"Дитя любви" - читать интересную книгу автора (Александер Мэг)

Глава девятая

— Известие от Жиля? — встрепенулся Себастьян.

— Нет, дорогой. Это письмо от Фредерика. Он намерен погостить у нас…

— О Господи, граф собственной персоной! — воскликнул Перри. — Надеюсь, супругу он оставит дома? Нет? Так нам предстоит визит Горгоны и ее отпрысков?!

Его мать строго нахмурила брови.

— Перегрин, веди себя прилично! Нельзя так отзываться об Амелии. А что касается моих внуков… возможно, они изменились…

— Вряд ли, — упрямо отозвался Перри. — Пожалуй, я куда-нибудь удеру…

— Ничего подобного ты не сделаешь, иначе Пруденс решит, что ты не имеешь никакого представления о хороших манерах.

Пруденс не ответила, она смотрела на Себастьяна. Его губы сжались в тонкую линию, между бровями залегла морщинка.

— Фредерик чем-нибудь объяснил свой внезапный визит? — осведомился он.

— Разве для того, чтобы навестить мать, нужны причины? — возразила леди Брэндон.

— Конечно, нет, мама! — Себастьян ласково обнял мать за плечи. — Просто мы с Перри удивлены, вот и все. Фредерик не часто навещает нас в такое время года. Я буду рад повидаться с ним…

— И я был бы рад, если бы он приехал один. — Перри состроил гримасу. — Пруденс скоро поймет, что я прав.

Но Пруденс уже ушла в свою комнату. Она сразу почувствовала, что атмосфера в доме стала напряженной. Здесь крылась какая-то тайна, которую ей не хотелось знать. Семейные ссоры раздражали ее. Конечно, Перри явно преувеличивает, однако он добродушный и незлопамятный человек. Пруденс впервые слышала, чтобы он отзывался о ком-нибудь плохо. Очевидно, Перри не выносит невестку. И Себастьян выглядел более чем странно. Хоть он и пытался разрядить напряжение, но его объяснения показались девушке неубедительными.

Как следует обдумав недавний разговор, Пруденс решила во время визита графа как можно реже попадаться гостям на глаза.

Хозяйке дома она поведала о своих намерениях тем же вечером.

— Леди Брэндон, я думаю, после приезда графа вам захочется остаться в узком семейном кругу. С вашего позволения я могла бы обедать и ужинать в людской…

— Ни в коем случае, дорогая! Не обращай внимания на Перри. Моя невестка временами и вправду бывает вспыльчивой, но тебе вовсе незачем прятаться. Не позволяй Перри запугивать тебя. Он не ладит с Амелией, но я уверена, все обойдется.

Пруденс не стала спорить, но заподозрила, что их с Дэном присутствие в доме вызовет очередной приступ раздражения у грозной Амелии.

Позднее, в разговоре с Перри, она утвердилась в свои подозрениях.

— Не сочти меня интриганом, — прямо заявил он, — но у Амелии отвратительный характер. Скоро ты сама в этом убедишься.

— Перри, не надо! — Пруденс попыталась прервать поток откровений. — Я не желаю слушать сплетни о вашей семье…

— Я просто решил подготовить тебя к самому худшему. Старине Себастьяну тоже придется несладко. Со стороны Амелии это верх бестактности — явиться сюда, зная, что Себастьян сейчас дома!

— Лорд Уэнтуорт умеет быть любезным со всеми, — возразила Пруденс.

— Да, умеет. — Перри усмехнулся. — Иногда он бывает настолько учтивым, что его собеседникам становится не по себе. Но это не мешает ему думать о них все что угодно.

— Ни за что не поверю, что графиня начисто лишена достоинств, — в конце концов, ваш брат женился на ней… — Пруденс предприняла еще одну попытку образумить Перри.

— За неимением лучшего! — фыркнул Перри. — Графиня мечтала выйти за Себастьяна, но он не попался на крючок. Знаешь, как говорят: нет зверя страшнее разъяренной женщины. От досады графиня обвинила Себастьяна в том, что он играл ее чувствами. Здесь случались такие безобразные сцены, что страшно вспомнить.

Пруденс понимала, что должна поскорее сменить тему, но искушение выслушать все подробности было слишком велико.

— Но по крайней мере Амелия обрела счастье в браке с графом, — возразила она.

— Как бы не так! Фредерик не сразу раскусил ее. Поначалу он во всем винил Себастьяна и сочувствовал Амелии. Когда же он обнаружил, что она лжет, было уже поздно.

Пруденс молчала. Ей было нечего сказать.

— И вот теперь это чудовище едет сюда! — Перри возвел глаза к небу. — Только этого нам сейчас не хватало!

