"Унесенные ураганом" - читать интересную книгу автора (Сент-Клер Роксана)

Глава девятая

Странно выглядит пустая крыша. Пробираясь мимо бассейна, Николь отметила, как приятно смотреть на отремонтированную часть. Только бы еще добавить сюда мужскую фигуру – разгоряченную, всю в поту, сияющую.

Салли оказалась на своем рабочем месте и на телефоне.

– По этому номеру вы можете подтвердить заказ, миссис Янг. – Она подняла глаза на Николь и показала поднятый большой палец. – Пикник на пляже? Э-э... да, я уверена, что мы сможем это устроить.

– Где Ма... Квин? – спросила Николь, когда Салли повесила трубку.

– Уехал на «Дровяной двор».

– «Дровяной двор»? – Господи, это же по Первому шоссе! Любопытствующий взгляд Салли вынудил Николь добавить: – Что ему там понадобилось?

– Дрова, наверное. Или что там еще мужики покупают в этих таинственных местах. А я только что приняла еще два заказа!

По лицу Николь расплылась улыбка.

– Черт! Скоро у нас будет под завязку.

– Точно.

Николь забрала со стола две записки и направилась к себе в кабинет. Салли двинулась за ней.

– Эта последняя дама интересовалась насчет пикника на пляже. Мы что, предлагаем новый вид услуги?

Повернув к ней голову, Николь постаралась принять свой самый профессиональный вид.

– Сделай доброе дело, узнай, как называется это новое заведение с деликатесными сэндвичами, о котором все сейчас говорят.

– «Вкусные сенсации».

– А телефон?

– Только если сознаешься, что задумала.

– Испробовать сегодня эту самую новую услугу: пляжные пикники. Если сработает, добавим ее к нашему постоянно расширяющемуся списку.

Салли обогнала Николь и взяла с ее стола большой, из плотной бумаги конверт.

– Кстати, тут курьер привез банковские бумаги, о которых спрашивал этот Квин. По-видимому, Том больше не в силах тормозить его. Курьер сказал, что звонили из Нью-Йорка и потребовали предъявить документы. Вот, посмотри, все здесь.

Между лопатками Николь побежал ручеек пота.

Она закусила губу и взяла у Салли конверт, стараясь, чтобы руки не дрожали. Зачем ему понадобилось спешить с бумагами? Но ведь он ничего твердо не обещал. Правда, за тем ленчем, с тетей Фредди, Николь бы поклялась, что Квин постарается затянуть дело. Вздохнув, она пролистала бумаги, задержавшись на злосчастном страховом полисе.

– Так узнать тот телефон? – мягко проговорила Салли.

Подняв глаза, невезучая владелица гостиницы увидела грусть на лице подруги.

– Да. Этот тип здорово утомился на нашей крыше. Хоть ужином с ним расплачусь.

Сумрак сгущался, и приближался час обетованный «когда взойдет луна», а Николь сообразила, что спланировала все небрежно. Еду и вино от «Вкусных сенсаций» доставили, но она забыла, что должна освободить свой домик для прибывающих поздно вечером гостей. Времени оставалось только одеться, рассовать свои тряпки и другое личное барахло по чемоданам и покидать эти чемоданы в багажник. Ключ от новой комнаты придется забрать у Салли позже.

Сходя вниз по деревянной лестнице, она изучала небо на горизонте. Солнце нырнуло в залив наполовину и расплескивало оранжевые и огненно-красные блики в прощальном приветствии. Время перейти к южной стороне домика. Там выходит к воде маленький садик, окруженный пальмами, олеандрами и гардениями. Среди листвы стоял круглый каменный столик. Прекрасное, защищенное от посторонних взглядов место. Жаль только, что с появлением гостей, к десяти вечера, придется его покинуть.

Но тогда Николь уже будет знать, какие у Мака намерения относительно сделки. И решит, приглашать его или нет в свой временный приют в большом доме.

