"Мир, где меня ждут." - читать интересную книгу автора (Дементьева Марина)

Глава вторая. Вечный город

Мы живём, точно в сне неразгаданном,

На одной из удобных планет…

Много есть, чего вовсе не надо нам,

А того, что нам хочется, нет. (И. Северянин)

Красота — законченное выражение Добра.

(Р. Тагор)

Наивность — доверчивость неискушенного

сердца. (П. Буаст)

— А куда мы идём? — невинно полюбопытствовала Марина, уже не опасаясь вызвать возмущение со стороны своих попутчиков.

— Скоро увидишь, — загадочно улыбнулся мастер Коган, посматривая на своих учеников. А с теми действительно творилось нечто странное — Трей заметно нервничал, того и гляди срывался забежать вперёд, на лице у него было написано волнение. Даже вечно невозмутимый Демиан вёл себя не так холодно, как обычно, словно он заразился нетерпением своего друга. А Марине не оставалось ничего другого, кроме как гадать, что же такое особенное должно произойти.

Тем временем лес начал редеть, всё чаще попадались прогалины в тесном строе деревьев. Лучи солнца, обычного земного солнца, пробивались сквозь ветви и листья. Марина поняла, насколько ей уже надоел этот мрачный неприветливый мир, как хочется к людям, к жизни, как ей здесь душно и тесно. Она нетерпеливо всматривалась вперёд, чтобы не пропустить того момента, когда они пройдут границу между двумя Мирами: Миром людей и Миром нелюдей. Но, как обычно бывает, когда долго и напряженно чего-то ждешь, всё-таки не сумела чётко выделить эту секунду…

Лес кончился неожиданно, на Марину и её спутников обрушился Мир Света и Добра. Воздух зазвенел от пения птиц, стрекотания кузнечиков, шелеста травы — простых земных звуков. Он был полон ароматом цветов, утренней свежести, прогрет солнцем. Впереди, сколько хватало глаз, расстилалась зелёная цветущая равнина.

Марина стояла, утопая по пояс в высокой душистой траве, и восторженно улыбалась, сама не зная чему, глядя на этот светлый солнечный мир широко распахнутыми глазами. Демиан отшвырнул в сторону сумку и исполнил несколько таких невероятных сальто-мортале, что у девушки перехватило дыхание. Трей подхватил Марину на руки и закружил в воздухе. В конце концов, оба с громким хохотом рухнули в траву. Рядом стоял мастер Коган и тоже широко улыбался, будто даже значительно помолодел за это время.

— Ох, какое счастье! — прошептал Трей, запрокинув голову и глядя на неторопливый бег пушистых облачков. — Два месяца в этом проклятом Лесу…

— Сколько-сколько?! — подскочила Марина.

— Что поделаешь, — вздохнул парень и тут же хитро прищурился: — Но в этом есть один положительный момент.

— Это какой же, интересно? — искренне удивилась девушка.

— Как это — «какой»? А если бы нас там не оказалось? Что бы с тобой было?

— Ой, не надо, Трей, — поёжилась Марина. — Как-то не хочется про этот ужас вспоминать.

— Ладно, ладно…

— И всё-таки, куда мы идём?

— Уже почти пришли, — поправил девушку мастер Коган. — Вот пройдём по этому полю минут двадцать, и сама всё увидишь. Ну, чего разлеглись? — весело прикрикнул он на растянувшихся в траве Трея и Демиана. — Мне, что же, на себе вас тащить?

— Было бы неплохо, — охотно согласился с шутливым предложением Демиан, задорно улыбаясь. Марина неожиданно ощутила к этому загадочному парню глубокую благодарность. За те сутки, что она здесь провела, Демиан уже дважды спасал ей жизнь, а это наводило на определённые размышления…

Всю дорогу через поле Марина и дурашливый Трей носились наперегонки, прятались в траве; девушка рвала цветы и плела из них венки, но вдруг остановилась, как вкопанная, затаив дыхание.

В расстилающейся прямо под их ногами изумрудно-зелёной долине раскинулся во всей своей невероятной, неземной красоте огромный белый город. Он поражал совершенством форм, идеальными, чётко выверенными пропорциями, заставляя восторженного наблюдателя сомневаться в том, что это чудо действительно является делом рук человеческих. Вздымались вверх стройные белые башни, изящные шпили будто замерли на миг, чтобы набраться сил и пронзить небесный свод в последнем рывке. В насыщенно-синей вышине полоскались на ветру яркие разноцветные флаги. А сам сказочный город сиял на солнце, ослепляя своей безупречной белизной, сверкал, как драгоценный, многогранный бриллиант, переливался в чистом прозрачном воздухе всеми цветами радуги.

— Так все себя ведут, когда видят Телларион впервые, — тихо сказал Трей, и его тёплая ладонь легла Марине на плечо. Девушка тихо вздохнула — к горлу почему-то подступили непрошенные слёзы. Счастья, наверное… Неизвестно сколько бы она могла так простоять, любуясь на такое диво, по сравнению с которым меркли все чудеса её мира.

— Вот и он, Телларион, Вечный Город, Столица Магии, Оплот этого Мира, — торжественно произнёс мастер Коган и пытливо посмотрел в заблестевшие глаза Марины: — Ну, и как он тебе?

— Нет слов, — тихо откликнулась девушка. — Стоило натерпеться страху в лесу, чтобы хоть раз, хоть издалека увидеть такое…

— Зачем же издалека, — усмехнулся волшебник. — Мы туда и идём.

— В Телларион?! — ахнула Марина.

— Именно, — кивнул головой Коган, с улыбкой наблюдая за неподдельным восторгом на лице девушки, вызванном его словами. — Ну, что, вперёд?

— Да!

— А внутри там также красиво? — допытывалась Марина у Трея.

— Конечно, красиво! Сама убедишься.

— А ты там часто бываешь?

— Спрашиваешь! Я там живу, вот уже восемнадцать лет как.

— Ой, ну да, конечно… Слушай, как я тебе завидую!

— Ну, не знаю, не знаю… Может, ещё сама здесь останешься, если не сможешь вернуться домой.

— Да, действительно…

Было нечто такое странное, что заставило Марину глубоко призадуматься. Белый город не окружал полный воды и хищных тварей ров, его не опоясывали высокие каменные стены — неотъемлемый атрибут любого средневекового замка; даже никакой охраны не было видно ни вдоль широкой мощёной дороги, прямой стрелой устремлённой в Телларион, ни в гостеприимно распахнутых воротах. Девушка не замедлила поделиться своими сомнениями со спутниками.

— А зачем это нужно? — удивился Трей. — В Телларионе почти шестьдесят процентов населения — маги. Да и сам город уже настолько пропитался волшебством, что и сам может за себя постоять.

Небольшая группа беспрепятственно прошла через раскрытые ворота и влилась в разношёрстную толпу горожан и приезжих.

Марина едва успевала поворачивать голову. И кого здесь только не было! Почтенные седовласые старики в длинных синих одеяниях, расшитых серебром, опираясь на узорные посохи, степенно шли куда-то по своим магическим делам, попутно строго отчитывая сопровождающих их мальчишек-подростков («Ученики, наверное!» — догадалась девушка); мелькали стайки изящных невысоких девушек в лёгких разноцветных платьицах, причём за плечами у этих сказочных созданий трепетали полупрозрачные светящиеся крылышки; прямо по мостовой проехал сурового вида мужчина на коне, но не успела Марина подивиться наглости этого местного байкера, как заметила, что, на самом деле, мужской торс вырастает прямо из тела коня. Оживлённо беседовали на каком-то рявкающем и рычащем наречии низкорослые коренастые существа, напоминающие Марине неандертальцев из учебника биологии корявыми чертами лица и несуразным сложением. Засмотревшаяся на всё это разнообразие девушка неожиданно налетела на кого-то в толпе и застыла, изумлённо уставившись на сбитого ею с ног маленького бородатого человечка. Карлик поднялся с мостовой, отряхнулся и неприязненно посмотрел на нарушительницу порядка, которая всё так же бесцеремонно его разглядывала.

