Глава 4

Когда они двинулись в путь, Инри даже не подозревал, что ему будет настолько не хватать Ярта. Альтамир заметил его несколько понурый вид и спросил:

— Что? Никак без его шуточек прожить не можешь?

Инри кивнул и проговорил:

— Я так привык, что он всегда где-то рядом. Едет и шепчется с Фэль. Мне их не хватает.

— Они скоро приедут в Ваинэль, — Альтамир хмыкнул. — Ярт ещё успеет тебе надоесть. Вот увидишь, через пару дней после вашей встречи тебе покажется, что эта неделя была самой лучшей за всю дорогу.

— Догадываюсь, — Инри хмыкнул. — Только это всё будет через сутки, во время которых он будет рассказывать мне, как старательно обхаживал Фэль, какие у них были приключения, и каких успехов он добился.

— Ага, — Альтамир рассмеялся. — Только не забудь потом спросить Фэль, как всё было на самом деле.

— Ну разумеется, — Инри кивнул.

— Ох уж мне эти Ночные Эльфы, — непонятно к чему вздохнул Альтамир.

В отличие от Фэль, Странник шёл по Лесу не скрываясь. Он громко хрустел сучьями, весело распевал песни, играл на флейте. Когда Инри ему об этом сказал, Альтамир рассмеялся и назидательно проговорил:

— Опасности находят только того, кто ожидает их за каждым поворотом. Мне же бояться нечего, особенно в эльфийском Лесу. Запомни это на будущее, Инри, если вдруг решишь стать Странником.

— Я это уже решил, — Инри застенчиво улыбнулся. — Я хочу быть таким же, как ты и Фэль.

— Не торопись, — Альтамир усмехнулся и снова начал что-то насвистывать.

Вокруг него с весёлым чириканьем летали мелкие лесные пташки, совершенно не боявшиеся клевать с его ладони разные лакомства, которые им отдавал Странник. Он то и дело подбирал какие-то семена, собирал ягоды и шишки, вышелушивая их для пернатых друзей. Что-то он откладывал в сумку, что-то скармливал сразу. Инри наблюдал за ним с детским восторгом.

«Вот уж кому всё нипочём!», — подумалось ему. Альтамир заметил его взгляд и задорно улыбнулся:

— Ты чего? Эльфов никогда не видел?

— Кроме отца и Фэль никогда, — чистосердечно признался Инри. — Ты на них не похож. Отец, он какой-то… слишком человечный, точнее, очеловеченный, — тут же поправился он. — А Фэль… Она загадочная и всегда беспокойная, что ли. И очень скрытная.

— А я — душа нараспашку! — расхохотался Альтамир. — Ох, Инри! Ну, насмешил! Я просто привык жить свободно. У меня нет врагов, я доверяю друзьям… Ведь мы же друзья?

— Конечно! — поспешно воскликнул Инри.

— А Фэль… О Фэль я расскажу тебе как-нибудь потом, — Альтамир на мгновение стал серьёзен, но уже через несколько секунд вновь улыбнулся. — Поживёшь с моё, тоже будешь веселиться по каждому подходящему поводу, если время позволит. Хотя обычно оно всегда позволяет.

— Как Ярт что ли? — хмыкнул Инри. — Вот спасибо, порадовал.

— А чем плохо? Ты же восхищаешься своим другом, — подколол его Альтамир. — Не говори, что никогда не мечтал быть похожим на него. У тебя всё на лице написано, когда ты на него смотришь.

— Ох уж мне эти всевидящие Эльфы, — буркнул Инри, пряча смущение. — И всё-то они заметят, и всё-то они запомнят.

— А ты как думал? — хмыкнул Альтамир и доверительно добавил. — Ты как-нибудь сам за собой понаблюдай. На тебя как ни посмотришь, ты всё время за Яртом следишь. И начинается! То позу его скопируешь, то жест какой-нибудь. И, между прочим, очень зря, — Инри отчаянно покраснел. — Ты хорош таким, какой есть. Так же, как и Ярт. Только он себя, в отличие от тебя, любит. Иногда даже чересчур. А ты пытаешься ему подражать, — Странник помолчал и, усмехнувшись, добавил. — Ничего, скоро сам поймёшь, как это глупо.

— Неужели я так выгляжу со стороны? — Инри явно расстроился. — Вот уж не думал, что настолько смешон.

— Нет, не смешон, а скорее… — Альтамир задумался, подбирая слово поточнее. — Скорее наивен.

— Спасибо, ты меня успокоил, — пробурчал Инри.

— Не за что, — Странник рассмеялся и снова что-то запел.

Через несколько часов впереди показался просвет, и спутники выехали на обширную поляну.

Инри зачаровано оглядывался. На поляне живописно стояли красивые изящные деревянные домики, настолько необыкновенные, что казались видением. Куда тут вэльтаретскому камню. Здесь царила настоящая гармония Леса.

Тёмное дерево стен казалось покрытым восковым налётом времени; побеги вьюнка и цветочных лиан образовывали живые веранды, взбираясь сплошной зелёной стеной по специальным каркасам; скромные клумбы с разнообразными неприхотливыми «детьми природы» были, на взгляд Инри, красивее самых изысканных цветников Вэля со всевозможными редкостными неженками. И жители… Инри сразу понял, что в таком необыкновенном месте могут жить только Эльфы. Никто больше не смог бы добиться того, чтобы Лес запел в изделиях, чтобы искусственно созданное не нарушило гармонии природы. И его надежды оправдались.

— Что это? — с восторгом спросил он у Альтамира. — Чьё это? Здесь Эльфы, да?

— Нэршо, — Странник спокойно смотрел на поселение. — Да, это небольшая эльфийская деревенька. Мы здесь ненадолго остановимся и передохнём. Ты согласен?

— Ты ещё спрашиваешь, — глаза Инри сияли от восторга.

Альтамир слегка улыбнулся. Знай он заранее, что утром на Нэршо нападут, Странник задержался бы здесь подольше, но ничто не предвещало грозы, и вокруг всё было тихо. Они и не подозревали об опасности. И Инри беззаботно любовался загадочным сумрачным посёлком.

Навстречу им вышли несколько жителей.

— Смотрите, это же Альтамир! — завопил кто-то, и из кустов выскочила куча малышни. Они заплясали вокруг Странника:

— Альтамир! Альтамир! А что ты нам принёс? А что ты нам расскажешь?

Альтамир расплылся в широчайшей улыбке и остановился. В его бездонной сумке (а она казалась Инри воистину такой) нашлись и резные деревянные игрушки, и свистелки-пищалки, и сладости, и красивые украшения для детворы. Они направились в деревню, окружённые почётным эскортом. Двое или трое из ребятишек висели на Страннике, кто-то ехал на лошади Инри, и вся эта компания непрерывно свистела, дудела и болтала одновременно.

— Ну что? Любимец малышни вернулся? — с улыбкой спросил статный молодой Эльф, обнимая Альтамира. — Они уже все изнылись. Где Альтамир, да где Альтамир?

— Ну, ты скажешь тоже, — Альтамир посмотрел в небесно-синие глаза Эльфа. — С вами не очень-то соскучишься. Рад вас всех видеть, Норэ.

— Мы тоже очень рады тебя видеть, Мирэл, — ответила высокая молодая девушка. — Как твои дела, Странник? Что нового на Пути?

— Дела мои идут — лучше не бывает. Сын у меня родился, — с довольной ухмылкой ответил Альтамир. Судя по выражению лица, он только и ждал повода, чтобы сообщить эту потрясающую новость.

— Так значит, есть повод погулять? — воскликнул третий Эльф, совсем ещё мальчишка. На вид он был немногим старше Инри, но парень даже не взялся бы предположить, сколько лет ему на самом деле.

— Ох, Фаэлин, — Странник крепко обнял его. — Тебе бы только погулять. Лишь бы повод был.

— А как же, — Фаэлин раздулся с гордым видом. — У нас что ни день, то праздник, а повод мы всегда найдём, а не найдём, так кто-нибудь подскажет. А такое событие, как рождение ещё одного Эльфа, самый лучший повод. Тем более что он мне племянником приходится.

— Только вот, убей, не помню каким? Внучатым или троюродным? — Альтамир ухватил его пальцами за нос. — Смотри, не запразднуйся окончательно.

— Не волнуйся, не запразднуюсь, — Фаэлин высвободил многострадальный нос и стал припоминать, какой же таки племянник у него родился.

Альтамир внимательно огляделся и поинтересовался:

— А что Лейн не идёт встречать старого друга?

— Они с отрядом сейчас на охоте, да заодно границы проверяют. Даже старейшина с ними поехал. Недавно рядом с нами волка видели, — ответила девушка и спохватилась. — Идёмте в дом. Вы наверняка голодны с дороги?

— Ты, как всегда, очень заботлива, Онни, — Альтамир посмотрел на Инри. — Мы, и правда, жутко проголодались.

Инри кивнул и проглотил слюну. От Онни шёл такой аппетитный дух свежей выпечки, что его просто магнитом тянуло к ней поближе. Девушка заметила выражение его лица и звонко рассмеялась:

— Вижу, что жутко. Ох уж мне эти вечноголодные Странники, — она тряхнула рыжими кудряшками и взяла их за руки. — Идёмте, у меня как раз обед на столе.

Уже позже, глотая обед, Альтамир воодушевлённо проговорил:

— Онни, я тебе памятник поставлю. Ты просто спасение для Странников.

— Ох, Альтамир, — девушка прищурила золотистые глаза и погрозила ему пальцем. — Вот расскажу Терти…

— Узнав обстоятельства, она со мной согласится и даже сама этот памятник соорудит, — уверенно проговорил Странник. — Ты же её драгоценного супруга спасла от неминуемой голодной смерти.

— Ну, ты наговоришь сейчас, — отмахнулась Онни. — Знаю я тебя. У тебя же ежедневно голодная смерть. Что-что, а вот поесть ты всегда любил.

