"Порнократия. Сборник статей" - читать интересную книгу автора (Поляков Юрий Михайлович, Предисловие...)

принципах обслуживающую амбиции тех или иных литературных команд. Те же
умные, тонкие рецензии на дурацкие тексты, те же трепетные ссылки на имена,
которых читатель и знать не хочет, то же священнодейственное выстраивание
обойм с холостыми литературными патронами. Нет, я не наивен, я понимаю:
командам нужны авторитеты, лидеры, срочно нужны, вот их и генерируют по тем
же самым методикам, что и некогда столпов соцреализма: "Есть мнение, что
Н. - большой художник". Если одна писательская стенка идет на другую, о
какой широте и корректности оценок тут можно говорить: на войне как на
войне!
Если смыть боевую раскраску, станет понятно: почти все борются за идеи,
вполне имеющие право на существование. Вряд ли кто-то будет утверждать, что
возрождение народа, серьезные сдвиги в материальной и духовной сферах
возможны без роста, даже взрыва национального самосознания. Или спорить с
тем, что интернационализм, доведенный до беспамятства, губителен, а
патриотизм - мощный источник созидательной энергии... С другой стороны, едва
ли кто-нибудь будет спорить и с тем, что национальная спесь, тупой
шовинизм - вещи страшные, что за идею превосходства одной нации над другой
заплачено очень дорого. А поди ж ты, две эти взаимодополняющие точки зрения
развели по разные стороны баррикад несколько хороших и множество разных
писателей. Почему? А потому, что наша литература на тех же коллективистских
принципах, на каких она ранее старательно обслуживала власть, теперь
включилась в борьбу за нее. Точнее, принялась обслуживать силы, борющиеся за
власть. Затем, видимо, чтобы еще раз убедиться, что любая революция
исчерпывается строчками известной песенки:

За столиком нашим
Сидят комиссары
И девочек наших
Ведут в кабинет...

Белый и красный цвета могут мирно соседствовать на одном флаге, а могут
стать символами противоборствующих сил. Дело не в цвете, дело - в цели. Вот
и нынче не так уж важно, что твои убеждения по сути не противоположны
убеждениям противника, главное - представить их противоположными в глазах
публики. Так было, так есть, так будет. Ибо всегда отыщется множество
тружеников пера, способных существовать только в окололитературной сваре.
Вытащенные наверх, в собственно литературу, они гибнут от творческого
удушья. Мне даже иногда кажется, что само писательство для них лишь пропуск
туда, где можно посражаться, неважно даже с кем... Это как в модном казино,
куда пускают только во фраках. Нет, я никого не осуждаю, каждый живет в
литературе, как умеет. Хочешь жить в ватаге - ради бога. Но не надо
доставать других осточертевшим за советский период многозначительнейшим
вопросом: "С кем вы, мастера культуры?", от которого всего шаг до другого
вопроса, очень нехорошего: "А с кем это вы, мастера культуры?" С кем... с
кем... Да ни с кем!
Обдумывая эти заметки, я так и хотел назвать единственно возможную, на
мой взгляд, для художника позицию "неприсоединения". Но пока я обдумывал,
группа писателей, чтобы ловчей было не присоединяться, соединялась в группу
неприсоединившихся. Тогда я понял, что попросту нашел неточное слово -
"неприсоединение". Наверное, правильнее - "одиночество". В том смысле, в