— Ну, чего пялишься? — грубо осведомился потерпевший, угрожающе надвигаясь на девушку. — Гномов никогда не видала? Смотреть надо, куда прёшь, дылда высоченная!

Не успела Марина придумать, что ответить на это заявление, как откуда-то из густой толпы как раз вовремя вынырнул Трей и цепко ухватил спутницу за рукав, чтобы она вновь ненароком не потерялась.

— Опять грубишь, Торн? — осведомился парень, обращаясь непосредственно к карлику. — Да для вас, гномов, любой, кто выше одного ярда[2], уже неисправимый урод. А Марина — весьма привлекательная девушка, и нечего её оскорблять всякими словами. Ну-ка, извиняйся, пока я на тебя не рассердился.

— Извините, что я вас сшибла, — поспешно извинилась Марина.

— Да я не тебе, Марина, — засмеялся Трей, — а вот этому вот невоздержанному на свой острый язычок субъекту. Ну, кому сказал!

— Извините, — неохотно выжал из себя гном, но даже галантно поклонился при этом.

— Вот так-то лучше, — удовлетворённо кивнул Трей. — Ну, ладно, будь здоров. И Даргу привет! — проорал он вдогонку гному, который торопливо убирался восвояси, подальше от наглого колдуна и его невесть откуда взявшейся подружки.

— Ты что же, с ним знаком? — поразилась Марина. — Не перестаю узнавать о вас что-то новое и интересное!

— Знаком, знаком. И с ним, и со многими из его гномьей братии. А насчёт нового и интересного… Ты ещё многое увидишь, так что не удивляйся. Кстати, у Дема с этими ошибками природы отличные отношения.

— Да ты что! — поразилась девушка, безуспешно пытаясь представить Демиана в толпе улыбающихся гномов, которые на золотых блюдах преподносят ему всевозможные драгоценности.

— Да была одна история… Дем сына ихнего главного спас. А гномы — на редкость дружный и семейственный народец, друг за дружку горой, не то, что люди… — От внимания Марины не укрылось то, как скривился при этих словах парень, будто съел нечто ужасно кислое; но развивать неприятную для себя тему не стал. — Вот Дем и ходит теперь у них в героях. И ещё, Марина, не теряйся так, а то заблудишься, не ровен час. Мы всегда успеем по Городу находиться — насмотришься, надоест ещё.

— Не верю! Здесь так классно!

— Чего? — не понял земного словечка Трей.

— Ну, как тебе объяснить… Красиво, замечательно.

— А-а… — протянул молодой человек и взял Марину под руку, чтобы бегущий поток не унёс её в сторону. — А вот и наши.

Впереди, действительно, мелькали коричневая куртка мастера Когана и чёрный плащ Демиана. Марининых спутников часто узнавали, со всех сторон неслись слова приветствия.

Внимание Марины привлекли интересные существа, напоминающие шкодливых подростков, ловко лавирующие в плотной толпе. Все они, как один, юные, гибкие и невысокие, со светлыми лёгкими волосами, чуть заострёнными чертами лица и вытянутыми, треугольной формы ушками. Ойкнув, девушка дёрнула Трея за рукав.

— Что? — обернулся парень.

— Трей, это что, — эльфы?

— Ну, ты скажешь, Марина! «Эльфы», как же! — рассмеялся Трей. — Это никакие не эльфы, а л`урни.

— А кто это?

— Пройдохи те ещё. Мой тебе совет, будь повнимательнее — свистнут что-нибудь, и не заметишь.

— Да у меня и красть-то нечего, — пожала плечами девушка.

— Ничего, они найдут, — уверенно пообещал Трей и улыбнулся. — Ага, попалась, маленькая пакость!

— Что там? — полюбопытствовала Марина и поднялась на цыпочки, пытаясь увидеть то, что заметил её высокий спутник.

— Пойдём! — парень уверенно продирался вперёд, расталкивая толпу, будто ледокол, а Марина поспешила за ним следом, пользуясь образовавшимся свободным пространством.

— К`ими, по-моему, я тебя предупреждал, — ровным менторским тоном вещал Демиан юркому светленькому подростку, одному из тех, кого Трей только что назвал лурни. Паренёк пыхтел и извивался, пытаясь высвободить руку, за которую его держал молодой волшебник, но не тут-то было — с таким же успехом он мог избавиться от кандалов.

— Вот ведь малолетний поганец! — восхитился Трей, подходя вместе с Мариной вплотную к арене действий. — Никак не уймётся.

— Я не малолетний! — огрызнулся пацанёнок. — Мне почти двенадцать.

— Да, солидный возраст, — не прекращал ехидствовать молодой человек.

— Ну что ты его обижаешь! — не выдержала добросердечная Марина. — Что он такого натворил?

— Вообще-то ничего, — усмехнулся мастер Коган, — но явно решил что-то спереть. Не понимаю, Дем, как ты это замечаешь?! Эти шустрые бестии уже столько ценных амулетов и оружия у меня увели — вспоминать страшно!

— Не знаю, — пожал плечами парень. — Само как-то получается.

— И что вы с ним сделаете? — испугалась за мальчишку Марина. — Он же ничего не украл.

— А что с ним сделаешь? — вздохнул Демиан. — Не убьём же мы его. Воровать он всё равно не перестанет — лурни просто так устроены, ничего с собой поделать не могут, да и не хотят ничего делать.

— Демиан, я больше не буду… — дрожащим детским голоском пролепетал Кими, поднимая на молодого человека огромные, полные слёз небесно-голубые глазища.

— Кими, хотя бы не ври, — поморщился Демиан, на которого этот отлично разыгранный спектакль не оказал ровным счётом никакого воздействия. — Утри свои фальшивые слёзы и убирайся с глаз моих долой, пока я не передумал. А если ещё хоть раз залезешь мне или кому-нибудь из моих знакомых в карман, поймаю и сделаю твои уши длиннее на несколько дюймов — Слово мага.

Кими, оказавшись на свободе, вместо того, чтобы убежать без оглядки, пока Демиан действительно не передумал и не претворил в жизнь свою угрозу, сунул Марине в руку какую-то небольшую металлическую вещицу, отвесил ей дурашливый поклон, сверкая совершенно сухими наглыми глазёнками («Вот притворщик!»). Затем по-птичьи склонил набок вихрастую голову, лукаво прищурился на Трея и невозмутимо выдал:

— А она красивая!

— А по шее? — ласковым голосом предложил Трей, лучезарно улыбаясь.

Негодный мальчишка с громким хохотом порхнул в сторону и мигом затерялся в толпе.

— Ох уж мне этот Кими! — покачал головой мастер Коган. — Просто чудо какое-то!

— Да, чудо, — хмыкнул Трей. — Ты ему понравилась, Марина.

— Я это заметила, — рассеянно кивнула Марина, разглядывая подарок парнишки — переливающийся холодным серебряным цветом изящный браслет.

— Дорогая вещь, — оценил мастер Коган, посмотрев на браслет поверх плеча девушки.

— Вот ведь маленький бандит, — вздохнул Трей. — Увёл вещичку у какой-нибудь знатной раззявы.

— Но браслет же надо вернуть! — воскликнула патологически честная Марина. — Хозяйка, наверное, уже с ног сбилась в поисках пропажи.

— Благородный поступок, но глупый, — рассудительно заявил Трей. — Вряд ли ты найдёшь эту женщину в Телларионе, с таким же успехом можно искать гнома в Железных горах. А может, этот негодник украл безделушку не сегодня, а уже с седмицу назад. И даже если случится такое чудо, и ты найдёшь эту ворону, то получится, что ты и есть воровка, доказывай потом обратное. Так что не забивай себе голову всякой ерундой и носи на здоровье.

— Постойте-ка, — неожиданно вступил в разговор Демиан. — Марина, вы разрешите посмотреть?

— Да, конечно, — растерялась от такой странной просьбы девушка, но протянула волшебнику краденую драгоценность.

Демиан внимательно посмотрел на украшение, нахмурившись, будто пытался что-то вспомнить. Потом, вздохнув, вернул обратно.

— Я где-то видел этот браслет, но вот где — совсем не помню. Странно…

— Да брось, — махнул рукой Трей. — Где ты мог его видеть.