— А как же, — Альтамир довольно отвалился на спинку стула. — Чтобы ноги шли вперёд, нужно накормить живот. На голодное брюхо я и шагу сделать не смогу, если, конечно, очень не припечёт.

— Ой-ой-ой, — Онни покачала головой, состроив весёлую рожицу. — Не прибедняйся. Ешь лучше, а то ведь и правда шагу не сделаешь… из-за стола.

Они рассмеялись.

Инри с удовольствием слушал этот смех. «Какие они замечательные, эти Эльфы. Не то, что вэльтаретские люди, которые чужака и на порог не пустят. А тут и накормят, и напоят», — думал он, поглядывая на красавицу Онни.

Она заметила его взгляд и зарделась.

— Альтамир, скажи своему другу, чтобы девушек не смущал, — произнёс Норэ. — Посмотри на нашу Онни. Она уже не знает, каким местом ей ещё покраснеть. Уведёт у нас первую красавицу, как ты Терти, что мы тогда делать будем?

Инри смутился и опустил голову, глядя в тарелку. Онни же шлёпнула Норэ по спине полотенцем:

— Что ты несёшь? Кто кого ещё и смутил! Посмотри на бедного парня.

— Очаровала, гордись, — хмыкнул Фаэлин.

— Но-но, — Альтамир грозно посмотрел на них. — Не трогайте парня. Он у меня и так весь из себя нерешительный и скромный до крайности, а тут ещё вы со своими шуточками. Не обращай внимания, Инри. У них язык без костей.

— Да ничего, — Инри порозовел. — Мне не привыкать. Пусть себе болтают.

«Заметно, — покачал головой Альтамир. — Ну да ничего. Мы тебе уверенности прибавим. Конечно, как Ярт, ты всех пересмеивать не будешь, да оно и к лучшему. Ты парень серьёзный, спокойный. Так и лучше». Он ободряюще улыбнулся спутнику и снова заработал ложкой.

— Останетесь на ночь? — поинтересовалась Онни.

— Да нет, мы пойдём, пожалуй, — Альтамир покачивал в руках резную чашу с вином. — Если только запасы нам пополни. Нам бы в Ваинэль побыстрее добраться. Иначе Терти с ума сойдёт от беспокойства за меня. Я ушёл оттуда давненько.

— Жаль, — девушка с сожалением посмотрела на Инри. Парень ей явно приглянулся.

— Мы ещё зайдем как-нибудь, — успокоил её Альтамир.

— Будем ждать, — Онни улыбнулась и встала. — Идём в кладовую. Посмотришь, что вам с собой взять.

Инри уютно развалился в глубоком мягком кресле и неспешно размышлял, что неплохо было бы остаться здесь на несколько дней, но Альтамиру, к сожалению, необходимо поскорее добраться до своего города. Ну да ничего! Не последний день живём. Ещё успеют сюда вернуться. А Онни просто душка! Вот это девушка! В Вэле таких нет. Красавица, умница, а готовит!.. М-м-м… пальчики оближешь. И вроде он ей тоже понравился. Для Инри это была первая капля в чашу уверенности в себе.

Альтамир вернулся с двумя большими сумками.

— Куда столько? — удивился Инри.

— Одну мы будем есть, а во второй гостинцы для моей Скворушки, — пояснил Странник. — Яблоки там, груши разные, ну и ещё кое-что по мелочи.

Онни хихикнула:

— Это для тебя — мелочи, а у неё будут точно такие же глаза, как у него.

— Ну, будут и будут, — спокойно сказал Альтамир, затягивая узел потуже. — Она у меня хозяйственная, пристроит.

— Да уж знаю, — девушка улыбнулась. — Привет ей передавай. Пусть приезжает. А то она уже совсем забыла свою маленькую родину. Сколько мы все её не видели.

— А вы бы сами к нам почаще заглядывали, — Альтамир оставил мешок в покое и улыбнулся. — Сами про нас забыли, в Ваинэле сотню лет, наверное, не были.

— Ну, не сотню, меньше, — Норэ пожал плечами. — Мы же у земли живём. Нам в город ходить некогда. Всё спеет, зреет. Пропустишь момент и ничего не соберёшь. Так что вам к нам заглядывать сподручнее. Всё равно болтаетесь туда-обратно.

— Что правда, то правда, — Странник поднялся и посмотрел на Инри. — Ну что, отдохнул? Поехали дальше?

Инри кивнул и поднялся. Альтамир взвалил сумки на плечо и, весело напевая, шагнул к порогу и уже на нём остановился и оглянулся:

— Эй, Фаэлин! Подними чашу за здоровье моего сына.

— А как же, — Эльф взял чашу в руки. — За здоровье моего племянника!

— Идём, — Странник кивнул Инри, и они вышли на улицу.

Онни провожала их до околицы.

— Ну ладно, — Альтамир обнял её. — Передавай всем привет. А в особенности Лейну.

— Конечно, — девушка задорно улыбнулась. — Счастливого пути. Да хранит вас Дева Ночи.

— Спасибо, Онни, — они зашагали вперёд по тропе, ведя нагруженную кобылу в поводу, и до девушки донеслось. — Да пребудет с вами её Сила.

— Счастливо, — Онни проводила Инри долгим взглядом и отправилась обратно в посёлок. Как бы там ни было, а работа действительно не стояла.

Следующее утро началось для Инри со счастливого ощущения полного высыпания. Он лениво потянулся и встал.

Альтамир уже сидел на корточках у костра и готовил завтрак. И снова что-то напевал себе под нос.

— С добрым утром, соня, — усмехнулся он, поглядев на Инри.

— С добрым утром, — тот встряхнулся и сразу спросил. — А что на завтрак?

— Вот это я понимаю, — добродушно проворчал Альтамир. — Это по-нашему. Я уж испугался, что Фэль на тебя дурно повлияла со своей умеренностью в еде.

— Так что на завтрак? — снова спросил парень и присел рядом с ним.

— Печёные яблоки, немного мяса, жареный хлеб, — Альтамир раскладывал еду. — Ну, и так далее. Надеюсь, тебя это устраивает?

— М-м! — Инри втянул аппетитный запах и энергично затряс головой, проговорив. — Как в доме у Онни.

— Это она тебе передала, — Альтамир развернул свёрток, и Инри увидел пирожки.

— Я её уже обожаю! — он прижал пирожок к сердцу и жадно вцепился в него зубами.

— Ну вот, а меня называют обжорой, — хмыкнул Альтамир, глядя на него.

— И ничего я не обжора, просто люблю хорошо поесть, — фыркнул Инри, облизывая пальцы.

— А Онни любит хорошо кормить, — хитро улыбнулся Альтамир. — Вот была бы из вас парочка.

Инри покраснел и взял следующий пирожок:

— Да ладно тебе. На кой я ей сдался. Она же у них первая красавица. Что ей до меня?

— Ох, не любишь ты себя, — покачал головой Альтамир. — Ох, не любишь.

— Да нет, люблю, — Инри пожал плечами. — Просто не строю относительно себя больших планов. А то, о чём ты говоришь, невозможно.

— Нет ничего невозможного, запомни это, малыш, — назидательно проговорил Альтамир. — Есть очень мало приложенных усилий для достижения цели.

— Спасибо, — Инри усмехнулся. — Ты меня успокоил.

— Ешь, — посоветовал Странник. — Я пока посмотрю, что такое вокруг творится. Птицы как не в себе. Лес словно с ума сошёл.

— Угу, — промычал парень и сосредоточился на еде, что, впрочем, было не трудно. Альтамир готовил — пальчики оближешь! Ну, оно и понятно. Хорошо поесть он тоже любил.

Инри жевал пирожки и думал о Ярте. Как они там с Фэль? Уживаются ли? Парень вспомнил их предыдущий путь, фыркнул и сразу же закашлялся.

— Ну вот, точно маленький. На пару минут одного оставить нельзя, — рядом тут же оказался Альтамир и сильно похлопал его по спине, помогая справиться с куском пирожка. — Всё! При первой же встрече передам Онни, что её пирожки тебе в горло не лезут.

— Только попробуй! — промычал Инри и сверкнул глазами. — Я тебе этого в жизни не прощу!

Альтамир весело рассмеялся и потрепал его по голове.

Неспешно закончив завтрак, они снова двинулись в путь. Инри с удовольствием шёл по мягкой хвое, пружинящей под ногами. Ему очень нравился этот лес, его тёплая листва, мягкий полусумрак, свежий запах. Ему нравилось слушать пение птиц и стрёкот белок. Ему казался удивительным Альтамир. А ещё с этим лесом он связывал Нэршо и золотистые глаза Онни.

Стоило только подумать о девушке, как Инри почувствовал резкую боль в груди, словно сердце стиснула чья-то ледяная рука, лишив его всякой возможности набрать воздуха. Парень со стоном согнулся, обхватив себя руками.

— Что с тобой? — Альтамир встревожено приподнял его белое, как мел, лицо и посмотрел в глаза. — Инри! Ради всех богов, не пугай меня! Что случилось?

— Я… не знаю, — сипящим шёпотом выдавил тот. — Дышать… Не могу дышать… Больно…

Альтамир обхватил ладонями его виски и вслушался. Ладони почти сразу же обожгла нестерпимая боль, словно вместо крови по телу пронеслось бешеное пламя, скручивая всё внутри. Альтамир сжал её в тугой комок где-то в области сердца и встревожено посмотрел на Инри. Тот измучено бухнулся на землю возле его ног, свернувшись в клубок. Альтамир внимательно посмотрел на него и поинтересовался:

— Ты что-то видел?

— Да, — Инри поднял голову и заглянул в глаза Страннику. — Боль, кровь, огонь… Онни… Нэршо, — он снова застонал сквозь зубы и ничком упал на хвою. — Как больно!..

— Что?! Что ты видел?! — Альтамир побледнел и резко встряхнул его, впиваясь глазами в его зрачки, проговорив чужим голосом. — Инри, что ты видел?

