"Порнократия. Сборник статей" - читать интересную книгу автора (Поляков Юрий Михайлович, Предисловие...)

нет, не все, кто бежал в свое время за помощью и защитой в отдел культуры ЦК
ВЛКСМ, рассказывают теперь по телевизору, как комсомольские Малюты Скуратовы
на дыбе очередного партийного постановления заставляли их писать, петь,
рисовать, играть нечто противное их совести и таланту. А разве, спросите вы,
не было идеологического диктата? Был. Но не жестче, чем сегодня. Любая
власть пытается диктовать художнику. Сопротивляйся, а иначе зачем ты пришел
в искусство? Зарабатывать? Ну, извини... Во времена моей литературной
молодости приспособленчества стеснялись, старались скрыть... А теперь один
мой сочиняющий знакомый гордо заявляет, что он самый востребованный сегодня
поэт, потому что пишет слоганы для банков! А ведь банк - это нынче что-то
вроде райкома или горкома партии... Комментарии, как говорится, излишни.
Возможно, читатель, знающий меня по другим выступлениям в
"Собеседнике", почувствует в этом тексте известную юбилейную слащавинку.
Возможно... Поверьте, я знаю в 80-летней истории комсомола немало грустных,
порой постыдных страниц... Но дело не в юбилее. Дело в том, что мы смотрим
сегодня на ставший историей комсомол не с вершин обретенной социальной
гармонии и повальной нравственности, а скорее из выгребной ямы. Кто
осмелится теперь критиковать комсомол за "бюрократизацию и формализацию"
работы с молодежью, когда нынешняя власть вообще забыла о существовании
молодежи? Во всем мире думают о тех, кто будет жить в третьем тысячелетии. А
в России главная проблема: дотянет ли Ельцин до 2000 года... Я вообще
объявил бы мораторий на критику советской эпохи. Не нам сегодняшним ругать
себя вчерашних. Не заслужили, не заработали, не доросли, не доросли... И кто
знает, может статься, вместо памятника комсомолу еще придется строить новый
комсомол?! Не расшифровывающийся... Просто комсомол.
...А все-таки олигархи - жлобы.

Еженедельник "Собеседник", № 42, 1998 г.


СВЕТОНОСНЫЙ

Когда-то любомудр Дмитрий Веневитинов заметил: "Приписывать Пушкину
лишнее - значит отнимать у него то, что истинно ему принадлежит". В
праздничном бесновании мы горазды на приписки, излишние восторги и
филологические фейерверки. А ведь если разобраться, нашему национальному
гению в XX веке на юбилеи не везло. Грандиозно отпразднованное в 1937-м
столетие со дня его гибели совпало с годом, ставшим символом
послереволюционного террора. Да, в двадцатые годы народу извели куда больше.
Да, как раз к середине тридцатых революция начала пожирать своих жестоких,
запачканных кровью отцов и детей. Однако именно 1937 год, не самый кровавый
год террора, в нашем общественном сознании и в нашем коллективном
бессознательном стал черным нумерологическим символом... Кто знает, может
быть, именно потому и стал, что был еще и 1837 год?
Но парадокс истории в том, что, устраивая грандиозные торжества в честь
"солнца русской поэзии", склонный к знаковым поступкам Сталин в определенном
смысле отмечал возвращение России на свой традиционный имперский путь из
тупика интернационалистского прожектерства. И эта символика, конечно,
многими современниками угадывалась.
Пушкин, мучительно размышляя о Великой французской революции и многое