая, пока Бетси сменит гнев на милость и простит его непонятную отлучку. Странное дело, но Бетси неотвязно преследовало ощущение, что Крис от нее что-то скрывает. Уж лучше бы он рассказал правду, всю правду, какой бы горькой она ни оказалась…

Так, разделенные незримой и непроницаемой стеной, они срубили и принесли в дом пушистую высокую ель, а после втроем водрузили лесную красавицу посреди гостиной и украсили ее гирляндами из сушеных кукурузных зерен и ежевики. Пошли в дело и резные безделушки Криса, и те изящные украшения, которые смастерила Бетси.

И все то же холодное отчуждение царило между ними, когда по утрам они задавали корм скоту, а вечерами пили в уютной гостиной горячий шоколад и слушали рождественские песенки.

Субботним утром, за две недели до Рождества, на север Нью-Мексико и юг Колорадо обрушилась во всем неистовстве снежная буря. До четырех часов дня Крис и Бетси развозили по загонам дополнительный корм, затем вернулись в сарай и лишь тогда обнаружили, что с Кометой, любимицей Коры, что-то неладно. Глаза кобылки, всегда живые и любопытные, потускнели, из носа текло. Еда, которую еще утром положили в ее кормушку, так и осталась нетронутой.

Озабоченно сдвинув темные брови, Крис погладил кобылку по носу, похлопал по шее.

– Наверное, захворала, – проговорил он вслух. – Может быть, смерить ей температуру?

Теперь нахмурилась и Бетси. Из пустого стойла, где хранилась всякая всячина, она принесла ветеринарный термометр и банку с керосином.

– Подержи ее, ладно? – попросила она Криса, заходя к кобыле с хвоста.

Термометр показал почти сорок градусов, между тем как нормальная температура лошади – не выше тридцати восьми. Комета явно заболела.

– Пожалуйста, смешай в ведре спирт пополам с водой и хорошенько разотри ее, – сказала Бетси. – А я пойду, позвоню ветеринару.

Бредя против ветра к дому, она с радостью увидела, что на подъездной аллее гаснут габаритные огни быстро удалявшегося пикапа. Стало быть, Тим все-таки сумел доставить домой Кору, которая в пятницу ночевала у Эмили! Теперь девочка не застрянет на ранчо Петерсов, если снегопад, как предсказывали синоптики, еще больше усилится.

Кора в эти дни все свободное время отдавала предрождественским хлопотам, но сейчас она молча шлепнулась на диван и не двинулась с места. Новая книжка одного из любимых писателей девочки так и валялась неоткрытой, куртка с капюшоном и теплые перчатки, в которых Кора ездила вчера в школу, были небрежно брошены в соседнее кресло.

Бетси уже хотела попенять девочке за беспорядок, но передумала. Чутье подсказывало ей, что с Корой не все ладно.

– Привет, солнышко, – сказала она, целуя девочку в лоб, – хорошо провела время?

– Угу, – ответила Кора без особого воодушевления. – Мы пекли шоколадное печенье с рождественскими звездочками.

И слишком усердно его пробовали, подумала Бетси, да еще вдобавок полночи хихикали и делились секретами…

– Да, неплохо, – вслух заметила она. – Как ты себя чувствуешь?

– Нормально.

Бетси подошла к телефону и, набрав номер ветеринара, с огорчением обнаружила, что стоит автоответчик.

– Тед, это Бетси Мэлори, – быстро проговорила она после сигнала. – Сейчас около половины пятого. У Кометы жар. Понимаю, погода паршивая и дел у тебя по горло, но, может, по дороге домой ты сумеешь к нам заглянуть? Или хотя бы позвонить? Я буду ждать.

Не успела. Бетси повесить трубку, как Кора была уже рядом.

– Что с Кометой? – требовательно спросила она.

Бетси ободряюще обвила рукой плечи девочки. Она всегда считала, что с детьми нужно говорить как с равными, а потому откровенно сказала падчерице, какая температура у Кометы.

– Не слишком высокая, – прибавила она, – но все-таки выше нормальной. Я попросила Криса растереть Комету водой со спиртом.

Кора обеспокоенно нахмурилась.

– Может, дать ей тот антибиотик, что оставил тебе доктор Тед?

– Только после того как поговорю с самим Тедом.

– А если он до нас так и не доберется?

– Тогда будем решать сами.