— Не знаю. Но в нём есть что-то. Муть какая-то колдовская.

— Не может быть, — уверенно опроверг это предположение мастер Коган. — Никакой магии. Мы должны были бы это почувствовать.

Неизвестно откуда в душу ворвались чужие мысли, чужие чувства, чужое горе…

…Драгоценный браслет соскользнул с тонкого запястья, весело сверкнул в воздухе и серебряной рыбкой нырнул в прозрачную воду…

Демиан промолчал. Отчего-то ему было не по себе.

…Печальная девушка, облокотившись о резные перила моста, молча смотрела вниз, на неторопливо несущую свои чистые воды Ил`екту. Изумрудно-зелёные глаза, ещё совсем недавно такие яркие, искрящиеся счастьем и любовью, утратили свой огонь; плечи безвольно поникли под тяжестью всех невзгод, что обрушились на неё. Её спутник, молодой человек в чёрном плаще боевого мага, смотрел на неё глазами, полными боли и вины. Он бы всё отдал, лишь бы повернуть время вспять, исправить то, что он натворил, исчезнуть из её жизни, не оставив в ней ни следа, ни воспоминания о себе, ни слова… Как он мог так самонадеянно поступить, назло всем, наперекор Судьбе, в нарушение всех Законов?… Думал, что это всё ерунда, что ему всё позволено… Но нет, не всё. И теперь он дорого платит за свою самоуверенность, непомерную гордыню, за свою глупость, наконец… Да ладно бы сам отвечал за свои поступки, но она-то в чём виновата? В том, что он сбил её с верного пути, в том, что поломал ей судьбу? Но Судьба не прощает отступников, нарушившие Законы несут жестокое наказание…

Драгоценный браслет соскользнул с тонкого запястья, весело сверкнул в воздухе и серебряной рыбкой нырнул в прозрачную воду. Девушка тихонько вздрогнула, рассеянно глядя вслед драгоценности.

— Хочешь, я его достану? — спросил молодой человек, сам не осознавая чётко, зачем это говорит. Разве есть смысл искать ненужную безделушку, когда рушится жизнь? — Мне это будет несложно.

— Нет, — качнула головой девушка. — Он того не стоит, — помолчала и добавила чуть слышно. — Мне подарил его отец.

— Понятно, — кивнул волшебник, сжав зубы. «Отец, значит…»

Телларион был словно укрыт плотным тёмно-серым одеялом, дул пронизывающий ветер, редкие лучи солнца еле-еле пробивались сквозь завесу туч. И на душе было так же серо и безнадёжно… Они знали, чувствовали, что светлых ясных дней больше не будет…

Толпа, запрудившая все окраинные оживленные улицы города, стала быстро редеть, прохожие почти не попадались на пути небольшой группы из четырёх человек. Марина и ее спутники уходили все дальше и дальше в глубь Теллариона. Припомнив вид города с холма, девушка поняла, что они двигаются прямо по направлению к самой высокой центральной башне. Знать бы, что там находится…

Миниатюрные уютные домики, вытесанные из белого камня, уступили свое место высоким зданиям, выполненным все из того же материала, но с гораздо большим размахам. Исчезли шумные трактиры и гостиницы, оживленные рынки, из которых за несколько кварталов доносились голоса крикливых торговок и возмущенные вопли покупателей, хватившихся кошельков, которые, без сомнения, уже оприходовал какой-нибудь особо шустрый лурни. Зато появились тенистые парки, от которых веяло благодатной прохладой, долетал аромат цветов, фигурные скамейки приглашали утомленного путника в сень раскидистых деревьев, мелодично журчали изящные фонтаны, высились ажурные заборы.

Широкая, мощеная белым булыжником дорога резко оборвалась, уткнувшись в тяжелые металлические створки высоких ворот. Запертых ворот. Марина остановилась, ожидая, что ее спутники постучат, и им откроют. Но, вместо этого, после недолгой паузы, ворота распахнулись сами по себе, будто узнали людей. После оклика Трея девушка встрепенулась и пошла вслед за своими новыми друзьями, решив про себя больше ничему никогда не удивляться. Едва она сделала несколько шагов вперед, неподъемные створки неожиданно плавно и бесшумно сомкнулись за ее спиной.

Все четверо оказались на просторной площади. По причудливой паутине узких дорожек торопливо сновали туда-сюда какие-то люди. Некоторые были одеты в такие же черные плащи с глухими капюшонами, как у Демиана и Трея, с длинными мечами в перевязях; другие — почтенного вида старики в синих мантиях, степенно шли куда-то по своим делам, сжимая под мышкой кипы пергамента или толстенные книги. Были здесь и деловитые женщины с корзинками и подносами в руках; носились мальчишки, совсем еще дети, попадались и ребята постарше, о чем-то негромко и оживленно переговаривающиеся друг с другом. А в самом центре площади возвышался, подпирая своей вершиной небесный купол, ослепительно белый, в лучах заходящего в зенит солнца, сказочный дворец.

— Это здесь вы учились?

— Именно, — кивнул Трей. — Сейчас мастер Коган и Демиан пойдут к Старшим[3], а мы с тобой, тем временем, навестим одного волшебника. Он дальше всех остальных продвинулся в изучении Мироздания и Прорывов[4], в частности. Сам-то я в этом мало что понимаю, наука эта доступна ограниченному кругу, да и наукой-то ее, по сути, назвать еще нельзя. Так, неизвестная область познания. Это мой старый учитель[5], и я спрошу у него, может ли он переместить тебя обратно в твою Реальность[6]. Правда, он несколько со странностями… Так что ты не удивляйся.

Марина подумала, что после всего того, что она успела здесь повидать, ее вряд ли поразит какой-то придурковатый старичок. По крайней мере, ему придется здорово постараться. В это время девушка уже шла за Треем по длинным гулким коридорам, мастер Коган и Демиан уже давно свернули куда-то в сторону и скрылись из виду.

Трей притормозил около дубовой двери, обитой железными скобами, и уверенно постучал, причем так громко, что Марина буквально подпрыгнула на месте. Результата не последовало, комната продолжала упорно хранить тишину, хотя создавалось четкое впечатление, что в ее недрах явно кто-то обитает. Трей выругался себе под нос и обозвал кого-то старым глухим козлом, тем самым вызвав у девушки невольную улыбку, затем принялся колошматить в дверь так, что чуть не снес несчастный предмет мебели с петель. Комната ответила презрительным молчанием, но, когда молодой волшебник уже было собрался вдарить по многострадальной двери пинком, раздалось шарканье ног, и чей-то недовольный голос басом прогремел:

— Какого непроходимого идиота демоны принесли посреди ночи? Вот я покажу… Сейчас у меня кто-то получит…

— Мастер Гр`айлин, здесь девушка! — поспешно вставил Трей, оборвав гневную тираду неизвестного мастера Грайлина на полуслове, послужив тем самым причиной волне хохота, донесшегося откуда-то из-за угла. Трей недвусмысленно показал кулак, и стайка мальчишек, не переставая строить всевозможные домыслы относительно того, что старый волшебник собирался показать молодому человеку, унеслась прочь.

Прошло не менее трех минут напряженной борьбы с засовами, прежде чем дверь распахнулась, и в проеме возникла, заполнив собой все свободное пространство, необъятных габаритов фигура, со всклокоченной седой бородой, завернутая не то в нестиранную и неглаженную с самого дня пошива бесформенную мантию в легкомысленный цветочек, не то просто в заляпанный чем-то красным и явственно попахивающий спиртным домашний халат.

— Какого нарлага… — начал заново помятый субъект, безуспешно тщась собрать в кучку заплывшие глазки и сфокусировать затуманенный взор на собеседнике.

