4

Сомнений, что сейчас последуют крутые разборки, не было. В голове сложилось две версии: либо душещипательная сценка приготовлена заправщиком Вовой для выбивания денег из клиентов, либо разгневанные ребята начнут бить лицо тому же Вове и требовать бензин. В салоне Тойоты имелся кое-какой инвентарь: походный топорик, саперка и пара добротных ножей. Только до них было уже не дотянуться. С заляпанной грязью "Корсы" высыпало четверо парней. Уверенным шагом, зло поблескивая глазами, двое двинулись к в обход лужи. Тот, что постарше, топыря черненькие усики, заорал:

- Сука! Сука! Бензина у тебя нет?! А этим ублюдкам прямо в канистрачках!

- Им оставляли со вчерашнего дня, - заправщик попятился к павильону.

Виталька испуганно только открыл рот, сжимая в кулачке тысячу. Климентьев отодвинул его в сторону и осторожно поставил техлитровку наземь.

- Э, потише, ребята, - начал Сергей. - Хотите разговора - давай нормально поговорим.

- Пасть набок завали, - здоровяк в майке-борцовке толкнул его в плечо.

- Слон, тащи сюда канистры, - распорядился черноусый, с хищной издевкой зыркнув на Лугина.

Названый Слоном браво шагнул к дверям павильона, но мичман стал у него на пути, свирепея и втягивая ноздрями воздух, отдающий бензином и будто уже припахивающий кровью. Климентьев успел заметить, что у старшего из-под ветровки выпирает коричневая рукоять ПМа. Травматика или боевого - разницы большой не было. С дистанции в пять шагов не проблема положить их всех, почти не выцеливая. Парень, стоявший у капота Опеля что-то скрывал в отведенной за спину руке.

- Подай канистру, - процедил Слон, наклоняясь к Лугину, который был ниже его на голову.

- А ты, бензо-хреноподсос, тащи из кладовки остальные, - распорядился парень широких как парашют шортах. - Не верю, что со вчерашнего дня для хороших людей оставляли только две.

Сергей обернулся, будто с сожалением оглядываясь на проклятые канистры, и врезал с разворота нависшему над ним верзиле. Кулак с чавканьем прошелся по носу, рассек левую бровь. Прежде чем друзья Слона пришли в движение, мичман успел вскинуть ногу и вонзить кроссовок в его тугой пах. Здоровяк крякнул, схватился за лицо, потом за драгоценное место между ног. Выпучив от боли глаза, начал пятиться к машине.

Дыша хрипло как трактор, заправщик шагнул к парнишке в шортах и наверняка сцепился бы с ним, но пистолет, неожиданно появившийся в руке черноусого, унял энтузиазм. Первый выстрел пришелся в асфальт между Лугиным и окном павильона. Вторая пуля с визгом пробила одну из канистр. Сергей, отскочив за спину Слона, не сомневался, что подонок с ПМом целится именно в него. Сердце стукнуло, замерло. К горлу подкатила какая-то гадливая горечь. Сзади, булькая, лился на асфальт бензин.

- Наземь все! Кончу уродов, бля! - ствол нервно подпрыгивал в руке черноусого.

- Наземь, сука! - дублировал кто-то слева.

Сергей согнулся от смачного удара под ребра. Внутренности вздрогнули, сжались от тупой боли. Краем глаза мичман успел уловить движение ноги в кроссовке, но не увернулся - всхрипнул от второго удара, выпуская из легких воздух.

В этот момент старший из банды повернулся и выстрелил в Климентьева, схватившегося за баллон с бензином. Пуля рассекла воздух рядом с Денисом, в ноздри шибанула пороховая вонь. А Виталька, трясшийся минуту назад в растерянности и детском страхе, тоненько вскрикнул и осел на мокрый асфальт.

- Виталя! - едва слышно произнес заправщик, бледнея, не в силах двинуться с места.

Климентьев все-таки довел задуманное до конца - метнул трехлитровку в Опель. Это выглядело полной глупостью, но это могло сработать: хотя бы на несколько секунд ввести налетчиков в замешательство. Склянка разлетелась от удара об открытую дверь, бензин хлюпнул в салон и на спину старшему из банды. Денис тут же щелкнул зажигалкой, а черноусый в мокрой от бензина ветровке замер в пяти шагах перед ним, медленно поджимая спусковой крючок. В его масляных глазах плясал огонек изящной Зиппо "Казино", которую Климентьев готовился метнуть следом за трехлитровкой. Все-таки черноусый не выстрелил: то ли побоялся превратиться в факел, то ли его потряс вид мальчишки, из живота которого текла, текла кровь и смешивалась с водой в грязной луже.