Глаза девочки на миг блеснули всегдашней энергией.

– Я помогу вам лечить Комету, – решительно объявила она, натягивая сапожки.

И Бетси с Корой направились в сарай, где Крис продолжал растирать больную кобылку. После домашнего тепла в сарае показалось еще холоднее, и, пока Кора хлопотала над своей любимицей, гладя ее и нашептывая на ухо нежные словечки, Бетси отгребла в сторону солому и включила обогреватель, после чего вернулась в дом. Не успела она войти, как зазвонил телефон.

Звонил Тед Стивенсон, ветеринарный врач.

– Бетси, я получил твое сообщение, – с тревогой проговорил он. – Извини, но вряд ли я сегодня сумею до вас добраться. Я на ранчо Мастерсов, возле Антилопьего Брода, мне предстоит сделать срочную операцию призовому быку. Что у вас стряслось?

Бетси вкратце описала состояние Кометы.

– Похоже на грипп, – заметил Тед Стивенсон. – Вряд ли это серьезно. У вас еще остался пенициллин? А тетрациклин в капсулах?

– Есть и то и другое.

– Так вкатите ей пятнадцать кубиков пенициллина и скормите одну капсулу тетрациклина. Ей не помешает хорошая встряска.

Бетси взяла из холодильника склянку с пенициллином и наполнила им одноразовый шприц, затем достала с полки тетрациклин и, баночку арахисового масла. Минуту спустя, пряча лицо от ветра, она вернулась в стойло Кометы.

Когда шприц воткнулся в шейный мускул кобылки, Кора чуть заметно вздрогнула.

– А ей не больно?

– Самую малость, – утешил ее Крис, ласково взъерошив ей кудри.

Когда он уйдет навсегда, подумала Бетси, Коре будет очень недоставать этой ласки. И не только ей. Мое сердце будет разбито вдребезги, точно отслужившее свой срок зеркало…

Усилием воли, отогнав эти мысли, она выудила из кармана капсулу с тетрациклином и отвернула крышку баночки с маслом.

– Скорми Комете капсулу, Кора, – попросила она, решив занять девочку полезным делом. – Обмажь ее хорошенько маслом и угости ее так, как угощаешь морковкой или яблоком.

Кобылка, привыкшая получать из рук Коры лакомства, беспрекословно проглотила обмазанную маслом капсулу.

– Отличная работа, – похвалил Крис. – Когда в один прекрасный день ты станешь ветеринаром, нам уже не придется звонить доктору Стивенсону. У нас под рукой будет свой собственный доктор Мэлори.

Эта реплика дала Бетси новую пищу для размышлений. Крис опять принялся растирать кобылку, а она гадала: неужели он и впрямь собирается жить на ранчо так долго? Что за чушь, скептически хмыкнул внутренний голос. Просто Крис пытается утешить девочку, только и всего.

Около половины восьмого Бетси опять измерила Комете температуру. Жар спал совсем ненамного – на шесть десятых градуса. Пока еще трудно было с уверенностью сказать, что все в порядке, но больная явно шла на поправку. Кора между тем заметно сникла.

– Малышка, с тобой все в порядке? – спросила Бетси, погладив ее разлохмаченные кудри. – Уже поздно. Хочешь что-нибудь съесть?

Девочка помотала головой.

– Я не очень голодная, – призналась она. – У меня живот болит.

Крис и Бетси обменялись обеспокоенными взглядами.

– Дай-ка я проверю твой лоб, – распорядилась Бетси.

Она приложила ко лбу Коры тыльную сторону запястья и сразу поняла, что ее страхи не напрасны. У девочки жар; если Бетси не ошибалась, около тридцати восьми градусов.

– Этого только не хватало! – ужаснулась Бетси. Она торопливо застегнула куртку Коры снизу доверху и натянула на ее голову капюшон. – Тебя надо немедленно уложить в постель. И позвонить врачу.

Снаружи снежная буря разгулялась вовсю. Дорогу, которая соединяла ранчо с окружным шоссе, завалило сугробами в человеческий рост. Снежная круговерть заволокла все вокруг. Крис выключил обогреватель.

– Я понесу ее, – сказал он, завернув Кору в теплую попону и подхватив на руки. – Держись за мою куртку, Бетси. Не хватало нам только потеряться.

