"Мир Жаботинского" - читать интересную книгу автора (Бела Моше, Жаботинский Владимир)

«Трудящаяся Эрец Исраэль»

У слов есть значение, смысл и есть традиция. Прямое значение слова «работающий»: всякий человек, затрачивающий усилия, физические или умственные, для достижения результата в сфере экономики, культуры или общественной жизни, называется «работающим», «трудящимся». «Рабочие» же — одна из разновидностей «трудящихся». Те, кто завели обычай называть словом «трудящиеся» «рабочих», и только «рабочих», имели совершенно определенную цель: они хотели, чтобы создалось впечатление, что труд не «рабочих» недостоин именоваться словом «работа», что это не что иное, как «паразитизм», «эксплуатация», «кровопийство» и т. п. Такое отношение — неверно, и особенно в национальном деле, а стало быть, и в деле сионизма. Ибо в нашем деле равноценны усилия всех слоев общества.

В принципе ошибочно разделять общество на «работающих» и «не работающих». В действительности «не работающие» составляют такую незначительную горстку, что вообще не оправдано подыскивать для них отдельного наименования. Правильное же социальное деление обусловливается совершенно другим подходом: на людей, «получающих прибыль», и «наемных работников», т. е. тех, кто трудится ради «прибыли», и тех, кто продает свой труд «за плату». Как среди тех, так и среди других мы найдем богатых и бедных, людей умственного и физического труда, все они — «трудящиеся».

Все это разделение на «материальные» и «нематериальные» ценности — на три четверти пустая писанина и болтовня. Может быть, во времена гетмана Хмельницкого такое деление и было как-то оправданно, но теперь оно никуда не годится. Триста лет назад ростовщик, ссужавший под проценты, был пиявкой (но и тогда далеко не всегда был пиявкой тот, кто финансировал строительство Карлом Великим дороги Кельн — Милан), в наши же дни банковское дело — основа основ экономики. Или (уж простите за такое сравнение) в средние века, когда дело преподавания было в руках монахов, т. е. людей, от жизни как бы отстраненных, еще можно было считать школы и университеты рассадниками нематериальных ценностей. Но ныне — необходимо получить настоящее образование, чтобы стать инженером, агрономом, да и квалифицированным рабочим. Давайте пойдем еще дальше: Карузо (мир его памяти) — великий тенор — какие ценности он создавал? Если бы он придумал новую застежку для штанов, которую бы потом штамповали на фабрике сотни людей и тем кормились, то все ясно: созданная им ценность вполне материальна. Но ведь не сотни, а тысячи людей кормятся сегодня, изготовляя пластинки с записями его голоса. Как тут быть? И если ответить на это, что производство пластинок — создание ценностей нематериальных, ибо их нельзя съесть или надеть, что это — всего лишь развлечение, то тогда получится, что большая часть человечества занимается сегодня разными глупостями. Утверждают, что сегодня одна из самых мощных отраслей индустрии США — киноиндустрия. В 1925 году в ней было занято 300 тысяч человек, они получили более 75 миллионов долларов заработной платы. И этот безумный мир истратил 500 миллионов долларов на то, чтобы посмотреть фильмы.

Слишком много ухищрений, эквилибристики вокруг слов «труд», «работа». В последние годы смысл этих слов втиснули силовыми приемами в рамки понятия «наемная работа» или «пролетариат». И даже дальше пошли — сделали так, что под «работой» стали понимать только физическую работу. Правда, потом решили смилостивиться над бухгалтером, секретарем, экономистом и учителем — им тоже разрешили называться «трудящимися». Об этой «милости» вспоминают тогда, когда нужны их голоса на каком-нибудь конгрессе или собрании. Дальше — стоп! Что сверх того — от лукавого, дальше понятия «рабочий народ» и «трудящаяся Эрец Исраэль» не распространяются. Когда коммерсант «вкалывает» не восемь, а двенадцать-четырнадцать часов в сутки (если ему есть над чем «вкалывать»), когда врач носится из одного конца города в другой, когда лавочник обслуживает покупателей в то время, как его жена и метет, и варит, и стирает,— это все не относится к делу. Это все не «работа».

