"Звездный странник" - читать интересную книгу автора (Афанасьев Сергей)

Глава 17

— Доброе утро, — вежливо сказала хозяйка. — Завтрак уже готов. Присаживайтесь.

Интересно, что она ей рассказала, подумал Сергей, внимательно посмотрев на женщину, но та вела себя как обычно — значит о последних событиях не было сказано ни слова, иначе им бы всем было не до завтраков.

На этот раз Сергей был не один — чуть позже подошли сам хозяин и Терций. Некоторое время они ели молча. В углу что-то бодрым голосом бубнил очередной разбитной ведущий какой-то передачи.

— А сейчас астрологический прогноз, — весело огласил он. — Который зачитает наша очаровательная ведущая Оксана Голота.

— Ну ты и сказал, — проговорила девушка. — Впрочем, о чем это я? Начнем. Итак — Девам не стоит заниматься бизнесом, — шустро начала она. — Ракам закончить все текущие дела… — Пауза. — Да, интересно звучит — раком закончить все свои дела… Впрочем, им виднее…

— Мать, слышала? — недовольно проговорил отец семейства, переключив видеофон на канал новостей. — Что говорят?

Хозяйка, не оборачиваясь, кивнула, не отвлекаясь от кухонных забот.

— Раньше отбор был строгий, все дикторы как на подбор — речь, манеры, все серьезно. А сейчас… Вон как-то вышел один, словно с похмелья, и говорит всякие пошлости — Песня про листья-письма. В том смысле, что пока на них не написали (ударение на И) в смысле не написали (ударение на А), они письмами не стали. Разве ж такое было когда-либо?

— Что говорить, — вмешалась хозяйка. — А наш Юний? — Она обернулась к Сергею. — Вчера нашли у него целую коллекцию вкладышей от жевачек с голыми женщинами. Словно какая-то диверсия. Пришлось его немного воспитать и больше не давать ему эту гадость.

Терций уткнулся в тарелку, а Сергей тактично промолчал.

— А теперь последние сводки с межбанковской валютной биржи. Курс доллара опять поднялся на тридцать два с половиной пункта…

— Опять подскочил, — недовольно проговорил хозяин семейства, в сердцах заканчивая завтрак. — Теперь жди повышения цен.

Терций вышел в коридор в след за Сергеем.

— Кстати как вы могли нас слышать? — спросил он со странной интонацией. — Дверь тогда была плотно закрыта. Сами же ведь ее открывали… А с лестницы ничего не слышно — я проверял…

Он устало привалился головой к окошку. Спать-то как хотелось! Дни какие-то сумасшедшие пошли, вяло подумал он, закрывая глаза. Так, теперь Лана. Надо с ней окончательно все решить и не ломать себе голову.

Подъезжая к ее остановке он заранее стал выглядывать в окно, надеясь, что вдруг она стоит на своем обычном месте, увидит его, впорхнет, и все будет по старому. Но нет. Ее нигде не было видно. И он вдруг сорвался с места и бросился к выходу.

Дверь ему открыла Кристина.

— Привет, — сонно сказала она, поплотнее кутаясь в халатик. Проходи.

Он переступил порог.

— Где Лана? — спросил он, осторожно заглядывая в пустую комнату.

— Она со вчерашнего вечера так и не приходила, — как-то двусмысленно ответила девушка. — Сам значит в чем-то виноват.

Сергей кивнул, соглашаясь — наверное.

— Ладно, извини что я так, с утра пораньше… — сказал он, выходя.

— Да не за что, — ответила девушка, закрывая за ним дверь.

Значит она не ночевала в общежитии, в отвратительно тяжелом состоянии думал он, покачиваясь в вагоне и мучаясь от ревности. И подружки ее все остались в комнате… У него нестерпимо сильно заломило в висках. Что же я наделал? — в отчаянии подумал он. Как же теперь все это исправить?.. Но ответа не находил.

Когда Сергей вошел в зал, отдел жил своей жизнью, обсуждая утренние новости.

— Вчера вечер какой-то неудачный выдался, — жаловался Закир Густаву. — Спортзал обломился — у них соревнования по району проводились. А я уже пива взял. Пришлось дома пить без всякого интереса. Хотя бы малейший повод, хоть бы жарко было в комнате. А так вечер, считай, пропал зря, — махнул он рукой в сердцах. — Да еще этот обвал рубля…

— Вот-вот, — поддержала Ники. — А говорили — стабилизация, стабилизация.