Тон Перри вызвал у девушки подозрения.

— Сейчас? Вы хотите сказать, потому, что здесь мы с Дэном? Думаете, ей это не понравится?

— Амелии ничего не нравится, — отозвался Перри, уже жалея о том, что вовремя не прикусил язык. Он мысленно поклялся в будущем держать свои мысли при себе. Отношения между Пруденс и Себастьяном не ускользнут от глаз Амелии. Это грозит катастрофой. — Но тебе не о чем беспокоиться, — добавил он. — Ни мама, ни Себастьян не допустят ничего плохого. Хочешь, завтра я помогу тебе в библиотеке?

Пруденс согласно закивала. В тот вечер за ужином никто не упоминал о предстоящем визите графа — о нем как будто забыли.

На следующее утро Пруденс встала пораньше, чтобы наверстать упущенное время. Ни Дэна, ни Перри нигде не было видно. Попозже в библиотеку зашла леди Брэндон.

— Как продвигаются дела? — спросила графиня, поднося к глазам исписанные листы бумаги. — У тебя прекрасный почерк, Пруденс. Жаль, что сама я царапаю как курица лапой. — Заметив лежащие на полу кипы тяжелых книг, леди Брэндон удивленно приоткрыла рот: — Надеюсь, ты не сама снимала их с полок?

— Мне помогал Перегрин, — робко объяснила Пруденс. — Простите, мадам, но я не знаю его титула. Он хочет, чтобы я звала его просто по имени.

— Перри терпеть не может формальностей. Знаешь, с тех пор как ты появилась в доме, он изменился в лучшую сторону. Перри рос в тени старшего брата и всегда считал себя обделенным. Не удивляйся, что сегодня он не пришел в библиотеку: поначалу ему нравилось новое занятие, а потом наскучило. Я видела, как Перри с Дэном направлялись к озеру. — Графиня достала из кармана ключ и отперла закрытый шкаф. — Заодно пересмотри и эти книги. Этот шкаф никто не открывал уже несколько лет.

Распахнулась дверь, и в комнату ворвались Перри и Дэн.

— Не сердись, Пруденс! — радостно выпалил Дэн. — Мы ходили купаться…

— В озере? Перри, дорогой мой, да ведь вода в нем скоро замерзнет!

— По краям уже есть лед, — подтвердил мальчик. — Зато я научился плавать.

Он стучал зубами и дрожал.

— Немедленно ступай на кухню и попроси кухарку приготовить тебе горячий чай. — Дождавшись, когда за Дэном закроется дверь, графиня напустилась на сына: — Ты спятил? Мальчик и без того не слишком крепок здоровьем, а ты потащил его купаться в октябре! У тебя осталась хоть капля рассудка?

— По-моему, во всем виноват Дэн, — вмешалась девушка. — Напрасно вы потакаете ему, сэр. Так он совсем избалуется… — Вспыхнув, Перри вылетел из комнаты. Пруденс растерялась. — Я не хотела обидеть его… — выговорила она.

— Сейчас он обижается по любому поводу. Расстроен, что Себастьян не берет его во Францию. Чтобы отвлечься, возится с Дэном, но, как обычно, ни в чем не знает меры. Помнится, ты говорила, что учишь мальчика читать? Не кажется ли тебе, что уроки пора возобновить?

— Пожалуй, да… И Перегрин не станет возражать.

— Напрасно ты так заботишься о чувствах Перри, — улыбнулась графиня. — Отправлю-ка я его с поручением в Кентербери. Это поможет ему скоротать остаток дня.

После того как Перри уехал, Пруденс удалось усадить Дэна за букварь. Он не протестовал, но через час девушка решила, что на сегодня хватит. Она устроила Дэна в библиотеке на подоконнике и разыскала для него несколько томов старинных атласов, уверенная, что мальчик наверняка заинтересуется изображенными на них чудовищами. Через полчаса Дэн задремал.

Пруденс, вновь занялась составлением списков. Она уже давно поняла, что эта работа отнимет у нее больше времени, чем казалось на первый взгляд. Кроме того, ей не всегда удавалось выяснить, когда была напечатана та или иная книга. В конце концов Пруденс решила делать пометки на отдельном листе, а потом расспросить леди Брэндон.

Поглощенная работой, она не сразу услышала, что ее зовет Дэн.

— Пруденс, ты что, не слышишь меня? Ты же хотела узнать, что нарисовано на твоей брошке…

Пруденс вскочила.

— О чем ты говоришь?

— Посмотри-ка сюда! Этот рисунок сразу показался мне знакомым.