Бегая в дом за антибиотиками для Кометы, Бетси оставила свет на кухне, и теперь ее окна смутно желтели сквозь пургу, служа им своеобразным маяком в беспросветном снежном тумане. Кое-где сугробы доходили до колен, и идти становилось все труднее. Прижимая к груди Кору и прикрывая от ветра ее лицо, Крис с усилием брел по снегу. Бетси шла следом, крепко держась за край его куртки.

Добравшись, наконец, до крыльца, они испытали ни с чем не сравнимое блаженство. Борясь с порывом ветра, Бетси не без труда распахнула дверь и отступила, чтобы дать Крису пройти. Девочка тихонько хныкала, пока Крис, словно запорошенный снегом ангел-хранитель, нес ее в спальню.

– Живот болит, родная? – спросила Бетси, когда он бережно уложил Кору на кровать.

Девочка кивнула.

– Где болит?

Морщась, Кора показала на правый бок. Похоже на аппендицит, подумала Бетси, но тут же отогнала эту чересчур страшную мысль. Скорее всего, у девочки обычный грипп. В школе уже было несколько случаев заболевания.

– Я раздену ее, – сказала Бетси Крису и, сбросив с себя куртку, расстегнула молнию на курточке Коры. – Принеси из ванной аспирин и стакан воды, хорошо? И еще нам понадобится миска с холодной водой и полотенце.

Беззвучно плача от жалости к себе самой, Кора проглотила аспирин, и Бетси переодела ее во фланелевую ночную рубашку. Подложив ей под голову несколько подушек и укрыв до подбородка одеялом, Бетси намочила полотенце в ледяной воде и протерла пылающий лоб девочки.

– Как хорошо, мамочка, – едва слышно прошептала Кора.

Значит, ей совсем плохо, подумала Бетси, если она зовет меня мамой.

– Вот и славно, солнышко, – отозвалась она. – Так мы хоть немножко ослабим этот дрянной жар. Ты не сменишь меня, Крис? Нужно дозвониться врачу.

Бетси ничуть не удивилась – только огорчилась, – обнаружив, что телефон не работает. В лучшем случае починят линию к завтрашнему утру, а до тех пор они могут рассчитывать только на себя. Вернувшись в спальню Коры, Бетси знаком дала Крису понять, что ее усилия оказались напрасными.

Так, в тревоге и напряжении миновали несколько часов. Бетси то и дело протирала смоченным в ледяной воде полотенцем горячее личико ребенка, а Крис время от времени пробирался в сарай, чтобы проверить, как дела у Кометы. К половине одиннадцатого кобылка чувствовала себя почти нормально, зато ее маленькая хозяйка металась в жару. Живот справа у нее раздулся и затвердел, указывая на диагноз, от которого с таким испугом отмахнулась Бетси.

– Надо что-то делать, Крис, – с отчаянием проговорила она, отойдя подальше, чтобы Кора не могла их услышать. – Но что? К доктору нам не дозвониться, а дороги занесло снегом. В сводках погоды по радио все время просят всех оставаться дома. Если мы попытаемся отвезти Кору в больницу на машине, то угодим в канаву и замерзнем до смерти где-нибудь посреди дороги.

Крис подумал, что они могли бы положить на живот девочки пузырь со льдом, – вдруг ее распухший воспаленный аппендикс от холода хоть немного уменьшится. Это крайняя мера, и, возможно, она не понадобится. Упоминание Бетси о радио что-то зацепило в памяти Криса.

– Когда я лазал на чердак за двойными рамами, – сказал он, – я, кажется, видел там коротковолновый передатчик.

– Ну конечно! – воскликнула она. – Как это я могла о нем забыть? Дайон купил его именно для таких случаев. К несчастью, я совсем не умею с ним обращаться.

Зато Крис умел. Он быстро связался с дружелюбным радиолюбителем, и тот соединил их с приемным отделением местной «скорой помощи». Расспросив о состоянии Коры, доктор подтвердил диагноз.

– У нее, скорее всего аппендицит. Наш вертолет сейчас на вызове, – продолжал он. – Я пошлю его к вам при первой же возможности. А пока продолжайте делать то, что делаете. Вы совершенно правильно поступаете.

Бетси почти беспрерывно обтирала Кору и с помощью Криса сумела немного сбить жар. Все же температура девочки до сих пор оставалась чересчур высокой. Наконец ожил передатчик.