— Да, — протянул Густав многозначительно. — Полный стабилизец.

— Что за страна у нас? — говорила тем временем Ники в каком-то детском отчаянии. — Только немного утряслось, жизнь выравнилась, можно что-то планировать, копить на что-то, и на тебе — инфляция, цены скачут, вклады обесценились — и все из-за этой приватизации. И главное, все бывшие руководители выступают по ТВ с такими умными речами. А что же они ничего не делали, когда были у власти?

— Какие умные речи? — встрял Закир. — Где ты их слышала? Одна сплошная реклама женских прокладок. Шеф, — весело заметил он, оборачиваясь. — Слышали? Опять повышение цен.

— Ну и что?

— Просто интересно, когда нам зарплату повысят?

— Мне самому это интересно, — хмуро заметил Сергей, заходя в свой кабинет. — Кстати, где у нас Ольховская? — спросил он, ни к кому конкретно не обращаясь, остановившись на пороге.

— Наверху, — Алла подняла глаза к потолку. — Бумаги заполняет, в связи с переводом. Будет где-то через час.

— Ну хорошо, — зачем-то кивнул он и закрылся у себя в кабинете.

Работа не шла, мысли были только об одном. Скорее бы она появилась, думал он в сильнейшем нетерпении. Скорее бы ее увидеть и поговорить. Появится, зайдет, я ей — здравствуй, ты меня извини, что я не был вчера, — работа задержала… А она возьмет и промолчит в ответ. И как дальше ей объяснять, чтобы она поняла и простила?

Он прошелся по кабинету и посмотрел на часы. Прошло только 3 минуты. Как долго тянется время! Он сверил с часами на компьютере все было правильно. Сергей снова нервно прошелся по комнате. Нет, подумал он, такое начало разговора не годится. Надо как-нибудь иначе, не так сухо. Может, как она зайдет, ее сразу обнять? Да нет, глупость. Она же обижена на меня и этот жест может ее еще больше разозлить. Наоборот, надо бы как-нибудь помягче, и чтобы она видела, что я сам переживаю… А может сразу же предложить ей выйти за меня замуж?

Он снова посмотрел на часы. На этот раз прошло только 2 минуты. Итого всего 5 минут. С ума можно сойти от ожидания.

Итак он мучался в течение часа, через каждые 5 минут выглядывая в общий зал. Но девушка все не появлялась. И вот, в какой-то момент, когда он уже был не в силах оставаться в одиночестве, Сергей, уставший и обессиленный, вышел в зал и увидел ее. Она спокойно сидела рядом с Коурисом, о чем-то с ним вполголоса переговариваясь. На Сергея она даже не посмотрела.

Немного поколебавшись у прибора внутренней связи — как ее позвать? Ольховская, зайдите в кабинет? — он решительно щелкнул тумблером.

— Лана, — позвал он тихо, — Можно вас на минутку?

В зале стало тихо, и девушка, под многочисленные взгляды, поднялась со своего места, перестав улыбаться, и с высоко поднятой головой решительно прошла между столов.

— Лана, вчера было много работы, — волнуясь, начал он, пытаясь взять ее за руку, но девушка вдруг его перебила, резко одернув кисть руки.

— Не надо ничего мне говорить, — сухо произнесла она, отстраняясь. — И не надо никаких объяснений. Мы знакомы были всего лишь неделю. За этот короткий срок никто никому ничего не должен. У вас по отношению ко мне нет никаких обязательств. И давайте расстанемся друзьями, закончила она, выходя из кабинета.

— Я не хочу расставаться, — негромко произнес он, не в силах прийти в себя после этой тирады.

Она задержалась на пороге, задумчиво посмотрела на него, потом отрицательно покачала головой.

— Я все равно ухожу из вашей группы, — сказала она необычайно серьезно, глядя ему прямо в глаза. — Нам легче будет забыть друг друга. И так будет лучше для нас обоих.

Она еще секунду помедлила, а потом решительно закрыла за собой дверь.

Около часа Сергей приходил в себя, пытаясь время от времени снова позвать девушку, попытаться переуговорить ее, но каждый раз останавливался, где-то в глубине души считая, что это ее окончательное решение, и чтобы теперь он ни сказал, вызовет у нее только досаду и раздражение за его непонятливость.