Заглянув через плечо мальчика, Пруденс внимательно рассмотрела ярко раскрашенные гравюры на странице старинной книги. Дрожащими пальцами отстегнув брошь, она положила ее перед собой.

— Нет, совсем другой, — разочарованно протянула она. — И надпись не такая…

— Так давай посмотрим на других страницах! Тут сотни гербов!

— Только будь осторожен, — предупредила Пруденс, догадавшись по роскошному переплету и бумаге, что эта книга имеет большую ценность. — Давай перенесем ее на стол. Надеюсь, ее светлость не станет возражать…

— Это он? — спросил Дэн, указывая на герб на следующей странице.

Пруденс снова покачала Толовой. Постепенно ее охватывало отчаяние: поиски продолжались не менее часа, книга подходила к концу. Неужели ей не суждено узнать тайну своего рождения?

Но, перевернув еще несколько страниц, Пруденс вдруг ахнула. Ошибки тут быть не могло: она знала каждый штрих герба, изображенного на броши. Рисунок в книге в точности соответствовал ему. Пруденс побледнела, перед ее глазами поплыли разноцветные пятна.

— Пруденс, что с тобой? Тебе плохо? — встревоженно воскликнул Дэн.

— Нет, просто я так долго ждала этого момента… не могу поверить, что герб все-таки нашелся.

— Смотри, под рисунком что-то написано. Это по-английски?

— Кажется, по-латыни. Должно быть, это фамилия, но со странным окончанием — Манвеллус, а по-английски, наверное, Манвелл…

Поглощенная созерцанием герба, Пруденс не услышала скрип открывшейся двери и опомнилась, лишь когда Дэн толкнул ее в бок.

— Простите, леди Брэндон! Я не слышала, как вы вошли.

— Ты просто увлеклась, — ласково улыбнулась графиня. — Нашла что-нибудь интересное?

— Так, ничего особенного, просто показывала Дэну рисунки. Надеюсь, вы не возражаете…

— Разумеется, нет! Ты вправе читать любые книги. Только не следует столько времени проводить взаперти. Ты слишком бледна…

Дэн уже собирался вставить слово, но девушка метнула в него предостерегающий взгляд. Внутренний голос убеждал ее, что рассказывать леди Брэндон о неожиданном открытии пока не стоит. Если Манвеллов знают в округе, хлопот не оберешься.

Пруденс не питала иллюзий: в тяжбе против знатного семейства закон будет на стороне ее противников. Ее обвинят в клевете. К тому же нельзя забывать, что они с Дэном беглецы. Обнаружив, что графиня посматривает на открытую страницу, Пруденс поспешила захлопнуть книгу.

— Просто у меня разболелась голова, — пробормотала она.

— Тогда самое время прекратить работу. Завтра наверстаешь упущенное. Почему бы тебе перед ужином не прогуляться по парку?

Пруденс с радостью ухватилась за это предложение. Мысли путались у нее в голове. Она решила завтра же изучить книгу — возможно, в ней найдутся какие-нибудь сведения о семействе Манвеллов.

Но на следующее утро Пруденс обнаружила, что книга по геральдике словно сквозь землю провалилась. Встревожившись, она разыскала леди Брэндон.

— Мэм, боюсь, я проявила небрежность. Вчера я оставила книги на столе, а сегодня обнаружила, что одна из них пропала. Ее нигде нет. Сначала я думала, что кто-нибудь из горничных убрал ее на полку…

Графиня поспешила успокоить подопечную:

— Дорогая, это я во всем виновата. По просьбе Себастьяна я сама унесла книгу из библиотеки.

Пруденс мгновенно почувствовала фальшь в ее голосе. Леди Брэндон старалась не смотреть в глаза собеседницы. Должно быть, Себастьян поспешил забрать книгу, чтобы Пруденс не успела ознакомиться со своей родословной. Она чуть было не выразила свое возмущение вслух, но вовремя опомнилась.

— Хорошо, что книга не пропала, — спокойно произнесла она. Явное облегчение на лице графини подтвердило подозрения девушки. Чем больше она размышляла о случившемся, тем сильнее разгоралось ее возмущение. Ясно, что Себастьян ей не доверяет, несмотря на все его обещания. Неужели он думает, что она сбежит, узнав правду? Или, хуже того, пытается защитить от ее посягательств благородное семейство — возможно, своих друзей?

Все это предстояло выяснить. Правда, сегодня Себастьян не вышел к завтраку, а леди Брэндон вскользь упомянула, что он покинул дом с первым лучом солнца. Неужели он избегает ее? Эта мысль показалась Пруденс оскорбительной. Недавняя радость, вызванная неожиданным открытием, поблекла. Странно, что желание, найти родителей так долго владело ею. Должно быть, старый священник был прав, утверждая, что жизнь порой складывается совсем не так, как мечталось.

