"Грани" - читать интересную книгу автора (Руда Александра)

Глава 7 А свадьба пела и плясала…

День моей свадьбы был назначен на середину жаркого лета. Только вот как-то так случилось, что вчера вечером погода сильно изменилась — резко похолодало, а с утра зарядил мерзкий, холодный и колючий дождик.

Я стояла у окна и в бессильной ярости грозила кулаком небу.

— Проклятый, мерзкий кошак! — рычала я сквозь зубы. — Считаешь, что испортить мне праздник — это очень весело? У, скотина усатая! Чтоб тебя блохи заели!

— Ты с кем там разговариваешь? — поинтересовался незаметно вошедший Отто. — Передаешь приветы Ёшкиному коту?

— Ага, — я еще раз в жестах объяснила небу, что я бы сделала с некоторыми хвостатыми, — он же знал, что я выхожу замуж ради случая покрасоваться в замечательном эльфийском платье! Вот взял все и испортил!

— Не стоит ругаться с божеством, — предусмотрительно заметил полугном. — Оно еще может тебе пригодится.

— Но испортить мне свадьбу!

— Ты все излишне драматизируешь. День только начался. Подожди, вот гости перепьются и устроят драку с битьем посуды, вот тогда и будешь жаловаться на жизнь. Тем более, что посуду они перебьют не нашу, а ресторанную, а ты знаешь, сколько там за один разбитый стакан дерут? За такие деньги можно набор стаканов купить!

— Ыыыыы, — глухо застонала я.

Вся эта свадебная кутерьма мне здорово действовала на нервы. Я бы вышла замуж просто так, без лишней помпезности, в эльфийском платье и друзьями в свидетелях. А потом бы событие мы отметили в кабачке пивом с сосисками и все были бы довольны. Но моя мама стала стеной и пообещала наслать свое особое материнское заклятие, если все будет не так, как нужно. К проклятиям я относилась крайне серьезно, поэтому согласилась на все, выторговав себе лишь уменьшение количества гостей на мероприятии. Впрочем, мои родственники после того, как Ирга явил им себя во всей красе, не стремились завести с моим будущим мужем близкое знакомство.

И без троюродных тетушек-дядюшек обещалось быть много народу. Наши семьи, родные Отто, начальники Ирги, несколько Преподавателей, друзья. К тому же не стоит забывать, о некотором количестве народа, всегда неведомо откуда возникающем на любом праздновании.

Некромант молча выкладывал деньги из кошелька на все траты, а когда я заикнулась о том, что нам после события тоже надо будет на что-то жить, улыбнулся и сказал:

— Я достаточно долго копил на свою свадьбу, потому что знал, что моей невестой будет самая прекрасная женщина в мире. Денег мне хватает.

Польщенная комплиментом, я замолчала. Все-таки приятно, когда тебя ценят по достоинству.

— Готовься, — прервал Отто мои размышления. — Сейчас приедет твои и будут тебя наряжать-украшать и всячески готовить к свадебному действу.

— Ничего, — сказала я сама себе. — Это только один день и я его переживу!

— Я не сомневаюсь, — хихикнул лучший друг. — Во всяком случае, Ирга тебе точно не даст умереть. Только не в день свадьбы!

— А что у тебя с прической? — наконец, я обратила внимание на полугнома. Таким растрепанным я его видела редко.

— Ко мне сейчас парикмахер придет, — с готовностью объяснил он. — Я же не могу на свадьбе лучшей подруги выглядеть неряхой.

— А-а-а, понятно.

— Отец до сих пор жалеет, что ты не станешь моей женой, — тихо сказал Отто. — А я рад, что помог вам с Иргой наконец-то договориться. Я уверен, вы будете счастливы.

Как оказалось, именно этих слов мне не хватало для того, чтобы обрести душевное равновесие.

— Ты мне так и не рассказал, как ты заставил Иргу на мне жениться, — напомнила я.

— О! У меня был серьезный стимул — десять золотых, которые ты мне обещала!