— Это Трей, — невозмутимо представился парень, полностью проигнорировав слова своего бывшего учителя (видимо, давно уже привык к подобным вывертам и воспринимал сие, как должное). — Ваш ученик, если вы конечно хоть что-нибудь сейчас помните. — Бесцеремонно отпихнул невменяемого ученого мужа с дороги и вошел в просторный зал, заставленный бесконечными, полных книг стеллажами, вершинами упирающихся куда-то под потолок, хотя точно сказать было нельзя, так как потолка видно не было, да и вся обстановка помещения терялась во мраке, по той простой причине, что тяжелые портьеры на окнах были наглухо задернуты. В воздухе витал застоявшийся запах алкоголя. — М-да, все ясно… Кстати, мастер Грайлин, да будет вам известно, что во всем Телларионе три часа дня, уж не знаю, как лично у вас, — парень распахнул занавеси, и в комнату ворвались потоки солнечного света, предоставив возможность любоваться царящим вокруг «великолепием».

— Да неужто? — сокрушенно покачал головой мастер Грайлин, смахивая с длинного дубового стола бутылки и тарелки с недоеденной закуской прямо на пол. — А я-то думаю, что за нахал ко мне ломится…

Марина, предоставленная самой себе, пока учитель и ученик обмениваются ничего не значащими репликами, тем временем принялась от нечего делать рассматривать убранство зала. Помимо заваленных едой и беспорядочно разбросанными листами столов, ничего примечательного здесь не было. Но тут взгляд девушки скользнул по стене, и внимание ее приковала к себе висящая там огромная карта.

На пожелтевшем от времени полотне черной краской были выведены, явно умелой и уверенной рукой, страны и города, реки и озера, равнины и океаны. Вот полукругом протянулись с севера на юг Железные горы, вотчина трудолюбивых гномов. Всю правую часть материка, вплоть до побережья Океана Приливов занимали земли людей — карта пестрит обозначениями крупных торговых городов и замков — столиц многочисленных герцогств. Юркой змейкой прочертила карту с северо-запада на юго-восток великая река Илекта, впадающая в Океан Приливов; более южный курс избрала ее достойная сестра — могучая Верес. На самой западной границе мира людей гордо замер надежной преградой город колдунов — Телларион. Черным, несмываемым пятном лег на карту лес Антариес — древнее проклятие этого мира. Лес словно делил земли людей и их соседей — гномов, эльфов, чья исконная территория находилась южнее Келнорских болот, а на северо-западе…

— Авалл`ары… — медленно произнесла девушка. Этого слова она никогда раньше не слышала — это точно. Иначе бы обязательно запомнила и спросила своих спутников о значении этого названия. Голос Марины заставил мастера Грайлина и Трея прервать свой разговор и обернуться.

— А, так юная леди заинтересовалась Картой Земель! — пробасил старый волшебник. — Занимательная вещь, весьма занимательная. И очень древняя.

— А зачем… — начала было Марина, но не озвучила до конца своего вопроса, потому что на карте вдруг вспыхнула сама собой маленькая кроваво-красная точка, будто капля крови брызнула на желтовато-серую поверхность.

— Еще один маг родился. — Мастер Грайлин подошел поближе к карте и пригляделся. — Неподалеку от К`аста-Ал`егры. Очень, очень кстати… — Посмотрел на девушку уже совершенно осмысленным и трезвым взглядом и глухо произнес: — Магов становится все меньше и меньше, а уж способных, таких, что смогут принять на себя груз ответственности и не сложить голову в первом же бою, и вовсе — пальцев на одной руке достаточно, чтобы пересчитать…

Девушка неловко замолчала — видимо, дела действительно плохи, раз в голосе старого волшебника прозвучала такая неподдельная боль. Но тот уже добродушно улыбнулся.

— Не обращайте внимания на старика, юная леди. Задавайте свои вопросы.

Марина поняла, что у нее на лице написано любопытство, не нужно и к магии прибегать. Густо покраснела, но все-таки робко поинтересовалась:

— А каким образом вы узнаете, сильный маг или нет?

— Ну, это просто, — усмехнулся Грайлин. — Чем ярче светится огонек, тем сильнее у мага Дар. Помню, какой пожар бушевал на карте двадцать четыре года назад, когда Демиан родился, дружок вон его вот, — волшебник кивнул на Трея.

— Мы знакомы с Демианом, — натянуто улыбнулась девушка. А в душу уже заглядывали нечеловечески прекрасные глаза, манили, очаровывали, увлекали в свою глубину…

— Ну что ж, так зачем пожаловали? — это мастер Грайлин обращался уже непосредственно к Трею. — Неужели пришла в голову бредовая идея навестить старого учителя? Проверить, как он здесь, не отошел ли уже к праотцам?…

— Пить надо меньше, — без тени сожаления хмыкнул «благодарный» и «заботливый» ученик, распахивая окно, чтобы хоть немного проветрить помещение от винных паров. — И нечего тут на здоровье жаловаться, уж чего-чего, так этого добра у вас хоть отбавляй.

— Вот ведь, молодежь! — сокрушенно покачал головой Грайлин. — Наша «надежда и опора»! А ведь помню его еще вот такусеньким… — тут волшебник «щедро» отмерил рукой от пола примерно полтора фута, заставив Марину глубоко усомниться в достоверности его слов. — Вот этими вот руками выпестовал, уму-разуму его, дурака, научил…

— Я пришел, потому что нужна ваша помощь и ваш совет, — решительно прервал горестный монолог старого учителя Трей. — Правда, что-то я сомневаюсь насчет последнего.

— Вот так всегда! Приходят, только когда ты им понадобишься. А чтобы просто так — нет, куда там…

— Мастер Грайлин! — вышел из себя Трей.

— Ладно, нарлаг с тобой! — плюнул тот. — Чего тебе от меня надо?

Выслушав историю злоключений Марины в кратком изложении Трея, мастер Грайлин только покачал головой.

— Дела-а… Вам несказанно повезло, милочка, что произошло чудо, и в Антариесе оказались эти трое в непосредственной близости от вас. Иначе… Страшно даже представить.

— Да, страшно, — нетерпеливо кивнула Марина. — Вы можете перенести меня домой?

— Увы, моя дорогая, — развел руками мастер Грайлин, — и еще раз, увы.

— Но ведь вы же волшебник! — воскликнула девушка. — Вы же умеете колдовать!

— И что с того? Возможности магии ограничены, вы меня переоцениваете. Уж не знаю даже, чего наговорил вам мой бывший ученик, но мои познания в этой области весьма скудны, и это факт. Единственное, чем я могу гордиться, так это тем, что мои коллеги знают еще меньше.

— Так вы не сможете?… — прошептала, поникнув, Марина.

— Видите ли, красавица, в нашем мире происходят такие серьезные изменения, каких не было уже тысячи лет. Равновесие между Светом и Тьмой исчезло, Зло обрело невиданную силу. Ткань Мироздания рушится, образуются так называемые Прорывы. В один из них вас и затянуло.

— А нельзя ли… — начала Марина, но Грайлин оборвал ее на полуслове, безжалостно отвергнув ее смелое предположение.

— Попасть в Прорыв по собственному желанию возможно только теоретически, на практике же — сами понимаете. Никак нельзя предугадать, где прорвется Мироздание, это происходит абсолютно неконтролируемым образом, и повлиять на него, изменить в свою пользу никому не под силу. И даже если на секунду позволить себе пофантазировать и представить, что произошло поистине невероятное, и вы оказались рядом с Прорывом… Это очень опасно, дорогуша! Никто не возьмется сказать, что с вами станется. Быть может, вы погибнете при этом. Да и кто сказал, что вы впоследствии окажетесь именно в своем родном мире, а не в каком-нибудь другом, гораздо менее гостеприимном, чем наш? Ведь миров бесконечное множество! И ваша Земля — лишь крошечная песчинка, не более…

— Я все поняла, — прошептала девушка. — Выходит, надежды никакой…

— Нет, ну почему же, — виновато развел руками мастер Грайлин. — Надежда есть всегда! Быть может, вы повстречаете такого сильного мага, который смог бы раздвинуть Заслоны и перенести вас в ваш мир…

— Значит, надежды действительно никакой, — криво улыбнулась Марина. — Спасибо за помощь.

— Да какая уж тут помощь, — пробормотал старый волшебник. Тронул Трея за плечо и тихонько шепнул: — Береги ее.

— Не сомневайтесь, — кивнул Трей и вышел вслед за Мариной из комнаты.