Вернувшись в библиотеку, Пруденс поняла, что ей никак не удается сосредоточиться на работе. Перед глазами всплывало смеющееся мужское лицо, подвижные губы, сияющие глаза, беспорядочно рассыпанные по лбу темные кудри. Видение было таким отчетливым, что девушке казалось, будто Себастьян находится где-то рядом.

Должно быть, она просто спятила. Выругав себя, Пруденс попыталась собраться с мыслями. Прежде всего ей следовало узнать хоть что-нибудь о семействе Манвеллов. Пожалуй, об этом можно расспросить Перри — он вряд ли что-нибудь заподозрит. Но прежде надо предупредить Дэна: никто не должен знать о ее находке.

К счастью, вскоре Пруденс выяснила, что ее опасения беспочвенны. Дэн давно забыл о случившемся: ему пообещали показать мельницу, и он не мог думать ни о чем, кроме предстоящей прогулки.

— Жернова в этой мельнице приводит в движение вода. Вот бы узнать, как она устроена! Сэм говорит, что я поеду туда на пони.

Пруденс с улыбкой отпустила мальчика, радуясь возможности побыть в одиночестве. Прошлую ночь ей не спалось — находка глубоко взволновала ее, потрясение оказалось слишком сильным. Теперь когда заветная мечта почти сбылась, мыслило будущем стали пугать.

Вскинув подбородок, Пруденс распрямила плечи. Куда девалась ее смелость? Что может быть лучше, чем узнать истину, какой бы горькой она ни была?.. Ее размышления прервал стон, донесшийся из-за окна. Девушка недоуменно нахмурилась: кто бы это мог быть? Пройдя по комнате, она распахнула окно. На балюстраде у дома с опущенной головой сидел Перри.

— Вам нездоровится? — спросила Пруденс.

— Я ранен в самое сердце! — шепотом откликнулся он. — Перед тобой кающийся грешник. Правда, найти власяницу и плеть мне не удалось, но в надежде на прощение я готов бить себя по персям… — его плечи дрожали. Присмотревшись, Пруденс поняла, что он смеется.

— Как вам не стыдно, обманщик! Вы перепугали меня до смерти!

— Но на сердце у меня и вправду тяжело! Можно поговорить с тобой? Я сожалею о том, что случилось вчера…

— Так и быть, входите, — смилостивилась Пруденс. — Не хотите ли вновь взяться за дело? — кивнула она в сторону книжных полок.

— Значит, я приговорен к каторжным работам? — Перри состроил постную мину, перелез через подоконник и спрыгнул в комнату. — Я могу хотя бы надеяться на прощение?

— Вы уже получили его, — отозвалась Пруденс, наградив его своей самой чарующей улыбкой. — За урок плавания я вас не виню — мне известно, каким настойчивым бывает Дэн. Жаль, что он так слаб здоровьем… — она не стала объяснять, что тяжелый труд на фабрике подорвал здоровье мальчика.

— Об этом я не подумал, — тихо и серьезно произнес Перри. — Впредь буду осторожнее. Пруденс, я почти ничего не знаю о том, как ты жила раньше. Тебе было трудно?

— Не труднее, чем другим подкидышам. Мы постоянно страдали от холода, голода и усталости. Боюсь только, вам этого не понять.

— Но теперь все испытания для тебя позади. Со временем Дэн окрепнет. Ведь он уже стал любимцем кухарки. Скоро она откормит его, вот увидишь! — Глаза Перри лукаво заблестели. — Так мы снова друзья?

Пруденс охотно кивнула. Представлялась удачная возможность расспросить Перри, не вызывая подозрений.

— Неужели эта работа еще не надоела тебе? — допытывался он. — Ей не видно конца…

— Мне нравится перебирать книги, — отозвалась Пруденс. — Жаль только, что я не знаю, где можно уточнить имена или даты.

Перри задумался.

— В «Книге пэров» Берка[2] нет сведений о писателях и издателях…

— В «Книге пэров»? А что это такое?

— Сам я никогда не заглядывал в нее, но тебе она наверняка поможет. В книге указаны титулы, даты рождения, количество детей, названия поместий и тому подобные сведения. Где-то здесь должен быть экземпляр… — Перри неуверенно огляделся.

— Не беспокойтесь, я сама найду ее, — поспешно заверила его Пруденс, стараясь не выдать своего интереса. Незачем посвящать в темную историю еще одного человека. Пруденс с трудом подавила раздражение. Хозяевам дома этого не понять. Их попытки отвлечь ее от поисков только укрепляли решимость девушки.

