"Дети Армагеддона" - читать интересную книгу автора (Брукс Терри)

Глава вторая

Ястреб миновал место, где обычно появлялись Призраки, выбираясь из своей подземной берлоги под бывшей площадью Первопроходцев, и, не торопясь, направился к центру Сиэтла. До полудня, когда там проходит торговля и обмен, оставался час, но он предпочитал оставлять себе немного времени для подстраховки, учитывая возможность столкновения с Уродами. Обычно при дневном свете их много не бывает, но никогда не знаешь наверняка. Лучше не рисковать. Как вожак, он отвечал за безопасность других.

В городе было тихо, улицы, заваленные камнями и мусором, пустынны и безмолвны. Магазины и жилые помещения с выбитыми оконными стеклами и заколоченными или искореженными дверями тоже пустовали, нигде ни единой живой души. Заржавевшие остовы автомобилей беспорядочно громоздились на мостовой — там, где их бросили владельцы. Некоторые машины еще сохранили что-то из внутренностей, но большинство разобрали на запчасти, и они являли собой лишь металлические каркасы.

Глядя на них, Ястреб подумал: интересно, каким был город, когда у этих машин были шины и колеса, и они мчались на высокой скорости, пролетая одну улицу за другой. Он любил представлять себе, на что должен быть похож город, когда он полон людьми и в нем кипит жизнь. Никто теперь не жил в городах, находящихся за стенами компаундов. Здесь тебя вычислят и подстерегут, если не Уроды, то уличные подростки; и то и другое одинаково плохо.

Он перехватил ребят на перекрестке улиц, отмечавших северную границу Площади Первопроходцев. Для верности Ястреб сразу посмотрел на Свечу. Ясные голубые глаза встретили его взгляд, и она кивнула. Можно двигаться дальше. Свече было только десять лет, но она умела видеть то, чего никто не видел. Несколько раз она спасала им жизнь. Он не знал, как она это делает, — но Призраки были рады заполучить ее в свои ряды, это точно. Ястреб придумал ей хорошее прозвище: она была их светом в борьбе с тьмой.

Он быстро оглядел всех остальных — банда отщепенцев, одетых в джинсы, куртки и кроссовки. Всем им Ястреб дал имена. Он отмел старые имена и снабдил ребят новыми прозвищами, отражавшими их характер и темперамент. Ястреб сказал им: они начинают жить заново. Не следует тащить свое прошлое в будущую жизнь. Теперь все они Призраки, обитающие на руинах разрушенной цивилизации своих предков. В один прекрасный день, когда они перестанут быть беспризорниками и отщепенцами и смогут жить где-нибудь еще, он придумает им имена получше.

Когда их глаза вновь встретились, Свеча улыбнулась парню ослепительной сияющей улыбкой, казалось, озарившей светом все вокруг. Ястреба посетило внезапное чувство, будто она может сказать, о чем он думает, и он быстро отвел взгляд.

— Пойдем, — велел он.

Они направились по Первой Авеню, прокладывая путь мимо брошенных автомобилей и груды всяческого хлама, на север, к центру. Ястреб знал, что улица называется Первой Авеню, потому что на нескольких зданиях на уровне глаз еще сохранились таблички с названием. Буквы на них все еще можно было разобрать, хотя подсветка не работала. Ястреб никогда не видел работающее уличное освещение; да и никто из них не видел. Ягуар утверждал, будто освещение сохранилось в Сан-Франциско, но Ястреб считал, что он выдумывает. Силовые станции, которые обеспечивали города электричеством, перестали работать еще до его рождения — а он был самым старшим из них, за исключением Совы. Электричество являлось роскошью, доступной лишь избранным внутри компаундов, где в изобилии имелись солнечные батареи. Большинство людей довольствовалось свечками, кострами и факелами.