— Отто! Я прошу тебя! Должна же я знать, что меня ожидает после замужества? Вдруг ты взял в заложники Илиссу и пообещал, что будешь отрезать ей в день по пальцу, если некромант на мне не женится?

— Хорошая мысль, — задумчиво сказал Отто, — жаль, что она ко мне в голову раньше не пришла, тогда было бы все гораздо проще. На самом деле, я просто поговорил с Иргой по-мужски. Передавил, так сказать, лишних тараканов в его голове. Ведь никто не знает тебя лучше, чем я. Даже он.

— Это верно, — признала я. — Спасибо тебе, дружище, что ты был в моей жизни!

— Что значит — был? Ты хочешь меня после свадьбы убить? Я был, есть и буду в твоей жизни! Ведь ты мой партнер! А гномы своих не бросают.

Отто с грубоватой нежностью погладил меня по голове.

— Правда, — задумчиво сказал он, — я не ожидал, что Ирга за ночь умудрится найти этот жуткий белый костюм и пошлую белую карету с лошадями.

— Почему жуткий? — возмутилась я. — Это я когда-то ему говорила, что выйду замуж, только если он сделает предложение, одетый в белый костюм.

— Видимо, он тебя очень любит, — заметил Отто. — Я бы для своей девушки на такие жертвы никогда бы не пошел.

— Ничего, — воодушевилась я. — Вот выйду замуж и начну твою личную жизнь устраивать.

— Не надо! — в ужасе закричал полугном. — Я хороший! Тетенька, не надо мне угрожать!

— Что у вас происходит? — удивилась Лария, заглядывая в комнату. — Сестра, мы с мамой уже готовы превращать тебя в настоящую красавицу.

— Разве я не красавица и без ваших усилий? — поинтересовалась я, осторожно доставая из шкафа свое свежекупленное эльфийское платье и прикладывая его к себе.

Лария замерла с открытым ртом, забыв о том, что нужно дышать. Никто — ни мама, ни сестры, ни Ирга — не видел моего свадебного платья. Ходили по магазинам мы втроем — я, Лира и Отто. Полугном выступал в качестве эксперта по подделкам и высказывал мужскую точку зрения. А Лира обеспечивала соответствующее настроение — ведь что за поход за покупками без подруги?

Эльфийское платье на первый взгляд выглядело белоснежным. Но стоило лучу солнца упасть на ткань, как она начинала сиять и переливаться всеми цветами радуги, искрясь, как будто посыпанное бриллиантовой крошкой. Я, покупая платье, искренне надеялась на солнечный день. Но… не будем о божествах, питающих страсть к дурным шуткам.

Наряд имел форму лилии — подол к низу расширялся лепестками. Глубокое декольте было скромно прикрыто изящным кружевом. Из такого же кружева были рукава, украшенные крохотными бриллиантиками. К платью прилагалась фата, выполненная из такого тонкого кружева, что оно казалось сплетенным из паутинки. Фату должен был придерживать серебряные веночек, подарок мне на свадьбу от лучшего друга.

Внешне платье выглядело скромным — никаких вычурных украшений, лент, бантов, цветов. Но когда я его одела в магазине, то не поверила своим глазам, глядя на отражение. То была не я. То была прекрасная эльфийская принцесса из сказки. Красавица не от мира сего с хрупкой и нежной красотой.

— Одевай платье, — скомандовала моя практичная мама, заглянув в комнату. Платье и на нее произвело впечатление, но не настолько, чтобы забыть, что нужно делать указания. — причесывать тебя будем в нем. Зария, снимай простынь с кровати, укутывай сестру, чтобы платье ненароком не заляпать. Отто, к тебе пришла парикмахерша. Лария, не стой столбом, тебе нужно еще украсить карету, на которой мы поедем в храм. Тария, на тебе сумка с вещами.