Закончив сновать из дома в сад, устраивая пикник, она забежала внутрь еще раз. Добавила на губы чуть-чуть блеска и придирчиво осмотрела себя в зеркале.

Перед тем как уложить одежду, она выбрала для себя длинную полупрозрачную белую юбку, вместо прилагающейся к ней свободной блузы надела короткий черно-белый топ, открывающий талию. Под всем этим имелись только застегивающийся спереди бюстгальтер и легчайшие шелковые трусики. Николь чувствовала себя потрясающе сексуальной.

Как же было бы хорошо, если бы Салли ошибалась насчет потайной возни Мака с готовящейся продажей. Не то чтобы это имело решающее значение. Не Мак, так какой-нибудь другой нью-йоркский воротила уж непременно был бы здесь, вынюхивая прибыль. Но для нее это не пустой принцип. Она хочет доверять этому мужчине, а не только жаждать его тела.

Сейчас у него появился шанс завоевать ее сердце. Может быть, он ухватится за этот шанс; может быть, не захочет. Но Фредди права. В двадцать восемь лет пора начинать жить.

Быстрая проверка домика. Сегодня после обеда его тщательно вычистили. На кофейном столике – цветы, в холодильнике – вино. Клиенты должны остаться довольны.

Теперь забрать банковский конверт. Авось пикник не будет испорчен, если перед ним сразу покончить с неприятными делами.

Николь проверила место, приготовленное для пикника, зажгла свечи, чтобы отогнать комаров, и босиком пробралась сквозь чащобу свай, на которых стоял ее домик. Она увидела Мака раньше, чем он заметил ее. На берегу, в брюках хаки и мягкой хлопковой рубашке, синей с белой нитью. Рукава, конечно, закатаны. В одной руке – ботинки, что в другой – не понять.

Предвкушение зажгло все внутри страстным огнем, пока Ник следила, как он идет к домику по влажному, плотному песку. Господи! Никогда в жизни она ничего с такой силой не хотела, как этого мужчину.

Николь оставалась под домом, зная, что он не разглядит ее в тени. Гость приостановился у подножия лестницы, все внимание – вверх, не туда, где она ждет его, всего на расстоянии двадцати футов.

Босая нога коснулась первой ступеньки без звука.

– Вы по объявлению? – прошептала она с дразнящей ноткой.

Он тихо охнул и застыл на месте. Пристально вгляделся в лабиринт двухдюймовых балок, на которых покоился домик. Затем, не говоря ни слова, направился к ней.

– Я ищу персону в синем.

Как и ожидалось, от него веет ароматом мужчины, почти так же волнующим, как сексуальный голод на его лице.

– Вы не злитесь по поводу моей рекламы? – Николь иронически изогнула бровь.

Квин протянул вперед розу. Лепестки защекотали подбородок Ник, сладкий запах заставил расшириться ноздри.

– Вы искусны в словах, леди. В этот раз я поверил им безоговорочно.

Николь жалко улыбнулась. Как удается этому человеку одним движением превращать ее в клубок обезумевших гормонов?

– Пусть это будет моим способом выразить благодарность моему кровельщику.

Квин глянул поверх ее плеча в сад.

– Свечи? И накрытый стол? Я не ожидал ничего столь торжественного.

– А чего, например?

– Только своих любимых лакомств. Начиная с этого.

Квин мазнул поцелуем по ее рту, раздвинул губы Ник языком, пощекотал. Ботинки глухо ударились о мягкий песок, и горячая рука легла на талию девушки, на голую кожу. Через полминуты Квин отпустил ее.

– Я тосковал о вас, – тихо и нежно проговорил он.

Николь облизнула губы, чувствуя оставшийся на них вкус поцелуя.

– Но недостаточно, чтобы отогнать от меня ваших нью-йоркских собак.

Квин недоуменно взглянул на нее.

