"Скандал из жизни знаменитости" - читать интересную книгу автора (Майклс Ли)

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Официантка, должно быть, заметила ее появление в холле, потому что чашка с дымящимся кофе уже ожидала Аманду Бейли на ее любимом столике в малом зале ресторана.

– Спасибо, Кэти, – громко поблагодарила она седовласую женщину в ярко-розовой униформе, обслуживавшую посетителей за длинной стойкой бара.

– Похоже, кофе вам просто необходим, – весело отозвалась та.

Аманда кивнула.

– Сегодня здесь не гостиница, а настоящий сумасшедший дом.

– Вот новость-то! – На этот раз в тоне Кэти послышались недовольные нотки. – Уже две недели никакого покоя. Да знай я, сколько хлопот с этими киношниками, заранее взяла бы отпуск на месяц – и укатила бы в Миннесоту. Там куда спокойнее.

Но Аманда не попалась на удочку. Уж она-то знала, что Кэти ни за какие сокровища в мире не пропустила бы такой случай. Не каждый день в таком маленьком городке, как Спрингхилл, снимают фильм, пусть даже телевизионный, и теперь весь город лихорадило.

Правда, большинство местных жителей не участвовали в съемках, так что им оставалось предвкушать удовольствие от будущей встречи с фильмом на экране. Но в одном Кэти была права. За последние две недели, пока длилась подготовка – прибывал обслуживающий персонал, подвозили оборудование, – Аманда могла бы привыкнуть к нескончаемому столпотворению в гостинице.

Приятно, конечно, что так много работы. Все номера в гостинице были заказаны на месяц вперед – вернее, до тех пор, пока не перестанут стрекотать камеры, пока не разберут последние декорации и последний актер не покинет город.

А мы, думала Аманда, если удастся пережить это стихийное бедствие, отпразднуем на славу.

Помешивая сахар, она разглядывала просторный холл через стеклянную стену кофейного бара. Никогда еще ей не приходилось видеть здесь столько народу. Целая толпа с нетерпением ждала, когда вернется лифт, а неподалеку, где собралась еще одна небольшая кучка гостей, разгорелся спор. Это было ясно по жестам, хотя, о чем речь, Аманда не слышала. Помещение, отделанное панелями орехового дерева, обычно такое уютное, тихое, изысканное, сегодня превратилось в настоящий калейдоскоп, где ежесекундно менялись цвета, формы и лица. «Голливудские типажи» – так всех этих людей, с их экстравагантными нарядами и моднейшими прическами, назвал гостиничный швейцар. Аманда же в ответ заметила, что в его устах эта избитая фраза звучит слегка пренебрежительно, и попросила воздержаться впредь от подобных ярлыков.

Стройная молодая женщина с золотисто-каштановыми волосами прошла в гостиницу через парадный вход и, остановившись у стойки регистратора, обвела взглядом холл. Она заметила Аманду, помахала ей, но еще пару минут продолжала разглядывать просторный вестибюль. В конце концов она все же направилась в кофейный бар и с небрежным изяществом опустилась в кресло напротив Аманды.

– У меня тут назначена встреча с менеджером по натурным съемкам, – сказала она. – Им все еще не хватает одного дома, так что мы с ним осмотрим кое-какие дома из моего списка.

– Он до сих пор выбирает съемочные площадки? Стеф, завтра же начинают снимать фильм!

Стефани Кендалл закатила глаза.

– Знаю-знаю. В этом-то и заключается одна из прелестей работы с недвижимостью. Мы будем искать до тех пор, пока не найдем то, что нужно клиенту, или же пока не рухнем от усталости. К счастью, именно эта площадка понадобится не раньше чем через пару недель.

– До меня дошли слухи, что твой дом тоже используют в качестве съемочной площадки.

– Точно. И ты не поверишь, что они с ним сотворили. Спасибо, Кэти. – Она припала к бокалу с ледяным чаем, который принесла официантка.

Аманда нахмурилась.

– Ты же не позволила им изуродовать свой восхитительный дом, нет?

– Нет, что ты! Они согласились ничего не трогать снаружи, ну, а обои… – она пожала плечами, – мне их все равно пришлось бы менять. После того, как Зак добрался до черного фломастера…

Аманда понимающе поморщилась. Сын Стефани Зак был прелестным трехлетним созданием, но все окружающие, включая и тех, кто в нем души не чаял, признавали, что энергии его хватило бы на троих маленьких разбойников.

