"Встречи с животными. Научно-художественное издание" - читать интересную книгу автора (Спангенберг Евгений Павлович, Под...)

ГОЛУБЫЕ КРАСАВИЦЫ

Перед тем как поехать в Уссурийский край и увидеть голубую сороку в природе, я хорошо ознакомился с этой птицей по книгам. Мало того, я извлек в музее большую коробку и тщательно осмотрел серию шкурок. Однако на свободе птица произвела на меня такое впечатление, как будто я видел ее впервые.

Было прохладное утро первого мая. Накануне мы с возчиком выехали из города, и покрыв по скверной дороге 42 километра, к 7 часам утра остановились на зеленой лужайке в центре маленького селения. Хотя при езде по рытвинам и ухабам я сильно устал, но беспрерывно следил за сменяющимися видами. Все для меня было ново и интересно.

От лужайки, где возница решил сделать передышку, к югу уходила широкая канава. Одна из ее сторон была обсажена высокими ветлами. Ветви их еще не успели покрыться листьями, но каждое дерево издали казалось окутанным нежно-зеленой дымкой. Порой набегал ветер, и под его порывами покачивались вершины деревьев. Голубое небо, белые перистые облака, нежная зелень и даже порывы ветра — все это было необыкновенно хорошо! Во всем ощущалась весна.

Я слез с телеги и только хотел размять затекшие члены, как застыл от изумления. Над самой моей головой, с трудом справляясь с порывами ветра, пролетели четыре длиннохвостые птицы и опустились на ближайшее дерево. Конечно, я сразу узнал в них голубых сорок, но как они были красивы в этот яркий весенний день! Их нежная голубая окраска гармонировала с голубым небом. Когда же птицы уселись на ветлы, сквозь качающиеся ветви которых виднелась голубая даль, их контуры стали неясными. Я поспешил к деревьям, чтобы поближе рассмотреть этих красавиц, но непоседливые веселые птицы то и дело перелетали с места на место и несколько секунд спустя исчезли. Я же, как зачарованный, продолжал стоять на месте и смотреть в том направлении, куда улетели сороки.

Как хороши! Ведь по красоте они не уступят чрезмерно ярким тропическим птицам. И я решил собрать и привезти в Москву не только шкурки голубых сорок, но и живых длиннохвостых красавиц.

— Пора ехать! — услышал я оклик возницы и оглянулся. Он приводил в порядок упряжь. Но вместо того чтобы забраться в телегу и продолжать путь, я извлек из-под сена свои вещи, поставил их на землю и сообщил спутнику, что остаюсь в этой деревне. Неожиданное решение, безусловно, было вызвано встречей с голубыми сороками. В дальнейшем я не пожалел о своем поступке. В окрестностях встречалось множество интересных птиц, и мои наблюдения и коллекции с каждым днем пополнялись. Время от времени я сталкивался и с голубыми сороками. Интересно, что до двадцатых чисел мая они продолжали держаться кочующими стайками: то среди густого леса, то по окраинам лесистых сопок, то в кустарниках безлесных болот. Видимо, они еще не гнездились и в поисках пищи спешили обследовать возможно большую территорию.

Однажды, когда я плыл по реке на лодке, на меня налетела стайка голубых сорок. Я схватил ружье и выстрелил. Одна из сорок, раненная в крыло, неловко спланировала на песчаную косу и поскакала к ближайшему ивняку. Спешно причалив лодку, я кинулся за ней. Хотелось взять сороку живой. Но в тот момент, когда я догнал птицу и готов был схватить ее руками, она достигла спасительных ивовых порослей. Еще мгновение, и проворная птица, пользуясь своими цепкими ногами, взобралась на вершину ивы. Я ринулся вперед. С ожесточением ломая сушняк и тряся гибкие ветви, я пытался стряхнуть птицу на землю. После долгих усилий, наконец, удалось это сделать. Но когда я бросился к месту падения птицы, она снова успела забраться на недоступную высоту.

«В воду стряхнуть», — мелькнуло в голове. И спустя короткое время под моим натиском сорока переместилась на другой участок и скакала по ивам, нависшим над глубокой протокой. Я вскакивал то на один, то на другой стволик, пригибал вершину почти к самой воде, бросал в сороку сухие сучья или тряс тонкие ветви. Вскоре напуганная птица переместилась на тонкие вершины и каким-то чудом удерживалась от падения в воду. Я уже торжествовал победу, как вдруг раздался предательский треск ветки, и вместо птицы я сам полетел в холодную воду.

Я не поймал сороку. Когда, весь в царапинах и ссадинах, я выжимал промокшую одежду, успокоившаяся бойкая птица, вертя голубым хвостом, продолжала перескакивать с ветки на ветку. Ружье было недалеко, и я мог добить сороку — мне нужна была и ее шкурка. Но эта мысль даже не пришла мне в голову. Ведь сорока выдержала жестокую борьбу и вышла победительницей. Раненое крыло подживет, и птица снова сможет летать.