– Будьте готовы отправить дочь через пятнадцать минут, – пробился сквозь треск незнакомый голос.

Застегнув куртку Коры поверх ночной рубашки, они закутали ее в одеяло. К назначенному времени Крис вынес ее к двери, а Бетси между тем сама натянула куртку и перчатки. Боже милостивый, молилась она в напряженном ожидании вертолета, сделай так, чтоб моя малышка выздоровела. И еще, Боже, спасибо тебе за Криса. Без него бы мы, наверное, не справились.

Прижавшись, друг к другу, они смотрели, как из снежной круговерти, ревя моторами, вынырнул вертолет и опустился у самого крыльца. Секунду спустя пилот и медик выпрыгнули на снег с носилками.

– Это нам не понадобится, – сказал врач, возвращая Крису одеяло, в которое была закутана Кора. Его напарник в это время ремнями прикрепил девочку к носилкам. – У нас много одеял.

– Мамочка! – позвала Кора, широко раскрыв глаза. – Ты со мной полетишь, правда? Ну, пожалуйста…

– Конечно, полечу, – отозвалась Бетси, страшась, что спасатели сейчас возразят ей.

Пилот искоса глянул на нее.

– Миссис Мэлори, вы мать девочки? – рассеянно спросил он. – Можете лететь. – И кивнул в сторону Криса. – Извините, но на него места уже не хватит.

Так стремительно, что у Бетси голова пошла кругом, ее пристегнули ремнем безопасности в вертолете, рядом с Корой. Она отыскала ладошку девочки и крепко сжала, молясь в душе, чтобы аппендикс не лопнул. Ожил вертолетный винт, и в снежной круговерти огромные лопасти завертелись все быстрее, издавая характерный перестук. Оглушительно взревели моторы, вертолет оторвался от земли и пошел вверх вертикально, словно лифт.

Крис, оставшийся внизу, неистово махал им с земли одеялом, прикрывая от снега плечи и голову.

– Не волнуйся! – прокричал он. – Кора поправится! Я приеду к вам, как только расчистят дороги!

Ветер расшвырял его слова, да и вертолет так стремительно набирал скорость, что Бетси все равно не сумела бы ничего разобрать, но все же сердцем она поняла, что именно он хотел сказать. Без Криса сегодня все было бы намного хуже, вновь подумала Бетси и поцеловала горячий лоб Коры.

В Лариссонской больнице Кору немедленно отправили на операционный стол, а после удаления аппендикса поместили в послеоперационную палату. Бетси разрешили ненадолго навестить ее. Девочка все еще не до конца оправилась от наркоза, но уже открыла глаза. – Мамочка, я ведь поправлюсь, правда? – невнятно спросила она.

На сей раз уже глаза Бетси наполнились слезами, но она не дала им пролиться. – Будешь как новенькая, солнышко, – пообещала она.

– А ты останешься здесь, со мной? – Нет, я помешаю сестрам хорошо ухаживать? а тобой. Если захочешь меня видеть, я буду совсем рядом, в приемной для родственников. Рухнув на кожаную кушетку в безлико обставленной приемной, Бетси остро пожалела, что рядом нет Криса. Теперь, когда Коре больше не грозит явная опасность, она отчаянно захотела уткнуться лицом в его плечо, такое крепкое, надежное.

Заглянув к Коре во второй раз, Бетси вернулась на ту же кушетку, и на сей раз ее сморил тяжелый сон. Она даже не шевельнулась, когда проходивший мимо санитар вернулся и накрыл ее одеялом.

Бетси проснулась около шести утра и обнаружила, что снегопад как будто утих. К своему изумлению, она увидела Криса. Небритый, в нерастегнутой куртке, он развалился в кресле спиной к окну, вытянув длинные ноги в потертых джинсах.

– А, ты проснулась, – сказал он, вставая.

Бетси с трудом села, борясь с остатками сна.

Она была безумно счастлива, видеть Криса, но все же первым делом подумала о Коре.

– Как она? – спросила Бетси, спуская ноги на пол.

Крис устало улыбнулся.

– Проснулась. И чувствует себя намного лучше. Ее перевели в обычную палату. Если хочешь, можешь ее навестить.

– Слава Богу! – с безмерным облегчением воскликнула Бетси.