Ребята шагали вперед, придерживаясь середины улицы и вглядываясь в темные громады зданий по обеим сторонам. Они шли, выстроившись в перевернутую Т-образную группу, излюбленную Ястребом форму построения. Они часто передвигались таким образом. Ястреб занимал место впереди, как бы на острие, Ягуар и Медведь — на концах перекладины, а девочки Свеча и Речка располагались в центре, неся туго набитые мешки с припасами. О таком способе ходьбы — группой, образующей букву Т, — прочитала в одной из своих книг Сова, и она же объяснила Ястребу его преимущества. Ястреб читать умел, но не слишком хорошо. Никто не умел читать как следует — так, разбирали слова понемногу. Только Сова была хорошим чтецом. Она научилась этому, когда жила в компаунде, до того, как присоединиться к ним. Она старалась обучить остальных, но большинство хотело, чтобы она читала им сама. Никто из ребят не обладал достаточным терпением и склонностью к учебе, к тому же большую часть времени отнимали повседневные обязанности членов клана Призраков. Чтение не является необходимым условием выживания, обычно говорили они.

Ястреб понимал, что, конечно, это не так.

Небо над их головами постепенно затягивалось угрюмыми тучами, так что стемнело еще когда они шли от Площади Первопроходцев по направлению к Молотобойцу. Вскоре заморосил дождь, мягким ровным туманом обволакивая грифельно-серый, блестящий от влаги бетон зданий и улиц. Ястреб с удовольствием подставил лицо под холодные мокрые капли. Иногда ему остро хотелось поплавать в воде, как тогда, когда он был маленьким и жил в Орегоне. Но теперь воде нельзя больше доверять. Нельзя быть уверенным, какая она, ведь если что-то не так, запросто можно и помереть. Но, как утверждало большинство, по крайней мере, дождь был таким, как прежде.

Ястреб успел немного повидать в жизни. В свои восемнадцать он жил только в двух местах — до пяти лет в Орегоне, а потом в Сиэтле. Но Призраки слушали радио, и иногда оттуда можно было почерпнуть что-нибудь интересное. Но некоторое время назад станции стали одна за другой пропадать. Как он полагал, из-за вторжения выродков.

Выродки. Сумасшедшие.

Иногда ребята узнавали что-нибудь от других живущих на улицах подростков-беспризорников. Когда среди них появлялся новенький, прибывший из какой-нибудь другой части страны, чтобы присоединиться к одному из кланов, вместе с ним доходили и обрывки свежих новостей. Но откуда бы ни прибывали новички, их истории были скорее увлекательны, чем правдоподобны. Все находились в одной и той же лодке, все пытались выжить. Всех подстерегали одни и те же опасности, и каждому надо было решать, как жить: внутри компаундов, как запертое в клетке животное, или снаружи, на свободе, но в качестве добычи.

Или, как Призраки, жить под землей и стараться никому не перебегать дорогу.

Историю подземного города разузнала Сова. Она прочла об этом в книге. Много лет назад старый Сиэтл сгорел; люди засыпали его землей и прямо на нем, сверху, построили новый город. Старый город был незаметен, пока его отдельные части не откопали для подземных экскурсий. Затем последовали Великие Войны и разрушение нового города, и о существовании старого снова забыли.

Но Ястреб открыл его заново, и теперь он принадлежал Призракам. Ну, в основном… Были еще и другие, которые тоже жили здесь внизу. Не беспризорники — те с уважением относились к чужой территории. Различного вида Уроды. По большей части Ящерицы, Кроты и Пауки — виды не опасные, хотя Ястреб прекрасно понимал, что все они могут считаться опасными. Но эти Уроды не обращали на Призраков особого внимания, не появлялись в их части подземного города, между ними и уличными подростками даже существовал обмен товарами. И Ящерицы, и Кроты, и Пауки были тупыми и подозрительными. Иногда они внушали страх и совершали жестокие поступки, но с ними можно было жить рядом.

А вот Хрипунов следовало опасаться. Они были из тех, кто причиняли боль, ранили, а при случае и убивали.

Где-то вдали раздалось резкое металлическое лязганье, и Призраки замерли — все как один. Несколько долгих минут прошло в полном молчании, пока не стихло эхо. Ястреб взглянул на стоящих на концах Т-перекладины Ягуара и Медведя. Первый — стройный и мускулистый, с кожей черной, как головешка, второй — большой, мощный парень с бледным лицом и белыми как снег волосами. Оба они были настоящими, сильными бойцами. Ястреб доверял им защиту остальных. Они имели при себе проды — электрические шокеры, удар которых мог сбить с ног и обездвижить даже Ящерицу.