Ирга со своей семьей должен был ждать нас у храма. Считалось, что это дает невесте последнюю возможность подумать о правильности принятого решения. Иногда так случалось, что на ступенях храма топал ногами и изрыгал проклятия отвергнутый жених. Некоторые, правда, не ругались, а плакали. Было бы несправедливо не сказать о том, что иногда по ступеням храма металась брошенная невеста, путаясь в подоле пышного платья, а ее разгневанный отец тряс за грудки жреца, который сообщил, что жениха никто не видел и где он находится — неизвестно. Существовала даже определенная категория сплетниц, которая, завидев на дверях храма объявление о предстоящем бракосочетании, обязательно приходила посмотреть на событие. Они горячо обсуждали приехала невеста или нет, как ведет себя жених, как ведет себя невеста, во что она одета и так далее. Иногда служители храма пользовались услугами кумушек для того, чтобы написать отчет вышестоящему начальству о количестве и качестве проведенных церемоний.

Я немного помедлила, сидя в карете перед ступенями храма, боясь выглянуть в окно.

— Там он, там, — шепнул Отто, ободряюще сжав мне руку.

— А я и не сомневалась, — немного резче, чем хотела, ответила я.

— Не нервничай, — примиряющее сказала мама.

Действительно, Ирга героически мок в одиночестве на ступенькам. Капли дождя, который все усиливался, стекали по его волосам и черному костюму. Впрочем, жених всем своим видом показывал, что это не доставляет ему никаких неприятных ощущений.

— Пижон, — пробормотала я. — Мог бы зонтик взять.

— Тогда бы он не смотрелся так эффектно, — запротестовала Зария, оттесняя меня от окошка. — Ах, какой красавец!

— Он что, в трауре? — спросила Тария. — Ни одной светлой детали в костюме!

— Еще бы, такое сокровище, как наша сестричка, заполучить! — хихикнула Зария.

Мама молча отвесила подзатыльники сестрам. Я поблагодарила ее взглядом.

Распахнув дверцу кареты, я обнаружила, что перед лестницей, ведущей в храм, разлилась огромная лужа.

— Ёшкин кот! — вырвалось у меня в тысячный раз.

— На этот раз я с тобой согласен, — пробурчал Отто, выходя из кареты. — Проклятая Бездна, какая же она глубокая! Ботинки залило. А ты стой уже, герой, — прикрикнул он на хотевшего помочь Иргу, — жениху положено быть сосредоточенным во время церемонии, а не думать о том, как в ботинках хлюпает вода.

— Я не верю своим глазам, — сказал Ирга. — Минуту назад этой лужи не было.

— Осторожно, Отто, — руководила мама операцией по выгрузке невесты. — Сейчас платье намочишь!

— Кто придумал такие длинные подолы, Бездна, — пыхтел Отто.

Выскочивший из соседней кареты папа помог перенести меня через лужу, не замочив платья.

Когда меня поставили на более-менее сухое место на ступеньках, Ирга протянул ко мне руку. Глаза его сияли счастьем и нежностью.

— Милая, ты прекрасна, — прошептал он прерывающимся от волнения голосом.

— Знаешь, о чем я думаю? Может, неправильно что мы это делаем? — спросила я. — Посмотри, небесные знаки нам активно указывают на то, что этого делать не надо.

— Что-то еще? — спросил Ирга, поглаживая мою руку.

— Я тут подумала, — пролепетала я. — А может, ну его все? А? Не совершаем ли мы самую большую ошибку в своей жизни?

— Ты закончила? — вежливо осведомился жених.

— Да, — сказала я, смущенная странным выражением его лица.

— А теперь я скажу. Хватит тебе уже от меня бегать, — с этими словами он легко поднял меня на руки и побежал по ступенькам в храм, на ходу говоря: — Если ты не скажешь перед жрецом "да", то я заставлю тебя оплатить стоимость платья.

— Что ты! — испугалась я. — Конечно, я согласна стать твоей женой, это было просто минутное затмение.

В храме нас ждала толпа гостей, встретивших наше появление приветственными криками. Ирга поставил меня на ноги, но мою руку не отпустил, держа ее очень крепко.

— Букет невесты, — застенчиво прошептали рядом со мной.