Серьезно выбитый из колеи, он тем не менее кое как смог привести в порядок свои мысли.

Да, действительно, думал он, нервно вертя в руках какую-то безделушку со стола, она уходит от нас. Ее забирает Август Зелински. Опять он здесь. Что-то часто он стал появляться возле Ланы. И этот ее личный прибор связи, и в служебную общагу ее что-то долго не переводили, да и, честно говоря, ее роль в 15 не совсем понятна — не будут же из-за каких-то снимков так рисковать, возить лишнего, к тому же неопытного человека, увеличивая вероятность провала.

И он дал команду компьютеру о сборе данных на Лану Ольховскую, двадцати трех лет.

На экране монитора сухо высвечивались собранные машиной кадры.

Вот Лана на остановке. Подходит его маршрут. Девушка смотрит в окна, неуверенно заходит в седьмой вагон. Потом снова выходит на перрон. Состав уезжает и Лана остается одна. (Это когда меня побили, подумал Сергей). И тут к ней подьезжает Август Зелински. Выходит из элекара. Говорит о чем-то с девушкой. Она в нерешительности смотрит на табло прибытия, потом на часы, кивает головой и садится в машину к секретарю.

Следующие кадры — он сам и она (интересно, а это снимали с какой точки?), когда она звала его остаться в общежитии, а он ушел. А вот уже вечер этого же дня (я в это время, наверное, спасал Элору от кислоты) Лана в броском роскошном вечернем платье (которое она не захотела мне показывать — наверное, пятнадцать моих зарплат), улыбающаяся, вместе с галантным Августом Зелински на какой-то презентации. И их короткий разговор, удачно записанный с близкого расстояния.

— Лана, у вас завтра день рождения, — говорил секретарь. — Я предлагаю вам отметить этот радостный в Вашей жизни день на одной из правительственных вилл на 412 уровне.

— Спасибо, — Лана чуть наклонила голову, сразу же перестав улыбаться. — Но ничего не получится.

— Уверяю вас, там будет очень интересно — каскад бассейнов с водопадами, большой зверинец, уютные рощи, армия слуг и служанок. Вы там будете как королева.

Лана снова старательно покачала головой, не поднимая глаз.

— У вас с вашим начальником все настолько серьезно? — осторожно спросил секретарь, наклоняясь к девушке и кладя свою ладонь на ее руку.

— Но он же все-таки мой начальник, — слегка поморщившись, сказала Лана, не убирая своей руки. — Давайте не будем об этом.

— Если что, не стесняйтесь, мне звоните, я вас переведу в другое более подходящее для вас место.

— Хорошо, — кивнула девушка, слегка потупившись. — Буду иметь ввиду. Тем более, что меня и так уже переводят…

Нажав на паузу, он откинулся в кресле. Потом включил стол Ланы, чтобы еще раз посмотреть на нее…

— Замуж не собираешься? — грубовато спрашивал ее Коурис, счастливый уже от одного факта разговора с нравившейся ему девушкой.

— Что я? Дура? — также отвечала она, по манере поведения теперь больше похожая на школьницу с окраины.

— А что так? Большинство моих знакомых девушек хотят замуж.

— Ну если только гражданским браком — я согласна. А так — не хочу. Если только после 26–28 лет…

— Сейчас, по-моему, наоборот, совсем ранние в брак вступают.

— Да, — кивнула она, все также улыбаясь непонятно чему, а юноша млел от ее улыбки. — Моей сестре 13 лет. А ее другу — 18.

— Че? В натуре что ли? — искренне удивился Коурис по-своему.

— Ну да! Но сестренка у меня правда красивая.

— На мой взгляд — так ты очень хороша!

Теперь девушка улыбнулась Оэцию.

— Я просто уже взрослая. К тому же накрашенная…

— А что? Не накрашенная менее красивая?

— Да нет. Черты лица остаются те же самые. Просто косметикой ты их более подчеркиваешь. А она еще молода — у нее все и так есть. К тому же ноги от ушей растут… Глупая только…

И снова кадры.

