Адаменко Виктор Кириллов ЮрийСветлая голова

Виктор Адаменко, Юрий Кириллов

Светлая голова

Молодой человек в разноцветном трико подпрыгнул и на какое-то время замер в воздухе. "Десять и три десятых секунды", - с удовлетворением сказал, щелкнув секундомером, Степан Иванович Федорчук. Его собеседник, мужчина средних лет с волевым подбородком и пронзительными черными глазами, подавленно молчал.

"Хотите что-нибудь еще?" - самодовольно спросил Степан Иванович и повернул ручку монитора. На этот раз они увидели другое помещение. Элегантный мужчина во фраке поднял свою партнершу на вытянутых руках и опустил их. Партнерша осталась в воздухе. "Антигравитация!" - воскликнул гость. "Ничего особенного", - скромно заметил директор. Между тем ассистент вынес на арену длинный ящик и влез в него. Мужчина во фраке достал ручную пилу и разрезал ящик на две части. А через несколько секунд, казалось бы, уже мертвый человек раскланивался перед публикой, целый и невредимый, сияя ослепительной улыбкой. Затем элегантный мужчина накрылся широкой скатертью. Ассистент встряхнул скатерть и убрал ее. Мужчина во фраке исчез. "Телепортация", - явственно услышал шепот гостя Степан Иванович.

Выключив монитор, Федорчук сказал: "Видите, нас ничем нельзя удивить". - "Я пришел не за этим, - ответил гость. - Наша цивилизация хочет вступить с вами в контакт и помочь развитию вашей науки. Но, насколько понимаю, вы находитесь на одной ступени развития с нами, и мы не представляем для вас интерес". - "Что вы, нас, конечно, интересуют другие, гм, цивилизации, патетически воскликнул директор. - И мы даем широкую возможность представителям этих цивилизаций проявить свои способности". - "Прощайте", - сказал гость.

Степан Иванович Федорчук долго и задумчиво смотрел на расплывающуюся синеву, оставшуюся после мгновенно исчезнувшего собеседника.

...Полчаса назад Федорчук, мирно дремавший в кресле после обеда, по шелесту бумаг на своем столе понял, что дверь кабинета открывают. Он поднял голову и увидел посетителя. Ничего необычного в этом не было. Но было что-то непривычное. Преодолев умственную инерцию, Федорчук отрывисто бросил: "В последнюю пятницу месяца". Потом спохватился: "Не понимаю, как вас сюда пропустили. Я занят".

Однако посетитель не думал уходить. Он вошел в кабинет, сел в кресло напротив и сказал: "Через бездну космического пространства и глубины времени я попал в точку" вселенной, где существует разум. Мне пришлось синтезировать свое тело, чтобы быть похожим на обитателей Земли. Я выучил ваш язык. Зовите меня Павлом Николаевичем". - "Очень рад с вами познакомиться, Павел Николаевич. Успокойтесь. Я вас понимаю", - вежливо, но с нескрываемым сочувствием прервал посетителя Федорчук, "Я был у вашего заместителя, - продолжал гость, - и рассказал ему о себе. Мне хотелось бы работать вместе с вами и передать знания, которыми владеет наша цивилизация. Но ваш заместитель сказал, что не может решить этого вопроса, и посоветовал обратиться к вам. Не наказывайте, пожалуйста, женщину, охраняющую ваш кабинет. Она не пускала меня, но... сейчас она спит, и ей снятся хорошие сны"

Степан Иванович открыл дверь в приемную и убедился, что его секретарша, всегда такая строгая и находчивая, мирно спит на диване, предназначенном для ждущих приема у него особо почетных гостей. "Неплохо", - мысленно заметил он. Это заставило Степана Ивановича теперь уже внимательно вслушаться в то, что говорил его посетитель. После небольшого раздумья Федорчук неторопливо сказал. "Вы, следовательно, оттуда, - неопределенный кивок головой, - и хотите передать нам свои знания? Очень благородное желание. Но... почему вы думаете, что наша цивилизация более отсталая, чем ваша?" - И он включил монитор.

...Размышления директора института прервал его заместитель. Он ворвался в кабинет и стал осматриваться по сторонам, ища кого-то взглядом.

- Не трудитесь, - усмехнулся Степан Иванович. - Его уже нет.

- Так кто же он? - воскликнул заместитель.

- Тот, кем он себя назвал, - спокойно ответил директор. - Но это ровным счетом ничего не значит. Видите ли, я вовремя вспомнил, что как раз тогда сразу по двум программам телевидения показывали цирк. В общем, он понял, что у нас ему делать нечего.

- Да как вы могли? - задохнулся криком заместитель.

- Так вот и мог, - твердым директорским тоном восстановил порядок Федорчук, - Ведь он хотел у нас работать! Вспомните, с каким трудом нам удалось избавиться от Максимова, заявившего во всеуслышание, что главная проблема, которую мы с вами решаем несколько лет, это найти способ, как ничего не решать. Но Максимов наш, земной. Он только через три года разобрался, что к чему. А инопланетянин разберется быстро. И тогда кому больше поверят - ему или нам?

- Светлая у вас голова, - сказал заместитель директора, восхищенно глядя на своего шефа.