— Я не знаю, — Инри раскачивался из стороны в сторону, словно убаюкивая ноющее сердце. — Нэршо. Нэршо горел. Чужаки… Не Эльфы, не люди… Они убивали. Всех подряд… Кровь. Ручьи по земле… Трава красная… Огонь по стенам… Горящие тела… Боль, не моя, чужая… И Онни… Нет! За что?!

У Альтамира было совершенно безумное лицо. Он резко обхватил голову Инри ладонями, закрывая его от мира, и в первую очередь от себя. Объяснения ему уже не требовались.

Инри начал успокаиваться. Ладони Странника навевали покой, осторожно поглаживая его по голове. Когда глаза Инри приобрели осмысленное выражение, Альтамир спросил:

— У тебя раньше такое было?

— Так сильно ни разу, — Инри вперился глазами в землю. — Первый раз было, когда мой брат с крыши упал и чуть не разбился. Что со мной? Это болезнь?

— Почти, — Альтамир глубоко вздохнул. — Это дар.

— Дар… — Инри вздохнул. — Это проклятье, — он вскинул голову. — Нэршо… Его больше нет? Я видел то, что было?

— Да, — Странник стиснул зубы. — Уж лучше бы мы остались, как предлагала Онни. Лес был беспокойным. Теперь понятно, почему.

— Это всегда так? — Инри не уточнял, но Альтамир понял его без слов.

— Нет. Так только у тех, кто не научился владеть своим даром, — он поднял лицо. — Тебе надо в Академию. Там за тобой присмотрят и помогут. Иначе твой дар может убить тебя. Ты можешь видеть то, что происходит вдали от тебя или сокрыто от других. Как и твой отец, — Альтамир сжал кулаки и воскликнул в никуда. — Дева Ночи! Ну почему твой дар не проснулся на сутки раньше?! — и тихо добавил. — Вот и объявились «гости» из тхартнэльской прорехи.

Инри залез в карман и достал оттуда небольшой свёрток. Он развернул его и вытащил последний пирожок Онни.

— Что ты с ним собираешься делать? — поинтересовался Альтамир. — Засушишь?

— Что ты! — Инри даже вздрогнул от такого кощунственного предложения. — Съем. Засушить было бы чёрной неблагодарностью за её доброту.

— Ты прав, — Странник похлопал его по плечу. — Съешь его. Так будет лучше.

— Держи, — Инри отломил ему половину. — Съешь за неё.

— За Онни? — Альтамир невесело улыбнулся и взял пирожок. — С удовольствием. Да примет тебя Звёздный Мост, девочка.

Инри съел свою половину молча.

До самого вечера они молчали, да и говорить, в общем-то, было не о чём. Альтамир не пел, не смеялся, не шутил, а Инри и вовсе голову повесил. У него в мыслях была только эта потеря.

Онни! Золотоглазый лисёнок. Как задорно ты смеялась, слегка морща носик, как изящно поправляла непокорные рыжие кудряшки, как ловко накрывала стол для голодных путников, как легко ты ступала по улице Нэршо, вся такая воздушная и лёгкая, как переплетение лесных бликов. Как мало мы знали друг друга. Как недолго длилось это счастье — быть рядом с тобой. Какими далёкими кажутся сейчас те минуты, проведённые рядом с тобой в золотом свете твоих чудесных глаз. И в то же время они были словно несколько мгновений назад, словно только что видел чудесный сон и резко пробудился к серой жизни. Тебя уже нет. И больше не будет. Никогда. Какое отвратительное слово! Как клинок, пересекающий нить жизни. Тот клинок, который окрасил алым твоё платье. Клинок, который стал для тебя первым шагом на Звёздный Мост. И сердце вновь сжимается в тисках холодной тоски. Тоски по твоему голосу, которому больше не звучать под небом, по твоему смеху, звонкому, как чистый ручей, по золотым искрам твоих глаз. И руки беспомощно сжимают бесполезную рукоять отцовского клинка, а перед глазами неотступно стоит твоё до невозможности беззащитное детское лицо, дрожащие губы и наполненные слезами глаза, в которых читается: «Нет, не верю! Этого не может быть! Как же так?! За что?!» И один удар навсегда выстраивает между нами стену, навсегда обрывает то счастье, в которое уже почти поверил. И хочется поднять голову к безмолвному небу и изо всех сил выкрикнуть то, что навсегда застыло в твоих глазах безмолвным вопросом. За что?! О боги, за что покарали вы беззащитных? Почему не защитили вы свой народ? Как вы допустили эту смерть? ЗА ЧТО?!

Инри так глубоко ушёл в себя, что не замечал ничего вокруг. Он не заметил, как начался дождь, как свечерело, как они остановились на привал, как Альтамир развёл огонь, как зазвучала Песня… Собственно говоря, от этой песни он и очнулся.

Альтамир тяжело вздохнул и поглядел на Инри.

— Что это за песня? — шёпотом спросил тот.

— Последняя песня Странников, — Альтамир склонился к костру, шевеля угли. — Я пел её дважды. На смерть сестры и после закрытия Врат. Сегодня — третий раз. Эту песню поют, когда уходит Странник. Сегодня ушёл не один. Ешь лучше.

Инри без аппетита проглотил ужин, который не лез ему в горло, и, упав под деревом, моментально отключился от мира, оставшись наедине со своей болью. Альтамир с беспокойством посмотрел на него и решил, что этой ночью ему будет не до сна. Оставлять Инри в таком состоянии было опасно. Он был абсолютно прав. Всю ночь ему пришлось провести рядом со спутником, закрывая его от мира, усыпляя его дар. Как же ему сейчас недоставало Фэль.

Альтамир не знал, что в это самое мгновение Фэльмарэ стоит у погребального костра Нэршо, не знал, что она всю эту ночь проведёт у нового места Памяти. Он всеми силами своей души призывал проклятия на голову убийц, не зная, что их уже нет в живых. Потом он узнает всё это, но никто не скажет ему, что в эту траурную ночь в мире появился новый Вожак.

Сейчас его волновало только одно — пережить эту ночь. Чтобы после такой встряски Инри остался в здравом уме. Выбравшись из Вэльтарета он многократно усилил действие своего дара и теперь мог из-за этого пострадать. Однако у мальчишки были явные задатки Мага, и его просто необходимо было отвести в Академию, хотя бы ради того, чтобы в один прекрасный день он не сошёл с ума от своих возможностей.

«Вот уж Элээн порадуется, — подумал он. — Давно у неё таких учеников не было. Он, конечно, вышел из возраста инициации, да это не страшно. У него вся жизнь впереди».

Альтамир погладил его по голове и вздохнул:

— А Странником тебе не быть, малыш.

С момента той страшной ночи прошло несколько дней. Инри совсем замкнулся в себе, тоскуя о несбывшихся надеждах и переживая своё личное горе. Альтамир не тревожил его.

«Время лечит, — думал Странник, шагая по лесу. — Время вылечит и его».

Парень практически ничего не ел, совсем не говорил и совсем не смеялся. Голубой мягкий свет его задумчивых глаз сменился серой сталью. Было ощущение, что он разом повзрослел на несколько лет.

— Скоро приедем в Ваинэль, — проговорил Альтамир, глядя себе под ноги. Инри как будто не слышал его слов. Он вообще ничего не слышал и не видел. Ни леса, ни неба, ни спутника. Он совсем забыл, куда они идут и идут ли куда-то вообще. Инри не интересовал ни Ваинэль, ни ещё что-либо. Лишь бы идти и идти без конца, в мерном шагании забывая свою боль, свои муки.

Альтамира заботили другие проблемы, которые также оттесняли на второй план любование природой. Ему предстояла нелёгкая задача — рассказать всё Терти. Странник боялся, как бы чего после не случилось. Молоко, там, пропадёт или ещё что-нибудь. Он обдумывал, как сообщить, под каким соусом преподнести жене это горькое блюдо.

Они вступили на каменную дорогу. Копыта лошади выстукивали неторопливую мелодию. Странники двигались необычайно медленно. И всё же лес постепенно редел. Старые деревья сменялись молодняком и густым кустарником, что говорило о том, что скоро будет опушка. Дорога расширилась, и впереди показался просвет.

— Вот и Ваинэль, — Альтамир остановился на кромке леса. Инри безразлично поднял голову и забыл опустить снова. Впереди, расположенный на острове посреди широкой реки, стоял город, казавшийся хрустальной светлой музыкой. Высокие стройные башни возносились шпилями в лазурное небо. Резные стены, окружившие его со всех сторон, были настолько изящны, что мысль о том, что это — защитные укрепления даже не приходила в голову, несмотря на то, что они выдержали не одну осаду. Широкая арка входных ворот напротив главного моста была гостеприимно распахнута настежь, приглашая зайти внутрь. И никакой стражи!

Город пел. Незримо, неслышно. Музыка заполняла всё существо Инри, окутывая его лёгким облаком солнечной радости. Он впервые осознал, что день чудесный, что солнце светит, что облака пушистые. Эта белокаменная, прекрасная Музыка не была инородной в лесу. Она была частью его песни, частью окружающего мира, сплетаясь с ним гармонично и целостно.

— Идём, — Альтамир зашагал по дороге к мосту. — Если меня не подводит мой желудок, то скоро обед.

Инри улыбнулся. Впервые.

— Ты, как всегда, не забываешь о желудке.

— Тебе тоже надо о нём помнить. Посмотри, как исхудал. Кожа да кости остались, — хмыкнул Странник.

Они взошли на лёгкий деревянный мост, который, как и всё вокруг, несмотря на кажущуюся хрупкость, был очень прочным. Альтамир стащил плащ и убрал его в заплечник:

— Как хорошо дома.

Инри усмехнулся:

— Ты же родился на юге?

— Родился на юге, вырос на Пути, любимые места — в Голубых горах, а здесь моя семья: жена и сын. И дом мой там, где они, — Альтамир улыбнулся чему-то, понятному лишь ему одному.

— Ясно, — спутник посмотрел на город. Светло. Спокойно. Мирно. Ярту не понравится. Через пару дней сбежит. Сам Инри, увидев Ваинэль, полюбил этот город ещё крепче, чем по рассказам Странника. Едва ступив на его улицы, он ощутил сердце Ваинэля, ещё больше проникся его музыкой.