- Рванет щас! Рванет! - запаниковал Слон, забыв о крутой, ворочающейся в пахе боли.

Дружок его, стоявший у капота, запрыгнул на водительское сидение. Опель заворчал двигателем. Слон рухнул в салон, рядом с парнем, отскочившим от мичмана.

- Позже увидимся, - оскалился черноусый Климентьеву и отбежал к машине.

"Корса" резво рванула с места, пронеслась между заправочных колонок до рекламного щита. Только на повороте притормозила, и из приоткрывшейся двери высунулась рука со стволом. Денис не успел предупредить Лугина, вытиравшего кровь с лица. Бандитский ПМ выдал прощальные:

- Бум! Бум! Бум!

На этот раз целились не в людей, а в машину Климентьева. Боковое стекло "Лэнд Крузера" рассыпалось крошкой, заднее обзавелось неаккуратной дыркой. Третья пуля прошила металл возле бензобака.

- Бум!

Денис не стал уточнять размер ущерба - поспешил к распростертому на земле мальчишке. Возле Виталика уже склонился Лугин, дядя Володя стоял рядом одной ногой в луже, бледный, немой, потрясенный.

- Жив? - спросил Денис.

- Дышит. От боли вырубило, - отозвался мичман, бережливо расстегивая рубашку на пацане.

- Виталька... - обрел дар речи заправщик. - Что я родителям скажу?!

Его голос походил на шорох, неприятный такой шорох, вот-вот готовый превратиться в крик.

- В Туфаново больница какая есть? - осведомился Климентьев.

- Нет там больницы! Фельдшеро-акушерский пункт. И скорую сюда хрен вызовешь! И!.. - Володя зло глянул на владельца Тойоты. - Все из-за вас! Бензин приспичило! - он потряс кулаками. - Бензин - бабки! Бабки - бензин! А на людей плевать!

- Заткнись, - не поднимая головы, попросил его Лугин.

- И на бабки повелся ты, - заметил Денис. Затем, наклонившись к Сергею, негромко предложил. - Давай его в машину и полным ходом в Ярославль. Дорогу выдержит?

- Ранение сквозное. Думаю, дырка в печени - много крови, - рассуждал мичман. - Наверняка обернется перитонитом. Очень хреново это. В больницу надо по любому. Но так его везти тоже нельзя. Спирт и бинты есть? - он поднял взгляд к заправщику. - Хотя бы чистые тряпки?

- В кафе может быть, - глаза Владимира стали осмысленнее.

- Дуй в кафе, - распорядился Лугин. - Мы следом несем пацана. Если бинтов у них нет, пусть чистую поварскую спецовку рвут на длинные лоскуты.

- Если нет спирта, водка сойдет, - добавил вслед заправщику Климентьев.

До кафе "Аларь" было метров сто. Чтобы меньше тревожить рану, Витальку положили на кусок прочной полиэтиленовой пленки, которую Денис всегда держал в машине, и понесли, взяв за углы с двух сторон. У входа, распахнув пошире двери, их поджидала официантка в цветастом переднике, напуганная и поэтому не в меру разговорчивая.

- Я слышала, как стреляли. Жуть какая! - щебетала она, пропуская вперед мужчин. - Только ни за что не подумала бы, что в Виталика. Как же так?! Мальчишку за что?! Подонки! Они мне сразу не понравились. Коньяк здесь пили, рожи у всех противные. И матерились через слово. Какие подонки!

Кафе было пустым, только буфетчик стоял посреди зала с откупоренной бутылкой водки. Когда раненого положили на стол, появился Владимир и высокий, лысоватый тип, наверное, исполнявший обязанности повара. В левой руке он держал пару вафельных полотенец, в правой ком белой ткани.

- Шторы отдерните - мало света, - бросил Сергей официантке.

Та мигом кинулась к окну.

Над барной стойкой раздражающе громко работал телевизор: транслировали очередной сериал с томными красотками и их нагловатыми искусителями. Кондиционер из ниши в стене гнал струю холодного воздуха. Под его напором трепетали листья карликовой пальмы и календарь на стене. Напротив, в свете ярких ламп лениво плавали рыбы в аквариуме, шевеля хвостами в зеленоватой мути.

Лугин поднял повыше рубашку Виталика и обильно смочил водкой край полотенца. Почти не касаясь живота мальчишки, обтер липкие красные потеки, пока не проступила дырочка-рана с посиневшими краями. Официантка стояла рядом, брезгливо поджав губы и поглядывая с испугом то на Лугина, то на Владимира - на мальчишку она предпочитала не смотреть.