— Неспроста она здесь появилась, — задумчиво пробормотал мастер Грайлин, едва затихли шаги Трея. — Ох, неспроста…

— Мы не можем этого отрицать, ваше величество! — привлекательный молодой человек, не находя себе места, мерил шагами изящно обставленный кабинет. — Ситуация становится критической! Необходимо принимать какие-то меры!

— Возьмите себя в руки, Р`ейнгальд, — холодно произнесла сидящая в высоком резном кресле женщина. Она была очень красива, но красива какой-то отталкивающей, надменной красотой. Точеные черты ее лица будто застыли на долгие века, их не освещала улыбка, не оживлял интерес, даже гнева на нем никто никогда не видел. Было только одно холодное спокойствие.

— На что же вы надеетесь, королева? — тихим, но твердым голосом поинтересовался сидящий напротив аристократичного вида мужчина. Он выглядел молодо, но его ярко-зеленые глаза, спокойные и проницательные, говорили об обратном. В этих глазах светилась мудрость существа, прожившего очень долгую и богатую событиями жизнь, человека, который находил и терял, многое испытал и научился понимать то, что было недоступно простым людям.

— Так вы согласны с моим сыном, лорд В`естор? — королева склонила голову на руку и внимательно посмотрела на говорящего.

— Боюсь, что принц прав, леди Акс`ара, — кивнул Вестор. — Как это ни прискорбно, но предсказания начинают сбываться.

— Там были и ваши предсказания, — заметила королева.

— Увы, — пожал плечами мужчина. — Я говорю только то, что вижу. Я бы многое отдал, лишь бы мои предсказания были ошибочны. Но пока все указывает на то, что я был прав.

Королева в задумчивости молчала.

— Я знаю, о чем вы думаете, ваше величество, — тихо произнес Вестор.

— Не сомневаюсь, — губы Аксары тронула бледная улыбка. — Но вот чувствуете ли вы то, что чувствую я?

— Мне этого не дано, и я не могу понять вашу боль до конца, — мягко проговорил Вестор. — Эта ужасная война… Мы потеряли многих, очень многих. Не ошибусь, если скажу, что каждый из нас потерял в ее огне отца или брата, мать, сестру, жену… Но то, что надвигается на нас…

— Вот именно, Вестор! — вскричала королева, и ее тонкие пальцы судорожно вцепились в подлокотники кресла. — Вот именно! Каждый из нас! Эта война длится тысячелетиями! И никак не закончится! Почему?

— Потому, что хоть кто-то из нас должен понять и принять ту простую истину, что силы наши равны! Мы не уступаем друг другу ни в силе, ни в магии, ни в стратегии…

— Так значит, нам не уступают… они?! — Рейнгальд сказал это слово, будто выплюнул. — Они?? Нам??

— Вот, посмотрите, ваше величество, — устало махнул рукой Вестор. — Обратите на это внимание. Типичный пример отношения к нашим противникам среди подданных вашей страны. Распространенное ошибочное мнение. А ведь это заблуждение губительно для нас! Мы слишком недооцениваем наших оппонентов. Думаем, как же, ведь мы — эльфы, Перворожденные, избранная раса, благословенная богами, полноправные хозяева этого мира, и все остальные — просто грязь, недостойная никакого сравнения с нами, — в его голосе послышалась горькая усмешка — Вестор действительно цитировал популярные среди его народа высказывания. — Чушь! Эта самоуверенность дорого нам стоила, и кому, как не вам, леди Аксара, этого не знать. Ведь это мы развязали эту войну! Мы!

— Так что же вы предлагаете? — королева жестом приказала замолчать сыну, который уже собрался что-то сказать, скорее всего, весьма обидное для лорда Вестора. — Вы видите, что нас ждет? — тут она намекала на провидческие способности своего собеседника.

— Вижу ли я… — пробормотал эльф. — Ваше величество, для того, чтобы понять, что нас ждет, не обязательно быть ясновидящим. Противостояние между двумя абсолютно равными силами заведомо обречено. Оно может закончится только полным истреблением обеих враждующих сторон. И не будет в этой войне победителей. Просто никого не будет. Мы уничтожим сами себя.

— Я поняла вас, Вестор, — склонила голову королева, и было видно, с каким трудом давались ей эти слова. — Я сделаю все возможное, чтобы положить конец этой кошмарной бойне. Но вот поймут ли меня…

— Вас и не поймут, леди Аксара, — заметил Вестор, — но вы все равно не должны отступать. Да вас и не смогут понять, слишком сложно это — прекратить многовековую войну с теми, кто убивал ваших близких. Такое понятие, как месть, еще никто не отменял. Гораздо проще ответить злом на зло. К этой бессмысленной вражде настолько привыкли, что никто не собирается отступать первым. Но мы должны, обязаны сделать первый шаг.

— «Обязаны»? — вскричал Рейнгальд, до сих пор в бешенстве метавшийся взад-вперед по комнате. — Их нужно бить, как били раньше! Пока ни одного из проклятого племени не останется!

— Рейнгальд! — рассерженно прикрикнула на сына королева. Тот зло сверкнул глазами и выскочил из кабинета, громко хлопнув дверью. Аксара, тяжело вздохнув, устало откинулась на спинку кресла.

— Что мне делать, Вестор? Родной сын меня не понимает!

— Нужно бороться, ваше величество. Слишком много лет прошло, слишком много пролилось крови. Еще очень долго наши народы будут косо посматривать друг на друга. Но эту резню нужно прекратить. Надеюсь, вы искренни в своих намерениях. Ваш муж…

— Мой муж погиб уже очень давно, — твердо ответила женщина, — и во мне больше не бурлит ненависть. Я, прежде всего, королева, и должна поступать во благо своего народа, пусть даже мне это дорого обойдется. А Рейнгальд еще не прожил с мое, к тому же, то, что произошло в его жизни… Я многое могу понять, но такое…

— Это был хороший пример для нас, леди Аксара, — печально улыбнулся эльф.

— Но как все это плохо кончилось, Вестор, — вздохнула королева. — Еще две поломанные жизни, и все из-за этой проклятой войны.

— Кто знает, быть может, это послужит для нас хорошим уроком.

— Для моего сына этот урок был слишком… болезненным. В первую очередь, для его самолюбия. Он до сих пор не может понять, как это произошло. Надеюсь, что когда-нибудь он все-таки поймет…

— Но, как бы то ни было, есть и другая угроза, — заметил Вестор. — И с тем, другим противником, договориться будет и вовсе невозможно. И тут я действительно согласен с вашим сыном — нужно что-то делать, и немедленно.

— Понятно, — мрачно кивнула королева. — Так значит, мы должны справиться с этой задачей.

— Почему мы?

— А кто еще? Гномы? Они не вылезут из своих драгоценных нор, пока нечисть не поселится в Железных горах! Да она там и так уже есть — слышали, наверное, про Замерзший Перевал? Кто там остался? Может, нечисть остановят феи? Или кентавры? Это вообще разобщенные, недисциплинированные народы. Или тупоголовые тролли? Нет, лурни! Вот это бойцы, так бойцы! Первоклассные мастера! Интересно, поможет ли им в бою природная способность тащить все, что плохо лежит… А люди? Что у них творится? Того и гляди, грянет междоусобная война! Им, знаете ли, сейчас не до битв с нечистью. Урвать бы кусок, да побольше…

— Это всё? — спокойно поинтересовался лорд Вестор, дождавшись, пока королева выговорится.

— Всё! — качнула она головой.

— Браво! — лорд картинно похлопал женщине. — Вы допустили именно ту ошибку, которая должна нас погубить.

— Так что вы мне предлагаете, лорд? — бесцветным голосом поинтересовалась королева.

— Вы серьезно полагаете, ваше величество, что мы сможем справиться в одиночку? Что у нас хватит сил?

— Не знаю! — в отчаянии воскликнула правительница. — Не знаю! Но что же нам еще делать?

— Ни один народ не в состоянии справиться с возрастающим Злом. Вы сами это видите, и вы правы, сказав, что ни люди, ни лурни, ни тролли, ни кто-нибудь другой не представляет серьезной угрозы для армии нечисти. В одиночку мы беззащитны. Но пальцы должны собраться в кулак и нанести сокрушительный удар.