Альтамир вёл его по нешироким окраинным улочкам с хорошенькими домиками. Именно такое слово напрашивалось на язык при взгляде на них. Хорошенькие домики из сказки. Навстречу им попадалось столько очаровательных молоденьких девушек, что будь здесь Ярт, и он бы растерялся, куда бежать в первую очередь. Инри фыркнул, подумав об этом: «Да нет! С ним же Фэль. Куда им всем до неё».

Альтамир с одобрением поглядывал на своего подопечного. Лёд в его глазах таял ежесекундно, и вскоре появился знакомый тёплый оттенок голубого, лишь слегка подёрнутый серым туманом грусти. Но Странник знал, что Ваинэль избавит Инри и от этого тумана.

Впереди показался небольшой крытый красно-коричневой черепицей дом. Альтамир открыл калитку и пропустил Инри вперёд:

— Добро пожаловать. Лошадь можешь пустить пастись здесь. Я её потом заведу в конюшню, — он шагнул на крыльцо и хмыкнул. — Как я и говорил. Пришли как раз к обеду.

Инри фыркнул, не сдержав смеха. Странник распахнул дверь, и они вошли внутрь. Навстречу им из кухни, откуда нёсся такой аппетитный запах, что у них непроизвольно заурчали животы, вышла высокая Эльфийка с чёрными в зелень волосами, тёмными с поволокой глазами, в узком красно-зелёном платье. Увидев их она замерла на несколько мгновений, неотрывно глядя на Альтамира, а потом резко бросилась ему на шею:

— Вернулся? Живой!

— А то, — он смущённо посмотрел на Инри и осторожно обнял жену, спрятав лицо в её волосах. — Да хватит тебе! Живой! Целый и невредимый.

Терти отпустила его и перевела взгляд на Инри. Мгновение она смотрела на него, и её лицо просияло:

— Сын Найрэ?

— Ну вот, а я хотел сюрприз сделать, — обижено прогудел Альтамир. — А она сама взяла и догадалась.

— Как Найрэ? Как он живёт? Всё в порядке? Как Мэргэли? — начала допрос Терти. Инри несколько растерялся, не зная, на какой вопрос нужно отвечать первым.

— Стоп, стоп, стоп, — Альтамир прикрыл ей рот ладонью. — Нет, чтоб как порядочная жена, соскучившаяся по мужу, пригласила бы за стол и накормила, так она допрос устроила. Ничего мы тебе на голодный желудок не расскажем. Правда, Инри?

Инри покраснел и ничего не ответил, зато Терти всплеснула руками:

— Мать Жизни! И правда! Что я вас тут держу? Заходите, обед только что приготовила, — и, посмотрев на мужа, добавила. — Как знала, что ты сегодня будешь. Твой любимый пирог испекла.

Альтамир подмигнул Инри, и они пошли за стол.

Во время обеда Инри витал в облаках. Он с удовольствием дегустировал кулинарные шедевры Терти, находясь в полной власти ароматных запахов. Терти и Альтамир весело переглядывались, видя это его состояние.

— Ну точь-в-точь Найрэ, — шепнула она.

— Я знаю, — Альтамир хмыкнул. — Пусть поест. Он уже несколько дней впроголодь живёт.

— А что случилось? Ты разучился еду добывать? — ехидно поинтересовалась Терти. — Или все запасы слопал?

— Нет. Он… тосковал, — Альтамир нахмурился, понимая, что сейчас будет тяжёлый разговор. — Последний раз мы ели в Нэршо, у Онни.

— Влюбился?! — шёпотом воскликнула Терти с загоревшимися глазами.

— Влюбился, — процедил Альтамир, опуская голову. — Онни передала тебе последний привет.

— Почему? — Терти вдруг поняла, что с самого начала увидела недоговорённость в глазах мужа. Это внушало тревогу.

— Нэршо уничтожен, — Странник опустил голову ещё ниже. — Мы ушли оттуда за день до этого.

— Нэршо… — Терти резко побледнела. — Кто-нибудь?..

— Все, — Альтамир посмотрел ей в глаза и жёстко добавил. — Знай я об этом заранее, я бы там остался.

— Хорошо, что ты вернулся, — вдруг проговорила Терти и сжала его ладонь. — Прости, может это неправильно, но я рада, что ты не остался там. Что-то подсказывает мне, что если бы ты не ушёл оттуда, то мы бы уже не встретились. А я не хочу тебя потерять. Ты нужен мне и сыну.

— Я и ушёл, потому что к вам торопился, — грустно хмыкнул Альтамир. — Хотелось поскорее вас увидеть. Какое имя ты ему выбрала?

— Вэльфор, — Терти налила вина.

— Золотой Стебель? — Странник улыбнулся. — Мне нравится. Ильфорэ.

— Я рада, что ты согласен, — Терти прижалась к его плечу. — Красивое имя и очень ему подходит. Он весь в тебя. Вырастет ещё один Странник на мою голову.

— Приедет Фэль, будешь ей сама доказывать, что он весь в меня, — буркнул Альтамир.

Терти даже подскочила:

— Ты видел Фэль?! И молчал?! Сразу не сказать было?! Самое интересное напоследок.

— Да, я видел Фэль. Мы вместе с ней шли один день по кромке. Собственно, Инри сначала с ней шёл. Она сейчас в Тхартнэле… надеюсь, — Альтамир усмехнулся. — Приедет, ждёт тебя сюрприз, — он склонился к уху жены. — Наше Пламя влюбилось.

— Да ты что?! — Терти округлила глаза. — И в кого же?

— Да так, есть тут одно чудо, — Альтамир кивнул на Инри. — Его друг.

— Она же с мальчишками дела не имеет, — фыркнула Терти. — Шутишь, да?

— Не-а, я совершенно серьёзно, — Альтамир прищурился. — Ты бы его видела. Высокий, широкоплечий, смуглый, глазищи ярко-зелёные, прямо-таки изумруд чистый, да как у всех Лиственных, и с этаким дерзким прищуром, как у самой Фэль иногда бывает. Волосы чёрные до пояса. Одет как с иголочки, ну и поведение соответственное. В общем, нашла коса на камень.

— В общем, ругаются они через каждую пару минут по любому пустяку, — в тон ему ответила Терти.

— Фэль боится, — вдруг серьёзно проговорил Альтамир.

— Фэль? Фэль ничего не боится, — Терти усмехнулась.

— Она боится полюбить его и уйти с Пути, — Альтамир опустил голову. — Хотя на мой взгляд она его уже любит. Ты бы их вместе видела. Такая парочка!

— Верю, — Терти серьёзно смотрела на него. — Но на её месте я бы тоже боялась. С её-то прошлым… Она же потеряла всех, кого любила.

— Я понимаю, это так быстро не забудется, но и вечно страдать тоже не надо, — Альтамир допил вино. — Он мог бы ей помочь забыть, но она не хочет этого.

— Вот бы их увидеть, — Терти задумчиво смотрела на потолок. — Наверняка они смотрятся прекрасно. А кстати, если Инри с тобой, то они сейчас вдвоём?

— Угу, — Альтамир жевал мясо, хитро поглядывая на жену. Та покачала головой и хмыкнула:

— Бедная подружка! Представляю, какое у неё сейчас состояние.

— Глядишь, стерпится-слюбится, — Альтамир подмигнул ей, а потом резко сменил тему. — Элээн в городе?

— Зачем она тебе? — удивилась Терти.

— Ну, во-первых, я её давненько не видел. А во-вторых, хочу ей нового ученика подкинуть, — Странник посмотрел на Инри. — Чует моё сердце, сильным Магом будет.

Терти взглянула на Инри и кивнула:

— Ты прав, ещё каким.

— Так она здесь?

— Конечно, — жена пожала плечами. — Сидит в Академии, книги перечитывает. У них там сейчас такое брожение из-за Врат… Все как с ума посходили!

— Пусть она на него посмотрит, — Альтамир задумчиво допил вино. — Думаю, и ему это понравится.

Они оба перевели взгляд на гостя.

У Инри сыто слипались глаза. Он наелся, напился, и сейчас ему больше всего хотелось спать. Его не волновало, о чём там по-эльфийски болтали Терти и Альтамир, что было вчера и будет завтра. Он хотел прислониться к мягкой подушке и провалиться в волны сна. Терти осторожно тронула его за плечо и спросила:

— Инри, может быть, ты пойдёшь наверх и отдохнёшь? А то у тебя очень сонный вид.

— С удовольствием, — он благодарно посмотрел на неё и улыбнулся несколько виноватой улыбкой. — Я ужасно хочу спать.

— Альтамир, проводи его, — Терти кивнула и начала убирать со стола.

— Идём, дружок, — Альтамир поднялся и обнял его за плечи. — Там, наверху, есть чудесная постель. Я думаю, ты по ней соскучился.

Они направились наверх. Инри с удовольствием погрузился в прохладу мягкой постели. Едва его голова коснулась подушки, он уснул. Но в этот раз кошмары отступили перед теплом и заботливой лаской дружеского крова. Альтамир прикрыл дверь и пошёл в свою комнату. Терти уже была там, стояла, склонившись над колыбелью. Взяв на руки сына, она повернулась к Альтамиру и проговорила:

— Скажи папе «здравствуй»!

Странник улыбнулся и с некоторым трепетом взял на руки лёгкое тельце, осторожно поддерживая ладонью золотистую голову сына. Вэльфор смотрел на него большими по-детски серыми глазами и сонно улыбался. И вдруг, издав радостный визг, от которого Альтамир вздрогнул, потянулся ручонками к медальону, висевшему на шее отца.

— Как он вырос, — Странник любовался сыном.

— Сколько ж тебя не было, а дети растут быстро, — проговорила Терти, глядя на них.

— Ничего, теперь я уйду нескоро, — Альтамир нежно ткнулся губами куда-то в области уха жены.