Я обернулась. Темноволосая девушка, отчаянно краснея, протягивала мне очень миленький букетик. Он не походил на ужасные веники, которые обычно таскали за собой все знакомые невесты. Букет был маленьким, очень простым и одновременно элегантным — три лилии в окружении маленьких розочек и как будто в облаке из крохотных белых цветочков. И одновременно настолько точно подходил к моему платью, словно они продавались вместе.

— Какая красота? — не смогла сдержать я возглас восхищения.

— Это Инна, моя младшая сестра, — представил Ирга. — Это мой отец Рауль и моя… мать Надин.

Отец Ирги чем-то был очень похож на Бефа — высокий, подтянутый, в строгой черной мантии. Он без улыбки кивнул мне, окинув внимательным взглядом. Я непроизвольно поежилась. Ирга это сразу заметил.

— Отец, не пугай мою невесту!

— Значит, любимая ученица Бефа? — полувопросительно сказал Рауль Ирронто и я поняла, откуда у Ирги привычка протягивать в речи гласные.

Я кивнула.

— Отец, для тебя должно быть главным, что она моя любимая девушка.

— Это для тебя главное, — сказал Рауль. — А для меня важнее, чтобы она не была бестолочью.

"Вот тебе и встреча с будущими родственниками" — подумала я. — "Утешает только то, что Ирге пришлось тяжелее".

— Мы очень рады, — мягко проговорила Надин, толстушка с добрым лицом.

Мачеха Ирги смотрела на нас с искренней любовью. Она откровенно любовалась пасынком так же, как и любая мать на ее месте.

Ирга и Илисса очень походили на отца — только некромант унаследовал огромные голубые глаза своей матери. А Инна была низенькой девушкой со склонностью к полноте. От отца ей достался только крючковатый нос, который очень не шел ее округлому личику.

— Инна у нас заминается составлением букетов, — объяснил Ирга.

— Мне очень понравилось, очень, — еще раз повторила я. — Но как ты угадала так точно?

— Ирга мне много о тебе рассказывал, — прошептала Инна, снова краснея.

— Давайте уже начнем, — раздался хриплый голос.

Я обернулась и с удивлением увидела мужчину средних лет в одеянии жреца. Под глазами у него залегли глубокие тени, левое веко подергивалось, руки дрожали.

— Мы разве с этим жрецом договаривались? — недоуменно спросила я у Ирги.

— Нет, — удивленно ответил он.

Жрец услышал наш разговор и вмешался:

— Тот, с кем вы договаривались, прийти не смог. У него семейные обстоятельства — жена рожает.

Мы понимающе кивнули. Жрецы Богини Рода были обязаны иметь большие семьи. Чем больше семья, тем на большую ступеньку в церковной иерархии мог подняться священнослужитель. Детьми и внуками Верховного Жреца можно было заселить деревню средних размеров. Кроме невероятной плодовитости своей жены, Верховный был известен еще введением государственной награды "Мать-героиня", первой наградив свою жену. Ничем больше на своем посту он не прославился, посчитав, что этого достаточно, чтобы войти в анналы истории.

— Начнем, — сказал Ирга.

— Возлюбленные дети мои! — начал жрец торжественным голосом. — Сегодня мы пришли сюда, чтобы стать свидетелями сознания семьи этими двумя дур… молодыми людьми. Знайте, дети мои, что это непростое и трудное решение, которое приведет вас на тернистый путь сплошных несчастий. У вас будет только одна возможность побыть счастливыми — ваша первая брачная ночь. А потом выяснится, что ваш муж не помнит не только даты вашей свадьбы, но и даже даты вашего дня рождения. А у жены будет только два состояния здоровья — болит голова и критические дни.

"Что он несет?" — поразилась я. Гости слушали речь священника в недоуменном молчании.

— А потом, — продолжал жрец, — появятся дети. О, эти ядовитые цветы жизни, состоящие исключительно из колючек…

— Кто ты мне сказал о этом в свое время, — пробормотал за моей спиной папа.