— Объединиться? — переспросила королева. — Но как? Боюсь, что у нас не такие уж хорошие отношения с нашими соседями…

— Должны стать хорошими! — уверенно проговорил лорд Вестор. — Мы должны убедить все народы нашего мира, что союз — единственный шанс отвести угрозу. Только так мы сможем одержать победу.

— Ну что ж, тогда нужно действовать незамедлительно, — кивнула королева. — Я сейчас же соберу Большую Делегацию и лично ее возглавлю.

— И какой недостойный народ вы собираетесь почтить своим посещением в первую очередь? — иронично поинтересовался лорд.

— Гномов, — проигнорировала насмешку королева. — Вы открыли мне глаза, и я исполню всё, что в моих силах. Надеюсь только, что еще не поздно, и я сумею всех убедить в необходимости сотрудничества.

— Я уверен в вас, королева, — поклонился Вестор.

Марина бесцельно брела по нарядным улицам Теллариона сквозь густую толпу, не замечая ничего на своем пути, не отвечая на оклики прохожих, не задерживая в памяти быстро сменяющиеся лица. Она не имела никакого представления о том, что же ей сейчас делать.

Узнав от мастера Грайлина, что вернуться назад, на Землю, у нее нет никакой возможности, девушка впала в отчаяние. Неужели она навечно останется в этом прекрасном и таинственном, но все-таки чужом мире? Отчаяние быстро сменилось холодным безразличием, и девушка решила: «Будь, что будет». Одно она знала точно, убегая по длинным запутанным коридорам прочь из замка, — туда она больше не вернется. Нечего нагружать своими проблемами чужих людей, они и так многое для нее сделали, а быть ненужной обузой Марина не хотела.

Наконец девушка остановилась и посмотрела по сторонам — небо уже потемнело. Оказывается, она дошла до самой окраины города, еще немного, и можно выйти через главные ворота. А там — цветущий луг, а за ним — лес Антариес. Дальше идти было некуда.

В душу закралась трусливая мыслишка — нужно вернуться в замок! Там надежный и приветливый Трей, там добродушный мастер Коган, там Демиан, который уже дважды вытаскивал ее из смертельно-опасной переделки… Но при воспоминании о Демиане Марина упрямо сжала зубы, заставив замолчать перепуганную маменькину дочку, обитавшую внутри нее. Не пропадет без него, не так уж он и нужен. Тем более, она теперь не в лесу, населенном кровожадными тварями, а в нормальном человеческом городе. Должна же она доказать, хотя бы самой себе, что что-нибудь, да стоит! И сумеет выжить в чужом мире без посторонней помощи.

Задумчивый взгляд Марины наткнулся на ярко размалеванную вывеску — кружку пива и жареного цыпленка, — представляющую собой довольно незамысловатую рекламу местного питейного заведения. Из приоткрытой двери попахивало дымом, и доносились развеселые пьяные голоса. В голове возник примерный план дальнейших действий, и девушка, собрав волю в кулак, решительно шагнула в задымленное помещение…

Было, наверное, примерно три часа ночи, когда Марина доплелась до отведенной ей кровати в тесной и пыльной каморке и рухнула туда без сил, даже не раздеваясь. Руки, плечи и спина немилосердно ныли после нескольких часов непрерывного таскания тяжеленных подносов. Она только и делала, что носилась туда-сюда, как сумасшедшая, в голове была пустота, глаза слипались.

Договориться с хозяином местной забегаловки на предмет принятия на работу оказалось делом совсем несложным — обслуги катастрофически не хватало, Марина заметила лишь одно заморенное существо, которое почти не было видно за подносом с выпивкой и закуской. «Не нашлось больше дураков», — устало вздохнула девушка. Но что ей оставалось делать? Ведь она же совсем ничего не умеет! А для того, чтобы разносить заказы и собирать деньги в фартук, особого ума не надо.

Так, поведав толстому неприятному мужчине в засаленном переднике душещипательную историю о несчастной сиротке, которая сбежала от ведьмы-мачехи и теперь не знает, куда идти, Марина мигом заняла вакантную должность девочки на побегушках. В довесок к этому — заверение о небольшой, но регулярной плате и крыше над головой в совокупности с внутренней убежденностью в том, что она не умрет с голоду в ближайшем будущем. Девушке, правда, решительно не понравился нехороший, хищный взгляд работодателя, но отступать было уже некуда.

Пытаясь устроиться по возможности поудобнее на узком скрипучем ложе, Марина с тоской размышляла о собственном будущем, которое представлялось ей далеко не в самом радужном свете. Девушка успела уже сто раз пожалеть, что ее черт дернул проявить характер («И откуда этот характер у меня только взялся!») и убежать от Трея. Рядом с обаятельным молодым колдуном она чувствовала себя гораздо увереннее в этом сумасшедшем мире, в котором она, к тому же, еще совсем ничего не знала.

Проснулась девушка от громкого стука в дверь. Марина соскочила с кровати, пытаясь понять, где она вообще находится. На улице едва рассвело — спала она от силы несколько часов.

— А ну вставай! — ругались за дверью. — Неблагодарная ленивая девчонка! Клиенты ждут, а ее величество еще не изволили проснуться! Работать немедленно!

Марина торопливо нацепила фартук и вихрем выбежала из комнаты. Поросячьи глазки хозяина зло сверлили провинившуюся служанку как два буравчика. Когда девушка решила тихонько проскользнуть мимо, владелец кабака больно схватил ее за руку и угрожающе прошипел:

— Ты что же, без денег решила остаться? Так я тебе это устрою! Живо работать! Замечу, что делаешь что не так, точно без платы останешься.

Марина принялась честно отрабатывать жалование — страх остаться на улице подстегивал плеткой. «Попалась, дорогуша, — тоскливо думала девушка. — Хуже не бывает». Короткий сон не принес отдыха, напротив — все мышцы ужасно ныли, хотелось спать, но Марина чувствовала на себе взгляд злого хозяина и продолжала, как заведенная, носиться между столов.

Поставив перед меланхоличного вида потертым господином полную кружку жидкого пива, девушка собралась было отправиться за хлебом и жареной рыбой на кухню, как вдруг с ужасом почувствовала, что не может сдвинуться с места — ее кто-то крепко ухватил за подол платья и настойчиво тянет назад. Не удержав равновесия, девушка плюхнулась на деревянную скамью рядом с подвыпившим небритым типом необъятных размеров. В маленьких заплывших глазках не было даже проблеска интеллекта; не отпуская девушку, мужик продолжал пододвигать ее к себе.

Марину сковал ужас. Она нашла глазами хозяина пивной и со смесью страха и отвращения поняла, что он все видит, но не ударит даже палец о палец, чтобы помочь ей. Похоже, подобное было здесь в порядке вещей. «Как я только могла добровольно прийти в этот гадюшник! — мелькнуло в голове запоздалое прозрение. — Что теперь делать?» Вокруг были пьяные безразличные лица, пустые глаза, в которых не было ни капли сочувствия, никому даже в голову не пришло заступиться за несчастную служанку.

На плечо невменяемому субъекту легла мужская ладонь, красивый голос, совершенно чужеродный в окружающей убогой и пошлой обстановке, предельно вежливым тоном предложил:

— Отпустил бы ты девушку, приятель.

Марина подняла глаза и увидела вечно невозмутимое лицо Демиана. Демиана! Как же она была рада его видеть! Девушка была готова расцеловать молодого ведьмака, забыв про его вредную натуру и колючие выражения.

— Чего-о? — угрожающе промычал нечесаный мужик. — Это с какой еще стати я должен ее отпускать?

— С такой стати, что девушка не хочет с тобой находиться, разве это не ясно? — так же спокойно продолжал Демиан.

— А с тобой она, можно подумать, хочет находиться? — решил не вовремя пофилософствовать пьянчуга. Марина не поняла, что вопрос скорее риторический, и ее мнение здесь никого не интересует, и торопливо заговорила:

— Демиан, заберите меня отсюда! Я вас очень прошу!

— Слышал? — миролюбиво поинтересовался молодой волшебник, но в его темных выразительных глазах заплясали недобрые огоньки. Подвыпивший мужик этого факта, похоже, не заметил.