— Да услышит тебя Дева Ночи, — вздохнула Терти, возводя глаза к потолку.

— Услышит, непременно услышит, — хмыкнул он. — Ну, сама подумай. Сейчас надо дождаться Фэль, она привезёт вести с востока. Потом Совет, а уж затем, когда они всё выяснят…

— Ты ещё забыл, что будет праздник, — вставила Терти. — До него я тебя никуда не отпущу. В общем, ты меня убедил. Ты уйдёшь нескоро, — она склонилась над сыном, поправляя одеяло, и Странник не услышал, как жена добавила, — но всё же уйдёшь…

Альтамир бодро шагал по улицам Ваинэля, с улыбкой поглядывая на любимый город. Он замечал любое изменение. Там новая клумба, там ставни резьбой украсили, там черепицу обновили, тут брусчатку на улице переложили по-новому. Его путь лежал сейчас в Академию Высшей Магии, одно из самых лучших учебных заведений в мире. Академия располагалась в восточной части города как бы в противовес Башне градоначальника Ваинэля на западе. Крыши двух башен первыми вставали перед путниками, когда они приближались к городу — башни градоначальника и главной башни Академии. Однако по неизвестным причинам хозяева этих башен друг с другом были в напряжённых отношениях и, словно сами башни, тоже составляли друг другу противовес.

Вскоре Альтамир добрался до стен Академии и постучал в ворота. В стене открылась калитка:

— Кто?

— Приветствую вас, мастер, — Альтамир почтительно поклонился седому старику со связкой ключей у пояса, который много лет сидел у ворот Академии, открывая и закрывая их. Ученики шутили, что когда он исчезнет, то пропадёт и сама Академия. Никто не знал доподлинно, Эльф он или человек.

— Альтамир? — тот прищурил глаза. — Проходи.

Странник коснулся ладонью ворот, и они приветливо распахнулись, пропуская его во двор Академии. Ключник закрыл калитку:

— Давно тебя не видел.

— Знаю, я бродил, — Альтамир усмехнулся, оглядываясь. — Вижу, у вас всё по-прежнему.

Внутри двора царила мёртвая тишина. Лишь журчание фонтанов да шелест листвы говорили о том, что жизнь ещё есть и время не застыло. На ступенях главной лестницы сидело несколько молодых ребят, одетых в свободные белые балахоны с красным окоёмом.

— Третья ступень отдыхает, — определил Альтамир наметанным глазом. Он с любопытством глядел, как один из учеников лепит из воздуха туманные полупрозрачные фигурки, которые некоторое время танцевали, а затем таяли, но на их месте тут же возникали новые. Странник поприветствовал компанию. Тот самый ученик поднял на него бледно-золотые глаза и мягким негромким голосом поинтересовался:

— Вы здесь по делу?

— Да. Я хотел бы знать, Айэрэ Элээн сейчас здесь?

— Да, — ученик почтительно склонил голову. — Айэрэ и её помощник сейчас занимаются тем, что отслеживают Врата.

— Тогда я подожду, — Альтамир вальнулся на ступени. Ученик осторожно проговорил:

— Это надолго…

— Ничего, у меня есть время, — Странник усмехнулся и вытащил флейту. На звуки мелодии из сада прибежали девушки в бледно-голубом с золотом и золото-зелёном и сразу же начали танцевать, дополняя мелодию флейты перезвоном крохотных колокольчиков, вплетённых в волосы и висевших на запястьях.

«Стихийки», — определил Альтамир по их одежде. В их круге буквально из ниоткуда возникла ещё одна Эльфийка. Милая рыжеволосая девушка в простом синем платье, перетянутом тонким серебряным пояском. Её задумчивые серо-зелёные глаза вспыхнули радостью, когда она увидела Альтамира. Она вскинула руки, и в воздух взлетела ещё одна мелодия. Альтамир даже вздрогнул от неожиданности, а девушка стала танцевать, звонко напевая песню. Стихийки поддержали её.

Альтамир еле доиграл до конца, то и дело поглядывая на веселящуюся молодёжь. Когда песня закончилась, он вскочил со ступеней и подошёл к девушке:

— Ассэлэ, Эртэнэль. Твоя сестра просила тебе кланяться и передать, что скоро будет здесь.

— Благодарю за хорошие новости, — узкая ладонь коснулась его руки, и Эртэнэль указала на фонтан. — Присядем?

— С удовольствием, — Альтамир пошёл за ней.

Эртэнэль погрузила ладони в воду и проговорила:

— Давно я не слышала о Фэль. Как она?

— В порядке, — Альтамир улыбнулся. — Сейчас она в Тхартнэле, но скоро приедет сюда. Как всегда кружит головы Странникам. Молодым и не очень.

— Узнаю Фэль, — девушка усмехнулась, глядя, как хрустальные струи сбегают меж пальцев.

— А как твои дела, Эртэ? — Альтамир смотрел на солнечные блики, которые отражали струи фонтана.

— Выбрала Путь, — буднично буркнула девушка.

— Эльфа? — утвердительно спросил Альтамир.

— Смертной, — она вздохнула и снова погрузила ладонь в прохладную воду.

— Но почему? — он ошарашено смотрел на неё.

— Не знаю, — честно созналась Эртэ. — Наверное, от одиночества. Теперь я могу быть уверена, что оно не будет длиться дольше сотни лет.

— Эртэ, вокруг тебя множество близких, кому ты дорога, — возмутился Странник. — Твоя сестра, Элээн, мы. Ты не одинока.

— Я имею в виду другое одиночество.

— Оглянись, открой глаза. Ты — предмет воздыханий половины Академии, если не Ваинэля, — Альтамир удивлённо смотрел на неё.

— Вот именно, предмет. А я личность, — она подняла глаза. — Никто из них мне не подходит.

— Кого же тебе надо? — поинтересовался Альтамир.

— Он должен быть Магом, — начала девушка. — Только не таким, как наши. Он должен быть… романтичным. Чтобы дарил цветы. Чтобы не капризничал и не выставлял себя, как тот же Грэдлан. Чтобы принимал меня за равную, а не выказывал покровительство. А то есть тут некоторые олухи, полагающие, что я за красивые глазки стала Магом. Пока не получат магического тумака или не увидят меня в роли учителя на занятии, лезть со своими «умными» замечаниями не перестанут.

— Ты совсем как твоя сестрёнка, — хмыкнул Альтамир. — Она тоже чего-то ждёт. Ей тоже не угодишь, — а про себя подумал. — «Сколько потеряет этот мир с уходом Девы Утра».

Он покачал головой и заметил:

— Твоя сестра придёт в ярость от твоего решения.

— Нет, — Эртэнэль печально улыбнулась. — Фэль немного пошумит для виду и успокоится. В сущности, ей до меня никакого дела нет. У неё же Путь.

— Ошибаешься, Фэль всегда помнит о тебе, — Альтамир обнял девушку за плечи.

— Кстати, а зачем ты пришёл? — вдруг поинтересовалась Эртэ. — Не для того же, чтобы передать мне привет от Фэль.

— Я жду Элээн, — Альтамир усмехнулся. — Твоя сестричка ей нового ученика послала, хотя сама ещё об этом не знает.

— Новый ученик? — раздался над его ухом вкрадчивый голос; Альтамир даже вздрогнул от неожиданности. — Интересненько! И кто же это?

— Элээн, — Странник укоризненно смотрел на высокую женщину, закутанную в тёмно-синий балахон того же цвета, что и платье Эртэ, что указывало на её принадлежность к получившим степень Мага. — В следующий раз у меня будет разрыв сердца. Можно хоть немного шуршать для приличия?

Элээн рассмеялась и откинула с головы капюшон, открывая миру своё молодое лицо. На вид она была немногим младше Странника. Её лукавые глаза смотрели на Альтамира с неприкрытой усмешкой. Она присела на край и поинтересовалась:

— Так кого мне прислала наша сумасшедшая Фэльмарэ?

— Сына Найрэ, если ты ещё такого помнишь.

— Найрэ… — Элээн свела тонкие брови. — Да! У Найрэ были хорошие задатки. Если сын в него, то для нас это ценное приобретение. Как его зовут?

— Инайрэнни, можно Инри, — Альтамир вопросительно смотрел на неё.

— Приведи его завтра ко мне, — Элээн встала. — А сейчас… Эртэнэль, оставь нас. Вы ещё наговоритесь, а у меня времени немного.

Эртэ почтительно склонила голову и побежала к Стихийкам.

— Совсем девчонка, — покачала головой Элээн, глядя ей вслед. — Она тебе уже сказала?

Альтамир как всегда понял её с полуслова и кивнул:

— Да. Почему ты ей позволила?

— А что я, по-твоему, должна была сделать? — Элээн сплела тонкие пальцы. — Разбить Камень Судеб или решить за неё? Ты же знаешь, Путь выбирают самостоятельно. Это её право — решать, кто ей ближе — смертные или Эльфы.

— Фэль ещё не знает, — глухо проговорил Альтамир и криво усмехнулся. — Не хочу я присутствовать при их разговоре.

— И не говори, — Элээн досадливо сморщила носик, живо напомнив Альтамиру ту девчонку, которая не раз возила его в уличной пыли Ваинэля, ещё не будучи Айэрэ. Он даже хрюкнул от удовольствия, вспомнив те годы, за что моментально схлопотал подзатыльник.

— Нехорошо смеяться над Магами, — назидательно проговорила Элээн и сама прыснула, глядя на его недовольную гримасу времён всё той же шальной юности. Только мантия Айэрэ да сидящие неподалёку ученики удержали пыл Странника вспомнить прошлое. Элээн это поняла, и её плечи затряслись от смеха. Она беззвучно смеялась, вытирая выступающие на глазах слёзы. Альтамир минуты две просидел с угрюмым видом, но тоже не выдержал, и они засмеялись вместе.

Внезапно на них нахлынули воспоминания. Они наперебой говорили: «А помнишь…» и снова заходились хохотом. Сейчас на краю фонтана сидели не Магистр Академии и не умудрённый Путём Странник, а пара юных Эльфов. Они словно сбросили сотню-другую лет.