Лана в общежитии за нетронутым праздничным столом, ждет Сергея. «Может, пропустим пока по стаканчику?» — сочувственно предлагает Ларри, сидя на диванчике. Девушка отрицательно качает головой. «Подождем еще», говорит она упавшим голосом.

Сергей помассировал занывшее сердце и, чтобы совсем себя не добивать, перекрутил запись немного вперед. Девушки сидели за столом, Ларри пытался ухаживать за именинницей, разговор не клеился. Внезапный стук в дверь заставил всех замолчать и посмотреть на Лану. Она дернулась было к выходу, потом замерла. «Стася, открой лучше ты» тихо проговорила именинница. Но когда Констанция поднялась, Лана ее остановила — «Нет, лучше я сама».

В комнату вошел Август Зелински с огромным букетом цветов. Он поздравил Лану, посидел немного за общим столом под любопытные взгляды девчонок, пытаясь всех развеселить старыми шутками и анекдотами. Потом вызвал именинницу в коридор. О чем-то там долго с ней разговаривал, в то время, как за столом девушки активно обсуждали нового гостя, сравнивая его с Сергеем (не в пользу последнего). Потом Лана вернулась, извинившись, сказала, что уезжает и что они продолжали праздновать без нее. Быстро собралась и покинула общежитие. И где-то минут через 15–20 появился Сергей.

Да-а, видать не судьба, в полном упадке подумал он, переходя к следующим рабочим записям.

Праздник на одной из правительственных вилл на 412 уровне отпал не было возможности для записи. И следующие кадры уже были, как это ни странно, из бывшей квартиры Элоры — Сергей узнал ее по мебели.

— Нравится? — спрашивал девушку секретарь, водя ее по многочисленным комнатам.

Лана кивнула, слегка придерживая его под руку.

— Бумаги я все уже оформил, — говорил он. — Теперь, если пожелаешь, это все будет твое…

Девушка посерьезнела и снова, как в прошлый раз, убрала свою руку, чуть отстраняясь.

— Нет, — сказала она суховато. — Не надо так говорить.

— Вы не торопитесь отказываться, — проговорил секретарь умоляюще. Подумайте немного. Пожалуйста… Хорошо?

— Ну хорошо, — согласилась девушка.

И последняя, самая свежая запись, поступившая буквально полчаса назад — ее звонок с работы. Одна только короткая фраза девушки — Я передумала…

Отключив канал связи с базой данных, он потер виски и включил просмотр зала, пытаясь отвлечься от всего увиденного и услышанного.

— Народ, тихо, дайте послушать гороскоп, — возмущенно прикрикнула Алла.

— У Скорпионов в сексуальном плане опять все в порядке, — тараторил диктор в быстром раскованном темпе. — Но звезды советуют не пить и не воевать с электроприборами… Долго ждать счастья Рыбам не придется… Избегайте ограничения в питании. Диеты сегодня вредны. — Красивый вечер Водолеев сменит еще более красивая ночь. А это значит, что день прожит не зря и своего вы добились. А вот у Тельцов с сексом не заладилось, причем не по вашей вине. Рыбы, отдайтесь… — пауза. А-а! Отдайтесь своим чувствам… Вот что сказали звезды… — бодро сказал он под занавес.

Алла в хорошем настроении радостно потянулась.

— День какой сегодня будет неплохой. И по гороскопу все удачно складывается.

— Что уж хорошего, — проговорил Густав. — Доллар скачет и скачет утром одна цифра, а сейчас в обед уже в два раза больше. Так скоро и 200 рублей за бакс. Надо бы водку закупить заранее. Масло опять же в три раза подорожало, мясо в 5. Я вот подсчитал — зарплаты хватит только на квартиру и еду. И то впритык?! И то только сегодня…

— Все равно, — беспечно ответила девушка. — Хочется чего-нибудь этакого… необычного… радостного… А деньги — это, в общем-то, ваши, мужские проблемы.

— А давай я тебя поцелую, — сказал рядом сидящий Коурис, с готовностью встал и направился к Алле.

Девушка отстранилась.

— Что ты? Что ты? Начальство, люди кругом, нельзя… — И она, словно фея, скрылась в аппаратной.

Щелкнул входной кодовый замок и в зал радостно влетела Ники. Наверное, спускалась вниз, к оперативникам. Она легкой кошачьей походкой прошлась по рядам, остановившись за спиной Закира, который в это время увлеченно убирал блеклый фон на снимке полуобнаженной женщины — чтобы потом его (фон) заменить на другой, посимпатичнее, и поставить на свой компьютер на заставку, сменив старую, уже привычную и порядком надоевшую.