Ягуар перехватил взгляд Ястреба, его лицо оставалось спокойным. Он сделал круговое движение рукой, обводя окрестные здания, и отрицательно покачал головой. Оттуда, где он стоял, не было видно ничего подозрительного. Медведь кивнул, соглашаясь. Ястреб выждал еще несколько минут, после чего дал сигнал продолжать.

За два квартала до Молотобойца, на перекрестке Первой Авеню и Сенека, движение слева вновь заставило Ястреба замереть. Из темной утробы гаража, пошатываясь, вылезла огромная Ящерица, ее голова была запрокинута назад, а одежда изорвана в клочья. Она стонала и двигалась вдоль улицы по направлению к ним, но как-то хаотично и бесцельно. Кровь сочилась из множества ранок на толстой чешуйчатой коже. Когда она приблизилась, Ястреб увидел, что глаза ее выдавлены.

Она выглядела так, словно попала в мясорубку.

Ящерицы, Кроты и Пауки были мутантами — людьми, чья внешность изменилась из-за продолжительного или чрезмерного воздействия радиации или химикатов. Кроты жили глубоко под землей, и изменения коснулись в основном их костной структуры. Пауки обитали в зданиях, они были небольшие и юркие, с приземистыми телами и длинными конечностями. На открытом пространстве улиц сумели выжить только Ящерицы, их кожа стала похожей на кожу рептилий, черты лица сгладились или вовсе стерлись. Ящерицы были сильными и опасными, и Ястреб не мог сообразить, кто мог сотворить такое с этим существом.

Неслышно подошел Ягуар.

— Ну и что мы делаем? Дожидаемся, пока эта тварь полезет к нам обниматься? Давай-ка линять отсюда, Пташка!

Ястреб терпеть не мог, когда его называли Пташкой, но Ягуару рот не заткнешь. Задиристость составляла неотъемлемое свойство его натуры.

— Брось! — уже резко сказал Ягуар, поскольку не получил немедленного ответа. — Идем!

— Мы не можем оставить ее здесь. Ей очень больно. Она умирает.

— Это не наши проблемы.

Ястреб взглянул на него.

— Это Урод, парень! — прошипел Ягуар.

Медведь и девочки выстроились рядом. Их лица были влажными, а в волосах блестели капли дождя. Изо рта шел холодный пар. Дождь превратился в морось, накрыв город саваном тумана, все вокруг излучало мерцающий свет, как во сне. Все молчали.

— Ждите здесь, — сказал наконец Ястреб.

Ягуар зашипел ему в спину что-то нечленораздельное.

Ястреб оставил сбившихся в кучу ребят посередине улицы и пошел к раненой Ящерице. Она была мускулистой и большой, больше шести футов, а Ястреб — худощавым и невысоким, и рядом с Ящерицей он ощутил себя чуть ли не карликом. Обычно Ящерицы не стремятся причинить кому-либо вред, но эта, видимо, уже настолько обезумела от боли, что могла не сознавать, что делает. Надо было действовать быстро.

Он сунул руку в карман и извлек «гадючье жало». Разорвав упаковку, Ястреб направил оружие в сторону шатающейся и волочащей ноги Ящерицы, которая слепо поворачивала голову из стороны в сторону, словно нащупывая путь. Приблизившись, Ястреб смог оценить объем повреждений, нанесенных ей, и удивился, что она вообще еще может двигаться.

Не колеблясь, он поднырнул под одну из конечностей существа и всадил отравленную иглу в ее шею. Ящерица вскинулась от удара, на мгновение замерла и бесформенной грудой повалилась на землю. Ястреб подождал, потом ткнул в нее башмаком. Не двигается. Он еще немного подождал, потом повернулся и пошел назад к ребятам.

— Ты растратил ценный боеприпас на Урода! — резко бросил ему Ягуар.

Его услышали все.

— Это не так, — мягко сказала Речка. — Любое живое существо заслуживает нашей помощи, если мы можем ее оказать, особенно если оно страдает. Ястреб сделал то, что было необходимо.