– Самое лучшее в этой сделке то, что мой сад никогда не выглядел красивее. Страшно подумать, во что обошлась кинокомпании такая работа. Какая жалость, что у меня нет настоящего садовника!

– А что ты будешь делать, пока идут съемки?

– Перееду, разумеется, в домик на озере. Все фломастеры, которые смогла отыскать, я заперла на ключ от Зака, но лучше не рисковать. Сцены в доме займут всего неделю, так что я буду приезжать с озера каждый день.

– Если тебе нужен кто-то, чтобы присмотреть за малышами, Стеф…

– Во всей этой круговерти ты еще собираешься взять на себя Зака и Кэти? Да ты в своем уме? Ты же будешь по горло занята гостиницей! Чейз еще не приехал?

Аманда взглянула на часы.

– Ждем с минуты на минуту. Час назад в аэропорт отправился лимузин, так что, если самолет не опоздает…

Стефани покачала головой.

– Ты так спокойна, а ведь все женщины в городе умирают от нетерпения и восторга.

– О, я тоже в восторге. С экономической точки зрения для города это небывалая удача – целый месяц принимать у себя кинокомпанию, да и доходы гостиницы непременно возрастут, когда…

– Да брось, Мэнди. Я же не о деньгах говорю, и тебе это прекрасно известно. Чейз Уортингтон – секс-символ американского телевидения, а тебе предстоит провести с ним целый месяц под одной крышей! Такое не может не произвести на тебя впечатление!

Аманда сильно закусила губу, а потом веско произнесла:

– Ты, возможно, забыла, что вышеупомянутая крыша достаточно велика. Так что это не равносильно тому, чтобы попасть с ним на необитаемый остров.

– Вон что? Прозвучало слишком гладко, Мэнди. Может, ты все-таки об этом думала?

– Разумеется, нет. И вообще, я никогда не могла взять в голову: как это можно сходить с ума по человеку, которого в жизни не видела!

На лице Стефани отразилось секундное недоумение.

– Ах да, верно, ты же была еще в колледже несколько лет назад, когда он снимался у нас в «Зиме моего сердца». А нам он кажется чуть ли не родным, потому что больше ни с одной знаменитостью мы так близко не встречались. Он-то сам, конечно, не помнит – просто раздал автографы, и все. Да, кстати, у Джордана теперь новый менеджер. – Беспечный тон Стефани ни на миг не одурачил Аманду. – Очень даже ничего. Я подумала, почему бы нам вчетвером как-нибудь не посидеть в ресторане.

– Возможно, после съемок. До тех пор я буду очень занята.

Брови у Стефани взлетели вверх.

– А после отъезда киношников какую ты придумаешь отговорку?

От кассы раздался возглас Кэти:

– Аманда, у меня мелочи больше нет! – Она помахала десятидолларовой купюрой. – Вы не принесете мне мешочек с разменной монетой из конторки в холле?

Аманда, радуясь тому, что их прервали, поставила пустую чашку на стойку и взяла у Кэти банкноту. Стефани поспешила вслед за ней в холл.

– Что же с моей встречей, интересно, – бормотала она.

Внимание Аманды неожиданно привлек шум, донесшийся от парадного входа. Швейцар в темно-серой, без единой складочки, униформе широко распахнул дверцу лимузина, подъехавшего к самому крыльцу гостиницы. Шофер и один из коридорных доставали из багажника чемоданы.

Знаменитостями Спрингхилл действительно не мог особенно похвастать, и все же искры богатства и славы долетали время от времени и до этого городка. Чейз Уортингтон – всего лишь одна из таких искорок, напомнила себе Аманда и сделала глубокий вдох.

Он выбрался из машины – высокий, стройный, в темных очках, одетый в джинсы и легкий свободный пуловер, закатанные рукава которого обнажали до локтей сильные руки. Сделал шаг на тротуар – и солнечный луч, на миг осветив его, превратил светло-каштановые пряди волос в сверкающие золотом нити. Он повернулся в сторону дверей гостиницы, затем на минуту замер.