Позднее, когда Перри ушел, она занялась поисками книги. Внезапно за окном послышался цокот копыт. Неужели Себастьян уже вернулся? С лихорадочно бьющимся сердцем Пруденс бросилась, к окну и увидела, что перед домом остановилось несколько всадников и экипажей. В надвигающихся сумерках ей удалось различить рослую фигуру Себастьяна, вышедшего из первого экипажа.

Но вскоре выяснилось, что она ошиблась: человек, принятый ею за Себастьяна, был разительно похож на него. Пруденс поняла, что видит перед собой графа Брэндона с супругой. Она напрягла зрение, чтобы получше рассмотреть заклятого врага Перри.

Графиня одетая по последней моде, была очень высокой и худой, почти истощенной. Надменное и раздраженное выражение не покинуло ее лица даже при виде вышедшей из дома свекрови. Небрежно поцеловав леди Брэндон в щеку, гостья прошествовала в дом. Граф обнял мать за талию, с улыбкой наблюдая, как из второго экипажа выпрыгнули трое детишек. Не обращая никакого внимания на зов няни, они бросились к бабушке. Каждый первым торопился подбежать к ней и завладеть ее вниманием.

Пока леди Брэндон здоровалась с внуками, Пруденс с живым интересом рассматривала графа. Вскоре трое мальчиков затеяли драку. Граф повысил голос и поочередно шлепнул детей, но не сумел заставить их замолчать. Мальчишки подняли оглушительный рев.

Пруденс изумилась: старшему на вид было лет десять, средний казался всего на год моложе. Для своих лет они были на редкость дурно воспитаны, а самый младший старательно подражал им. Не удержавшись, она сравнила отпрысков графа с Дэном, и это сравнение было явно не в пользу первых.

Девушка вздохнула. Значит, Перри оказался прав: отныне о покое в Холвуде следует забыть. Впрочем, ее это не касается. Главное — как можно реже попадаться на глаза гостям. Внутренний голос подсказывал Пруденс: если только что прибывшая особа соизволит заметить ее, это не кончится добром. Пожалуй, надо вновь попросить разрешения не выходить к столу.

Позднее она разыскала леди Брэндон.

— Мэм, будьте добры, разрешите мне обедать и ужинать в кухне.

— Дорогая, ты же не служанка. Дэну не важно, за каким столом сидеть. Он еще ребенок, но тебе не пристало водить дружбу со слугами. Себастьяну это не понравится.

— Он наверняка поймет меня, — в отчаянии настаивала девушка. — Несмотря на вашу доброту, я… все-таки работаю на вас.

— А что, если еду будут приносить в твою комнату?

Пруденс охотно согласилась. Леди Брэндон удовлетворенно улыбнулась и хотела что-то добавить, но тут в комнату вплыла графиня. Подняв голову, Пруденс обнаружила, что гостья в упор разглядывает ее. Переведя взгляд на свекровь, графиня вопросительно подняла брови.

— Амелия, позволь представить тебе мисс Консетт. Пруденс, это графиня Брэндон, жена моего старшего сына.

Девушка присела, чувствуя себя очень неуютно под пронзительным взглядом тускло-серых глаз, и в ответ была удостоена едва заметного кивка головой.

— Пруденс — моя новая компаньонка, — продолжала ее светлость. — Она помогает мне разбирать почту и наводит порядок в библиотеке.

Графиня откликнулась таким тоном, словно, кроме нее и свекрови, в комнате никого не было.

— В библиотеке? Какое неподходящее занятие для молодой особы! Если бы вы обратились к Фредерику, он прислал бы вам библиотекаря-мужчину…

— В качестве моей компаньонки? — не удержавшись, попыталась пошутить леди Брэндон, но графиня пропустила шутку мимо ушей.

— Кто порекомендовал вам эту девицу? Вы еще не жалеете о том, что дали ей работу? Что касается меня, я считаю, что молодым служанкам не место в доме, где есть неженатые сыновья…

— К счастью, Пруденс живет в моем доме, а не в твоем, — отозвалась леди Брэндон сладким голосом, однако ее замечание вогнало графиню в краску. — Пруденс, дорогая, ты можешь идти.

Девушка порадовалась возможности удалиться. В ближайшие полчаса хозяйке дома предстоял неприятный разговор. Весь вечер Пруденс собиралась провести в своей комнате, но обнаружила, что ей пора поменять взятую из библиотеки книгу. Уверенная, что семья еще сидит за столом, она направилась в библиотеку, надеясь никого не встретить по дороге.