Я покосилась на Иргу. Лицо его уже не выражало твердую решимость, как тогда, когда он нес меня по ступенькам. И руку мою жених отпустил.

"Хороша же я буду, когда он бросит меня прям здесь" — подумала я.

— Простите, — резко прервала я жреца, вещающего о тяжелых буднях супружеской жизни с таким видом, будто объявлял, что завтра определенно точно состоится конец света, — вы бы не могли уже начать церемонию. И без ваших речей, пожалуйста. А то так по физиономии от моего отца получите, что ваша жизнь до этого покажется раем.

За моей спиной кто-то ахнул и засмеялся Беф.

— Зачем же человека за правду бить? — неуверенно возразил папа.

— Значит, получите по морде от меня, — заявила я воспрянувшему было духом жрецу. — Давайте, переходите уже к части "согласен-согласна".

И на всякий случай покрепче взяла Иргу за руку.

Церемония оказалась несколько скомканной. Жрец скороговоркой пробормотал положенные слова, мы ответили положительно на его вопросы и положили руки на алтарь. На наших пальцах вспыхнули огненными ободками кольца.

— Я, магистр Беф Чуйко, свидетельствую о заключении брака между Ольгердой Ляхой и Иргой Ирронто, — звучно, как на лекции перед огромной аудиторией, сказал за моей спиной Наставник.

— Я, Профессор Партик ня Рольд, свидетельствую о заключении брака между… хи-хи-хи, простите, между… ха-ха-ха, — я не выдержала и обернулась — очень уж хотелось увидеть смеющимся неприступного некроманта, Наставника Ирги, — и увидела, как Беф с милой улыбкой с силой наступает на ногу Профессору, помогая ему таким образом справиться с неуместным смехом, — между Ольгердой Ляхой и Иргой Ирронто.

— Объявляю вас мужем и женой, — с облегчением в голосе сказал жрец. — Можете теперь… — он посмотрел на мое лицо, поперхнулся фразой и скомкано закончил: — поцеловаться и принимать поздравления от гостей.

Ирга повернулся ко мне, нежно поцеловал в губы и сказал:

— Ты такая синяя, что я бы мог тебя принять за мертвеца. Так что с женитьбой я не прогадал.

— Хорошенькие первые слова мужа своей новоиспеченной жене, — пробормотала я, только сейчас понимая как сильно я замерзла в огромном храме. Зубы, как по команде, начали стучать, а кожа покрылась мелкими пупырышками.

— Потерпи еще немного, а потом я согрею тебя, — с многообещающей улыбкой пообещал муж.

— А давай всем скажем "Всем спасибо, все свободны", — выдвинула я встречное предложение.

— Потерпи, — попросил Ирга. — Лучше послушай, столько хорошего ты о себе больше никогда не услышишь.

— Неправда. Обо мне еще хорошо будут говорить, когда я умру.

— Я же говорил "услышишь".

— Лучше я количество гостей подсчитаю, пробормотала я. — Что-то их много сильно.

— Видишь, сколько народу тебя любит.

— Скорее, они поесть любят на дармовщинку, — сказала я, улыбаясь подходившим свекрам. Пытка начиналась.

— Молодец, Ирга, — сказал Рауль Ирронто. — Теперь я вижу, что с женой ты не ошибся.

— А ты в этом сомневался, отец? — удивился муж.

— Я знаю только двух женщин, которые способны побить жреца — твою мать и твою жену, — отце Ирги улыбнулся. Улыбка его необыкновенно красила и молодила. Я только сейчас поняла, насколько он красивый мужчина и как много мой любимый унаследовал от него.

Надин и сестры Ирги расцеловали меня, выразив надежду, что "их любимый мальчик" в надежных руках.

Конечно, от мамы поздравлении я не дождалась.

— Ольгерда, как можно было себя так вести, — прорычала она, делая вид, что поправляет мне прическу. — Разве мы мало тебя воспитывали?

— Наверное, мало, — согласилась я.

