"Космический викинг" - читать интересную книгу автора (Пайпер Бим)

ЧАСТЬ ТРЕТЬЯ МАРДУК

Глава 1

Князь Траск Танитский и принц Саймон Бентрик обедали вдвоем на верхней террасе дома, который когда-то, во времена Старой Федерации, являлся обиталищем какого-то плантатора. С тех пор дом поменял много владельцев и предназначений; теперь в нем размещалась мэрия разросшегося в бывшем поместье городка, чудом уцелевшего во время атаки Дуннана. Местечко, где насчитывалось прежде едва десять тысяч жителей, заполонили пятьдесят тысяч беженцев из полудюжины разрушенных городов, теснившихся и в домах, и в спешно построенных шалашах и землянках. Туземцы, мардуканцы и космические викинги бок о бок вели восстановительные работы; два командира впервые со дня битвы нашли время спокойно побеседовать за обедом. Радость принца Бентрика по этому поводу несколько уменьшалась тем фактом, что с террасы была прекрасно видна мертвая туша его судна.

— Не думаю, что мы сможем даже на орбиту ее вывести, не говоря уже о путешествии домой.

— Ну, мы могли бы отвезти вас и ваш экипаж на Мардук. — Обоим приходилось повышать голос, перекрикивая гул строительных машин. — Надеюсь, вы не подумали, что я вас тут брошу.

— Не знаю, как нас там примут, — задумчиво проговорил Бентрик. — Космические викинги у нас в последнее время не слишком популярны. Возможно, — добавил он с горечью, — вас поблагодарят за то, что доставили меня в трибунал. Да я бы сам расстрелял любого, кто так нелепо потерял корабль. Эти двое уже вошли в атмосферу, а я и не подозревал, что они выскочили из гиперпространства.

— Думаю, они прилетели на планету еще до вас.

— Ну, князь, это же нелепо! — воскликнул мардуканец. — На планете корабль спрятать невозможно. Во всяком случае, от локаторов Королевского флота.

— У нас и у самих неплохие локаторы, — напомнил ему Траск. — И такое место есть. На дне океана, под парой тысяч футов воды. Я собирался спрятать так «Немезиду», если прибуду сюда прежде Дуннана.

Принц Бентрик замер, не донеся вилки до рта. Эту теорию он бы с удовольствием принял.

— Но туземцы ничего не знали.

— И правильно. Собственных заатмосферных локаторов у них нет. Выйти прямо над океаном, со стороны солнца, — и корабля никто не заметит.

— Это обычный прием викингов?

— Нет. Я его сам придумал по пути с Сешат. Но если Дуннан хотел застать ваше судно врасплох, он бы тоже до этого додумался. Единственный удобный способ.

Дуннан или Невиль Ормм — Лукас мечтал узнать точно и боялся, что так и умрет, не исполнив этой мечты.

Бентрик оглядел вилку, пораздумав, отложил и глотнул вина.

— Знаете, может оказаться, что на Мардуке вы встретите теплый прием, — признал он. — Эти налеты в последние четыре года стали серьезной проблемой. Я, как и вы, полагаю, что за них несет ответственность один человек — ваш враг. Уже половина Королевского космофлота занята тем, что патрулирует наши торговые планеты. Если этого человека и не было на борту «Авантюры», вы назвали его имя и можете много сообщить о нем. — Он отставил стакан. — Я бы сказал, что он ведет войну с Мардуком, если бы это не было так нелепо.

Траск не видел в этом ничего нелепого. Но ограничился тем, что напомнил о безумии Андрея Дуннана.

«Победительницу» можно было починить, хотя наличных ресурсов для этого не хватало. Полностью оборудованный ремонтный корабль с Мардука мог бы залатать ее корпус, заменить двигатели Эббота и Диллингэма, чтобы крейсер своим ходом мог добраться до доков. Поэтому основное внимание уделили починке «Немезиды», которая была готова взлететь уже через две недели.