— Она что? — наивно спросила Ники. — Была в платье?

— Конечно, — небрежно согласился Закир, прекрасно понимая, что снять на снимке одежду с женщины невозможно — мало ли там какое тело может оказаться — все в веснушках, дряблое, или вообще исколотое татуировками.

— Какими ты делами увлечен на работе! — протянула девушка, оценивающе рассматривая изображение.

— А хочешь, и тебя так сделаем? — спросил Закир не оборачиваясь и не отвлекаясь от творческого процесса.

— Лучше ту фотографию, с Нового Года, где мы с тобой целуемся за столом. И по пояс.

— И еще что бы ты в легком платьице и у меня на коленках.

— А это еще зачем? — чуть удивилась Ники.

— Ну как же, — почти возмутился Закир. — Для большей привлекательности. Ведь народу будет жутко интересно — что же там под платьем происходит на самом деле?

— Фу ты! — фыркнула девушка, — Только об одном и думаешь.

— А знаешь, — обернулся Закир с серьезным лицом. — Может я какой-то неправильный. Но когда я нахожусь рядом с красивой девушкой, и говорю с ней только по работе о каких-то дурацких графиках и планах, я чувствую себя полным идиотом.

— Кстати, о женщинах, — заметил Густав. — У Ланы сегодня последний день в нашей группе.

— Да, действительно, — кивнула Ники. — Так грустно всегда бывает. Вот привыкаешь к человеку, и вдруг он уходит. К тому же навсегда, добавила она таким тоном, словно вот-вот готова была заплакать.

— Бывает, конечно, и такое, — согласился Закир и погладил девушку по плечу и тонкой шейке. — Не переживай. В жизни всегда так — кто-то приходит, кто-то уходит… И не хороним же ведь в конце-концов.

— Надо бы проводы организовать, — сказал Густав. — Скинуться по полтиннику.

— А шеф? — осторожно спросил Закир.

— А что шеф? — переспросил Густав. — Их отношения — это их отношения. А проводы устраивает все-таки отдел.

— Конечно, — вмешалась Ники, слегка дотрагиваясь до уголка правого глаза и придерживая другой рукой руку Закира на своем плече. — Кто будет собирать?

— Я думаю, вы с Закиром сходите, купите все необходимое, подарок там подберете на память…

— Точно! — вдруг спохватилась Ники. — Чтобы нас не забывала…

— И обязательно с какой-нибудь дарственной надписью, — продолжил Густав. — Тескт вы уж сами придумаете, — кивнул он в сторону Закира. А потом мы уж пересчитаем, кто сколько должен. Идет?

— Нормально, — согласился Закир. — Я думаю, где-нибудь часа в четыре и сходим.

Сергей, совсем разбитый, устало вышел в зал.

— Мы стоим этак перед дверью и тупо смотрим на нее, — продолжал Закир прерванный рассказ. — И тут он мне говорит так недоуменно — Это же не моя дверь!?

Все дружно засмеялись.

— Шеф, вы сегодня будете на футболе? — спросил Сергея Закир. — Мы сегодня играем на ящик пива с 4 отделом.

— Да нет, пока не получается, — ответил Сергей. — Что это? — спросил он, прислушиваясь к странному гулу. — Опять у нас кондиционер барахлит?

— Да вот, совсем мужчин не осталось, — ответила Ники. — Прокладку некому сменить.

Немая пауза. Потом Закир, судорожно зажимая рот, медленно полез под стол, содрогаясь в диких конвульсиях.

Наконец и до Ники дошла вся двусмысленность этой фразы и она, сильно покраснев, пулей вылетела из зала.

И только Сергей, невесело улыбнувшись, молча ушел к себе.

От нечего делать он запросил информацию про бабок у киосков, почему-то только сейчас подумав — каждые пять минут ей кто-то подает это сколько тогда денег получается? Навел справки — обычная картина криминального мира — группировки, раздел территорий. Они в день платят за место столько сколько он получал за два дня. Не все, конечно, но кто их разберет?..

В кабинет осторожно постучавшись заглянула Алла.