Никогда не мог я понять, откуда у людей берется такая наглость — не уважать чужой труд и присваивать себе право решать, что — «работа», а что — «не работа». И особенно в Эрец Исраэль, где «работающих в три раза больше, чем «рабочих». Если бы я был редактором, я бы просто запретил употреблять на полосах моей газеты идиотское выражение «трудящаяся Эрец Исраэль» в этом специфическом понимании. Быть «рабочим» — значит всего лишь принадлежать к некоторой части «трудящихся», причем в наше время — не к самой многочисленной и далеко не к самой бедной. Существуют, и особенно у нас, евреев, несколько дюжин разновидностей «работы» более уважаемых и, зачастую, куда более «продуктивных», «материальных», чем работа иного «пролетария». Нас пытаются убедить, что билетер в кинотеатре — «рабочий», а вот страховой агент — нет. Просто идиотизм. «Работа» — это любое умственное или физическое усилие, цель которого — получение платы или помощь другим в получении таковой. Всякий, делающий такое усилие, работает, и его работа «почетна» не менее, чем труд лучшего из пионеров.

И это далеко не только теоретический вопрос. В самое ближайшее время в лагере сионизма разразится настоящее сражение между этими двумя представлениями о «работе» — узким, монополистским и разрешенным, общепринятым. Нет смысла напоминать, что в Эрец Исраэль на почет и уважение может рассчитывать лишь тот, кто хочет и умеет работать. И вопрос о «почете» не только теоретический. Необходимо, чтобы все государственные учреждения на всех уровнях безоговорочно помогали, преданно служили таким людям. Но вот находятся люди, и они пользуются огромным влиянием в Стране, которые утверждают, что им и только им причитается весь почет. Доказательство? А вот — они называют себя «рабочим народом». Вот. Нет сомнения, что другая сторона (называйте ее сионисты, называйте ее как угодно) этого впредь позволять не будет. Борьба только начинается.

...Это не имеет никакого отношения к почестям, воздаваемым пионерам. Я сам готов оказать им любые почести. Не только пионерам, но даже «Профсоюзу». Я считаю, что каждый еврей и каждая группа евреев, которые приехали и трудились в Эрец Исраэль, совершили такие трудовые подвиги, такие чудеса в освоении земель, каким еще не было примера в истории колонизации. И среди организаций, внесших огромный вклад во все это,— и «Пионер», и «Профсоюз»[*]. Но почести — одно, а безраздельная власть — другое. Не менее важен, чем подвиг пионеров, на мой взгляд, подвиг еврейских легионеров во время войны. Но если бы легионеры потребовали себе монополии на «уважение» и «почет», я бы усмотрел в этом глупость и абсурд. Мы должны крепко-накрепко усвоить: если промышленник или владелец цитрусовой плантации утверждает, что он — «пуп земли, а все остальные — второго сорта», он просто идиот. И если нечто подобное заявляет наемный работник — он тоже идиот. В общей экономике строящегося еврейского государства вклад торговца не менее важен, чем вклад землепашца и любого другого работника, работают ли они мускулами или мозгом, платят ли они за свое жилье из своего «капитала» (Боже упаси!) или из своей зарплаты.

И еще о «вкладах» и «достижениях»: достижение наемного рабочего в Эрец Исраэль в том, что он своими руками возвел дома, вспахал землю и двинул машины. Но есть на свете еще миллиард неевреев, которые изо дня в день делают то же самое и не видят в этом никакой особенной доблести. Согласен, в нашем случае — все это действительно доблесть. Ибо еврейский народ, в массе своей, веками был отлучен от физического труда. Я снимаю шляпу перед еврейским рабочим, но это только одна сторона медали...

Просто нечестно утверждать, даже в полемическом задоре, что мы, желающие всего лишь отменить монополию одного класса и напомнить о существовании других, «забываем» о правах рабочих и даже (!) о правах «Профсоюза». Это нечестно. Ибо мы помним. Но мы помним обо всех, не только об одной стороне. Заслуги этой другой стороны, ее вклад важны ничуть не меньше, и не должно быть места у нас для спеси и чванства.