Шестисотчасовой перелет до Мардука прошел на удивление приятно. Мардуканские офицеры хорошо сошлись со своими коллегами-викингами. Обе команды привыкли на Аудумле работать совместно и с удовольствием общались в свободные часы, интересуясь чужими хобби и жадно слушая рассказы о родных планетах. Викингов немного удивлял и разочаровывал более низкий интеллектуальный уровень мардуканцев. В конце концов, Мардук ведь считался цивилизованной планетой, разве нет? Мардуканцев же шокировало, что все без исключения викинги вели себя как офицеры. Принц Бентрик, услыхав об этом, тоже выразил вежливое удивление. На мардуканских судах вахтенные считались низшей формой жизни.

— На Клинковых мирах слишком много свободной земли и возможностей, — объяснил Траск. — Никто не тратит времени, чтобы унижаться перед вышестоящими. Все слишком заняты тем, чтобы выбиться наверх. А те, кто идет в космические викинги, — самые неуправляемые из всех. Думаете, на Мардуке у них будут из-за этого неприятности? Они все непременно станут напиваться в самых гнусных тавернах.

— Неприятностей, полагаю, не будет. Все так удивятся, что космические викинги не двенадцати футов ростом, без трех рогов, как у заратуштранской чертовой скотины, и шипастого хвоста, как у фафнирской мантикоры, что все остальное им сойдет с рук. Может, оно и к лучшему. Кронпринцу Эдварду ваши викинги понравятся. Он против классовых различий и кастовых предрассудков. Утверждает, что от них придется избавиться, прежде чем мы заставим нашу демократию работать.

Мардуканцы очень часто говорили о демократии. Они весьма высоко ставили эту форму правления; их государство являлось представительной демократией. А также наследственной монархией — одновременно. Попытки Траска разъяснить политическую и социальную структуру Клинковых миров встречали со стороны Бентрика такое же непонимание.

— Да это похоже на феодализм!

— Это и есть феодализм, — поправлял его Траск. — Король держится на троне с помощью родовитых дворян, которые стоят на плечах баронов и мелких землевладельцев, а те существуют, пока народ им позволяет. Есть пределы, которые ни один из них не смеет перейти, иначе собственные подданные повернутся против него.

— Допустим, народ какого-нибудь баронства взбунтовался. Разве король не пошлет войска в поддержку барону?

— Какие войска? Помимо королевской полиции и личной охраны, у короля нет никакой армии. Если ему нужны солдаты, он должен получить их от пэров королевства, а те — от своих вассальных баронов, набирающих ополчение. — На Граме это служило еще одним источником недовольства королем Энгусом, который укреплял свое войско инопланетными наемниками. — А народ не позволит соседнему барону угнетать своих подданных, потому что следующей может прийти и их очередь.

— Вы хотите сказать, что ваши люди носят оружие? — недоверчиво поинтересовался принц Бентрик.

— О сатана, а ваши — нет?! — Траск удивился не меньше. — Тогда вся ваша демократия — один большой фарс, а народ свободен лишь попущением властей. Если их голоса не подкреплены оружием, они не стоят ничего. Кто же у вас имеет право стрелять?

— Правительство, конечно.

— То есть король?

Принц Бентрик был шокирован. Разумеется, нет. Какая жуткая идея — это… это был бы деспотизм! Кроме того, король — не правительство. Правительство правило от имени короля. Была ассамблея из двух палат — палаты представителей и палаты делегатов. Народ избирал представителей, те — делегатов, а делегаты избирали канцлера. Еще был премьер-министр; назначал его король, но обязательно из членов партии, набравшей наибольшее число мест в палате представителей. Тот назначал министров, которые осуществляли исполнительную власть. Но их подчиненные в разных министерствах почему-то были чиновниками, выбиравшимися на низшие должности по результатам экзаменов, а на высшие продвигавшимися по бюрократической лестнице.

По мнению Лукаса, мардуканскую конституцию придумал Гольдберг, легендарный терранский изобретатель, который все делал самым сложным способом. «Во имя геенны, как это правительство вообще ухитрялось что-то делать?» — думал он.

