"Любовник тетушки Маргарет" - читать интересную книгу автора (Чик Мейвис)Глава 8Я повела Колина в ресторан «Кенсингтонская площадь», потому что никогда там не бывала, потому что заведение было дорогое и приличное – но главным образом все же потому, что дорогое. – Никогда не думал, что для тебя это важно, – сказал он мне, когда я позвонила и назначила время и место. – Колин, – ответила я, – мне нужно кое-что с тобой обсудить. – Прекрасно. – Он явно насторожился. Мой весенний гардероб не производил ошеломляющего впечатления. У меня было несколько нарядов «на выход»: весьма унылые блузки с юбками и «вечерний туалет», едва ли заслуживавший столь пышного названия, – просто маленькое черное платье de reigueur.[5] Происхождение большинства остальных вещей имело прямое отношение к «Гэпу».[6] Летняя одежда выглядела чуточку повеселее, но для бирюзовой марлевки или шелковых шаровар было еще недостаточно тепло, к тому же «Кенсингтонская площадь» – не набережная для прогулок. Я остановилась на аскетическом образе. Гладко зачесанные назад и собранные тугим узлом волосы, пара круглых перламутровых серег – остались от Сасси, – белая креповая блузка и вельветовые брюки. Колин сказал, что я выглядела так, словно собралась на деловой ленч. – Впрочем, серьги мне нравятся, – добавил он, открывая передо мной дверь ресторана. Это был единственный атрибут одежды, который мне не принадлежал. Я едва сдержалась, чтобы не зарычать. Для начала мы оба заказали острую закуску из устриц в раковинах морского гребешка. В качестве основного блюда ему бифштекс, мне жаркое из утки и бутылку белого бургундского. Народу в ресторане было полно, и нас предупредили, что придется немного подождать. – К сожалению, – сообщил нам официант в длинном белом фартуке, – кое-кто не вышел на работу, так что мы не в полном составе. Сообщаю это на тот случай, если у вас назначена деловая встреча на ближайшие часы. – Произнося все это, он смотрел исключительно на меня. Колин был в чудесном, но совершенно неофициальном пуловере и вельветовых брюках. Уж его-то никто бы не заподозрил в том, что он собрался на официальное мероприятие. Я улыбнулась официанту и сказала: – Не беспокойтесь, у нас уйма свободного времени, – но после того, как тот ушел, как бы невзначай расстегнула верхнюю пуговицу на блузке. – Так гораздо лучше, – ободряюще заметил Колин. – Когда что-то чуть-чуть приоткрыто, вид более волнующий и интригующий, чем когда все пуговицы застегнуты или, наоборот, все напоказ. – Значит, ты поэтому зачесываешь волосы именно так, как сейчас, и не носишь шляпу? – съязвила я. – Не понял? – Он с улыбкой посмотрел в сторону. – У тебя небольшая плешь, – безжалостно пояснила я, глядя на его шевелюру, – только-только начинает просвечивать в одном месте – ровно настолько, чтобы создать впечатление интригующей таинственности. – Теперь ты понимаешь, почему я предпочитаю совсем молоденьких женщин? – укоризненно спросил он. Мы чокнулись, глядя друг на друга с искренней симпатией. – Как бы то ни было, я не уверена, что хочу выглядеть загадочной и интригующей. – Конечно, хочешь. Все женщины этого хотят. Просто ты так устроена: все спрятано под одеждой и заправлено куда следует. А ведь именно загадка, таящаяся в вас, делает нас такими опасными… – Ты мне не кажешься опасным. Колин оперся подбородком на ладонь и мрачно уставился на меня. – На твоем месте я бы не ходил вокруг да около, высказывая подобные сентенции. – Я здесь не для того, чтобы флиртовать, – поспешно возразила я. – Это очевидно. Для этого на тебе слишком много пуговиц. К тому времени когда принесли закуски, мы выпили почти все вино, и я предложила заказать теперь красного. – Идет, – согласился Колин. После того как я сообщила ему о своем решении, вид у него стал озадаченный и в то же время смущенный. – Любовник на год, – задумчиво повторил он. – Звучит как «яйцо, сваренное в течение трех минут, всегда будет приготовлено должным образом». Как можно планировать точный срок, ведь это зависит от множества обстоятельств – прежде всего от того, насколько свежее яйцо тебе попалось? Я хихикнула: – Свежайшее. Я желаю, чтобы он был максимально свежим. – Ах, так, значит, мы говорим о твоем романе с мужчиной, – догадавшись наконец, сухо заметил он. Мне расхотелось смеяться. – Колин! Ты недостаточно серьезен. У меня уже был роман с мужчиной. С Роджером. Он взглянул на меня поверх бокала. – Я имел в виду любовную связь. – Это и есть… это и была любовная связь. – Это был позор. Вот ты мне скажи… – Что? – Почему ты не завела себе настоящего любовника? – Ты же знаешь, из-за Сасси. – Я рассмеялась несколько нервно. – Тебе прекрасно известно, что девочка… Ну, мне было гораздо проще не иметь любовника, вот и все. – Мне кажется, что ты до сих пор не можешь избавиться от чего-то, о чем давно пора забыть. Если это то, что сделал Дики с твоей сестрой, то таких, как Дики, – один на тысячу, к тому же он был тогда слишком молод. На несколько мгновений тень наползла на меня, поглотив всю бодрость и решимость. Я словно воочию снова увидела очаровательную мальчишескую улыбку Дики, услышала смех