Секс-символ американского телевидения – так его назвала Стефани, и Аманде нетрудно было понять, почему. Что-то в этом человеке было неуловимое, что излучало силу и мужественность, притягивало первобытным, почти животным обаянием.

И в то же время в нем не было ни на гран театральности. Он нисколько не рисовался; Аманда была в этом уверена. Казалось, он вдруг увидел что-то такое, чего увидеть здесь не ожидал.

Аманда почувствовала, как в груди у нее сомкнулись клещи. Дышать стало трудно, словно кислороду перекрыли доступ к ее легким.

Не будь дурой, приказала она себе. Он остановился для того, чтобы взять вещи. Или ждет, когда его напарница по фильму выйдет из машины. Или же просто думает о том, насколько изменилась его жизнь со времени предыдущих съемок в Спрингхилле. Он не может смотреть на кого-то определенного; по сравнению с ослепительно ярким солнцем на улице холл казался погруженным в полумрак. В своих темных очках он мог видеть внутри лишь неясные тени.

– Боже милостивый, – прошептала Стефани. – Он еще красивее, чем я его помнила!

Аманда покачала было головой, но вовремя себя одернула. Она чуть не ответила, что привлекательность Чейза Уортингтона – не в его внешности, во всяком случае, не только в ней. Его красота ее не удивила, поскольку она довольно часто видела лицо актера на обложке журналов или на телеэкране. А вот чего она никак не ожидала, так это исходящих от него импульсов, которые едва не сбили ее с ног.

Аура этого человека, казалось, источала тепло, но то было не уютное тепло костра, а едва сдерживаемое пламя кузнечного горна, готовое в любой момент вырваться из-под контроля, поглощая все на своем пути. Неудивительно, что всю вторую половину дня женское население Спрингхилла потоком заливало гостиничный холл в надежде взглянуть на гостя хоть одним глазком.

Из машины появилась женщина в шляпе с гигантскими полями, полностью закрывавшими лицо. Джессамин Арден, исполнительница главной женской роли в фильме, будто бы потеряв равновесие, ухватилась за руку Чейза; вторую руку она быстро поднесла к глазам, словно защищаясь от вспышек фотокамер. Поскольку никаких фотографов поблизости не было, Аманда решила, что жест был чисто рефлекторным.

Стефани нарочито манерно фыркнула.

– Джессамин, похоже, воображает себя уже на съемочной площадке, – буркнула она.

Аманда с трудом растянула губы в улыбке. Сделав шаг вперед, она остановилась у входа в ожидании, когда эта пара войдет.

Чейз рывком снял очки. Его взгляд обежал вестибюль, на секунду задержавшись на Стефани.

В этом не было ничего удивительного. Ее рыжеволосая подруга была потрясающе красива, а Чейз всегда считался знатоком женщин. Что бы там Стефани ни говорила, а такую красавицу он, возможно, запомнил.

Аманда нисколько не удивилась и тому, что ее он, судя по всему, не заметил вовсе. По-своему Аманда была привлекательна – пшеничные волосы, зеленые глаза, безукоризненная матовая кожа, – но ее неяркая красота блекла в сравнении с великолепием Стефани.

Она сделала еще один шаг к гостям.

– Добро пожаловать в Спрингхилл, мисс Арден… – в ее голосе, на тон ниже обычного, прозвучала хрипотца, – и мистер Уортингтон. Я – менеджер отеля. Если вам что-нибудь нужно, надеюсь, вы…

Она умолкла, так и не закончив, потому что краешком глаза заметила еще одну появившуюся из машины женщину. Совсем юную, хотя подобное сравнение явно не пришлось бы по душе мисс Арден. Правда, во всем остальном эта девушка не могла соперничать с Джессамин: плохо наложенная косметика выглядела кричащей, а одежда – неряшливой и сильно измятой. В руках она держала кожаную дорожную сумку.

Может, ассистентка? Нужно было предвидеть, что Чейз и Джессамин не обходятся без помощников. Боже, где бы достать еще одну свободную комнату?

Чейзу, разумеется, был заказан номер с двумя спальнями. Не следует ли отсюда, что эта девушка нечто большее, чем ассистентка?

