"Охотник" - читать интересную книгу автора (Новиков Александр)Глава четвертая ТРУБНЫЙ ГОЛОС "ОЛЕНЯ"Вечером 28-го августа Гурон лежал на диване, читал рассказы Зощенко. Зазвонил телефон. Гурон снял трубку, бросил: але. – Здравствуй, Иван, – произнес Паганель тусклым голосом. – Чапай еще не пришел? Жан сразу понял: что-то не так. Спросил: – Что случилось, Валя? – Попал я, Индеец. – Куда попал? – В дерьмо. – Та-ак… ну-ка, объясни толком. – А Сашки-то нет еще? – Нет. Ты, Валя, не крути вола. Ты объясни, что случилось. – Лучше я сейчас к тебе подъеду. Спускайся, через пять минут буду. Гурон подумал: мудрит Валька, – оделся и вышел на улицу. Через несколько минут со стороны Карпинского вырулил "Олень". Хронированный радиатор сиял, сияла фигурка оленя на капоте… советская автоклассика! "Волга" остановилась, Гурон сел рядом с Валентином, пожал протянутую руку. Спросил: – Ну, чего случилось-то? Паганель достал сигареты, закурил… это было очень нехорошим симптомом – в салоне "Оленя" курить было не принято. Валентин посмотрел на Жана, сказал: – Тачку зацепил чужую. – Сильно помял? – спросил Гурон. – Да нет – только молдинг отлетел. – А чего переживаешь? – Тачка бандитская, – сказал Валентин и, вывернув шею, показал левую сторону лица – на скуле растекался синяк. – Тьфу ты, – произнес Гурон. – Из-за такой ерунды расстраиваешься? Плюнуть и забыть. – Это не ерунда, Ваня… это серьезно. Через час я должен подвезти им тысячу долларов. Гурон присвистнул, спросил с недоумением: – А этот молдинг что – золотой? – Нет, он бандитский. – Расскажи-ка толком. Валентин с недоумением посмотрел на сигарету в руке и вышвырнул за окно. Гурон наблюдал молча. Видел: Паганель не в себе. – Ну, в общем, я выезжал со стоянки… разворачивался задом и зацепил иномарку – БМВ. Чуть-чуть зацепил, по касательной. Я думал – протиснусь… понимаешь? – Понимаю, – кивнул Гурон. – Зацепил… а этот молдинг сраный отлетел к едрене-фене. Из бээмвухи выскакивают трое – бритые, в кожаных куртках, в "адидасе"… в общем – бандюки. Первым делом в морду лица сунули кулаком, потом начали напрягать на деньги… документы отобрали. – А ты? – спросил Гурон, мрачнея. – А я, Индеец, растерялся… оказался совершенно не готов к такому обороту. – Понятно. Что собираешься делать? – Надо Сашку найти… я на службу звоню – так нет его, бегает где-то. Гурон на несколько секунд задумался. Потом сказал: – Не надо Сашке звонить, он и так вконец замотанный… когда, говоришь, у тебя встреча с этими бандюшатами? Валентин посмотрел на часы, буркнул: – Осталось меньше часа. – А где встреча? – Стрелка. – Что – стрелка? – Теперь это называется стрелка. – Пусть будет стрелка… где? – На пустыре за Северным проспектом, у пруда… а зачем тебе? – Как это "зачем"? Прокатимся, объясним ребятишкам, что они не правы. Валентин покачал головой, сказал: – Нет, Индеец, ты не понимаешь. – Чего, Валя, я, по-твоему, не понимаю? – Это крутые ребятишки… их на "вы не правы" не возьмешь. – Так ты что же – собираешься им заплатить? – Ты чего, Ванька, с дуба рухнул? Даже если бы у меня были эти деньги, то я бы платить им не стал – это унизительно. Я – журналист, я пишу на эти темы… я бандитам платить не имею профессионального и морального права. Нужно Сашке позвонить, проконсультироваться… понял? – Понял, не дурак… но Сашку мы вмешивать в эту ерунду не будем – сами разберемся. – Нет, Ваня, ты не отдаешь себе отчет… это – бандиты. Это агрессивные быки, привыкшие к безнаказанности. Почти наверняка – вооруженные. Они могут пойти на крайность. Гурон ухмыльнулся: – Ты помнишь, что ты давеча рассказывал про "метод Рясного"? – Ты что? – отшатнулся Валентин. – Ты хочешь их… Гурон рассмеялся: – Хорошо бы… но для этого у меня нет двух славных корешей – Тульского с Токаревым. Есть только нерабочий "маузер"… Да не бери ты в голову, Валек. Думаю, что троих уродов мы и без оружия вразумим… поехали на твою стрелку. Хромированный олень на капоте сверкал, продолжая свой долгий, длящийся уже больше четверти века, бег. Валентин сидел за рулем напряженный, Гурон – напротив – был совершенно спокоен. Солнце опустилось уже низко, слепило, лобовое стекло было густо покрыто пятнышками разбившихся насекомых. – Кажется, здесь, – сказал Валентин. Он свернул на грунтовку, проехал по пустырю и остановился в десяти метрах от пруда. Гурон осмотрелся, что-то прикинул и сказал: – Переставь, Валя, тачку во-он туда, к березе. – Зачем? – Чтобы солнце не слепило… не люблю, когда солнце в глаза. Паганель не понял, причем тут солнце, но беспрекословно перегнал "Оленя" туда, куда указал Гурон. Гурон остался доволен. – Валя, – сказал он, – ты не беспокойся ни о чем, вперед не вылезай – я сам с ними поговорю. Они поймут, что были не правы, и принесут свои извинения. Документы и деньги вернут. Валентин скептически покачал головой, но ничего не возразил. Буйвол был немного выпивши и в хорошем расположении духа – а чего? Считай на халяву срубили косую за сраный молдинг… Молдинг – тьфу! – уже поставили на место, а лавэ терпила вот-вот подвезет. За рулем БМВ, принадлежащего Буйволу, сидел Сивый, а сам Буйвол развалился на правом сиденье, покуривал сигарету и жевал резинку. Сивый повернул со Светлановского на Северный, и вскоре Буйвол увидел "Волгу" на пустыре. Он удовлетворенно сказал: – Ага, лавэшки прибыли. Если этот писака привез не всю сумму – на счетчик поставлю… давай-ка, Сивый, прокатимся туда-сюда, посмотрим, не привел ли журналюга ментов. Машина с бандитами проехала мимо "Волги", и Буйвол рассмотрел, что в салоне, рядом с лохом, владельцем "Волги", сидит еще какой-то фраерок. Это хорошо, это повод накинуть еще стоху-другую баксов. Потому как терпиле безответному сказали: приезжай один… а он еще кого-то с собой притащил. Ну-ну… Бээмвуха еще раз проехала мимо "Волги" на пустыре, на углу Светлановского проспекта развернулась и двинулась обратно. – А может, – вслух подумал Буйвол, – тачку у него заберем? – А на кой хрен это старье нужно? – спросил Компот. – Да это теперь почти раритет, антик… она, бля, денег нынче стоит. Про "раритет, антик" Компот ничего не понял, а про "денег стоит" понял – про деньги он все хорошо понимал. – Ты смотри, – удивился он. – Старье, а денег стоит. БМВ выкатилась на пустырь, остановилась метрах в тридцати от "Волги". Буйвол выплюнул в окно комочек резинки и сказал: – Посигналь ему, Сивый. Сивый нажал на клаксон, над пустырем прозвучал сигнал. Гурон разглядывал БМВ[49] – в девяносто втором иномарок в городе было еще не много, они являлись "визитной карточкой" владельца, подтверждали его "крутизну". Шиком считались густо тонированные стекла, особым шиком – отсутствие номерных знаков… Непонятно почему, но у братвы особой популярностью пользовалась именно продукция БМВ, и даже сама аббревиатура произвольно расшифровывалась, как "боевая машина братвы". На той бээмвухе, которую разглядывал Гурон, все было "как положено" – стекла тонированы, номера отсутствуют… Над пустырем раздался пронзительный сигнал клаксона. – Сигналят, – хмуро сказал Валентин, глядя на БМВ. – Пошли, Ваня? – Да что мы – дрессированные цуцики, чтобы по их свистку бегать? Сами подойдут. Посигналь-ка им, Валентин Степаныч. Валентин нервно облизнул губы, спросил: – Думаешь, стоит? Гурон сам положил руку на клаксон, надавил. Раздался трубный голос "Оленя". – Ну, блин, борзой, – удивленно произнес