— Сестра! — прорыдала Дария. — Я так рада за тебя! Пройдет еще немного времени и вы родите такую прелесть!

Она сунула мне под нос розовые сверток с человеческой головой. Прилива нежности при виде крошечной племянницы я не испытала, зато Ирга меня здорово удивил.

— Какая хорошенькая! — воскликнул он с таким энтузиазмом, что я испуганно на него посмотрела, начиная сомневаться, что брачная церемония не отразилась на его мозгах.

— Да, — сказала Дария, заливаясь слезами умиления.

— А ты мужик, Ирга, — признал ее муж, пожимая некроманту руку.

— Запомни на будущее, — прошептал мне Ирга, пока мы принимали поздравления от вереницы его сотрудников и моих бывших однокурсников, которых никто не приглашал, но они, конечно, явились в полном составе. — Как только видишь младенца, сразу говори, что он хорошенький и что безумно похож на маму, папу или бабушку — в зависимости от того, кто с ним. Даже если лично тебе младенец больше всего напоминает печеную грушу. Молодые родители все немного на своем ребенке повернутые. О! А это еще что за явление?

Перед нами стоял барон Рон ня Муй.

— Я пришел поздравить вас, — сказал он, протягивая руку Ирге. — Ты счастливчик.

— Я в курсе, — сказал некромант, пожимая ему руку.

— Мне бы хотелось сказать пару слов Оле, — барон еще сильнее пожал руку Ирге.

— Все, что ты ей хочешь сказать, ты можешь сказать мне, — не сдавался некромант.

Я с любопытством следила за их поединком, решая, переломают они друг другу пальцы или обойдется. Узкая ладонь Ирги почти полностью исчезла в лапище барона, но по силе он не уступал — это было видно по тому, как они оба морщатся.

— Это я его привез, — влез между ними Варсоня. Парням волей-неволей пришлось расступиться. — Прости, Ола!

— Ничего страшного, — сказала я, мило улыбаясь. Приятно видеть, что поклонник к тебе не охладел.

— Так, гостей я рассадил по каретам и отправил в ресторан, — объявил Отто, возникая рядом со мной. — Пора ехать, голубки. А то без нас все сожрут.

В шумном зале ресторана, выпив несколько чашек чая с водкой, я наконец-то согрелась и перестала дрожать. Гости шумели, перекрикивая друг друга и активно поглощая пищу. Периодически они прерывались, чтобы закричать нам "Горько!" и с удовольствием наблюдая за сеансом бесплатной эротики. Как правило, кричали нам именно в тот момент, когда я нацеливалась на какое-нибудь блюдо. После окончания поцелуя выяснялось, что тарелка, с которой я планировала себе взять кусочек, уже пустует.

— Сейчас будет самое интересное, — сказал Ирга, отрывая меня от тарелки, нагло снятой с подноса официантки. — Перестань жевать, сейчас подарки будут дарить.

— Я голодная, — ответила я. — Почему я на собственной свадьбе поесть не могу?

— Поешь после свадьбы, на празднике есть кое-что поважнее, чем набивание желудка.

— Что может быть важнее? — пробурчала я, стараясь наполнить рот всем, что находилось в пределе досягаемости.

— Ты на хомяка похожа, — заметил мой муж, с вежливой улыбкой поворачиваясь к моим родителям, которые вставали из-за стола с увесистым свертком в руках.

Ответить некроманту я не смогла — как оказалось, если набить рот пищей, ее будет очень трудно, скорее даже невозможно, прожевать. Выплевывать, когда на меня устремлены все взгляды, я постеснялась, поэтому приходилось сидеть молча, пытаясь языком протолкнуть нежеваные кусочки в горло.

— Дорогая наша дочь! — торжественно сказала мама. — В этот прекрасный день, когда ты отделилась от нашей семьи и завела свою, мы решили подарить тебе прекрасный сервиз, который будет радовать тебя каждый день.

— Спасибо большое, — поблагодарил Ирга с таким лицом, будто всю жизнь мечтал о новом сервизе.