Женщина зашагала к двери гостиницы, а через секунду из машины выкарабкался ребенок и побежал вслед за ней. Широко раскрыв глаза, Аманда следила, как мальчуган мчится по тротуару. Он был в мятых белых шортиках и нежно-голубой рубашке, каштановые волосы обрамляли лицо мягкими завитками. Если бы не слезы, подумала Аманда, он был бы хорошеньким. Но сейчас лицо у него распухло, покраснело, а на щеках расплывались грязные подтеки.

– А вот и знаменитый Ники, – едва слышно заметила Стефани. И обратилась к Чейзу с вопросом: – Сейчас ему должно быть… года четыре?

Актер кивнул.

– Стукнуло как раз в июне. – Он нахмурился. – Я вроде бы должен вас помнить, но…

Стефани, улыбаясь, представилась. Аманда не прислушивалась к их разговору; она все еще наблюдала за ребенком. Малыш споткнулся, войдя в холл вслед за молодой женщиной, потом остановился и принялся тереть кулачками глаза. Вестибюль огласился его жалобными всхлипываниями – так ноют вконец вымотанные, доведенные до крайней степени усталости дети.

Сердце Аманды болезненно сжалось. Видеть ребенка в таком горе было выше ее сил – хотя, конечно, ей неизвестно, что довело его до такого состояния. И все же она с огромным трудом заставила себя отвести от него взгляд и снова повернуться к взрослым.

– Да, так я говорила, что если я могу еще что-нибудь сделать для вас…

Малыш бочком скользнул к Чейзу Уортингтону и зарылся лицом в мягкий рельефной вязки отцовский свитер. Рука Чейза легла на кудрявую голову, пальцы прошлись по спутанным локонам.

– Вообще-то можете, – улыбнулся он Аманде. В темно-карих глазах словно бы сверкнул золотой лучик. – Нет ли у вас сувенирного киоска? Или другого магазина, где можно было бы найти плюшевого мишку? Ники, похоже, забыл своего любимого медвежонка в аэропорту Лос-Анджелеса, и мы горевали об этом всю дорогу.

Джессамин Арден фыркнула, словно выведенная из себя тем, что не она оказалась в центре внимания.

– И еще как! – буркнула она.

Чейз взглянул на нее, приподняв бровь. Джессамин виновато захлопала ресницами, а затем повернулась к девушке:

– Если бы ты получше присматривала за ним, Салли, как и положено няне…

– Он наверняка специально спрятал свою дурацкую игрушку, – огрызнулась та. – А ваши собственные познания об обязанностях няни вполне могли бы уместиться в чайной ложке, так что…

Малыш, вспомнив о своей потере, снова принялся ныть, и в считанные секунды его лицо превратилось в ярко-красную маску. Но Аманда заметила, что он не зажмурил глаза полностью. Да и в свитер отца он уже не зарывался носом, так что эти слезы, пожалуй, были просто игрой на публику.

– Хватит, Николас, – бесстрастным тоном произнес Чейз Уортингтон.

Вопли постепенно утихли.

Спектакль разыгран вполне профессионально, отметила про себя Аманда.

– Сувенирный магазин – вон за тем углом, – показала она рукой.

Чейз поднял мальчугана на руки.

– Благодарю вас, мисс…

– Бейли, – не очень охотно подсказала она. – Аманда Бейли.

Он чуть слышно повторил имя и еще раз улыбнулся ей.

– Ну, пойдем, Ники. Посмотрим, не найдется ли замена.

– Неудивительно, что он не умеет беречь вещи, – шепотом высказалась няня. – Следом ведь всегда появится новая…

Очень даже может быть, что она права, подумала Аманда. Няне ведь, в конце концов, виднее. С другой стороны, ребенку только-только исполнилось четыре…

Заметив, что дежурная остолбенела от восторга, Аманда сама развернула книгу приезжающих, чтобы мисс Джессамин Арден могла расписаться.

– Проводите мисс Арден в шестьдесят третий люкс, – обратилась она к коридорному, и дежурная при звуках ее голоса подпрыгнула как ошпаренная, схватила ключ и протянула ей.

Джессамин эффектным жестом поставила подпись.

– В такой крохотной гостинице – и вдруг шестьдесят три люкса? – сказала она.