Речка — невысокая и темноволосая, с большими глазами и добрым сердцем, ей всего двенадцать лет. Она добралась в город на лодке по Дувамиш-ривер — единственная выжившая после эпидемии, которая уничтожила всех, кто был на борту. Ее обнаружила сердобольная Воробышек, она нашла девочку под мостом, накормила и привела в их общий дом. Сначала Ястреб не хотел, чтобы она осталась. Девочка казалась слабой и нерешительной, легкой добычей для опасных Уродов. Однако потом он быстро понял: то, что он принимал за слабость и нерешительность, на самом деле являлось взвешенными и хорошо обдуманными поступками. Речка никогда не действовала и не говорила поспешно. Темп ее жизни был медленным и осторожным. «Она похожа на глубокую реку, полную тайн», — сказала как-то Сова, и Ястреб дал девочке это имя.

Слова Речки не произвели впечатления на Ягуара.

— Красиво говоришь, но все это пустой звук. Мы живем в мире, который не позволяет так рассуждать, Речка. Большинство этих тварей, которым ты хочешь помочь, желают видеть нас мертвыми. Они самые что ни на есть долбаные животные!

Вмешался Медведь, его бледное с грубыми чертами лицо блестело от влаги.

— Думаю, нам само время сматываться отсюда.

Ястреб кивнул и снова направил их вперед. Они молча перестроились, образуя букву Т, достаточно тренированные, чтобы сделать это без команды. Ягуар еще что-то ворчал себе под нос, но Ястреб не обращал внимания, его мысли были заняты мертвой Ящерицей. Если в городе существовало нечто, что могло сотворить это и убить такую большую Ящерицу, — значит, им следует быть очень и очень осторожными. До сегодняшнего дня в городе, кроме Хрипунов и Слизней, не было ничего такого, с чем опасно было бы вступать в борьбу. Он вдруг подумал — а может быть, это сделала стая тех или других? — но тут же отбросил эту мысль. Хрипуны и Слизни не ходят стаями и не наносят такого рода повреждения. Нет, это кто-то еще — кто-то, появившийся из других частей подземного города или добравшийся сюда из другого места.

Ястреб решил расспросить Сову — позже, когда они вернутся домой. Сова могла знать о чем-то таком из своих книг.

Ребята добрались до Молотобойца и задержались, чтобы, как обычно, быстро осмотреться. Молотобоец высился на своем месте — гладкий черный металлический великан, одна рука его была поднята, другая простерта перед собой. В поднятой руке он держал молоток, а в другой — небольшой гвоздь. Как объяснила Сова, это было произведение искусства, а здание позади него — бывший музей. Никто из Призраков никогда не видел музея, только на картинках. Здание было давно разграблено и завалено мусором, внутреннее убранство выгорело, окна выбиты. Молотобоец — единственное, что сохранилось.

Ястреб повел их дальше вверх по холму к центру города. Улицы были покрыты слякотью и влагой. Двигались медленно, поверхность под ногами предательски скользила. Два раза упала Свеча, один раз грохнулся Медведь. Ягуар нахмурился и стал придерживать их, предохраняя от падения. Он надел туристские ботинки с рубчатыми подошвами, цепляющимися за влажную мостовую. Ягуар всегда надевал то, что нужно. И всегда был готов к любым неожиданностям.

В другое время и в другом месте Ягуар мог бы быть вожаком Призраков. Он был сильнее и крупнее Ястреба и только на два года моложе. Обладающий отчаянной храбростью, всегда готовый бросить вызов опасности, Ягуар вполне годился на роль лидера. Но Ястреба посещали видения, и все верили, что в этом их будущее и без него они пропадут. Сова была мудрой. Свеча наделена безошибочной интуицией, а Медведь — твердостью и силой. Ягуар был храбрым, Мелок — талантливым, Воробышек — энергичной и задиристой, а Винтик — изобретательным и находчивым. У всех членов клана Призраков имелись свои таланты, которыми Ястреб не обладал, но у него было то, что требовалось им всем, поэтому они слушались его.

Двумя улицами выше они увидели десяток членов клана Кошек — самых взрослых и сильных, поджидающих на заранее условленном месте, на пересечении Университетской и Третьей Авеню. Дом Кошек находился в одном из заброшенных жилых зданий, где-то на северной границе города, хотя Ястреб и не знал точно, где именно. Это была нейтральная территория, не заселенная никем из других кланов, место, где все желающие могли вести дела. Все время, пока Призраки жили в городе, тут шла торговля, все что-то приносили и обменивали. Клан Кошек владел источником яблок и груш. Свежая пища любого вида считалась большой редкостью и требовалась всем беспризорникам для нормального роста. Где Кошки нашли столько еды, представляло собой загадку, хотя Сова, поразмыслив, сказала, что Кошки, должно быть, обнаружили где-то на верхотуре садик с яблоками и грушами и просто пользуются им с выгодой для себя.