Гости захлопали.

— Дорогой наш сын, — сказала мачеха некроманта, тоже вставая. Рауль Ирронто в углу стола был поглощен беседой с Бефом и ни на что больше не обращал внимание. — Мы тоже решили подарить тебе сервиз, чтобы вашу семейную жизнь не портили старые тарелки и щербатые чашки.

— Сервиз — это замечательно! — сказал Ирга так радостно, будто минуту назад мы не обзавелись еще одним сервизом.

Интересно, что подарит нам семья Отто? Я посмотрела на полугнома, который, закрыв ладонями лицо, трясся от смеха, и поняла, что это…

— Сервиз! — объявил Отторн, а его огромная жена с легкостью держала в одной руке коробку.

— Я всю жизнь мечтал о гномьем сервизе, — сказал Ирга, чуть не хлопая в ладоши от счастья.

— Ола и Ирга! Вообще-то эту речь нужно было сказать Лире, но она не в состоянии, — сказал Трохим, пытаясь не рассмеяться. Моя подруга сидела за столом с пунцовым лицом, а верный Арсений обмахивал ее салфеткой. — Вообще-то мы хотели подарить вам постельное белье, но решили, что это нескромно, поэтому мы скинулись и купили вам… ой, не могу… купили вам… ха-ха-ха…

— Сервиз, — мрачно сказал Арсений.

— Правда? — несколько потускнел Ирга. — Сервиз — это хорошо.

Я засмеялась, еда попала в "не то горло", и я закашлялась, отчаянно пытаясь вдохнуть. Из глаз потекли слезы, Ирга испуганно колотил меня по спине, рядом что-то взволнованно говорила Лира.

Когда я прокашлялась и вытерла слезы, то, глотнув воды, слабым голосом спросила:

— А кто еще решил подарить нам сервизы?

Поднялось еще две руки, и из угла раздался голос Ряка, которого, кстати, никто не приглашал:

— Я купил две чашки, это считается?

— Твоя щедрость не знает границ, — язвительно ответила я.

— Тебе бы в туалет сходить, милая, — сказал Ирга. — У тебя вся косметика потекла.

Я испуганно ахнула, захватила сумочку и помчалась в дамскую комнату. Физиономия в зеркале произвела на меня гнетущее впечатление — потеки туши обвели глаза огромными черными пятнами и украсили щеки черными полосками типа боевой раскраски орков.

— Кошмар какой! — простонала я, лихорадочно смывая с себя косметику. Слава Небесным Силам, скоро свадебный день закончится. Очень надеюсь, что неприятностей у меня больше не будет.

Я накрасила глаза, наложила румяна на щеки и полюбовалась своим отражением.

— Я все равно самая красивая, — хвастливо сказала сама себе. — А у тебя, Ёшкин кот, шутки дурацкие, так и знай.

Отражение красивой девушки в дорогущем эльфийском платье весело мне подмигнуло.

Я уже было собралась уходить, как в кране зарычало, заурчало и оттуда вырвался огненный демон, обеспечивающий ресторан горячей водой. Я подняла руки в защитном жесте, демон застонал и резко взмыл вверх. А из крана тугой струей хлынула ледяная вода.

Напором меня отбросило к кабинке с унитазом, я стукнулась головой и осела на пол, с ужасом глядя, во что превращается мое прекрасное платье. Когда напор воды немного стих и она уже не хлестала, а просто текла, я прижала к лицу остатки того, что раньше было роскошным подолом юбки, а теперь напоминало грязную тряпку и завыла, оплакивая свою горькую судьбу.

— Что здесь происходит? Милая? — Ирга осторожно развел мои руки и встревожено заглянул мне в лицо.

Рядом бестолково суетилась мама, а папа спокойно что-то делал с краном, приговаривая:

— Ну, бывает, кран сорвало, сейчас все исправим.

— Исправим? — закричала я, показывая на испорченное платье. — Как ты исправишь это?

— Переоденем… — пролепетала мама.