Может, оно вовсе ничего и не делало. Возможно, поэтому на Мардуке до сих пор не было деспотизма.

— Ну а что мешает правительству поработить народ? Ведь вы только что говорили, будто простые люди не вооружены, но солдаты правительства имеют оружие.

По временам переводя дыхание, Лукас перечислил все тирании, о которых когда-либо слыхал, от диктатуры, воцарившейся в Терранской Федерации перед Великой войной, до той, что устроил в Эглонсби на Аматерасу Педросан Педро. Преступления Энгуса I перед своими народом и дворянством были бы в этом списке одними из самых мягких.

— А в конце концов, — закончил он, — правительство станет единственным собственником и работодателем на планете, а все остальные будут его невольниками на работах, указанных правительством, в одежде, выданной правительством, на правительственном пропитании и правительственном образовании, и никто из них не сойдет с пути, указанного правительством, не прочтет книги и не допустит ни единой мысли, не одобренных правительством…

Большая часть присутствовавших при разговоре мардуканцев уже хохотала. Некоторые укоряли Лукаса, что это даже для шутки уж слишком.

— Да народ и есть правительство. Какой народ сам запряжет себя в ярмо?

Лукас пожалел, что рядом нет Харкамана. Сам он знал из истории только то, о чем прочел в библиотеке Отто или услышал в долгих беседах на борту корабля или вечерами в Ривингтоне. Но он был совершенно уверен, что Харкаман привел бы сотни примеров — на десятках планет на протяжении тысячелетия, — когда народ именно это и делал, даже не соображая, на что себя обрекает.

— Нечто в этом роде случилось на Атоне, — осмелился напомнить один из мардуканцев.

— А, Атон. Да это же обычная диктатура. Банда планетных националистов пришла к власти полвека назад по случаю кризиса из-за войны с Бальдром…

— Их ведь народ выбрал? — поинтересовался Траск.

— Да, — серьезно подтвердил принц Бентрик. — Это была отчаянная мера, и им дали чрезвычайные полномочия. Но когда они получили власть, временная мера стала постоянной.

— На Мардуке такое невозможно! — провозгласил какой-то юный дворянин.

— Возможно, если на выборах в ассамблею победит Заспар Маканн, — возразил кто-то.

— Ну, тогда мы в безопасности! Скорее солнце взорвется, — ответил один из младших мардуканских офицеров.

Потом беседа как-то незаметно перешла на женщин — тему, ради которой космонавт забудет о любой другой.

Траск мысленно пометил имя Заспара Маканна и при каждом удобном случае вкручивал его в разговор с мардуканскими гостями. Но у каждой пары мардуканцев существовало три точки зрения на этого человека. Маканн был политическим демагогом — в этом сходились все. В остальном мнения разнились.

«Маканн — лунатик, и все его сторонники — такая же горстка ненормальных». — «Может, он и безумец, но последователей у него до нехорошего много». — «Ну, не так много; может, пару мест в ассамблее они и получат, но и то вряд ли — ни в одном районе у них не наберется достаточно сторонников». — «Да он просто мелкий жулик, доит кучку скудоумных плебеев». — «И не только плебеев; его тайно финансируют крупные промышленники в надежде, что он поможет им разогнать профсоюзы». — «Ты псих: всем известно, что профсоюзы как раз и поддерживают Маканна, чтобы тот выбил из работодателей уступки». — «Вы оба психи; его подкармливают торговцы, надеются, что он изгонит с планеты гильгамешцев».

Единственное, за что Маканн заслуживал всеобщей похвалы, — он хотел изгнать с планеты гильгамешцев. В этом тоже сходились все.

В голове у Траска начали всплывать рассказы Харкамана. В первом веке доатомной эры на Терре жил некий Гитлер; это не он дорвался до власти, потому что все были не прочь изгнать христиан, или мусульман, или альбигойцев — в общем, кого-то изгнать?