В любом случае, есть свежие фрукты необходимо, чтобы оставаться здоровыми. Сова твердо знала это и внушала остальным. Многое из того, чем раньше питались люди, полностью исчезло — почти все, что произрастало на фермах. В компаундах выращивали собственную еду, но там добились только частичных успехов, поскольку имеющиеся почву и воду надо было перерабатывать и очищать. Продукты, которыми питались беспризорники, представляли собой заранее расфасованную, упакованную еду и становились съедобным, если туда добавить воду и разогреть. Неизменные консервы и вода в бутылках. Питаться этим можно было, но запасы быстро истощались. За долгое время разрухи все магазины основательно прочесали, а их содержимое выгребли дочиста. Осталось всего несколько неразграбленных магазинчиков, и их расположение было тщательно охраняемым секретом. Парочку таких Призраки обнаружили несколько лет назад и сделали себе продуктовый склад, который посещали по мере необходимости.

— Ты опоздал, Ястреб! — выкрикнул Тигр, крупный и мускулистый вожак Кошек.

Тигр сказал неправду, но Ястреб не стал спорить. Таким способом вожак Кошек метил свою территорию.

— Ты готов меняться?

В качестве знака отличия Тигр носил футболку с черными и оранжевыми полосами, торчавшую из-под короткого плаща. Все Кошки имели в одежде какие-нибудь элементы, позволяющие предположить, от какого рода кошачьих они получили свои имена. Хотя с некоторыми из них было трудно разобраться. Один парень, например, носил штаны с вертикальными голубыми и красными полосами. Кем он себя воображал? Ягуару нравилось подкалывать и дразнить Кошек, поскольку выяснить у них что-нибудь не представлялось возможным. Они сами ничего про себя не знали. Настоящие кошки — маленькие животные с блестящей шерсткой, передвигающиеся быстро и незаметно. Эти же Кошки же были самых разных размеров и обличий, и с тем же успехом могли называться Слонами или Верблюдами. Ягуару нравилось говорить, что он больше похож на кошку, чем все они, вместе взятые. В клане Кошек даже не водилось своего Ягуара. И кроме того, они стали называть себя кошками и брать кошачьи имена лишь после того, как узнали о Призраках.

Ягуар, насмехаясь, называл их «кучкой жалких поддельных котят».

На перекресток к Тигру Ястреб вышел один, остальные продолжали стоять по обеим сторонам улицы. Торговля была ритуалом, имевшим свой протокол и традиции. Вожаки должны встретиться один на один, обсудить детали торговли, прийти к соглашению и определить время и место совершения сделки, если она не может быть проведена тотчас. К этому времени обе стороны полностью подготовятся. Так поступали часто, чтобы каждый знал, что нужно другому. Кошки принесут свои яблоки и сливы, а Призраки в обмен — что-нибудь ценное из запасов.

— Что даете? — сердито спросил Тигр, подойдя к месту встречи.

Ястреб не любил спешки. Он ладонью зачесал назад коротко подстриженные, взлохмаченные черные волосы и оглянулся в сторону Молотобойца, вспомнив мертвую Ящерицу.

— Зависит от того, сколько ты дашь.

— Две коробки. По коробке того и другого. Спелые и пригодные для еды. Хранятся в холодном месте. Такие, как ты брал раньше. — Тигр торопился. — Ну?

— Четыре импульсные лампы и солнечные зарядки к ним. Зарядки имеют срок годности тридцать лет. Изготовлены меньше чем двадцать лет назад, — Ястреб улыбнулся. — Нелегко их было раздобыть.

— Разве двадцать лет назад их еще делали? — подозрительно спросил вожак Кошек.

Ястреб пожал плечами.

— Я знаю, что говорю. Они работают. Я сам проверял.

Тигр оглянулся, может быть, что-то обдумывал, а может — тянул время.

— Мне нужно кое-что еще.

— Еще? — холодно переспросил Ястреб. — О чем ты говоришь, парень? Я предлагаю тебе хорошую сделку.