Буйвол. – Хрен он у меня отмажется за косарь. Тачку – забираем. – А до кучи построим зубы в кучу, – сказал Сивый. Компот заржал – "шутка" показалась ему очень смешной. Буйвол бросил: – Компот, сходи-ка за ним и приведи сюда… раком будем ставить. Компот выбрался из машины, вразвалочку пошел к "Волге". – Идет бычок, – весело сказал Гурон. – Вот теперь, Валентин Степаныч, я вылезу, покурю… а ты пока посиди. – Я отсиживаться за твоей спиной не собираюсь. Вместе пойдем. – Валя, – сказал Гурон мягко, – я знаю, что ты за чужую спину никогда не прятался… дело-то не в этом. – А в чем дело? – Если начнется раздача, то – извини, конечно, – но ты будешь только помехой. Мне придется думать еще и о тебе. Я тебя прошу: посиди в машине… договорились? Паганель угрюмо кивнул. Гурон вставил в рот сигарету, вышел и, обогнув машину, остановился, привалившись к левому переднему крылу. Бычок шел, щурясь на солнце – собственно, именно этого и добивался Гурон, когда предложил Валентину переставить машину. Он не думал, что дело дойдет до крайностей, но все же занял позицию, которая обеспечивает некоторое преимущество… как учили. Компот подошел, остановился метрах в двух и уставился на Гурона. Компот был крупный, наголо бритый детина с перебитым носом. Он привык к тому, что под его пристальным взглядом люди чувствуют себя неуверенно… Гурон спокойно выдержал взгляд, щелкнул зажигалкой. Компот подошел ближе, положил руку на крышу машины и наклонился к опущенному стеклу. – Эй, ты, писака, – сказал Компот Валентину. – Ты это… вылезай. Ты бабки привез? Валентин вопросительно посмотрел на Жана. – Ты че, баран – глухой? – повысил голос Компот. – Чего молчишь, перхоть? Гурон, не глядя на быка, произнес: – А чего с тобой, шестерка, разговаривать? Пахана своего позови сюда. Компот на миг онемел от такой наглости, выпрямился, ощерился: – А ты кто такой? Жан выдохнул дым, посмотрел быку в глаза: – Передай пахану, чтобы принес документы, которые отобрали у Валентина Степаныча. Быстро! – Ты чего вякаешь? Ты кого шестеркой назвал? – Тебя, если ты еще не понял… зови пахана быстро, шестерка. Компот зарычал и бросился на Гурона… Жан поймал руку, сломал – Компот закричал от боли – и негромко сказал на ухо: – А теперь иди и передай своим, чтобы вернули документы Валентина Степаныча… двадцать секунд есть у вас. Через двадцать секунд я сам к вам приду – тогда будет плохо. Гурон легонько подтолкнул быка в сторону бээмвухи. Придерживая правую руку левой, Компот поплелся к своим. Жан произнес ему вслед: – Идет бычок, качается, вздыхает на ходу… Братки в БМВ отлично видели, что произошло возле "Волги". Для них это было полной неожиданностью. – Пошли, – сказал Буйвол сквозь зубы. Они вышли из машины. Хлопнули дверцы. Сивый на ходу выхлестнул из рукава телескопическую дубинку. Гурон ждал. По виду двух приближающихся братков понял, что настроены они решительно. Ну… не я первый начал. Из "Волги" вылез Валентин с монтировкой в руке. Это было совершенно некстати, но возражать Гурон не стал. Он ободряюще подмигнул Валентину. Когда до бандитов осталось метра три, Гурон стремительно ринулся вперед, на Сивого. Сивый взмахнул дубинкой. Гурон нырнул под удар, сбил Сивого с ног, впечатал затылком в землю. В движении подхватил дубинку и оказался уже за спиной Буйвола… Буйвол был не совсем трезв, но оценил ситуацию правильно: он один против двух мужиков. У одного – дубинка, у другого – монтировка. Буйвол развел руками, сказал: – Ребята, давайте жить дружно. Гурон широко улыбнулся, спросил: – Документы Валентина Степановича у тебя? Буйвол несколько секунд молчал. Потом сунул руку в карман и вытащил бумажник. – Посмотри-ка, Валя, все ли на