— А мне наплевать! Со мной пойдет! Ты, вообще, кто такой? Чего суешься, куда не просят?!

Черный плащ боевого мага и длинный меч в ножнах убедительно говорили сами за себя, и поняли это, казалось, уже все, кроме забывшего про всякую осторожность наглеца. Остальные посетители кабака успели смекнуть, что воинами-колдунами становятся далеко не первые попавшиеся, а уж драться эти статные молодцы из телларионской крепости умеют мастерски, и себе дороже связываться с обманчиво-спокойным и доброжелательным парнем с мягкой пружинистой походкой профессионального убийцы. Но пьяница продолжал качать права, не видя даже, что мужчины, прежде спокойно сидящие на своих местах, благоразумно растекаются по углам харчевни, волоча за собой столы и скамьи, освобождая свободное пространство для намечающейся драки. В том, что драка обещает быть крайне занимательной и победа останется не на стороне обидчика хорошенькой служаночки, было видно невооруженным глазом — право носить черный плащ нужно еще заслужить.

Вопрос наглеца остался без ответа. Воспользовавшись тем, что о ее существовании на время благополучно забыли, Марина благоразумно отскочила в сторону. Ее обидчик, между тем, стал угрожающе надвигаться на Демиана; в сжатом кулаке сверкнуло лезвие ножа. Девушка в ужасе вскрикнула, но молодой человек продолжал спокойно стоять на том же месте, не доставая оружия, — то ли был убежденным пацифистом (в чем Марина весьма сомневалась), то ли (что гораздо вероятнее) полагал, что нетрезвый противник не представляет для него серьезной угрозы. Пьяный мужик, видимо, тоже не воспринимал Демиана всерьез — наверняка привык к тому, что все, с кем он сталкивался, боялись его недюжинной физической силы, и думал, что выйдет из драки победителем и в этот раз. Марина взяла себя в руки и решила, что Демиану действительно ничего не угрожает — с тварями Антариеса пьяный посетитель не выдерживает никакого сравнения.

С ловкостью, неожиданной для пьяного, мужчина выбросил вперед руку с ножом, пытаясь достать до Демиана. Но лезвие лишь пропороло воздух — молодой волшебник необъяснимым образом оказался за спиной у нападавшего. Пока противник ошалело озирался в поисках испарившегося невесть куда парня, Демиан свистнул, заставив своего оппонента подпрыгнуть и оглянуться.

— Ах-хх, ты… — Оружие вновь просвистело, угрожая вонзиться в ничем не защищенную плоть, но парень опять непринужденно ушел от удара, просто отклонившись в сторону, будто в невиданном, завораживающем танце. В глазах нападавшего метался суеверный страх — он только сейчас понял, с к е м имел неосторожность связаться, но и отступить уже не мог. На губах Демиана блуждала безмятежная и насмешливая ухмылка — это было для него не более чем невинной игрой. Наконец бессмысленное развлечение ему наскучило — измотанный неравной схваткой противник, потерявший уже всякую способность здраво мыслить, просто бестолково махал перед собой оружием, и опасность он мог представлять лишь для самого себя. Выбитый нож со звоном упал на дощатый пол и откатился в угол, противник Демиана громко взвыл от неимоверной боли — парень крепко держал его за руку, вывернутую под неестественным углом, заставляя корчиться и пригибаться к полу.

— Пустите, господин волшебник! — потеряв самообладание, визжал мужчина, для которого в мире все померкло, кроме собственной боли — уже основательно подзабытого ощущения. Теперь он отчетливо понимал, что этот молодой красивый парень, обладающий поистине нечеловеческой реакцией и ловкостью, в состоянии сделать с ним, опытным и сильным наемником, всё, что только душе угодно. Всё, даже убить, и это не составит для него особого труда. — Больно! Вы мне руку сломаете! Больно-о-о!!!

— Демиан! — испуганно закричала невысокая тоненькая девушка, та самая, на которую он совсем недавно положил глаз, впрочем, уже успел горько об этом пожалеть. Кем она приходится этому молодому колдуну? Сестрой? Невестой? Не похоже… — Демиан! Отпустите его, пожалуйста!

Незадачливый наемник почувствовал, как невольно вздрогнула державшая его железной хваткой рука. Он и сам был потрясен такой странной просьбой.

— Отпустить? — черные брови колдуна удивленно взметнулись вверх к длинной челке. — Да разве бы эта жирная туша отпустила вас, если б я не пришел вовремя? Вы говорите странные вещи, Марина!

— Я знаю, что меня бы не пожалели, Демиан, — тихим дрожащим голосом ответила Марина, — но я все-таки очень прошу вас… Он больше не будет так делать… Ведь правда?

Демиан с трудом подавил в себе рвущийся наружу истерический хохот. Как же, «не будет»… Эта Марина — очень странная девушка, таких он в жизни не встречал. Отвечать добром на добро и злом на зло — обычное поведение людей. Злом платят за добро — это он тоже знал и давно научился не удивляться подобному вероломству, достойному последних негодяев. Но творить добро взамен зла, которое тебе причинили! С таким он столкнулся впервые на своем богатом событиями жизненном пути.

— Хорошо, — кивнул он, — я отпущу этого негодяя, если вы меня так об этом просите. Но я все-таки не могу вас понять, ваши поступки не поддаются никакому разумному объяснению.

— Мне очень жаль, что вы не можете этого понять, Демиан, — склонила голову девушка, потревожив своими простыми словами что-то в душе у молодого колдуна.

Демиан неохотно разжал пальцы. Оказавшись на свободе и почувствовав, что его плечо больше не выворачивает из суставов сильная безжалостная рука, поверженный противник кинулся было ему в ноги, но Демиан с отвращением попятился, выразительно кивнув на дверь. Попадись ему этот ублюдок еще раз, там, где не будет Марины… Неприятный хозяин харчевни с бегающими поросячьими глазками заикнулся было о плате за еду и выпивку, которую ему так и не отдал обидчик Марины, но тут же заткнулся под тяжелым взглядом пришлого колдуна.

— Марина, быстрее идите за мной, — Демиан двинулся к выходу из кабака, ему было почти физически неприятно находиться в этом месте и дальше.

— Но, господин! — незамедлительно встрял владелец заведения. — Эта девушка у меня работает! Она нанялась ко мне на работу! Вы не можете ее забрать!

— Я отлично видел, на что она у тебя здесь нанялась, — ледяным тоном ответил волшебник, и хозяин испуганно съежился, не ожидая для себя ничего хорошего. — Я сюда еще вернусь, так и знай. А сейчас — прочь с дороги!

Девушка поспешила улизнуть из опротивевшей ей харчевни, пока представляется такая возможность, и кинулась догонять Демиана. Теперь-то она отчетливо понимала — чтобы выжить в этом жестоком мире, нужно или самому быть таким сильным и бесстрашным, как Демиан, или, хотя бы, иметь верных защитников, обладающих вышеперечисленными свойствами.

Демиан угрюмо молчал, не глядя на спутницу. Девушка чувствовала себя не в своей тарелке, ощущая исходящую от молодого человека неприязнь. «Ну, чем же я ему так не угодила? Понимаю, конечно, что ему уже осточертело вытаскивать меня из всевозможных передряг, в которые я попадаю с завидным постоянством, но это же не повод быть таким букой…»

— Вы всегда появляетесь вовремя, — заметила Марина, которую стало тяготить гнетущее молчание.

— Я вас искал, — пожал плечами молодой человек.

— Вы меня искали? — потрясенно переспросила девушка.

— Ну да, — криво усмехнулся парень. — Трей всех знакомых на уши поставил, вас пол-Теллариона ищет.

— Меня?!

— А что здесь удивительного? Я так и знал, что вы сразу же вляпаетесь в какую-нибудь сомнительную историю.

«Нет бы утешить, — тоскливо подумала Марина, заливаясь краской стыда. — Нет, ну до чего вредный человек!»

— А как вы меня нашли?