– Это вы о чем?

– О документах, присланных банком. Как раз сегодня. Кто-то вчера связался с Томом Норткотом и нажал на него.

Квин задумчиво нахмурился.

– Я ничего об этом не знаю. – Он спокойно обнял ее за плечи, подобрал ботинки и повел девушку в сад. – Завтра гляну на эти документы.

– Нет. – Они уже дошли до стола. Николь взяла ненавистный конверт. – Давайте разберемся со всем прямо сейчас и покончим с этим. Здесь что-нибудь лежит такое, чтобы вы переменили намерения?

Квин опустил глаза на ее юбку. Приподнял край ткани так, что луна просвечивала насквозь и выявляла очертания ног.

– Нет. Но вот здесь кое-что может.

По телу Николь пробежала искра возбуждения, но она твердо отодвинула ее на край сознания.

Она скрестила на груди руки. Решение пришло без раздумий. Заставить его раскрыть карты. Предъявить ультиматум. Другой возможности чего-то добиться у нее нет.

– Пока существует это, – она постучала ногтем по конверту в его руке, – ни о чем другом не может быть и речи.

В глазах Квина мелькнуло разочарование, но от лица девушки эти глаза не отрывались.

– Хорошо, ваша взяла. – Он придвинулся к мигающим свечам и раскрыл конверт. – Посмотрим, что у нас тут есть.

Пока Квин раскладывал бумаги на столе, Николь исчезла внутри дома, потом появилась с вазой в форме цветочного бутона, в которую поставила розу и немного зелени. Он проглядывал сопроводительное письмо, подписанное Норткотом, когда Николь налила в два бокала вино. Приняв из ее рук узорный сосуд, он привычно поднял его в тосте.

Николь покачала головой. Квин вздохнул и, не пригубив, поставил вино на стол. Взявшись за толстенькую пачку закладных документов, он глянул первым делом на итог.

Долг у Николь порядочный. Выплаты не безобразно велики, но, чтобы справляться с ними, Николь определенно надо шевелиться. Шестым чувством Квин угадал, что она устраивается рядом. Достаточно близко, чтобы читать через его плечо, и достаточно далеко, чтобы избегать физического контакта.

Квин перелистнул страницу – опять цифры. Может ли где-нибудь в этой бумажной куче найтись неправильность, достаточная, чтобы убедить Дэна отказаться от покупки?

А зачем? – поинтересовался его внутренний голос. Чтобы завершить отпуск фантастическим, необузданным сексом, сказать «до свидания» и поспешить обратно в Нью-Йорк? Бросить свой пляж она ведь и не подумает.

Николь придвинулась чуть ближе, дразня ароматом цитрусового шампуня и духами: мускусный, более сексуальный, чем обычно, запах. Все чувства Квина пришли в возбуждение. Хотелось схватить ее в охапку и смять эти сверкающие губы своим ртом, приступить ко всем этим лакомствам...

– Мак, – проговорила она, теребя угол листа, – это страница с подписями. Почему вы так пристально ее изучаете?

– Просто проверяю подлинность, – буркнул он, переходя к следующей порции писанины. Что же с ним происходит? Даже не приступив к сексу, он уже размышляет об их будущем. – Го-осподи, – выдохнул Квин, сам не веря собственным мыслям.

– Понимаю. – (Она знает, о чем он думает? – удивился он.) – Этот чертов полис.

Заставив себя сконцентрироваться, Квин вчитывался в каждое слово. Тихонько выругался.

– Николь, как вы умудрились такое подписать?

– Я думала, это обычные банковские формальности. Когда подписываешь и подписываешь, знаете, перестаешь понимать, что все эти бумаги что-то значат.

– Кто руководил заключением сделки?

– «Марин федерал».

– Этот гад Норткот?

– Он не гад. – Николь сдержанно хихикнула. – Просто очень консервативен.