— Я принесла бумаги на перевод Ланы Ольховской. Подпишете? Или попозже зайти?

— Да нет, проходи, — сказал он, расчищая стол.

Взяв в руки бумаги, он некоторое время смотрел на них, на все эти гербовые печати, подписи и указания, словно на последнюю надежду, потом решительно поставил свою подпись.

— Как у вас прошел вчерашний праздник? — как бы невзначай спросила Алла.

— А как у вас?

— Мы немного посидели группой, — сказала она, медленно приблизившись к Сергею. — Подарили имениннице вазу. Мужчины опять напились и Закир, провожая Коуриса, отвез его совершенно в другое место. А Лана ушла рано — сильно торопилась.

— Извини, — сказал он вдруг Алле, резко поднимаясь. — Я к шефу заскочу. Дело срочное.

— А ты действительно хочешь знать правду? — спросил его шеф, опять, как и в прошлый раз стоя на карнизе. — Подумай. Меньше знаешь, меньше в жизни проблем.

— Да, — подтвердил Сергей. — Ведь это касается и меня.

— Уж больно ты стал щепетильным для своей профессии. Это очень плохо. Погоришь на мелочи. Свои мнения старайся держать при себе, иначе сам понимаешь… Да и вообще, работники твоего уровня не задают таких вопросов. — Они немного помолчали. — С самого начала с тобой не все было ясно, чтобы так сразу раскрываться, — продолжил Рейнольдс. Уж много неясного в твоем прошлом. Странная амнезия, твоя карточка, с которой идентифицировали твои отпечатки пальцев — по виду ей не менее 150 лет. То ли с карточкой что-то случилось, то ли еще что… И твое подселение в дом Элоры… Сразу же попал в поле зрения. Долго проверяли возможность твоей работы на кого-то еще, — не обязательно на заграницу.

— Я просто пришел по объявлению о сдаче комнаты, — проговорил Сергей устало, снова снегом потирая горячий лоб.

— Согласись, такие совпадения очень редки. За ее семьей, естественно, давно наблюдали. И тебя, конечно, сразу занесли в черный список. Так что отсюда и недосказанность на работе.

— А что же меня не уволили или не перевели куда-нибудь?.

— Это было бы глупо, — покачал шеф головой. — Лучше противника держать в поле своего зрения и под контролем, чем быть в постоянном неведении о его действиях.

— А что же тогда вы мне все это рассказываете?

Рейнольдс как-то странно посмотрел на Сергея.

— Просто я сам не верю во все это. Загадок конечно в тебе много, но ты не шпион, не вражеский агент. Просто жизнь у тебя такая. Ну а своим сотрудникам я привык доверять. Иначе ничего серьезного на этой работе не сделаешь.

— Тебе на самом деле поручалось три задания — основное, второстепенное и прикрывающее предыдущих два, — решительно продолжал его начальник. — Основное задание. Это, естественно, предвыборная гонка. — Сергей кивнул. — А в борьбе кандидатов между собой все средства хороши и, естественно было предположить, что наш президент не оставит такую мощную силу в стороне, как управление контрразведки, хочется нам этого или нет. Тебе все понятно? — Сергей снова кивнул, отметив про себя, что совсем недавно он точно также, слово в слово, думал не эту тему. — Замечательно, — невесело сказал Рейнольдс. — Идем дальше — личный секретарь Цетега, Август Зелински, безмерно преданный ему человек, как сообщили в докладе наружные службы наблюдения, обратил внимание на студентку факультета журналистики.

— И в чем это выразилось, — перебил его Сергей.

— Студентка была неопытна и все делала неуклюже — с такими долго не церемонятся при большой занятости рабочего времени. А он же уделил ей больше всех внимания, кинув несколько необычных для него фраз.

— И это все?

Шеф развел руками, — Как видишь.

— Забавно, — усмехнулся Сергей.

— Четвертое, — продолжил Рейнольдс. — Девушку перевели на ускоренные курсы, а потом и в наш отдел. — Сергей даже не вздрогнул, понимая, что все идет именно к этому. — Пятое, в командировке на семинаре ты показываешь девушку секретарю и держишь ее в поле его зрения, не проявляя активности — в службе безопасности Цетега тоже не дураки сидят. Поэтому, для полной естественности тебя и не поставили в известность — чтобы все было натурально. Да и Лана — не мисс Сеймур, у нее не получится по приказанию.