– Это просто номера, – любезным тоном отозвалась Аманда. Так, одна проблема – с плеч долой, облегченно вздохнула она, провожая глазами Джессамин, которая вслед за коридорным пересекла вестибюль. Но что делать с сыном Чейза Уортингтона и с няней? Предположить просто-напросто, что он поселится в одном люксе с ними, она не имела права. С другой стороны, если он не предупредил заранее…

Она и не заметила, что все еще держит в руке десятидолларовую купюру из бара, – пока Стефани не забрала ее и не передала дежурной.

– Пожалуй, я сама займусь сдачей для Кэти, – отрывисто бросила подруга. – А то тебя, Мэнди, работа с головой поглотила. Или не работа…

Аманда прикусила язык. С силой.

Чейз вернулся в холл. За ним хвостом семенил Ники и тащил новехонького, с иголочки, длинноухого зайца. Ну, с иголочки, это очевидно, зайцу предстояло оставаться недолго. Губы малыша были все еще упрямо надуты, словно он принял игрушку нехотя, по необходимости. А вот Чейз выглядел удовлетворенным; приближаясь к стойке дежурной, он даже потирал руки.

– Мистера Уортингтона поселите в шестьдесят седьмом люксе, – сказала Аманда дежурной и обернулась к Чейзу: – Я не знала, что вы приедете не один, поэтому…

Его лоб перерезали две маленькие морщинки.

– Я заказывал большой номер.

– Из имеющихся у нас это самый большой: две спальни и гостиная. Но…

– Тогда все отлично. Салли и Ники будут жить вместе.

Аманда кивком подозвала коридорного, который как раз спустился обратно в вестибюль и толкал тележку с багажом в сторону служебного крыла, к грузовому лифту.

У того был растерянный вид.

– Но… Мисс Бейли, леди так переживала насчет своих вещей! Я пообещал сейчас же их привезти.

Тележка была нагружена доверху – по меньшей мере полдюжины чемоданов, все блестящей темно-зеленой кожи, громоздились один поверх другого.

– Это все вещи мисс Арден? – слабым голосом спросила Аманда.

Он кивнул.

Аманда тяжело вздохнула.

– Ладно, Джон. Иди. – Она взяла у дежурной пару тяжелых медных ключей. – Я сама провожу вас, мистер Уортингтон.

Старомодный гостиничный лифт смогли переделать так, чтобы он работал без лифтера, но ни его размеры, ни скорость увеличить было невозможно. До сих пор тесная кабинка не доставляла Аманде никаких неудобств, но сегодня она чуть не задохнулась, а подъем на шестой этаж, казалось, никогда не закончится.

Она пристально изучала стены лифта, стараясь игнорировать те чувственные волны, что исходили из противоположного угла – оттуда, где стоял Чейз Уортингтон. Никогда ей не приходилось испытывать ничего подобного; этого человека словно окружало силовое поле, еще более мощное в замкнутом пространстве.

Она украдкой бросила взгляд в его сторону. Он стоял, прислонившись к деревянной панели лифта и закрыв глаза.

Это только твое воображение, убеждала она себя. Он вовсе не старается произвести на тебя какое-то особенное впечатление. Да, так, но здесь-то и крылась проблема: ему и не нужно было стараться.

Чья-то мягкая, чуть влажная рука прикоснулась к ладони Аманды. Она посмотрела вниз, и в груди у нее екнуло, когда она встретилась взглядом с огромными ореховыми глазами Ники. Бедный малыш, подумала она. Он очень устал, это же видно. Наверное, он совсем не так избалован, как кажется на первый взгляд.

Даже несмотря на грязные подтеки на лице, он был очень хорошеньким мальчиком, а ресницы его вообще казались неправдоподобно длинными на детском личике. У него была нежная чистая кожа, румянец на высоких скулах и несколько веснушек на носу. Брови по густоте и цвету не уступали волосам, а их аристократический изгиб подсказал бы ей, что он умеет быть упрямым, даже если бы поведение не выдало его еще раньше. А губы такие мягкие, так красиво очерчены…

– Ники, не приставай к леди, – резким тоном приказала няня.

Аманда открыла было рот, чтобы возразить, но тут же передумала.

Чейз очнулся от забытья.

– Иди-ка сюда, Ники. – Он подхватил малыша на руки. – Ты совсем измучен, да, парень?