– За такими консервативными глаз да глаз, проворчал Квин. – Среди них попадаются истые волки в деловых костюмах.

– Какой он волк! Я его со школы знаю.

– Чтобы страховка была составлена подобным образом – это же невозможно!

– Составлена же.

– Это копия.

– Я прочла оригинал. Такой он и есть, хранится в банке. Я там битый час сидела с адвокатом, разбираясь, что к чему. Здешний агент страховой компании признал, что полис необычный, но настоял, что бумажка действительна, и зажал где-то сто пятьдесят тысяч.

Квин хмыкнул.

– Наверно, это было чувствительно.

– И не говорите.

На последней странице кое-что бросилось ему в глаза.

– Смотрите. – Он показал ей строчку мельчайшего шрифта в самом низу. – Полис переходит к новому владельцу.

– И что это значит?

– То, что мы, возможно, не захотим совершить покупку. То есть я-то могу уехать вместе с бульдозерами, но у вас, солнышко, все еще остаются проблемы.

Она вздохнула и посмотрела на Квина. Сочетание надежды и отчаяния на ее лице взволновало его. Квин мягко положил ладонь ей на плечо.

– Лучшее, что я могу сделать, – это раскопать все это безобразие первым делом, как проснусь утром. Если найду способ придержать сделку или даже убедить Дэна, что она невыгодна, так и сделаю.

Николь смерила его подозрительным взглядом.

– Это чтобы успокоить меня и заняться... ну, вы знаете чем.

Губы Квина изогнулись в невольной улыбке.

– Это чтобы помочь вам, ничего более. Если покупка с подвохом, Дэну она не нужна. – Он провел по шелковистой коже кончиками пальцев, щекоча изнутри запястье. – А если дело затянется на месяцы, мне придется регулярно навещать Леди в Синем, и то, о чем, как вы выразились, я знаю, может ведь и продлиться.

Николь улыбнулась в ответ, сверкнув синими глазами в лунном свете. Подняла бокал и подождала, пока он сделает то же самое. Коснулась своим бокалом его:

– За проволочки.

Он нахмурился и не стал пить.

– За проволочки в чем? Я не хочу тянуть время.

– Сначала ужин, – объявила Николь.

Что за пытка! Ну как проглотить хоть кусочек? Это же невыносимо, когда мужчина настолько хочет женщину.

– Надеюсь, вам понравится, – сказала она, сопровождая слова значительным взглядом. – Это – из нового магазина деликатесной кулинарии, называется «Разогретая цыпочка в собственном соку».

Квин чуть не поперхнулся вином.

– О да. Думаю, мне понравится.

Николь распределила тарелки, поглядывая на сотрапезника из-под ресниц. Намерения у него явно добрые, может быть, даже благородные. Можно довериться. Мурашки предвкушения пробежали по ее телу.

Может ведь и продлиться...

Никаких обещаний вечной любви. Только желание и его удовлетворение.

А вот сколько времени они смогут оставаться цивилизованными и не поддаваться этому желанию? Он уже следит за каждым ее движением, и этот взгляд заставляет содрогаться все ее тело в ответном порыве.

Полчаса, самое большее. Можно сесть рядом с ним, на скамье остается место... но если бедра хоть раз соприкоснутся, о еде придется забыть.

Резкий хлопок. Автомобильная дверца.

– Мы уже не одни? – небрежно поинтересовался Квин, попивая вино.

Послышались голоса, хлопнула еще одна дверца, под ногами захрустел гравий.

– Господи! Они явились слишком рано.

– Кто?

– Гости, в этот номер.

– Вы что, пригласили на этот вечер гостей?

– Я сдала свое помещение, на неделю.

– Что-о?

– Почти все номера заняты. Интересуется много парочек. – (У подножия лестницы появился мужчина, волокущий два чемодана.) – Ну да. Это Кьюсики. Дэйвид и Вирджиния из Форт-Майерса. – Ее глаза сверкали. – Реклама работает!