- Режьте длинный лоскут, - попросил Сергей.

Сам плеснул водки на обрывок ткани, сложенный вчетверо, и приложил к ранению. Ткань сразу пропиталась кровью - она вытекала ручейком из пробитого живота. Лугин поморщился не столько от вида разорванной плоти, сколько от воспоминаний: когда-то так же он перевязывал товарища, Сашку Васенцова, получившего ножом в пьяной драке в Североморске. Раны тогда были слишком серьезными, и Сашка скончался в тот же день в серой холодной больнице. А жена его рыдала в коридоре перед операционной, потом кинулась с кулаками на Лугина, будто в смерти Сашки была его вина. Отогнав мучительные воспоминания, мичман сменил еще один тампон. Труднее всего было завести повязку под Витальку - едва его Климентьев приподнял за плечи, тот задышал часто-часто и дернулся.

"Только бы не очнулся! - мысленно произнес Сергей, опутывая тело мальчишки тканевой полосой".

В эту минуту мыльная опера по телевиденью оборвалась, на экране появилась заставка:

"Экстренное сообщение из Штаб-квартиры ООН"

Ее сопровождал прерывистый писк.

Справившись с повязкой, Лугин затянул узел - туго, но так чтобы ткань не слишком давила на рану, и мельком глянул на телевизор.

- Мы прерываем трансляцию фильма, чтобы передать срочное сообщение из Нью-Йорка, - строго и торжественно огласил диктор. - Включения Штаб-квартиры ожидается через несколько секунд.

Снова появилась прежняя заставка, ее сменило смуглое лицо генерального секретаря.

- Володя, с нами поедешь, - Лугин дернул заправщика за рукав. - Мы несем пацана, ты грузи канистры. Простреленную заткни чем-нибудь.

- Погоди, - отмахнулся тот, ожидая новых подробностей об астероиде.

- Жители планеты Земля, люди всех рас, наций, народов и народностей, - начал человек с экрана. Со стороны казалось, его заостренный подбородок трясется, а пальцы тянутся к стакану с водой у края широкой трибуны. - Уважаемые дамы и господа! Прошу выслушать важное сообщение. Сегодня, двадцать шестого июля в восемь часов сорок три минуты по Гринвичу в атмосферу нашей планеты... - он сглотнул, и кадык на его шее неприятно дернулся, - ...вошел инопланетный корабль.

- Идишь твою мать! - вырвалось у Лугина. Он ожидал услышать что угодно, но не этих пронизанных грозовым электричеством слов: "инопланетный корабль". Они прозвучали будто не официальное заявление с международной трибуны, а случайная фраза, оброненная неврастеником. Мичман скорее бы поверил в сообщение о том, что льды Арктики полностью растаяли прошлой ночью или в то, что ему, Лугину, присудили Нобелевскую премию в области химии, которую он ненавидел со школьных лет. Но нет, главное лицо ООН заявляло именно об инопланетном корабле, и пока Сергей привыкал к новости, механически застегивая рубашку Витальки, часть сообщения пролетела мимо его ушей.

- ...после атмосферного маневра и пролета на небольшой высоте над городами Нью-Йорк, Трентон, Филадельфия, корабль поднялся орбиту и передал сообщение на английском, китайском и испанском языках, принятое многими радиостанциями Земли, - продолжал генсек.

Официантка взвизгнула, сминая в клочках передник, а бармен, схватив полупустую бутылку водки со стола, яростно приложился к горлышку.

- Почему не по-русски? - растерянно прошептал повар.

- В десять часов шестнадцать минут с помощью станций НАСА нам удалось установить связь с кораблем и осуществить важный диалог между представителями инопланетной расы и уполномоченными членами ООН при поддержке специалистов ведущих американских университетов, - генеральный секретарь все-таки дотянулся до стакана и смочил пересохшее горло, уронив несколько капель на костюм. - Первое, что я спешу заявить, во избежание любых недоразумений и проявлений паники: посланцы другой цивилизации не несут нам угрозы и прибыли с великодушной миссией - спасти человечество от приближающегося к планете астероида.

- Господи-и, свершилось! - потрясая кулачками, проголосила официантка.

- Вова, дуй к машине, - Лугин повернулся к заправщику. - Мы теряем время.

- Тише! - шикнул на него бармен, с алчным вниманием следивший за каждым шевелением губ генсека.

- Мальчишку могут спасти минуты. К машине! - Сергей бесцеремонно толкнул Владимира к выходу. - В пути дослушаем.