месте, – сказал Гурон, передавая Валентину бумажник. Паганель быстро просмотрел содержимое потертого кожаного портмоне: – Не хватает редакционного удостоверения… денег нет. – Где? – произнес Гурон. – Удостоверение – у него, – кивнул Буйвол на Сивого. Гурон покачал головой: – Ему-то зачем? Хотел при случае под журналиста закосить? С его-то рожей? Он в зеркало на себя когда последний раз смотрел? Сивый застонал. – Деньги верни, – сказал Гурон. Буйвол неохотно вытащил из кармана еще один бумажник. На этот раз – свой. Протянул Гурону, но Жан отрицательно покачал головой – кивнул на Валентина. Паганель колебался. А Буйвол смотрел исподлобья – он не привык сдаваться, выбирал момент для удара. – Валентин Степаныч, – сказал Гурон, – отбросьте сомнения. Все очень просто: вас ограбили и вы всего лишь возвращаете назад свои честно заработанные деньги. Валентин отсчитал несколько купюр, протянул бумажник Буйволу, но Гурон сказал: – Не торопись, Валя… документы этого бугая там есть? – Да, есть "права"… техпаспорт есть. – Прочитай-ка мне вслух данные этого быка. Валентин извлек из шикарного кожаного "лопатника" "права" и техпаспорт на БМВ, прочитал вслух. Гурон сказал: – Теперь, господин Молчанов Сеня, я знаю, где тебя найти… ты меня понял? – Думаешь, ты самый крутой? – процедил Буйвол. – Нет. Но тебя, если вздумаешь глупости делать, в землю зарою… ты меня понял? Буйвол молчал. Сивый застонал, начал подниматься с земли, но его повело, он упал на бок. – Ты понял меня, Сеня? – с напором повторил Гурон. – Понял. – Умница. А теперь нужно принести извинения Валентину Степановичу. – Извини, мужик, – выдавил Буйвол. Извиняться он не привык. – Принимаешь? – спросил Гурон Валентина. Валентин кивнул. Гурон подвел итог: – Все! Забирай своего урода и проваливайте. Надеюсь, что мы больше никогда не встретимся. Буйвол взял свой бумажник и пошел к машине. Сивый встал на четвереньки, с трудом выпрямился. Его качало, как пьяного. Буйвол плюхнулся на заднее сиденье. Колотилось сердце, душила злоба. – Плетка где? – спросил он у Компота. Компот, морщась от боли, выдавил: – Под сиденьем. Буйвол запустил руку под сиденье, вытащил обрез "магазинки" МЦ-20[50]. – Может… это… не надо? – неуверенно произнес Компот. – Заткнись, – ответил Буйвол. С обрезом в руках он выбрался из машины, расставив локти, оперся на крышу. – Ванька! – крикнул Валентин. Гурон мгновенно обернулся и увидел Буйвола с ружьем в руках. Подсечкой Гурон сбил Валентина на землю, метнулся в сторону. Почти одновременно на стволе ружья полыхнуло пламя, раскатился выстрел. Просвистела картечь… Язык пламени был очень длинным, Гурон догадался: обрез. Он стремительно переместился, встал за спиной Сивого. Буйвол – клац-клац – открыл затвор, выскочила дымящаяся латунная гильза. Клац-клац – закрыл затвор. Буйволу сильно мешало солнце, он щурился, но видел только темный силуэт. Силуэт покачивался. Буйвол навел наполовину обрезанный ствол, нажал на спуск… Картечь ударила Сивого в грудь и в левый бок. Он еще раз качнулся и повалился на землю. Буйвол ничего не понял – он видел, что силуэт раздвоился, распался на два тела… одно осталось лежать на земле, другое метнулось в сторону… Буйвол механически передернул затвор, дослал третий патрон. – Сивый! – закричал Компот, и Буйвол понял, что завалил Сивого. Как только Сивый упал, Гурон стремительно переместился вперед, в сторону стрелка, и влево. Он уже давно не упражнялся в качании маятника, но тело все помнило само и само принимало решения. Буйволу мешало солнце, мешала злость и выпитая водка. Но более всего мешало то, что темный силуэт все время уходит вправо, вправо. Буйвол доворачивался всем корпусом в сторону