Ники замотал непокорной головой, но уже мгновение спустя уткнулся лицом отцу в шею, а к тому времени, когда все они добрались до дверей номера, ресницы малыша густой тенью легли на его разрумянившиеся щеки.

Аманда повернула ключ в замке и мгновенно прошла в одну из спален – ту, что была больше.

– В кладовке у нас есть перильца для кроватки, если понадобятся, – сказала она.

Чейз обвел взглядом комнату и осторожно опустил ребенка на широкую кровать, поближе к стенке.

– Нет, все хорошо, ничего больше не нужно.

Аманда вытащила из нижнего ящика огромного комода простыню и накинула на Ники. Малыш дернулся и снова затих.

– Мне придется его разбудить – он должен поужинать и выкупаться, – сказала няня.

Чейз нахмурился.

– Сдается мне, что у вас будет меньше хлопот и с тем, и с другим, если он прежде немножко поспит.

Няня недовольно моргнула, но тем не менее послушно отозвалась:

– Да, сэр.

Аманда протянула ей один из ключей.

– Ресторан открыт с шести утра до полуночи. Обслуживание номеров у нас тоже имеется – правда, боюсь, не круглые сутки, но я надеюсь, что вы останетесь довольны. – Она провела Чейза в симпатичную гостиную, указала в сторону другой двери. – Вторая спальня – вот здесь. Она поменьше, но там двуспальная кровать. Я подумала…

– Благодарю, мисс Бейли, – раскатисто протянул он. – Ценю ваше внимание.

Аманда вся пошла красными пятнами. Она всего лишь собиралась сказать, что в спальне с двумя кроватями Ники с няней будет удобнее. Выразилась она не очень точно, это так, конечно, но разве обязательно было Чейзу Уортингтону самое простое замечание превращать в двусмысленность! Она натянуто произнесла:

– В буфете найдете фрукты и сыр. Если вам захочется еще чего-нибудь… – Аманда резко оборвала себя, вообразив, во что он сможет превратить это замечание.

Но Чейз сказал лишь:

– В данный момент ничего на ум не приходит.

Аманда вручила ему второй ключ и направилась к двери. Пару часов назад она принесла сюда корзинку с фруктами, а заодно и проверила, все ли в порядке, и сейчас была страшно рада, что не нужно все снова проверять. Представить только: он бы маячил у нее за спиной, а она металась бы по спальне Чейза Уортингтона, чтобы удостовериться, что в его ванной комнате полотенца на месте!

– Надеюсь, вам у нас понравится.

Он пожал плечами.

– Все зависит от работы. Не хотел бы показаться невежливым, но Спрингхилл не я выбирал. Если бы этот фильм не был продолжением той картины, что мы снимали здесь несколько лет назад, вряд ли я объявился бы тут снова.

Аманда понимающе кивнула.

– Мы любим свой город, но для приезжих Спрингхилл – не самое притягательное место. Присутствие съемочной группы, конечно, вдохнет в него жизни. Меня здесь не было в тот год, когда вы снимали «Зиму моего сердца», так что я с нетерпением жду начала вашей работы, чтобы наверстать упущенное.

– Надеюсь, мы вас не разочаруем, – суховато отозвался он.

– Я в этом уверена.

Без сомнения, он очень устал, и, видимо, ему хотелось побыстрее остаться в номере одному. Но Аманда, уже взявшись за ручку двери, вдруг сказала, подчиняясь неожиданному порыву:

– Мне очень жаль, что так случилось с миссис Уортингтон.

Он коротко кивнул, но ничего не ответил.

Аманда тихонько вышла из номера. Какая глупость! – думала она. И с чего ей вдруг взбрело в голову такое сказать? Да не все ли равно Чейзу Уортингтону, что думает совершенно незнакомый ему человек о смерти его жены – к тому же после двух с лишним лет, минувших со дня несчастья?

Стефани все еще была в холле. Пристроившись на ручке кресла, она терпеливо ждала появления менеджера по натурным съемкам. Рядом с ней стоял шофер лимузина.

– Я думал, оглохну, – услышала, подходя к ним, Аманда. – Ребенок вот так и выл всю дорогу от аэропорта. А мне лично кажется, что он от самого Лос-Анджелеса не унимался.

– Учитывая несносность моего собственного отпрыска, – пробормотала Стефани, – мне бы следовало попридержать язык. Но это чадо абсолютно невыносимо.