Сергей снова кивнул, соглашаясь со всем вышеизложенным.

— В технике ты конечно хорош, да и мозги у тебя есть. Но вот в людях ты плохо разбираешься, — продолжил шеф. — Поэтому и просчитать тебя было легко. И с Ланой, и с Элорой. Хотя мне этого и не хотелось все-таки сотрудник моего отдела, и вести его за ниточки… Но уж больно у тебя было удачное положение. Все замыкалось на тебе. Лучше кандидатуры и не сыскать. Открываться тебе не стали — не было уверенности в твоих актерских способностях. Да и переиграть мог. А так все получилось естественно — не придерешься.

— То есть, я давал возможность секретарю проявить себя самостоятельно? — уточнил Сергей.

— Да, — кивнул шеф. — Делать тебе, сам понимаешь, ничего и не пришлось. Главное — показать ее. А там секретарь сам уж пусть суетится.

— А если бы она не клюнула на его внимание?

— Это раньше у народа была какая-то общая цель, идеалы. А сейчас все разрушили и цель одна — положение и деньги. А у него их больше, чем у тебя. И ты уж меня извини — вряд ли бы она устояла. Да и слишком молода, чтобы успеть проникнуться старым воспитанием.

— А если бы он не клюнул на нее?

— Значит, не судьба, — пожал плечами Рейнольдс. — Тем лучше было бы для нас. В конце-концов, наша основная задача, приносить пользу отечеству, защищая от внешних врагов, а не копаться в грязном белье кандидатов.

— У тебя ко мне все? — спросил начальник.

— Да, — ответил Сергей, догадываясь что сейчас услышит еще что-то неприятное.

— Тогда у меня к тебе будет еще небольшое дело.

— Хорошо, я слушаю.

— Не замерз?

— Нет.

— Замечательно, — кивнул шеф, прислушиваясь к каким-то своим внутренним мыслям. — Значит так — операции по Цетегу и его приближенным прекращаются, его больше не валим.

— Что, наверху уже пришли к соглашению?

— Да, пришли, — сухо кивнул Рейнольдс. — Но есть одно незаконченное дело. — Шеф немного помолчал. — В общем в рамках этих договоренностей необходимо выдать Элору Дебюсси замуж. Остановились на твоей кандидатуре.

— Вот те на! — не удержался Сергей, подумав про себя — Ну вот, и еще одного врага я себе приобрел. А они заодно и сэкономят на обещанной кругленькой сумме.

— Что поделаешь, — недовольно проговорил Рейнольдс. — Приказ есть приказ.

— Без нашего с ней согласия?

— О каком согласии ты говоришь? — поморщился шеф. — Это же работа.

— А как она к этому относится?

— С ней беседу уже провели. Убедили ее в важности этого шага — не знаю какие аргументы уж приводились. Но — она согласна, подготавливает родителей, и мало того, сегодня в два часа ваша регистрация.

— Без официальной помолвки? — спросил еще не пришедший в себя Сергей.

— Для ускорения процесса ее совместят. А сейчас съездим в одно место, нас ждут.

Сергей не пошевелился.

— Я тебя предупреждал, — недовольно добавил шеф, заметив взгляд Сергея. — Не крутись возле любовницы Цетега. Засветился, теперь уж расхлебывай… И еще — от меня лично — имей ввиду — тобой могут и пожертвовать.

— С чего вы взяли?

— Да так, чутье старого разведчика.

Сергей промолчал, снова потирая лоб быстро таявшим в руках и на лице снегом.

— Любовь, это такая редкость… — вдруг сказал Рейнольдс со странной интонацией, словно хотел в чем-то успокоить Сергея. — В молодости часто так бывает — вроде бы влюбился и жить без нее не можешь. А на следующий день уже полное равнодушие. И не расстраиваешься — жизнь вся впереди — встреч будет еще много… И только в зрелом возрасте, когда количество контактов с противоположным полом резко сокращается — понимаешь одну простую истину — вот и жизнь фактически прошла, а вспомнить почему-то некого… Все на одно лицо.

Сергей опять промолчал, не перебивая словоизлияния шефа.

— Так что все, собирайся, поехали, — вдруг закончил Рейнольдс. Нас уже ждут.