надвигающегося противника, но не успевал за его движением. А Гурон закручивал движение влево, влево, неумолимо приближался… до Буйвола оставалось метров семь. Жан хорошо видел черную дырку ствола и чумовые глаза Буйвола над стволом… до БМВ осталось пять метров… три метра… метр. Гурон взлетел на капот, на крышу, ногой выбил обрез и прыгнул на Буйвола сверху. Гурон взял обрез за ствол и швырнул его в пруд. Вращаясь, полуметровая железяка пролетела метров пятнадцать, упала в воду. Разошлись круги, всплыли несколько пузырьков воздуха. – Готов, – сказал Гурон, мельком взглянув на тело Сивого. – Нужно вызвать милицию, – сказал Валентин. Гурон быстро проверил карманы убитого, нашел удостоверение Валентина и буркнул: – Сваливать надо по-быстрому, Валя. – Но так нельзя… нужно вызвать милицию. – Ты потом спроси у Чапая, чем заканчиваются контакты с ментами. Уезжать отсюда надо, Валя… быстро, Валя, быстро. Гурон подхватил Валентина под руку и повел к машине, усадил на заднее сиденье. Сам сел за руль. В ларьке на проспекте Науки Гурон купил бутылку водки "Распутин" и бутылку какого-то напитка. В машине свернул с "Распутина" винтовую пробку, сунул в руки Валентину: пей. – Зачем? – спросил Валентин. – Так надо, – сказал Гурон твердо. Валька был бледен. Он неуверенно приложился к бутылке, сделал несколько глотков. Кадык на горле судорожно ходил вверх-вниз. Гурон прикурил сигарету, сунул Валентину в рот. Паганель затянулся и сказал: – Но мы же не хотели… мы же не думали, что так… – Успокойся, Валя. Не мы это начали. – А тот человек… он точно мертв? – Точно. – Но ведь мы не хотели… мы же не хотели, Индеец! Правда? – Правда, Валя, правда… не бери в голову, выпей водки. – Я не хочу. – Как хочешь… но лучше выпей. Валентин растерянно посмотрел на Жана, на наглую физиономию Распутина на этикетке, приложился к бутылке… закашлялся, выскочил из машины. Его начало рвать. Гурон загнал "Оленя" в гараж, запер изнутри ворота. Сказал Валентину: – Что ты так переживаешь, Валя? Соберись, возьми себя в руки. – Человек погиб. – Бандит, Валя, бандит. Он сам выбрал свою судьбу. – Думаешь? – А что тут думать? Тем более, что убили-то его не мы. – Водка осталась? – Хоть залейся. Валентин вылез из машины, достал с полки стаканы. Выглядел он очень нехорошо. Гурон налил ему полный стакан. Паганель выпил залпом. Оркестр наяривал: "Бухгалтер, милый мой бухгалтер". Буйвол плечом отодвинул какого-то фраерка – не стой на дороге, жопа! – прошел в зал. На эстраде кривлялась тощая певичка в очень короткой юбке. Рафаэль в окружении братвы сидел за угловым столиком. Буйвол подошел, взял бутылку, налил водку в фужер, выпил залпом. Рафаэль сказал: – Красиво… закуси. Он протянул Буйволу вилку с маринованным огурчиком. – Сивый, – сказал Буйвол. Мгновенно стало тихо за столом. – Что – Сивый? – спросил Рафаэль. Буйвол молчал, а Рафаэль переменился в лице. – Карельские? – произнес он напряженно. – Нет. – Присядь, Сеня. Буйволу придвинули стул. Он сел, ответил, глядя в скатерть: – На стрелке… мы одного лоха нагрузили на косарь… забили стрелу. А он, сука, приехал с каким-то отморозком. Тот сразу мочилово затеял. Рафаэль чувствовал, что Буйвол чего-то не договаривает. Он смотрел на Буйвола испытующе и строго… Буйвол налил еще водки, выпил. – Ну? – сказал Рафаэль. – В общем, попал Сивый под мой выстрел. Рафаэль улыбнулся… Рафаэль улыбнулся и вдруг вонзил вилку с наколотым огурчиком в руку Буйвола. Решением "коллектива" постановили: Буйвол должен оплатить похороны Сивого и выплатить "компенсацию" вдове убитого. Сам для себя Буйвол решил, что должен найти и покарать отморозка, из-за которого он влетел в такой стремный блудняк. |
||
|