– Ты права, – сказала Аманда.

Глаза Стефани округлились.

– Ты что, согласна со мной?

– О, да, еще как согласна: я считаю, что тебе действительно следует придержать язык. – Мне тоже не мешало бы захлопнуть рот, добавила она про себя. И тем не менее продолжала: – Ники Уортингтону всего четыре года, он попал в непривычное место, да еще потерял своего любимого мишку. Подождала бы хоть до завтра, прежде чем выносить ему приговор.

– Ой-ой! – Стефани скорчила гримасу и прошла вслед за Амандой к стойке дежурного. – Твоя взяла. Извини. И все же, думаю, я не ошиблась, так что, если ты хочешь спасти ребенка, Мэнди, лучше сразу откажись от этой идеи.

Аманда подровняла ладонью стопку бумаг.

– Спасти – от чего? – Она адресовала вопрос скорее себе самой, нежели Стефани. – И даже если бы я считала, что он нуждается в спасении, какое мне до этого дело?

– Никакого ровным счетом, – отрезала Стефани. – И если ты себе это хорошенько не уяснишь, следующие четыре недели покажутся тебе нескончаемыми.

Дежурная положила телефонную трубку и опустила записку с сообщением в почтовый кармашек.

– Я и не знала, что у Чейза Уортингтона есть ребенок.

– Правда? Ах, да, ты же к нам недавно приехала, Трисия! Конечно, ты не можешь знать всей подоплеки. – Стефани облокотилась о мраморную поверхность стойки. – Ну, так я тебя сейчас посвящу.

– Распускаешь слухи, Стефани? – поинтересовалась Аманда.

– Нет, конечно. Предоставляю необходимую информацию одной из твоих служащих, чтобы она случайно не попала впросак. – Стефани снова повернулась к дежурной. – Несколько лет назад, приехав в Спрингхилл снимать «Зиму моего сердца», Чейз Уортингтон и Дезире Хант…

– Дезире Хант? – перебила Трисия. – Это не та самая, которая…

– Не торопись, – предупредила Стефани. – Собьешь меня с мысли. Итак, той весной, когда снимали фильм, Дезире Хант была женой Чейза Уортингтона. Через пару месяцев после окончания съемок и родился малыш, а два года спустя…

– Но я же смотрела фильм, – возразила Трисия. – Там не видно, что она беременна.

– Точно, не видно, – согласилась Стефани. – Она была в восторге, что так хорошо скрывала свое положение. Более того, ей, пожалуй, чересчур хорошо удавалось его скрывать, потому что поползли слухи, что это вовсе и не ее ребенок.

Трисия была озадачена.

Аманда решила, что настала ее очередь вмешаться.

– Все бульварные газеты расписывали эту историю так, словно в ней было нечто подозрительное, – объяснила она. – Ну, ты же знаешь, как они умеют преподать новости.

Стефани обратила на нее удивленный взгляд.

– Ты меня поражаешь, Мэнди. Ты, случаем, не тайная поклонница, а-а?

– Не стану отрицать, что просматриваю обложки журналов, пока стою в очереди в супермаркете. Да все так делают. Но это не значит, что я его поклонница – тайная или явная. Его имя везде красуется, невозможно не заметить.

– Вот вам пожалуйста, а я-то считала, что ты ни разу не видела его еженедельного шоу!

– Видела, конечно. – Аманда улыбнулась. – Иногда случается, что ничего более стоящего не показывают.

Стефани с минуту задумчиво смотрела на нее, а затем снова обернулась к Трисии.

– Так или иначе, все газеты намекали на то, что ребенок – плод внебрачной любви Чейза Уортингтона, а Дезире его усыновила.

Иными словами, самая обычная болтовня, про себя добавила Аманда. Достав вечернюю почту, она принялась ее просматривать.

– В свое время об этой истории много кричали, – продолжала Стефани, – хотя лично я думаю, что все это выдумки. Дезире тогда играла семнадцатилетнюю девушку – ясное дело, что продюсера удар бы хватил, если бы посреди съемок выяснилось, что она беременна. Так или иначе, года два назад она летела на съемки другого фильма на Гавайи, а самолет потерпел крушение. О, вот наконец-то долгожданный менеджер! Мне нужно идти. – Стефани побежала ему навстречу и, на прощанье взмахнув рукой, исчезла за дверьми.

