"Порнократия. Сборник статей" - читать интересную книгу автора (Поляков Юрий Михайлович, Предисловие...)

напротив, язвит гражданскую совесть, полнит сердца негодованием. Не знаю,
как другие, а я процитированные выше строки не могу сегодня читать без
скорби и стыда. Известно, что в сюжете "Медного всадника" Пушкин использовал
популярный по тем временам исторический анекдот. Медный Петр I явился к
Александру I, сдавшему Москву Наполеону, и возмущенно заявил: "Молодой
человек, до чего ты довел мою Россию!" Впрочем, медный Пушкин, сойдя с
пьедестала и явившись в сегодняшний Кремль, мог бы гневно воскликнуть то же
самое...
Гоголь романтически мечтал: "Пушкин есть явление чрезвычайное и, может
быть, единственное явление русского духа: это русский человек в его
развитии, в каком он, может быть, явится через двести лет". До срока,
означенного автором "Мертвых душ" (статья написана в 1832 году), осталось
уже недолго, и, полагаю, тех, кто доживет, ожидает разочарование. Русский
человек почти через двести лет черпает национальную духовность в пушкинском
прошлом. В этой же статье у Гоголя есть строки, которые цитируют значительно
реже: "Поэт даже может быть и тогда национален, когда описывает совершенно
сторонний мир, но глядит на него глазами своей национальной стихии, глазами
всего народа, когда чувствует и говорит так, что соотечественникам его
кажется, будто это чувствуют и говорят они сами..."
Много сказано об оторванности дворянской интеллигенции от народа. Но
сегодня мне иногда кажется, что просвещенные современники Пушкина,
говорившие порой по-французски лучше, нежели по-русски, "чувствовали и
выражали" свой народ лучше людей, называющих себя нынче "российской элитой",
а на самом деле являющихся все той же неистребимой "светской чернью". И
далеко не случайно смертельный удар по поэту был нанесен из
нессельродевского окружения, совершенно лишенного русского национального
самосознания. Именно эти люди во многом подготовили катастрофу Крымской
войны, именно о них в стихах, навеянных пушкинскими "Клеветниками", писал
Лермонтов:
Да, хитрой зависти ехидна Вас пожирает; вам обидна Величья нашего заря;
Вам солнца Божьего не видно За солнцем Русского Царя.
Итак, Пушкин-вольнолюбец и Пушкин-державник не нужен сегодня людям,
старающимся всеми силами "царю Борису сдержать венец на умной (так в
оригинале. - Ю. П.) голове". Те, кто внимательно следил за публикациями и
передачами, посвященными 200-летию, наверное, заметили, что на первый план
во время этой "предпраздничной вахты" выдвигался Пушкин-повеса,
Пушкин-эротоман, Пушкин-балагур, Пушкин-эпатажник, Пушкин-чернокнижник...
Например, по Москве расставили стенды, где под цитатой "Мне скучно, бес!"
собраны все многочисленные черти из пушкинских рисунков. Странно еще, что на
телевидении не поставили стриптиз-шоу "Царь Никита и сорок его дочерей", а в
буквари не включили матерные места из переписки с друзьями! Нет, я не ханжа
и "ненормативный" Пушкин и мне так же дорог. Но это стремление оправдать
слабостями, метаниями и озорством гения наше сегодняшнее нравственное и
государственное ничтожество - вещь отвратительная. Почему ж тогда не облечь
в мрамор и не воздвигнуть подле храма Христа Спасителя страшный пушкинский
рисунок - Сатану, распятого на кресте?
Александр Блок писал: "Великие художники русские - Пушкин, Гоголь,
Достоевский, Толстой - погружались во мрак, но они же имели силы пребывать и
таиться в этом мраке: ибо они верили в свет, они знали свет. Каждый из них,
как весь народ, выносивший их под сердцем, скрежетал зубами во мраке,