"Порнократия. Сборник статей" - читать интересную книгу автора (Поляков Юрий Михайлович, Предисловие...)

Еще не изжит вопрос,
Кто ляжет в борьбе из нас.
Честолюбивый росс
Отчизны своей не продаст...

Эти "дикие нравы" через шестнадцать лет после гибели поэта спасли
Отечество в войне с фашизмом, когда мировой пожар все-таки взметнулся, но
совсем не тот, на который рассчитывали. Полагаю, и ныне эти же "дикие нравы"
вызволят Россию из теперешней вялотекущей катастрофы. Если переводить поэзию
Есенина на современный политический язык (иногда, очень редко, это стоит
делать!), можно сказать: наш национальный гений никак не хотел смириться с
тем, чтобы во имя "общечеловеческих ценностей" жертвовали интересами страны,
ее геополитическими константами, укладом жизни, культурой. Просто в те годы
под "общечеловеческими ценностями" понимались социализм и революция, а
сегодня - как раз наоборот. Поэт отчетливо сознавал: общечеловеческие и
национальные ценности противостоять друг другу не могут. Если они
противостоят, то какая-то одна из "ценностей" фальшива... Даже в моменты
оптимистического очарования, в минуты готовности "идти по выбитым следам",
даже допуская счастливое завершение начатого большевиками социального
эксперимента, Есенин был непреклонен в одном:

Но и тогда,
Когда на всей планете
Пройдет вражда племен,
Исчезнут ложь и грусть,

Я буду воспевать
Всем существом в поэте
Шестую часть земли
С названьем кратким "Русь".

И еще об одном трагическом парадоксе мучительно размышлял поэт: на
самых крепких цепях, как правило, вычеканено красивое слово "Свобода".
Вообще у Есенина, человека, пережившего развал Российской империи,
уничтожение сформировавшего его жизненного уклада, были непростые взгляды на
те противоречивые, порой взаимоисключающие явления общественной и духовной
жизни, которые мы обыкновенно объединяем одним словом - "свобода":

Еще закон не отвердел.
Страна шумит,
как непогода.
Хлестнула дерзко,
за предел
Нас отравившая свобода...

Нет, речь не о свободе личности на выбор пути и символа веры. Этой
свободы не было с самого начала, когда штурвал взял в руки "застенчивый и
милый" капитан Земли. Хотя, впрочем, и те времена, которые поэт именует
"царщиной", тоже слишком уж идеализировать не стоит. Есенин ведет речь
совсем об иной "свободе" - страшной свободе от нравственности, от долга