"Под пологом леса: Новеллы о Михайловском. Для младшего и среднего возраста." - читать интересную книгу автора (Гейченко Семен Степанович, Рисунки...)

И пророчит мне гостей.

Он любил захаживать к «пруду под ивами». Долго смотрел на его
спокойные воды, разглядывая то карасей, весело снующих, то ворону,
охотившуюся за малыми утенятами, то уток-молодух, плывущих за крошками
хлеба, которые кидал им дворовый мальчик. Утки резвились и громко
хохотали: «Кхря-кхря-кхря!» Он в ответ им ловко подражал, и они вместе
хором крякали и потешались. Смотря на их игры, он чувствовал себя весёлым,
как птица.
В небе спешат большие снежно-белые птицы — это аисты. Дом аиста на
высокой, очень старой, ещё ганнибаловской, ели — единственной на околице.
Аистов радостно встречают молодые аистята — они безмолвно размахивают
крыльями, кружатся хороводом по гнезду...
Чуть неподалёку слышится какая-то другая возня и воркотня. Это цапли
готовят своих малышей на сон грядущий... Михайловские серые цапли! Их
много — около полусотни гнёзд. Живут большой колонией, на самых больших
соснах. Эта птица вообще любит лишь те места, где есть озёра, реки,
болота, где водится много рыбы, лягушек, змей, до которых она большой
охотник. В Михайловском всего этого вдоволь, и цапли здесь издревле. О них
святогорский монах ещё в XVIII веке писал в духовную консисторию, что
«птица, именуемая «зуй», любит места сии, богом данные, понеже в древние
времена здесь был монастырь Михаила архангела».
И деревенское название Михайловского — Зуёво, так и Пушкин его
называл.
Пушкин любил рисовать. Многие рукописи его произведений покрыты
самыми разнообразными набросками. Это и автопортреты, и портреты его
друзей, братьев, товарищей, это и деревья, кусты, кони... и птицы...
С древних времён на Псковщине была своя порода домашних гусей. Они
назывались «псковские лысые» и отличались вкусным мясом, добротным чистым
пером, мощными красными лапами и большой лысой головой на длинной шее.
Гусей в Михайловском было много и при Пушкине, и при его сыне
Григории Александровиче, который жил здесь помещичьей жизнью почти
тридцать лет. При нём в Михайловском птичнике содержались полторы сотни
гусей. Тысячи их водились у жителей деревень, лежащих супротив
Михайловского, — Дедовцев, Зимарей, Савкина, Бугрова...
Осенью гусей большими стадами пешим ходом отправляли на продажу в
Псков и Питер. Гнали их мужики, хорошо знавшие это дело, вооружённые
длинными хворостинами. А чтобы во время долгого пути птицы не сбивали себе
ног, им заранее смазывали пятки густой смолой...
А когда приходила зима и реки одевались льдом, нередко можно было
видеть картину, нарисованную с натуры Пушкиным в одной из деревенских глав
«Евгения Онегина».

На красных лапках гусь тяжёлый,
Задумав плыть по лону вод,
Ступает бережно на лёд,
Скользит и падает...

Теперь на Михайловских и тригорских лугах уже давно не слышатся
гусиные клики, не стелются пуховые ковры... Только думается мне, что