Все, что было пережито вместе минувшей ночью, каким-то чудесным образом растопило разделявшую их стену, и недавнее отчуждение показалось Бетси величайшей глупостью. Ничего нет страшного в том, что, пока Крис живет на ранчо, она будет искать его поддержки и ободрения. Она же его любит, в конце концов! Влекомая инстинктом, Бетси шагнула к Крису, крепко обвила его обеими руками и со вздохом облегчения прижалась к широкой теплой груди. Боже, она словно вернулась домой!

Крис был потрясен до глубины души.

– Бетси, Бетси, – прошептал он, – ты не знаешь, как долго я мечтал именно об этом…

Миг спустя они слились в долгом, жадном, неистовом поцелуе, словно вознаграждая друг друга с лихвой за все дни лишений. И как только они могли так долго быть врозь, если так горячо желают друг друга?

Крис понимал, что, когда Бетси узнает всю правду о нем, она придет в бешенство и он, скорее всего снова останется один-одинешенек. Но сейчас голос здравого смысла умолк, и тревоги минувшей ночи уничтожили в нем остатки сдержанности. Крис знал только одно – он не может, не хочет жить без этой женщины.

– Будь моей женой, – с мольбой прошептал он слова, которых не говорил еще ни одной женщине в мире. – Бетси, милая, я так тебя люблю!

Крис Харди был наемным работником Бетси… и мужчиной, которого она полюбила. Она знала о нем все… и ничего. Здравый смысл твердил ей, что это безумие – связывать свою жизнь с человеком, у которого нет ни денег, ни профессии, ни честолюбия. Что, если он попросту задумал прибрать к рукам ранчо, которое Дайон отписал ей, Бетси, для того, чтобы когда-нибудь хозяйкой его стала Кора?

Не разумом, но сердцем Бетси чуяла, что такого подозрения Крис никак не заслужил. И все же она должна защищать интересы своей падчерицы. К тому же ей по-прежнему неизвестно, где и почему пропадал Крис эти две недели. Неужели у него есть другая женщина? Или где-то живут его бывшая жена и дети?

Спросить об этом прямо Бетси не решилась и, чтобы потянуть время, робко сказала:

– Ты… ты и вправду этого хочешь?

Итак, для Криса настал момент истины. Хотя прежде он никогда и не помышлял о женитьбе, сейчас законный брак с Бетси казался ему превыше всех земных благ. При этой мысли тягостная ноша обмана сделалась для него еще непосильнее. Если сейчас признаться, Бетси, кто он такой и почему появился в ее жизни, она откажет ему и почти наверняка вышвырнет вон из дома. И все же она достойна того, чтобы ей говорили правду.

Крис всегда умел до тонкости предсказать поступки почти любого человека, но сейчас он устал, как не уставал никогда, и, быть может, потому его всегдашняя зоркость изрядно притупилась. Каким-то образом Крису удалось убедить себя, что когда Бетси согласится выйти за него замуж – нет, уже станет его женой, и они будут счастливы вместе, – тогда ее гнев уляжется гораздо быстрее.

– Дорогая, никогда еще в жизни я не был столь серьезен, – вслух сказал Крис, проглотив так и не произнесенное признание, и кончиком пальца бережно провел по губам Бетси.

В этом жесте, почти невинном, было столько страсти, что Бетси захлестнула волна неутоленного желания. И все же ее страшило, что она по-прежнему так мало знает о Крисе. Мне надо все обдумать, сказала она себе и осторожно отстранилась.

– Ты не возражаешь, если мы поговорим об этом позже? Сейчас я хотела бы заглянуть к Коре.

Крис ожидал ответа Бетси с нетерпением, но эта уклончивость ничуть его не обидела.

– Я не против, – кивнул он. – Можно мне пойти с тобой?

Бетси вложила свои руки в его большие крепкие ладони.

– Ну конечно, – сказала она. – После вчерашней ночи мы с Корой очень многим тебе обязаны, и я знаю, как мы тебе дороги.

Когда они вошли в палату, хирург, проводивший операцию, как раз закончил осматривать девочку.

– А, миссис Мэлори, – приветствовал он Бетси. – Рад, что вы пришли. Наша юная леди поправляется на глазах. Если не будет осложнений, то уже послезавтра она сможет отправиться домой. – Хирург помедлил мгновение, глянув на Криса. – А вы, как я понимаю, мистер Мэлори? Услышав такую нелепицу, Кора радостно захихикала, но тут же сморщилась и схватилась за правый бок. Бетси покраснела до ушей и исполнилась благодарности к Крису, когда он в ответ лишь небрежно пожал плечами. По ее мнению, немногие мужчины поступили бы так.