— А помнишь, как мы Лорелину отомстили за то, что он с Терти гулять пошёл? — смеялся Альтамир.

— Это когда ты его в яму заманил? — Элээн кивала. — Помню. А как мы дуэль назначили?

— Это когда ты первый раз Силу почувствовала? Ещё бы! Шишка от той дубины у меня до сих пор побаливает, — усмехаясь, морщился Альтамир и почёсывал место давно сошедшей шишки.

— Залечивать её всё равно мне пришлось, — Элээн улыбнулась. — Так что не прибедняйся. Всё у тебя прошло.

Они смотрели друг другу в глаза. Элээн слегка пожала его пальцы:

— Спасибо, что ты зашёл. Я давно не чувствовала себя такой юной.

— Айэрэ, — раздался над их головами негромкий голос, и лицо Элээн посуровело:

— Да, Грэдлан…

— Я жду вас, — молодой Маг в упор смотрел на них. — Похоже, вы не торопитесь.

— Что за тон, дружище? — Альтамир широко улыбнулся. — Элээн имеет право немного отдохнуть.

— Прости, но у нас с Айэрэ нет времени на пустую болтовню, — сурово ответил Грэдлан. — Это вы ничем не занимаетесь кроме шатания туда-сюда, а у нас дела.

— У-у, — Альтамир усмехнулся и посмотрел на подругу.

— Он мой новый помощник, — тихо пояснила Элээн. — До завтра, Альтамир.

— Кстати, — Странник уже на полпути обернулся. — Элээн, надеюсь, праздник не отменяется?

— Нет, конечно! — она возмущённо посмотрела на друга. — Как ты мог об этом подумать?! Им сейчас Эртэ занимается.

— Значит, Фэль на него успеет, — хмыкнул Странник и направился к воротам, помахав Айэрэ ладонью.

— Фэль сюда приедет?! — с лица Грэдлана моментально слетела маска холодности, и он бросился за Странником. — Когда?

— У вас нет времени на пустую болтовню, — его же словами ответил Альтамир и кивнул Элээн. — Ассэмэ.

— Ассэмэ, — она махнула ладонью. — Привет Терти.

Он кивнул и широким шагом пересёк двор.

— Альтамир! — донёсся вслед ему звенящий вопль Грэдлана, но Странник, усмехнувшись, вышел из Академии не оборачиваясь, и за его спиной захлопнулась калитка.

Инри с трудом соображал, что происходит. Только что они с Альтамиром вернулись из Академии, где Элээн взяла его в личные ученики. Что же это? Ведь недавно ещё он работал помощником отца, бегал с Яртом подсматривать за русалками, валялся на крыше трактира и только мечтать мог о таких чудесах. А сейчас… Он ученик Айэрэ Элээн, будущий Маг. Словно в сказку попал! Да будет благословен тот счастливый час, когда Фэль появилась на пороге их дома. Ещё бы не этот ледяной тип… Бр-р! От одного взгляда мурашки по спине. Такое чувство, что он считает всех ниже себя. Ярта бы ему увидеть.

А какой, оказывается, известной личностью был отец! Вот уж не подумал бы. А с Элээн так легко, хотя она и Верховная. Учиться у неё будет одно удовольствие. Такая весёлая. Не то, что этот Грэдлан. Откуда только такие среди Эльфов берутся? Ох, недобрый он…

Инри вспомнил спокойное лицо Эльфа, его точные чёткие движения, большие светлые глаза, лёгкую улыбку и недоумённо попытался понять, что же в этом тихом спокойном Маге его отталкивает? В конце концов он перестал ломать голову, решив, что время покажет.

Он задумчиво смотрел на потолок, валяясь на кровати. Сегодня был его последний день в доме Терти и Альтамира. С завтрашнего утра он будет жить в Академии.

— Эй, ученик! — раздался голос Альтамира, и Странник возник в дверях. — Ты есть будешь? Или напитался воздухом Академии?

— Иду! — Инри вскочил.

Альтамир с усмешкой смотрел на него:

— Как мало надо некоторым Эльфам для счастья. Всего-то — поступить в Академию.

— Да ну тебя! — Инри счастливо улыбнулся. — Просто я всю жизнь мечтал, чтобы со мной случилось что-нибудь необыкновенное, и вдруг на меня начинают сыпаться чудеса, одно за другим. Будешь тут счастливым. Хотя я жутко волнуюсь, а вдруг это сон? Вдруг я проснусь?

Пальцы Альтамира больно ущипнули его, и Странник хитро спросил:

— Сон?

— Нет, — буркнул Инри, глядя на красное пятно. — Ну и пальцы у тебя.

— Идём, — Странник обнял его за плечи и повёл по коридору. — Радуйся, пока в жизни есть что-то хорошее.

— Я счастлив, — Инри улыбнулся. — Ярта только не хватает. Вот уж он удивится, когда приедет.

— Это точно, — Альтамир кивнул. — Но я думаю, у него тоже найдётся, чем тебя удивить.

— Знаю, — Инри усмехнулся. — Я буду ещё больше удивлён, если по прибытии он не расскажет мне сотню-другую новых баек. Это же Ярт.

— Да уж, а это Инри, — Альтамир легонько толкнул его в плечо. — Не скучай там, в Академии.

— Не буду, — Инри рассмеялся. — Разве там можно скучать?

— Не знаю, не учился, — Альтамир сел за стол. — Но когда я там бываю, такая тоска время от времени накатывает. Праздники не в счёт.

— Правда? — Инри был крайне удивлён. — В таком чудесном месте?

— Угу, — Альтамир тоскливо посмотрел на Терти. — Терпеть не могу осёдлости.

— Тогда Академия точно не для тебя, — Инри улыбнулся и деятельно заработал ложкой.

— Я знаю, — Альтамир кивнул. — После того, как я избрал дорогу Эльфа, Элээн пыталась сбить меня с пути истинного, но я… — он гордо раздулся, — остался Странником и себе не изменил.

— Ешь, Странник, — Терти с лёгкой улыбкой смотрела на него. — А то опять скажешь, что не успел наесться досыта.

— Ты права, — Альтамир сосредоточился на еде.

— Альтамир, а что ты скажешь о Грэдлане? — вдруг тихо спросил Инри, не поднимая глаз.

— О Грэдлане? — Странник облизал ложку. — Я его с юношества знаю. Так, ничего особенного. Да, есть Сила, только гордости и высокомерия ещё больше. Сын князя, как же!

— Ясно, — Инри вздохнул.

— А что? — Странник посмотрел на него.

— Ничего, — тот улыбнулся.

Альтамир пожал плечами и приступил ко второму.

После обеда они отправились в лес. Альтамир хотел показать Инри окрестности.

Они неторопливо шагали по лесным тропинкам, и Инри не уставал удивляться силе эльфийских лесов. Он кормил с рук птиц и мелких зверей, слушал голоса леса. Он не слышал Песни, но почти осязал её. Казалось, ещё чуть-чуть, ещё какая-то доля секунды, и он поймёт, о чём говорит лес.

Альтамир босиком шёл по руслу ручья, негромко что-то напевая. Его голос сплетался с перезвоном хрустальной воды. Инри услышал отзвуки Песни Вод в этой мелодии. Он шёпотом стал повторять за Альтамиром слова эльфийского языка, и их смысл стремительно раскрывался перед ним подобно цветам.

— Ещё, — умоляюще попросил он, когда Странник замолчал.

Альтамир внимательно посмотрел на него, вышел на берег ручья и запел другую песню. Она была похожа на шорох песка, на шелест лугов, на тёплую прогретую землю. Множество ярких образов сплеталось перед внутренним взором юноши. Он, сам того не замечая, перешёл на эльфийский язык:

— Ато, Мирэл, ато! — множество видений и образов переполняли его, но ему хотелось ещё и ещё…

— Хватит, — Альтамир резко встряхнул его. — Ты сойдёшь с ума, если не придёшь в себя. Очнись, мальчик!

Инри глубоко вздохнул и прямо посмотрел на него:

— Что это было?

— Музыка, — просто ответил Альтамир.

— Музыка мира? — утвердительно спросил он.

— Да, Музыка мира. Ты же сам видел, вернее, увидел, — Странник усмехнулся. — Но сейчас не время тебе увидеть всю Музыку.

— Ты один можешь её показать? — спросил Инри.

— Я могу показать лишь то, что видел сам, а это немного, — Альтамир прилёг на траву. — И я не видел Тёмную сторону Музыки.

— Что это? — Инри даже вздрогнул, услышав это «Нэртэль агъяр».

— Об этом тебе лучше спросить у Фэльмарэ, — Альтамир потемнел лицом. — Она одна из немногих, кто познал её, принял боль.

— Как это произошло? — поглядев в глаза Странника, Инри понял, что спрашивать об этом не стоило. Во взгляде Альтамира стояла огненная пелена боли прошлого. Чужой боли. Странник судорожно вздохнул и глухо проговорил:

— Я обещал рассказать тебе о Фэль. Слушай же. Только не перебивай, пока я не закончу.

Инри кивнул и замер в ожидании. Ему не терпелось узнать, какую же тайну хранила душа гордой дочери Леса.

Когда-то, лет двести назад, на северо-востоке от нас, за горами стоял лесной город, похожий на Ваинэль. Его называли Сэлсоир, Лунная Купель. Он был совсем небольшой, располагался на берегу лесного озера. Там жил один из двух кланов Ночных Эльфов.

Вождь этого клана, старейшина города, был вдов. Его жена — Вэлиашэ — умерла от странной болезни, поразившей в то время многих Эльфов. Вэрхоль, так звали вождя, остался с маленькой дочкой на руках. Он назвал её Нориссой.

Будущая принцесса города росла любимицей всех. Со временем она стала красавицей, самой прекрасной девушкой клана. В ней слились лучшие черты предков. Она была истинной Эльфийкой Ночи: светлокожая, темноволосая, звездноглазая. У неё был твёрдый характер отца и спокойная мудрость бабушки. Отец мечтал о счастливом браке для неё, но Норисса не спешила выходить замуж, и он не принуждал её.