Тигр явно темнил.

— Мне нужно нечто большее. Пару упаковок пленетона.

Ястреб вздрогнул и уставился на него. Пленетон был сильнодействующим наркотиком и лекарством — эффективным в первую очередь против вирусов чумы. Никто за пределами компаундов не имел его, пока случайно не наткнулись на одном из тайных складов. Даже после этого от него было мало толку, поскольку лекарство требовалось хранить на холоде, иначе оно разлагалось и теряло целебные свойства. Ястребу ни разу не удавалось самому найти пленетон, и он его никогда не видел.

За исключением одного-единственного раза — когда Свеча покрылась красными пятнами, и у него не оставалось другого выбора, кроме как обратиться к Тессе.

— Это для Персидки, — тихо сказал Тигр, глядя себе под ноги. — У нее сыпь.

Красные пятна. Как у Свечи. Персидка — Персидская кошка — была младшей сестрой Тигра. Единственной семьей, которая у него осталась. Просить иначе Тигр не будет. Ястреб ощутил глубокое отчаяние, исходящее от вожака Кошек, подобное пару, разъедающему металлические плиты. Он раскален добела и едва сдерживается.

Ястреб посмотрел назад на остальных Призраков. Все ждали, что произойдет обмен, и будут рассержены и разочарованы, если он не состоится. Фрукты! Ребята уже предвкушали пиршество. Некоторые из них поймут, а другие нет.

— Давай меняться, — сказал он Тигру. — Я подумаю, что можно сделать.

Тигр покачал головой.

— Сперва я хочу пленетон.

Ястреб сердито взглянул на него.

— Это будет стоит тебе намного дороже, если ты не станешь меняться сейчас. Намного дороже.

— Наплевать. Я хочу, чтобы Персидка выздоровела.

В этом не было логики, но Ястреб потерял бы лицо, если б поддался на откровенный шантаж.

— Давай меняться, — сказал он, — и ты получишь пленетон даром. Тигр уставился на него.

— Ты серьезно?

Ястреб кивнул, в то же время думая, в своем ли он уме.

— Ты сможешь достать его? Даешь слово?

— Я даю тебе слово, и ты знаешь ему цену. Давай меняться — или ты можешь забыть об этом разговоре. Поищи кого-нибудь другого, кто добудет тебе пленетон.

Тигр испытующе посмотрел на него, потом кивнул.

— По рукам.

Они пожали друг другу руки, и сделка состоялась. Оба вожака просигналили своим, чтобы те несли товар. Кошки притащили ящики с фруктами — меньших размеров, чем хотелось бы Ястребу, но все же достаточно внушительные, Свеча и Речка — мешки с зарядками и лампами. Обмен состоялся, и члены кланов, переносившие грузы, вернулись на исходные позиции, оставив вожаков наедине.

Ястреб посмотрел на небо. Дождь прошел, и тучи разошлись. Скоро потеплеет. Он сунул руки в карманы и перевел взгляд на Тигра.

— Около Молотобойца валяется Ящерица. Большая. Мы видели ее, когда шли. Вся израненная. Мертвая. Что могло ее убить, по-твоему?

Тигр покачал головой.

— Ящерица? Не знаю. А ты что думаешь?

— Что-то новое, чего мы еще не знаем. И очень опасное. Береги спину, парень.

Тигр, бывший покрупнее Ястреба, расправил плечи и приподнял полу плаща, показав короткоствольный «Флечетт», висевший у него на ремне.

— Нашел несколько недель назад. Не думаю, что кто-нибудь захочет познакомиться с этой штукой.

Ястреб кивнул.

— На твоем месте я был бы осторожен.

— Достань мне пленетон, — сказал вожак Кошек, опуская плащ. — Завтра на этом месте, в это время.

— Мне нужно три дня.

Тигр взглянул на него.

— Персидка может не протянуть три дня.

— Это все, что я могу сделать.

Тигр еще раз пристально посмотрел на него, потом присоединился к своим Кошкам. Они двинулись вверх по улице, сбившись в плотную группу и не оглядываясь.

Ястреб глядел им вслед, пока они не скрылись из виду, обдумывая, что за сделку он совершил и как у него хватит совести просить Тессу, чтобы она рискнула еще раз, если он знает, как это опасно.