– Я Крис Харди, – пояснил он дружеским тоном, не уточняя, какое имеет отношение к Бетси и Коре.

Как и следовало ожидать, девочка немного поплакала, услышав, что им пора уходить. Однако она выросла на ранчо, а потому понимала, что домашний скот требует постоянного ухода.

– Мамочка, ты ведь позвонишь мне и расскажешь, как дела у Кометы? – спросила она.

Наклонясь, Бетси крепко обняла падчерицу.

– Конечно, родная, – пообещала она. – Сейчас ей, наверное, уже хочется яблок и морковки, которыми ты всегда ее потчуешь. Раз уж ты сегодня не сможешь угостить Комету, мы с Крисом сделаем это за тебя.

Хотя на обратной дороге и у Криса, и у Бетси на уме было лишь предложение Криса и ее уклончивый ответ, оба они ни словом не затронули эту тему. Крис решил не торопить Бетси с ответом, а она, чувствуя это, с благодарностью приняла предложенную отсрочку. В результате они лишь обменялись несколькими фразами по поводу снежной бури и огромных сугробов, которые высились по обе стороны шоссе.

Дорога к «Улью» вела мимо ранчо Петерсов, и они увидели, что шестидесятипятилетний Тим пытается расчистить свою подъездную аллею. Очищая от снега окружное шоссе, снегоуборочные машины сгребли к его воротам гигантский сугроб, и Тиму явно не по силам было с ним справиться.

Между тем пикап Криса был снабжен снегоочистителем, принадлежавшим Бетси, иначе Крису не удалось бы даже выехать на шоссе.

– Ты не против, если я помогу Тиму? – спросил он. – Я подвезу тебя к дому, а ты пока выпьешь кофе со Сьюзен.

В долине всегда было принято помогать друг другу, и Бетси обрадовалась, услышав такое предложение от Криса. Тим в последнее время слишком много работал. Кроме того, она сейчас с удовольствием поболтала бы со Сьюзен – та во многих отношениях заменяла ей мать.

– Отличная идея, – с чувством согласилась Бетси.

Сьюзен сразу поняла, зачем Крис подъезжал к ее дверям, и, когда он, развернув пикап, направился к Тиму, дверь дома распахнулась прежде, чем Бетси успела постучать.

– Как это мило, что Крис решил помочь Тиму, – сказала она, приглашая Бетси войти в дом. – Убирать снег – работа не из легких, а Тим уже немолод. Входи, дорогая. Поболтаем на кухне. У меня и кофе готов.

Они устроились за мраморным столиком, который идеально вписывался в нишу большого окна. Сьюзен, как и обещала, разлила по голубым чашкам китайского фарфора свежий обжигающий кофе и подала к нему черничные лепешки – прямо из печи.

Едва они принялись за кофе, из гостиной в кухню заглянула Эмили.

– А где Кора? – спросила она. – Почему вы ее не привезли, миссис Мэлори?

Этот вопрос потребовал полного рассказа о событиях прошлой ночи, включая утренний визит в палату Коры. Бетси умолчала только об одной важной новости – предложении Криса.

Слушая ее, Сьюзен огорченно качала головой. Эмили широко раскрыла глаза, узнав о болезни своей лучшей подружки.

– Бедная Кора! – воскликнула она, когда Бетси умолкла. – Бабушка, можно я ей позвоню? Если она спит или занята, я попрошу сестру передать, что я звонила.

– Разве телефон уже работает? – удивилась Бетси.

Сьюзен кивнула.

– Телефонную связь наладили около восьми утра. Ты разрешаешь Эмили позвонить в больницу?

Бетси кивнула, и минуту спустя из спальни Эмили, расположенной дальше по коридору, уже доносился невнятный голосок. Судя по всему, Кора уже проснулась и была в состоянии говорить по телефону.

– Итак, – заключила Сьюзен, – эта буря запомнится вам надолго. После того что ты мне рассказала, я потребую у Тима обзавестись коротковолновым передатчиком.

Бетси одобрительно кивнула.

– Полагаю, это хорошая идея. – Она замялась. – Сьюзен, я тут хотела… гм… кое о чем тебя спросить.