«Надо отыскать гнездо с птенцами», — решил я, сталкивая с берега лодку. Мне казалось это совсем простым делом: сорок было много.

«Хоть бы одно гнездо найти», — мечтал я спустя неделю, бестолку исколесив по лесным трущобам с сотню километров. В то время я и понятия не имел, что если удается найти одно гнездо, то можно найти их целый десяток. Позднее мне стало известно, что зимние и весенние стайки голубых сорок и в период размножения не теряют между собой связи. И если сороки не образуют колониальных гнездований, то отдельные пары обязательно гнездятся близко друг от друга, и все зимнее общество заселяет один небольшой участок леса.

Побеспокоить у гнезда сороку, и на ее тревожный крик явится не только самец, но и три-четыре сороки, гнездящиеся по соседству. Не буду описывать, как нашел первое гнездо голубой сороки, а лучше расскажу об одном интересном случае, происшедшем со мной на следующее лето.

В один душный дождливый день, какие нередки в Уссурийском крае, я нашел гнездо голубой сороки. Гнездо помещалось не очень высоко, но залезть туда оказалось довольно трудно. Толстый и гладкий ствол монгольского дуба в нижней части был лишен сучьев и из-за сырой погоды и мха, покрывающего его кору, оказался чрезвычайно скользким. Сбросив с себя все, что могло мешать, я стал карабкаться по дереву. Это было тяжело, но я лез все выше и выше. До гнезда оставалось, так сказать, рукой подать. Нужно было крепко обхватить ствол обеими руками, сжать его коленями и приподняться несколько выше, и тогда гнездо будет на уровне лица. Все это я рассчитал и, отдохнув, приступил к выполнению намеченного плана. Вот я, обхватив ствол руками, медленно поднимаюсь и, наконец, достигая гнезда, готов заглянуть в него.

Однако в этот момент обе взрослые голубые сороки подлетают к лицу и безнаказанно дергают меня за волосы, больно клюют в щеку, в уши. Боясь за свои глаза, я жмурюсь, встряхиваю головой, пытаясь отогнать птиц, но ничего не могу поделать. Ясно, что, если я хоть на мгновение отпущу руку, я тотчас же слечу на землю. С другой же стороны, пока я держусь обеими руками — я беззащитен. И вот я медленно отступаю до сука, на который можно опереться ногой. Одновременно отступают и сороки. Они поднимаются выше в крону дерева и сзывают своих соседей. Тогда, пользуясь отсутствием птиц, я вновь повторяю свой прием, но на этот раз встречаю еще более сильное и смелое сопротивление хозяев. Вокруг гнезда вертится уже не пара сорок, а штук восемь.

После нескольких неудачных попыток я предпочел забраться на соседнее дерево и, на этот раз не подвергаясь нападению голубых сорок, сверху и издали заглянул в гнездо. Там, наклонив набок большие головы, лежало пять или шесть голых уродливых сорочат.

К концу июня у меня собралось около двух десятков живых птенцов голубой сороки. Пока они были малы, я держал их в большой корзине, затянутой сверху сеткой. Когда же они подросли, я поместил их в просторном, наскоро сооруженном вольере.

Однако, пользуясь образовавшимся в гнилой сетке отверстием, одна за другой птицы оказались на свободе. К счастью, сорочата не улетели. Привыкнув получать корм из рук человека, они целые дни проводили в саду дома и, завидев меня, доверчиво подлетали на близкое расстояние и просили пищи. Кусочки сырого мяса, мелкие рыбки, пшенная каша и творог охотно поедались ими. Но кормил я сорочат не часто, и они были вынуждены сами отыскивать пропитание.

В поисках пищи особенно охотно птицы посещали яблони. Фруктовые деревья в том году были сильно поражены гусеницей и многие ветви сплошь затянуты паутиной. И вот мои голубые сороки, подвешиваясь на ветвях пораженного дерева, вылавливали вредителей. Спустя неделю деревья нашего сада были очищены от гусениц, и голубые сороки стали посещать сады соседей.

Перед отъездом я выбрал десяток наиболее ручных сорочат и посадил их в транспортную клетку. Однако им не суждено было попасть в зоопарк столицы. Во время долгого пути не хватило корма. Опасаясь за жизнь пленниц, скрепя сердце, я выпустил длиннохвостых красавиц в окно поезда, не доезжая до Иркутска.

Но зато как я обрадовался, когда, приехав в Москву, посетил зоопарк. Я узнал, что четыре маленьких птенца голубой сороки, привезенные мной в прошлое лето, не только превратились в прекрасных взрослых птиц, но свили гнездо и вырастили потомство.