Часто девушка пропадала в лесу, однако никто не волновался, ведь она была истинной дочерью Леса. Ни один зверь не смел обидеть её, и Лес всегда был на её защите.

Норисса жила так, как ей было вольно. Она была заботливой любящей дочерью, умной, рассудительной наследницей вождя (отец никогда не боялся доверить решение каких-то важных дел своей дочери), завидной невестой.

Неизвестно, сколько бы времени ещё она так прожила, беззаботно и счастливо, но в Сэлсоир пришла беда. Когда вождя не было в городе (он и его воины ушли на встречу всех кланов), на поселение напали. Это было племя варваров-эртов, Странников Тёмной стороны Пути.

Оставшиеся воины не смогли защитить родной город. Сэлсоир уничтожили. Юная девочка оказалась в руках разбойников. Они жестоко надругались над эльфийской принцессой, она стала для них игрушкой. Ей пришлось пройти через многое в их обществе. Таковым было её знакомство со взрослой жизнью. Не в нежных объятиях любимого и любящего, а в грязных лапах разорителей родного города, для которых она была вещью, с которой вольно поступать как хочется.

Главарь банды счёл её своим трофеем и забрал себе, когда его войско уже натешилось девушкой, но ещё не превратило её в забитое существо. Я не знаю, что он с ней делал, но когда она нашла в себе силы и с помощью Леса вырвалась на свободу, Норисса ещё долго вздрагивала и сжималась в комочек после каждого прикосновения.

Полуоборванная, грязная, израненная, она добралась до Драконьих гор. Там её и подобрали Эльфы. Признав в ней свою, они вылечили её тело, но разум её, её душу они были не в силах очистить. И тогда Нориссу отправили в Друидскую Рощу. Там она постепенно приходила в себя. Спокойный чистый Лес возвращал ей утраченную радость, она услышала его Песню вновь. Заботливые целители охраняли её от всех потрясений, усыпляли её память. Они не знали, кто она, что с ней произошло, но осознавали, что ей не стоит вспоминать о худом.

Память Нориссы поросла забвением. Ей дали новое имя — Фэльмарэ. Девушка прижилась в Роще и даже стала учиться у Друидов.

Но однажды в Роще появился незнакомец с маленькой девочкой на руках. Он еле шёл, но нёс дитя.

Фэльмарэ была первая, кто его увидел. Она бросилась на помощь. С девочкой всё было в порядке, она просто устала, а мужчина явно нуждался в лекарской помощи. Девушка привела их в палаты при Храме и стала ухаживать за ними. Девочку она полюбила как сестру и много времени проводила, играя с ней. Малышка отвечала ей взаимностью. В то время я и твой отец впервые увидели Фэль. Ничто не говорило о том, что ей пришлось перенести. Она была прекрасна и беззаботна, наслаждалась жизнью и очаровывала молодых Эльфов.

Время шло, и однажды её подопечный вышел из забытья. И Фэль услышала: «Норисса». Это был её отец, а маленькая Эртэнэль была её сестрой, полуэльфом. После потери своего народа Вэрхоль ушёл к людям.

Старое имя пробудило и старые воспоминания. Завеса на памяти упала, и Фэль захлестнуло прошлое. Я в этот момент был рядом и попытался помочь, но моих сил было очень мало, я слишком слабый Маг. Я всеми силами пытался вновь задёрнуть пелену забвенья на её памяти, хотя и понимал, что у меня это не получится. Её память ворвалась в моё сознание, я вместе с ней прошёл дорогу её прошлого, но если я мог только ужасаться, то она переживала всё снова. Меня лишь самым краем коснулась её боль, но даже это лёгкое касание выжгло меня огнём. Не зная, что ещё сделать, я стал звать её. И новое имя помогло. Фэль пришла в себя. Она больше не была Нориссой. Норисса ушла в прошлое.

Однако остаться в мирной жизни Друидской Рощи Фэль не смогла. Мы вместе ушли на Путь. Она взялась за оружие и стала одним из лучших воинов, какие когда-либо были в мире. Её клинок — один из немногих, которые создавал для избранных Орфэльмер. Однако её излюбленное оружие — кнут, и лучше с ней по разные стороны не встречаться, уж поверь мне.

Она никому не доверяет, и больше не знала мужчин. Фэль считает, что ей не суждено быть женщиной. Она — воин, она — Странница. Она недоступна ни для кого. За ней в своё время увивался вожак Волчьего племени, Лайнэ. Когда ему надоели её отказы, он, по несдержанности характера, попытался добиться её силой. После этого его долго не видели в Ваинэле.

Из-за её недоступности она многим кажется загадочной, и многие горят желанием разгадать её загадку. Так что можешь посочувствовать Ярту, он безнадёжно влип. Она отвергает всех, и его, скорее всего, ждёт участь остальных. Хотя… Не буду загадывать наперёд. Ярт — крепкий орешек. И он волнует мою сестрёнку…

Но мы ещё увидим, что к чему, когда они вернутся в Ваинэль.

Фэль сильна духом и непреклонна. Всегда была непреклонна, а пережитые страдания ещё больше укрепили в ней эту черту. Благодаря им она слышит Тёмную сторону Музыки, когда теряет друзей. Мне это не дано, такая ноша сожжёт меня. В отличие от Фэль я не могу шагнуть во Тьму, я Дневной Эльф. А Фэль, несмотря на то, что мать её была Эльфийкой из Дневных, истинное дитя ночи. Её третье имя — Нэртэнэль, и оно принадлежит ей по праву. Фэль — последняя Дева Ночи, про богиню я не говорю. На свете было всего два племени Ночных Эльфов, и оба погибли. Отец Фэльмарэ оставил дочерей, уйдя на Звёздный Мост. Его душа не выдержала уготованных ему испытаний, и Камень Судеб отпустил его в новую жизнь. Теперь у Фэль остались лишь сестра и Путь…

Альтамир замолчал. Инри потрясённо смотрел на него, не в силах поверить в услышанное. Как же так? Фэль? Такая гордая, сильная, смелая и такая беззащитная. Быть этого не может.

— Инри, ты первый, кто знает эту тайну кроме меня и Фэль, — вдруг сказал Странник. — Не рассказывай об этом никому и никогда. Даже Терти не знает, какой груз носит на сердце её лучшая подруга.

— Норисса ей подходит больше, — грустно хмыкнул Инри.

— Нориссы больше нет. Есть Фэль, — резко проговорил Альтамир и встал. — Пора. Скоро зайдёт солнце.

Инри только сейчас заметил, что небо давным-давно алеет в закатных лучах. Он поднялся и вслед за Странником направился к городу. Оба молчали всю дорогу. Инри вдруг осознал, что за красивой сказкой о гордых Странниках кроется не очень весёлое содержание. Сколько их, таких, как Фэль, вышедших на Путь после того, как ничего уже не осталось? Сколько боли впитали в себя дороги мира? Это открытие ужаснуло его, и он задумался, а выдержит ли сам такую жизнь? С его-то даром. За этими мыслями он даже не заметил, как они пришли к дому.

Терти ждала их на крыльце. Она вопросительно смотрела на них, сложив руки на груди, и её вид не предвещал ничего хорошего для загулявшейся парочки.

— Итак… — начала она голосом, сразу рассеивавшим все сомнения по поводу её настроения.

— Это тебе, — Альтамир протянул ей неизвестно когда собранный букет из лесных цветов.

— Ой, какая прелесть! — воскликнула она и осторожно взяла букет, нежно улыбнувшись, но тут же снова нахмурилась. — Я волновалась…

— Дорогая, мы умираем с голоду. Правда, Инри? — Альтамир осторожно ткнул спутника в бок локтем.

— Угу, — промычал тот, совершенно искренне глядя на неё голодными глазами и принюхиваясь к аппетитным запахам, доносившимся с кухни за её спиной.

— Ну ладно, — она сменила гнев на милость и впустила их за порог. — Только приведите себя в порядок перед тем, как сесть за стол.

— Это ещё зачем? — проворчал Альтамир, стаскивая грязные сапоги. — В кои-то веки для ужина нужно себя в порядок привести. Все свои.

— Мирэл! Я сказала, ты делаешь! — Терти выразительно посмотрела на него и удалилась, с достоинством помахивая тяжёлой поварёшкой.

Инри негромко прыснул и поинтересовался:

— Кто из них от кого набрался? Фэль от Терти, или наоборот? Даже интонации одни и те же.

— Идём, а то заест хуже комаров, — ухмыльнулся Альтамир. — Она у меня такая. Слова поперёк не скажи.

И они дружно направились наверх, топая, как табун диких лошадей. Терти только тяжело головой покачала.

Не успели они сесть за стол, как раздался звон колокольчика.

— Я посмотрю, — Инри сорвался с места и помчался к двери. Увиденное заставило его замереть на месте. У порога стояла невысокая фигура, закутанная в тёмно-синий плащ, обшитый серебром. Когда капюшон был откинут назад, Инри и вовсе остолбенел, а Эртэ (это была именно она) смущённо улыбнулась и проговорила:

— Извините, я, наверное, опоздала?

— Эртэнэль! — Терти выглянула из кухни. — Проходи, мы только сели. Ты как раз к ужину.

Эртэ сняла плащ и встряхнула его над крыльцом, сбрасывая капли вечернего дождя. Инри всё ещё изображал соляной столб около двери. Терти негромко фыркнула, посмотрев на него. Выражение лица у него было донельзя глупое. У неё создалось ощущение, что он хочет что-то сказать, но не помнит ни одного слова. Терти слегка толкнула его плечом и проговорила:

— Инри, это Эртэнэль, сестра Фэль. Эртэ, это Инайрэнни…

— А-а, новый ученик Элээн, — девушка мило улыбнулась и чуть склонила голову, глядя на него. — Ты похож на отца.