– Я помню ту катастрофу, – сказала Трисия. – На борту самолета было несколько актеров, верно?

– Мм? – Аманда прикинула количество счетов и вздохнула. – Да, верно.

– Тогда почему Чейз сейчас здесь?

– Потому что начинают снимать продолжение «Зимы моего сердца».

– Знаю. Я имела в виду – почему он согласился? Для него ведь все здесь связано с ней, нахлынут тяжелые воспоминания, разве нет?

Аманда подняла глаза от последнего конверта, вспомнив, как Чейз у себя в номере сказал, что не хотел приезжать сюда. Но ведь он мог и отказаться. Он этого не сделал, и теперь можно ждать много интересных событий.

– Наверное, он надеется на хорошие, а не на тяжелые воспоминания.

– О! – Трисия вздохнула. – Об этом я не подумала. Вернуться туда, где они были счастливы, и привезти с собой их малыша… Как романтично!

Романтично. Интересно, думала Аманда, не потому ли он так повел себя, не потому ли ответил одним резким кивком, когда она упомянула Дезире?

– Если хочешь, можешь пойти пообедать. Я тебя подменю, а заодно займусь счетами.

Но поработать ей не удалось. Сначала позвонила Джессамин Арден с жалобой на слишком сильную жару в номере, и Аманда послала коридорного проверить кондиционер. Еще в одном номере кому-то из киношников не хватило полотенец, а потом из последней свободной комнаты спустился гостиничный слесарь и доложил, что не может своими силами ликвидировать течь в трубе для горячей воды. Аманде хватило одного взгляда на его насквозь промокший комбинезон, чтобы понять, что положение критическое. Она как раз пыталась разыскать по телефону водопроводчика, когда у регистрационной стойки возник Чейз.

Аманда прикрыла трубку ладонью:

– Минуточку, я сейчас освобожусь.

– Я не спешу, – с ленцой проговорил Чейз. Он потянулся за газетой, лежавшей у самого телефона, и его пальцы на мгновение прикоснулись к ее руке.

Аманду словно током ударило. Ей пришлось собрать всю свою волю, чтобы не отпрянуть от него или не подпрыгнуть на месте. Все же ей удалось сохранить видимость хладнокровия и даже протянуть ему отложенные листы газеты. К ее огромному облегчению, как раз в этот момент в трубке раздался голос водопроводчика, так что ей не пришлось ничего говорить Чейзу.

Чейз повернулся к ней спиной, прислонился к стойке, небрежно скрестив ноги, и углубился в чтение, вроде бы даже и забыв про Аманду. Но она не могла удержаться и не смотреть на него. Ее пальцы так и тянулись потрогать мягкие, почти шелковые волосы, обвести решительный профиль.

Аманда судорожно сглотнула, пребывая в полнейшем смятении. Раньше она ничего подобного в присутствии мужчин не испытывала.

Никогда я не испытывала ничего подобного, вынуждена была она признаться самой себе.

Это не значит, что у нее вообще не бывало романов, что бы там ни думала Стефани. Но ни один мужчина, даже самый красивый, не вызывал в ней таких эмоций, как Чейз. Для этого ему всего-то и нужно было находиться в одной комнате с ней, дышать с ней одним воздухом.

А чему, собственно, удивляться? Если Стефани права, то половина жительниц Спрингхилла уже сходили с. ума по Чейзу Уортингтону; а ко времени своего отъезда он без труда завоюет сердца и второй половины. Что-то в этом человеке таилось необычное, как будто он вырабатывал некое волшебное вещество, притягивающее женщин, как нектар притягивает пчел.

Сохраняй дистанцию, Аманда, приказала она себе. Тебя ни в коей мере не касаются ни красота Чейза Уортингтона, ни его методы воспитания сына. И неприятностей не будет до тех пор, пока соблюдается это правило.

От ее взгляда не укрылась ширина его плеч – они сильной линией обрисовывались под легким пуловером, – непокорные завитки волос на затылке.

И она поняла, что Стефани попала в самую точку. Как бы она себя ни убеждала, какие бы правила ни придумывала, четыре недели под одной крышей с этим человеком покажутся очень длинными.