— Это было совсем несложно. Родных у вас здесь нет, знакомых, кроме нас, тоже. Значит, вы пошли искать работу. А найти ее женщине-чужестранке в большом городе можно лишь в какой-нибудь забегаловке. Одно только меня удивляет — какого демона вас понесло именно в заведение Кр`эда? Не могли найти ничего получше? Ведь у Крэда просто на лбу написано огромными буквами: «Негодяй, каких поискать!» И еще — зачем вы убежали из замка? По приключениям соскучились?

Марина только краснела и прятала глаза. Ей хотелось ответить Демиану что-нибудь такое, из-за чего он бы почувствовал то же, что и она. Но сказать было нечего, да и возразить девушка не могла — парень был кругом прав. Ну почему, почему она постоянно делает глупости?

— Куда вы меня ведете? — с безнадежностью в голосе спросила Марина.

— Обратно к Крэду, — хмыкнул Демиан. — В Телларион, конечно, куда же еще. Кстати, если уж вам настолько не сидится на месте, и вы собираетесь и дальше изображать из себя трудолюбивую пчелку, могли бы сначала спросить нас. В Телларионской крепости вы можете делать то же самое, что и у Крэда, правда у нас никто не имеет привычки распускать руки, да и платят получше.

«У кого спросить? У тебя, что ли? — думала девушка, едва сдерживая слезы. — Нет уж, ни за что! Да я к тебе и не подойду больше!»

Марина и Демиан подошли к Телларионской стене, и девушка вновь подивилась тому, как створки ворот распахнулись, словно подчиняясь мысленному приказу Демиана. На этот раз молодой человек повел девушку куда-то далеко вниз по каменным ступеням, уходящим глубоко под фундамент, на котором стоял замок. Послышались женские голоса и непрерывный стук, стало жарче, повеяло аппетитными ароматами. Еще один пролет, и Марина оказалась на кухне. Вопреки расхожему представлению, это подземелье было сухим и уютным: горело множество очагов, вдоль стен стояли длинные деревянные столы, вокруг сновали десятки женщин в длинных платьях, косынках и фартуках.

— Демиан! Ну, здравствуй, сынок! — навстречу, торопливо вытирая о передник испачканные мукой руки, двинулась средних лет миловидная пышечка. Марина в изумлении остановилась — неужели эта уютная домашняя женщина — мать Демиана?

— Здравствуйте, тетя Фь`ора! — красивые, но холодные, будто выточенные из мрамора, черты Демиана озарила светлая улыбка — явно редкая гостья на его лице, и Марина подивилась произошедшей с ним перемене — теперь от молодого волшебника просто невозможно было оторвать восхищенного взгляда. Демиан распахнул объятия, ласково привлекая к себе стряпуху.

— Ну, как там вы? Всё в порядке? — без умолку тарахтела женщина, внимательно оглядывая молодого волшебника с головы до ног. — Вы же в этом треклятом Антариесе толком и не едите ничего! Голодный, небось? Давай-ка я тебя накормлю! У меня тут чего только нет…

— Не нужно, не нужно! — приятно улыбнулся Демиан. — Я не голодный, правда. Я тут вот по какому делу… Пристройте-ка вот эту леди куда-нибудь, где попроще.

«Еще лучше, — тоскливо подумала девушка, мечтая провалиться сквозь землю под внимательным взглядом мадам Фьоры. — Только что Демиан отказал мне в уме. Теперь я еще и дура набитая, в дополнение к длинному списку моих всевозможных «добродетелей».

— Хорошо, Деми, — легко согласилась стряпуха, даже не удивляясь такой странной просьбе, словно Демиан каждый день приводил к ней незнакомых девушек. Марина с облегчением решила, что прошла фэйс-контроль. — Не пропадет твоя знакомая. Ну, ступай. Трею с Коганом привет передавай.

— Передам, — кивнул Демиан и бесследно улетучился.

— Ну, дорогуша, — добродушно улыбнулась Фьора, глядя на новую помощницу, — звать-то тебя как?

— Марина, — прошептала девушка, не рискуя поднять глаза на милую тетушку.

— Будешь мыть посуду и разносить еду, Марина. Справишься?

— Я постараюсь…

— Вот и славно! — кивнула женщина. — Звать меня тетя Фьора, ты меня не бойся, я не злая, если что — спрашивай, я все объясню. Пойдем, покажу тебе твою комнату, и где ты будешь работать…

— Ну, а теперь иди отдыхай, завтра приступишь к работе, — заключила тетя Фьора после небольшой экскурсии по подземелью и, улыбнувшись на прощанье, ушла.

Марина, вздохнув, села на кровать. Все складывалось не так уж плохо. Здесь она действительно не пропадет, толстушка Фьора — довольно милая и добрая женщина. Неожиданно дверь распахнулась, и в комнату без приглашения вошли три девушки лет на пять-шесть старше самой Марины.

— Интересно, — протянула одна из них, насмешливо поглядывая на Марину, — где Демиан только нашел это чучело?

— Она будто только что вылезла из мусорной кучи, — хихикнула вторая, изучая замершую девушку, будто диковинное существо в зоопарке.

— Ты откуда, странное создание? — глаза гостьи зло сузились. — Не смей соваться к Демиану, или мы такую веселую жизнь тебе устроим…

«О чем они вообще говорят? — поразилась Марина. — Неужели ревнуют к Демиану? Что за чушь! Он на меня даже не смотрит!» Но вслух девушка ничего не сказала — понимала, что объяснять это бесполезно, да и с какой стати она должна перед ними оправдываться?

— Интересно, что он в этом нашел? — поинтересовалась первая, оценивающе оглядывая Марину с ног до головы, видимо, пытаясь определить степень опасности, которую она для них представляет. Марина попробовала посмотреть на себя со стороны — грязное платье, растрепанные волосы, измученное и вымазанное сажей лицо, — и поняла, что опасности от нее — ноль. Незнакомка, скорее всего, пришла к такому же выводу.

— Да Демиан просто пожалел ее! Есть у него такое странное свойство. Иначе зачем он ее сюда притащил? Ни лица, ни фигуры — полное убожество. Пошли отсюда, девочки! — Все три гордо удалились, небрежно хлопнув дверью.

«Только этого мне еще не хватало! — неожиданное посещение окончательно доконало бедную девушку. — Пришли, показали, кто здесь хозяин, наговорили гадостей… Ну за что мне всё это?!»

Дверь в комнату вновь распахнулась.

— Ну что вам всем от меня надо? — прорыдала Марина, не глядя швырнув в вошедшего подушкой. — Оставьте меня в покое! Это что, так сложно?!

— Не понял. Я тебя чем-то обидел? — на пороге комнаты стоял, растерянно сжимая в руках злосчастную подушку, без преувеличений единственный человек в этом мире, кого Марина хотела бы увидеть. Трей.

— Прости, Трей, — всхлипнула Марина, размазывая по грязному лицу слезы, оставляющие на щеках светлые дорожки. — К тебе это не относится. Ты — единственный хороший человек на этой планете…

— Ну, не плачь, — ласково попросил Трей, гладя Марину по волосам. — Кто тебя обидел? Я спрашивал Дема… — Марина, уткнувшаяся лицом ему в рубашку, зарыдала только громче.

— Кто… оби-дел… Твой любимый Демиан и обидел. Ну, чего он со мной… так? А тут еще эти… пришли… Наговорили… всякого…

— Та-ак, — угрожающе протянул Трей. — Вот ведь стервы! Ну, никак от своего не отступятся! Не переживай, Марина, они к тебе больше не полезут.

— Ты что с ними, драться будешь? — сквозь слезы улыбнулась Марина, всё еще всхлипывая.

— Зачем драться? — усмехнулся Трей. — Меня с женщинами драться не учили. Хотя какие они, к нарлагу, женщины? — Помолчал немного, критически осмотрел бедняжку и выдал: — Да, Марина, выглядишь ты просто ужасно.

— Спасибо на добром слове, — всхлипнула девушка.

— Да не за что, — вздохнул Трей. — Успокоилась? Тогда иди умойся и спать. Чтобы я завтра твоих заплаканных глаз не видел. Договорились?

— Договорились, — улыбнулась Марина.

— Ну, пока, — парень поднялся и приветливо кивнул ей в дверях.

— Пока, Трей. Что бы я без тебя делала…