— Мне это все говорят, — Инри был рад, что нашлось что сказать. — А вы столь же очаровательны, как ваша сестра.

— Она тебя уже очаровала? — Эртэ приподняла брови знакомым движением.

— Да… то есть нет… То есть… — он окончательно запутался и оглянулся на Терти. Хозяйка титаническим усилием воли сдерживала серьёзное выражение лица.

— Спасибо за комплимент, Инри, — Эртэ улыбнулась и протянула ему руку. — Я рада с тобой познакомиться. И давай на «ты»?

Инри кивнул и осторожно коснулся губами её ладони в лучшем духе Ярта. Теперь уже смутилась Эртэ и в свою очередь тоже кинула умоляющий о помощи взгляд на подругу. Терти проглотила комок смеха и пришла ей на помощь:

— Инри, накрой для Эртэ.

— Конечно, — он бегом бросился исполнять поручение.

Терти наконец-то смогла дать выход смеху. Она уткнулась в плечо Эртэнэль и просмеялась.

— Ой, беда с этими влюбчивыми мальчиками, — пробормотала она, вытирая выступившие слёзы.

— Тебе не кажется, что использовать в качестве платка плечо того, над кем смеёшься, не очень хорошо? — поинтересовалась Эртэ.

— Вы бы себя со стороны видели, — Терти подавила очередной приступ веселья.

— Откуда он? — Эртэ поглядела в сторону кухни.

— Из Вэля, — Терти кивнула в ответ на её молчаливое удивление. — Из того самого.

— Интересно, они там все такие странные? — Эртэ посмотрела на свою ладонь.

— Не думаю, — Терти опомнилась. — Я же тебя на ужин приглашала, а не на посиделки в гостиной. Идём.

Альтамир в это время с немым изумлением наблюдал за Инри, который метался по кухне, накрывая на стол для Эртэ. Когда круглость его глаз достигла предела, Инри плюхнулся на стул и в ожидании замер, буравя взглядом дверь. Странник вернул глазам обычное выражение и поинтересовался:

— Что с тобой?

— Ничего, — тот нетерпеливо поёрзал на стуле.

— Добрый вечер, Мирэл, — Эртэнэль мило улыбнулась другу, зайдя на кухню.

— Ага, — он хитро посмотрел на Инри и проговорил. — Добрый вечер.

— Чего? — смущённо пробормотал Инри, поглядев на него исподлобья и медленно краснея.

Эртэ опустилась на стул рядом с юношей, не заметив, что он ещё пуще залился краской. Чтобы спрятать смущение, Инри уткнул нос в тарелку, но время от времени несмело косил глазом в сторону девушки.

Терти подала ужин, и за столом завязалась мирная беседа. Они говорили про общих знакомых, про предстоящий праздник. Терти и Эртэ обсуждали им одним понятные женские дела. И только Инри молчал, словно рыба, как Альтамир ни старался его разговорить.

Краем глаза он разглядел, что волосы Эртэнэль в свете ламп отливают золотом, и непокорные пряди, которые она то и дело поправляла, оттеняют светлый профиль. Красиво очерченные дуги бровей немного приподняты, словно девушка чем-то слегка удивлена. Глаза у неё той же формы, что и у Фэль, но не тёмные, а серо-зелёные, и в них нет той свободолюбивой непокорности, что горела во взгляде Странницы. Глаза Эртэ лучились тёплым спокойным светом, немного напоминавшим Элээн. Несомненно, у них было что-то общее.

Инри почему-то казалось, что его взгляды никто не замечает, но на самом деле все всё давно заметили. Эртэнэль смущённо смотрела на хозяев, а они весело поглядывали на них, что, впрочем, не мешало им вести разговор. Когда за столом воцарилось недолгое молчание, Альтамир вдруг спросил:

— Эртэ, а что ты ведёшь?

— Преподаю основы материальной магии, — хмыкнула она. — Травы, камни, зелья… ну и так далее. Именно поэтому считают, что я ни на что серьёзное не способна.

— Значит, ты будешь вести и нашего Инри, — Альтамир хлопнул его по плечу. — Ты уж к нему поснисходительней. Он ещё маленький.

Инри резко вскинул голову:

— Я не маленький! Мне уже почти восемнадцать!

Эртэ кашлянула, сдерживая смех. Ей понравился этот застенчивый мальчик, который уже почти протёр на ней дырку глазами. И тут до Инри дошло! Эртэ будет его учить? Он повернулся к девушке и, собравшись с мыслями, спросил:

— Это правда?

— Да, Инри. Я преподаватель Академии, — она склонила голову на плечо (ну, точь-в-точь Фэль) и спросила. — А что, я не похожа?

— Просто я не ожидал, — Инри потупился. — Теперь я понимаю, почему ваши глаза напомнили мне Элээн.

— Я преподаю уже третий год, — Эртэнэль положила голову на ладонь, не сводя с него глаз. — Надеюсь, ты не будешь слушать все те глупости, которые про меня болтают. Поверь, место я получила не за красивые глазки.

— Я так и не думаю, — он совсем смутился от её пристального взгляда и добавил. — Хотя глаза у вас и в самом деле очень красивые.

Эртэ порозовела и, чтобы скрыть смущение, поинтересовалась:

— Ты, как я поняла, Видишь? — Инри кивнул. — Тогда мой предмет для тебя будет вспомогательным, как обязательный для всех Магов. Глубоко копаться ты не будешь. Основными у тебя будут развитие дара и познание себя. Это Айэрэ и Фальма.

Инри погрустнел. Он уже надеялся, что будет видеть Эртэ каждый день. Альтамир, словно прочитав его мысли, проговорил:

— Не вешай нос. Помимо занятий вам вместе завтракать, обедать и ужинать, так что ты ещё устанешь от нашей красавицы, — и, навалившись на спинку стула, добавил. — Ну вы с Яртом даёте. Мало того, что сами как братья, так ещё и влюбиться угораздило в сестёр.

Эртэнэль слегка побледнела и негромко проговорила:

— Думай, о чём говоришь, Мирэл. Эльфу и Смертной не идти одним Путём. Подобный союз — трагедия для обоих. Вспомни хотя бы моего отца…

Инри как из тазика окатили. У него рвался с языка вопрос, но он не смел его задать. Вместо этого он брякнул:

— А я не Эльф, я полукровка. Так что всё можно поменять. Ведь ваш отец был Эльфом, значит, мы как бы одной расы.

Эртэ, не удержавшись, засмеялась:

— Ты забавный.

Он смущённо улыбнулся и виновато пожал плечами. Эртэ вздохнула и добавила:

— Но поменять ничего нельзя. Я уже избрала свой Путь. Путь смертных.

— Сдаётся мне, что ты… — начал было Альтамир, но вовремя перехватил её взгляд и прикусил язык.

— Я пойду, пожалуй, — девушка поднялась из-за стола, но Инри схватил её за руку, сам испугавшись своей смелости, и умоляюще проговорил:

— Нет, останьтесь! Ещё десерт…

— Ну хорошо, — она снова села и весело посмотрела на него. Нет, определённо, ей нравился этот мальчик. Она сделала серьёзное лицо и учительским тоном проговорила:

— Для этого ты должен выполнить одно условие…

— Какое? — Инри был полон решимости горы свернуть.

— Перестань называть меня на «вы».

Он с такой готовностью затряс головой, что можно было предположить, что она у него сейчас отвалится. Эртэ снова рассмеялась:

— Думаю, мы найдём общий язык, Инри.

После ужина она долго шепталась с Терти и Альтамиром в гостиной, пока Инри возился с Вэльфором. Он иногда ловил на себе внимательные взгляды девушки, но изо всех сил старался не краснеть. Ему очень хотелось послушать, о чём они говорят, уж не о нём ли, но до них было далековато, и Инри не слышал ничего, кроме негромкого «бу-бу-бу». При этом по лицу Странника разливалось самое довольное выражение.

Но, как это ни огорчало Инри, Эртэ вскоре засобиралась в Академию. Он безмолвной тенью стоял у двери, глядя, как она накидывает плащ.

— Ну, я пошла, — она поглядела на него и улыбнулась. — До встречи, Инри. Удачи в учёбе, — Эртэ приподнялась и осторожно поцеловала его в щеку, потом кивнула Альтамиру и Терти и вышла из дома.

Лицо у Инри было совершенно неописуемое. Он механически коснулся лица там, где на скуле горело пятно от прикосновения её губ, и нерешительно расплылся в смущённой улыбке.

— Инри, — голос Альтамира вывел его из транса.

— А? Что? — он обернулся и краем глаза ухватил на полу лёгкую вспышку. Нагнувшись, Инри поднял тонкое кольцо с кроваво-красным камнем.

— Знакомое выражение лица, — Альтамир прислонился к стене. — Из этого можно заключить, что ты в очередной раз влюбился.

Инри помрачнел. Воспоминание об Онни вновь обожгло сердце. Альтамир чутко уловил его мысль и проговорил:

— Не вздумай ставить крест на себе из-за того, что её больше нет. Ты даже не любил её. Я знаю Онни. Она не простила бы себя, если из-за неё произошло бы что-нибудь подобное. Так что можешь влюбляться, если твоему сердцу этого хочется.

— А смысл? — Инри поднял на него глаза. — Ну, влюблюсь я в Эртэ, и что дальше? Ты же сам слышал, она человек, а значит мы не будем вместе. Хотя бы потому, что мне не хочется становиться человеком.

— Ты слишком торопишься с выводами, — Странник положил ладонь на его плечо и улыбнулся. — Для начала тебе стоило бы почитать исторические хроники. Думаю, там ты найдёшь много интересного. Взять, к примеру, Долину Вьюнка. Это на севере. Там живёт одно из эльфийских племён. Они издавна заключают союзы с людьми гор. Пожалуй, во всей Долине не найдётся Эльфа, у которого не было бы в роду людей. Разве что у Пришедших. К тому же тебе сначала придётся завоевать Эртэ, а уж потом думать, что вам делать. А сейчас, — тон его стал непреклонным, — в кровать!