Лорны, а потом увидела их держащимися за руки и тут же услышала скрежет металла и визг тормозов. Я постаралась прогнать видение. – Что бы там ни было, с этим покончено, – заявила я. – Кроме того, я считала тебя экзистенциалистом. – Я и есть экзистенциалист. – То есть мужчина есть не что иное, как то, чем он является в данный момент? – Совершенно верно. – Это относится и к женщинам. Возможно, Сартр так и не думал, но Симона думала наверняка. До сих пор я была тетушкой Маргарет. А теперь собираюсь завести любовника. И давай за это выпьем. – Я подняла бокал. С минуту Колин казался совершенно серьезным. – Это может оказаться не просто игрой, знаешь ли. Ты должна отдавать себе отчет в том, на что идешь. Люди очень ранимы. – Колин, мне скоро сорок. И у меня в прошлом были связи. – Со мной, например, – сказал он. – Я был у тебя последним. Ты сама так сказала. – Он протянул мне руку. – Роджер, разумеется, не в счет. – С экзистенциальной точки зрения правильно. Но теперь будет еще один. – И как ты собираешься искать этого «жеребца пагод»? – Не жеребца, а любовника. Не знаю. Думала, ты подскажешь… Утка, которую мне принесли, была восхитительно розовой внутри, а сверху покрыта аппетитной зажаренной корочкой. – Закажем еще бутылочку? – предложила я, потому что красное вино к тому моменту тоже иссякло. – Давай сначала немного поедим, – ответил Колин, – а потом посмотрим, идет? Тебе следовало бы потренироваться. Я поспешно отвела взгляд, чтобы он не заметил паники. Позднее, когда мы пили кофе, он перебирал, загибая пальцы, мои требования. – Молодой. – Моложавый, – уточнила я. – Ну, то есть чтобы он не был старше меня. – Значит, средних лет? Я молча показала ему язык. – Красивый? – Достаточно, чтобы быть привлекательным. – Кредитоспособный? – Относительно. И имеющий какое-нибудь занятие в жизни: ремесло, искусство – что угодно, пусть даже он не отдает ему все свое время. Мне не нужен прожигатель жизни. – Значит, я исключаюсь, – расхохотался он. – Разумеется, исключаешься, – подтвердила я. – Физические характеристики: высокий, активный… – Активный? Мне не нужен альпинист. Он снисходительно улыбнулся: – Активный, моя дорогая Маргарет, в данном случае – эвфемизм для обозначения сильного самца. Я закрыла рот ладонью и заморгала: – О-о! Об этом я не думала… – А следовало бы подумать! – То есть, – я небрежно (во всяком случае, я надеялась, что получилось небрежно) пожала плечами, – разумеется, я думала об этом, иначе искала бы такого друга, как ты. Да, мне нужен любовник, но «самец» – такое откровенное слово… Ты не находишь? Колин снова расхохотался. – Чему ты так обрадовался? Он поднял голову, я проследила за его взглядом и встретилась глазами с официантом, у которого было такое выражение лица, какое могло бы быть у обезьяны, прикоснувшейся к снегу, – глубокий интерес с примесью страха. Когда наши взгляды скрестились, парень моргнул. – Еще кофе? – Его голос прозвучал на октаву выше, чем прежде. Я пошатнулась от ударившего в глаза солнца, и Колин взял меня под руку. – Это был восхитительный обед и очень великодушный жест с твоей стороны, – сказал он, таща меня через Черч-стрит. – А теперь я хочу кое-что подарить тебе. На ногах я держалась крепко, но остальная часть тела словно бы плавала в невесомости. Ощущение счастья от великолепного обеда и предвкушения великого будущего при полном контроле над собственной жизнью было бы абсолютным, если бы Колин, переведя на другую сторону улицы, не поволок меня с такой скоростью мимо сияющих витрин с потрясающей одеждой, которую мне хотелось бы рассмотреть повнимательнее. Наконец он привел меня в магазин, где пахло шоколадом, шоколадом – только шоколадом и ничем другим. Красивая златовласая продавщица с глазками, как у куклы, и таким же кукольным голосом спросила: – Чем могу служить? – Шоколада для дамы, – ответил Колин и решительно подтолкнул меня к прилавку. Я заметила, как он подмигнул девушке, отчего у той затрепетали ресницы. Она посмотрела на меня с сочувствием. Очевидно, в ее глазах я была унылой «директорской» женой, а он – эффектным богемным красавцем мужем. «Не такой уж он богемный, – хотелось мне ей сказать. – Куртка куплена у Джигера,[7] и он зарабатывает на жизнь тем, что продает этнические тряпки представителям среднего класса». Но я ткнула лишь пальцем в мерцающий ряд соблазнов, выложенных передо мной. Снова очутившись на улице, мы съели по три конфеты каждый – нет, неправда, он съел две, а я четыре, – после чего я сказала: – А теперь пойдем, поможешь мне истратить двести фунтов. – С удовольствием, – согласился он. – Куда отправимся? Я подняла голову. Рядом с шоколадным раем находился магазин под названием «Страсти». В витрине было выставлено множество весьма фривольных вещиц – вельветовые леггинсы в обтяжку, с вышивкой, топики на одной лямке с бантиками и блестками, расклешенные юбки, далеко не достающие до колен. – Сюда, – скомандовала я, передавая моему другу коробку с конфетами, облизала пальцы и решительно шагнула внутрь. Хорошо, что я выпила столько вина, – легче оказалось отбросить к чертям всякую предосторожность. |
||
|