— Нет, мы сделаем не так, — вмешался Отто. — Ирга, ты похитишь невесту и вы отправитесь домой. Я с хозяина ресторана стрясу денег за твое испорченное платье. Пусть следующий раз лучше за сантехникой следит. Родители будут и дальше развлекаться с гостями. Все будут довольны. И никто не увидит в каком ты состоянии.

— А разве может быть праздник без жениха с невестой? — удивилась мама.

— Мне кажется, гости уже в таком состоянии, что им все равно. Горько прокричали, подарки подарили, что еще нужно?

— Я есть хочу, — прохныкала я.

— Ничего, — решила мама, — сейчас мы тебе завернем пакетик.

— И весь свадебный торт, — попросила я.

— Торт — нет! — возмутился Отто. — У тебя от такого количества сладкого кишки слипнутся и ты умрешь в страшных мучениях. Жадность — это плохо.

— Пани Ляха, пусть нам на кухне завернут пирожных, — попросил Ирга, ласково гладя меня по руке. — И скатерть принесите большую, я в нее Олу заверну.

Я открыла рот, чтобы что-то сказать, но муж положил палец мне на губы, поэтому пришлось ограничиться тяжелым вздохом.

Гости провожали нас веселым улюлюканьем. Ирга нес меня, завернутую в простынь, как в погребальный саван, на руках, а я вяло кивала на приветствия и сальные шуточки. Гениальный Отто обставил все так, что окружающие думали, что жениху не терпится уложить невесту на кровать, поэтому наше бегство из ресторана никого особо не удивило. Родители обещали завезти все подарки в домик к Отто, снабдили нас сумкой с едой и мы отправились в квартиру к Ирге.

Из кареты муж осторожно вынес меня на руках и, занеся по лестнице, пинком открыл дверь квартиры.

— Что это? — испуганно пискнула я, глядя в комнату.

— Тебе не нравится? — расстроился муж. — Я очень долго выбирал.

Его скромную кровать заменил огромный монстр с ярко-красным бархатным балдахином. Ножки и спинки были украшены рельефами с изображением парочек в непристойных позах. Широченная кровать была более уместной в шикарном публичном доме, чем в однокомнатной квартирке некроманта.

— Ирга, — сказала я потрясенно, осторожно притрагиваясь к резной спинке, — тебе же никогда не изменял вкус. Как ты мог купить такое чудовище?

— На самом деле, — смущенно признался некромант, — я ее не покупал. Мне ее отдал один клиент после того, как я оказал ему некоторую нелегальную услугу. Он сказал, что это самая подходящая кровать для брачной ночи.

— Понятно, — протянула я.

— Ола, у меня еще никогда не было первой брачной ночи, — умоляюще сказал Ирга. — Я очень хотел, чтобы тебе понравилось.

— А мы ее завтра продадим? — спросила я.

— Продадим. Это ведь теперь и твоя кровать тоже, помнишь?

— Продадим, — решила я. — Для первой брачной ночи еще куда ни шло, но спать на ней каждый день… Нет, я сторонник скромных кроватей. На этой кошмары будут сниться.

Я села за стол, развернула пакеты с едой и принялась неторопливо кушать. Какое же это было приятное занятие! Ирга достал из сумки мое мокрое и грязное свадебное платье, понюхал его и поскреб пальцем.

— Что ты делаешь? — спросила я.

— Пытаюсь понять, его еще можно спасти или уже выбрасывать?

— Конечно, спасти! Вдруг оно мне еще пригодится.

Ирга помрачнел.

— Запомни, милая, — сказал он угрожающе. — Я буду твоим первым и единственным мужем. Это платье беде больше не пригодится.

— А если ты меня вдовой оставишь? Работа-то у тебя опасная.

— Странные разговоры для дня свадьбы, не находишь?

— Я просто смотрю в будущее.

Ирга скомкал платье и засунул его в мусорное ведро. Потом повернулся ко мне и торжественны тоном сказал, расстегивая рубашку:

— Твое будущее отныне связано только со мной.