"Исповедь на заданную тему. Книга" - читать интересную книгу автора (Ельцин Борис Николаевич)

организациях.
Задумано и сформулировано по-революционному. А реализация, именно в
партии, - тот же прежний конъюнктурно-местнический, мелкий,
бюрократический, внешне громкий подход. Вот где начало разрыва между словом
революционным, а делом в партии далеким от политического подхода.
Обилие бумаг (считай каждый день помидоры, чай, вагоны... - а сдвига
существенного не будет), совещаний по мелким вопросам, придирок,
выискивание негатива для материала. Вопросы для своего "авторитета".
Я уж не говорю о каких-либо попытках критики снизу. Очень беспокоит,
что так думают, но боятся сказать. Для партии, мне кажется, это самое
опасное. В целом у Егора Кузьмича, по-моему, нет системы и культуры в
работе. Постоянные его ссылки на "томский опыт" уже неудобно слушать.
В отношении меня после июньского Пленума ЦК и с учетом Политбюро
10/IX, нападки с его стороны я не могу назвать иначе, как скоординированная
травля. Решение исполкома по демонстрациям - это городской вопрос, и
решался он правильно. Мне непонятна роль созданной комиссии, и прошу Вас
поправить создавшуюся ситуацию [Поясню читателям, о чем идет речь в письме.
Лигачев создал комиссию Секретариата ЦК по проверке состояния дел в Москве.
Ни конкретного повода, ни причины для этого не было]. Получается, что он в
партии не настраивает, а расстраивает партийный механизм. Мне не хочется
говорить о его отношении к московским делам. Поражает: как можно за два
года просто хоть раз не поинтересоваться, как идут дела у 1150-тысячной
парторганизации. Партийные комитеты теряют самостоятельность (а уже дали ее
колхозам и предприятиям).
Я всегда был за требовательность, строгий спрос, но не за страх, с
которым работают сейчас многие партийные комитеты и их первые секретари.
Между аппаратом ЦК и партийными комитетами (считаю, по вине т. Лигачева Е.
К.) нет одновременно принципиальности и по-партийному товарищеской
обстановки, в которой рождаются творчество и уверенность, да и
самоотверженность в работе. Вот где, по-моему, проявляется партийный
"механизм торможения". Надо значительно сокращать аппарат (тоже до 50 %) и
решительно менять структуру аппарата. Небольшой пусть опыт, но доказывает
это в московских райкомах.
Угнетает меня лично позиция некоторых товарищей из состава Политбюро
ЦК. Они умные, поэтому быстро и "перестроились". Но неужели им можно до
конца верить? Они удобны, и прошу извинить, Михаил Сергеевич, но мне
кажется, они становятся удобны и Вам. Чувствую, что нередко появляется
желание отмолчаться тогда, когда с чем-то не согласен, так как некоторые
начинают "играть" в согласие.
Я неудобен и понимаю это. Понимаю, что непросто решить со мной вопрос.
Но лучше сейчас признаться в ошибке. Дальше, при сегодняшней кадровой
ситуации, число вопросов, связанных со мной, будет возрастать и мешать Вам
в работе. Этого я от души не хотел бы.
Не хотел бы и потому, что, несмотря на Ваши невероятные усилия, борьба
за стабильность приведет к застою, к той обстановке (скорее, подобной),
которая уже была. А это недопустимо. Вот некоторые причины и мотивы,
побудившие меня обратиться к Вам с просьбой. Это не слабость и не трусость.
Прошу освободить меня от должности первого секретаря МГК КПСС и
обязанностей кандидата в члены Политбюро ЦК КПСС. Прошу считать это
официальным заявлением.