Квин обошел стол, встал позади Николь. Рука коснулась ее кожи ниже волос.

– Раз уж моей особе так и так придется служить для рекламы гостиничного секса, мне следует приобрести побольше опыта.

Он поцеловал Николь в шею. Николь принудила себя не терять головы.

– Нам придется уйти. Мак. Нельзя мешать людям.

– Мешать людям? – Он лизнул мочку ее уха. – А то, что они мешают мне, ничего?

Прожекторный светильник неожиданно озарил сад, погрузив обоих в море ослепительного света. Квин, обхватив Николь за талию, потащил ее в кусты, в тень.

– Все в порядке. Мы подождем на пляже, пока они не угомонятся, тогда вернемся и перенесем наш пикник ко мне. – Квин вывел Николь на тропку, ведущую к пляжу, и потянул ее дальше, к лунной дорожке на воде. – Последим отсюда. Когда погаснут огни, проскользнем обратно.

– Так мы прождем не один час, – заметила Николь.

– Хм. – Объятия стали плотнее. – И чем займемся, чтобы не скучать?

Луна скрылась за серебристой тучкой. Влюбленные приблизились к воде. Тишина, только плещутся маленькие волны и – намного громче – бьются два сердца. Белая пена защекотала пальцы на ногах Николь, потом холодная вода плеснула на щиколотки, и она собралась уже ахнуть, но не смогла. Ее рот был закрыт жадным, призывающим поцелуем. Тихое, страстное рычание в груди Квина будоражило кровь. Руки скользнули ниже, притянули девушку к мужскому телу, давая ей понять, как она подействовала на него.

– Со мной это делается каждый раз, когда я смотрю на тебя, – шепнул он прямо в ее рот. – Каждый раз, когда я думаю о тебе.

– Ты... ты часто думаешь обо мне?

– О, примерно каждые полторы минуты. Нет. Каждую минуту.

Пальцы подползли снизу к краю бюстгальтера. Колени Николь начали подгибаться, и она ощутила, что Квин опускает ее. Вместе они приземлились на песок.

– Прилив вот-вот доберется до нас, Мак, – предупредила Николь.

Ноль внимания. Только очередной нетерпеливый поцелуй и пальцы, добравшиеся уже до застежки. Через секунду она расстегнулась.

Подняв топик, Квин открыл ее груди приглушенному свету и наклонился, чтобы испробовать вкус отвердевшего соска.

Вцепившись в напряженные мышцы его плеч, Николь не могла удержаться, чтобы не прильнуть к нему.

Пальцы Квина поползли по бедру. Выше.

Прибой шумел, полизывая бедра Николь. Ей казалось, что ее нервы шипят и искрят; мощные волны боли и удовольствия прокатывались внутри нее. Николь тонула.

– Промокнем, – пробормотала она.

– Шш. – Квин поцеловал ее в губы. – Слушай.

Со стороны ее домика донеслись голоса:

– Смотри, Дэйв! Они оставили для нас обед, и какой романтический! Свечи и вино!

Лицо Квина в лунном свете приняло веселое выражение, и обоим пришлось приложить усилия, чтобы не рассмеяться. По ступенькам пробежали быстрые шаги.

Николь спрятала лицо на груди Квина.

– О, какая жалость. Твой ужин пропал.

Мужчина ответил ей поцелуями. Лоб. Глаза. Рот.

– Черт с ним. Закуской я уже насладился, теперь хочу основное блюдо. Пойдем ко мне. – Опершись на локоть, он занялся застегиванием бюстгальтера, неторопливо, не преминув забрать женскую грудь в ладонь. – Конечно, если ты и мой номер не ухитрилась сдать.

– Нет. Номер закреплен за парнем для рекламы гостиничного секса.

Квин сверкнул зубами и натянул поверх лифчика топик.

– Обожаю свою работу.